Текст книги "Мальчик и облако (СИ)"

Автор книги: Алексей Урусов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Но главным для меня в этот вечер оказались новости от друзей, касающиеся магической силы.

Первым начала Артур: – Я отцу ещё до каникул рассказал о твоей просьбе по силе. Он ответил, что готов встретиться и всё рассказать и показать. Мы земляные, так что в твоей работе по обработке тысячи гектаров можем помочь, – хохотнул Гефт.

К теме подключился и Борис Кошечкин: – Мой отец огневик и тоже секретов не делает. Он и солдат учил, когда ротой командовал, и сейчас курсантам помогает. Так что и на него тоже можешь рассчитывать.

И только Матвей Давидов грустно вздохнул: – У нас в роду все водяные, но, по уровню, думаю, гораздо ниже, чем Перловы. Для хорошей инициации много готовиться надо, а после инициации – тренироваться для роста. Моим предкам было не до того, так что мы гражданской службой занимаемся, так-то у дворян магическая сила – это, в первую очередь, для военной службы.

Владимир. Дом Перловых.

Чем мне всегда нравилось то, как работает Михаил Генрихович Дитерихс, юрист Перловых, – так это умение мгновенно выделить главное и абстрагироваться от всего второстепенного. И важных деталей он при этом не упускал. Мы втроем, третьим был Алексей Сергеевич, сидели в гостиной и обсуждали самый главный вопрос всей русской истории – «вопрос о земле».

Получив папку с проектами договоров, Михаил Генрихович стал их внимательно пролистывать, изредка согласно кивая головой; закончив, он подвёл итог: – Всё очень грамотно. Кто договора составлял?

Получив ответ, что глава семейства Давыдовых, Дитерихс хмыкнул: – Сразу надо было сказать, что он отметился. Я бы и смотреть не стал. Там школа – о-го-го. Думаю, их предки ещё на бересте договора писали, а предки предков – на глиняных табличках, клинописью; так что опыт за пару тысячу лет наработали.

– От меня-то тогда что нужно? – уточнил он.

– Андрею нужен отдельный юрист, – пояснил Перлов, – Участок земли большой; там же отношения с арендатором, платежи ежегодные в бюджет, экология там всякая.

– Есть несколько кандидатов, в принципе, работа стандартная и законодательство проработано детально. Могу рекомендовать своего младшего сына, он именно по земле специализируется.

Так у меня появился собственный юрист – Виктор Михайлович Дитерихс.

Уже на следующий день он приехал для знакомства и начала работы. Мы сразу договорили, что обращаться будем друг к другу по имени – ему-то уже хорошо за двадцать и меня немного передёргивало, когда он обращался ко мне по имени-отчеству. Но «Вы» в обращении друг к другу привычно сохранили. Изучив документы, Виктор задал мне вопрос: – В конце года, через три с половиной месяца, нужно будет платить за землю – годовой взнос в имперскую казну. Деньги найдутся? А то арендатор свой годовой платёж внесёт Вам только в конце февраля.

Я согласно кивнул: – Деньги есть. Мне вот только непонятно: арендатор каждый год будет платить мне почти десять процентов от покупной стоимости земли. Ему не проще – поднапрячься или взять кредит и купить эту землю для себя? Иначе получается, что лет за пятнадцать он выплатит мне полную стоимость земли, ну, с учётом налогов…

– Такие расценки, примерно такие же, во всех отраслях, – пояснил мне Виктор; – Например, многие люди годами снимают жильё в городе. И если бы они одномоментно имели те деньги, что они за десять лет выплатят хозяину квартиры, то этих средств как раз и хватило бы на покупку собственного жилья. А у арендатора и без приобретения земли траты существенные и постоянные: на обновление техники и её хранение, закупку семян, удобрений, топлива и энергии, зарплаты персоналу. Собственно, почему правительство установило, что арендаторы платят хозяевам земли в конце февраля – к этому времени они успевают продать полностью старый урожай, рассчитаться с людьми и государством, определиться с будущим сезоном.

*Авторство этой мысли отдают Бенджамину Франклину, который в 1789 г. писал французскому физику Жану-Батисту Ле Рою: «Наша новая Конституция принята и обещает постоянство. Но в этом мире ничего нельзя сказать наверняка, кроме смерти и налогов». Однако ещё в 1716 г. Кристофер Буллок высказал похожую мысль: «Нельзя быть уверенным ни в чем, кроме смерти и налогов».

Глава 18

Владимир. Госпиталь.

Проводив Андрея, сестра Татьяна и главный врач госпиталя Юрий Васильевич Евич решили провести небольшое совещание.

– Он спал в спортивном костюме, – не спеша, подробно рассказывала о последних действиях своего воспитанника Татьяна, – Но вдруг подскочил, просто сказал: – Пора!

– И быстро пошёл к стеклу, на ходу он сводил руки, – он так делает, когда при лечении формирует «подушечки». Ему оставался шаг или два до стула, как приборы показали, что сердце у Алексея Михайловича остановилось. Потом он сказал, что «перехватил» сердце в момент остановки и сразу его запустил.

– Я сверил время с приборов, контролирующих Черёмухина и записи действий Андрея – задумчиво сказал Юрий Васильевич. – Эта остановка сердца у Алексея Михайловича протекала по той же схеме, что и всегда, в том числе, и в первые два раза, когда Андрей ещё не прилетел. Клиническая картина один в один, всегда абсолютно одинакова, вот только мы ни разу не смогли предсказать, даже приблизительно, время, когда сердце остановится. А он – смог. Во сне. Причём, вечером, когда он приехал, сказал мне, что у него предчувствие. А уезжая, пообещал, что дальше сердце должно работать без сбоев – во всяком случае, в ближайшие дни. Ну что ж, – одной загадкой больше – одной меньше. Это мало что меняет. Он весь – сплошная загадка. Жаль, конечно, что неприменим его дар в широкой практике, невозможно никакие приборы сделать. Представь, если бы удалось изготовить оборудование, которое бы склеивало и наращивало спинной мозг, как год назад у морпеха? Или лечение опухолей? Или вот сейчас – детектор, который хотя бы за минуту до остановки сердца подаёт сигнал? Сколько бы жизней можно было спасти одним этим прибором? И что ещё таится в глубинах его дара?

– Я переживала, что после девочки, тогда, сильно обгоревшей, которую он не смог вылечить, он веру в себя потеряет, начнёт бояться или вообще откажется лечить... И жалко мне его постоянно – как бы по-взрослому он себя не вёл и не старался выглядеть серьёзным, он же маленький, ребёнок совсем. И такой груз на нём – когда за чужую жизнь отвечаешь! И когда лечит – выкладывается полностью, до тошноты и белых снежинок в глазах.

Владимир. Дом дворянской семьи Кошечкиных.

Поскольку у отца Кошечкина с началом сентября тоже начиналась горячая пора, он высказал пожелание встретиться со мной до начала учебного года.

Конечно, в отличие от Гефтов, где я был частым гостем, и в отношениях допускались разные вольности, к Кошечкиным я ехал в строгом «официальном» костюме. Встретив мня, Борис повёл по узкой тропинке, которую ограждали кусты смородины и крыжовника, к дому.

– Андрей Андреевич, представляю Вам моих родителей – Кузьму Васильевича и Валентину Петровну Кошечкиных.

– Для меня честь быть знакомыми с Вами.

Делаю шаг вперёд, Кузьма Васильевич жмёт мне руку, чувствую, что аккуратно и осторожно – так-то я сильный, мог бы и не осторожничать. Валентина Петровна слегка склоняет голову – протягиваю ей букет и коробку с чаем и сладостями, говорю пару стандартных комплиментов.

– Очень рады знакомству, Андрей. Борис много о вас рассказывал, наша семья искренне благодарна Вам за помощь, которую Вы оказываете ему в учёбе.

– Приглашаю к столу, – это уже Валентина Петровна.

Стол был «сладким»: заставлен графинами с соками и напитками, сдобой, конфетами и печеньками. Трое младших детей умело вскарабкались на стулья и деловито приступили к уничтожению сладкого. Мне налили чай, хозяева тоже пили его.

В «светской» части беседы я коротко рассказал о своей учёбе, летнем отдыхе и участии в сборах. В рассказе о себе Кошечкины были немногословны, что было нормально: по факту, у нас знакомство, тем более – я считаюсь не взрослым, так что и темы должны быть «детские».

Мне было забавно видеть, как в Борисе причудливым образом соединились черты отца и матери. От отца ему достался прямой аристократический нос и вытянутое лицо. Всё остальное – мамино. Волосы, немного запавшие глаза, небольшая лопоухость. Правда, уши Бориса плотно прилегали к голове и за счёт этой прижатости лопоухость Бориса не сильно бросалась в глаза.

И если отец Бориса реально был похож на немца своим худощавым лицом, ровным носом и почти белой шевелюрой, то мама большое походила на южнорусскую красавицу, хотя, может быть, была просто миловидной, а не красавицей.

Чай долго не затянулся. Допив вторую чашку, Кузьма Васильевич пригласил нас на задний двор, который по всему периметру, выше чем на человеческий рост, был отделан большими металлическими листами.

Через несколько секунд факел, воткнутый в землю на противоположном конце поля, загорелся. Рядом вспыхнул ещё один, потом два; затем почти одновременно, сразу три.

– Я до пяти объектов могут контролировать, но у нас есть курсанты, которые сразу десять факелов зажигают. Это чисто учебная штука – показатель контроля.

Неожиданно факела стали гаснуть – очень быстро, и хозяин дома пояснил: – Это обратная сторона силы огневиков – я стискиваю огонь. Он, лишённый кислорода, гаснет. Поэтому в пожарные набирают не только водяных и воздушников, но и огневиков.

– Я ещё немного воздушник, так что покажу другой вид тренировки, – говорит Кузьма Васильевич.

И небольшой клубок обгорелой ткани летит по направлению к щиту, в центральной части которого проделано отверстие; при подлёте клубок загорается и уже горящим пролетает через отверстие и падает за щитом.

– К сожалению, бросить я могу метров на десять, не больше. Но пять лет назад я бросать вообще не мог – только приподнять что-то, не тяжёлое. Мне проще зажигать на расстоянии – там я метров на пятьдесят уверенно дотягиваюсь.

Ещё с полчаса Кузьма Васильевич демонстрировал различные «фокусы» с огнём. Покидал я их с яркими впечатлениями…

Владимир. Лицей.

До первого звонка осталось с десяток минут, захожу в класс и торопливо здороваюсь с одноклассниками, киваю головой и улыбаюсь девочкам.

Я и в самом деле рад видеть своих одноклассников – минувший год не был однозначным, особенно первое полугодие – поначалу меня не знали, потом из-за Гефта многие меня игнорировали. Но, где наша не пропадала – постепенно всё наладилось и с большинством одноклассников и вообще – знакомых лицеистов, отношения были дружелюбные.

Все делятся летними впечатлениями, а меня засыпали вопросами про «Алые паруса» – мы в соцсети набросали немало эпичных фото из Питера и немало одноклассников их увидело.

– Это надо увидеть живыми глазами, – всё, что я могу сказать.

Слышу за спиной Светкин голос: – А я на каникулах встретилась с бывшими одноклассниками Андрея, по его прошлой школе.

– И чё?

– Ну, в целом ничего интересного. Андрей и там был таким же – правильным и отличником. А знаете, какое прозвище у него было?

Светка делает заговорщицкую паузу. Класс замер.

А Светка выдыхает: – Судья!

Вот плохая из неё актриса: раззадорила класс, все уже дыхание затаили в ожидании сенсации, а тут – такое разочарование. Вижу, что кто-то пожимает плечами, некоторые просто кривятся. Короче, информация не зашла.

– Так-то он больше судебный исполнитель, – подключается к разговору Борис Кошечкин. – Точнее, совмещает две должности: вынес приговор и тут же исполнил его занесением в грудную клетку или расписав по пунктам прямо на лице. Кульбакин не даст соврать!

Общий хохот: историю о том, как Кульбакин пытался меня тормознуть в коридоре, никто не знает. А вот его упорные попытки победить меня на дуэлях – повод для постоянных шуток и приколов. Ещё бы – он меня вызывал четырежды. И ладно бы, шансы у него были. Но он откровенно слаб, поэтому получив тумаков и подлечившись, он опять находил новый повод для вызова. Его классная руководительница даже сделала предположение, что он таким образом выбивает себе освобождение от посещения лицея.

Вообще она сформулировала это так: – Точнее, ему это освобождение выбивает Андрей Первозванов. Прямо на лице. И после этого Кульбакин неделю на занятиях не появляется.

Владимир. Дом семьи графов Гефтов.

Мы уже отобедали, Валеру и Эвелину отправили немного поспать, а сами засели в гостиной у Гефтов и пьём крымский чай, несколько упаковок которого мне вручила Клавдия Сергеевна Абрикосова, мать Оксаны Евгеньевны.

– Невозможно научиться владению магической силой, не имея её внутри. Ну, как стрелять из лука, не держав лук в руках и никогда не видя: что это такое, как оно работает. Ты же наверняка видел, как косят ручной косой? – задаёт вопрос Николай Артурович Гефт.

Я утвердительно кивнул.

– А сам пробовал?

– В детстве, да, пробовал.

Николай Артурович улыбнулся. Старшие поколения всегда улыбаются, когда слышат от меня, что я уже взрослый.

– Ну и как?

– Не очень.

– Так и должно быть. Для того чтобы научиться косить, а не «тяпать» косой куда попало, нужна практика, большая тщательная учёба. Сейчас легко научиться водить автомобиль или даже самолёт, так как есть множество компьютерных симуляторов, которые правдоподобно изображают руль, штурвал и всё, что нужно, а реальное управление больших физических усилий не требует, поэтому даже малыши, садясь первый раз за руль, уверенно справляются с машиной. Косить так научиться невозможно. Или молотом в кузнице махать – ни в одной книжке и ни один симулятор не научат тому, по какому месту заготовки надо бить и с какой силой. Только практика, только многократное повторение, и за какое-то время можно научиться и косить, и молотобойцем работать. С магией так же. Она требует развитого воображения, которым ты заставляешь свой организм работать с магией, нужно в каком-то виде представлять магию – как кровь, текущую по твоему телу; или как магнитное поле; как свет или как какую-то субстанцию… У каждого рода насчёт этого свои представления. Кроме этого, от человека требуются физические усилия, и если ты не умеешь правильно их направлять, то воспользоваться магией, конечно, получится, но результат будет мизерным. Большим подспорьем является то, что магическая сила сама ищет выход, сама хочет проявить себя. Я сейчас не углубляюсь в термины; то, что я говорю – это просто доступный язык, я не сторонник разумности силы или наличия у нее собственной воли. Но, твой организм, когда хочет есть, тебе об этом сигнализирует. Сила так же сигнализирует о своём наличии. У тебя хорошая собака, Чет: когда он хочет играть, он тебе это показывает. Вот и сила показывает, что ей хочется каким-то образом применить себя. Так что когда ты инициируешься, сила будет тебе помогать. А чтобы её содействие тебе было больше, есть три составляющих: воля, интеллект, физическая сила. Чем выше будут твои показатели по каждому из этих направлений, тем легче магической силе будет взаимодействовать с тобой, тем быстрее будет прогресс в овладении магической силой и её росте. Ну а теперь займёмся тренировкой.

Мы прошли на задний двор, обнесённый глухой бетонной стеной. На одной из сторон прямоугольника были врыты небольшие столбы, к их верхней части крепились фанерные мишени с нарисованными на них кругами. Двор был засыпан песком, на котором была разбросана галька и небольшие разноцветные шарики.

Гефт сел в плетёное кресло. Я вообще-то думал, что он будет стоять и как-то руками показывать и объяснять. Но он произнёс: – Смотрите.

Я не очень понимал, куда смотреть. Неожиданно красный шарик, лежавший на песке, полетел в сторону мишеней и врезался в одну из них. Следующий шарик проделал такой же трюк. Затем сразу два.

– С шариками проще, они круглые, хотя и из разных металлов. Галька из-за неровностей летит к цели с отклонением и это надо учитывать. Но для большого камня это не так важно.

Николай Артурович выстрелил сразу несколькими гальками, которые, и в самом деле, ложились в мишень не так точно, как шарики. Затем поднял большой камень, метнул его и тот, ударив по краю фанерной мишени, просто снёс её.

– Я Артуру много раз показывал, сейчас он со стороны посмотрит, как земляные создают препятствия. Андрей отойди до щита и двигайся ко мне.

Я быстро добежал до мишеней, развернулся и пошёл по направлению к Николаю Артуровичу и Артуру. И вдруг моя нога провалилась в песок!

– Ага. Остановись. Сделай шаг вперёд и затем верни ногу назад.

Я выполнил его указание и посмотрел на Николая Артуровича с вопросом.

– А теперь наступи ногой на то же место.

Я наступаю. Когда я в прошлый раз наступил на это место и потом убрал ногу, грунт был твёрдым; сейчас же, шагнув ровно на отпечаток своего ботинка, моя нога проваливается в зыбучем песке сантиметров на двадцать.

Артур, стоящий за спиной отца, улыбается и показывает мне большой палец.

– Ну, ещё один фокус, заключительный, – говорит Николай Артурович.

И передо мной из земли вырастает шип – небольшой, сантиметров пятнадцать-двадцать. Но это такая завораживающая картина – песок начинает стягиваться, слипается, и, превращаясь в острый шип, медленно растёт вверх.

Я поражённо падаю на колени перед ним, наклоняюсь, чтобы лучше рассмотреть, ударяю по нему пальцем: шип медленно рассыпается.

– Вернёмся в гостиную, обсудим увиденное, – приглашает нас Николай Артурович.

В гостиной он не спеша начинает рассказывать: – На первый взгляд – метание шариков в мишень – это просто детская забава. Но представьте, что в ходе штурмовых действий вы в здании сталкиваетесь с противником и доходит до ближнего боя и рукопашной. Враг бросается на тебя, но ему в шлем прилетает несколько комьев грязи. Вам хватит двух секунд, пока он придёт в себя, чтобы завершить схватку в свою пользу. Или метаете гранату, и когда она ещё летит вверх, подхватываете её и толкаете вперёд. На этом простом действии можно выиграть двадцать, а то и тридцать метров дальности. Таких способов применения магической силы земляными бесконечное множество. Но самый лучший – новый и эффективный, о котором ещё никто не знает: за счёт новизны вы можете даже опытного бойца на секунду-другую погрузить в ступор, пока он будет искать способ противодействовать вашей магии.

Санкт-Петербург. Спортивный корпус института физкультуры.

– Ну, Андрюха, удачи! – физруки Степаныч и Никодим Васильевич сжимают кулаки и трясут их перед собой. Всю поездку на соревнования в Питер они находятся в приподнятом настроении – ещё бы, даже если мы ничего не завоюем, одно то, что команда лицея вышла в финал российского чемпионата по стрельбе из лука – небывалое достижение для Владимирской области.

А мы вполне можем что-то и завоевать. Во всяком случае, шанс не потерян. Подходит моя очередь стрелять, и я – главная надежда команды на дополнительные очки, которые нам крайне необходимы.

Слышу, как главный судья произносит: – На рубеж!

После этого он дважды свистит.

Я, а рядом со мной судья на линии, выходим из зоны ожидания на стрелковый рубеж. Укладываю основной и запасной луки в стойку, колчан – на подставку. Руки освободил – немного поправляю зеркало на штативе, чтобы было удобнее смотреть в него во время стрельбы.

Беру лук, стрелу, докладываю падавану: – Готов!

Он кивает и поднимает белый флажок. Белые линии, прочерченные по полу, сходятся к мишени, одиноким золотым глазом внимательно смотрящей на меня.

Жду, когда все приготовятся к стрельбе.

Слышу издалека команду: – Стрелять.

Тут же раздаётся один свисток.

Ставлю стрелу на тетиву, отодвигаю левую ногу назад, опираюсь на неё и медленно натягиваю лук.

И тут раздаётся грохот. Точнее, взрыв над моей головой. На меня летят какие-то щепки, нитки, пыль.

Вздрогнув, замираю и немного приседаю, втянув плечи. С удивлением осознаю, что это сломался мой лук – вот так, с грохотом, буквально взорвался в верхней части. Его остатки я держу в руке, стрела валяется рядом.

– Лук! Лук! – шепчет мне падаван.

Мысленно благодарю судью на линии: я растерялся и ещё не пришёл в себя, но в целом ситуация рабочая – луки периодически ломаются. Видел как-то похожий случай. Шума тогда, правда, было меньше.

Громко произношу: – Лук!

Судья произносит: – Замена!

Беру второй лук, несколько секунд успокаиваюсь, но долго ждать нельзя – время, отведённое на стрельбу, идёт. Накладываю стрелу, сдвигаю ногу, натягиваю лук. Взрыв! Опять разлетающиеся ошмётки и удивлённое лицо судьи на линии. Я в полной прострации. Как так-то? Два лука подряд – тем более, ещё вчера я из них стрелял, и всё в порядке было? Падаван, стоящий рядом, в шоке не меньше меня; он немного разводит руки и негромко произносит: – Ждать окончания стрельбы!

А сам поднимает красный флажок.

Разворачиваюсь к нашей команде, стоящей около зоны ожидания. У них тоже удивление, растерянность и ошалелые глаза. Вася Перлов, готовившийся стрелять после меня, немного широко расставляет пальцы рук и покачивает головой. Оба физрука в ступоре.

Слышу команду: – Прекратить стрельбу!

Судья на линии кивает мне: – В зону ожидания.

Забираю луки, точнее то, что от них осталось, крупные обломки, колчан со стрелами и возвращаюсь к команде.

У меня ноль очков. Наша команда о каких-то местах на этих соревнованиях может больше не мечтать.