Текст книги "Кто, если не мы? (СИ)"
Автор книги: Алексей Скуратов
Жанры:
Любовно-фантастические романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
Ох, не до обеда им было. Не до человеческих потребностей и событий привычной обыденности. Пожалуй, старший маг проспал бы еще несколько часов, однако желание облегчиться заставило его разомкнуть глаза тогда, когда на Ириин уже опускались легкие, как облака, пасмурные сумерки, пропахшие крепким ароматом приближающейся грозы. Ночные молнии сверкали все краше и ярче, слышны были отдаленные раскаты утробного грома и поднимающийся ветер шевелил ветви деревьев. У него горели ладони, и это предвещало знатную бурю.
И тут у Иджиса перехватило дыхание. У него вспыхнули впалые щеки, словно у наивной малолетки, ведь он держал руку спящего Крайта. Маг осторожно, боясь потревожить юношу, отвел кисть и слетел с кровати, пытаясь вспомнить, что произошло ночью. У него отчаянно забилось сердце. Волна стыда туманила разум.
«Успокойся! – твердил он самому себе, не отводя глаз от спящего напарника, – ничего не было!»
Однако здравого рассудка Ардэшар не лишился. Несмотря на то, что от бурного вечера у него трещало в голове и к горлу подступала тошнота, ясность мыслей его не оставила.
«Наверняка это произошло случайно, – успокаивал самого себя Иджис. – Не мог же я забыть такие вещи… Я выпил, начал беседу с тем князьком… О, Светозарная! Я ведь напился, как настоящая свинья! Он тащил меня сюда! Он, черт возьми, тащил меня на собственных руках, и я все это помню! Проклятие!»
Старший чародей потер переносицу, тихо выругался, почувствовал, как пылает от стыда и отвращения к самому себе, к тому, что натворил. Он ведь образцовый волшебник, обученный не только искусству магии, но и этикету, достойному королевского двора! Что бы сказал его учитель, узнав, как марает его честь опустившийся до подобной аморальности выпускник?
Глубоко задумавшись, Ардэшар медленно поплелся вниз, чтобы лишь через час вернуться обратно в комнату. Холодный сырой ветер, пропахший грозой, не отрезвил его от самобичеваний и омерзения к собственному поведению. И неудивительно. Ему давно не приходилось так краснеть за себя. Он уже едва ли мог припомнить тот дурацкий случай, когда его, тогда еще семнадцатилетнего мальчишку, напоили дающим по мозгам вином. И слава Светозарной! Ему дорогого стоило забыть этот позор.
От запаха готовящегося ужина ему стало лишь хуже, и его снова начало тошнить. Горько вздохнув, маг ускорился и спешно поднялся к уже знакомой двери, за которой стояла мертвая тишина.
Он с тихим скрипом плохо смазанных петель прошмыгнул внутрь, осторожно прикрывая за собой дверь. Сейчас ему необходимо поблагодарить Владык за то, что Крайт спит, и есть шанс посидеть в молчании и спокойствии. Да, это была прекрасная возможность для того, чтобы успокоиться и разобраться в мыслях, как и подобает рассудительным, спокойным и уравновешенным людям вроде него.
Возможность разбилась, разлетевшись на тысячи осколков, словно горный хрусталь.
Крайт не спал. Крайт был бледнее алебастра, и под его некогда искрящимися теплотой и ехидством глазами пролегли мрачные тени чего-то страшного.
– Иджис… – прозвучал в тяжелой тишине комнаты голос напуганного до смерти юноши. – Прошу, помоги!..
========== Глава четырнадцатая: «Чудеса продолжались» ==========
Крайт не спал. Крайт был бледнее алебастра, и под его некогда искрящимися теплотой и ехидством глазами пролегли мрачные тени чего-то страшного.
– Иджис… – прозвучал в тяжелой тишине комнаты голос напуганного до смерти юноши. – Прошу, помоги!..
Было видно, как от нарастающего ужаса трясутся руки, что еще ночью уверенно заставляли холодные и бездушные струны нежно петь. Ардэшар знал, что парень не из робкого десятка. Знал, что если в миллиметре от его шеи провоет лезвие меча, тот, улыбнувшись, лишь пошутит по этому поводу и продолжит спокойно жить, даже не вспоминая о, казалось, промчавшейся в ниточке от него смерти. Ардэшар видел, что его напарник по-настоящему напуган. И это как ни что иное заставляло нервничать.
У старшего мага за долю секунды унесло из сознания все сомнения и стыд, отвращение к себе и за алкоголь, и за то ночное держание за руки. Все это стало пустяком в сравнении с тем, какая картинка рисовалась в этот недобрый вечерний час, пропахший приближающейся бурей и готовящимися ко сну весенними травами. Он, не задумываясь, не набрасывая вариантов, тут же бросился к кровати, ощущая что-то страшное. Он уже чуял тонкий, раздражающий аромат магии, призванной творить зло. Еще не сталкивался с подобным в живую, но был почти уверен, что даже с такими вещами он готов побороться, подчиняясь странному чувству, кое родилось в его душе.
– Что с тобой случилось? – стараясь казаться уверенным и спокойным, спросил старший из магов, прислушиваясь к собственным ощущениям и интуиции.
– Я понятия не имею!
– Подумай. Может быть, ты что-то съел или выпил. Судя по тому, о чем сплетничали те богачи, такое вполне возможно.
Парень, отрицательно качнув головой, нашел взгляд друга и стал казаться лишь обеспокоеннее. Наверное, таким его еще никто не видел. Иджис был более чем убежден в том, что такие, как его соратник, вообще не знают слова «страх». Не потому, что им нечего бояться. О, разумеется, в этом мире очень много весьма пугающих вещей, коих следует опасаться не то что юным авантюристам, но и лучшим воинам королевства, чьи волосы успела тронуть старческая седина. Слова «страх» Крайт не знал лишь оттого, что, видимо, еще не пересекался с ним – истинным и всеобъемлющим.
– Я ничего не ел в Эдельвейсе. Только выпил немного вина из той же бутылки, что и ты, – голос юноши ломался и дрожал. Сердце старшего чародея обливалось кровью, и рассудительность с разумным равнодушием покинули его глаза, оставив место лишь плохо скрытой обеспокоенности.
– Может быть, незнакомые люди? Кто угодно, вспомни! Первоклассный колдун сможет заколдовать тебя, даже не шевельнув пальцев и не раскрыв рта – ты и не заметишь!
– Если только…
Они встретились взглядами. Крайт, сглотнув, опустил глаза, чувствуя себя пристыженным. Он понятия не имел, почему это ощущение, никак не вписывающееся в душу юного развратника, все же накрыло. Иджис выжидающе смотрел на него.
– Если только тот князь… – прошептал парень, стараясь не смотреть на друга. Почему-то он был уверен, что подобные ему люди попросту не могут принять таких, как он. Не могут понять, что же руководит теми, что предпочитают женщинам мужчин.
– А подробнее? – прозвучал спокойный голос. Ардэшар уже не сомневался в том, что услышит. В другой ситуации он, возможно, почувствовал, как в сердце вонзается нож обиды и ревности. Сейчас он готов был узнать любую правду и принять ее, чтобы сделать все возможное для спасения этого малолетнего авантюриста, плута и развратника.
– Молодой мужчина, – неуверенно уточнил юноша. – Когда я был наверху и рылся в чужих письмах, то по случайности наткнулся на князя из Эдельвейса. Того самого, что хотел угостить меня вином после песен. Он… мы говорили с ним. А потом я… Мы поцеловались. Я не помню ничего подозрительного. Ничего похожего на магию хотя бы отдаленно.
У Иджиса дернулась щека, и Крайт заметил это. Подумал, что это отвращение. Ошибался.
– Он прикасался к тебе?
– Разумеется, черт возьми!
– Где он трогал тебя?
Парень готов был вспылить. Да о чем вообще сейчас говорит этот странный чародей? Что за извращенные допросы? А казалось, человек приличный, высоко нравственный.
– Крайт, я спросил тебя и жду ответа, – потребовал старший маг. – Дело слишком серьезное, чтобы валять дурака и шутить шутки. Тебя могли запросто отравить, уколов такой занимательной штучкой, как кольцо с шипом. Эти аристократы спят и видят свои интрижки с подобной чепухой, от которой жертвы их жестоких изысканий умирают один за другим!
Все вдруг стало простым и очевидным. Сердце юноши пропустило удар, когда он вспомнил. По телу разлилась слабость, пальцы предательски задрожали, и во рту пересохло, стоило ему отыскать в памяти тот кусочек, где он прощался с князем. Молодой мужчина застегивал пуговицы на его рубашке. Кровь на пальцах, оставшаяся после того случайного прикосновения, случайной отнюдь не являлась. Нет, не корочку с царапины сорвал Файрхаль. Это определенно было что-то вроде описанного напарником кольца.
Он снял рубашку и тихо выругался. На груди красовалась припухлость размером с медную монетку. Покрасневшую кожу украшала крохотная точка от прокола.
– Но на нем не было колец! – воскликнул, окончательно потеряв самообладание, парень. – Я помню это так же отчетливо, как собственное имя!
– Для такой магии достаточно всего лишь булавки, – тихо произнес Иджис, хмуря темные брови. – Но даже скромная и, казалось бы, безобидная булавка может потребовать за свой металлический укус цену, измеримую только жизнью…
Наверное, если бы в невыносимо жаркий полдень, когда солнце стоит в зените и палящими лучами выжигает многострадальную землю, пошел обильный снег, старший маг не удивился бы. О, в этом мире было так много необъяснимого, невероятного, иррационального! Но когда он наконец отважился взглянуть на юного напарника и увидел его до невозможности бледное лицо, эти известково-бледные щеки, блестящие от скатывающихся слез, он едва ли не лишился дара речи – столь ошеломительным стала для него слабость парня.
Это уже не похоже на авантюру, на очередное приключение. Даже из самой страшной ситуации Файрхаль ухитрялся найти лазейку, выход, ниточку, за которую можно чудом ухватиться. Теперь единственной ниточкой являлась петля висельника. И юный хорь это прекрасно понимал.
Хорь, вдруг лишившись былой самоуверенности, граничащей с безумством, взял напарника за руку и мокрым от слез взглядом нашел его глаза – тревожные и глубокие, как бескрайняя пропасть.
– Иджис?
– Да?
– Скажи мне, я, значит, все-таки умру? Умру даже раньше, чем увижу собственными глазами эту проклятую Звезду на краю мира?
Старший маг нашел в себе силы вернуться к рассудительности и здравому смыслу. Он ведь понимал, что теперь помощи от пройдохи ждать не следует. Что теперь он несет двойную ответственность, двойную заботу. Отныне все в его руках. И собственная жизнь, и души королевства, страдающего от чумы, и судьба молодого человека, который так отчаянно захотел жить, едва заглянув смерти в ее страшные глаза.
– Поверь, выход есть, – заверил юношу он. – Мы еще повоюем, друг, и будь спокоен, я могу тебе помочь. Если постараемся – выберешься. Эта магия не такая уж и страшная. Она хороша тем, что дает нам время побороться.
– Так значит…
– Именно так. Если бы тот князь хотел твоей моментальной смерти – он убил бы тебя куда быстрее. Это посыл. Это проверка на прочность и оценка наших способностей. Это предупреждение и нескрытая угроза. Я помню тревожные разговоры местной аристократии. Далеко не всем выгодно спасение королевства и уничтожение Черной Звезды. Будь готов к тому, что совсем скоро еще кто-нибудь придет по наши души с намерениями более выраженными, нежели злая шутка напыщенного выходца родовой знати. Как знать, сколько еще таких комиков шастает по окрестностям, вынюхивая наши следы. Пара дней. Пара дней, и, думаю, ты сможешь держаться в седле. Я сделаю все возможное, Крайт. Звезда ждет. Да и кто, если не мы, способен провернуть это дело?
Сердце старшего мага пропустило удар, когда парень, простонав сквозь зубы, неловко, неказисто, не без усилий поднялся в постели и обнял его за плечи, без слов выражая искреннюю благодарность. Иджис чувствовал, как стало ему жарко. Неловко погладил спину друга и прикрыл глаза, борясь со странным, смешанным и очень противоречивым чувством. Это было невероятно.
Наверное, он больше не смог забыть запаха льняных прядей. Волосы лишь одного человека во всем мире источали аромат цветущих первоцветов, талого снега и сочной молодой травы, только-только пробившейся сквозь мокрую от растаявшего белого покрывала землю.
А гроза тем временем рокотала все ближе и несла проливные дожди, оглушительные раскаты грома и вспышки молний – такие яркие и насыщенные, такие искристые, что слепило глаза.
Чувствовал старший маг, что стихия разбушуется не на шутку. Что будет лютовать и свирепствовать, ломать ветви деревьев, прибивать к земле траву и размывать почву страшными ливнями. И только потом, спустя жуткие пару дней, сквозь густое, тягучее, как патока, марево черных туч пробьются первые лучи солнца. Он был уверен – юноше предстоит пережить ту же самую бурю. И хотя он заверил его, что черная магия не так сильна и смерть от нее едва ли возможна, предчувствие трудностей не оставляло его ни на миг.
Иджис нехотя отстранился от друга, стараясь не смотреть в его погасшие глаза цвета расплавленного меда. Он ведь понимал, что этот мальчишка и не посмотрит на него – зануду и умника, скучного писаря. Куда ему до статных князей? Неуверенность в себе овладевала им, и чем больше он задумывался о том, как найти пару, тем больше сомнений возникало в его, казалось бы, светлой голове по этому необычному поводу. Мысли его, в любом случае, были заняты явно другим.
Чем-то, что могло бы помочь страдающему парню.
– На самом деле будет не так просто, – честно произнес Ардэшар, почесывая гладко выбритый подбородок. О, ему так не хватало этой дурацкой козьей бородки! – Мы еще не разобрались с твоими снами, а теперь еще и презент от князя… если тебе что-то приснится, я не смогу помочь до тех пор, пока не разберусь с тем, что важнее. Будь готов к этому.
– Я уже четыре года как готов, – сухо сказал парень. – Протяну и еще немного. Но как ты сможешь побороть то, чем меня наградили?
– А что ты чувствуешь?
Крайт осторожно откинулся на подушку и расслабил ноющие мышцы. Он закрыл глаза и потер переносицу, хмуря темные брови, словно его мучила довольно сильная мигрень. Гроза тем временем приближалась. Поднявшийся северный ветер резво гнал тяжелые черные тучи, мчащиеся по небу, словно стада тучных угольных коров.
– Такое впечатление, будто бы я пил неделю… Голова раскалывается, дико хочу воды, а тело воет так, точно по мне прошагала королевская рота. А может, и тяжелая конница.
– Галлюцинации? Голоса? Может, потеря контроля над телом? Что-нибудь?
– Не думаю…
– Что же, как говорил мой учитель, не хвали дня до заката, но будем надеяться на лучшее. Если таких выраженных симптомов нет до сих пор, можно понадеяться на нечто относительно благоприятное. Думаю, обойдемся травами и моими заклинаниями. Я запечатал с собой несколько стоящих книг. Поможет.
Юноша кисло улыбнулся одним уголком губ и поймал взгляд друга. Наверное, это была его особенная магия – магия золотистого и теплого взгляда, что цеплял и не отпускал. Он нашел руку Иджиса и осторожно сжал – так легко и непринужденно, словно подобные вещи были для него данностью, приятной обывальщиной. От одного лишь прикосновения в груди старшего мага стало жарко и слишком тесно для ускорившего темп сердца. Да что вообще происходит с его рационализмом и холодным расчетливым умом?!
Он попытался высвободиться, сделать вид, что ничего не произошло, что он по-прежнему тот, кто есть – тихушник и зануда. Да куда там… попытка была пресечена крепко сжавшимися пальцами горе-авантюриста.
– От чего ты бежишь?
– О чем ты? – выпалил старший маг.
– Не прикидывайся дураком. Я не идиот. С тех пор, как ты разнес тех ублюдков у порогов Леса Семи Владык, ты сам не свой. Мне не нужно знать тебя всю жизнь, чтобы заметить перемены.
– Я всегда был таким.
– Да что ты! Иджис, черт тебя побери, я вижу даже больше, чем ты сам! Что тебе терять, скажи? Честь? Достоинство? Сомнительную мораль? Да мы сдохнем, едва поймаем Звезду! О нас никто никогда не вспомнит! Тебе двадцать шесть лет, а ты ломаешь комедию, как прыщавая монашка, которой под юбку рукой лезет пастор! Что мне сделать, чтобы ты наконец принял эту чертову истину?
– Успокойся и отдыхай, – произнес Ардэшар таким спокойным и рассудительным голосом, лишенным и тени злости, вообще всяческих эмоций, что юноше стало не по себе.
Крайт убрал руку и закрыл глаза, стараясь не стонать от боли в теле. Зря он накричал. Зря сорвался. Иджис не был похож на всех тех, кого он знал, и это необходимо принять как должное.
Тем временем по треснутому стеклу забарабанили первые капли дождя, который обещал превратиться в эпохальный ливень. До них донеслась чья-то ругань со двора. Потом – недовольный взвизг лошади. В стену ударил порыв ледяного ветра, и, кажется, в комнате тут же стало холоднее. Маг поднялся с постели.
Он поспешно надел поверх рубахи кафтан чуть ниже середины бедра. Залез в сапоги, шнуруя их плотнее, набросил на узкие костлявые плечи плащ и тихонько вздохнул. Его лицо было серым и безучастным. Словно мраморное. Неживое. В нем боролся стыд за самого себя, страх за друга и надежда на то, что, возможно, его тайные желания обретут жизнь. Если он сможет спасти мальчишку…
Порыв ветра снова ударил в стену, и окна в Козьей Ножке дружно задребезжали, а мыши попрятались в укромные уголки. Постояльцы на первом этаже обеспокоенно заговорили, пытаясь отвлечься от переживаний по поводу разъяренной стихии. Крайт поежился. Его одеяло оказалось совсем тонким, и Ардэшар видел это. Ардэшар был старше и во многом умнее. Понимал, что сейчас не до глупостей. Молча достал один из своих свитков и тихо прошептал что-то. Стоило его фразе оборваться, как над листом бумаги едва слышно охнул воздух, а тяжелое свернутое покрывало с глухим стуком упало на пыльный пол комнаты. Он все предусмотрел. В том числе и холод.
– Спасибо тебе, – виновато произнес юноша, укрытый пропахшей старыми книгами материей. – Не стоило заморачиваться с магией.
– Сам решу.
– И куда ты теперь? За окнами сущий кошмар, хозяин шелудивую псину на улицу не вышвырнет.
– На счастье, я не шелудивая псина, а ты не мой хозяин.
Старший маг вздохнул и набросил на голову капюшон, скрывая каштановые волосы, в коих запуталась яркая ржавчина. Он сам понимал, что там творится. Понимал, чем рискует и как может поплатиться за столь рискованный поход на ночь глядя. Наверняка ведь сотню раз упадет, поскользнувшись в грязи, и вымокнет до последней ниточки. Черт с ним. Ему нужны травы, которых, как на зло, он и не брал, уверенный в их ненадобности. В глубоком кармане его штанов звякнули сияющие серебром монеты.
– Мне нужен материал для настоек, – как можно спокойнее ответил Ардэшар. – Нельзя тянуть с такими вещами. Чем раньше начну, тем быстрее поставлю тебя на ноги.
– Но там дичайшая гроза!
– Мне двадцать шесть лет, – горько улыбнулся напарник, – я уже не маленький, о себе позаботиться смогу.
На минуту комнату поглотила глухая тишина. Даже постояльцы молчали, и только звуки ливня заполняли пугающее безмолвие. Чародей открыл дверь.
– Стой!
– Что еще?
– Спасибо тебе, Иджис, – искренне поблагодарил парень. – Я не знаю, правда не знаю, чем отплатить тебе за все то, что ты сделал. Не знаю, как отплатить за то, что ты делаешь снова, бросаясь в ночь и бурю…
– Отплати тем, что сочтешь нужным, – быстро произнес старший маг и исчез за плотно закрывшейся дверью.
И хотя Крайту было больно, хотя голова раскалывалась, а тело выворачивало наизнанку, он нашел в себе силы улыбнуться все той же обезоруживающей улыбкой.
Теперь бы только дождаться момента расплаты.
========== Глава пятнадцатая: «Буря» ==========
Иджис спешно сбежал по лестнице, грохоча сапогами, и вылетел прямо на улицу, сразу же попадая под усиливающийся дождь. Он знал этот город, знал, где найти знахаря, чтобы выкупить необходимое и заняться составлением подобия эликсира. «Немного зверобоя, белладонна, вороний глаз, вербена, мирт и чистотел, цикута, чемерица, – перечислял скороговоркой маг, – проварить, сделать вытяжку, залить высококачественным спиртом, пустить в ход чары… Светозарная, спасибо, хоть без крови девственницы и слезы русалки! Но, клянусь небом, если я ошибусь, он умрет от этой чудовищной смеси… Без воздействия магии склянки такого настоя хватит, чтобы положить целую дивизию, не то что двадцатилетнего хрупкого мальчишку… Будем надеяться, что учитель не за красивые глаза ставил мне высшие баллы по составлению эликсиров и знанию их составляющих. Будем надеяться, что Крайт просто выдержит время, необходимое для приготовления, а потом его сердце не остановится от чудовищного действия этой дьявольской смеси… Владыки, направьте меня! Благому служу!»
Порыв ветра ударил в его болезненно-бледное лицо шрапнелью ледяного дождя. Было слышно, как издалека на город шла стена ливня, размывающего дороги. Можно, конечно, рискнуть и сесть на лошадь, однако если она оступится, если копыта поедут по грязи и Княжна рухнет, то далеко не факт, что ее стройные ноги останутся целыми и невредимыми. Пара часов ходьбы. Всего пара часов. Собраться и сделать.
И Иджис зашагал – уже достаточно медленно и тяжело, ибо грязь липла к сапогам и здорово мешала идти. Со всех сторон слышался звук ставней, кои предусмотрительные хозяева домов закрывали как можно плотнее. Весь город спешил в укрытия – экипаж местного аристократа с грохотом промчался по главной улице и остановился у дверей богатого поместья. Жители попроще залетали в свои обшарпанные домишки, солдатня спешила уберечься от урагана в тавернах, а прокаженные уже разбредались по закоулкам, подворотням и подвалам, прижимая к себе скромные пожитки и с таким трудом добытую еду. Боги, да тут даже собак не было! Все попрятались в укромных сухих уголках, и только он один отправлялся в путь по скользким узким улочкам, чтобы прийти к знахарю. Еще бы у него все составляющие нашлись…
Но старший маг старался не думать о плохом и решать проблемы по мере их поступления. На данный момент он имел четкую цель и шел к ней – медленно и верно. Крайт наверняка выживет. Он не допустит, чтобы жизнь мальчишки оборвалась после всего лишь двадцати прожитых лет.
– Черт возьми, знать бы, что со мной происходит, – произнес Ардэшар, прячась под капюшон. С кончика его длинного носа шмякнулась на землю ледяная капля. – Знать бы, почему в двадцать шесть, почему именно при таких обстоятельствах, почему именно ты – охамевший мальчишка с языком без костей и странным прошлым, о котором по случайности обмолвился лишь во сне, только добавив загадок. Ты никому не веришь. Не поверишь и мне. Я точно знаю. И оттого лишь удивительнее то, на ЧТО ты меня подбиваешь.
И хотя ливень еще не добрался до него, одежда успела насквозь промокнуть. Струйки холодной воды стекали по телу, набирались в сапоги и противно хлюпали. Одежда потяжелела. Его знатно колотило, и мурашки густо покрывали кожу. Еще чуть-чуть – и начнут стучать зубы. Да, вокруг не было ни души. Смеркалось, ранний вечер больше походил на глубокую ночь, ведь грозовое небо нависло над городом черным палантином.
Он спускался по наклонной улице и отчетливо ощущал, как дрожали от напряжения ноги. Водой размыло рыжую глину, и его сапоги здорово скользили, лишь усложняя спуск. Постепенно огоньки города таяли, как весенний лед. Ночь уверенно накрывала улицы, ливень остервенело барабанил по крышам, а маг все шел и шел, проклиная неистощимую жажду приключений друга. Дорого же обошлась им интрижка в Эдельвейсе! Ох, и дорого!
«Из города нужно бежать. Ставить Крайта на ноги, бежать как можно скорее и гнать до Звезды галопом. Чума еще не дошла до этих мест, но судя по тому, что я уже видел, это задача пары недель – не более. Тянем время и распыляемся. А время на сей раз – жизни. Жизни, ответственность за которые я несколько недель назад по доброй воле и осознанно взвалил на свои плечи.»
– Для чего вы здесь учитесь, лоботрясы?
– Для того, чтобы познать науки!
– Минус десять баллов, Хельмут!
– Для того, чтобы обучиться магическому искусству!
– А Вам, Ульрих, я снимаю пятнадцать! Эгоисты, однако же, поступили в стены моей школы. Стыдно, господа учащиеся, стыдно. Видит Светозарная, минули те времена, когда имя чародея с благоговением звучало на устах жителей нашего королевства, ох и видит. А? Что? Не слышу? Ах, да, ведь это прямо-таки могильная тишина повисла в классе! Неужели никто не хочет поделиться со мной скромным мнением по поводу цели вашего же обучения? Вы! Да-да, Вы, на первом ряду! Кончайте смотреть на надписи на парте, Ваш коллега, вырезавший их шилом, был безграмотен, как деревенская баба! Отвечайте, Ардэшар, для чего Вы сдавали экзамены? Для чего пришли сюда? Потратить деньги Вашего отца? Достопочтенный Ильмар нашел бы им и более рациональное применение. Отвечать!
– Я поступил в эту школу для того, чтобы обучиться магическому искусству и наукам, учитель. Но благо одного меня не есть благо общее. Я пришел сюда, чтобы стать полезным всему королевству и достойно послужить ему. Это наша общая цель, господин Бальтазар.
В классе мучительно долгую минуту стояла тишина. В тот же день совсем еще юного Иджиса Ильмара эст Силверлива Ардэшара перевели в группу сильнейших учеников, собравшихся со всех уголков королевства. Старый и сварливый Бальтазар, директор мужской школы чародейства, пророчил своему ученику, сыну Ильмара из рода Арэшаров, вписанное в страницы истории имя. Он не поверил в свое время, что выпустившийся из школы Иджис всю жизнь будет писарем, сидящим на коротком поводке у городских чиновников. Он знал, что его ждет нечто большее.
А старик Бальтазар не ошибался никогда.
В такую ночь, уверен был молодой чародей, не прятались в домах разве что неспящие духи, кои наверняка резвились в густых тучах. Этот мир удивителен, но ничего удивительного нет в том, что духи те с хохотом срывались вниз, скакали по лужам и пугали ребятишек, с раскрытыми ртами толпящихся у окошек. Ардэшар давно не чувствовал себя столь решительно. Хотя плащ его был тяжел, хотя ноги едва волочились по густющей грязи, он шел, не замечая ни холода, ни голода, ни того, что время пролетело так же быстро, как и очередной разбесившийся призрак разбесившейся стихии.
Он постучал в двери громко, сдерживая вдруг возникшее желание выбить жалкие, кое-как сколоченные доски простым импульсом. «Терпение, брат, терпение. Ты давно так не бесился, знаю. Скоро это закончится. Светозарная…»
– Кто там шляется? Если это ты, Сабир, то дуй отсюда к чертям собачьим, не то спущу по твою ушлую харю кобеля!
– Откройте, прошу Вас, – позвал Иджис, явно не завидуя некоему Сабиру. – Я при деньгах.
За дверью что-то прогремело, щелкнул засов, несколько цепочек, наконец, послышался мерзкий, как хрип вороны, скрежет петель. Знахарем был почтенных лет сухопарый и тощий, как привидение, мужчина с типично разбойничьей миной. При скуповатом освещении пары коптящих лучин на его физиономии до чертиков жутко блестел молочной каплей мутный глаз.
– Ты чего тут забыл, сынок? – просипел знахарь, явно дивясь увиденному. – Давай живо под крышу, тебя хоть выжимай!
– Я очень спешу, господин! Моя… моя возлюбленная проклята, и в запасе у нее все меньше времени!
Старик усмехнулся в бороду, прищурил мутный глаз, оценивая здоровым, черным, как кусочек антрацита, ночного визитера.
– Ишь ты, возлюбленная у него проклята. Многовато вас в последнее время – проклятых да оскорбленных. Ну, чего тебе надо, бедолага?
Иджис назвал. Назвал точно по списку, указывая по несколько названий одних и тех же составляющих, будучи не совсем уверенным в том, что ехидный знахарь столь уж всезнающ. Однако старик свое дело знал и на недоверие клиента только обиделся, поморщив толстый, как картофелина, красный нос. Не иначе как пил.
– Ну и запросы у тебя, братец, – присвистнул травник, вполне бодро вышагивая по скромной халупе и набирая пучки резко пахнущих трав. – Где же у меня завалялась белладонна? А, вижу. Чертов глаз, гореть ему на том свете… Ты, я смотрю, мальчишка толковый, знающий. Вот только ума не приложу, ты что ж, решил свою невесту этой сивухой травить? Тут, уж прости, только врагам в вино подливать и смотреть, как они мухами дохнут. Чародей, что ли?
Ардэшар замялся. Его пугали воспоминания о том, как в последнее время отзываются о его братии. Вдруг и старик спит и видит, как магов гонят из королевства? Вдруг возьмет и откажет ему в помощи? Кто знает, быть может, даже этот знахарь, столь приближенный к искусству природной магии, тоже считает чуму волей Альянса и колдовского братства в целом…
– Не изворачивайся, – криво улыбнулся он, – сам вижу, что чародей. Зеленый еще, грязный, как поросенок, уставший и вымокший – а чародей. Рыбак рыбака издалека видит, так, что ли? Ох, и сверкаешь же ты глазками! А вот и чемерица. Ну, держи, маленький братец, спасай свою любимую. В знак моей доброй воли даром накидываю склянку спирта. Лично гнал на мандрагоре – для твоей бормотухи самый сок! С формулой не напортачишь?
– Справлюсь, – благодарно кивнул Иджис, пряча под мокрый плащ сверток с травами, ставшими столь бесценными для него и Крайта.
– Тогда уж не расшибись на дороге, парнишка. Поспеши.
И он поспешил. Только дверь хлопнула – а там плащ слился с непроглядной, словно бездна, ночью. Времени было все меньше. Магу становилось не по себе при мысли о том, как поведет себя проклятие эдельвейсовского князя. Пугали его перспективы, ведь несмотря на то, что знал он многое, обо всем ведать не мог.
Он тряхнул головой, отчаянно пытаясь выбить из мыслей эту дурь. Помогло едва ли.
«По моим подсчетам мы должны преодолеть уже треть пути, – с ужасом прикинул Ардэшар, пробираясь петляющими улицами, – а топчемся на месте, шляемся по трактирам и упиваемся вином. Люди гибнут. Еще немного – и черная смерть начнет лютовать даже здесь. Должны ускоряться… как только Крайт встанет на ноги, рванем через Гаршат к Лесу. Рванем, а там будь что будет. Кто, если не мы?..»
Где-то проорали дерущиеся коты. Весна делала свое дело. Ливень не утихал, и сверкнула, пробившись из ниоткуда, серебряная молния, осветив переулочек не хуже полной белой луны, напоминающей мутный глаз знахаря. На мгновение Иджису показалось, что совсем рядом с ним, буквально в паре шагов, что-то шевельнулось. И хотя по коже пробежался ощутимый морозец, а какое-то чувство заставляло его бежать, сломя голову, он нашел в себе смелость остановиться и убедиться в том, что шевеление – всего лишь разыгравшаяся фантазия.
Громыхнуло. Раскат бахнул по крышам домов так громко, что перекрыл кошачий ор. Рокот пробежал по мокрой и скользкой черепице. Кажется (и это было невероятно), дождь лишь усилился.
Иджис уже хотел пойти дальше, как отчетливо услышал хриплый вздох там – в сточной канаве. Нечто шевельнулось вновь, снова прокряхтело, издало захлебывающийся, булькающий звук, охнуло. Притихло. Маг, переборов странное навязчивое предчувствие, сделал пару шагов в ночь и прижал руки к лицу, зеленея от тошнотворной вони. Ведь там, в канаве, заполненной содержимым ночных горшков, очистками от картофеля и лука, уличного мусора и бог знает чего еще, лежало точно сломанное тельце, едва-едва шевелящееся. От тельца несло мочой и кровью. Еще сильнее – диким страхом, обильно залитым отчаянием. Снова полыхнула молния. Существо, увидевшее Иджиса, даже не вскрикнуло.