Текст книги "Путь тёмного лорда: становление (СИ)"

Автор книги: Алексей Медведев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Битва за Эристар (часть 1)

14. 05. 1851 год от Второго разлома.

Элма Нери; младшая ведьма ковена «Тёмной звезды».

Трёхэтажное здание с видом на главную площадь вмещало в себя аж две мастерские. Оружейки. Владельца первой, по неосторожности пустившего переночевать красивую брюнетку Элма не стала убивать. Всё равно никто в этом городе не жилец.

Из тридцати тысяч человек площадь заполонило восемь-девять, включая солдат. Объяснялось столь пренебрежительное отношение к публичному обращению его высочества очень просто: боязнь за свои дома вследствие хаотичных нападений и банальная нехватка пространства.

С этим в городе была проблема. А ещё снующие туда-сюда патрули, из-за которых самые умные сделали логичный вывод, что сегодня лучше сидеть по домам. Тем более, речь пятого наследника предсказуема и передаваема из уст в уста.

Но даже треть города… разорвут на куски столь ненавистную голубую кровь.

Никто не спасётся.

Наконец его высочество Витторио Марселло де Корелли соизволил начать выступление-спектакль перед ликующим народом. Элма умела читать по губам, благо модернизированный шестьдесят лет назад аналог подзорной трубы, именуемый биноклем, позволял хорошо разглядеть его слащавую, полную приторного оптимизма физиономию.

«Бла-бла-бла, настали трудные времена… вместе мы всё преодолеем…»

«Проклятье!»

Знакомый холодок у затылка заставил ведьму с недоумением обернуться, чтобы уже через секунду расплыться в ироничной ухмылке.

– Командир? Здрасьте.

– Здравствуй, Девятая. Неужели наследил? – щёлкнул револьвером мужчина.

– Да нет, вы как всегда в отличной форме. Чутьё сработало, – ведьма легонько пнула личный мушкет на матрасе. – Так и будете стоять?

– Только без фокусов, ты меня знаешь, – Бернардо Менендес осторожно приложил светящуюся ладонь к уху. – Валет, дуй ко мне. Да, седьмой сектор. И браслеты не забудь прихватить.

– Ментальный канал? – удивилась девушка. – Так значит, это правда…

– Что именно?

– Принц-то ваш та ещё тёмная лошадка. Во всех смыслах, – Элма кивком головы указала в сторону окна. – Там, как я понимаю, кукла?..

– Раз уж ты такая умная – как докатилась до такой жизни? – вздохнул солдат. – Вот уж никогда бы не подумал, что ярая пацифистка станет наёмной убийцей. С чего вдруг?

Девушка насмешливо фыркнула, неожиданно для себя ощущая, как внутри разгорается вездесущий огонёк злобы.

– Зачем думать, командир? Думать – это плохо. Так нас учили твои «благородные», – если бы взглядом можно было убивать – он бы уже умер.

– А твои?

– Дело не в том, кому мы служим. А в том, с какой целью. Помнишь Элиота? Того самого, который вечно таскал с собой флейту? А помнишь, как мы чистили форму от его внутренностей? Конечно же нет! А Роберта? Он просил позаботиться о семье. Я нашла их… трупы. Убили за сраный клочок земли, – ведьма постаралась успокоиться, но присутствие бывшего командира отряда диверсантов этому не способствовало. – А все эти обещания новой жизни… вас запихнули в какую-то дыру, а меня с Карлом закрыли на три года. Хорошенькая награда за службу. Думала, так и сдохну там, с ним… выжила. Наверное.

– Я никого не забыл, – только и мог выдавить из себя Бернард. – Но почему ты не пошла к графу? У нас было много друзей…

– Их всех убили, – процедила сквозь зубы ведьма. – Вообще всех. Сожгли в доме, вместе с обслугой. Не слышал? Порядочные люди нынче не в чести. Делёжка, все дела.

– Так тебя из-за этого?..

– Если бы! Нам всем обещали землю! А что в итоге? Царский указ и пинок на улицу! Знаешь, что я тогда поняла? Война ещё не окончена, – не спрашивая разрешения, она подошла ближе. – И родина, которой мы когда-то присягали на верность, уже давно захвачена противником.

Менендес невольно ошатнулся: некогда весёлая жизнерадостная девушка, бывшая у них в команде за совесть и крохотный лучик света в непроглядном океане смертей ныне напоминала бледную тень себя самой, глядя на мир со смесью безумного предвкушения и едва уловимой горечью.

Шаг. Второй. И без того короткая дистанция медленно сокращалась, но он продолжал молча стоять и слушать.

Ему казалось неправильным всё: прошлая война, горнило которой до сих пор преследовало преданных товарищей, будущая, которая вынуждала их хладнокровно убивать друг друга по мановению руки кукловода…

– Принцу и Вагнер плевать на расходный материал, – девушка сделала ещё один шажок. – Но наши цели нередко совпадают. Тогда я также поняла, что не могу не воевать до конца – а это я научилась делать хорошо.

– С кем воевать? Со мной?

– С теми, кто против. А ты сам-то уверен? – теперь их разделял ровно метр. – Что ты на правильной стороне?

Из-за резкого хлопка двери Менендес всего на мгновение повернул голову, но того оказалось достаточно – ведьма схватила военного за грудки и с несвойственной для хрупкой девушки силой впечатала в стену, выбив кулаком пистолет.

– Стоять, тварь!

– Не стрелять! – опомнившись, рявкнул офицер застывшему в проёме подчинённому. – Это Д…

Выстрел грохнул прежде, чем он успел предупредить парня о личности стоявшей к нему спиной ведьмы.

Захват сразу ослаб. Всё ещё находясь в некоторой прострации, Менендес ухватил за кровоточащий затылок падающее тело.

– Девятая!

– Чёрная смерть. Беги… – из последних сил прошептала смертельно раненная девушка, чьё выражение лица застыло вечной маской умиротворённости.

Сжав зубы от готового вырваться крика бессильной ярости, он аккуратно положил бездыханный труп на пол и окровавленной ладонью прикрыл фиалковые глаза.

Сколько раз он уже так делал?

И сколько ещё сделает, перед тем как пополнить их ряды?

– Сказал же, не стрелять! Кретин! – едва сдерживая гнев, Бернард отвернулся к окну.

– Девятая… – не своим голосом прохрипел Валет, склоняясь над мёртвой ведьмой. – Она… я… твою мать! Как так, Меченый?! Что она здесь делала?!

– Искала правду, – безжизненно произнёс военный, подбирая бинокль и своё оружие. – Хм. Началось.

Огромная гудящая толпа неожиданно расступилась в нескольких местах, образовав пустые круги с человеком по центру. Каждый виновник переполоха был обвешан тёмными камнями, подозрительно похожими на некие магические артефакты. Гвардейцы не растерялись, однако с захватом открывшихся врагов не спешили.

– Идём. Надо помочь остальным.

Бернард не услышал, как преступники выдвинули на первый взгляд абсурдное требование его высочеству, подразумевающее «прийти и насладиться спектаклем вместе», а напуганный актёр со страху спрятался за спинами грузных «конвоиров».

Не стал свидетелем того, как тёмные маги храбро заявили, что готовы погибнуть от взрыва и забрать с собой тысячи невинных, пусть только тронут их пальцем или попробуют сбежать – заряды мгновенно активируются.

Не увидел, как собравшиеся граждане в едином порыве попытались уйти из зоны риска, но были остановлены заслоном из гвардейцев, что синхронными выстрелами прогнали стайку птиц с куполов храма.

И подобно остальным участникам внезапного развития спектакля не заметил, как один из вовремя покинувших оцепление счастливчиков, ничем не примечательный с виду бродяга минуту постоял возле входа в переулок, а затем решительным шагом направился в сторону городского театра.

Риллен быстро укрылся за стеной ближайшего здания и метким выстрелом выбил фонтанчик крови из головы явно неадекватного, орущего грязные ругательства неприятеля с поломанной саблей.

– Приготовиться! Целься! Огонь! – отряд гвардии действовал быстро и чётко: шестеро становятся на одно колено, готовят мушкеты и вместе с шеренгой позади спускают курок в мощном залпе свинца.

– Приготовиться! Целься! Огонь! – по команде продолжали хладнокровный расстрел нападавших гвардейцы. Пятеро бежавших преступников тотчас рухнули плашмя, забрызгав кровью дорогу.

Кортес невозмутимо добивал особо ловкие и везучие цели, наравне с корпусом капитана Нортона. Бандиты явно не ожидали, что именно за них посреди всеобщего хаоса возьмутся всерьёз, и не без оснований… чем, собственно, и не преминули воспользоваться служители короны, в пылу сражения как-то забывая предупреждать и просить напуганных столь радикальными мерами оборванцев сдаться.

Помня наказ его высочества, участвовавшие в карательном рейде ветераны не упускали случая в момент убийства находиться непосредственно вблизи жертвы, чтобы максимально незаметно собрать «духовный урожай» с помощью выданных специально для данного дела накопителей.

Риллену не было жаль преступников, решивших под шумок подлить масла в огонь и нажиться на чужом горе. Естественно, он предупредил «своих», а остальные… всех не образумить. Сами виноваты.

Поначалу солдатам попадались исключительно разрозненные группки, от которых они легко избавлялись без каких-либо потерь со своей стороны. Мелкие грабители, объединившиеся в трусливые стайки разбегались сразу же при виде шагающих по улице мужчин в забрызганных кровью серых кителях. Впрочем, далеко не всем удавалось скрыться, ибо не питавшие к мародёрам тёплых чувств мушкетёры не брезговали стрелять в мельтешащие спины.

Безусловно, мало кому нравилось происходящее. Риллен хоть и не испытывал жалости, но в глубине души понимал, кто именно виноват в столь жалкой, примитивной попытке прокормиться за счёт ближнего.

Некоторым хватало безрассудства продолжать разбой или даже брать людей в заложники. Так, трое «крутых как причиндалы дракона парней» дерзко захватили магазин походной одежды и попытались выдвинуть ультиматум, да малость позабыли о разнице в уровне подготовки и невыгодной позиции.

Гвардейцы же наглядно продемонстрировали, что тренировки в стрельбе не прошли даром, да и ветераны при тяжких затруднениях изрядно выручали. Например, когда невесть откуда взявшийся маг с диким хохотом разорвал на дымящиеся куски плоти бедную горожанку огромным огненным шаром, после чего сам испытал не менее жестокую и в равной степени болезненную смерть от многочисленных пуль в животе.

Зачистка оперативно продолжалась, грозясь вот-вот перейти в финальную стадию. Однако едва они продвинулись вглубь жилого квартала, как неожиданно для себя столкнулись с ожесточённым сопротивлением в лице довольно грамотно организованной засады.

С двух зданий по бокам широкой улочки по гвардейцам одновременно ударили шквалом пуль, в то время как из ближайших укрытий подоспела основная масса со шпагами наперевес, поддерживаемая десятками смелых всадников.

И снова корпуса гвардии показали отменную сплочённость, встретив первую волну нападающих ответным огнём, и, не тратя времени на перезарядку обнажив сталь.

Риллен ворвался в самую гущу сражения. Сбив несчастного парня с лошади, солдат резким взмахом шпаги рассёк ему горло прежде, чем тот успел отправиться от падения наземь. Пользуясь тем, что вражеские стрелки в основном выискивали одиночные цели из-за реального риска попасть по своим, гвардеец вступил в бой с несколькими бандитами, раз за разом скрещивая клинки. Вскоре первая жертва пропустила колящий удар в грудь, а он, поднырнув под очередного врага, выкроил секунду и достал второй револьвер, незамедлительно стреляя в следующую мишень, что прямо во время бойни решила подобрать чей-то мушкет.

Наконец один из сообразительных гвардейцев швырнул бомбу в сторону окон, успев уклониться от стремительной атаки оппонента. Взрыв выбил стёкла и разнёс в щепки наружную стену верхнего этажа, мощным столпом пламени сжигая заживо всех, кто находился внутри. Окончательную точку в битве поставила своевременная подмога, выбив из сёдел меткими выстрелами готовых отступить зачинщиков погрома.

Отдышавшись, Риллен осмотрел мрачную картину кровопролития. Вокруг штабелями валялись трупы, чаще с лишнем входным отверстием, чуть реже заколотые, расчленённые или обугленные. Кто-то из выживших и стоящих неподалёку гражданских плакал, раненные стонали и кашляли кровавыми сгустками… а ветераны равнодушно добивали тех, кому нельзя было помочь, прерывая мучительную агонию с вульгарным прагматизмом и воистину фанатичной методичностью.

Риллен почувствовал себя странно. Запоздалый страх сжал чёрствое сердце, стоило ему вспомнить разговор с одним из пробуждённых накануне.

«…Я убью любого, кто осмелится предать его высочество. Даже если этим любым будет мой брат…»

Кортес никогда не скрывал своего отношения к фанатикам. Раньше справедливо казалось, что их пристанище – церковь, благо сам епископ хоть и был весьма упёртым приверженцем «всего светлого», но не позволял себе нарушать собственные принципы во имя великой цели. Да и грань между слепой верой и жизненной необходимостью всегда знал.

Ныне капитану приходилось работать с фанатиками иного рода. Весь вчерашний вечер он думал, как именно принц за столь короткий срок завоевал преданность бойцов, ведь дело не могло быть исключительно в возвращении утраченной дееспособности…

Всё-таки каждый из ветеранов в первую очередь личность. Сформировавшаяся, со своими убеждениями и моральным компасом. При этом никто из них не колебался, никто не подумывал о правильности изъятия душ у в общем-то не самых плохих людей в мире. Окружающие не понимали сути «сбора» и в целом были сосредоточенны на своих проблемах, но сам гвардеец свою порцию пищи для размышлений уже давно получил.

«Источник!» – пришла в голову совершенно абсурдная мысль.

Источник очищал биополе от эманаций тьмы.

Возможно, взамен он искажал разум иначе? В выгодную принцу сторону, о которой можно и умолчать… ради общего блага?

Риллен задумчиво смотрел за тем, как пытавшегося что-то невнятно прошептать бандита добили штыком в глаз.

«Дракон с ними… у меня своя голова на плечах».

К счастью, без магии. Интересно, у меток есть побочный дефект?

Вроде никаких изменений… пока.

Гвардейцы разбились на группы. Перед возобновлением рейда требовалось потушить пожар, подсчитать потери, проверить экипировку, оказать раненным и гражданским первую помощь и решить, что делать с пленными доходягами, под чутким присмотром стоявшими на коленях с угасшим взором.

– Готово, – проинформировал Риллена ветеран со светящимся накопителем в руках. – Нам бы допросить кого из этих. Для порядка.

– Удачи, – капитан раздражённо прикрыл глаза и постарался как учила та «интеллигентная» стерва-вивисектор сконцентрироваться на связи между носителями меток.

Представить россыпь звёзд… трёх ярких звёзд в бескрайней черноте.

«Менендес!»

«Чисто?» – через некоторое время пришёл отклик.

«Если так можно охарактеризовать горы трупов. У тебя?»

«Торговые кварталы, вторая и третья улицы тоже зачищены».

«Быстро…»

«Трудностей не возникло. Гражданские дали отпор. Я отправлюсь к четвёртой. Жду на месте, будь готов к живым щитам».

«Принято. Конец связи».

Аурелио благодарил Единого за предоставленный шанс. Впервые за долгие годы восторжествует справедливость – все мерзкие холёные джентльмены на своей жалкой шкурке узнают, что значит лишиться в одночасье кругленькой суммы.

Охрана банка не смогла ничего противопоставить огромной толпе тех, кому было нечего терять.

Тех, кто после краткой, но достигшей алчного разума воодушевительной речи их храброго предводителя собрался поставить на кон всё, включая собственную жизнь и обеспечить себе и своим семьям достойное, звонкое будущее.

С торжествующим кличем они вскрывали глотки наёмникам, разносили черепа и переступали через своих «лучших друзей». С каждым пройденным метром сопротивление меркло, грандиозное белое здание с мраморными колоннами и двойной металлической дверью казалось ещё более величественным, а спрятанное золото внутри – более осязаемым и достижимым сокровищем.

Предвкушая эйфорию и поддаваясь всеобщему настрою, Аурелио, жестоко разобравшись с одним из последних выживших громил в победном жесте поставил сапог на голову мертвеца и заорал, вкладывая в два простых слова весь коллективный восторг:

– Банк наш!

Произнесённое утверждение заглушило противный скрип дверей, но не скрыло гримасы неописуемого ужаса на лицах грабителей, буквально секунду назад светящихся от счастья.

А в следующий миг Аурелио почувствовал, как нечто крайне сильное обхватывает уже его голову в стальные тиски и поднимает аж на добрый метр в воздух.

В гробовой тишине раздался смачный звук и хруст костей падающего на покрытый фрагментами извилин мрамор тела.

Едва труп с разбитым подобно гнилой тыквой черепом упал под ноги к железной статуе… по округе разнеслись вопли сотен напуганных людей и скрежет смертельных машин.

Битва за Эристар (часть 2)

Удар с хрустом сломал запястье первой попавшейся цели. Бандит заверещал было от нестерпимой боли, но Кортес успел свернуть тому шею раньше, метким попаданием кинжала обезвредив его выскочившего из-за угла напарника.

«Минус двое. Холл чист».

«Правое крыло зачищено».

«Минус один».

«Второй этаж. Держим связь».

Последнее здание, оккупированное отмороженными бандитами на проверку оказалось битком забито заложниками. Штурм, ясное дело, никто не отменял, и всё же после недолгих размышлений офицеры приняли логичное решение зачистить финальный рубеж четвёртой улицы мелкими отрядами.

Операция не требовала какой-либо тщательной разработки, потому как бандиты действовали без оглядки на опыт и явно с целью задержать войска короны по приказу вышестоящих. Также сыграло немалую роль отсутствие должного вооружения.

Пока основной состав гвардии отвлекал стрелков снаружи, элитный пробрался внутрь и бесшумно ликвидировал неподготовленных к военным действиям недобитков.

Следующая комната находилась наверху. В центре, в окружении троих бойцов со шпагами стояли на коленях, боясь лишний раз шелохнуться женщины с детьми.

На всех преступники непонятно зачем нацепили чёрные мешки. Видимо, дабы не нервировать себя знакомыми лицами.

Пользуясь тем, что один из мужчин отошёл за дверь, Риллен осторожно подобрался ко второму практически вплотную (задачу сильно облегчал грохот на улице) и повторил недавний способ убийства. Оставшийся в помещении бандит успел только обернуться – и хрипя, свалился на ковёр, обхватив торчащую из груди серебристую рукоять.

Риллен тихонько снял мешок с пожилой особы и незатейливыми жестами объяснил, каких действий от неё хочет. Бабка понятливо закивала, поэтому он, пресекая всяческие попытки растерянных людей поднять шум естественной паникой точно так же освободил остальных и встал за дверь.

Удивительно, но в такой ситуации даже дети понимали, насколько важно хранить молчание и послушно подчиняться приказам мужчины в сером кителе. Демонстрируя на редкость адекватное поведение, заложники быстро покинули этаж, а затем и само здание через обезопасенный им путь.

Риллен терпеливо дожидался появления третьей жертвы, но реальность вновь преподнесла на блюдечке неприятный сюрприз. По счастью, ему хватило мозгов просто отойти от брошенной в проём окровавленной конечности, никоим образом не раскрывая наличие поддержки первой догадкой.

«Менендес. Ты?»

«Нет. Направляюсь в левое крыло. Конец связи».

– Ничего поручить нельзя, – с нескрываемым разочарованием протянул лысый верзила в лёгком жилете, волоча за собой за шкирку смутно узнаваемого ребёнка.

«Пацан… сказал же, держаться подальше…»

Риллен ощутимо напрягся: татуированный обладатель «квадратной рожи» был довольно известной в широких кругах личностью, опасный вид которой всецело соответствовал боевым навыкам.

– Ну привет, Рауль, – хмуро процедил гвардеец. – Уже детьми прикрываешься? Сильно.

– Убейте его, сир! – пыхтя, выплюнул толику яда злой ребёнок, безуспешно пытаясь сбросить мускулистую руку. – Пожалуйста!

– Хе-хе, никакого уважения к старшим. Вот мелкий говнюк! – оскалился бандит, ещё крепче сжимая детскую шею. – Надо было кричать: «спасите меня, сир!» Или уважаемому капитану плевать на одну невинную жизнь?

– Убейте его!

– Заткнись!

Риллен молча прицелился.

– Я успею, Лис, – улыбнулся двухметровый громила. – Не сомневайся.

Постояв ещё несколько секунд, гвардеец, плюнув, отбросил своё «основное» и «запасное» преимущества и занял боевую стойку.

– Отпусти пацана. Ты ведь этого хочешь? Никакого оружия. Даю слово.

– Верю. Ты даже не представляешь, как долго я этого ждал… хе-хе, лисёнок, – авторитет показательно размялся, грубо отбросив к стене мальчика, сразу потерявшего сознание от соприкосновения с жёсткой поверхностью. – Ну же, вспомним юность!

Проигнорировав провокацию, Риллен хладнокровно сблизился с оппонентом и нанёс серию ударов по корпусу.

Верзила с лёгкостью блокировал все выпады, после чего предпринял попытку попасть в солнечное сплетение, но лишь рассёк воздух.

«Оборона!»

Риллен дрался в своей привычной манере, полностью соответствуя своему прозвищу. Он то уклонялся, то блокировал и ловко отскакивал от резких атак, изматывая противника, выжидая подходящий момент для контратаки. Рауль же с каждой секундой распалялся, но контроль по прежнему не терял.

В какой-то момент гвардеец ловко врезал ему по правой коленке, а затем принялся ожесточенно душить сзади. Впрочем, он довольно скоро осознал свою роковую ошибку, хотя, к сожалению, было уже поздно – красный от напряжения бандит перебросил его через себя и не мешкая разбил нос толстой подошвой.

Но капитан мастерски подсёк оппоненту ноги и за считанные секунды снова оказался в строю. На сей раз он перешёл к нападению, не забывая, правда, бить в уязвимые точки.

Оба противника могли похвастаться знанием тонкостей рукопашного боя, однако если гвардеец уже был порядком истощён, то получивший в личное пользование от тёмных магов зелья-усилители бандит помимо очевидного превосходства в силе представлял из себя куда большую опасность.

Неудивительно, что пропустив сокрушительный удар в челюсть, солдат отлетел к стенке следом за ребёнком, который, вовремя очнувшись, вытащил из складок одежды умело скрытый «подарок» и с диким криком побежал на застывшего столбом посреди комнаты Рауля, целясь тому в спину.

– Это ещё что такое, а? – острое лезвие так и не достигло намеченной цели – беспризорнику хватило сил оставить только неглубокий порез. – Крепкий! Отдохни, с тобой позже разберёмся, – перехватил кинжал Рауль, отправив чересчур агрессивного заложника во тьму ребром ладони. – Ну что, капитан? Обидно умирать бараном?

Попытавшегося подняться гвардейца ждал мощный пинок по почкам, лицу и животу, сдобренный грязными унизительными ругательствами.

Рауль совершенно точно знал, куда нужно бить для достижения максимального эффекта.

Сквозь кровавую пелену Риллен наблюдал за улыбающимся верзилой, по-видимому, решившим напоследок поиздеваться над давним знакомым. Ладонь пронзила острая, на фоне всего отбитого тела почти незаметная боль – отданный днём ранее нож пригвоздил руку к тёмному дереву.

– Помнишь ведь наш разговор? Не говори, что я тебя не предупреждал, – смачно плюнул он оппоненту в покрытое кровоподтёками лицо. – Ублюдок…

– А следак с семьёй тоже такой как я, тоже ублюдок? – преодолевая боль и сплёвывая кровь, Риллен опёрся на стену и ценой особо болезненного вдоха выдавил из себя ответ: – Или сир Форрели с молодой салажнёй? Ты просто цепной пёс. За жратву порвёшь, кого Вагнер прикажет.

– Хе-хе. Вот тут ты ошибаешься, амиго, – авторитет схватил готового провалиться в спасительное небытие гвардейца за подбородок и заглянул прямо в глаза, в тщетной надежде увидеть там затаённый страх. – Это твой пёс Фрэнки их убрал, тебя сдал, и начал концы зачищать… не ожидал, верно?

Не добившись от поверженного противника какой-либо внятной реакции, бандит отпустил поникшую голову и дал ему прокашляться.

– Сыграем? Ставка – жизнь этого храброго паренька. Как тебе такое, лисёнок?.. – почуяв неладное, Рауль резко развернулся, чтобы напороться на кулак подбежавшего офицера.

«Кортес, ты там живой ещё? Мне бы пригодилась помощь!»

Океан боли… всепоглощающий океан боли затмевал рассудок, мешая сосредоточиться на реальности. Но ничто не вечно – ментальный посыл всколыхнул пучины мучительной усталости, давая столь необходимый толчок к активным действиям.

«Хрен тебе!»

Сцепив зубы, капитан вытащил из сквозной раны кинжал и медленно двинулся к силуэтам сражающихся мужчин. Однако по пути взгляд зацепился за оброненный ранее запасной огнестрел…

Несмотря на разницу в опыте, ещё недавно хладнокровный Менендес отчаянно пытался высвободиться из захвата. Бандит, казалось, решил не размениваться на мелочи и сразу придушить яростным рывком наглого вторженца, который мало того что попытался исполнить поручение принца и взять его в плен, так ещё и не воспринял после слишком лёгкой операции по захвату здания всерьёз.

– Рауль!

Увидев направленное в свою сторону дуло, главарь банды не преминул закрыться чужим телом.

– Ты дал слово, капитан!

Выстрел прогремел гулким эхом, нарушив звенящую тишину.

Спустя невообразимо долгую секунду один из участников спонтанного сражения рухнул оборванной марионеткой.

– Слово, данное собаке, можно не сдержать, – Риллен невозмутимо опустил револьвер. – Порядок?

– Он самый. Вы как всегда вовремя, – потирая красную шею, отдельно отметил «похвальную» оперативность явившихся на шум солдат Менендес. – Как он меня… сволочь.

– Одна из сильнейших в городе, между прочим, – не отказал себе в удовольствии пнуть труп верзилы Кортес. – Надеюсь, этим выстрелом…

– Здание зачищено. Думаю, он знал, что им всем здесь конец, вот и решил с тобой… поразвлечься. А ты, глупец – погеройствовать. «Это мой город!» – передразнил военный фальцетом, злясь скорее на собственную беспечность. – За помощь, конечно, спасибо, но самодеятельность у нас не поощряется! Нашёл время!

– Всё сказал?

– Нет, – ответил он уже в привычной прохладной манере. – Но остальное ты сам додумай.

Риллен предпочёл промолчать. Крыть явно нечем. Бессмысленно отрицать очевидное – в нём взыграл юношеский азарт и желание поквитаться… достойно.

– Кто этот парень? – наклонился над телом беспризорника Бернард. – Заложник?

– Он самый, – отмахнувшись от медика, капитан направился к выходу. – Позаботься о нём.

– А ты?

– Есть ещё одно дело. Я и один справлюсь. Уж прости, но это действительно мой город…

Попытка отшутиться успешно провалилась:

– Да ты уже справился один… давай только вкратце.

Валерио Манчини; инквизитор первого ранга на службе у его преосвященства епископа Катлера Бентхольца.

Ранним утром отряд инквизиции по поручению епископа должен был проверить портовые склады на наличие возможной угрозы магического характера.

Поначалу всё шло относительно гладко: немногие свидетели рейда оказывали вполне искреннюю поддержку и за парочку лишних катниев в качестве дополнительного стимула рассказали немало интересных подробностей о последней неделе из жизни порта.

Получив необходимые сведения, инквизиторы доложили куда следует и незамедлительно решили навестить подозрительный по слухам склад. Из города, правда, слышались отнюдь не повседневные громыхания, но у них конкретно здесь была важная миссия и полученное накануне предупреждение. Гвардия разберётся – ведь не зря же мушкетёры едят свежий хлеб?

Возле обозначенного склада служители церкви сразу поняли, что не ошиблись в источнике информации – достаточно было открыть глаза и посмотреть под ноги, на вереницу одетых в типичную форму моряка или патрульного обглоданных до костей скелетов.

А внутри свободного от товара помещения… воинов света уже ждали.

Валерио никогда не видел настолько странного и опасного противника. В дополнение к застёгнутому наглухо плащу его лицо закрывала непроницаемая чёрная маска с блестящим острым клювом, скрывающая за мутными линзами взгляд безжизненных, точно таких же чёрных как два бесконечных провала глаз.

И всё бы ничего, да сам «доктор» излучал столь сильную угрозу, что хотелось убежать отсюда за несколько километров, вплоть до Анконны, и не высовываться добрый век.

Не сговариваясь, инквизиторы начали бой. Угроза угрозой, но на кону нечто более ценное, чем их жизни.

Жизни всех людей в этом, пусть и не самом лучшем в Рэндельвэйне, но родном городе, который каждый из них поклялся защищать от тьмы.

В застывшего мрачной статуей доктора полетел каскад молний и мощных стихийных проклятий. Огненные сферы, струи горячего пламени и смертоносные, сотканные из ослепительного белого сияния фигуры зверей едва достигнув полупрозрачной защиты цели мгновенно развеялись на тысячи искр, а сам «доктор» коротким пасом костлявой руки послал вперёд маленькую фиолетовую сферу.

За насколько секунд явно тёмное заклятие расширилось до гигантского размера и обрело очертание трёхглавой змеи. Оставляя за собой шлейф из густого тумана, чудовище по приказу хозяина ринулось в ответную атаку.

Товарищи Валерио, как, впрочем, и он лично бросились в рассыпную. Манчини уже сам факт мгновенного переключения с щита на сильную контратаку изрядно озадачил. Не нонсенс, но действия врага говорили о многом – подобное проклятие совершенно очевидно потребует у обычного человека гораздо больше времени на активацию, а значит…

«Кажется… это монстр…» – оповестив остальных через ментальный канал о своём предположении, Валерио сотворил несколько уменьшенных копий света и метнул в разные части тела неподвижного «доктора», рассчитывая сбить ему концентрацию, но на полпути снаряды перехватила широкая пасть одной из голов, через мгновение взорвавшись мощной ударной волной.

Блеснул длинный мифриловый клинок – пожилой офицер инквизиции в стремительном рывке быстро отразил выпад «гидры» и бросил заряженный катализатор, яркой вспышкой испаряя след второй части подвижного проклятия.

– Нет! – обернувшись на выкрик, Валерио с горечью стал свидетелем весьма глупой гибели Томаса: купол инквизитора замерцал и погас, а обвитый вокруг него остаток некро-пламени с треском поглотил уязвимую цель, оставив после себя лишь обгорелую плоть и едкий дымок.

Казалось бы, сильное проклятие «выжигает» порядочное число магических клеток, но их враг был не по порядочному бодр и в целом внешне признаков усталости или напряжённости не проявлял. «Доктор», будучи образцом хладнокровной жестокости предпочитал молча действовать, что по идее соответствовало профессионалу.

По идее… никто не ожидал от таинственного мага «Сумеречный шторм». Раскидываться высокоуровневыми «кодами» в самом начале боя… как минимум свидетельствует либо об аномально-гигантском резерве объекта, либо о его крайней степени идиотизма.

Вот что значит переоценить…

«Тридцать пять», – раздался в головах проредённой семёрки бойцов равнодушный голос командира. – «Комбинация».

Не дожидаясь повторной демонстрации способностей оппонента, инквизиторы вновь ударили единым кулаком, но вместо сплошной магии грамотно скомбинировали коды и пули. План простой: согласно закону магии раздела о двух полярностях, защита не может совмещать в себе одновременно физический и магический потенциал. Отдельно первая, если сравнивать со второй не славилась популярностью – пуля всё равно быстрее, а драться маги предпочитают на расстоянии.