Текст книги "Чёрный хребет. Книга 3 (СИ)"

Автор книги: Алексей Дроздовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Глава 13

Катаюсь по полу в попытках снять верёвки. Ничего не получается.

Майра появляется через минуту после исчезновения двойника. Она переводит взгляд с меня, брыкающегося на боку, на пустой стул неподалёку. Разгрызенные верёвки лежат в стороне.

– Что случилось? – спрашивает.

– Двойник рванул к Дарграгу и мне нужно как можно скорее вернуться домой, пока он не отправил к старухе кого-то из моих друзей.

В нерешительности девушка берёт нож со стола, подходит ко мне, но освобождать не спешит. Я её не прерываю и не подгоняю. Я уже доказал, что я – это я. Наконец, её нож поддевает конец и она принимается распутывать многочисленные узлы на руках и ногах.

Мне нужно что-то сказать, как-то поддержать девушку, но я не нахожу правильных слов. Ей нужно самой обдумать всё услышанное. Слишком много информации за один раз, чтобы проглотить такой большой кусок новостей. Сейчас она может относиться ко мне с подозрением: не каждый день у твоего друга и любовника оказывается злобная копия.

Может, она даже в чём-то меня винит.

Но всё пройдёт.

– Майра, – говорю. – Двойник не врал, когда говорил, что хочет быть вместе с тобой. Я видел, как ты обрадовалась.

– Да уж, – с мрачной усмешкой отвечает девушка. – Обрадовалась – слабо сказано.

– Это и мои мысли тоже. Я бы очень хотел, но не могу.

Поднимаюсь на ноги, притягиваю её и прижимаю рыжую голову к своему плечу. Мы стоим обнявшись, пока окружающие люди смотрят на нас с интересом. Краем глаза вижу нескольких человек, приближающихся с копьями и в кожаной броне.

Понятия не имею, когда в следующий раз увижу Майру.

Поднимаю её лицо за подбородок и совершаю короткий поцелуй в губы. Момент расставания на неизвестный срок. Возможно, навсегда. Она не присоединится ко мне, поскольку не хочет воевать и быть рядом с человеком, который может умереть от меча в любой момент.

Расстаёмся.

Надеюсь, что ещё увидимся.

– Пока, Майра, – говорю.

Протягивает жёлтую жемчужину с грустным видом, забираю Хуму. Вылезаю через окно, в котором скрылся двойник. Ухожу от девушки, которую люблю больше всего на свете. Ком стоит в горле, на глаза наворачиваются слёзы. Но я ухожу.

И не собираюсь возвращаться.

Глава 14

Бреду по тропинке прочь из Гуменда.

Домой.

Я бы пробежался, на боюсь, что в сгущающейся тьме споткнусь и расшибу себе голову. На земле многочисленные следы волчьих лап: двойник использовал серую жемчужину, чтобы превратиться в зверя и теперь мчит к Дарграгу на всех порах. Понятия не имею, как мне его догнать, но останавливаться не собираюсь.

– Убирайся! – кричит Хума на плече. – Убирайся!

Снова нервничает – она чувствует, когда я в смятении. А когда Хума нервничает, окружающим может внезапно стать очень неприятно.

– Успокойся, – отвечаю. – Тебе нечего переживать.

Летучая мышь понятия не имеет, к чему эта суматоха. С её точки зрения – люди странные существа. Зачем куда-то спешить, сломя голову, если в любой момент можно поесть жуков и стать счастливым.

Да, люди действительно странные существа.

Постоянно ищут новые трудности, чтобы героически их преодолевать.

Жаль, что еда не решает все мои проблемы, приходится двигаться вперёд в надежде догнать врага. По крайне мере я больше его не боюсь: сейчас преимущество на моей стороне, я в любой момент могу замедлить время и познакомить его голову с молотком, пусть только попадётся.

Как же я устал. Последние дни я весь на нервах, весь в напряжении. Мечтаю лишь о том, как разберусь с двойником и вернусь к спокойной, размеренной жизни.

Неприятно бегать туда-сюда, цепляя змею за хвост и надеяться, что она не укусит.

Вскоре солнце полностью скрывается и я остаюсь в ночи, совершенно лишённый возможности двигаться дальше. Сначала мне кажется, что я смогу идти дальше, ориентируясь по звёздам, однако целый час такого передвижения можно компенсировать одной минутой быстрой ходьбы при свете.

Сажусь на землю в бессильном ожидании. Придётся спать и набираться сил, хотя спать совсем не хочется.

– Хума, – говорю. – Ты хоть что-нибудь видишь?

– Ты заврался, – отвечает летучая мышь моим голосом.

Она жмётся ко мне, утыкает морду в штанину.

– Что ты за летучая мышь такая, если не можешь ориентироваться в темноте?

Это в моём родном мире летучие мыши – ночные создания. Хума же, наоборот, предпочитает бодрствовать днём, прямо как люди. Лежим на голой траве очень близко друг к другу. Я считаю её своим питомцем, она считает меня своим. Два питомца и два хозяина.

Сон не приходит.

Как тут заснёшь, когда твоя злобная копия двигается к твоему дому с непонятными намерениями.

Гляжу в ночное небо. Сомневаюсь, что двойник видит в темноте, даже превращённый в волка, поэтому сейчас он должен находиться где-то там, среди гор, спит на траве и ждёт утра. Это означает, что пока ночь длится, ничего плохого не произойдёт. Наш конфликт поставлен на паузу.

– Спи, Хума, – говорю. – Набирайся сил.

Однако, летучая мышь уже спит.

Когда в мире не существует нормальных источников света, день и ночь – два параллельных измерения, никак друг с другом не связанных. То, что происходит ночью, никак не затрагивает день. То, что происходит днём, приостанавливается на ночь.

Тихие шаги в окружающей тьме. Шелест песка и сминаемой травы.

– Кто здесь? – спрашиваю.

Никакого ответа. Даже прислушиваться не нужно: шаги очень отчётливые и громкие. Это либо человек, либо кто-то двуногий. Он даже не прячется – знает, что я ничего не вижу, поэтому ходит вокруг, издевается.

Шух, шух, шух…

– Хума, – говорю. – Просыпайся.

Достаю нож и молоток. Поворачиваюсь к звуку шагов, готовый отразить возможное нападение. В окружающей тьме я не отличил бы человека от кенгуру, вставшего на задние лапы. Приходится полностью полагаться на слух.

Что-то щёлкает меня по груди, отскакиваю, укатываюсь и снова поднимаюсь на ноги. Кто или что бы ни находилось рядом со мной, это существо превосходно видит в ночи, поэтому я представляю для него лёгкую цель. Недавно я называл жёлтую жемчужину Даром, которому невозможно противостоять. Оказывается, меня повалит на обе лопатки любая кошка, достаточно дождаться времени, когда я ничего не буду видеть.

– Кто здесь? – спрашиваю.

Сдавленный смех.

Точно человек.

– Я вооружён.

Бессмысленная фраза. Человек, который видит в темноте, прекрасно знает, что я держу в руках. И знает, что я этим оружием ничего не смогу сделать, пока он держится на расстоянии.

– Не знаю, что ты задумал, – говорю. – Но у меня есть для тебя пара сюрпризов и они тебе очень не понравятся.

– Ты такой забавный, – отвечает знакомый голос.

Девушка в чёрном платье. Слегка расслабляюсь, опускаю оружие, но не полностью.

– Опять ты, – говорю. – Почему ты меня преследуешь?

– Тебе только кажется, на самом деле это ты меня преследуешь.

Наши разговоры с каждым разом становятся всё более бессмысленными. По всей видимости, в этом мире сильно не хватает психиатрической лечебницы. Срочно зовите доктора, у нас тут перелом логики в тяжёлой форме.

– Кто ты такая? – спрашиваю. – И что тебе от меня надо?

– Я принесла подарок.

Что-то касается моего предплечья и я инстинктивно беру протянутый предмет… факел, и огниво к нему впридачу. То, что мне сейчас необходимо. Высекаю искру, зажигаю свет и вижу знакомое лицо, на котором пляшут языки пламени. Девушка улыбается, очень открыто и дружелюбно. Глядя на неё, трудно сказать, будто она что-то замышляет, но я не из тех людей, кто верит честному лицу. Для начала мне нужно увидеть пустые руки.

Убедиться в отсутствии кинжала.

– Прости, что напугала, – говорит. – Ты был такой смешной в темноте с широко раскрытыми глазами, такой беззащитный. Я не сдержалась.

– Ты видишь в ночи? – спрашиваю.

– Я вообще много чего умею.

С этими словами она исчезает, распадаясь на сотню чёрных лепестков. После чего мягкие руки опускаются мне на плечи, она стоит позади.

– Не делай так, – говорю. – Я могу случайно тебе навредить. Или не случайно.

– Ух, какой опасный зверь!

Смеётся.

– Я устал от всего этого балагана. Назови своё имя и причину визита, или сразу уходи. Я не собираюсь играть в игры, правил которых не понимаю.

– Аэлиция Юлари Линнет Вилен Ямисса дин Бертолл, – произносит ехидно. – И если ты не сможешь его повторить, то я сочту это личным оскорблением.

– Это твоё настоящее имя? – спрашиваю. – Или ты его только что выдумала?

– Ты такой забавный. Зови меня просто Аэлиция, но я настаиваю, чтобы ты запомнил моё имя целиком.

– Значит так, Аэлиция, не знаю, какие нормы поведения в месте, откуда ты явилась, но у нас тут не рады странным людям. Если ты считаешь, что у нас с тобой нормальный разговор, то ты глубоко, глубоко ошибаешься. Правильный диалог строится на базисе, где каждый человек понимает позицию собеседника, чтобы общение шло в правильном русле, а не болталось из стороны в сторону.

Моя речь лишь веселит девушку. Она отходит в сторону и отламывает несколько сухих веток с поваленного дерева. Каждое её движение – отточенная грация, будто она находится на глазах у сотен людей. Манеры человека, привыкшего всё делать изящно и гордо.

Не знаю, как ей это удаётся, но она перемещается по земле в туфлях, предназначенных исключительно для торжественного бала. Отламывает ветки с дерева и при этом выглядит величественно, точно водружает корону на голову короля.

Складывает между нами небольшую горку и предлагает мне её подпалить.

– Прости, что я являюсь к тебе вот так, случайно и не надолго, у меня совсем мало свободного времени, – говорит.

– Можно быть с тобой честным? – спрашиваю.

Вопрос, который обычно задают, прежде чем произнести грубость.

– Конечно.

– Я тебя не знаю и совсем не жду твоего появления. Извини, но мне плевать, я бы обошёлся без этих встреч.

– Но я же принесла факел, – замечает с усмешкой.

– Спасибо, – говорю. – Он мне очень пригодится, чтобы преследовать человека, с которым я хочу разобраться.

– Не спеши уходить, Гарн, посиди со мной у костра. Ты всё равно не догонишь своего двойника.

Откуда она всё знает? Шпионит за мной?

Девушка опускается на голую землю, боком к огню. Её платье такое тесное, что даже на стуле будет сидеть некомфортно, а уж на траве и подавно. Однако её это нисколько не беспокоит. Похоже, она всю жизнь в неуютных одеяниях.

– Кто я такая? – спрашивает. – Я – та, кто тебе помогает. Вот и всё, что тебе нужно знать.

– Мне этого мало, – говорю.

– Но это всё, что я могу сказать.

– В таком случае я отказываюсь. Я не собираюсь принимать помощь от человека, чьих целей не понимаю.

Некоторое время мы сидим в молчании, по разные стороны от костра. Кем бы ни была эта Аэлиция ван дер что-то там, сейчас она выглядит умиротворённой и лишённой каких-либо злых замыслов. Смотрю на её лицо и пытаюсь понять, зачем она вообще ко мне является.

– Тебе нравится огонь? – спрашивает. – Настоящая первобытная сила. Нет ничего проще и при этом разрушительнее. Иногда я забываю, насколько он красив.

Тянет бледные руки к костру. Сразу видно человека, давно не бывавшего в дикой природе. Она восторгается вещами, которые давно вошли в обиход простого человека. Откуда же она пришла?

– Аэлиция, – говорю. – Где твой дом?

– Не могу тебе сказать, – отвечает.

– Кто твоя семья?

– Тоже не могу сказать.

– А что ты вообще можешь мне сказать?

– Тебе не нужно знать обо мне ничего, – отвечает девушка. – Только то, что я на твоей стороне.

– Я сам могу решить, что мне нужно знать, а что нет. В данный момент я говорю, что мне нужно разобраться в твоих намерениях, раз уж ты по какой-то причине крутишься вокруг. И если я в какой-то момент пойму, что ты хочешь мне навредить…

Понятия не имею, что ей от меня надо. Не может такого быть, чтобы случайный человек совершенно внезапно начал постоянно вторгаться в мою жизнь без какой-либо цели. Она чего-то хочет. И чем быстрее я пойму, чего именно, тем быстрее возьму ситуацию под контроль.

Знание – лучший из инструментов контроля.

Без него я чувствую себя беспомощным.

– Аэлиция, – говорю. – Ты испачкала своё платье.

– Ничего страшного, я не надеваю одно и то же дважды.

Вот и частичка информации: оказывается, у неё целый гардероб с одеждой. Свяжи это с величественными манерами и я уже вижу её в окружении многочисленных слуг и портных в каком-нибудь шикарном, сверкающем дворце.

Пусть приходит и несёт чепуху, которая ей так нравится. Я выужу у неё информацию об окружающем мире по крупицам и соберу их в одну огромную картину. Здешние люди ещё не встречали такого терпеливого рыбака.

– Так зачем ты пришла сегодня? – спрашиваю. – Раз уж ты такая занятая дама.

– Хотела сказать тебе, что не всё в этом мире нам подвластно. Иногда стоит принимать события происходящими сами по себе.

– В следующий раз, – говорю. – Принеси мне тетрадочку и ручку. Буду записывать твои изречения, а затем, в старости, напишу книгу по философии.

– Просто запомни мои слова. Они тебе помогут.

Качаю головой. По какой-то причине я ей верю. Она сказала, что я не смогу догнать двойника даже с факелом и я остался здесь. Есть в её голосе уверенность, которая передаётся вместе со словами.

– Мы с тобой подружимся, – говорит Аэлиция, полностью уверенная в своих словах.

– Это вряд ли, – отвечаю.

– Спорим?

Усмехается, а затем исчезает. Оставляет меня наедине с костром и мирно спящей Хумой. Спасибо за огонь.

Глава 15

Крохотная лапка трясёт меня за руку.

Открываю глаза и вижу миленькую мордочку летучей мыши, глядящей мне в лицо. Такое вежливое и аккуратное вторжение: Хума, кажется, чувствует свою вину за то, что будит меня. Если она понимает, что люди любят поспать подольше, то она умнее, чем я думал изначально.

Солнце ещё где-то за горами, но передвигаться уже можно. Какой у меня умный будильник. Смарт. Синхронизируется напрямую с космосом.

– Кушать подано, – говорит.

Кажется, теперь это наш постоянный ритуал. Проснулся – накорми мышь, а затем занимайся своими делами.

– Мы это уже проходили, – говорю. – У тебя достаточно сил, чтобы охотиться самой.

Чтобы закрепить мои слова, стоило бы дать ей время на поиск жуков, однако у нас совсем его нет. Нахожу парочку покрупнее и бросаю Хуме. С довольным видом она их сначала оглушает, а затем перемалывает крохотными белыми зубками. Настоящая машина по поглощению ползущей живности.

Подхватываю Хуму на руки и бегу трусцой в сторону Дарграга. У меня впереди целый марафон и нужно точно рассчитать силы, чтобы прибыть на место как можно быстрее и не быть при этом изнеможённым до смерти.

Сколько я уже не ел? Взял с собой припасов, но только и делал, что прикладывался к бурдюку. Мясо смог только покусать – аппетита совсем нет. Приходится держать его в руке и насильно заставлять себя откусывать, пережёвывать и проглатывать.

Бегу вперёд.

Стараюсь не думать о дурном.

Много часов пути. Начинаю уставать – замедляю темп, чувствую появившуюся энергию – ускоряюсь. Скорость рассчитана верно: я передвигаюсь достаточно быстро, но при этом не запыхался и не хочется выплюнуть лёгкие. Вокруг меня проносятся скалы, большие и малые.

В какой-то момент слышу доносящийся визг. Падаю на землю, притворяясь мёртвым, прижимаю Хуму к груди. Лежу так некоторое время, пока визг не исчезает вдали. Последнее, что мне сейчас нужно, чтобы гигантская птица схватила меня за плечи и отнесла к своим птенцам, каждый из которых больше меня.

Поднимаюсь, бегу дальше.

– Успокойся, – говорит Хума моим голосом.

Летучей мыши не нравится спешка – ей хорошо здесь и сейчас.

– Представь, – говорю. – Что мы бежим к огромному жуку.

Не удивлюсь, если где-то в мире такие существуют. В моём мире существа с внешним скелетом не могут вырастать до больших размеров: сила тяжести давит на органы, кислорода не хватает. Но здесь есть свои собственные законы, позволяющие существовать таким видам, которые были бы невозможны в других местах.

– Представь, – говорю. – Жука размером с целый дом. Как долго ты могла бы его есть?

Для Хумы он должен представляться аналогом человеческого дома из шоколада. Бегу вперёд, предаваясь гастрономическим мечтам.

Половина дороги пройдена. Бегу, совершенно расслабленный, как тут… четырёхглазый волк, мчащийся на запад с такой скоростью, что я мгновенно почувствовал себя черепахой, что еле тащится вперёд и скребёт брюхом по земле.

Мой двойник собственной персоной.

Замедляю время. Краски исчезают с окружающего мира, всё становится чёрно-белым, даже мои собственные руки. Я словно переношусь в кинофильм тех времён, когда они только зарождались.

– Вот ты и попался, ублюдок, – говорю.

– Кто здесь? – выкрикивает Хума голосом Хоба.

С удивлением смотрю на мышь, сидящую на плече. Она смотрит на меня. Оказывается, жемчужина даёт возможность перемещаться не только человеку, но и всему достаточно мелкому, что находится рядом с ним. Одежда не рвётся от моих движений, предметы не крошатся под пальцами. И Хума сохраняет свой разум даже в замедленном мире.

Приятно.

До двойника метров сто. Замер в прыжке, не касаясь земли ни одной из лап.

Бегу вперёд, выхватывая по пути нож и молоток. Час расплаты, бумеранг насилия, запущенный им в Гуменде, возвращается назад, чтобы больно ударить по носу. Никто не ожидает мести, когда причиняет зло. Собственные поступки всегда кажутся безнаказанными, пока не столкнёшься с последствиями.

Двойнику предстоит выяснить это на собственной шкуре.

Мчусь со всех ног к парящему над землёй волчьему телу. Чувствую, как ресурс жемчужины заканчивается, испаряется с каждым шагом. Но мне это и не нужно, я прикончу мерзавца и без её помощи. Время возобновляет свой ход, когда я уже близко, поэтому у врага не остаётся времени, чтобы среагировать.

– Не ожидал?! – кричу.

Волчья голова поворачивается в мою сторону, испуганная, удивлённая. Ещё секунду и он ускользнёт, пробежит мимо и я никогда его не догоню…

Ударяю в него всем своим телом, мы катимся по земле, в обнимку. Двое влюблённых, которые больше всего на свете хотят выпотрошить друг друга. Шерсть летит во все стороны, попадает в глаза, отплёвываюсь, но продолжаю сжимать горло моего противника.

Нож утерян во время падения, теперь у меня лишь молоток. Но это не важно, я обошёлся бы даже без него: всё что мне нужно – зубы и кулаки.

– Убирайся! – раздаётся позади.

Хума пищит на земле, она снова паникует, но пока сдерживается, чтобы не заорать. Хватит с нас оглушительных криков, хватит вмешательства третьих сторон. Пора нам с двойником разобраться один на один.

Два человека с одинаковыми телами, претендующие на одно место в этом мире. Какая дуэль может быть честнее?

Один на один, сила против силы, воля против воли. Нет ставки выше, нет игры опаснее. Жизнь против жизни.

– Сдохни! – кричу.

Моя слюна брызжет в лицо ублюдку.

Во время падения я оказался сверху и теперь могу бить сколько захочу, а он не сможет сдвинуться с места.

Теперь он снова выглядит как человек: может, потерял концентрацию и выпал из волчьей формы, или посчитал её бесполезной, это не важно. Единственное, что имеет значение – молоток, который я держу в руках. Оружие смерти. С размаха опускаю его вниз, целя точно в лоб противника. Предвкушаю хруст, с которым наконечник погрузится в лицевые кости.

Двойник поднимает руку и блокирует мой удар предплечьем, а затем вцепляется в рукоятку и мы боремся за обладание оружием, но силы не равны: его кисть по-прежнему сломана и что бы он сейчас ни предпринимал, он уже обречён. Невозможно победить человека, в точности повторяющего тебя самого, но при этом имеющего обе руки.

По всей видимости, в форме волка его лапы меняют форму и он может спокойно бегать, но возвращаясь в образ человека – теряет возможность пользоваться одной конечностью.

Никаких шансов, ни единого. Труп, пока ещё усердно цепляющийся за жизнь.

– Падаль, – шипит двойник сквозь стиснутые зубы.

– Тебе конец, – отвечаю.

Взаимная ненависть.

Марли должна была растоптать его несколько лет назад, когда он лежал на песке. Что ж, я доделаю её работу.

Сдавливаю ему горло, а молотком выцеливаю брешь в обороне. Здоровой рукой двойник отталкивает меня от себя, ослабляя давление на горло, а повреждённую выставляет на линию удара, чтобы я не размозжил ему голову. Защитная поза без возможности ответить.

Снова и снова наношу удары, все они блокируются предплечьем, некоторые попадают по руке, всё больше ломая ему кости. Я не садист, мне не причиняет удовольствие смотреть на страдания других живых существ. Но я не идиот, чтобы жалеть тех, кто не пожалел бы меня.

– Чувствуешь? – спрашиваю. – Дуновение смерти.

Бью его молотком и удар вскользь проходит по голове.

Не может не чувствовать. Неприятно осознавать себя проигравшей стороной, знаю по себе.

На моей стороне здоровая рука, на моей стороне гравитация. Я могу душить его не прикладывая особых усилий, а ему приходится напрягать всё тело, чтобы всего лишь удержать меня на месте. В безумных глазах двойника застыл ужас.

Понимает, что это последние минуты его жизни. Вот-вот его существование прекратится. Не будет никаких шансов, в темноте не появится табличка «Вы проиграли, попробуйте снова». Это будет конец: окончательный и бесповоротный.

– Зря ты это начал, – говорю.

Наношу новый удар, не причиняющий ему особого вреда, но мне нравится, как он вздрагивает каждый раз.

– Но поворачивать назад уже поздно.

Силы его стремительно покидают, если я не проломлю ему голову, то он просто-напросто задохнётся. Так глупо и так бесславно.

В отчаянной попытке двойник снова превращается в волка: лапы искривляются, морда вытягивается, шерсть вырастает по всему телу. Это должно было ошеломить меня, выбить из колеи, но эффект получается ровно противоположным: ему теперь нечем блокировать удары и нечем отталкивать меня от себя. Абсолютно беззащитная цель.

– Ну и тупица же ты, – говорю.

Смотрю в волчьи глаза. Он не скалится, лишь паникует и отчаянно пытается найти хоть какой-то выход. Но выхода нет.

Заношу руку для удара и в этот момент, как гром среди ясного неба:

«Иногда усилий человека бывает недостаточно. Каким бы могучим он ни был».

Слова Аэлиции, когда она встретила меня по дороге в Гуменд. Я ещё подумал, что это звучит как бред. Она знала, что это случится, в точности предсказала этот момент.

«Ты идёшь вершить месть, – так она сказала. – Когда ты занесёшь руку и готов будешь ударить, вспомни мои слова».

И я вспомнил.

Что это вообще может означать?

Волк выгибается всем телом. Я снова заношу руку для удара, но момент упущен, двойник сталкивает меня с себя и пока я пытаюсь подняться на ноги, он переворачивается и бежит на запад. Прочь от Дарграга, прочь от меня и прочь от моей жизни.

Некоторое время бегу следом, но как я могу состязаться с существом, которое двигается подобно автомобилю на автостраде.

– Сука! – кричу так громко, что окружающие горы отвечают мне моими же словами.

Мгновение мести испорчено. И кем? Девушкой, которая в точности знала, где мы окажемся с двойником и по какой-то причине захотела его спасти. Знал же, что ничего хорошего она не принесёт.

– Долбаный идиот, – шепчу себе под нос.

Замешкался!

Одного короткого мгновения хватило, чтобы двойник сбежал. Я готов был раздробить его тупую морду, мог опустить молоток в любой момент и оборвать нить, что связывает человека с этим миром. Отправить его в бесконечную бездну и навсегда забыть об этой проблеме.

Но я приостановился. Не по своей вине: у меня не дрожала рука, не было угрызений совести. Всего лишь дурацкая мысль, пришедшая на ум.

И этого хватило.

Волчий зад давно скрылся вдали, а я до сих пор хожу из стороны в сторону и не могу успокоиться. Сердце стучит, в голове пульсирует. Чувствую себя человеком, который проехал полмира ради грандиозного шоу, а потом оказалось, что я перепутал часовые пояса и появился уже после закрытия.

Давно не чувствовал себя таким неудовлетворённым.

– Эй! – кричу. – Ты слышишь меня?

Если она умеет появляться в любой случайный момент, будто заранее знает, где я нахожусь. Возможно, может и услышать.

– Немедленно покажись! Прямо сейчас!

Иначе я за себя не ручаюсь.

Конечно же никто мне не ответил и никто не появился из воздуха, чтобы ответить на все мои вопросы. Я стою один посреди хребта и понятия не имею, как всё это случилось. Как Аэлиция узнала, что я настигну двойника и буду стоять над ним, занеся руку для удара. И как она могла узнать, что её слова так прочно засядут в моём мозгу, что появятся в ненужный момент и позволят двойнику сбежать.

«Усилий человека бывает недостаточно…»

Их вполне может хватить, если никто не будет мешать.

– Пойдём, Хума, – говорю. – Пора возвращаться домой.

Иду к Дарграгу и постепенно прихожу в себя. Мысли уже не застилает ярость и со временем возвращается способность логически мыслить. Если подумать, я не хотел убивать двойника только ради убийства – я не кровожадный человек. Я лишь хотел устранить угрозу в его лице, поэтому убедил себя, что месть необходима. Если же он убежит на запад, и я никогда его не увижу, то данное решение конфликта тоже меня устраивает.

А выглядел изначальный Гарн именно так.

Испуганный, загнанный, пытающийся скрыться как можно дальше от родной деревни.

– Хума, – говорю. – Ты когда-нибудь видел таких быстрых сухопутных животных?

– Сука, – отвечает.

Похоже, она будет у меня подхватывать все плохие слова, которые я использую. Это не удивительно. В подобные грубости я вкладываю больше всего эмоций.

– Если двойник с серой жемчужиной умеет так быстро бегать, то за то время, пока я шёл из Гуменда к месту нашей схватки, он успел сходить в Дарграг, отобедать там, помыться, причесаться и двинуться в обратную дорогу…

Останавливаюсь как вкопанный. Какой же я идиот, если эта мысль только сейчас пришла мне в голову. Своими же глазами видел его скорость.

Если он настолько сильно от меня оторвался и успел побывать в Дарграге, то наверняка у него было время отплатить старухе Чеактайс. И это значит две вещи: двойник убил кого-то из моих близких, и он никогда больше не вернётся в Дарграг.

Надеюсь, что я ошибаюсь.

Возвращаюсь в родную деревню с нарастающим чувством беспокойства. Чем ближе я подхожу, тем меньше хочу оказаться внутри и услышать плохие новости. Кто это? Кого из близких людей убил двойник, чтобы спасти свою шкуру?

Хоба, что вечно смотрит на тебя так, будто ты что-то скрываешь?

Браса, добрейшего из людей несмотря на внушительный внешний вид.

Или одного из братьев?

Во всей деревне наберётся уйма людей, которых прежний Гарн мог считать счесть подходящим. Такое ощущение, что я играю в ужасающую рулетку, где на каждой клеточке стоит не номер, а имя. Чем ближе я подхожу к деревне, тем медленнее крутится шарик по барабану.

– Хума, – говорю. – Я переживаю.

– Тише, – отвечает летучая мышь.

Хребет заканчивается, выхожу на его край и вижу Дарграг, раскинувшийся внизу. Шарик прыгает по клеткам, перескакивая из одной в другую, ищет место, где же ему остановиться. Меня встречают двое дозорных с арбалетами, направленными мне в грудь. Похоже, уже все знают, что Гарнов теперь двое и только один из них нормальный.

– Это я, – говорю. – Успокойтесь.

– На нём другая одежда, – замечает Тхег.

– Он мог переодеться, – возражает Геффрой.

Эти двое всегда стоят в дозоре только парой. С тех пор, как оба стали вдовцами, превратились в лучших друзей.

– Если не верите мне, – говорю. – Можете связать.

Несколько секунд дозорные целятся в меня, после чего Тхег убирает арбалет.

– Это наш, – говорит.

Меня пропускают в деревню, и я иду по тропинке между дворами в сторону своего дома. Изначально мне казалось, что окружающие будут смотреть на меня с осуждением и подозрением, но вокруг лишь сочувствующие взгляды.

Внутри у меня всё сжалось.

Кто-то из наших умер. Убит жалким, испуганным человеком, в точности похожим на меня.

У дома меня встречает Вардис. Останавливаюсь напротив, смотрю на него, он смотрит на меня. Мне не нужно доказывать ему, что я – это я. Всё понятно без слов.

– Кто? – спрашиваю.

Какое бы имя ни произнёс брат, оно обязательно больно по мне ударит.

– Г…, – отвечает брат.

Сначала я не понимаю, что он сказал, а затем до меня доходит. Грисель, девушка, живущая по соседству. Именно она первой встретила меня в этом мире. Она была детской любовью изначального Гарна. Она всё это время смотрела на меня влюблёнными глазами, а я не отвечал ей взаимностью, поскольку считаю всех окружающих братьями и сёстрами.

А как она обрадовалась, когда в деревню вернулся прежний Гарн и решил возобновить с ней отношения…

Теперь она лежит, бледная и холодная, на кровати в собственном доме, пока десятки жителей скапливаются вокруг её родителей, чтобы поддержать и утешить.

– Твой двойник пришёл в деревню утром, – произносит Вардис. – К этому моменту уже половина деревни знала, что вас теперь двое и одному из вас нельзя доверять. Этот тип направился прямо к дому Грисель, позвал её на улицу, после чего воткнул ей нож в сердце. Мы даже отреагировать не успели.

– Потом он убежал? – спрашиваю.

– Превратился в волка и умчался прочь.

Подонок, выродок, я убью его на месте, если встречу. Но что-то мне подсказывает, что я никогда его больше не увижу. Двойник ушёл на запад искать новую жизнь. Туда, откуда пришла Эндарс. Где живёт Аэлиция. И вообще весь остальной мир.