Текст книги "Заговор судьбы. Трилогия"

Автор книги: Александра Первухина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 67 страниц)

– Он выразил мне свое особое восхищение моими способностями поднимать по тревоге дворцовую охрану и при этом избегать ареста за подобные шутки. – Женщина-диин задумчиво набрала команду на клавиатуре, специально приспособленной для попыток взломать что-либо, не предназначенное хозяином для публичного просмотра, и, услышав очередной негодующий писк машины, сердито рыкнула на непокорную технику. – Как вы думаете, что он имел в виду?

– Не знаю.

Эфа сочла за благо не рассказывать своей собеседнице о последствиях посещения ею апартаментов Сейнала, о котором ей в красках поведал президент, до глубины души пораженный некомпетентностью своих гвардейцев. Она точно знала, что у Тальзы напрочь отсутствует чувство юмора даже в свойственной диинам извращенной форме, и не хотела спровоцировать вспышку ярости, подробно описывая, в какое состояние пришли все участники, с ее точки зрения, более чем забавной ситуации. В конце концов, женщине-диину совершенно незачем знать, что она второпях не заметила, что дверь в покои наследника президента была заперта, и вырвала злосчастный замок из прочного пластика створки, так и не обратив на этот мелкий акт вандализма никакого внимания. Как и о том, что служба безопасности дворца на него все-таки отреагировала, но прибыла на место происшествия уже после того, как истинная виновница переполоха его покинула. И гвардейцы устроили форменный бедлам в поисках неизвестного террориста, так и не додумавшись связать внезапную тревогу с попавшимся им по дороге к апартаментам Сейнала диином. С Тальзы вполне станется попытаться обучить нерадивых охранников необходимым навыкам по обеспечению безопасности вверенного их заботам объекта, а это в сложившейся ситуации, мягко говоря, лишнее и для сохранения хороших отношений между двумя государствами весьма вредно.

Убедившись в том, что женщина-диин потеряла интерес к вопросу о странностях будущего принца-консорта, Императрица опять вернулась к изучению доклада службы безопасности Империи, рассеянно грызя очередную косточку ругуры, почему-то оказавшуюся несколько тверже своих предшественниц и никак не поддающуюся напору ее клыков. То, что Тальза пренебрежительно назвала предварительными выводами, представляло собой детальный анализ ситуации с учетом покушений, произошедших в Империи, и подробное описание черт, наклонностей и возможностей, которыми должен обладать главный заговорщик, чтобы спланировать и осуществить подобное преступление. Эфа задумчиво прищурилась, наткнувшись на утверждение, что по крайней мере один из участников заговора имеет возможность находиться во дворце неограниченное время и провозить большое количество вещей, подвергающихся только поверхностному осмотру со стороны охраны. Вывод был вполне обоснован, если учесть, что для глубокого психокодирования, которому подверглись все исполнители покушений, отнесенных к одной категории, поскольку следы, оставленные их участниками, либо выбор жертв так или иначе связаны с Объединением свободных планет, требуется не менее семи дней периодического воздействия с протяженностью каждого сеанса около пяти часов.

Императрица наконец раскусила непокорную косточку и с отвращением выплюнула на пол высохшее ядро, от которого у нее на языке остался отвратительный привкус гнили пополам с пылью. Она сердито отодвинула от себя полупустую вазу с плодами ругуры, многие из которых уже подверглись с ее стороны варварской вивисекции и теперь являли собой жалкое зрелище неаккуратных кучек лишенной косточек мякоти, небрежно нарезанной когтями на неровные кусочки.

Картина начинала постепенно складываться, вызывая стойкое желание кого-нибудь убить, причем с особой жестокостью и свойственной ей изобретательностью. В данных, пересланных Хизой, содержался полный анализ всевозможных покушений на императорскую семью, совершенных за последние несколько лет. И из него однозначно следовало, что их можно было разделить на три строго обособленные группы. В первую входили произвольные попытки аристократов и иностранных спецслужб дестабилизировать обстановку в стране, с разной степенью успеха пресекавшиеся Службой безопасности. Ко второй можно было отнести атаки неизвестной организации, осуществляемые предположительно с целью мести ныне правящей Императрице, с непременным использованием для этих целей представителей мелкого дворянства, которые с поистине непонятным упорством умирали без всяких видимых причин, не дожив даже до первого допроса. Третья группа включала в себя происшествия, так или иначе связанные с Объединением свободных планет и имеющие отличительным признаком глубокую психообработку хотя бы одного из участвующих лиц.

И если тех же гвардейцев можно было поймать на отдыхе или иным способом вывести на достаточно продолжительное время из-под контроля президентской службы безопасности, то Сейнал за пределами дворца всегда находился под наблюдением телохранителей. И они вряд ли не обратили бы внимания на ежедневные визиты своего подопечного в одно и то же место, где он оставался длительное время наедине с посторонними лицами. Такие действия третьего наследника наверняка бы вызвали тщательную проверку всех, кто имеет хоть какое-то отношение к отлучкам Сейнала, месту, куда он ходит, и людям, с которыми он там встречается. И, поскольку ничего подобного ни разу не случалось, по крайней мере за последние шесть месяцев, предшествовавших его поездке в Империю, следовало предположить, что психокодировка была произведена во дворце, причем лицом, постоянное общение наследника с которым не вызвало у окружающих удивления. Скверно.

Эфа задумчиво прикусила коготь, обдумывая утверждение о возможных психических нарушениях одного или нескольких преступников, стоящих за преступлениями, отнесенными к последней группе, и сердито фыркнула, отметая такое банальное объяснение их подчас неадекватных действий. Слишком уж натянуто. Ее идея о том, что во главе заговора стоит полный бездарь, которому вынуждены подчиняться рядовые исполнители, выглядела более реалистичной, хотя тоже была весьма спорной. Однако это вопиющее противоречие отчетливо просматривалось во всех покушениях. Филигранная подготовка и глупейшее исполнение либо дублирование существующего плана со стопроцентным провалом операции. Императрица почувствовала раздражение оттого, что не в состоянии даже примерно представить себе ситуацию, в которой подобное было бы возможно не один раз. Ведь более опытные участники заговора должны были уже после первого провала ликвидировать или иным способом нейтрализовать опасного неудачника. Так почему же этого не было сделано? Вопрос без ответа. Оставалось надеяться, что оперативники вместе с диинами сумеют откопать что-нибудь новенькое, что прольет свет на эту запутанную ситуацию.

Удовлетворенное ворчание заставило Эфу оторваться от собственных размышлений, уже успевших здорово подпортить ей настроение, и обратить внимание на Тальзу, которая все еще продолжала мучить свой несчастный компьютер упорными попытками прочитать найденные у Тиссы с Кейсеном носители информации. К безграничному удивлению Эфы, настойчивость женщины-диина принесла плоды, по экрану машины медленно полз текст явно медицинского содержания. Тальза подняла голову, почувствовав внимание к своей персоне, и довольно констатировала:

– Это все-таки то, что нужно. Методика обучения и тренировок, которая позволит развивать способности детенышей, не допуская разрушения их разума и тела. Я так и знала, что их мать не могла не оставить подробную инструкцию на случай собственной смерти! – Женщина-диин прищурилась, вглядываясь в экран, и устало добавила: – Все это, конечно, желательно показать профессионалу, да и коды на остальных носителях лучше вскрывать с большой аккуратностью, но даже короткое вступление, написанное этой женщиной, многое объясняет в поведении и самочувствии детей.

– Для наших найденышей еще не поздно? – Императрица тревожно навострила уши. – Ведь у них обоих с-с-серьезные нарушения здоровья…

– Ничего такого, что не поддавалось бы корректировке. В основном у них проблемы с координацией связей по линии мозг-мышцы и головные боли с галлюцинациями из-за того, что они не в состоянии контролировать свою способность к предвидению событий. Нервные клетки мозга не разрушены, и серьезных нарушений в психике нет. Все их проблемы вполне поддаются лечению. – Тальза довольно фыркнула. – Да их, собственно, и лечить не надо, просто научить детей пользоваться тем, что дали им природа и их ненормальные предки. Я с завтрашнего дня начинаю тренировки по технике диинов, чтобы привести их в более-менее приемлемое состояние, а как только Хальзар разберется в этой новой методике, начнется настоящее обучение. В конце концов, когда так еще повезет: у нас есть и методика, и подопытные, на которых ее можно проверить, не подвергая опасности моих внуков. Но сначала нужно будет сделать все, чтобы обеспечить Лио и Лиа возможность иметь детей независимо от того, как закончатся испытания.

– Что ж, одной проблемой меньше. – Эфа мрачно усмехнулась. – Хоть какая-то хорошая новос-с-сть. Теперь бы еще решить ос-с-стальные, и можно жить с-с-спокойно. Передай нос-с-сители с-с-специалис-с-сту по информационной безопас-с-снос-с-сти, который с-с-с вами прилетел, он с-с-с ними раз-беретс-с-ся, в конце концов, это его работа, мне еще ни разу не приходилос-с-сь жаловатьс-с-ся на эффективнос-с-сть этой с-с-службы.

– Ладно, отдам. – Женщина-диин отключила свой многострадальный компьютер и стала распихивать носители по многочисленным карманам своего одеяния. – Что вы собираетесь делать со всеми этими покушениями?

– Пока ничего. – Императрица отключила папку с отчетом и задумчиво постучала по ней когтем, оставляя на пластиковой поверхности этого чуда техники глубокие царапины и вмятины. – Вс-с-се запланированные мероприятия пойдут в обычном режиме, а наши оперативники при активном ус-с-сложнении с-с-ситуации с-с-со с-с-стороны мес-с-стных с-с-спецс-с-служб попытаютс-с-ся выяс-с-снить, кто вс-с-се-таки за этим с-с-стоит. Но ес-с-сли чес-с-стно, меня не с-с-слишком интерес-с-сует, найдут этих заговорщиков или нет, анализ вс-с-сех с-с-совершенных ими пресс-с-ступлений дает однозначный результат: эффективно дейс-с-ствовать за пределами этого гос-с-сударства они не в с-с-сос-с-стоянии. Вс-с-се их операции планировалис-с-сь и под-готавливалис-с-сь здес-с-сь. Так что пос-с-сле того как мы подпишем вс-с-се договоры о с-с-сотрудничес-с-стве, взаимопомощи и прочей ерунде и увезем С-с-сейнала в Империю, эти крас-с-савцы с-с-станут проблемой ис-с-сключительно для президента. Вот пус-с-сть он с-с-с ними и разбираетс-с-ся на дос-с-суге.

– Понятно. – Тальза поднялась, собираясь уходить. – Пойду, прослежу за нашими оперативниками, пока они что-нибудь не натворили от избытка рвения.

Глядя вслед стремительно шагающей к дверям женщине-диину, Эфа с трудом сдерживала откровенное веселье. Тальза представляла собой классический образчик живых разумных существ, способных заметить чужую проблему при малейшем признаке ее появления и упорно игнорирующих все неурядицы, имеющие к ним непосредственное отношение. По скромному мнению Императрицы, единственный представитель Империи, которого следовало удерживать от необдуманных поступков, была сама предводительница делегации. Одна только ее речь при знакомстве с Лентерром чего стоила! Просто образец антидипломатии, даже по меркам женщин-диинов.

ГЛАВА 8

Эра отдыхала душой и телом, удобно устроившись на толстом пушистом ковре, покрывающем весь пол в комнате Сейнала, предназначенной для приема гостей, и беспечно игнорировала неодобрительные взгляды старшего брата своего жениха, за каким-то демоном решившего посетить родственника в такое неподходящее время. Первый наследник не оставлял попыток донести до беспардонно нарушающей все мыслимые и немыслимые нормы этикета принцессы, что лежать на ковре возле кресла члена правящей семьи другого государства, пусть даже он является ее женихом, да еще использовать его ноги в качестве подставки под голову просто верх неприличия. Эра отчетливо ощущала все его эмоции по поводу наблюдаемой сцены и без труда читала все нелицеприятные эпитеты, которыми брат Сейнала успел ее наградить про себя, но не видела причин для того, чтобы что-либо менять в своем местоположении и уж тем более поведении.

Судя по тому, что ее жених тоже никак не реагировал на прозрачные намеки своего родственника, излишнее морализаторство было общеизвестным недостатком первого наследника, и с этим его изъяном уже давно перестали бороться в силу бесперспективности такой борьбы. Девушка ухмыльнулась под капюшоном и потянулась за стаканом с соком, который предупредительный Сейнал поставил рядом с ней на ковер. Краем уха она прислушивалась к проникновенной речи незваного гостя (кажется, его звали, как и отца, Лерс, но она не стала бы ручаться за то, что правильно запомнила его имя; в тот момент, когда этот надоедливый человек соизволил сообщить ей, как его зовут, мысли Эры были заняты другим, и она не обратила никакого внимания на совершенно ненужную, с ее точки зрения, информацию о долге наследника поддерживать президента даже в случае кардинального расхождения во взглядах по какому-либо вопросу. С половиной высказанных им тезисов принцесса не согласилась бы ни при каких обстоятельствах, но, поскольку мировоззрение и поступки этого человека пока не имели для нее никакого значения, ввязываться в разговор и указывать ему на очевидные, с ее точки зрения, ошибки она посчитала излишним. Поэтому Эра молча потягивала приятно пощипывающий язык холодный сок, развлекая себя в ожидании, когда этот несносный человек уберется из пределов ее видимости и слышимости, разработкой планов по обнаружению и примерному наказанию заговорщиков, которые посмели доставить ей столько неприятных переживаний.

В том, что наказание необходимо, она не сомневалась, но вот с выбором конкретного способа возникли сложности, все варианты, которые принцесса перебирала в уме, пришлось отвергнуть из-за их излишней смертоносности. В самом деле какой смысл наказывать человека, если он не доживет и до середины задуманной ею кары?! Только зря тратить время и силы! Резкое движение Лерса-младшего вывело ее из задумчивости и заставило вновь обратить внимание на разговор наследников. Старший, видимо, отчаявшись убедить младшего в своей правоте, порывисто поднялся и, не прощаясь, направился к выходу из его апартаментов. Эра проводила его высокую, слегка нескладную фигуру насмешливым взглядом и, дождавшись, пока дверь за незваным гостем закроется, задумчиво протянула:

– Мне показалос-с-сь или он с-с-сам не верит в то, что говорит?

Сейнал встрепенулся, услышав ее замечание, и тут же легкомысленно отмахнулся от ее озабоченности данным вопросом.

– Не обращай внимания, просто отец попросил его поговорить со мной после того, что я устроил на последнем совещании, вот он и говорит, повторяя его проповеди, которые нам всем еще в детстве оскомину набили. Сам по себе Лерс вполне нормальный парень и прекрасный управленец, только зануда страшный. Но это наследственное и не лечится.

– Понятно. – Принцесса поболтала сок в бокале, раздумывая, как бы покорректнее спросить своего жениха о такой деликатной вещи, как его самочувствие после очередного покушения, ничего стоящего не придумала и задала вопрос в лоб, надеясь, что подобная бестактность его не слишком расстроит: – Как ты с-с-се-бя чувс-с-ствуешь? С-с-с тобой вс-с-се нормально?

К ее безграничному удивлению, Сейнал не обиделся, а рассмеялся и, дотянувшись до ее капюшона, отстегнул полосу ткани, обычно прикрывающую лицо женщин императорской семьи. Пока Эра пыталась осмыслить действия своего жениха и понять, что же такое с ним случилось за те несколько дней, что они не виделись, парень соскользнул с кресла и с самым решительным видом уселся рядом с ней на ковре, осторожно обняв ее за плечи и уткнувшись носом куда-то в район ключицы. Принцесса навострила уши, недоумевая, какие причины могли заставить всегда такого сдержанного и помешанного на этикете Сейнала вести себя подобным образом, однако в следующий миг она поняла, что послужило толчком для подобной перемены, и изобретательно выругала себя за недогадливость. Правда, додумалась сделать это не вслух.

– Саан всемогущий! До сих пор не могу поверить, что ты рядом со мной, живая и здоровая! Эти пять дней стали самыми длинными в моей жизни! Я так боялся, что с тобой что-нибудь случится!

Голос юноши дрожал от едва сдерживаемых чувств. Его интонации и сопровождающие их эмоции рассказали девушке о душевном смятении Сейнала больше, чем многочасовой монолог.

Эра молча улыбнулась и осторожно потерлась щекой о склоненную голову жениха, давая ему возможность прийти в себя после пережитых волнений. Она знала такое состояние и понимала, что ему сейчас просто необходимо быть рядом с ней. Принцесса наморщила нос, осторожно отгораживаясь ментальной стеной от его переживаний, способных, казалось, вот-вот разрушить хрупкие барьеры воли и вырваться наружу. Эра не хотела случайно спровоцировать у Сейнала истерику или что похуже, ненамеренно добавив к его эмоциям воспоминания о своих собственных волнениях в эти пять дней. Девушка прекрасно понимала, что если она сама не смогла справиться с собой и устроила едва пришедшей в себя матери свой вариант нервного срыва, то человек, пережив все ее душевные метания, точно сойдет с ума. Подобное развитие событий принцессу категорически не устраивало, поэтому она озаботилась более серьезной, чем обычно, ментальной защитой. Эра тихо заворчала, пытаясь успокоить Сейнала, но, ощутив его состояние, поняла, что в данной ситуации требуются более радикальные методы снятия стресса, и немедленно приступила к осуществлению необходимых для этого действий.

Девушка сгребла ошеломленного внезапной атакой до полного паралича конечностей жениха в охапку и без усилий перетащила его на диван, справедливо рассудив, что пол, даже покрытый мягким ковром, наверняка для человека менее удобен, чем специально предназначенная для сидения мебель. После чего свернулась в клубок на пружинящих подушках этого чуда дизайнерской мысли и принялась в красках живописать свои приключения в трущобах столицы, особый упор делая на их юмористическую сторону. Судя по ее ощущениям, обо всех серьезных разговорах следовало забыть по крайней мере до завтра, когда душевное состояние Сейнала придет в относительную норму и он вновь обретет способность думать о чем-либо, помимо возможных опасностей, угрожавших ей в недавнем прошлом.

Поглощенная своим рассказом о событиях в их вольной интерпретации, что потребовало от нее значительных усилий (что поделаешь, даже такое творчество, как превращение сухого отчета о проделанной работе в увлекательный, слегка подкорректированный рассказ, было для нее почти недоступным), Эра пропустила момент, когда юноша полностью успокоился и начал внимательно анализировать ее повествование. Просто он вдруг прервал ее монолог и на полном серьезе поинтересовался, почему она вообще обратила внимание на странную парочку обитателей трущоб и уж тем более начала тратить время на то, чтобы оказать им помощь.

– А почему нет? – по привычке ответила вопросом на вопрос принцесса, пытаясь выиграть время для придумывания ответа, который, с одной стороны, не слишком погрешил бы против правды, а с другой – не содержал бы некой информации, пока что не предназначенной для ее будущего принца-консорта.

– Потому что тебе подобное поведение несвойственно. – Сейнал решил ответить на риторическое замечание со всей характерной для него обстоятельностью. – Ты бы не стала помогать совершенно незнакомым людям, неспособным оказать тебе ответной услуги, в ситуации, когда все твои мысли были сосредоточены на проблеме собственного выживания. Эра, ты просто не могла предвидеть почти за двое суток до того момента, как твоя мать пришла в себя, что тебе потребуется курьер для передачи послания диинам, следовательно, тебе они понадобились зачем-то еще. Если не можешь говорить из соображений секретности, то так и скажи, не тратя время на изобретение правдоподобного ответа. Я не обижусь и все пойму, в конце концов, подобные ограничения действуют повсеместно.

Девушка насмешливо фыркнула, потешаясь над собственной самоуверенностью. И с чего она взяла, что Сейналу потребуется больше времени, чтобы прийти в себя после пережитого стресса, чем ей самой? Поразительное самомнение. Теперь ей предстояло за него расплачиваться, в своем нормальном состоянии ее жених отличался поразительной способностью к анализу ситуаций. И хотя он терпеть не мог ничего, связанного с войной и насилием, Эра сама позаботилась о том, чтобы ее рассказ не вызвал у него негативных эмоций и ничто не помешало ему разложить полученную информацию на составляющие. Только вот как теперь объяснять свои действия?

– Это дейс-с-ствительно конфиденциальная информация. – Принцесса решила быть предельно откровенной (насколько позволяли здравый смысл и соображения безопасности, естественно). – Но не потому, что имеет гос-с-с-сударс-с-ственное значение. Прос-с-сто это с-с-семейная тайна друга моей матери. Тайна, о которой знают даже не вс-с-се родс-с-ственники, нас-с-столько она неприятна и опас-с-сна для душевного здоровья некоторых из них. Пойми, я не хочу, чтобы они с-с-случайно узнали об этом.

– Понимаю. – Сейнал серьезно посмотрел на нее и вдруг довольно улыбнулся. – Приятно сознавать, что некоторые вещи не меняются ни при каких обстоятельствах. Кстати, пока не забыл, я хотел обсудить с тобой безопасность предстоящих нам мероприятий и некоторые вопросы нашего последующего сосуществования. Это очень важно для меня, так что будь, пожалуйста, серьезной.

– Хорошо, – коротко сказала Эра, несколько оторопевшая от его странно торжественного тона и немного недоумевающая, когда это она не была с ним серьезной? Вроде бы всегда ее упрекали в отсутствии чувства юмора и способности веселиться, но никак не наоборот. Или, выслушав ее предельно эмоциональный и ироничный монолог о своих приключениях, парень решил, что у нее теперь именно такое отношение к жизни? Ну, если так, то он еще поплатится за столь нелицеприятное мнение о ней! Однако следующие слова жениха мгновенно вышибли у нее из головы все мысли о мести.

– Эра, я не знаю, как начать. Если честно, после того как я вернулся в столицу, я все время чувствую себя чужим в собственном доме. Мне неуютно во дворце из-за постоянного ощущения, что он не просто не охраняется, а целенаправленно превращается в рай для наемных убийц. Наверно, я слишком привык к ощущению абсолютной защищенности у вас в Империи. И знаешь, вдобавок ко всем остальным своим странностям я поймал себя на том, что не только осмеливаюсь противоречить отцу и высказывать свое мнение, отличное от его выводов, но и иногда реагирую на происходящее скорее как имперец, чем как подданный своей страны. Никогда не думал, что подобные изменения личности возможны за какие-то жалкие шестьдесят-семьдесят дней, проведенные вдали от дома… Наверно, я ненормальный…

– Чушь! – Принцесса поняла, что надо поскорее разуверить своего жениха в том, что он, возможно, психически неадекватен, и постаралась побыстрее проанализировать несколько сумбурную речь юноши. Нужно было торопиться, чтобы дать требуемый ответ до того, как Сейнал снова закроется в своей скорлупе на неопределенный срок с непредсказуемыми последствиями. При этом инстинкты отчетливо советовали ей не упоминать о психокорректировке и уничтожении преследовавшей его с детства фобии. В данной ситуации требовался четкий и ясный ответ, который не вызвал бы у парня сомнений в том, что эти изменения в его психике произошли по естественным причинам, а не совершены искусственным путем неизвестным или наоборот слишком хорошо ему знакомым (в зависимости от степени его паранойи) доброжелателем. – Я понятия не имею, как там бывает у людей, но вс-с-се знакомые мне разумные с-с-сущес-с-ства, включая и меня, предпочитают находитьс-с-ся в том мес-с-сте, где им нравитс-с-ся и где они чувс-с-ствуют с-с-себя с-с-спокойно и комфортно. По-моему, Хальзар как-то упоминал, что это инс-с-стинкт, прис-с-сущий живым организмам в Галактике.

– Не сомневаюсь. – (Эра уловила иронию в словах жениха и сердито заворчала, прижав уши к голове. Чего она терпеть не могла, так это когда над ней смеялись люди, которых по каким-то причинам нельзя было убить за подобное нахальство на месте. Вот, например, как сейчас!) – Но если честно, то я пытаюсь сказать, что для меня было бы огромной радостью переехать к вам. Однако я точно знаю, что отец это не позволит, и не уверен в согласии Императрицы на такую авантюру.

Принцесса несколько секунд обдумывала сказанное, прикидывая, не будет ли с ее стороны, мягко говоря, невежливым сообщать Сейналу, что она с самого начала предполагала переселить жениха после помолвки в гораздо более охраняемый и как следствие безопасный императорский дворец. Поскольку там Эра могла бы присматривать за его комфортным существованием непосредственно, заодно исподволь приучая его к жестоким законам, царящим в политических кругах Империи. Решив в конце концов не посвящать пока Сейнала в свои планы на этот счет, принцесса досадливо фыркнула и уверенно заявила напряженно ожидающему ее ответа юноше, уже побледневшему от волнения:

– Нас-с-счет твоего отца – это не ко мне, что же кас-с-сается моей матери, могу с-с-сказать однозначно: она не будет против и, ес-с-сли хочешь, попытаетс-с-ся уговорить президента. Ну а что до меня, то я абс-с-солютно уверена в гениальнос-с-сти этой идеи, по-моему, будет гораздо лучше, ес-с-сли мы будем видетьс-с-ся пос-с-стоянно, а не от с-с-случая к с-с-случаю во время официальных визитов, которые членам правящей динас-с-стии предпис-с-сано международным протоколом нанос-с-сить будущим родс-с-ственникам.

– Да уж наверняка.

Сейнал встал с дивана и заходил по комнате, рассеянно беря в руки разложенные на столе и полках электронные книги или мелкие предметы непонятного назначения и весьма сложной конфигурации. Как подозревала Эра, молча следящая за тем, как при его передвижении идеальный порядок в помещении медленно, но верно превращается в плохо организованный хаос, предметы эти были не чем иным, как статуэтками, созданными какими-нибудь давно забытыми скульпторами, предпочитавшими, как и многие в прошлом, выдавать свою полную неспособность работать по выбранной профессии за гениальность. Только она до сих пор не могла понять, как им это все-таки удавалось?! Ее жених наконец замер перед окном, нервно крутя в пальцах маленькую балерину в замысловатой позе, в отличие от большинства присутствующих в комнате шедевров выполненную в реалистичной манере, и неуверенно произнес:

– Ты думаешь, твоя мать согласится помочь? Я не хочу говорить плохо о своем отце, но когда он считает, что поступает правильно, то не слушает никаких доводов, полагаясь только на свои суждения. А пока вас… не было, ситуация сложилась очень непростая. Отец почему-то вбил себе в голову, что мною управляют диины, и теперь отчаянно изыскивает способ меня спасти, в стране действуют как у себя дома заговорщики, а начальник службы безопасности вместо того, чтобы озаботиться поиском настоящих мотивов их проделок, выдвигает малоправдоподобные версии, а члены правящей семьи его в этом поддерживают…

– Вот с-с-с этого мес-с-ста поподробнее! – Эра решила воспользоваться испытанным способом отвлечь Сейнала от неприятных переживаний, переведя разговор на безопасную, с ее точки зрения, тему. Она точно знала, что мать сделает все возможное и невозможное для того, чтобы увезти ее жениха в Империю. В конце концов, они с самого начала планировали обеспечить именно такое развитие событий. Оставлять с таким трудом найденного человека, который по всем статьям подходит на роль ее супруга, в государстве, где меры по обеспечению безопасности правящей семьи больше напоминают слабо замаскированные попытки прикончить ее в полном составе, и мать, и дочь считали просто вопиющей безответственностью и легкомыслием. А подобными пороками ни одна, ни другая не страдали никогда. И так как сам юноша, как оказалось, был совершенно не против своего переезда на постоянное место жительства во дворец Императрицы, то принцесса была на сто процентов уверена в том, что ее величеству задуманное удастся, поскольку единственным, кто мог помешать их планам, был Сейнал. Если бы он категорически отказался от возвращения в Империю, настаивать и как следствие настраивать его против себя Эфа с Эрой не стали бы.

– Да что там подробнее, ты и так все знаешь. – Юноша досадливо отмахнулся от невесты, но все-таки добавил, видимо, не желая ее обижать: – Отец уверен, что целью покушения было поссорить Объединение свободных планет с Империей и спровоцировать таким образом войну между ними.

– Интерес-с-сно, и зачем же, по мнению Керра, это понадобилос-с-сь заговорщикам? Захотелос-с-сь крас-с-сиво покончить жизнь с-с-самоубийс-с-ством? Или они решили нажитьс-с-ся на войне? Но даже с-с-самый пос-с-следний идиот, ес-с-сли у него, конечно, хватает мозгов на то, чтобы с-с-спланировать и ос-с-су-щес-с-ствить подобную операцию, додумаетс-с-ся до такой прос-с-стой мыс-с-сли – на войне можно заработать, и неплохо, но только в том с-с-случае, ес-с-сли эта с-с-самая война идет где-нибудь у с-с-сос-с-седей, а не на территории с-с-собс-с-ственной с-с-страны. Или он подозревает проис-с-ски инос-с-странных шпионов?

– Понятия не имею, что и кого он подозревает. – Эра азартно прищурилась, и Сейнал хмыкнул, судя по всему заметив ее интерес к тому, что он говорит. – Меня в последнее время не спешат информировать о достижениях нашей службы безопасности в области раскрытия политических убийств. Если, конечно, эти достижения имеют место.

Принцесса довольно констатировала, что ее жених благополучно отвлекся от невеселых размышлений на тему своего печального положения в собственном доме, и приложила все усилия для того, чтобы поддержать разговор в заданном русле. Это оказалось на удивление нетрудно.

Рейт проснулся со странным и непривычным ощущением, что в комнате рядом с ним есть кто-то посторонний. Сознание никак не хотело покидать уютную дрему, в которой пребывало уже несколько часов, и возвращаться к неприятной реальности, в последнее время ставшей просто раздражающей. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не повернуться на другой бок и не погрузиться в так некстати прерванный сон. К своему глубокому удивлению, несмотря на нежелание просыпаться, Рейт впервые за последние пятеро суток чувствовал себя отдохнувшим и полным сил, что вызывало неприятные подозрения по поводу продолжительности его отсутствия в мире бодрствующих.