Текст книги "Не буди лихо (СИ)"

Автор книги: Александра Стрельникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

– Я готов ко всему, что вы решите в отношении меня. Простите, но я не могу…

Юноша рухнул обратно на скамью.

– Вы закончили, господин Румянцев?

Миша в ответ лишь затряс головой.

– Что ж, господа присяжные заседатели! Вручая вашему старшине опросный лист, я обязан по закону изложить вам, во-первых, существенные обстоятельства дела, подлежащего вашему рассмотрению, во-вторых, законы, относящиеся к определению свойства того преступления, в котором обвиняется подсудимый, и, наконец, в-третьих, общие юридические основания к суждению о силе смягчающих обстоятельств, могущих повлиять на принятие вами решения. Сущность настоящего дела состоит в следующем…

Плужников принялся кратко и четко излагать то, что произошло в ночь убийства, а затем и последующие события, которые выявило следствие. Это заняло достаточно времени, чтобы Миша немного пришел в себя и поднял голову, послав Александре взгляд, который и ободрял, и извинялся одновременно.

– Переходя за сим к обозначению признаков, коими определяется преступление, совершенное подсудимым, я должен пояснить, что убийство как таковое может быть учинено или с обдуманным заранее умыслом, или же без оного. Само собой разумеется, что обдуманное убийство почитается более преступным того, которое совершилось без предварительного умысла. Наконец, обдуманное убийство может быть сделано с целью воспользоваться чужой собственностью, и в этом роде убийства закон видит наиболее преступное деяние со стороны обвиняемого. Теперь я перехожу к смягчающим обстоятельствам, каковые могут повлиять на окончательный вердикт. К таким я отношу факт добровольной явки подсудимого с повинной, его юный возраст и, наконец, отмечавшуюся ранее впечатлительность и психическую неуравновешенность юноши. Господа присяжные заседатели! Все сказанное мной не должно иметь в ваших глазах характера непреложных положений, это не более как предостережение от увлечения к обвинению подсудимого или к оправданию его по чувствам снисхождения. Приговор вы должны вынести по внутреннему убеждению, основанному на всестороннем обсуждении дела. Готовы ли вы теперь удалиться, чтобы вынести свой вердикт?

– Да, мы готовы, господин коронный судья, – торжественно возвестил Петр Борисович Докукин – старшина, по обычаю избранный присяжными в самом начале процесса.

– В таком случае идите, и пусть ваше решение будет справедливым и продуманным.

– Сколько придется ждать? – спросила Александра, робко коснувшись руки Ивана, который на этот раз занял место рядом с ней.

– Это зависит от того, насколько совпадут мнения всех двенадцати присяжных, Александра Павловна – вынесение вердикта может занять как часы, так и минуты. Мы можем выйти в коридор и немного погулять там…

– Нет, лучше я посижу здесь… Боже мой, Иван Димитриевич! Он думал о самоубийстве, а я и не подозревала! Хорошая же я сестра!

– Слава Богу, он не решился. Я уверен, что теперь, справившись с этим, он уже не вернется к подобным мыслям. Мише пора взрослеть! Трудно мальчику стать мужчиной, если вместо положительного примера отца он ежедневно видит и чувствует на собственной шкуре безумные выходки садиста и насильника! – Чемесов стиснул кулаки.

– Я, должно быть, отвратительна вам…

– О господи, почему?

– Потому что отвратительна сама себе, Иван Димитриевич. Каждый раз, оказываясь рядом с Василием, я чувствовала, что он замарывает меня! Экономка всегда удивлялась, почему в доме так быстро кончается мыло… – Александра невесело усмехнулась.

– Вы не можете нести ответственность за него! И не смейте, слышите, не смейте думать, что…

– Встать, суд идет!

Александра вздрогнула. Иван сжал ее холодную ладонь и помог подняться со скамьи. Судьи, а потом и присяжные один за другим проследовали на свои места.

– Они вернулись очень быстро! – тревожно прошептала молодая женщина. – Что это может означать, Иван Димитриевич?!

– Сейчас мы это узнаем, Сашенька. Будьте мужественной.

– Господин Докукин… – коронный судья откашлялся. – Господин Докукин, пришли ли присяжные заседатели к единому мнению по делу об убийстве графа Василия Орлова?

– Да, Ваша честь.

– Вы готовы огласить свой вердикт?

– Да, Ваша Честь.

– В таком случае прошу ответить на вопросы, которые суд определил вам в опросном листе. Виновен ли Михаил Румянцев в предумышленном убийстве мужа своей сестры и своего отца графа Василия Станиславовича Орлова, отягченном корыстной целью?

– Нет, Ваша честь.

– Виновен ли этот человек в совершении предумышленного убийства без отягчающих это деяние корыстных умыслов?

– Нет, Ваша честь.

– Виновен ли подсудимый в непредумышленном убийстве графа Орлова?

– Нет, Ваша честь.

Александра покачнулась и тут же почувствовала, как рука Чемесова обвилась вокруг ее талии, поддерживая и оберегая.

– Господин Докукин, суд просит обосновать принятое вами решение.

– Присяжные заседатели единогласно пришли к заключению, что господин Румянцев не может нести ответственность за преступление, совершенное им в состоянии умоисступления, вызванного тяжелой душевной травмой, полученной им в результате раскрытия тайны своего рождения и страха за жизнь собственной сестры.

– Благодарю вас, господин Докукин. Итак, господа, в результате судебного разбирательства, проведенного при участии присяжных заседателей, Московский окружной суд признает Михаила Павловича Румянцева невиновным в совершении убийства графа Василия Орлова и постановляет освободить его из-под стражи здесь, в зале суда. Приговор окончательный, обжалованию не подлежит!

Эпилог

Иван брел по перрону, чувствуя себя совершенно опустошенным и глубоко несчастным. Чуть впереди него следом за носильщиком, ловко прокладывавшим себе дорогу через шумную толпу, шли Михаил и Александра Румянцевы. Или Орловы?

– Чемесов, ты всегда будешь у нас желанным гостем. Приезжай, как только почувствуешь, что больше не можешь выносить эту твою Москву… Чтоб ей неладно было!

Иван почти автоматически поддержал Николая, споткнувшегося о чей-то чемодан, оставленный посреди перрона. Орлов поправил перекосившиеся очки и продолжил:

– Летом у нас замечательно – рыбалка, охота, грибки-ягодки. Чудо как хорошо!

– Вряд ли я смогу вырваться со службы. У нас тут полно своей рыбалки и охоты, да и грибков с ягодками тоже.

– А отпуск?

– Спасибо. Я обязательно подумаю об этом.

– Стало быть, вежливый отказ…

– Нет, ну что ты. Просто я реально смотрю на вещи.

Разговор тяготил Ивана, как и эти проводы вообще. Он не хотел провожать Александру в Воронеж! Да и вообще куда бы то ни было! «Мне просто необходимо, чтобы вы остались здесь со мной. Я люблю вас и прошу…», – Чемесов зажмурился, и едва сам не полетел через разложенный под ногами багаж, после чего лишь в самый последний момент сумел избежать столкновения с груженой доверху тележкой идущего навстречу носильщика.

– Большие города опасны для жизни! Я давно это говорил. Люди должны жить ближе к природе. Следующую книгу я обязательно напишу именно об этом.

– А как же та, первая?

– Уже в печати! – горделиво похвастался Николай.

– Поздравляю.

– Рано. Вот когда выйдет… Кажется это наш вагон. Да, совершенно точно. Отправление через десять минут. Прекрасно. Заносите вещи, милейший.

– Что ж… Тогда, пожалуй, пора прощаться. Я не пойду внутрь – мне там всегда не хватает места, – Иван повел головой, потому что ворот рубашки внезапно стал удушающе тесен.

– Так ты помни, мы всегда будем тебе рады. Не получится летом, приезжай зимой! Присылай сообщение телеграфом – дескать еду, встречайте, и Никифор будет ждать у вокзала.

– Спасибо.

– До свидания, Иван Димитриевич, – Миша, робко улыбаясь, подал руку для рукопожатия.

– До свидания, Мишенька. Береги себя и, смотри, не огорчай сестру.

– Мне недолго осталось испытывать ее терпение.

– Как это?

– Ох, я не то хотел сказать, Иван Димитриевич! Просто, осенью я уезжаю за границу. В Сорбонну. Николай Станиславович был так любезен, что оплатил мое обучение и дает деньги на жизнь там.

– Что будешь изучать?

– Я еще не определился, но одно знаю точно – не юриспруденцию. Сыт по горло!

Чемесов улыбнулся.

– Дело, в любом случае, хорошее. Ну что ж, до свидания и счастливого пути.

– Правда, приезжайте к нам летом!

– Я постараюсь.

Миша шагнул в вагон, и Иван остался один на один с Александрой.

– Счастливого пути и вам, Александра Павловна.

– Спасибо.

Молодая женщина постояла еще немного, а потом, подобрав юбки, тоже вошла в вагон. Иван остался стоять на перроне, нахохленный, как больной воробей, руки глубоко в карманах, взгляд уперт в землю…

Александра же, зайдя в купе, не нашла в себе сил остаться наедине со своими мыслями и торопливо перебралась в соседнее, где сидели, пытаясь вести разговор, который, как всегда, в момент отъезда совершенно не клеился, Миша и Николай Станиславович. Она тоже присела на диван, не зная, куда девать руки, а главное глаза, которые почему-то начало щипать, и вдруг увидела за окном Чемесова…

– Ну, вот и славно, – ворковал Николай Орлов. – Теперь поедем с богом. Глядишь, завтра уже и дома будем. Поспеем как раз к Пасхе. У нас в Подрезках весело празднуют. Всем миром. Еще и из соседних деревень приходят. Знают, где можно по настоящему душу отвести. Да и мы гостей созовем!

Николай продолжал свою речь, похожую на гудение майского жука, но Александра слушала лишь звук, не понимая ни слова из того, что произносилось. Ее глаза были по-прежнему прикованы к окну. Она вздрогнула, когда легкая рука брата легла поверх ее сцепленных на коленях пальцев.

– Иди.

– Но…

– Иди и ничего не бойся. Кто-то из вас должен оказаться решительнее, в конце концов!

– Т-ты действительно думаешь?..

– Конечно.

– Но, как же ты?

– Я уже большой мальчик, да и дядюшка позаботится обо мне, – Миша улыбнулся, несколько удивленному Николаю.

– Это вне всяких сомнений, но… о чем собственно речь?

– Иди. Поезд сейчас тронется. А вещи твои мы отправим обратным рейсом.

Состав дернулся, и это подействовало на Александру как катализатор. Она вскочила, улыбнулась счастливо и в то же время испуганно, а потом решительно тряхнула головой и выбежала из купе.

– Что случилось? Куда? Зачем?

Миша, по-прежнему улыбаясь, указал квохчущему словно потревоженная наседка Николаю на медленно проплывавший мимо них перрон.

– Боже… Мои очки надо просто выбросить в окно… Оказывается, я в них совершенно ничего не вижу… Или я просто стал слишком стар?

* * *

Чемесов услышал прощальный свисток паровоза, поезд дернулся и большой неторопливой гусеницей пополз прочь. «Вот и все…» Он поднял глаза… И в этот самый миг из распахнувшейся двери проплывавшего мимо вагона прямо на него выпрыгнула Сашенька…

Едва не потерявший равновесие от неожиданности, Иван изумленно уставился на сердитую графиню Орлову, которая, внезапно занеся свой маленький кулак, со всей силы стукнула его в грудь.

– Молчите? Так и будете молчать?

– Александра – ох! – Павловна…

– Вы видите это? Это мой поезд, а в нем все мои вещи! Я осталась даже без носового платка! И все по вашей милости!

– Но я…

Руки Александры обвились вокруг его шеи, а пылающее краской лицо оказалось так близко…

– Молчите уж! И нагнитесь хоть немножко! Не заставите же вы меня подпрыгивать, чтобы поцеловать вас, медведь вы несчастный!