Текст книги "Выбор"

Автор книги: Александра Руда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

– «Всего-навсего», – передразнил Отто. – А ты знаешь, как это сделать?

– Нет, – сказала я, отгоняя видение того, как я трачу заработанные деньги по распродажам, – но я что-то обязательно придумаю.

– Может, ему специальную девушку нанять, чтобы она у него комплексы сняла?

– Я, конечно, не специалист в этих вопросах, но мне кажется, что эта «девушка» влетит нам в приличную сумму.

– Я об этом не подумал, – признался полугном. – Ладно, у нас есть целая неделя, чтобы что-то придумать.

И мы стали думать. Думали-думали-думали… Я думала не только на лекциях, но даже на пробежке. Артур периодически попадался нам с Отто в переходах учебных корпусов и просяще заглядывал в глаза. Отто в таких случаях делал важное лицо и уверенным тоном говорил:

– Твоя проблема близка к устранению!

Парень улыбался, а полугном хватался за бороду.

– Надо просить помощи, – сказала я.

– Придется деньгами делиться.

– Лучше получить хоть часть денег, чем совсем ничего.

– Это с каких пор ты стала такой мудрой? – спросил Отто.

– Это временное явление. – Я поспешила отказаться от звания светочи мудрости.

Бесцельно шатаясь по коридорам общежития в поисках кого-нибудь, подходящего как специалист по вопросам взаимоотношения полов, я наткнулась на Ряка, занимающегося привычным делом – инспекцией чужих кастрюль на кухне.

– Ряк!

Вечный студент выронил крышку кастрюли и испуганно повернулся на мой голос.

– Тьфу ты, Ольгерда! Я уж думал, хозяин кастрюли объявился.

– Когда-нибудь тебе за это по физиономии дадут, – напророчила я.

– Пока же не дали. Не пойман – не вор, – пожал плечами Ряк, вылавливая из кастрюли кусок мяса. – Все нормальные студенты сейчас в Университете. А ты сачкуешь.

– Я не сачкую, а занимаюсь научными исследованиями, – ответила я. – Почему тебя девушки любят?

Ряк так задумался, что даже прекратил жевать.

– Ну потому, потому… потому что я такой… такой… В общем, я такой!

– Какой такой?

– А зачем тебе?

– Говорю же – научные исследования.

– Дурацкие какие-то исследования. Меня всегда девушки любили – и точка. А почему – это тебе у них надо спросить.

Я признала логичность предложения и, выяснив имена последних Ряковых пассий, отправилась на их поиски.

Ответы девушек удручали своей похожестью, не давшей мне никакого толчка к разрешению проблемы Артура.

– Мы любим Ряка, потому что он такой… Он настоящий мужчина!

Как сделать из Артура настоящего мужчину, я не представляла, но записывала все необходимые для этого качества, называемые девушками.

Вечером, составив список качеств настоящего мужчины, которого любят девушки, я приуныла. В списке соседствовали «грубый-нежный», «бережливый-щедрый», «разговорчивый-молчун» и так далее. Одно только совпадало: настоящий мужчина должен быть сильным. Но Артур обладал силой и без моего вмешательства.

– Лира, – обратилась я к подруге, устало жующей бутерброд после напряженного учебно-рабочего дня, – если бы твоего пациента женщины не любили, что бы ты сделала?

– А парень толковый?

– Обычный. Не плохой и не хороший. Будущий боевой маг.

Лира помолчала, раздумывая, и честно ответила:

– Я бы его полюбила.

– Почему? – удивилась я.

– Потому что на работе так устаешь, что не до поисков толкового парня. А тут – уже готовый, более того, женским вниманием не избалованный, да и конкуренции не будет.

– Лира! – возликовала я. – Ты гений! Как же я раньше не догадалась! У вас же девчонок на факультете большинство, правильно? Слушай, помоги мне, пожалуйста! Я приведу к вам парня, а вы его вниманием окружите, ага? С меня конфеты!

– Да можно и без конфет, – сказала подруга. – Мы и так рады будем. К нам парни редко заходят, их чаще заносят, увы.

Следующим утром мы с Отто сделали амулет, повышающий жизненный тонус. Полугном украсил вещицу картинками, срисованными не иначе как с книжки «Сравнительная характеристика поз, применяемых в любовной игре различными народами». (Читала, было дело. Только из интереса!) Да и форма амулета была соответствующая.

– По его меркам делал! – гордо сказал Отто, поймав мой заинтересованный взгляд. – Эй, эй! Слюнки закапали! У тебя свой есть!

– Мой далеко, – обиженно сказала я. – Жадина.

– Он нам – клиент. А клиент – это не человек. Это для нас открытый кошелек, – поучительно сказал полугном.

Когда пришел Артур, я уговаривала Отто, чтобы он велел клиенту раздеться – якобы для проведения ритуала. Полугном отказывался – как я подозревала, исключительно из мужской солидарности и мужской же вредности.

– Я должен буду носить это? – спросил Артур, густо краснея.

– Да, – сказал Отто, – под одеждой. Только старайся его девушкам не показывать. Сейчас Ола тебе объяснит принцип действия амулета, она у нас за работу магии отвечает, я только с материалом работаю.

– Пойдем прогуляемся, – предложила я.

Рассказывая парню по памяти статью из учебника «Основы психологии рас», я целенаправленно вела его в сторону учебного корпуса целителей.

– Привет! – Нас догнала запыхавшаяся Лира. – Как дела?

Она окинула Артура заинтересованным взглядом. Тот сжался, опустил плечи и стал похож не на красавца боевого мага, а на избитого ослика. Я толкнула парня в бок.

– Амулет действует! – прошептала я ему.

Артур тут же распрямил плечи, стал чеканить шаг, хотя взглядом с Лирой все еще боялся встретиться.

– Какой парень! Познакомишь?

– Лира – Артур, Артур – Лира.

Подруга лучезарно улыбнулась Артуру. Возникла пауза.

– Артур – боевой маг, – спасая ситуацию, сказала я.

– Правда? О!.. У тебя, наверное, много шрамов?

– Да, – гордо ответил парень.

– А где? Долго заживали? Нагноения не было? – профессиональным тоном сказала подруга.

Я сделала страшные глаза, подавив желание схватиться за голову. Лира намек поняла и тут же исправилась:

– Тебе, наверное, больно было? Ты такой мужественный!

– Да.

Я испугалась того, что у Артура словарный запас резко сократился до одного слова, и пыталась придумать, как его разговорить. В этот момент мы уже подошли к корпусу факультета Целительства. Из дверей выбежали несколько девушек.

– Ой, привет! – Они захихикали.

Артур попытался спрятаться за меня.

– Амулет! – прошипела я, толкая горе-любовника к целительницам.

Лира взяла его за руку и повела знакомить со своими соученицами, кивнув мне.

С чувством выполненного долга я вернулась в мастерскую за своей частью денег – мне не терпелось их потратить.

– Ты мне скажи, – спросила я у Отто, – ты зачем ему амулет в такой форме сделал?

– Тактическая хитрость, – ухмыльнулся он. – Теперь стоит это хоть одной девице увидеть, как она подругам разболтает. А они сами будут его раздевать, чтобы только посмотреть. Я же не зря ему сказал носить амулет под одеждой и стараться девушкам не показывать. А все, что запретно, очень интересно. Это мне папа посоветовал.

Отто подумал и добавил:

– Наверное, он сам этим приемом по молодости и пользовался.

– Да, отец у тебя знатный, – сказала я и отправилась по магазинам – только посмотреть, не покупать, ни-ни!

Следующие несколько вечеров меня мучило желание подсмотреть, чем занимаются студенты в кустах. Предложение Трохима запало мне в душу и все время мучило своей запретностью и неприличностью. Наконец я решила, что если я разок подсмотрю, то урона моим морали и воспитанию не будет. Приготовив маленький огонек, я побежала по тропинке вдоль овражка, где в кустах регулярно раздавались охи и стоны.

Вот и искомые кусты, мерно покачивающиеся, несмотря на отсутствие ветра. Я направила огонек к кустам и вытянула шею. А-а-а-а…

К сожалению, мои глаза не были приспособлены для того, чтобы смотреть в разные стороны. Как только я успела рассмотреть два полуголых тела, как споткнулась о какой-то корень и кубарем полетела вниз в овраг, скользя по прошлогодней листве.

Ну вот, мало того что грязная с ног до головы, так еще и ногу подвернула. Поделом мне, не зря мама говорила, что подсматривать нехорошо.

Я всхлипнула от жалости к самой себе и наложила обезболивающее заклятие. Ёшкин кот, жаль, что оно не всю боль блокирует. Хромая и постанывая, я попробовала вылезти из оврага. Слишком скользко! К тому же я боялась давать полную нагрузку на ногу – может быть, я ее не подвернула, а сломала? И кости сдвинутся так, что потом света белого от боли не увижу.

Парочка, судя по всему, была так увлечена своим делом, что моего падения они даже не заметили.

– Эй, кто-нибудь! Помогите!

Вряд ли протяжный стон сверху можно было считать ответом. Стоять на дне овражка было мокро и противно. Я попробовала вылезти еще раз, но опять съехала вниз. И почему я не научилась левитировать?

– Помогите! Помогите! Умираю! Помогите же! Все, почти умерла!

Ну до чего народ черствый! Собственное удовольствие дороже человеческой жизни.

– Я тебе говорил, чтобы ты не смела умирать без моего разрешения?

– Ирга?.. – Мне показалось, что я ослышалась.

– Он самый. – Огонек осветил овраг, и я рассмотрела веселую физиономию под длинной черной челкой.

И почему перед своим возлюбленным я всегда предстаю в самом гнусном и грязном виде?

– Ну и видок у тебя! – сказал Ирга.

– Я ногу подвернула, – сказала я мрачно. – И вылезти отсюда не могу.

– И я должен буду тебя отсюда вытащить? – спросил некромант, ловко спускаясь в овраг.

Он оглядел меня и овраг и велел:

– Становись-ка на четвереньки.

– Что, прям здесь? – возмутилась я.

– Что за мысли, панна? – рассмеялся Ирга. – Ползи давай, я сзади толкать буду.

Таким образом мы потихоньку выбрались наверх.

– Да-а, – протянул Ирга, ощупывая мою ногу. – Я мечтал тебя затащить в постель, а придется тащить к целителям.

– Что ты вообще здесь делаешь?

– В гости приехал, – сказал Ирга. – Соскучился по твоей грязной мордашке.

– Сколько ни сталкиваюсь с практиками, – размышляла я вслух, уютно устроившись на руках у некроманта, – они все оказываются со странностями.

– Сейчас брошу, и пойдешь сама, – пропыхтел Ирга.

– Я же говорю – со странностями, – сказала я, покрепче обхватывая возлюбленного. – Кому еще придет в голову бросить невесту.

– Я бы вообще мог тебя не нести, а поддерживать, а ты бы шла сама, – обиженно заметил Ирга.

– Не обижайся, – примиряюще сказала я. – После лечения мне обязательно нужно будет соблюдать постельный режим. Ты мне в этом поможешь?..

Через несколько дней я грустно сидела за столиком кабачка, попивая пиво. Ирга уехал, оставив после себя гору шоколада и мои слезы при расставании.

– Ола, ты что тут сидишь? А как же пробежка? Потихоньку себя нагружать надо.

– Какая пробежка, – ответила я полугному, пододвигая к нему вазочку с солеными орешками. – Никакой пользы от этой физкультуры, одно расстройство для здоровья.

– Это потому, что системы не было. Я вот тут систему придумал, будем заниматься вместе.

Посмотрев на полного энтузиазма лучшего друга, я пожалела, что не лежу с гипсом на кровати. Впрочем, при желании это всегда можно было исправить.

Глава 8
ВЕСЕЛАЯ ЯРМАРКА

Городской голова решил отметить начало лета грандиозной трехдневной ярмаркой. Две недели на пустыре за городом мастеровые стоили торговые ряды; гостиницы и постоялые дворы срочным образом увеличивали количество комнат, а простые обыватели копили деньги.

Пришлось выдержать две недели суровой покупательской диеты для экономии денег, чтобы на ярмарке оттянуться вовсю. Я еще не знала, что хочу себе купить, но что этого будет много – в этом была уверена.

– Отто, – поинтересовалась я как-то утром в мастерской, – ты пойдешь на ярмарку?

– Конечно! – сказал полугном. – Судя по слухам, там будет несколько интересных продавцов артефактов, надо будет посмотреть, что они предлагают.

– Это хорошо! – обрадовалась я. Мне хотелось использовать лучшего друга в качестве носильщика для покупок, и ничто не будет мешать мне потратить немного денег, пока Отто будет разыскивать продавцов артефактов.

– Если ты собираешься купить какое-то тяжелое барахло и взвалить его на меня, то я заранее отказываюсь, – сообщил полугном.

– Как ты догадался? – удивилась я.

– Все вы, бабы, одинаковые. Я что, никогда по рынку с матерью и сестрами не ходил? – Лучший друг машинально потер левое плечо. Туда его однажды цапнул детеныш виверны, купленный матерью Отто, Валиной, на рынке в качестве ручной зверюшки. Пока полугном дотащил вырывающуюся, кусающуюся и плюющуюся ядом виверну до дому, то успел возненавидеть всех экзотических животных и птичьи рынки с нагло улыбающимися продавцами, которые подсовывают легковерным женщинам «милых и улыбчивых» зверьков.

– Ну и ладно, ну и ладно. Вот надорвусь, умру, и ты пожалеешь!

– Найми носильщика, если боишься надорваться, – посоветовал Отто.

Я надула губы и отвернулась. Носильщик денег стоит, а полугнома можно было бы нагрузить бесплатно.

– Не дуйся, – ласково сказал лучший друг. – Я тебе подарочек на ярмарке куплю!

Я тут же перестала обижаться и задумалась над тем, какой подарок мне купит полугном. В том, что это будет нечто необыкновенное, я не сомневалась.

– Можно? – В мастерскую заглянула светловолосая студентка. – Я – Молла с факультета Провидцев. Наша инициативная группа собирает подписи против проведения ярмарки.

– Зачем? – поразилась я. – Разве ярмарка – это плохо?

– Конечно! – убежденно сказала Молла. – Во-первых, поле, на котором будет проводиться ярмарка. Для выпаса скота оно будет потеряно – тысячи людей его вытопчут! Во-вторых, городская инфраструктура не выдержит такого наплыва гостей. В-третьих, посетители оставят горы мусора. А кому его убирать? В общем, ярмарка приведет к экологической катастрофе местного масштаба.

– Ерунда! – возмутилась я. – Я это подписывать не буду!

– Экологическая катастрофа – это серьезно, – сказал полугном. – Почему бы не подписать?

– Отто! Ярмарка – это прекрасно! Магазинчики, распродажи, новые товары, развлечения, люди, симпатичные маль… ладно, тебе это неинтересно.

– Почему бы и не подписать? – повторил Отто, ставя на обращении аккуратную подпись.

Молла просияла.

– А почему у вас тут так мало подписей? Народ не проникся возможностью экологической катастрофы? – ядовито спросила я.

– Увы, – печально ответила студентка. – Людям деньги глаза закрывают. На глобальные проблемы всем плевать.

– Глобальные проблемы далеко, а возможность покрасоваться в новом платье – рядом.

– Ты приземленно мыслишь, золотце, – сказал Отто. – Общественные начинания надо поддерживать.

Я пожала плечами. На общественные начинания мне было плевать. Особенно на те, которые угрожали долгожданному развлечению. Полугном тем временем расписывался за десяток своих знакомых.

– Ты зачем подделками занимаешься? – спросила я.

– Я знаю, что ребята не были бы против поставить здесь свою подпись, просто у них нет такой возможности, – спокойно ответил Отто.

– А мою подпись ты подделать сможешь?

– Смогу, если постараюсь – уж очень у тебя почерк кривой.

– Он не кривой! Сколько тебе раз говорить – мой почерк характеризует творческую и талантливую натуру!

– Хорошо, хорошо, – не стал спорить Отто. – Вот что, талантливая натура, ты над душой не стой. Тебе нужно пояснительную записку к диплому писать. Твори!

Умеет же лучший друг испортить настроение! Пока он там с Моллой флиртует, я должна над дипломом страдать!

Я села за стол, придала лицу умное выражение и задумалась об ярмарке.

– Хватит мечтать! – хлопнул меня по плечу лучший друг. – Уже на лекции пора.

Удивительно, как быстро бежит время в приятных раздумьях!

Утром, в день начала ярмарки, Отто зашел за мной в общежитие.

– Ты что тут сидишь? Мы же договорились о встрече!

– Меня гложет плохое предчувствие, – сказала я.

– Тебе напомнить, что у тебя в зачетке по предсказаниям стояло? – хмыкнул друг.

– Я сама знаю. – Ради оценки «удовлетворительно» мне пришлось пополнить библиотеку кафедры большим количеством дорогостоящих фолиантов. – Просто предчувствие…

– Бросай ерундой заниматься, пойдем. Я встречу назначил с перспективным человеком, нельзя опаздывать.

Я понуро плелась вслед за полугномом. Нехорошие мысли одолевали меня с вечера, сначала я не могла заснуть, потом мне приснился кошмар, а утром настроение и вовсе упало. Хотя предсказатель из меня никакой – скорее даже антипредсказатель, но отделаться от гнетущего чувства я никак не могла.

После встречи с «перспективным» человеком, который заказал нам несколько десятков мелких боевых артефактов в обход университетской кассы, я уселась в маленькой забегаловке под открытым небом и мрачно уставилась в одну точку.

– Ты чего? – спросил полугном.

– Предчувствие!

– Ладно, допустим. И ты собираешься так сидеть и ждать, когда тебя неприятности найдут?

– А вдруг не найдут? Ошибутся поворотом и пройдут мимо?

– Неприятности? Когда это они проходили мимо? Нет, проблемы надо встречать лицом к лицу и играть, так сказать, на опережение.

– Хорошо, – согласилась я. – Куда идем встречать проблемы?

– А что тебе предчувствие подсказывает?

Я задумалась. Предчувствие говорило, что все плохо, но конкретного направления не указывало.

– Направо, – решилась я.

Мы успели пройти несколько рядов, как вдруг полугном сдавленно сказал:

– Попросишь преподавательницу предсказаний тебе оценку исправить.

– Что такое? – Я проследила за направлением его руки и тихо застонала.

Все мое семейство, возглавляемое мамой, шествовало прямо на нас. Позади разноцветной женской процессии уныло плелись уже увешанные сумками с покупками папа и муж Дарии Лешек. У меня не промелькнуло даже мысли о том, чтобы скрыться, – мама, как надрессированная ищейка, мой след уже не потеряет.

– Здравствуй, мама! – Как ни странно, мне полегчало. Все-таки не зря меня мучило плохое предчувствие. После встречи с любящими родственниками ничего хуже случиться уже не могло.

Не услышав голоса Отто, я обернулась. Лучшего друга и след простыл. Предатель решил, что ему и своего семейства, которое собиралось приехать на закрытие ярмарки, вполне хватит, и оставил меня без моральной поддержки.

– Ольгерда! – обрадовалась мама. – Как хорошо, что мы встретились! Мы на денек выбрались, хотели остаться еще, но в гостиницах все номера заняты. Мы как раз с девочками обновляем гардероб. И тебе не мешало бы одеться поприличнее, все-таки ты уже совсем скоро станешь дипломированной магичкой!

– Да, – уныло согласилась я. Мое понятие «одеться поприличнее» от маминого очень отличалось.

– Дай денег, – дернули сзади меня за юбку.

– Не дам, – как можно тверже сказала я, не оборачиваясь.

– Тебе что, для родных сестер жалко? – заныли младшие.

– У меня нет.

– Ты всегда так говоришь, а у тебя всегда есть! Как старшая сестра, ты должна поддерживать младших.

– Всех, кому должна, я прощаю, – милостиво кивнула я.

– Ты умеешь левитировать вещи? – спросил у меня папа.

– Нет, – призналась я.

– И чему вас там в Университете учат? – пробурчал папа, вытирая пот.

– Если ты прикроешь мое исчезновение, я тебе облегчу жизнь, – предложила я.

Папа согласился. Остановившись у ближайшей лавки артефактов, я купила несколько вещичек, облегчающих вес тяжелых покупок, – подобными предметами запаслись практически все торговцы на ярмарке, предлагая их по двойной цене своим клиентам. Но в специализированной лавке я могла их купить за бесценок, намекнув, что я специалист. Я отдала свои приобретения папе, объяснила, как с ними обращаться, и затерялась в толпе. Потеряв из виду семейство, я сосредоточилась, сжав в руке маленький артефакт – определитель местонахождения. Вторая часть артефакта мною была прицеплена к папиной одежде. Он был слабенький, работал на небольшие расстояния, но уберечь меня от еще одной нежданной встречи с любящими родственниками был в состоянии.

Отто я нашла водном из летних кафе, спокойно накачивающегося пивом в компании с Трохимом и Васом, своим соседом по общежитию.

– Ага! – сурово сказала я, присаживаясь за их столик.

– А что я? – сразу стал оправдываться полугном. – Можно подумать, если бы я попросил тебя пройтись с моими сестрами по рынку, ты бы согласилась.

Нельзя было не признать правоту лучшего друга, поэтому я только тяжело вздохнула, заказывая себе пиво. Трохим углубился в программку развлекательных мероприятий.

– О! Сегодня будет турнир! Победитель получит денежный приз и ювелирное изделие торгового дома Фонбеков.

– Что-то я о таком и не слышала.

– Я знаю этот торговый дом, он гномам принадлежит, – сказал Отто. – У них замечательные украшения и очень дорогие. Фонбеки как раз собираются выходить на наш рынок, видимо, решили устроить рекламную кампанию. Я буду участвовать в турнире. Какой вид оружия?

– Подушки.

Полугном сразу поскучнел, но, поразмыслив, воспрянул духом:

– Ола…

– И не думай! Я не собираюсь драться на подушках! Я никогда в жизни этого не делала и не буду выставлять себя на позорище!

– Ничего, я знаю секрет, как победить, – сказал Трохим, потирая руки. – Тебе обязательно надо поучаствовать.

– Да, выйдет против меня какой-нибудь тролль, и останутся от меня рожки да ножки.

– Ножек не останется, – «утешил» Трохим. – Тролль с удовольствием ими подзакусит.

– Не слушай его, – сказал Отто. – В турнире две категории – женская и мужская. Ты знаешь, что минимальная цена украшения от Фонбеков – пять золотых?

– Ого, – сказала я, представляя, как выгодно такое дорогое украшение будет на мне смотреться.

– Значит, согласна, – с удовольствием заключил Трохим. – Тогда не пей и отдыхай. Соревнование вечером. Кстати, на допинг проверять не будут, ты это учти.

– Я допинг употреблять не буду, – ответила я. – Выпьешь микстурку, а она и перестанет действовать в самый неподходящий момент.

– А ты подороже снадобье купи.

– Буду я еще на такую ерунду деньги тратить, ты же секрет знаешь. И что мне вообще там нужно делать?

– Двое дерущихся становятся на широкую доску, стоящую на двух бочках. Проигрывает упавший с доски. Секрет победы прост: не смеяться, уклоняться от ударов, поменьше замахиваться, чтобы сила инерции не свалила с доски.

– Какая еще сила инерции? Подушки же легкие!

– Это тебе только кажется, что легкие. На самом деле стандартная подушка не такая уж и легкая, тем более что замахнуться подушкой – это тебе не мечом замахнуться. Мечом куда легче.

Я вспомнила свои замахи мечом и решила, что хуже уже не будет. Поэтому я с легким сердцем договорилась встретиться со своей группой поддержки, которую обещал собрать Трохим вечером, и мы с Отто отправились инспектировать лавки артефактов.

Солнце клонилось к закату. Мы направлялись к ближайшему кабачку перекусить, довольные собой донельзя – на одном из лотков я заприметила довольно дорогой и качественно сделанный артефакт. Продавался он за сущие гроши, потому как был сломан. Убедившись, что поломка незначительная, мы купили вещь, прикидывая, сколько серебрушек заработаем на перепродаже после ремонта. К тому же торговец оказался обладателем клада, ценности которого он не понимал, – он скопил целую коллекцию поломанных артефактов, которые сбывал доверчивым крестьянам. Мы купили сразу все, и теперь полугном тащил увесистый мешок с сокровищами, а я прикидывала, как заняться выгодной перепродажей и не попасться на глаза никому из университетского начальства.

– Вы – Ольгерда Ляха? – дернули меня за рукав.

Я с трудом вернулась в окружающую действительность и окинула взглядом говорившего. Передо мной стоял удивительный парень с длинными волосами, заплетенными в эльфийские косички, сплошь покрытый татуировками и пирсингом, одетый в дорогие кожаные штаны гномьей работы.

– Я, – сказала я осторожно. – И что?

– Вы мне должны два золотых.

– Ничего себе! – возмутилась я до глубины души. – Это с какой радости я должна вам такую огромную сумму? Да я вас в первый раз вижу!

– Что случилось? – подошел поближе полугном, перехватывая поудобнее мешок.

– Да этот… пан требует от меня два золотых!

– Я вполне законно требую! – повысил голос парень. – Тария Ляха – ваша сестра?

– Моя, – сказала я мрачно. Вот только узнаю, куда влезла моя младшая, так оттаскаю за косы, что мало не покажется.

– Она сделала у меня татуировку и сказала, что вы заплатите. Что вас все здесь знают. Что вы ответственный человек. Вот расписку написала.

Совершенно ошеломленная, я протянула руку за клочком бумаги. Татуировку? Какую еще татуировку?

– Какую татуировку? – спросил Отто, удивленный не меньше меня.

– Орочью татуировку Зен-Та.

– Что это еще за Зен-Та?

– Татуировка орочьей девушки, означающая, что она готова выйти замуж. Потом, когда девушка замуж выходит, к татуировке добавляется несколько штрихов.

– Готова выйти замуж? – взвыла я. – Какой замуж? Какая татуировка? Вы с ума сошли! Да ей же всего тринадцать лет!

– Мне, главное, чтобы деньги заплатили, – сказал парень. – И могу вас заверить – татуировки я делаю на высшем уровне. Вот реклама! – Он выпятил грудь.

С трудом оторвавшись от рассматривания мускулистой груди, сплошь покрытой рисунками, я прочитала расписку, написанную корявым почерком со всевозможными ошибками. В «Розпиське» говорилось, что Ольгерда Ляха обязана заплатить за Тарию Ляху два золотых, иначе ей грозит долговая тюрьма.

– Ладно, – процедила я, залезая в кошель. – А сколько стоит у вас свести эту татуировку?

– Пять золотых, – довольно ответил парень. – Только это будет очень больно. Не больно – шесть золотых.

– А за четыре вы очень-очень больно сделаете? – спросила я, кипя от злости.

Скрипя зубами, я с помощью артефакта определила местонахождение своего семейства и побежала туда, боясь, что если помедлю, то уже не буду настолько злой. Отто чуть задержался и теперь догонял меня, шумно пыхтя. До расположения семейства я не добралась, по дороге наткнувшись на сестрицу.

Тария вовсю флиртовала с молодым степным орком, спрятавшись в полумраке торговой палатки. Каким чудом я их увидела, я не знаю, но упускать такую возможность не стала.

– Ага! – рявкнула я, разрушая романтическое уединение.

Тария пискнула и спряталась за орка.

– А ну пошел вон! – рявкнула я на него.

– Послушай! – возмутился орк. – Это что такое?

– Это – несовершеннолетняя бестолковая девица, – ткнула я пальцем. – Это – тот, кто получит от ее отца за совращение. А это, – показала на себя, – очень злая старшая сестра этой несовершеннолетней, обедневшая на два золотых.

– Я тут при чем? – спросил орк. – Посмотри, – он поднял правую руку Тарии, – тут что? Татуировка!

– С этим мы еще разберемся, – прорычала я. – Давай двигай отсюда!

– Не уходи, – пискнула Тария, – цепляясь за рукав орка. – Не оставляй меня с ней! Я боюсь!

– Теперь я вижу, что ты маленькая, – сказал парень, поворачиваясь к ней. – Взрослые женщины, готовые к замужеству, сами решают свои проблемы.

Орк отвесил мне ироничный полупоклон и ушел.

– А-а-а! – пискнула младшая, сжимаясь в комочек в углу палатки.

– Я… я… я не знаю, что я тебе сейчас сделаю! – рявкнула я. – Что это еще за мода?

– Ты видела, какой он красивый? – прохныкала Тария.

Конечно, я видела. Орки – ближайшие родственники общепризнанных красавцев эльфов, только намного смуглее и не такие гонористые. Их идеально правильное лицо с большими темными глазами немного портил крючковатый нос, зато фигура была значительно крепче и крупнее эльфийской. В наши края орки забредали довольно редко – их Степь находилась в другом конце королевства. Интересно, как моя сестрица умудрилась найти здесь орка, да еще и так оперативно? Они, наверное, приехали своих собак продавать. Охота посмотреть!

– Я хочу замуж за орка, – сказала сестра, принимая мой задумчивый вид за прощение ее поступков.

– Это в тебе гормоны играют, – сказала я сердито. – Ты на лошади скакать несколько часов без перерыва сможешь? Нет? А у орков это основной способ передвижения. И домов у них нет, они в юртах живут. Так что об ежедневном душе можешь забыть. Да, и сладости из магазина в Степи недоступны.

– Ну и что! – со слезами на глазах закричала Тария. – Я хочу уехать далеко-далеко!

– Но почему?

– Потому что вы мне надоели!

– Эх ты, маленькая глупышка! Иногда так случается, что на семью смотреть противно, но поверь, ближе нас у тебя никого нет.

– Вот, – заплакала Тария, – я для вас всего-навсего глупышка! Маленькая! А мне надоело быть младшей! Я хочу сама принимать решения и не хочу, чтобы мне кто-то говорил «ты еще маленькая». Я уже не маленькая! Я уже выросла, понятно тебе?

– Понятно, – сказала я, вполне понимая Тарию. Мы так все привыкли, что она – самая младшая, несмышленый ребенок, что и не заметили, как ребенок вырос. Но что же со всем этим делать?

– Я все равно уйду из дома, слышишь, все равно. – Сестра размазывала слезы по щекам, пока я напряженно думала. – Мне надоело, что мной все командуют! Я не девочка на побегушках, я личность! Я все равно убегу, даже если вы меня привяжете! Перегрызу веревки и убегу!

– Подожди, не пори горячку, личность, – спокойно сказала я. – Иногда, чтобы доказать свою взрослость, нужно подчиниться старшим. Сделаем так: хочешь выйти замуж за орка – выходи. Более того, я тебе буду всячески в этом способствовать, но с одним условием.

– С каким еще условием? – буркнула Тария, с интересом глядя на меня.

– Ты готовишься к жизни в Степи – учишь язык орков, занимаешься верховой ездой, изучаешь экономику и обычаи жизни в Степи. Через год поговорим.

– Через го-о-од? – протянула сестра, вновь собираясь заплакать.

– А ты думаешь, ты справишься быстрее? Справишься – вперед! Или ты хочешь попасть в Степь неподготовленной? Чтобы к тебе относились еще хуже, чем дома? Ведь там каждый малыш знает, что нужно, а что не нужно делать в той или иной ситуации. А ты не знаешь ничего! И будешь постоянно ставить себя в глупое положение.

Этот аргумент на Тарию подействовал, она подумала и спросила плаксивым голосом:

– А что же с моей татуировкой делать?

– Пусть остается.

– А маме я что скажу?

– Вот и будет твой первый шаг ко взрослой жизни – объяснение с мамой. Только не советую ей признаваться, что означает эта татуировка.

Девочка засопела, а потом призналась:

– Я боюсь.

– А ты думала, быть взрослой легко? – спросила я и добила: – Кстати, деньги за татуировку ты мне остаешься должна.

– Так это же огромная сумма! – застонала Тария.

– Солнышко, я с тебя еще за моральный ущерб не беру, – ласково сказала я.

– Я твоя сестра! – возмутилась младшая.

– Сестра, – согласилась я. – Но каждая личность должна отвечать за свои поступки. Ты знаешь, сколько нервов мне последние полчаса стоили?

Тария нахмурилась. Видно, взрослая жизнь ей уже перестала казаться такой заманчивой, как раньше. Мы вышли из палатки. Ни Отто, ни орка нигде не было видно. Я решила проводить Тарию к остальной семье – как бы она еще чего по дороге не натворила.

По дороге нас встретила встревоженная мама.

– Тария! – накинулась она на сестру. – Ты где пропадаешь? Я же волнуюсь!

Сестра посмотрела на меня просящим взглядом. Я ободряюще улыбнулась ей, но выручать не спешила.