Текст книги "Лето, книжка и любовь!"

Автор книги: Александра Кэрью

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Глава 24

Следующие несколько дней Лия работала не покладая рук, словно пришпоренная комментариями Беллы, и, в конце концов, послала Джулии первые три главы и общий план. Она решила доказать, что могла написать книгу, у которой будут читатели, – и это был первый шаг. Она уговаривала себя, что если Джулии не понравится, она пошлет материал в другое издательство, потом еще в одно, и еще, до тех пор, пока книгу не примут к публикации.

Ей стало легче, что она узнала, на что Бен живет и почему приехал в первый раз в Дикую Розу. Больше не было ни секретов, ни тайн. Все сомнения, посеянные Джулией, разрешились, и даже Джулия должна была с этим согласиться.

Выходя с почты, Лия поняла, что ее жизнь сейчас в руках Джулии. Она нашла ей это место, и сейчас от нее зависела работа.

Она понимала, что Джулии могло не понравиться то, что она написала. Она понимала, что могут быть изменения, предложения и критика, и что она должна воспринимать это позитивно. Непонятно было, как это могло отразиться на их дружбе? Могло получиться так, что она потеряет и работу, и подругу или ей удастся сохранить все в равновесии?

Джулия бы никогда не раздумывала над этим. Джулия бы сконцентрировалась на работе. Если что-то можно было исправить, она исправляла, если что-то было недостаточно хорошим, она это отвергала. Это было на Лииной совести, быть уверенной, что все, что она написала и послала Джулии, соответствовало достаточно высоким стандартам.

В выходные был день рождения Этьена, и она предложила устроить вечеринку с ужином в его честь. Она решила пригласить всех, включая Беллу. Вдохновленная видом летних овощей в деревенских магазинчиках, она собралась приготовить суп писту, фрикасе из курицы с помидорчиками черри и розмарином и ризотто с грибами и салатом на гарнир.

Феликс и Пичс пришли первыми, вскоре пришел Бен, Хлоя и виновник торжества. Беллы не было.

– У вас Венера в Тельце, если мне не изменяет память, – хихикнула Пичс, беря бокал игристого вина. – Это означает любовь к хорошей еде и вину, правильно? Меня немного беспокоил Сатурн в девятом доме, но ведь у вас нет проблем со здоровьем?

Пока ждали Беллу, Лия подала маслины, маринованные с чесноком и петрушкой, и кабачковую икру с подогретой питой. Она уже не боялась Беллы и даже немного жалела ее. Хлоя рассказала, что Белла работала секретаршей и вышла замуж за своего босса, который после пятнадцати лет бездетного брака поменял ее на молодую модель. Она хорошо заработала на разводе, но в ее жизни чего-то не хватало, поэтому она опустилась до преследований Бена, чтобы доказать себе, что все еще молода.

Беллы все не было. Лия приглашала к половине восьмого, а уже было четверть девятого. Раздосадованная, Лия решила начинать и стала разливать суп по тарелкам. Каждому она поставила крошечные розетки с соусом песто, чтобы добавить к овощам восхитительный вкус базилика и чеснока.

Все были заняты супом, когда вошла Белла с извинениями и подарками, вином и цветами, прижимая к себе локтем стопку бумаги.

– Феликс, не хотелось бы беспокоить вас, но со мной произошло что-то необыкновенное, – начала она, протягивая ему бумаги. – Я пробовала непроизвольное письмо, которому вы нас учили в прошлом году, с огромным удовольствием уже несколько недель. И сегодня днем что-то произошло. Большая часть полная чепуха, я знаю, но есть некоторые мысли, что-то вроде предупреждений или наставлений, очень важные.

Лия налила Белле суп, раздраженная, что вместо того, чтобы извиниться и подождать подходящего момента, когда вступить в разговор, Белла сразу завладела вниманием гостей. Это было так характерно для этой женщины! Лия как-то пробовала, опоздав, начать рассказывать что-то смешное, но ее голос утонул в общем разговоре, и она чувствовала себя тряпичной куклой.

– Довольно интересно, – посмотрел Феликс через очки на странные линии, прерывающиеся иногда словами. Лия ожидала увидеть скептицизм по крайней мере на лице Бена, а то и Хлои с Этьеном, но все выглядели заинтригованными. Феликс водрузил очки на нос и стал перелистывать страницы, и чем дальше, тем меньше становилось беспомощных линий и больше слов.

– На солнце, где растут розы, радость будет обретена вновь, – прочел Феликс.

– Как волнующе – розы! Это, должно быть, здесь, – закричала Пичс.

Никто не обращал внимания на суп Лии, и она настойчиво предложила еще. Только Бен и Этьен согласились.

– Молодость сердца и духа повзрослеет, – продолжал Феликс. – Ее время еще не пришло.

– Что все это значит? – засмеялась Лия, приглашая всех высмеять записи Беллы.

– Земля высохнет, вода согреется, любовь возвратится в свой дом.

– Все закончили? – вскочила Лия. – Могу я собрать тарелки?

Бен помог ей, отнеся супницу на кухню.

– Я могла ожидать, что вечер украдет у меня Белла, но не этот чертов дух, – прошипела Лия. – Во что она играет?

Они вернулась в столовую с курицей и ризотто.

– Бен, это для тебя, – сказала Пичс. – Послушай.

– К тому, кто видел войну, голод и потери, счастье придет, если он выберет его.

– Ого, Бен, теперь ты знаешь, – Лия начала раскладывать курицу, желая, чтобы этот фарс поскорее закончился.

– Близкий к смерти, с жаждой жизни, он должен лечь с козой, чтобы разделить радость.

– Простите? – Лия уже была сильно раздражена и хотела, чтобы все сосредоточились на еде. – Это опять Бен? Так чтобы стать счастливым, он должен начать трахать коз? Бросьте, это бред, и еда стынет.

– Не будьте такой циничной, – вскричала Белла. – Посмотрите шире, вы такая практичная, Лия, вам надо развиваться духовно.

– Как? Слушая эту чепуху? Простите, Белла, я не собиралась преуменьшать ваш духовный эксперимент. Но если вы хотите сказать, что дух потратил время на то, чтобы рассказать вам, что Бен должен трахаться с козами, то избави меня бог от такой духовности.

– Не козы, дорогая, – Пичс дотронулась до ее руки. – Козерог, там это имеется в виду.

Лия закатила глаза и посмотрела на Бена, которому стало стыдно. Она предложила всем ризотто, надеясь, что у кого-то манеры достаточно хороши, чтобы восхититься приготовленной ею едой и поменять тему.

– Я Козерог, – сказала Белла тихо, и за столом воцарилась тишина.

Лия положила нож и вилку. Ей казалось, что она одна против всех, единственный нормальный человек в комнате, как пьющий чай среди пьяных.

– Значит, дух сказал через вас, что Бен будет счастлив только с вами?

– Не обижайтесь, Лия, – нервно засмеялась Белла. – Я не виновата, дух писал моей рукой.

– Феликс, а что показывает ваш опыт? Это нормально, когда дух говорит, кому с кем спать?

Феликс ничего не ответил и положил бумаги на стол.

– Это только одно из откровений, дорогая, – сказала Пичс. – Их нельзя стараться понять по отдельности, надо воспринимать в контексте.

– Курица была великолепная, – громко сказала Хлоя. – Как, впрочем, и ризотто. Тебе понравилось, детка?

Последнее относилось к Этьену, который громко обсасывал куриную косточку.

Лия была сердита и дала себе слово, что это последний раз, когда она всех опять пригласила. Слишком много труда, слишком большие расходы, и всегда заканчивалось неприятностью. Почему она старалась угодить этим людям, которые платили ей оскорблениями и унижениями? Слезы были готовы брызнуть из ее глаз. Ей хотелось, чтобы кто-то позвонил, и все услышали бы, как она смеялась и шутила в другой комнате. Ей хотелось, чтобы позвонила Джулия и сказала, что ей дают контракт на книгу, и она смогла бы об этом объявить, вернувшись, и все бы позавидовали ей и посмотрели на нее с восхищением.

– Не знаю, что там со счастьем, – сказал Бен легко, – но, кажется, я уезжаю в Афганистан через две недели.

За столом воцарилось всеобщее возбуждение, и Лия была благодарна ему. Он сказал ей об этом раньше, поэтому новость не застала ее врасплох. Она подумала, что могла бы найти другое место, арендовать коттедж где-то еще, познакомиться с новыми людьми, избавиться от всего. С этой компанией пора было заканчивать, ей нужны были новые люди.

Что бы то ни было, она решила, что должна переехать. Это место становилось слишком нелепым для нее.

Глава 25

Она не стала искать новый коттедж. По электронной почте пришло длинное письмо от Джулии, предлагающее мысли, идеи, рецепты и практические советы, которые она просила принять во внимание до того, как проект пойдет дальше. Лия занервничала, ей показалось, что и Джулия предала ее. Ей хотелось, чтобы Джулии понравилось все, что она сделала, чтобы она гордилась ею и предложила хороший контракт. Вместо этого Джулия стала вмешиваться. Но, перечитав письмо еще раз, она поняла, что все советы были ценными, и испытала чувство благодарности. Она поняла, что способна воспринимать критику конструктивно, и это было частью процесса взросления, потому что она достигла нового уровня уверенности в себе.

Джулия насмехалась над записями Беллы, что также принесло облегчение. В письме говорилось: «Признаю, что была неправа относительно Бена, но до сих пор не понимаю его реакции, он, кажется, подчиняется ей. Но посмотри, как нелепа Белла, это говорит о ее неуверенности. Не позволяй ей доставать себя. Она выглядит, как мыльный пузырь. Не стоит воспринимать ее всерьез».

Джулия была права – эта женщина выглядела нелепо, тщеславно и глупо. Если она серьезно думала, что ее записи что-то означают, ей надо было обратиться к врачу. В размышлениях Лия преодолела свою злость и увидела смешную сторону происшедшего. У нее был свой проект, и она была открыта для новых идей и интерпретаций. А у Беллы был только пустой дом и всякие трали-вали от нечего делать.

Днем на террасе появился Бен.

– Лия, – начал он. – Мне неприятно, но ты не обидишься, если я не приду вечером?

– Обижусь? – ощетинилась Лия. – Нет, а что происходит?

– Тебе не понравится, – быстро проговорил он, словно стараясь быстрее закончить. – Белла предложила поужинать с ней. Даже настояла.

Лия старалась не реагировать. В конце концов, их ничего не связывало, и он был свободен делать то, что ему нравилось. И не она ли говорила Хлое, что предпочитает быть с Беном, потому что он хочет этого, а не потому, что должен?

– У нее есть еще записи, и она хочет посмотреть их со мной, – выдохнул он.

– Бен, – расхохоталась она. – Ты шутишь!

– А что, если там что-то есть? – смутился он. – Не знаю, может быть, это глупо, но там есть что-то о том, что случилось в Афганистане.

– Пожалуйста, не верь, – попросила Лия. – Знаю, это болезненная тема для тебя и это изменило твою жизнь, но не верь в эту чепуху.

– А если это не чепуха? Если это весть от Джанкарло? Я не могу игнорировать это.

– А если она написала все сама? Ты думал?

– Зачем это ей?

– Потому что ей известно, где ты уязвим, – выпалила она нетерпеливо. – Она знает, как дотянуться до тебя. Подумай, Бен. Ты уверен, что не она сама написала?

– Так и знал, – сказал Бен.

– Знал что? Что я разумная, практичная, логичная?

– Что ты против Беллы. Ты боишься ее, поэтому подозреваешь. Возможно, ей близки мои проблемы. И потом, это только ужин. Только пицца в деревне.

– Не только ужин, – опять выпалила она, ненавидя себя. – Это ловушка. Она соблазняет тебя. Там же ясно написано, что ты будешь счастлив только в ее постели!

– Ты думаешь, что там об этом? – его голос зазвучал холодно. – Ты думаешь, что все это только потому, что Белла хочет переспать со мной? И все?

– Если честно, то да. Она из таких женщин, которые не могут без мужика. Ты ей не подходишь, любому ослу это ясно, но она не может одна. Ей надо чувствовать, что она привлекательна и желанна. Она занята домом, у нее нет развлечений, никто с ней не ужинает, не флиртует. Это пустынное место, – Лия понизила голос, стараясь говорить спокойно. – Она должна ютиться в крошечном бунгало, хотя планировала жить в коттедже, и она одна, хотя планировала быть с тобой. И секс. А посмотри на меня. У меня есть все. И теперь она хочет все вернуть и манипулирует.

– Я не знаю, что думать, – рассудил Бен, – и хочу выслушать ее.

– И, конечно, за ужином, она не могла просто заглянуть на кофе?

– А почему нет? – он повысил голос. – Что здесь такого? Мы не женаты, я свободен.

Эти слова ужалили ее так же, как и то, что он не сказал, что любит ее.

– Конечно, – сказала она тихо.

– Тогда я пойду, хорошо? Не хочу причинять тебе боль, но мне кажется, что я должен выслушать ее.

– Отлично, – Лия отвернулась, чтобы он не увидел слез унижения и разочарования у нее на глазах.

– Увидимся завтра.

– Как хочешь.

– Лия, пожалуйста, не надо.

– Не надо, к чертовой матери, что? – взорвалась она. – Быть такой властной? Опекать тебя? Такой практичной и бездуховной? Нам было так хорошо вместе, Бен. Мы были лучшими друзьями, у нас был потрясающий секс. Я могла говорить с тобой обо всем и думала, что ты чувствуешь то же. Мы помогали друг другу работать, никогда не ссорились. А потом появилась одна чертова туча и накрыла нас – и это Белла. А ты этого не видишь. Ты прощаешь ей все, защищаешь ее, оберегаешь. И это больно.

Она плакала, и слезы катились по ее щекам.

– Не знаю, что сказать, – он выглядел подавленным. – Прости. Жизнь не может быть вечной идиллией. Она здесь не навсегда, и мне бы этого не хотелось. Просто отпусти меня выслушать ее. Больше ничего.

Если бы он подошел к ней, взял за руку, вытер слезы со щек, посмотрел на нее и сказал, как много она для него значит, как он любит ее, Лия бы поняла. Она бы признала, что его проблемы важнее ее слез, и пережила бы. Но он стоял у стола, как будто хотел уйти как можно скорее.

– Знаешь, Бен? Уходи. Приятного вечера. Тебе расскажут, что твое будущее с ней и ты теряешь время со мной. Поучаствуй в мистическом эксперименте. Но не возвращайся. Я не хочу слышать об этом и не хочу больше тебя видеть. Довольно. Если ты не уважаешь ни меня, ни наши отношения, то ничего не поделаешь. Удачи в Афганистане. Ты мне всегда будешь дорог, но это слишком больно.

Она отвернулась, слезы еще сильнее покатились по щекам. Она услышала скрип калитки, и, когда обернулась, его уже не было видно.

Глава 26

Они увиделись еще раз, на прощание. Бен уезжал в Лондон, а оттуда в Кабул. Лия постаралась вести себя спокойно. Она знала, что это была очень важная поездка, которая могла помочь ему избавиться от своих демонов. Она чувствовала себя, словно замороженная, как будто стерла из памяти все, что касалось их близости. Она плакала больше, чем когда-либо, не могла выбраться из постели. Она не помнила, чтобы когда-нибудь чувствовала себя в такой депрессии, так одиноко.

Пока он был в Дикой Розе, был хотя бы шанс. Шанс, что он бы очнулся в постели Беллы, как она думала, и понял, что был дураком. Был шанс встретиться случайно в супермаркете, на улице или в саду.

Теперь не было ничего. Единственным утешением было то, что Белле было тоже одиноко. Но у нее была возможность получить весточку по электронной почте или телефону. Лии этого не светило.

Это было очень странное ощущение, потому что они были так близки, как будто бы знали друг друга всю жизнь. Казалось абсолютно нормальным, что они виделись каждый вечер, просыпались вместе каждое утро. Они не ссорились, не спорили. По всем меркам у них были идеальные отношения, и теперь не верилось, что все кончено.

Ей было трудно представить, что он счастлив без нее, но он ни разу не пытался увидеться с ней. Целыми днями после их расставания она надеялась, молилась и представляла, как он возвращался, со смущенным выражением на лице и цветами в руках. В этих мечтах он признавал, что был неправ, что все записи Беллы были полной чепухой и что он был несчастен и одинок.

Но этого не произошло. Он не пришел. Она прислушивалась ко всем звукам, надеясь, но он не пришел.

Она тщательно сторонилась бунгало, выбирала окольный путь в деревню, чтобы не столкнуться с Беллой, или, еще хуже, с ним и Беллой вместе. Тем более странно было увидеть его однажды утром в окно. Она встала с кресла, улыбаясь и стараясь вести себя, как добрая соседка, а не как брошенная любовница.

– Как дела? – спросил он после обязательного поцелуя в обе щеки.

– Хорошо. А твои? – спросила она, затаив дыхание.

– Хорошо.

Он не выглядел так, как будто у него все в порядке, но и по ней нельзя было этого сказать.

– Хотел сказать тебе, что уезжаю завтра. Через несколько недель у меня поездка.

– Прекрасно, – сказала она неловко. – Понимаю, это очень важно для тебя. Надеюсь, что все пройдет удачно.

Она не могла представить, что он будет там делать, где будет жить, с чем столкнется. Она почувствовала, что была далека от него, его прошлого и, к сожалению, от его будущего тоже. И она поняла, что это больше не ее дело.

– Извини, – начал он, глядя на свои ботинки. – Мне жаль, что ничего не получилось. Искренне.

Она почти заплакала. Она уже не верила, что у нее еще остались слезы. Он пришел и сказал, что не получилось. Она превратилась в бывшую – это было просто немного уважения перед тем, как стать забытой.

– Мне тоже, – согласилась она тихо.

– С тобой все в порядке?

– Да, – выдохнула она.

Это был дурацкий вопрос. Что она могла ответить? Что она напивалась каждый вечер, чтобы уснуть, что она не могла готовить, не могла есть, что она не могла работать, что даже хотела бросить все и уехать в Лондон?

– А ты?

– Неплохо, – сказал он, нахмурившись.

Неплохо. Это слово ужалило. Значит, ему было лучше, чем ей. Он просыпался рядом с теплым телом и ему не приходилось обедать и ужинать в одиночестве.

– Ладно, мне надо собираться, – он уходил, и ее охватила паника.

Она хотела, чтобы он обнял ее, сказал, что это было ошибкой и он любил только ее. Но реальность отказывалась играть в ее пьесе, и Лия увидела, как он направился к калитке.

– Бен, – окликнула она, догоняя. – Береги себя. Будь осторожен.

Она обняла его за шею и притянула к себе, вдыхая его запах, вспоминая его тело, наслаждаясь знакомым теплом.

– Конечно, буду, – тихо сказал он, обнимая ее.

Казалось, у него на глазах готовы были показаться слезы.

Он отвернулся, и Лия поняла, что никогда не была уверена, дорожил ли он ею. Когда он исчез в саду, Лия постаралась вспомнить, почему так получилось и могла ли она что-то сделать, чтобы сохранить их отношения. Неужели это была ее вина? Ответа не было, только вопросы. Ей хотелось побежать за ним, закричать, устроить сцену, но она знала, что не сделает этого. У нее было нечто, что ни Белла, ни Бен не смогли забрать у нее.

Достоинство.

Глава 27

Однажды утром, когда Лия сидела на террасе с чаем клубника и шиповник, появилась Пичс с большим коричневым конвертом.

– Прислали для вас, дорогая, – сказала она.

Лия подумала, что это могло быть от Бена, и вскочила взять конверт, но штемпель Лондона и знакомый почерк остудил ее волнение.

– Это от моей подруги Джулии, – сказала она тоскливо. – Она обещала прислать вырезки из воскресного приложения.

Она открыла конверт, и оттуда посыпались кусочки бумаги с яркими великолепными средиземноморскими рецептами, пробовать которые у нее больше не было ни сил, ни желания.

– Какая она внимательная, – Пичс присела. – Так помогает.

– Не знаю, – вздохнула Лия без интереса. – Я начинаю думать, что это пустая трата времени.

– Нет, Амелия! – Пичс редко называла ее полным именем, и это казалось предостережением. – Как вы можете так говорить?

– Могу, – у Лии не было даже сил доказывать.

У нее вообще не было сил. Она просто сидела и хотела, чтобы ее оставили в покое.

– Амелия, – начала Пичс твердо. – Я знаю, вам трудно сейчас, вы думаете, что вас предали и обидели. Но вы не можете бросить книгу. Не должны.

– Пичс, у меня ничего нет. Даже контракта нет, и не думаю, что Джулия что-то сделает, если она не будет уверена, что книга получится. Но мне все равно. Я не смогу. Надо признать, я никто. Я не эксперт в кулинарии или садоводстве, не писательница. Кто, к чертовой матери, я?

– Вы женщина, которую обидели, и теперь чувствуете жалость к себе, – сказала Пичс мягко. – Это нормально, но только до определенного предела. А потом вы должны собраться. Была же у вас жизнь и до него, помните?

– Помню, – Лия улыбнулась, стараясь не заплакать опять.

Пичс знала о них с Беном, но не подавала вида. И теперь – странно, но было естественно говорить с ней о Бене, как если бы это никогда не держалось в секрете.

– Была целеустремленная женщина, Лия Скотт, у которой была хорошая идея, – продолжала Пичс. – И у нее был энтузиазм. И не говорите мне, что теперь эта женщина превратилась в испуганную девочку, и все из-за мужчины.

– Извините, Пичс, но у меня нет настроения.

– Конечно, дорогая. Вы в темноте, в одиночестве, и не видите выхода. И пока вы там, вы не догадываетесь, что темнота бывает темнее и одиночество более одиноким. Бывают гораздо более тяжелые ситуации, но люди переживают их. Сидеть одной и жаловаться – не самый лучший способ.

– Знаю, Пичс, – воскликнула Лия. – Я пробовала работать, но не могу. Пробовала читать, но не могу сконцентрироваться. Пробовала готовить, но не смогла очистить даже зубчик чеснока. Теперь я пробую метод погружения. Если я окунусь в эту боль надолго, мне это надоест. И это будет то, что мне надо.

– У вас уже так было? Помните, как вам было плохо? И что вы сейчас думаете о тех мужчинах, которые разбивали вам сердце? Могу поспорить, вы уже забыли о них. Так и это пройдет.

– Так никогда не было. У меня всегда были мужчины, но всегда я бросала их.

– Интересно, – Пичс погрузилась в размышления. – Значит, вам надо было испытать это.

– Спасибо, но от этого мне не легче.

– Потому что вы не подготовлены. Все проходят через такой опыт. К вам это пришло поздно, поэтому оказалось таким ударом. Но большинство людей к вашему возрасту переживают две или три таких истории. Поверьте, бывает хуже. Вы только начинаете жить, – она засмеялась, и Лии стало интересно, что же такое пережила Пичс.

– Я знаю, я избалована. Мы виделись так много, что трудно поверить, что его нет. Это как смерть, или хуже, потому что он ушел, и ушел к другой женщине.

– Работа лечит лучше всего, – просто сказала Пичс. – Вы правы по поводу погружения, но лучше погрузиться в работу, а не в боль. Письмо пришло вовремя. Поработайте с материалами. Это то, что вам должно помочь выбраться.

– Пичс, это просто несколько вырезок, – засмеялась Лия, начиная понимать, как приятно опять улыбаться.

– Надеюсь, вы меня поняли. Работа лечит. Когда я занялась астрологией, у меня ничего не было, ни определенности, ни уважения к себе, ни уверенности. И я начала, и мне удалось.

Лия пристально посмотрела на собеседницу. Она никогда не воспринимала Пичс всерьез, только как почти карикатуру. Ее заинтересовало, какой Пичс была в молодости и что сделало ее такой, какая она сейчас.

– А почему вы занялись астрологией?

– У меня было трудное время, гораздо хуже, чем у вас сейчас, если поверите. Я чувствовала, что мне незачем жить. Мне нельзя было доверять, от меня никому не было ничего хорошего. Подруга подарила мне книгу по астрологии, чтобы отвлечь меня. Я увлеклась, как ничем не увлекалась до того.

– Вы уже были женаты с Феликсом?

– Нет, дорогая, мы поженились позже. Та же подруга посоветовала поехать в центр Новое время, недалеко от моего дома в Сан-Диего. Феликс читал там лекции, – она с нежностью улыбнулась. – О смерти, духовном мире, реинкарнации. Я увлеклась, не только предметом, но и им. Он был высокий, красивый, с таким приятным британским акцентом. Я влюбилась! После лекции была неформальная беседа, кофе и маковый пирог, и мы не могли оторвать глаз друг от друга. Я спросила, можно ли с ним встретиться, чтобы посоветоваться, и он согласился. Он видел меня в наихудшее время моей жизни, и я никогда не смогу его отблагодарить. Мы стали любовниками, а потом поженились, без пышной свадьбы, на берегу океана. Я была в разводе, и он не был женат.

– А дети у вас были?

Лия заметила, что лицо Пичс омрачилось.

– У меня есть дочь от первого мужа. Мы с Феликсом были уже староваты для этого. Он унаследовал это место. Его родители жили здесь, когда вышли на пенсию, но тогда уже совсем состарились. И мы решили построить бунгало, расширить розовый коттедж и сделать здесь духовный центр, чтобы люди могли приехать и отдохнуть. И вот мы здесь уже двенадцать лет, и по-прежнему счастливы.

– Красивая история.

– Видите? – Пичс встала. – В мою темноту пришел свет. Всегда есть будущее, не забывайте. Жизнь идет, не стоит на месте. Но вы должны помочь сами себе и открыться для помощи. Я не хотела читать эту книгу и не хотела ехать на лекцию, я помню, как сначала отказывалась, поверьте. Но надо открыться знакам, и это, – она показала на конверт, лежащий на столе, – один из них. Я рада, что мы поговорили.

Она встала и пошла к калитке.

– Привет, Джеймс, – услышала Лия. – Как ты сюда попал? Пойдем, пора обедать.

Лия улыбнулась. Она была тронута рассказом Пичс и благодарна ей за это. Медленно она просмотрела, что прислала Джулия, и стала обдумывать, что с этим можно было сделать.