Текст книги "Вечный (СИ)"

Автор книги: Александра Кармазина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Глава 33
Потери и находки

Выгнув густую бровь, доэр Данвир наблюдал, как невысокая чаровница что-то выговаривает до смерти смущенному стражнику. Бедолага переминался с ноги на ногу под ее строгим взглядом, что-то пытался возразить, но пыл и напор жительницы Зачарованных холмов не оставлял ему даже крохотного шанса.

– Что происходит? – Маркус решил спасти несчастного воина, который совсем растерялся. – Что вас так рассердило, миледи?

Обернувшись к нему, чаровница раздраженно фыркнула. Такая забавная и такая красивая, что Маркус невольно улыбнулся. Подданные Ларины дель Варгос обладали невероятным шармом и очарованием.

– Я всего лишь попросила его помочь поменять факелы, – с негодованием указала пальцем на стражника. – Он перечит. Говорит, не его это обязанность. С каких это пор в обязанности мужчины перестало входить помогать женщине⁈

– Ну, это легко исправить, – ответил доэр Данвир. – Давайте, я сделаю все, что нужно, а он пусть идет по своим делам. Хорошо?

Дернув хрупким плечом, чаровница согласно кивнула.

После того, как стражник удалился, облегченно вздохнув при этом, Маркус взглянул на девушку.

– Почему вы этим занимаетесь? – спросил он. – Обычно подобные распоряжения отдает Алисьента.

– Вероятно, кроме меня, это никого не интересует, если нет ее, – огрызнулась чаровница. – Замок тонет во мраке, а под потолком уже повис чад. Взгляните! – указала лучистыми ярко-зелеными глазами на своды гостиной залы.

– Но где же Алисьента? – поинтересовался доэр, прослеживая за взглядом чаровницы.

Каменные стены под самым потолком и правда начали покрываться едва заметным темным слоем. От этого в зале словно стало теснее, а воздух приобрел привкус гари.

– Никто не видел ее со вчерашнего вечера, – огорошила его собеседница, нервно поправляя длинные медово-золотистые волосы. – Я понимаю, что это не мое дело, но… – она замолчала, не решаясь высказать вслух то, о чем думала.

– Говорите же, – подался к ней Маркус. – Элирра, если я не ошибаюсь? – уточнил имя чаровницы.

– Да, – кивнула она. – Я не искала специально, но обошла основные места, где обычно бывает молодая госпожа. Алисьенты как будто нет в замке.

Слова чаровницы заставили доэра Данвира повести широким плечом. Он ощутил, как в душу заползло холодное липкое предчувствие чего-то нехорошего. На мгновение закрыв глаза, Маркус провел языком по пересохшим губам. Он примерно подозревал, что могло произойти, но не хотел верить в это. Вероятно, Алисьента все же увидела Ровену в спальне денра и…

– Я присмотрю тут за всем, – вырвал его из размышлений голос Элирры. – У вас есть более важные дела, я думаю.

– Да, – кивнул он в ответ. – Я пришлю вам в помощь кого-то из мужчин, – и бросился к двери.

– Доэр Данвир? – окликнула его чаровница, направляясь следом.

– Да?

– Вот, – подойдя ближе, она протянула ему декорированный серебром камень насыщенного зеленого цвета с темно-бордовыми крапинками, что красиво искрились на матовой поверхности самоцвета. – Это гелиотроп. Он помогает владельцу в сложных ситуациях. Я желаю вам найти то, что вы ищите… или кого.

– Благодарю вас, – тихо проговорил Маркус, поднося руку чаровницы к губам, чтобы оставить на тыльной стороне ладони долгий поцелуй.

– Пусть Боги хранят Вас, – тихо проговорила Элирра.

Жительница Зачарованных холмов понимала, что ее слова – всего лишь капля надежды в море отчаяния доэра. Она хотела ему помочь, как и всем в крепости, но большего сделать не могла.

Легонько пожав на прощание теплые пальцы девушки, Маркус покинул гостиную залу. Он стремительно преодолел просторное фойе и вышел на крыльцо замка. Оглядев раскинувшийся внизу двор, заметил возле конюшни Дамиара, который о чем-то разговаривал с Вилейной.

Хладная обернулась, стоило доэру Данвиру спуститься на несколько ступеней. Его ноги еще не коснулись пронизанной холодными осенними ветрами земли, когда Вилейна направилась к Маркусу. Он невольно повел широким плечом, чувствуя вину. Их беседа накануне вечером закончилась не самым лучшим образом, поэтому доэру было неловко. Он знал, что бывает резок в моменты эмоционального напряжения или когда в дурном настроении – это ни один раз служило ему плохую службу.

– Доэр Данвир, – хладная склонила голову в жесте приветствия.

– Добрый день, – кивнул Маркус. – Вы видели сегодня Алисьенту, Вилейна? Или вы, Дамиар? Чаровницы говорят, что ее нет нигде со вчерашнего вечера.

– Я не видел, – отрицательно качнул головой командир стражи. – Простите.

– Проклятье! – выругался Маркус. – Как же так? Уже… полдень? Чертова тьма! Не разберешь день или ночь, – процедил сквозь стиснутые зубы. – Как вышло, что ее не хватились раньше? Неужели всем настолько наплевать⁈

Находящиеся во дворе крепости люди начали оглядываться на доэра. Те, кто оказался поблизости, предпочли отойти на приличное расстояние, помня о крутом нраве помощника денра Лучезарных земель. Растерянно переминаясь с ноги на ногу, несколько мужчин и женщин замерли в паре метров, не решаясь уйти. Что сказать они тоже не знали…

– Все языки проглотили⁈ – вспылил Маркус. – Что, совсем никто не видел?

– Господин, крепость живет своей жизнью, – заметил Дамиар Вэр. – У всех полно своих дел. При всем уважении, но…

– Чем мне поможет ваше уважение⁈ – всплеснул руками Маркус. – Вы все видите хоть что-то дальше своего носа? – обернулся к окончательно поникшим жителям крепости. – Как с бедой своей бежать, так к Алисьенте, а как о ней подумать, то никому ничего не надо. Да⁈ Вы что… – подался было к ближайшему мужчине, но был остановлен жесткой хваткой сильных пальцев.

Не проронив ни слова, Вилейна просто удержала его на месте. Она не пыталась воззвать к его разуму, понимая, что в эти минуты говорило встревоженное мятежное сердце. Хладная просто не дала Маркусу возможности сделать то, о чем потом пришлось бы пожалеть.

– Отпустите меня! – потребовал доэр, дернувшись в сторону.

Этот жест стоил огромных усилий ему и никаких – Вилейне. Несмотря на внешнюю хрупкость, хладная была гораздо сильнее пусть и крепкого, но все же смертного доэра Данвира.

– Успокойтесь, милорд, – процедила подданная денра Магнуса. – Это всего лишь посторонние люди. Они не обязаны знать, где ваша возлюбленная.

Отрезвленный словами Вилейны, Маркус шумно выдохнул. Взглянув на перепуганных женщин, он склонил голову, проронив просьбу извинить его. Народ понимающе закивал и поспешно ретировался под внимательным взглядом Вилейны. Привыкшие держать языки за зубами люди не обижались на тех, от кого зависели их благополучие и безопасность.

– Оседлаю вам лошадь, – подал голос Дамиар. – Соберу людей на поиски.

– Не нужно, – коротко возразила Вилейна.

– То есть? – не понял командир стражи. – Похоже, Алисьента… А если что-то случилось?

– Все в порядке, – мягко ответила хладная. – Я знаю, где девушка. Она ушла вчера поздно вечером с Венвортом, – ответила на вопросительный взгляд доэра Данвира.

Удивленный до глубины души, Маркус не поверил собственным ушам. Он достаточно хорошо знал Алисьенту, чтобы поверить в правдивость сказанного.

– Она никогда бы не пошла куда-то с незнакомым ей… – неопределенно повел рукой в воздухе, подбирая слова. – Хоть с кем.

– А с чего вы взяли, что они с Венвортом не знакомы? – хитро прищурилась Вилейна.

Глава 34
Предназначение

Нервно комкая носовой платок в дрожащих пальцах, Алисьента смотрела в спину той, которая уже однажды спасла ей жизнь. Конечно, незнакомка сделала это не сама, но принимала непосредственное участие. К счастью, сегодня в лесном домике не было того сурового молчаливого господина, который смотрел на нее так, словно Алисьента была виновна во всех грехах этого мира.

– Тебе не следует так небрежно относиться к своей жизни, – проговорила невысокая шатенка, все еще всматриваясь в серый мрак за окном. – От чего ты бежала в этот раз?

Растерянно вскинув глаза на Венворта, Алисьента провела языком по внезапно пересохшим губам. Она не была уверена, что может сказать правду. Сегодня, когда мир застыл в таком шатком равновесии, каждое слово могло нарушить зыбкий покой. Появление Ровены Торгос принесло боль дочери покойного управляющего, но Алисьента не хотела зла чаровнице.

– Ты можешь сказать ей все, что тебя тяготит, – тихо проговорил Венворт.

– Почему я должна верить? – усомнилась девушка. – Я благодарна за помощь, но…

– Правильно, что беспокоишься о последствиях, – повернулась к ней незнакомка.

Рассматривая ее красивое лицо с правильными чертами, Алисьента поймала себя на мысли, что ничего не знает об этой женщине. Кто она? Что делает здесь, в непролазном буреломе Сумеречных лесов? Какие хранит тайны? Добро держит за душой или эта душа пропитана темными чарами?

– Кто же вы?

– И вопросы задаешь верные, – одобрила шатенка, убирая от лица густые волосы цвета спелого каштана. В свете пламени канделябра пряди заиграли красноватыми бликами.

Алисьента с тоской подумала, что дни стали еще короче и непрогляднее. Мрак наступал с каждой новой ночью, становился все плотнее. А ведь было время, когда в это время суток свечи не были нужны – день давал достаточно света. Сегодня все изменилось…

– Ты чувствуешь это, не так ли? – спросила вдруг незнакомка в простом, но элегантном платье болотно-зеленого оттенка.

– Вы о Тьме? – несмело уточнила Алисьента.

– О ней, – кивнула она, подходя ближе. Остановившись в паре шагов, женщина присела перед дочерью управляющего. – Меня зовут Исмена. Пришло время нам с тобой поговорить, моя дорогая.

– Вы ведь крэмвилл, – Алисьента не спрашивала, а утверждала. Она помнила тот вечер, когда оказалась здесь впервые. Помнила все, что видела и слышала…

Губы Исмены тронула едва заметная улыбка. Она ненадолго перевела взгляд на Венворта, словно желая убедиться в каких-то своих догадках.

Алисьента же продолжала внимательно изучать ту, о которой раньше лишь читала. Рассматривая старинные свитки с Луситой, она даже подумать не могла, что однажды ей придется встретиться с саблезубыми. Этот термин не очень нравился девушке, но он более емко отражал сущность крэмвиллов. Чисто визуально…

Исмена была необычайно красива. Чистая лишенная изъянов кожа сливочно-белого тона, длинные густые ресницы, удивительно правильной формы брови и красиво очерченный рот с чувственными коралловыми губами. Однако, сколько не смотри на все это великолепие, самыми яркими были именно глаза. Огромные, сочно-зеленые, словно листва молодого леса после дождя. От крэмвилла исходил едва ощутимы аромат чего-то сладкого вперемешку с нотками горького миндаля. О такой особенности свитки тоже рассказывали, уточняя, что у каждого из представителей давно исчезнувшего народа аромат индивидуальный.

Алисьента уже ощущала похожий аромат, но только не здесь…

– Это ведь вы? – спросила девушка. Мысли об ответе уже давно мучали ее, но спросить раньше возможности не было. Признаться, Алисьента и не надеялась хоть когда-то узнать верны ли ее подозрения.

– Что «я»?

– Вы помогли выжить нашему господину, – прошептала девушка. – Он пахнет теперь почти также, как и вы – горьким миндалем. Всегда…

– Я не ошиблась в ней, – казалось, Исмена была удовлетворена умозаключением собеседницы, снова обращаясь к Венворту.

Все это время хладный оставался безмолвным. На какое-то время Алисьента даже забыла о его присутствии, поэтому вздрогнула, когда он подал голос.

– Это Дариус сомневался, не я.

– Послушай меня, дорогая, – Исмена поднялась и присела рядом с Алисьентой на жесткую широкую лавку. – Я приложила некоторые усилия, но без тебя твой господин не сумел бы выкарабкаться.

– Что? – не поняла Алисьента. – О чем вы? Я ничего не сделала. Меня ведь даже не было в крепости, когда все случилось.

– Ошибаешься, – качнула головой крэмвилл. – Ты делала и продолжаешь делать самое важное и сложное, что только может существовать. Ты любишь, любишь его.

Испуганно выдохнув, девушка вырвала руки из теплых ладоней Исмены. Алисьента была уверена, что о ее чувствах никому неизвестно. Кроме Камиля, разумеется. Откуда же могла узнать об этом она?

– Ну, что ты? – подалась к ней Исмена, легонько сжимая хрупкое плечо девушки. – Не надо бояться или стесняться своих чувств. Намного страшнее не знать, что такое любовь. Не думай, Камиль не выдавал твоей…

– Что вы такое говорите⁈ – вскричала Алисьента, вскакивая. Рассерженно вскинув глаза на Исмену, она горячо проговорила: – Он слишком благороден, чтобы пойти на такой низкий поступок. Я уверена, что господин ни единой живой душе не обмолвился об этом.

– Успокойся, – мягко попросила Исмена, тоже поднимаясь на ноги. Подойдя к девушке, она снова взяла ее руки в свои. – Я всего лишь хочу донести до тебя, что все складывается именно так, потому что суждено было. Понимаешь?

– Нет…

– Возможно, ты сейчас обижена на судьбу за то, что вынуждена любить безответно, но именно так все и должно было случиться. Твоя любовь спасла его, когда наступило время. Крэмвилл не может обратиться, если его никто не любит.

– Значит, наш господин – крэмвилл теперь?

– Не совсем, – отрицательно покачала головой Исмена. – Пойдем, я покажу тебе кое-что и ты сразу поймешь, что я имею в виду.

Увлекая за собой Алисьенту, она прошла к столу, на котором Венворт уже развернул несколько больших свитков. Чуть в стороне лежал старинный манускрипт с пожелтевшими от времени страницами. Книга была настолько старой, что уголки листков вытерлись и потеряли четкие очертания.

Дочь покойного управляющего провела рукой по ближайшему свитку, едва касаясь его подушечками пальцев. Ей был знаком почерк. Очень похожий находился в библиотеке де Кардов, но он был не закончен.

– Такой есть в крепости, – сказала Алисьента. – Лусс де Кард тщательно изучала его много месяцев. Мы почти ничего не поняли, – вопросительно взглянув на Венворта, она подалась вперед.

– Взгляни, – Исмена сделала шаг назад, делая выразительный жест головой хладному, который последовал ее примеру.

Пододвинув ближе канделябр с тремя свечами, Алисьента присмотрелась внимательнее. Свиток явно рассказывал о том же, что и уже знакомая ей рукопись.

«…когда мир накроет Тьма. Он придет, чтобы стать спасением либо погибелью. Рожденный в любви, Он станет зависим от этого чувства настолько, что не сможет жить, если любим не будет. Это чувство возвысит его над остальными, но полная сила придет лишь в то мгновение, когда сам полюбит…»

Прикрыв рот дрожащими пальцами, Алисьента повернулась к терпеливо ожидающим Исмене и Венворту.

– О ком это? Кто – он?

– Безликий, – пояснила Исмена. – Это пророчество, моя дорогая. Много сотен лет назад одна из чаровниц, что обладала даром видеть будущее, предсказала Тьму.

'…горячо любимый своим народом, Он станет тем, кто утешит несчастных и обездоленных. Никогда не стремящийся к власти, он будет рожден править.

Ему придется утратить себя, чтобы справиться с врагом, который не по плечу простому смертному. Женщины будут терять жизнь в его объятиях, страдать от безответной любви к нему, но этим спасут его от самой ужасной из смертей. Оказавшись в когтях Вечного, Он выживет, чтобы переродиться и стать всеми и никем – Безликим…'

Прочитав в полголоса очередной отрывок текста, Алисьента окончательно поняла, о чем говорилось в первом свитке. Теперь все встало на свои места.

– Видишь? – Исмена подошла почти неслышно, указав на нужный фрагмент. – Тебе суждено было полюбить его, чтобы спасти. Вот почему мы забрали тебя из крепости в ту ночь.

– Здесь написано, что он обретет силу, когда сам полюбит, – прошептала девушка, вспоминая то, из-за чего покинула крепость.

– Никто не может жить полноценно без любви, – кивнула крэмвилл. – Только прочувствовав всю ее силу, можно обрести самое главное – цель и смысл жизни. Я искала кандидата на роль Безликого много лет, моя дорогая. Теперь, когда он с нами, моя обязанность помочь ему обратиться до конца. Для этого нужно отыскать ту, которую он полюбит всем сердцем.

– Не нужно, – голос Алисьенты дрогнул. – Она уже рядом с ним, Исмена, – повернувшись к ней, дочь управляющего не смогла сдержать слез, что покатились по бледным щекам.

Глава 35
Никому ни слова

Гостиная зала тонула в полумраке и едва различимом запахе дыма. В канделябрах потрескивали свечи, источая терпкий аромат воска.

Подойдя к перилам, Камиль оглядел залу пытливым всевидящим взглядом. Никого. Набросив на голову капюшон, денр бесшумно спустился по лестнице. Он ступал так тихо, словно и не весил, без малого, девяносто килограмм.

Держась в тени, Камиль вышел во двор. Удача сегодня была на его стороне, и де Карду удалось покинуть крепость незамеченным. Он не хотел, чтобы кто-то знал о его визите в развалины заброшенной резиденции денров. Именно там назначил встречу Темный. Пройдя вдоль крепостной стены, де Кард свернул в сторону небольшой рощи. Кроны деревьев скрывали остов полуразрушенного замка, который когда-то служил домом для правящей династии. Осторожно перешагнув через ствол поваленного вяза, Камиль прошел еще несколько метров, прежде чем подняться на небольшой холм. Остановившись, денр на несколько минут задумался.

Доэр Данвир был решительно против того, чтобы иметь какие-то дела с Отверженными, не говоря уже о Темных. Чего греха таить, сам Камиль тоже не доверял этим созданиям. Только Богам известно, что творилось в их воспаленных умах. Следовало остерегаться подобных знакомств, но невозможно полностью исключить их. В мире, где правят бал темные чары, просто нереально всегда оставаться в окружении доброго и светлого. Да и нужно ли?

Тяжело вздохнув, Камиль почти бегом спустился к подножию холма. Он решил пока не думать о том, чем может закончиться его сегодняшняя прогулка. Нужно ли беспокоиться и последствиях, которые еще не наступили? Возможно, ничего страшного и не случится. Впереди замаячил лишенный крыши замок с неровными стенами, которые местами были разрушены полностью. Оказавшись в нескольких шагах от того, что когда-то выполняло роль парадного входа, Камиль огляделся по сторонам. Приподняв подбородок, денр потянул носом воздух. Нотки сырой земли, плесени, тухлятины и едва различимая тень где-то в глубине развалин. Темный уже был здесь…

– В крепости недавно перевернули часы, – тихо проговорил Камиль, делая шаг вперед. – У тебя времени ровно до того момента, пока их не возьмут в руки для очередного оборота.

– Ты не пожалеешь, что пришел, – послышался сиплый голос откуда-то со стороны.

– Итак, – проговорил Камиль. – Я хочу знать, почему ты решил перейти на сторону света, если можно так выразиться. Твои собраться предпочитают кучковаться поближе к этерну.

– Так и есть, – подтвердил Темный. – Было время, когда я тоже видел в нем надежду на лучшую жизнь.

– Что изменилось потом?

– Он не нашел на меня времени, когда я нуждался в нем.

– Расскажешь, что случилось? – поинтересовался Камиль, пытаясь вникнуть в ситуацию.

– На меня напал вард. Я с огромным трудом вырвался живым, – проговорил Темный, который все еще продолжал прятаться в темноте. – Тогда я обратился к этерну с просьбой, чтобы его чародейка заговорила мои раны. Отказал, – последнее слово было сказано таким тоном, словно это было самое мерзкое ругательство.

Камиль вдруг остро ощутил всю силу разочарования собеседника. Это чувство, пропитанное болью и обидой, буквально дрожало в воздухе. Денр повел широким плечом. Чисто по-человечески, он сочувствовал Темному. Всегда тяжело, когда твои ожидания оказываются не оправданы.

– Понимаю твои чувства, – кивнул Камиль. – Но я пока не понимаю, почему ты пришел именно ко мне? Ведь есть много других мест и жителей мира Синих сумерек, кто мог бы стать тебе другом и союзником. Или нет?

– Верно говоришь, – согласился Темный.

Де Кард заметил, как зашевелился сгусток мрака в одном из самых дальних углов развалин. Именно оттуда раздавался голос, что и выдавало местонахождение Темного. Камиль почти сразу догадался, где засел его собеседник, но решил не показывать своей осведомленности. Ночной охотник явно опасался его, что и держало его во мраке. Ему явно было спокойнее под защитой ночной тьмы. Денр решил не нарушать хрупких границ безопасности Темного.

– Ты ведь изначально знал, что я именно тут, – заметил Ночной охотник, ступая в полосу тусклого лунного света. Кивнув, словно отвечая на собственный вопрос, Темный усмехнулся. – Решил не показывать своего превосходства. Правду говорят о тебе, денр.

– Я не о себе поговорить пришел, – возразил Камиль. – Почему именно я?

– Дело не в тебе, – покачал головой его собеседник, поправляя широкий капюшон потрепанного плаща. – Может, ты и лучше других господ, что правят этим миром, но вы все одинаково неприятны мне. Я долг хочу вернуть.

– Кому? – де Кард примерно понимал, что услышит, помня о словах Маркуса Данвира. Доэр что-то говорил о Темном, который находился в услужении покойной Кармелии.

– Твоей сестре, – подтвердил его догадки Ночной охотник. – Этерн убил ее. Никогда не прощу ему этого.

– Что тебя связывает с моей сестрой? Как ты вообще умудрился связаться с Кармелией?

– В ту ночь, когда этерн вышвырнул меня, как мусор, я забрел на твою землю. В агонии шел сам не зная куда. Я уже готовился подохнуть где-нибудь в укромном уголке, а потому пробрался в нежилую часть твоего замка. Так не хотелось умирать в сырой яме или грязном подвале…

– В крепость нельзя забрести случайно, – заметил Камиль. – Не лги мне, что попал в мой дом волей стечения обстоятельств. Ты бывал здесь раньше, если сумел незамеченным пройти в закрытое крыло замка. Кто ты?

– Да, я был здесь, но ты мыслишь не в том направлении, – покачал головой Темный. – Моя смертная жизнь никак не связана с тобой или крепостью Кард. Я был здесь не так давно, – он снял капюшон, проводя костлявой рукой по землисто-серому лицу.

Наблюдая, как во взгляде собеседника зарождается красноватый огонек, Камиль невольно передернулся. Ему стало жутко от того, что подобное существо могло бродить по замку в то время, когда были живы Луна и Мария. Совсем крохи…

Денр вдруг вспомнил о ночи, когда на крепость напали Отверженные. Даже теперь, спустя столько времени, эти воспоминания вызывали неприятную дрожь во всем теле. Тогда Ночные охотники покалечили несколько чаровниц и Алисьенту.

– Мне бы шею тебе свернуть прямо сейчас, – процедил Камиль сквозь стиснутые зубы.

– Твоя воля, благородный денр, – покорно склонил голову Темный.

Этот жест остудил пыл де Карда, словно на него вылили ведро холодной воды.

– Продолжай, – велел Камиль, совладав с собой. – Кармелия…

– Это она нашла меня в замке, когда стены вдруг стали сдавливать меня, точно живые. Не знаю, что произошло, но замок будто начал жить своей жизнью. Я пообещал ей все, что она захочет, если поможет мне спастись. Она вытащила меня на улицу, хотя могла легко убить. Несколько дней выхаживала меня, кормила, лечила укусы варда – вытащила из лап смерти…

Камиль удивленно выгнул бровь. Все то, о чем рассказывал Темный, скорее, было применимо к Лусите. Кармелии всегда были чужды сострадание и участие. Ее сердце не умело сочувствовать, а руки не были достаточно нежны, чтобы избавить кого-то от боли.

– … а я не защитил ее, – прошептал Темный, которого начала сотрясать странная дрожь. – Меня не было рядом, когда я так нужен был моей бедной Госпоже. Она умирала так больно и страшно, а меня не оказалось рядом, – плечи Ночного охотника задрожали от сдерживаемых рыданий.

В душе де Карда метались странные чувства. Он не понимал, чему верить и как воспринимать сказанное Темным. После нападения этерна на крепость Камиль часто думал о том, что случилось. Его душа болела о каждом из погибших, а при мысли о сестрах вовсе рвалась на части. Но именно Кармелия, которая при жизни не вызывала в нем ничего, кроме дикого раздражения, беспокоила его больше всех.

В мире Синих сумерек верили, что душа человека, которого никто не любил при жизни, заблудится на Мертвых тропах. Гордая и надменная Кармелия прожила свою недолгую жизнь, не вызвав ни в чьем сердце нежного чувства. Казалось, так и было… до этого момента.

– Все, что ты сказал сейчас, – проговорил Камиль после долгой паузы, – должно умереть здесь же, между нами. Никому ни слова.

– Сделаю, как ты скажешь, благородный денр, – кивнул Темный. – Стану верным псом брату моей Кармелии… в память о ней.