Текст книги "Вечный (СИ)"

Автор книги: Александра Кармазина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Глава 27
Новорожденная любовь

Обеспокоенно всматриваясь в тускло мерцающие стекла высоких стрельчатых окон замка, Ларина дель Варгос надеялась увидеть хоть какие-то признаки жизни. Темная чародейка не могла войти на территорию родного дома, а потому ей оставалось лишь надеяться на лучшее. Где-то в глубине души Ларина понимала, что каждый визит приближает ее к тому, что однажды ее никто не встретит.

– Зачем ты пришла?

Обернувшись на звук голоса сестры, правительница холмов облегченно выдохнула. Сегодня ее ожидания не оправдались.

– Сарина, – бросилась она к сестре. – Мне было видение, что…

– Надо же, – перебила ее собеседница. – Холмы все еще хранят надежду, что в твоей душе осталась хоть капля Света.

– Разве то, что я здесь, не подтверждает это? – в голосе темной чародейки послышались нотки обиды. – Почему ты так категорична, Сарина?

– Потому что здраво смотрю на ситуацию, – ответила сестра. – Не знаю, зачем тебе это, но ты лишь хочешь выглядеть озабоченной моим здоровьем и…

– Сарина! – теперь настала очередь Ларины прервать монолог чаровницы. – Как ты не поймешь⁈ Я делаю все это ради тебя! Только потому, что надеюсь спасти тебя.

– Спасти меня? – усмехнулась та ей в ответ. – От чего, Ларина? От этого? – протянула испещренные почерневшими венами руки. – Так не старайся, нет лекарства. Тебе ли не знать…

– А если я скажу, что есть? – вскинула брови темная чародейка. – Если скажу, что все то, о чем ты мечтаешь, реально? Сарина, я много лет ищу способ помочь тебе, хоть ты и не веришь в это. Моя вина, она… – правительница Зачарованных холмов замолчала, когда сестра повернулась к ней спиной и направилась к замку, – … сжирает меня, – закончила она.

– А знаешь, – обернулась Сарина уже почти возле ворот, – уже не имеет значения, что ты делаешь и почему.

– Что ты хочешь сказать этим? – не поняла Ларина.

– Я обо всем поведала Ему, – синеватые губы чаровницы изогнулись в какой-то полубезумной улыбке-оскале, а во взгляде загорелся лихорадочный огонь торжества. – Теперь ни ты, ни этерн не властны над происходящим.

– Кому?

– Перестань, Ларина, – скривилась сестра правительницы холмов. – Полно тебе изображать неведение. Ты же знаешь, что смертный денр жив… или уже не смертный, – добавила Сарина с леденящим душу смешком.

Чувствуя, как по спине бежит пронизывающий холодок, темная чародейка ощутила приближение чего-то непоправимого. Она уже догадывалась, о чем пойдет речь, но не хотела верить в то, что еще не было сказано вслух.

– Что ты рассказала ему, Сарина?

– Всё-ё-ё, – выгнув левую бровь, сестра смело встретила темнеющий взгляд правительницы Зачарованных холмов. – Теперь Камиль знает о своей связи с этерном. Винсент ничего не сможет изменить.

– Ты хоть понимаешь, чего мне стоило расположить его к себе? – прошептала Ларина, подходя ближе к сестре. – Он только начал доверять мне. Я же…

– Так я и знал! – послышалось восклицание за спиной Ларины дель Варгос.

Чародейка резко оглянулась. Занятая разговором с сестрой, она совершенно утратила контроль над окружающим миром. Этерн подошел так незаметно, что его появление застало Ларину врасплох.

– Коварная тварь, – прищурился Винсент, указывая на нее пальцем. – Вздумала сделать всю грязную работу моими руками, да?

– Винсент…

– Не смей! – в одно мгновение оказавшись прямо перед ней, этерн занес руку над чародейкой. – Даже не надейся оправдаться. Ты хитрая, бесчестная, лживая… – и сомкнул сильные пальцы на ее шее.

Зеленовато-черные жгуты опутали руки этерна, источая запах сырости и все той же земли. Могильным холодом наполнилась каждая молекула воздуха вокруг них, когда Ларина применила чары, стремясь высвободиться из его плена.

– Убьешь меня, кто проведет для тебя ритуал? – прохрипела Ларина, силясь убедить его словесно.

– Уверен, если поискать, в мире Синих сумерек найдется еще не одна темная колдунья.

Он все еще держал ее, понимая, что не следует так просто верить словам Ларины. Чародейки холмов славились своей хитростью, поэтому этерн имел все основания сомневаться. По словам Ларины, только она обладала необходимыми знаниями, чтобы помочь ему свершить задуманное, но теперь Винсент не был в этом уверен.

– Ты ничего обо мне не знаешь, Ларина дель Варгос, – прошипел он ей в лицо, сдавливая горло чародейки. – Как и многие другие, совершаешь те же ошибки. Чары твои на меня не действуют. Не переходи границы дозволенного. Я могу быстро перевести тебя из ранга интересной особы до статуса той, что мешает мне жить. Ты ведь знаешь, что я делаю с теми, кто мне слишком докучает?

– Довольно, – прошептала она, убирая чары. – Я все поняла, Винсент. Отпусти.

– А ты, – повернулся этерн к Сарине, которая все это время спокойно наблюдала за происходящим. – Я не ошибся в тебе. Не проста… Ох, как не проста.

Сарина лишь приподняла бровь в ответ, слегка улыбнувшись. Неискушенный наблюдатель не разглядел бы в этих жестах ничего, кроме равнодушия. Тем не менее, Винсент отчетливо увидел тень замешательства и страха.

– Твое стремление помочь смертным похвально, – направился он к ней, – но…

– Оставь ее, Винсент! – бросилась за ним Ларина. – К чему воспринимать всерьез выходки полубезумной смертельно больной чаровницы? Оставь ее, – догнав этерна, чародейка схватила Винсента за предплечья, пытаясь помешать приблизиться к сестре.

– Не нужно, Ларина, – заправив за ухо прядь белокурых волос, Сарина сделала шаг вперед. – Пусть он скажет.

– Ты не думала о том, что он может не только сказать? – обернулась к ней правительница холмов. – Твои деяния выводят из себя даже меня, не говоря уже о других.

– Перестань, – поморщилась Сарина. – Я много лет медленно умираю. Что еще может быть страшнее?

– Я бы не позволил тебе так страдать, будь ты на моей стороне, – проговорил Винсент.

Ларина вздрогнула и повернулась к нему. Отпустив этерна, она сделала шаг назад, потрясенно глядя на него. Слова сына покойной Маливии дель Варгос произвели на чародейку эффект разорвавшейся бомбы. Она так долго шла к тому, чтобы он сказал ей хоть что-то подобное, а здесь…

– Еще не поздно все исправить, Сарина, – продолжил Винсент, не обращая внимания на реакцию ее сестры. – Зачем ты рискуешь жизнью ради тех, кому плевать на твои жертвы? Ты же предаешь свои корни, своих предков.

– Мои предки завещали мне заботиться о благополучии Лучезарных земель, – возразила Сарина. – Правящая ветвь дель Варгос издавна оберегала людей.

– Даже после того, как смертный денр предал огню вашу госпожу? – прищурился Винсент.

– То было давно, – покачала головой чаровница. – Ни моя бабка, ни мать, ни я – мы никогда не воевали с де Кардами. Наши интересы всегда шли рука об руку.

– А как же моя мать? – с горечью спросил этерн. – Ее жертва больше никому не важна? Она тоже когда-то была такого же мнения, как и ты, Сарина.

– И что?

– И где она теперь?

– В тебе говорит месть и обида, – с грустью проговорила сестра Ларины дель Варгос. – Я сочувствую твоей потере, Винсент. Правда, – взгляд чаровницы заволокло пеленой искристо-зеленых слез.

– Значит ли это…

– Нет, – поспешно перебила его Сарина. – Я не стану нарушать порядок вещей, который соблюдался веками – не теперь, не впредь.

– Значит, ты выбрала сторону Камиля де Карда?

– Я всегда была там.

– Что же, – криво усмехнулся этерн, после чего повернулся к Ларине.

Встретив полный тревоги и смятения взгляд чародейки, он на какие-то мгновения стал невыразимо прекрасным – таким мягким и завораживающе притягательным. У Сарины даже появилось впечатление, что Винсент не так ужасен, как о нем говорят. Следующие его слова полностью уничтожили это мимолетное чувство.

– Мы обеспечим тебе место в первых рядах, – проговорил он, подходя к Ларине, чтобы обнять ее за тонкую талию. – Я сделаю так, что ваш дражайший денр захлебнется в огне людской злобы и несправедливости.

– Винсент… – попыталась было урезонить его Сарина.

– Точно, как моя несчастная мать! – оскалился этерн, даже не заметив попытки чаровницы воззвать к остаткам его души.

Не ожидавшая такого развития событий Ларина все еще не могла прийти в себя. За те короткие минуты, что Винсент вел беседу с ее сестрой, чародейка испытала калейдоскоп эмоций. Не самых приятных эмоций… И, если в начале их разговора она была готова убить Сарину собственными руками, то теперь радовалась, что все сложилось именно так.

Правительница Зачарованных холмов даже не подозревала, что вовсе не упрямство сестры сослужило ей столь благую службу. Ларина пока еще не знала, что Сарина намеренно повернула ситуацию в именно такое русло.

– Твое сердце не выдержало бы моей дружбы с этерном, – прошептала чаровница, глядя им в спины. – Моя жизнь почти закончилась, а твоя любовь только начинает дышать…

Глава 28
Я ждала именно тебя

…Ровена с силой оттолкнула с дороги стражника, буквально ворвавшись в спальню денра.

Удивленно обернувшись на шум, Камиль слегка оторопел. Во взгляде чаровницы было столько чувств, что он не мог уследить за их сменой. Дикая боль, радость, облегчение, граничащая с отчаянием ярость… Ровена дрожала так, словно находилась на холодном зимнем ветру. Ее буквально трясло от переизбытка эмоций.

– Жив… – бросилась она к нему. Остановившись вплотную, схватилась за лацканы черного сюртука и слегка встряхнула. – Жив…

– Боги, – прошептал денр, понимая, что если кого и следовало предупредить о своей мнимой смерти, так это Ровену.

Все это время чаровница считала его погибшим. Одним Богам известно, через что пришлось пройти ее несчастной душе. За те недели, что они провели вместе, разбираясь в проблемах и загадках мира Синих сумерек, отношения стали больше, чем просто добрых соседей.

– Ненавижу, – прошипела она, делая шаг назад. Размахнувшись, Ровена наотмашь ударила его по лицу.

Камиль безропотно стерпел этот жест отчаяния и негодования. Он понимал, что заслужил гнев жительницы Зачарованных холмов.

– Как ты мог? – бросилась снова к нему. – Я едва не умерла, когда узнала о том, что произошло. Боги… Камиль…

Прикрыв глаза, денр ощутил, как влажные прохладные ладони коснулись его лица. Спустя пару мгновений то место, где еще горел след от ее пощечины, словно охладили нежные губы чаровницы. Она поцеловала его куда-то чуть выше скулы с таким чувством, словно пыталась вложить жизнь в денра. И столько поразительной нежности и чувственности было в этом невинном поцелуе, сколько Камиль не получал ни от одной женщины.

– Ровена, – прошептал он, беря ее лицо в ладони. – Простите меня.

Выдохнув с таким чувством, словно из нее практически ушла жизнь, чаровница прижалась виском к его щеке. На ее щеках все еще слегка дымились зеленоватые чары, что смешивались со слезами. Влажные ресницы чаровницы затрепетали, когда она вскинула на него взгляд.

Не в силах совладать с диким желанием поцеловать ее, Камиль склонился к Ровене. Он замер в каких-то миллиметрах от ее лица, помня о том, какие последствия могут быть от его несдержанности. Хотелось схватить ее в охапку и зацеловать эти дрожащие губы. Хотелось так, что сводило скулы. Судорожно выдохнув, он закрыл глаза, надеясь справиться с бушевавшими в нем чувствами.

В следующие мгновения Ровена стерла разделяющее их расстояние. Их губы встретились в жадном поцелуе. Почти не отдавая себе отчета в том, что делает, Камиль резко подался вперед, одновременно стискивая чаровницу в почти удушающих объятиях. Одна из стен спальни стремительно бросилась им навстречу, выдавая нечеловеческие способности де Карда. Он за какие-то доли секунды преодолел считанные метры, переместившись с центра комнаты в один из углов. Ровена лишь едва слышно ахнула, когда он практически распял ее на стене, снова горячо набрасываясь с поцелуями.

Где-то в самой глубине души денр четко осознавал, что этот срыв может плохо закончиться. Ровена не сопротивлялась. Не потому, что не могла или была напугана… Нет, она просто не хотела. Камиль чувствовал это на подсознательном уровне, ощущал первобытным мужским чутьем. Она горела в его объятиях… горела вместе с ним.

Нехотя оставив ее до изнеможения сладкие губы, де Кард с каким-то маниакальным наслаждением несколько раз чувственно поцеловал чаровницу в шею. И она откликнулась, застонала, запрокидывая голову. Такой пленительный сводящий с ума жест покорности и подчинения, что у денра едва не помутился рассудок. Он почти видел, как бьется пульс в ее венах, ощущал аромат чар в ее крови… Хищно проведя языком по внезапно пересохшим губам, Камиль склонился еще ближе к Ровене, делая глубокий вдох.

– Останови меня, – прошептал он, почти теряя сознание от плавящего сердце чувства эйфории. Уткнувшись носом в то место, где встречались ключица и шея женщины, он глухо зарычал, с силой сжимая пальцы на ее талии.

– Ты хочешь этого? – ее дыхание возле уха словно пустило разряд тока по телу Камиля.

– Нет, – ответил он, жарко целуя ее в шею, – но ты… – в чувствительное местечко за аккуратным ушком, – должна… – волнующийся верх пышной груди, – Ровена… я…

– Ничего я тебе не должна, Камиль де Кард, – с придыхом проговорила чаровница.

Отстранившись от нее, денр взглянул в затуманенные страстью глаза женщины. В них переливались зеленоватым огнем чары, которые успели остаться на его лице и губах. Магия Ровены имела сладковатый привкус клевера, приправленный едва ощутимыми нотками полыни. Травница…

Сместив пальцы с ее талии, он медленно переместил руки выше, к вырезу простого платья цвета тусклого темно-розового коралла. Когда белое кружево, которым был отделан лиф, оказалось смятым под натиском дикого желания денра, губы Ровены тронула порочная улыбка. Она не просто ждала продолжения – жаждала. Сжав корсаж, Камиль с силой рванул его в разные стороны. Расположенная по центру шнуровка глухо затрещала. По каменному полу спальни денра рассыпался мелкий речной жемчуг, что украшал шнурки.

Швырнув в сторону ненужный предмет гардероба, де Кард снова подался к Ровене. Чаровница охотно позволила обнять себя. На этот раз поцелуй был не таким лихорадочным и диким, но яркости не утратил. Теперь Камиль словно пробовал ее на вкус, как самое изысканное лакомство. Откровенные объятия и ласки денра находили все более жаркий отклик в сердце истосковавшейся по нему чаровницы.

– Камиль… – прошептала она, когда сильные руки владыки Лучезарных земель прошлись вдоль ее стройного тела.

– Безумная, – в тон ей ответил денр, терзая губы чаровницы невыносимо иссушающим поцелуем, которые буквально вынимал дыхание из груди. – Ты же… не представляешь, что я могу… – сделав над собой нечеловеческое усилие, Камиль все же отступил на пару шагов, – сотворить с тобой…

– Пусть все летит в Мертвые пустоши, – тихо проговорила Ровена, спуская с плеча сорочку, которая осталась на ней после того, как де Кард разорвал платье. – Я буду сожалеть вечно, если не сделаю этого.

– А я буду сожалеть, если сделаю, – проговорил Камиль, наблюдая, как она оголяет второе плечо.

Денр поймал себя на мысли, что зря дал этой красавице столько власти над собой. Когда тонкая белоснежная сорочка упала к ногам чаровницы, вместе с ней рухнули и остатки самообладания хозяина спальни. Чувствуя, как начинает гореть одна сторона лица, де Кард вздрогнул. Вдоль щеки побежало уже знакомое ощущение – что-то вроде щекотки, но с болезненным покалыванием. Так в нем поднимал голову тот, кто не позволил умереть в ту злополучную ночь.

Судорожно выдохнув, Ровена никак не могла оторвать взгляда от его полнящихся завораживающим свечением глаз. Оно было такого же цвета, как и метка на скуле де Карда.

Истолковав по-своему ее поведение, Камиль отвернулся.

– Нет, – чаровница подошла к нему и взяла за подбородок, вынуждая снова взглянуть на себя. – Я так долго ждала тебя. Именно тебя…

Глава 29
Благими намерениями

Едва слышно мурлыча себе под нос старинную мелодию, Алисьента поднялась по лестнице. В руках дочь управляющего держала небольшую корзину с фруктами и орехами. Раньше она каждое утро приносила их в спальни денра и его сестер. Сегодня этот круг обязанностей сузился до размеров покоев Камиля. Вопреки случившемуся, Алисьента пыталась сохранить в крепости былой порядок. Так ей было легче пережить случившееся. Хотя бы какое-то подобие того, что все осталось, как раньше…

– Вот вы где! – послышался голос Маркуса Данвира, когда пальцы девушки уже легки на ручку двери. – Я искал вас, Алисьента.

– Доброе утро, Маркус, – поздоровалась она, останавливаясь. – Что случилось? Вы так запыхались.

– Я хотел… ммм… – доэр замолчал, не находя слов.

– Что?

– Там… – Маркус неопределенно повел рукой куда-то в направлении лестницы. – Нужно… нужно…

– Что с вами, Маркус? – в голосе Алисьенты появились нотки раздражения. – У меня куча дел и совсем нет времени на вот это все.

– Просто пойдемте со мной, – выдохнул доэр Данвир.

– Хорошо, – кивнула девушка. – Сейчас, минутку.

Когда Алисьента уже собиралась постучать в дверь, то была резко остановлена Маркусом. Молодой доэр рывком бросился к ней, перехватывая тонкое запястье буквально в миллиметре от темного дерева дверной створки. Сильные пальцы мужчины так стиснули манжету платья, что на коже обязательно должны были остаться отпечатки от ряда мелких пуговиц.

– Маркус, что вы делаете? – удивилась девушка. Она принялась растирать запястье, когда он отпустил ее, поспешно делая шаг в сторону.

– Простите, – тихо извинился Данвир, проклиная свою несдержанность. – Вы могли бы позже принести завтрак денру? Прошу вас, Алисьента.

На мгновение брови девушки поползли вверх в жесте недоумения. Однако уже спустя пару секунд взгляд дочери покойного управляющего наполнился подозрением. Она оглянулась на дверь спальни денра, а затем пристально посмотрела в лицо доэра Данвира.

– Что такое, Маркус? – Алисьента указала на покои. – Вы не хотите, чтобы я входила. Верно?

– Проклятье, – пробормотал Данвир, растирая лоб. – Да…

– Что-то случилось? Что-то с денром, да? – даже не подозревая о двусмысленности своей следующей фразы, Алисьента снова взялась за ручку двери. – Ночью что-то произошло.

Пальцы Маркуса легли поверх руки девушки. Он все еще надеялся удержать ее от этого шага. В силу обстоятельств он не мог ответить на вопросы Алисьенты честно, но изо всех сил стремился уберечь ее от той боли, что грозила вот-вот обрушиться на нее.

– Прошу вас, – проговорил он. – Нет, умоляю, просто, давайте, уйдем сейчас. Вы придете позже.

– О, Алисьента! Боги сжалились надо мной!

Оба повернулись на звонкий женский голос. К ним спешила высокая статная блондинка. Длинные завязанные в конский хвост волосы разметались по хрупким на вид плечам. Широкий размашистый шаг позволил ей в считанные секунды преодолеть разделяющее их расстояние.

– Там прибыло несколько человек из отдаленной деревни на границе с моими землями, – сообщила новая участница беседы. – Я совершенно не представляю, что с ними делать. Дамиара тоже нигде нет. Я искала вас, моя дорогая.

– Что же это такое? – всплеснула руками Алисьента. – С утра какая-то кутерьма.

– Прошу вас, – блондинка взяла ее за руку. – Эти бедняги так измождены и напуганы. Она грязные и явно голодные…

– Я иду. Иду, Вилейна, – поспешно кивнула Алисьента.

Спустя пару минут, когда девушка скрылась из виду, унося с собой корзину с фруктами, хладная облегченно перевела дыхание. Покачав головой, она повернулась к Маркусу, который удивленно смотрел на нее. Вилейна понимала причину его удивления – в крепость никто не приходил. Все вышло, как и планировала подданная Магнуса. Вилейна рассчитывала, что услышав о тяготах и лишениях других, Алисьента позабудет о завтраке денра.

– У него там чаровница, да? – тихо поинтересовалась Вилейна, кивнув в сторону покое де Карда.

– Как снег на голову свалилась вчера вечером, – поморщился доэр Данвир. – Стражник, который был у ворот, до сих пор спит под воздействием ее чар. Она одна ухлопала почти половину отряда в дозоре, – возмущенно сообщил Маркус.

Вилейна усмехнулась. Она хорошо знала, как ведут себя жительницы Зачарованных холмов, когда что-то идет не так, как они хотят.

– Поверьте мне, мой доэр, она бы уложила всех, не успей я вовремя, – фыркнула хладная. – Так возмущалась, что ее не хотели пускать.

– Стража из числа новобранцев, – пожал плечами Маркус. – Откуда им было знать в лицо Ровену Торгос.

– Вы хороший человек, Маркус, – неожиданно сменила тему разговора Вилейна. – Вы благородны и сострадательны, но вы не сможете вечно скрывать от этой девочки то, что произошло сегодня ночью в спальне денра.

– Алисьента знает о том, как Камиль относится к Ровене, – ответил Маркус, направляясь к окну в противоположном конце коридора. – Я просто не хочу, чтобы она увидела все это. Ей будет больно.

– Как вам сейчас?

Доэр Данвир обернулся, чтобы взглянуть в красноватые глаза своей собеседницы. Он всегда считал, что хладные озабочены лишь едой и защитой своих территорий. Последние события показали обитателей Темных долин совершенно с другой стороны. Маркус вдруг обнаружил, что хладные способны быть самоотверженными, смелыми и… неравнодушными к бедам других.

– Вы любите Алисьенту, – проговорила Вилейна.

– Это не для кого не секрет, – дернул плечом Маркус, не желая обсуждать свои сердечные дела с малознакомой особой.

– Да бросьте, Маркус, – ладонь хладной легла ему на предплечье. – Я не стремлюсь влезть вам в душу.

– Вот и не лезьте, если не стремитесь, – холодно ответил доэр Данвир.

– Правду про вас говорят, – с тенью разочарования протянула Вилейна.

– И что же про меня говорят?

– Что вы – самовлюбленный гордец и сухарь! Мне странно, что вы умудрились как-то полюбить, – вымолвив это, Вилейна повернулась к нему спиной и исчезла за считанные доли секунды.

Оставшись в одиночестве, Маркус ощутил горьковатое послевкусие разочарования… в себе. Он никогда не задумывался над чувствами других, пока не встретил Алисьенту. Сегодня, после разговора с Вилейной, доэр Данвир вдруг поймал себя на том, что ему не все равно, что думают о нем другие.

Воспитанный в жестких условиях того, что не должен не перед кем отчитываться и оправдываться, Маркус Данвир ощутил, как рассыпаются его многолетние установки. В своих владениях он был господином, с которым считались и даже боялись. Сегодня, когда границы между деревнями стерлись, жизнь изменилась. С Маркусом по-прежнему считались, его боялись даже больше, чем раньше, но… это не приносило былого удовлетворения.

Тряхнув головой, чтобы прогнать одолевающие мысли, доэр Данвир уже хотел уйти, когда, заметил в паре шагов от себя силуэт. Внезапно коридор погрузился в вязкий серовато-черный полумрак.

– Это утро претендует на звание неожиданных появлений, – проворчал доэр, всматриваясь в очередного незваного гостя. – И что ты такое?

– Мы встречались, благородный господин, – ответили ему с нотками сиплой трескучести.

Этот голос воскресил в памяти Маркуса тот вечер, когда он упал в овраг во время поисков Алисьенты. На дне глубокой балки его встретил Темный, который прислуживал покойной Кармелии де Кард. Именно он рассказал, где искать дочь управляющего…