Текст книги "Натали. Игры памяти (СИ)"

Автор книги: Александра Гром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Дверью в спальню я не хлопаю, хотя очень хочется.

Так что тут у нас. Ещё одно окно во всю стену. Из мебели: огромная низкая кровать и два таких же низеньких столика в изголовье. Всё. Лампа и люстра не в счёт.

На дальнем столике лежит несколько предметов: часы, телефон и какая-то брошюра. Последняя меня интригует, но скорее всего, это что-то по искусству!

А вот и нет – «Евгений Онегин» Пушкина.

– С корабля на бал, – шепчу одними губами и забираюсь на кровать.

Простота обстановки уже не удивляет, а успокаивает. Удивление вызывает выбор литературы.

Внезапно шум воды стихает. Я оставляю роман в покое, сажусь на кровати и, подтянув колени к груди, обхватываю их руками. Напряжённым взглядом караулю дверь. Да когда же она откроется!

Ожидание усиливает нервное напряжение, поэтому при появлении Бориса я вздрагиваю.

Мужчина замирает в проёме.

– Какой приятный сюрприз, – делится он своими впечатлениями.

– Скажите ещё, что неожиданный! – фыркаю в ответ.

Хозяин апартаментов отрывается от дверного косяка и делает несколько шагов вглубь комнаты.

– А чем вас не устроил диван? – голос Бориса звучит удивлённо. Или он хороший актёр или…

– Вы сами когда-нибудь на нём спали?

– Не доводилось. Я там не помещаюсь.

– А я помещаюсь, только он жёсткий как доска.

– Извините, я не знал. Наверное, нужен матрас, но у меня его нет.

Я улавливаю нотки сожаления и окидываю взглядом мужчину. Читать язык тела я не очень-то умею, но всё же…

После беглого осмотра мысли сворачивают в сторону далёкую от психологии. Фигура блондина подвергается более пристальному изучению, когда незамеченной не остаётся ни одна деталь.

Вместо полотенца, обмотанного вокруг бёдер, моему взгляду предстают свободные штаны с низкой посадкой. На рельефном торсе без единого волоска и интригующей дорожки поблёскивают капельки воды, стекающие с влажных, растрёпанных поле душа волос…

Во рту становится сухо, кончики пальцев покалывает, пульс учащается наравне с дыханием, низ живота теплеет и наполняется тяжестью. Меня можно поздравить: мозг закончил обработку увиденного, теперь тело посылает недвусмысленный сигнал: «Хочу!».

Так о чём я думала, после того как уехало такси? Поддаться своим желаниям, да?

Я прочищаю горло. Наверняка наш с Борисом разговор ещё не закончен, стоит подготовиться заранее.

– Вы заняли моё место, – голос мужчины мягкий, обволакивающий, а интонации… я никогда таких не слышала, даже когда он флиртовал с Евгенией Фёдоровной. Выходит, передо мной сейчас настоящий Борис, и он собирается…

А что собственно он собирается делать?

Не отрывая взгляда от лица мужчины, переползаю на другую половину кровати. Теперь я нахожусь ещё ближе: протянет руку и сможет дотронуться. Если захочет.

Даже в полумраке видно насколько светлыми стали его глаза. Происходящее ему определённо нравится. О, вот и улыбка, подтверждающая мои предположения. А дальше что?

Мужчина, будто слышит мои мысли. Он делает ещё пару шагов к кровати, но вместо того чтобы приблизиться ко мне, обходит постель и устраивается на соседней половине. Лёжа на боку и подперев голову для удобства, он с явным интересом рассматривает мою напряжённую фигуру.

– Вы собираетесь спать сидя?

Совершенно невинный вопрос, но я уверена, что идея внять голосу разума и вытянуться рядом с Борисом, как полагается, плоха… или хороша. Это с какой стороны посмотреть. Ладно, я всегда доверяла логике больше.

Ну вот, я уже лежу. Надеюсь, теперь он доволен?

Чтобы узнать ответ, смотрю в его сторону. Борис ласкающими движениями поглаживает ткань простыни. На ум почему-то приходит сравнение с довольным котом, выпускающим когти. И, кажется, я совсем не возражаю, чтобы этот «котик» поточил «коготки» о мою «шкурку».

Да, мужчина доволен. Очень.

– Вы собираетесь смотреть на меня всю ночь?

Борис подбирается ближе. Ой! Вообще-то я предполагала, что он отвернётся!

– Нет, – блондин качает головой. Несколько капель воды срываются с кончиков волос, падают на плечи, скользят по груди. Это зрелище отвлекает очень сильно. Настолько сильно, что я не замечаю, как рука, недавно ласкавшая ткань, поднимается и зависает над моей грудью. А когда замечаю…

– Вы что, будете ко мне приставать? – в моём голосе слышится удивление вперемешку с растерянностью. Слишком уж неожиданным стало превращение сдержанного мужчины в настроенного на любовную игру хищника.

– Звучит как-то по-детски, – замечает он всё тем же тихим голосом, при этом его пальцы уже выводят замысловатые узоры на складках ткани, прикрывающих мою грудь.

Эти прикосновения настолько легки, что материя под ними даже не прогибается, но моё дыхание становится глубже. Кожа трётся о гладкую ткань, вызывая отклик во всём теле. Волны приятной дрожи прокатываются от затылка до кончиков пальцев на ногах, отзываются сладкими тянущими ощущениями в напрягшихся сосках и между бёдер, где теперь не только жарко, но и влажно.

Прикрываю глаза. До чего же приятно и стыдно! Борис ведь понимает: вовсе не страх стал причиной дрожи и сбившегося дыхания.

– Я попробую вас соблазнить, – сообщает он мне едва слышным шёпотом.

Ресницы поднимаются сами собой. Я тут же попадаю в плен серых глаз, ставших почти прозрачными. Борис нависает надо мной, и с каждой секундой его лицо становится всё ближе. Я зажмуриваюсь.

Чувствую запах мяты и лёгкой травяной горечи. Губам уже жарко от чужого дыхания, но Борис медлит.

– Всё будет происходить только так, как вы захотите. Всегда.

Эти слова порождают и уверенность, и беспомощность. С одной стороны приятно осознавать, что я могу сказать «нет», и продолжения не будет. С другой стороны, если я скажу «да», то потом не смогу предъявить никаких претензий, но его «всегда»… Оно значит, что он остановится по первому моему требованию в любой момент… в пределах разумного, конечно.

Я запускаю пальцы левой руки в мокрые пряди на затылке мужчины, и прежде чем притянуть его голову ближе, шёпотом поправляю его последнюю фразу:

– … как ты захочешь.

То, что вытворяет Борис, меньше всего напоминает поцелуй. Его язык то оставляет влажные длинные мазки на моих губах, то будто жалит самым кончиком. При этом он ни разу не попытался проникнуть в мой чуть приоткрытый рот.

Его губы тоже принимают активное участие в этом безумстве, когда лёгкие прикосновения сменяются ощутимым захватом и чувствительным посасыванием, от которого появляется дрожь в животе.

Прохладные пряди мужских волос то и дело задевают разгорячённую кожу лица, создавая головокружительный контраст с жарким поцелуем.

По моему предплечью тонким ручейком скользит влага, и я осознаю, насколько сильно сжала пальцы на затылке Бориса. Это немного приводит в чувство. Аккуратно освобождаю мокрые локоны от захвата и одновременно с этим поворачиваю голову вправо.

Последний поцелуй мужчины приходится в щёку. Его это не смущает: языком он прокладывает дорожку до моего уха, спускается немного ниже и прихватывает зубами мочку. Делаю глубокий вдох. Приятно, но мягкий свет из коридора не позволяет в полной мере поддаться очарованию момента.

– Что случилось? – раздаётся горячий шёпот возле уха, а после мочка вновь оказывается в плену. На этот раз в роли захватчика выступают губы.

– Кажется, я забыла, как нужно целоваться, – таким же тихим шёпотом признаюсь я.

Борис замирает на несколько мгновений, а потом обхватывает пальцами мой подбородок, заставляя посмотреть ему в лицо.

– Выходит, ерунда все эти сравнения с ездой на велосипеде: мол, стоит научиться, потом никогда не забудешь.

– Тогда будем учиться заново, – заявляет мужчина и накрывает мой рот своим.

О! Вот это уже больше похоже на поцелуй, но уверена на сто процентов, раньше ничего подобного мне испытывать не доводилось! Никакая амнезия не заставит забыть такое!

Мелькнув, эта мысль исчезает. Как след на песке её смывает вкус поцелуя, смешавшееся дыхание, ощущения, которые дарят соприкосновения губ и языков.

Кончиками пальцев я исследую плечи Бориса, а он оглаживает раскрытой ладонью мою шею. Но важны не действия, а то насколько гладкая и горячая его кожа, как напряжены его мышцы. Важно то, что моё тело на каждое касание отзывается новой волной дрожи и новым приступом мучительно-приятной боли между бёдер.

Я не помню, когда подняла ноги и развела колени. Осознание совершённого действия происходит лишь после того, как я их свожу, в попытке приглушить чувство ноющей пустоты где-то глубоко в моём теле.

Простыня медленно соскальзывает с груди. Это заставляет всхлипнуть. Сквозь полуприкрытые веки вижу, как Борис стаскивает её ещё ниже. Долго наблюдать за этим зрелищем не получается: мужские губы оставляют мой рот и спускаются ниже, к шее. Я непроизвольно запрокидываю голову, предоставляя больший простор для исследований.

Движение ткани останавливается чуть ниже талии, и Борис отрывается от моей шеи. Я нахожусь в полубессознательном состоянии, поэтому не способна сама сообразить, почему меня лишили таких чудесных ощущений. С большой неохотой открываю глаза и смотрю на Бориса. Он чуть отстранился и перенёс вес тела на правое предплечье. Левая рука покоится возле моего бедра. Она собрана в кулак, сжимающий край простыни.

Лицо его повёрнуто в профиль, скрыто занавесом немного подсохших волос, а жаль. Хочется увидеть, какой у него сейчас взгляд. Несколько секунд спустя, моё желание осуществляется. Он поворачивает голову в мою сторону.

– Ты очень красивая.

Вот так просто и честно. А что тут ещё можно добавить? Разве что прикоснуться.

Именно это он и делает. Оставив в покое ткань, Борис кончиками пальцев выводит сложные узоры на моём животе. Этот «рисунок» медленно переползает на рёбра, поднимается выше, на грудь.

Я вновь закрываю глаза, отдаваясь во власть ощущений: кожа покрывается мурашками, соски собираются в тугие горошины.

Рука Бориса отправляется в обратное путешествие к моему животу, а его губы смыкаются на вершинке левой груди. Медленное кружение языка, жёсткое прикосновение зубов и мягкое нажатие губ – за этими ласками я пропускаю тот момент, когда пальцы мужчины ныряют под ткань. Стоит им дотронуться до мягких волосков внизу, я инстинктивно раздвигаю колени, и широко распахиваю глаза.

– Всё хорошо? – он поднимает голову и заглядывает в мои глаза, не прекращая лёгких поглаживаний.

Я тяжело сглатываю и киваю. Мужчина улыбается, мягко целует меня в уголок рта, а потом белокурая макушка скрывает от меня мою правую грудь, до того момента обделённую вниманием. Медленно погружаюсь в сладкую негу, созданную умелым мужским ртом, но тут появляются новые ощущения.

Пальцы мужчины становятся более смелыми, они раскрывают меня, пробираются к самому сокровенному. Кончик одного из них неглубоко окунается в источник влаги. После он прокладывает себе путь вверх до того местечка, что острее всего реагирует на ласки. Всё моё внимание сосредотачивается на нежных скользящих движениях вверх-вниз. Изысканные ощущения усиливаются с каждой секундой.

Мои стоны должны стать сигналом о том, что я более чем довольна происходящим, но Борис неожиданно убирает палец. Я ощущаю себя в подвешенном состоянии. Буквально между небом и землёй.

Запускаю пальцы в светлые волосы и заставляю мужчину посмотреть на себя.

– Хочу ещё! – шепчу требовательно.

– Потерпи, – отвечает он прежде, чем закрыть мой рот поцелуем.

Пока наши языки ведут жаркую схватку, палец, служивший источником наслаждения, опускается ниже и медленно проникает внутрь моего тела.

Ох! Какая же я узкая! Но это ведь не плохо, да?

Разрываю поцелуй и вглядываюсь в лицо Бориса. Он смотрит на меня каким-то странным, задумчивым взглядом, но продолжает движение: внутрь, наружу, внутрь, наружу, внутрь…

Я прикрываю глаза, впадая в некое подобие транса, подаюсь навстречу. Большой палец возвращается к нежному комочку, оставшемуся без внимания, и я зажмуриваюсь. Как сладко!

Борис задумывает ещё один эксперимент с моим телом: пробует проникнуть в меня двумя пальцами одновременно. Это больно! Я отстраняюсь прочь от неприятных ощущений и свожу колени.

– Всё-всё, я понял, – Борис ласково целует меня в плечо, – больше не буду так делать.

Разрешаю двум пальцам возвратиться на место. Только теперь солирует большой, потирая сладкий бугорок плоти. Я готова мурлыкать от удовольствия!

Ласковые касания длятся недолго. Наслаждение обрушивается внезапно, сводя сладкой судорогой мышцы, заставляя поднять бёдра и выгнуть спину дугой.

Я отключаюсь от реальности, а придя в себя, понимаю, что Борис всё ещё гладит меня, только теперь палец движется по кругу и нажимает сильнее. Только открываю рот, чтобы сказать что-то вроде «я уже всё», как меня накрывает второй волной оргазма.

– Вот теперь всё, – шепчет Борис, целуя мой влажный висок.

Окончательно прихожу в себя под боком у Бориса. Он задумчиво смотрит в потолок и поглаживает мои пальцы.

– Когда ты сказал «всё», ты имел в виду… совсем всё?

Он рассеяно кивает.

Я гляжу на его бёдра. Хм, кое-кто с этим решением точно не согласен.

– А почему?

Борис вздыхает.

– Ты совсем ничего о себе не помнишь?

– Кроме имени – ничего.

Он кивает.

– В таком случае, могу поведать тебе кое-что интересное.

– И что же? – я заинтригована и даже приподнимаюсь на локтях, хоть для этого мне приходится лишиться тепла его руки.

– Ты девственница.

– Чт… что?

Борис поворачивается ко мне:

– Ты всё правильно расслышала, но могу повторить, если настаиваешь.

Я резко сажусь на постели. Мозг отказывается воспринимать услышанное.

– Ты уверен?

– Есть только один способ убедиться в этом на сто процентов, но мне лично достаточно и того, чем мы занимались.

– Ты… ты не хочешь продолжения, потому что… – я сама не знаю, как закончить предложение.

– Во-первых, я хочу, и это отрицать глупо, – он с кривой усмешкой смотрит на свой пах, – во-вторых, у тебя была трудная неделя, и сегодня она должна была закончиться. Не желаю, чтобы по моей вине у тебя получился ещё один тяжёлый день.

Объяснение меня успокаивает. Всё это звучит лучше, чем опасения в моей предполагаемой эмоциональной нестабильности, которая может проявить себя во всей красе после секса и вылиться в истерику или требования заверений в вечной любви.

– А как же ты?

Борис пожимает плечами:

– Холодный душ.

– А может… – я опять запинаюсь, не зная, как предложить свою помощь. «Умные» советы из журналов почему-то вылетели из головы.

– Мне интересно, – Борис изгибает бровь и чуть кривит губы в намёке на улыбку, – это в тебе сейчас говорит любопытство, сочувствие, или жажда справедливости?

Я задумываюсь над ответом.

– Наверное, всего понемногу.

Моё признание вызывает смех.

– Ладно, – отсмеявшись, он тянется к завязкам на поясе.

– Так ты согласен? – от изумления я широко распахиваю глаза.

– А ты думала, меня придётся долго уговаривать? Напоминаю, девственница здесь ты.

Ещё не закончив говорить, Борис приподнимает бёдра и стягивает штаны. Теперь я открываю рот.

– Ого! – слетает с губ прежде, чем я успеваю подумать.

– Сочту это за комплемент, – фыркает он и запускает ставшую ненужной вещь в полёт до самого окна. – Иди сюда.

Я не в силах оторвать взгляд от объекта, с которым мне предстоит скорое и очень близкое знакомство, но всё же перебираюсь ближе.

– Ложись, – Борис мягко давит на моё плечо.

Вытягиваюсь рядом, а думать могу лишь о том, что у него отсутствует не только пресловутая дорожка до паха, но и волосы на лобке.

– Можешь трогать, если не передумала, – раздаётся над моей макушкой насмешливый голос.

Могу. И даже хочу. Вот только я не совсем представляю, чего он от меня ждёт. Я, конечно, читала про различные техники м-м-м… мануальной стимуляции, но всё это жутко индивидуально. Кроме того, все источники, как один, предупреждают дам о том, что мужчины весьма… жёстко обходятся со своей гордостью…

Вздохнув, дотрагиваюсь до живота Бориса самыми кончиками пальцев. Медленно скольжу ими ниже и, наконец, дотрагиваюсь до самого главного. Легко пробегаюсь вверх-вниз.

Поворачиваю голову к Борису проверить, как он отнёсся к моим манипуляциям. Мужчина довольно щурит глаза. Думаю, большее удовольствие ему доставляет сам факт того, что я к нему прикасаюсь, чем моё «мастерство».

Шаловливо целую его в бок и заглядываю в светлые глаза:

– Поможешь мне?

Борис не тратит времени на лишние слова, просто кладёт свою руку поверх моей, показывая как нужно правильно держать это чудо. Хм… ну, в общем, пока всё идёт так, как описано в книжках.

Он заставляет меня чуть сильнее сжать пальцы и начинает движение. Я легко подстраиваюсь под заданный ритм. Тоже ничего сложного.

Через какое-то время наши совместные усилия сосредотачиваются на участке всего в несколько сантиметров. Проявив инициативу, я поглаживаю большим пальцем самое чувствительное место. Наградой мне становится сдавленный стон. Этот звук очень интригует и откровенно возбуждает. Я даже отрываюсь от наблюдения за процессом нашего с Борисом совместного рукоделия.

Поворачиваю голову и вижу, насколько мужчина напряжён. Это напряжение делает черты лица более чёткими и чеканными.

Борис то закрывает глаза и чуть запрокидывает голову назад, то открывает и следит за синхронными движениями наших ладоней. Мне же интереснее рассматривать лицо, ведь удовольствие я доставляю мужчине, а не органу, который в этот момент сжимает моя рука.

В конце концов, Борис замечает мой любопытный взгляд. Он поворачивает голову, чтобы было удобнее смотреть на меня, и больше не закрывает глаза. Я вижу, как наслаждение накрывает его. Взгляд, выражение лица, дыхание – всё это говорит об удовольствии, которое он испытывает. Поэтому дрожь под моими пальцами и влага на них сюрпризом не становится. Сюрпризом становится другое… Только говорить об это стыдно.

Откашлявшись, я замечаю:

– Знаешь, у тебя глаза становятся почти прозрачными, когда ты испытываешь удовольствие.

Борис всё ещё тяжело дышит, но находит силы удивлённо выгнуть бровь.

– И я не только про секс говорю.

После моего уточнения выражение его лица не меняется, но он отвечает:

– Нет, мне об этом никогда не говорили.

– Это красиво.

Борис улыбается.

– А почему у тебя голос дрожит? – вкрадчиво спрашивает он.

Покраснев, прячу лицо на его груди и бормочу:

– Потому что я нимфоманка.

Поначалу ничего не происходит, а потом я чувствую, как грудь Бориса начинает ходить ходуном – он беззвучно смеётся. Не могу стерпеть подобную несправедливость.

– Хватит! Я не виновата, что у тебя такой соблазнительный вид!

Попытку откатиться в сторону пресекают на корню. Борис прижимается к моей спине и чуть придавливает к матрасу.

– Не сердись, – жарко шепчет он мне в затылок, – сейчас что-нибудь придумаем.

– Я согласна на холодный душ, – заявляю обиженно.

– Ни в коем случае! Вдруг простудишься! Подожди.

Мгновение – и он перестаёт давить на меня авторитетом и массой, второе – он уже стаскивает с меня простыню.

– А она-то тебе зачем? – я опираюсь на локоть и с интересом наблюдаю за приготовлениями, которые делает Борис. Он каким-то хитрым образом складывает ткань в изножье кровати.

– Идём сюда, – мужчина похлопывает по получившейся подушечке.

– Зачем?

– Идём, – повторяет он настойчиво, и мне приходится двигаться. – Садись.

– Просто сесть? – я замираю в нескольких сантиметрах от цели.

– Сядь на колени, а потом разведи их в стороны.

– М-м-м, попой на простынку? – уточняю на всякий случай.

– Для начала да.

– Для начала… интригующе, – хоть я и ворчу, но делаю как велено.

– А теперь наклонись вперёд и прижмись к ней… уже не попой.

От такого заявления у меня загораются даже уши, но всё равно действую я по принципу «слушаюсь и повинуюсь, мой господин».

– Выставь руки вперёд, – следует очередное указание, которое я покорно выполняю.

После продолжительной паузы Борис задаёт провокационный вопрос:

– Как ощущения!

Теперь у меня красная даже шея.

– Мокро, – выдавливаю через силу.

– Отлично! – судя по тону, кое-кого не волнуют мои моральные терзания.

На возмущение мне времени не оставляют. Услышав удовлетворивший его ответ, Борис начинает тянуть простыню за заранее подготовленный угол. Гладкая тонкая ткань скользит между моих бёдер, задевая всё, что только можно.

Поначалу мой искуситель вытягивает простыню очень медленно, но она не бесконечна, поэтому он ускоряется, быстрее наматывая её на кулак…

К концу эксперимента мой позвоночник выгибает в идеальную дугу. Я замираю на некоторое время в таком положении. Очень хочется закричать от удовольствия. Мне безразлично, который сейчас час, и спят ли соседи за стеной. Только, кажется, спазм доходит даже до связок, ничем другим своё молчание я объяснить не могу.

Лёгкий поцелуй в плечо.

– Я в душ. Не засыпай, потому что ты пойдёшь следом!

Невидящим взглядом смотрю в стену. В голове только одна мысль: так хорошо просто не бывает!