Текст книги "Попались и Пропали (СИ)"

Автор книги: Александра Сергеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

Глава 29

Муха

Дальнейшие поиски сестры Руана решила продолжить в вотчине скота и скотников. Где учинила допрос: куда направлялась Нала-Яри, с кем, почему все молчат и как смеют врать высокородной таарии. Нет, понятно, что мелкая паразитка – даже ещё не волчица, а волчонок – могла угрожать членовредительством. Но и Руана в этом смысле не монашка.

Однако белый огонь в глазницах таарии скотников не впечатлил. То ли действительно не знали, то ли им угрожал кто-то посолидней Нала-Яри – закралась в голову нехорошее подозрение. И кто же это у нас такой угрожательный? Если в дело замешана мамаша ненормального волчонка, она этой тигрице все усы повыдергает.

И не каприза ради. Просто вскоре Катиалора может вспомнить о завтрашнем великом для её дочери событии. Вернуться в дом Таа-Дайберов и учинить падчерице разнос. А что она скажет? Что таскала невинного ребёнка на шабаш яранов? Где Ати внезапно испортили – буквально на глазах.

Что же касается погони, её осуществить так и не вышло. Ибо на место стычки таарии со скотниками внезапно явился Ягди-Яр. Одноглазый Яр-Туран моментально урегулировал конфликт, заявив, что пропавшие девчонки никуда и не уезжали. То есть, пытались. Однако серьёзная и ответственная дама Налата-Яри не позволила им смыться из цитадели. Поскольку у Ати завтра и вправду знаменательное событие.

Так что у свиристелок отняли быков прямо за восточными воротами. После чего они уползли обижаться в парк за стену.

– Что они там забыли? – с подозрением осведомилась Руана, решая: велеть оседлать ей императорского быка или сначала проверить парк?

– Да, мы с Виром решили чуток порыбачить, – благодушно поделился планами Ягди-Яр, пока его единственный глаз насмешливо ощупывая таарию за двоих.

– С кем? – чисто машинально переспросила она безо всякого интереса.

– С Вели-Яром. Ты что, не знаешь его прозвища?

– И не смотря на это, как-то выживаю! – съязвила Руана. – Ты говорил о девчонках.

– Так, о них и речь, – невозмутимо продолжил добродушный великан. – Мы себе устроили палатку с костерком. Чтобы спокойно посидеть. А то дня через три придётся отбыть. Но эти поганки выгнали нас прочь. Им де больше надо: их обидели. Ну, мы и ушли. Всю рыбалку нам заразы испоганили. Так что успокойся и ступай домой. Ничего с твоей сестрой не случится. Погуляет и явится.

У Руаны отлегло: всё-таки девчонки тут, дома. Здесь с ними точно ничего не случится. Остаётся надеяться, что с Юбейном тоже. Понятно, что мальчик нервничает перед столь важным и бесповоротным шагом – даже те мужики, что хотят жениться, не слишком любят это делать. Но лечить нервы увеселительными прогулками с девочками – это перебор.

Впрочем, кое-кто, кажется, становится ханжой – высмеяла Руана невесть откуда взявшуюся в ней гадость. Нужно изживать – твёрдо решила она, вновь топая к восточным воротам. Лучше обойти стену – заодно и подышать свежим воздухом – чем спускаться с неё по верёвке. Которую, возможно, ей вообще не предложат.

Парк за стеной лишь величали таковым. В отличие от парка внутреннего деревьев и кустов здесь куда больше, чем людей. К тому же вся эта поросль пребывает в первобытном состоянии: что выросло, то выросло. И садовники со своими хирургическими инструментами для обрезания тут не приветствуются.

Руана выбрала тропу, которая вроде бы уходила в сторону реки. Стада яранов натоптали не так уж много тропинок, дабы не превращать свои персональные угодья в места прогулок для тааров. Но те в большинстве своём вели именно к реке, пересекая немногочисленные поляны.

На первой же такой – квадратов девять, не больше – её путь преградил Пере-яр. Верней, он лежал на расстеленном камзоле пузом вниз. Абсолютно голый. На его заднице восседала верхом матёрая тигрица. В одной рубахе. Её мускулистые ноги были отмечены шрамами: и старыми и совсем свежими. Что впрочем, не удивительно для превосходно прокаченного атакующего.

Отчаянная бабёнка – между прочим, довольно красивая – мяла бугристую спину назла кулаками. Тот постанывал и что-то ей втирал урчащим кошачьим баритоном. Не слишком длинные, но густющие золотистые волосы северянки были спутаны – красавицу явно заваливали на спину. Отчего сейчас она выглядела умеренно довольной и безмерно свободной от любых ненужных проблем.

– Не хотела вам мешать, – проходя мимо, извиняющимся тоном пробормотала Руана. – Но рада за вас.

Тигрица обернулась. Улыбнулась, обнажив превосходные для этого мира зубы, и предложила:

– Выпить хочешь?

– Хочу, – брякнула душа таарии, не дожидаясь губительного вмешательства мозгов.

– Садись, – кивнула тигрица на валявшийся неподалёку колет.

И сползла с недовольно заворчавшего назла.

– Заткнись, – велела ему женщина, знавшая себе цену, и кивнула Руане: – Подтаскивай ближе и падай.

Та исполнила повеление: бросила колет рядом с голым мужиком и плюхнулась на него, вытягивая ноги.

– Вы были правы, – вытаскивая из кустов корзину, заметила ярания. – Она совершенно не похожа на своих. Кстати, меня зовут Лура.

– А меня…

– Знаю, – хмыкнула тигрица, выуживая из корзины стеклянную бутылку с красным вином.

Как я люблю – отчего-то промелькнуло в башке Руаны. Но тут же было затёрто любопытством, что всегда поднимает голову при встрече с интересными людьми. А Лура была очень интересна. Во-первых, видно, что не дура. Во-вторых, ярании не слишком часто выбирают стезю нападающего – чаще сражаются в защите. Так сказать, за спинами своих мужчин – что обусловлено прагматическими реалиями: женщин должно выживать больше.

А тут такой бутерброд: атакующий и лазутчик. К тому же – судя по шрамам – только с войны. Не то, чтобы Руану привлекали подобные занятия. Но всё равно интересно.

– О женщине Урха едва ли не саги слагают, – ободряюще усмехнувшись, поведала ярания.

– О том, как я прекрасна? – не удержавшись, съязвила Руана, принимая обшарпанный деревянный походный бокальчик.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Лура хрипло рассмеялась, отмахиваясь от шутницы обветренной мозолистой рукой. После чего одобрительно кивнула и пояснила:

– О том, как ты их провела. Когда сбежала. Да, Грах? – шлёпнула она по заднице демонстративно молчавшего Яр-Турана.

– Отвали! – рыкнул тот, дёрнув ногой.

– Злится, – удовлетворённо хмыкнула тигрица и подняла бокал: – За тебя… красотка.

Они выпили. И закусили. Перекинулись схожими мнениями о мужиках и ещё выпили. И снова закусили.

– Ты что, голодная? – стало понятно Луре при виде запихивавшейся таарии.

– Знаешь, – удивилась Руана, – я, кажется, сегодня ещё не ела. Так что ты меня спасла.

– Меньше по кустам бегать нужно, – прогундосил Пере-Яр, уткнувшись носом в бугор на руке.

– Я же не мешаю тебе под ними валяться, – съехидничала Руана. – Поэтому не лезь: сколько захочу, столько и буду бегать. Ой, Лура, – вспомнила она о деле, – вы не видали здесь Нала-Яри с такой… очень красивой черноглазой малышкой.

– С твоей сестрой? – переспросила ярания. – Да, малышка и впрямь прелестна. И воспитана прямо на зависть. Чудная девочка.

– Значит, вы их видели, – поняла Руана. – Давно?

– Издеваешься? – удивилась Лура. – Мне этого не вспомнить, хоть режь меня.

– Тогда мне пора, – поднимаясь, вздохнула тетеря, проворонившая единственную сестру.

– Давай, – благословила её тигрица, вновь усевшись на своего «конька».

– Спасибо, что накормила, – покидая приют могучей парочки, не забыла о благодарности разочарованная таария.

– Хватит тут шастать! – вдруг напомнил о себе Пере-Яр, отрывая башку от земли. – Никуда твоя сестра не денется. Иди домой. Иди в гости. Иди… ещё куда-нибудь.

– Иди к демонам, – вежливо послала его Руана.

– Пошла вон! – взорвался Пере-Яр.

Лура подскочила на нём, как ковбой на беснующемся быке, и заржала на весь парк.

На берегу, куда Руана с грехом пополам доплелась, было пустынно. Она огляделась, прошлась туда-сюда вдоль кромки воды: никаких следов пребывания двух девчонок. Хотя, какие она ожидала увидать следы? Мандаринные корки? Забытый купальщицами лифчик? Который тут ещё не изобрели.

Незадачливая старшая сестра вошла в воду и с наслаждением умылась. Подставила мокрое лицо ветерку и попыталась сосредоточиться на проблеме. Куда ещё могло занести этих паразиток? Никаких праздников вроде не намечалось. В парке тишина – не считая каких-нибудь охов-ахов ещё нескольких парочек.

Возвращаясь в цитадель с дежурных битв, яраны отвязывались по полной. Имеют право – искренно полагала не нюхавшая пороху таария. Даже хорошо, что эти вечные бойцы умеют релаксировать – беда наступит, когда перестанут.

– Собираешься утопиться? – раздался за спиной насмешливый мужской голос.

До боли знакомый и до чёртиков надоевший.

– Иди, куда шёл, – проворчала Руана, решив даже не оборачиваться.

Много чести! Ему только дай повод: прицепится и не отстанет.

– Сюда и шёл, – с весёлой развязностью объявил Вели-Яр. – Мы тут, вообще-то рыбу прикормили. А ты ногами впёрлась. Вылезай и топай отсюда. У нас рыбалка.

Руана удивлённо посмотрела под ноги и уточнила:

– На мелководье? У берега?

– Чего ты с ней церемонишься? – удивлённо осведомился незнакомый голос. – Вытащим и выбросим.

Такое остроумное заявление не могло оставить её равнодушной. Руана обернулась и слегка обомлела. Рядом с Вели-Яром стоял Ягди-Яр. С полным комплектом глаз.

– Вроде немного и выпила, – щурясь, припомнила она.

– Уже? – иронично ухмыльнулся Вели-Яр. – Где успела?

– Лура угостила, – озадаченно пробормотала Руана и уточнила: – Вир, мне это мерещится?

– Ты в порядке, – заверил он, входя в воду.

Хоп! Могучий назл подхватил, как пушинку, далеко не миниатюрную таарию. Пару раз качнул, словно ребёнка, и потащил на берег:

– Это не Мах.

– Кто? – машинально квакнула она.

– Не Ягди-Яр. Они с Лахом близнецы. Хотя теперь их легко отличить.

– И что Урх нашёл в этой гордячке? – между тем оценил прелести таарии последний из братьев Яр-Туранов, не попадавшийся прежде на глаза.

– Подойди ближе, – почувствовав прилив обычной самоуверенности, попросила Руана.

– Зачем? – не понял этот Лах.

Хотя на язык так и просилось: Лох.

– Пну тебя в рожу, – ласково пообещала таария. – Вели-Яр! Хватит меня лапать. Опусти!

– Не отпущу, – принялся кокетничать этот амбал, вновь покачивая попавшуюся в руки добычу.

Стало интересно: к чему сей неожиданный кобеляж? Она для него не кандидат и даже не в мечтах. Женщина старшего брата – это вам не предмет для внутривидовой борьбы двух мужиков. Табу для всех прочих яранов любого возраста и военной специальности. Пока Радо-Яр Яр-Туран не даст понять, что его женщина свободна. И вольна делать, что ей заблагорассудится.

– Что с тобой? – всё так же ласково поинтересовалась таария у своего носильщика. – Моча в голову ударила?

Грубить ей тоже можно. Пока. За всё отвечает её мужчина. Если у него кто-то отважится потребовать ответа.

Однако хамство ершистой таарии с самого начала превратилось в развлечение для непритязательных в юморе северян. Вели-Яр опустил её на землю, хохоча во всю глотку. Махов близнец тоже хохотнул. Хотя в отличие от Ягди-Яра он был довольно мрачной персоной. Или же просто хотел таким казаться.

– Ну, ты как скажешь! – качал головой Вели-Яр, расстилая на песке свой дорогой, но уже порядком потрёпанный камзол.

Ещё бы! При таком-то обращении.

– Садись, – пригласил он даму. – Выпить хочешь?

– Хочу, – брякнула Руана прежде, чем удивилась.

Что это за новая притча? Она что, успела прослыть здесь алкоголичкой? Не было печали.

– Вы случайно, не находили в кустах своего голого братца?

– Которого из них? – снял Вели-Яр с пояса небольшой походный бурдючок.

– Если её угощала сама Лура, – проворчал насупленный Лах, – значит, Граха.

– У тебя имя-то есть? – спросила у него Руана.

Чуть не ляпнув: убогий. Здесь такие шутки не поймут. Культ физической силы и всё такое.

– Жести-Яр, – процедил он, покривившись.

– Тебе что, бабы не дают? – пошла она ещё дальше в своём хамстве.

Почему? Руане вдруг начало чудиться… нечто подозрительное.

– С чего ты взяла? – вовсе не взорвался, а наоборот опешил парень.

– Злой больно, – пробормотала она, потеряв интерес к идее его разозлить.

Такие вот молодые да горячие в пылу страсти способны выболтать многое. А её вдруг страшно заинтересовало происходящее.

– Вир, – принимая у него маленькую серебряную стопку, изобразила Руана фирменный прищур Яр-Туранов. – Не подскажешь, с чего это сегодня я всё время на вас натыкаюсь?

– На кого «на вас»? – замахнув винца, забрал он у брата какой-то замусоленный финик и протянул его даме: – Хочешь?

– Сам ешь, – поморщилась она. – И не виляй. Кстати, где ваш старший брат?

– А ты уже соскучилась? – многозначительно подмигнул ей этот прохиндей.

– Вир, не наглей, – с ненавязчивой угрозой в голосе попросила таария.

– А то что? – уже более благосклонно принялся задираться Жести-Яр.

– Вы давно не бегали по цитадели голыми? – деловито осведомилась мастерица превращать всё в пыль.

– Можно, конечно попробовать, – с деланной задумчивостью оценил угрозу Вели-Яр.

– Урх куда-то уехал, – не стал рисковать его более бесхитростный брат. – Нам, само собой, отчёта не давал.

– Поэтому вы все бегаете за мной? Сторожите что ли? – напрямую спросила Руана.

Туранчики переглянулись с честным-пречестным недоумением. Лукавили паршивцы безо всякого вдохновения. Вели-Яр поинтересовался:

– А тебя что, нужно сторожить? Ты у нас вроде не потаскуха.

– Не потаскуха, – поддакнула заинтригованная женщина.

– Из рук в руки не прыгаешь, – продолжил он. – Зачем, в таком случае, тебя сторожить?

– Получается, что незачем, – согласилась Руана. – Однако, видишь ли, какое дело: куда я не пойду, везде вы. Каждый раз ловите, можно сказать, на лету. Прямо, как нарочно.

– Тебя кто-то держит? – нарочито участливо осведомился Вели-Яр. – Домой не отпускает? Так, иди. На лету её ловят! – передразнил он высокопарное заявление.

Отменно врёт – похвалила его Руана – что-то здесь не так. Чуется подвох, а суть уловить никак не выходит. Её действительно никто за руки не хватает, к дереву не привязывает. Крылья не обрывает. Только странная получается штука. Едва она куда-то полетит, как её мухобойкой: шмяк! И всё: полёт, как говорят у неё на Родине, окончен. Выпей и домой.

– Приятно оставаться, – язвительно пробурчала так и не достигшая цели женщина.

– Давай-давай, – досадливо напутствовал её Жести-Яр.

– Чтоб вы провалились! – в сердцах пролаяла она, поднимаясь.

– Даже не надейся.

У восточных ворот её поджидала Багена. Сидела на деревянной рогатке, которыми перегораживали распахнутый настежь проход во избежание несанкционированной миграции скота. Чтобы рогатые не шастали туда-сюда.

– Что? – не понравилось Руане лицо подруги.

Оно было виноватым. Впервые за месяц их знакомства. Значит, беда. Значит, случилось нечто, способное разрушить её жизнь. Как минимум, испоганить.

– Ищешь Ати? – буркнула тигрица, не глядя ей в глаза.

– Что с ней?

– Её нет в цитадели.

– Тоже похитили?

– Не похитили, – успокоила её тигрица и тут же убила наповал: – Твоя сестра сбежала.

Вопрос «куда» в башке даже мельком не возник. Почему-то всё сразу стало понятно.

– С кем? – устало выдохнула Руана, истово желая, чтобы этот день закончился ещё вчера.

– С Яр-Тураном.

У неё вырвался нервический смешок: а с кем ещё-то? Руану бы удивило, если бы в этом деле был замешан любой другой северянин.

– С которым из них? – спросила она и тут же сообразила: – С младшим. С этим поганцем Растом.

– Как ты догадалась? – удивилась, было, подруга, но тоже включила соображалку: – Ну да, они же целовались.

– Не поэтому, – уже почти равнодушно отмахнулась Руана, задирая голову к небесам.

Которые сегодня просто дивно хороши. Такие чистые и невинные. Наполовину голубые, а на вторую нежно розовые в лучах заходящего солнца.

– Ну? – пихнула её в плечо тигрица. – Не тяни.

– Всё просто, – вздохнула Руана, провожая взглядом парящего орла. – Остальные братья Яр-Тураны крутились вокруг меня. Куда не пойдёшь, всюду они. И каждый пытался прихлопнуть меня, как муху. Чтобы не носилась вокруг и не жужжала. Ничего с твоей сестрой не случится! – передразнила она одного Яр-Турана. – Никуда твоя сестра не денется! – передразнила второго. – Врут в глаза и не краснеют. Сволочи. Даже вино подсунули любимое: красное.

– А Радо-Яр? – встревожилась Багена и не пыталась этого скрывать.

Руана невольно улыбнулась:

– Этот не лгал. Он тоже пропал. Думаю, как раз сейчас помогает брату увозить мою Ати.

– Конечно, помогает, – несколько суховато подтвердила Багена. – Он же старший. Остальным братьям, как отец. Даже при живом родителе. Урх первый. И будущий вожак клана.

Ярания раздражённо вздёрнула подбородок и холодно осведомилась:

– Что ты собираешься делать?

– Отправиться, куда послали, – обходя рогатку, у которой они застряли, объявила Руана. – Домой.

– Речь не об этом! – буквально рыкнула ей вслед тигрица. – Твой отец поднял на поиски кучу народа!

– Я тебя люблю! – не оборачиваясь, крикнула Руана.

Махнула на прощание рукой и прибавила шагу.

– Где ты была? – сухо осведомился господин Таа– Лейгард, не глядя на любимицу.

Сердится – поняла Руана – и очень сильно. Его лицо стало совсем чужим. Зато Катиалора выглядела более чем странно. Мачеха была бледновата, однако пребывала в какой-то отстранённой задумчивости. Глаза её остановились на какой-то точке далеко за окном. Только вот сжатые кулачки холёных рук на коленях казались пудовыми.

– Искала Ати, – максимально спокойно ответила Руана, пытая взглядом Катиалору.

– Мы тоже искали, – отстранённо пробормотала та.

– Ати в цитадели нет, – ледяным голосом констатировал отец. – Мы всё обыскали. Она пропала.

– А Юбейн? – вспомнила Руана ещё одного участника завтрашних событий.

– Он уехал на прогулку, – с невыразимым презрением процедил отец.

– Знаю. Встретила его у восточных ворот. И он прятал от меня глаза, – неизвестно для чего добавила она.

– Я поторопился отдать ему свою дочь, – всё с тем же презрением констатировал отец и этот прискорбный факт.

– Значит, к лучшему, что он гуляет! – разозлилась Руана. – Пускай гуляет и дальше! Лучше раз пережить разочарование, чем испоганить Ати всю жизнь.

– Да, – внезапно весьма твёрдо поддержала её мачеха и совсем уж удивила, мягко молвив падчерице: – Спасибо, милая.

– Пойдём ко мне, – подошла к ней Руана, обняла за плечи и буквально силой подняла из кресла.

– Зачем? – покосившись на мужа, спросила Катиалора.

– Выпьем, – подавив желание орать во весь голос, объявила таария. – За здоровье нашей малышки. Потому что ничего дурного с ней случиться не может. Ни-ког-да.

Она посмотрела на отца. Тот пялился в пустоту горящим взглядом человека, способного разрушить весь мир. И останавливать дочь не стал.

Бутылочку красного ей презентовал Викрат. Завалившись в спальню, Руана первым делом полезла в один из сундуков, где прятала заначку.

– На столе, – недовольно проскрипела кормилица.

Она сидела в своём кресле и тоже пялилась в окно – мёдом им там намазано, что ли? Однако своих аристократок Урпаха явно ждала. На столе помимо бутылки стояли три серебряных бокала и корзина с фруктами.

– Мамушка, не волнуйся, – начала Руана, прикидывая, какие слова подобрать для утешения.

– А мне-то чего волноваться? – саркастически осведомилась кормилица, даже не взглянув на утешительницу. – Не я дитё угробила.

– Перестань, – устало поморщилась Катиалора, опускаясь во второе кресло. – Никто её не гробил. Сама свою судьбу выбрала.

– Погодите, – почувствовала Руана настоятельное желание отогнать наваждение. – Вы что, знаете, где Ати?

– Откуда? – почти зло каркнула вредная старуха.

– Нам известно, что она сбежала, – пояснила мачеха.

И посмотрела на падчерицу с каким-то дичайшим непереносимым внутренним напряжением.

– Отец знает? – сглотнув, сипло прошептала Руана, покосившись на дверь.

– Нет, – медленно покачала головой мачеха. – Мы решили не говорить.

– А вы-то откуда узнали?

– Она оставила мне записку.

И её глаза невольно уставились на окно. Куда Урпаха продолжала таращиться с каким-то нарочитым упорством.

– Катиалора, я к этому непричастна, – стало совсем уж неуютно Руане рядом с этими женщинами.

Она и впрямь почувствовала себя мухой, что с дурацким упорством кружила вокруг паутину и, в конце концов, влипла в неё.

– Знаю, – ни с того ни с сего мягко улыбнулась мачеха. – Ати просила, чтобы ты её простила.

– Хочешь, я попрошу её найти, – вспомнила таария о своих связях среди северян. – Думаю, у меня получится.

– Зачем? – с почти непереносимой безнадёгой в голосе, осведомилась кормилица. – Чтобы наша деточка тебя возненавидела? Пускай у неё хоть сестра останется. Всё какая-никакая защита.

– Она влюбилась, – прошептала Катиалора и заплакала.

Тихо так, без рыданий и заламывания рук. Слёзы текли по щекам женщины, что так и не стала для падчерицы матерью. Но родным человеком всё же была. И сейчас Руана это почувствовала особенно остро.

Она подошла к её креслу. Обняла Катиалору за плечи. И уставилась в окно.