Текст книги "Нимб"

Автор книги: Александра Адорнетто

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

Глава 10
БУНТ

Смириться оказалось легче, чем я ожидала, поскольку Ксавье в школе не появился. Задав пару вопросов, я выяснила, что он в спортивном лагере, занимается греблей. Я сразу расслабилась, поскольку не знала, смогу ли я отказаться от свидания, глядя прямо в его прозрачные бирюзовые глаза.

Как-то во время ланча я сидела с Молли и ее подружками во внутреннем дворе, прислушиваясь к бесконечным жалобам на уроки, мальчиков и родителей. Разговор традиционно вертелся вокруг этих тем. Но сейчас в центре внимания был майский бал.

– Господи, нужно столько продумать!

Молли растянулась на земле, как кошка. Ее приятельницы расположились вокруг. Некоторые – на садовых скамейках, подобрав юбки повыше, чтобы подставить весеннему солнцу ноги. Я устроилась рядом с Молли, натянув платье на колени.

– Точно! – согласилась Меган Джадд.

Положив голову на плечо Хейли, она задрала рубашку, обнажив живот.

– Вчера вечером я составила список дел. – И она открыла школьный дневник, в качестве украшения обклеенный ярлыками модных дизайнеров. – Ага, вот он. – И Меган ткнула пальцем в страницу с загнутым уголком. – Записаться на французский маникюр. Поискать сексуальные туфли. Купить зажим для волос. Решить насчет драгоценностей. Найти звезду с потрясающей прической, чтобы себе сделать такую же. Выбрать спрей для загара. Заказать лимузин. И это только начало…

– А как же платье? – фыркнула Хейли.

Все рассмеялись.

Обсуждение предстоящего бала сбивало с толку, но я помалкивала, не уверенная, что меня поймут.

– Да… – Тейла вздохнула. – Я потрачу свои сбережения и каждый доллар, который я получаю в паршивой булочной.

– А у меня деньги есть! – с гордостью объявила Молли. – Я целый год откладываю все, что зарабатываю в аптеке.

– Мои родители заплатят даже за автобус для нас, – похвасталась Меган. – При условии, что я выдержу экзамены.

Ее заявление произвело на нас впечатление.

– Тогда смотри не завали их, – сказала Молли.

– Эй, она же не волшебница! – усмехнулась Хейли.

– А кто с кем пойдет? – поинтересовалась одна из девушек.

Барышни, которые уже обзавелись бойфрендами, могли не волноваться… Остальные пребывали в состоянии поиска.

– А будет ли там Габриель? – задумчиво произнесла Молли.

– Не знаю, – ответила я. – Он вообще-то склонен избегать подобных мероприятий.

– Займись Райаном, – посоветовала Хейли, – пока он не занят.

– Да, хороших парней разбирают первыми, – посетовала Тейла.

Молли, похоже, обиделась.

– Так не принято. Формально парень должен приглашать девушку.

– Удачи тебе, – пожелала ей Тейла.

– Молли, ты временами бываешь тупицей, – протянула Хейли. – Райан шесть-два, [6]6
  Райан шесть-два – таков рост Райана: шесть футов два дюйма (192 см).


[Закрыть]стройный, блондин и играет в лакросс. [7]7
  Лакросс – командная игра с мячом.


[Закрыть]Чего ты ждешь?

– Хочу, чтобы он сам все сделал, – надула губы Молли.

– Наверное, он стесняется, – высказалась Меган.

Тейла закатила глаза.

– Разве он похож на человека, у которого проблемы с самомнением?

Далее последовали дебаты на тему «платье в пол» против «платье для коктейлей». Болтовня приняла настолько банальный характер, что я почувствовала потребность сбежать. Пробормотала, что должна сбегать в библиотеку, проверить, поступила ли нужная книга.

– Фу, Бетти, там только лузеры торчат, – заметила Тейла. – Вдруг тебя засекут?

– Нам и без того придется маяться в библиотеке на пятом уроке, чтобы закончить тупое исследование, – простонала Меган.

– О чем оно, кстати? – осведомилась Хейли. – О политике на Ближнем Востоке?

– А где он вообще? – спросила девочка по имени Зои, которая всегда укладывала светлые волосы, будто корону.

– Это область рядом с Персидским заливом, – выпалила я, – которая охватывает Юго-Западную Азию.

– Ты ошибаешься, Бетти. – Тейла засмеялась. – Безусловно, Ближний Восток в Африке.

Мне хотелось отыскать Айви, но она была занята в городе. Трудилась в церкви, вербовала новых прихожан. Она изготовила плакаты, продвигающие идею взаимовыгодной торговли, и напечатала брошюры, где рассказывалось о несправедливых условиях работы в странах третьего мира. Учитывая ее статус «богини» в Венус-Коув, число прихожан росло с невероятной скоростью. Молодые мужчины разыскивали ее и скупали все что угодно, лишь бы получить вознаграждение в виде ее телефонного номера или хотя бы одобрительного похлопывания по плечу. Айви сделала это своей миссией – играть в Венус-Коув роль Матери-Земли. Она мечтала, чтобы люди вернулись к природе – здоровая пища, дух коммуны, превосходство естественного над искусственным.

Поэтому я зашагала к музыкальному крылу на поиски Габриеля.

Корпус был самым старым в школе. Изнутри доносилось пение, и я открыла тяжелую дверь. Просторное помещение с высоким потолком украшали портреты суровых бывших директоров заведения. Габриель стоял перед пюпитром, дирижируя хором младших учениц. Со времени появления Габриеля в «Брюс Гамильтон» пение стало очень популярно (особенно среди старшеклассниц). В итоге брат был вынужден репетировать в зале для собраний.

Сейчас ученики под руководством Габриеля исполняли один из его любимых церковных гимнов в четырех частях. На фортепиано аккомпанировала староста, Люси Маккри. При моем появлении пение прервалось. Габриель повернулся посмотреть, кто им помешал. Луч света упал на его золотистые волосы, и они вспыхнули на солнце.

Я помахала ему рукой. Девочки снова вернулись к своему занятию.

Вот он я, Господи. Это я, Господи?

Я услышал в ночи Твой призыв.

Я пойду за Тобой, Господи.

Твои люди навсегда в моем сердце.

Хотя кое-кто фальшивил, да и пианино звучало чересчур громко, чистые голоса трогали душу. Мелкие заботы словно растаяли в воздухе. Я оставалась там до звонка, возвестившего об окончании ланча.

Остальные дни слились в неясное пятно, и совершенно внезапно наступила пятница. Говорили, что гребцы уже в школе, но, не увидев никого из них, я решила, что они разошлись по домам. Я не звонила Ксавье. Интересно, какой вывод он сделал? А теперь я не имела возможности объясниться с ним.

После уроков я укладывала в сумку тетради и заметила листок бумаги, засунутый под металлическую задвижку моего шкафчика. Он упал на пол, когда я открыла дверцу. Я подняла его. Записка была написана размашистым мальчишеским почерком.

На случай, если ты передумала, я буду в кинотеатре «Меркурий» в 9 часов вечера в субботу.

К.

Я несколько раз перечитала эти строки. Удивительно, но даже послание Ксавье оказывало на меня головокружительный эффект. Я держала бумажку бережно, словно древнюю реликвию. А Ксавье было нелегко заставить отказаться от своих намерений! Вот, значит, как бывает, когда тебя добиваются. Хотелось запрыгать от радости, но я сумела сохранить спокойствие. Встретившись с Габриелем и Айви, я улыбалась во весь рот – просто не могла «надеть» на лицо маску безмятежности.

– Ты выглядишь довольной собой, – вымолвила Айви.

– Успешно сдала тест по французскому, – соврала я.

– Ты ожидала другого результата?

– Нет, но все равно приятно.

Удивительно – как, оказывается, легко лгать! Похоже, я сильно продвинулась.

Габриель перестал беспокоиться. Я знала, что он испытывает чувство вины. Ему тяжело видеть, когда кто-то огорчается. И я не осуждала его за суровость. Брат отвечал за успех нашей миссии. Трудно даже вообразить, какого напряжения это требовало. Мы с Айви зависели от него, и властители Царства Божьего полагались на мудрость ангела. Конечно, он старался исключить из нашего маленького круга лишние человеческие контакты.

Моя бурная радость не угасала до вечера. Однако в субботу снова началась борьба с совестью: как поступить? Отчаянно хотелось увидеться с Ксавье, но я понимала, что буду безрассудной эгоисткой. Габриель и Айви – моя семья. Они доверяют мне. Немыслимо скомпрометировать их.

Утро субботы было наполнено домашними хлопотами и прогулкой с Призраком по побережью. Уже дома, взглянув на часы, я обнаружила, что пробило три. Мной овладело нетерпение. За обедом я ухитрилась скрывать свое волнение. Потом Айви пела, а Габриель аккомпанировал ей на акустической гитаре. Мелодичный голос Айви может заставить и закоренелого преступника разразиться слезами, а каждый звук, извлекаемый Габриелем из струн, казался живым.

Примерно в восемь тридцать я побрела к себе, вытащила вещи из шкафа и принялась укладывать их заново. Сколько бы я ни старалась отвлечься, мысли о Ксавье прорывались на авансцену сознания. Без пяти девять я была на взводе. Я отчетливо представляла себе роковой момент. Сейчас Ксавье все поймет. Вот он пожимает плечами, уходит прочь… и живет своей жизнью. Мне вдруг стало невыносимо, и я безотчетно схватила кошелек, открыла дверь балкона и, цепляясь за решетку, спустилась в сад. Меня переполняло желание хотя бы посмотреть на Ксавье издали.

Я неслась по темной улице, свернула налево и продолжила путь, ориентируясь на городские огни. Люди в машинах изумленно таращились на меня – бледную, будто привидение, девушку с развевающимися волосами. Мне почудилось, что из окна своей гостиной за мной наблюдает миссис Хендерсон, но я мгновенно забыла о ней.

Чтобы обнаружить кинотеатр «Меркурий», ушло минут десять. Я миновала кафе под названием «Толстый кот». Из музыкальных автоматов лилась оглушительная музыка, парни и девушки сидели на диванчиках, пили молочные коктейли и хрустели начос, [8]8
  Начос – мексиканская закуска: чипсы из лепешки-тортильи с разнообразными добавками (оливки, сыр, перец, соус сальса и т. д.).


[Закрыть]другие танцевали на клетчатом полу. Я проскочила «Террасу» – дорогущий ресторан, на первом этаже которого располагался старомодный отель. Лучшие столики выставили на балконе, и на них мерцали свечи. Я очутилась возле булочной и магазина, где познакомилась с Алисой и Призраком. Добравшись до «Меркурия», я по инерции промчалась мимо и, только уткнувшись в тупик, осознала, что надо повернуть обратно.

Кинотеатр построили в 1950-х, но недавно отремонтировали, сохранив, однако, его прежний облик. В нем все напоминало о прошлом. Полы покрыты черно-белым линолеумом, повсюду красуются оранжевые кресла на хромированных ножках, лампы напоминают «летающие тарелки».

Фойе пустовало, и никто не толпился у кофейного бара. Афиши на стенах рекламировали фильмы Хичкока. Сеанс, похоже, уже начался.

Кто-то позади меня подчеркнуто громко прочистил горло. Я вздрогнула и крутанулась на месте.

– Опаздывать, конечно, стильно, но не настолько же, чтобы пропустить кино.

Ксавье был передо мной – в темно-синих шортах и кремовой рубашке с короткими рукавами.

– Я не могу, – выдохнула я.

– Чтобы сообщить об этом, необязательно бежать сюда. Могла бы позвонить.

В его глазах искрился смех. Я промолчала. Сперва решила сказать, что потеряла номер, но раздумала.

– Ладно, – продолжал он, – как насчет кофе?

– А кино?

– В другой раз.

– Только недолго, – согласилась я. – Дома не знают, что я ушла.

– В двух кварталах отсюда есть симпатичное местечко.

Кафе называлось «Влюбленные». Пропустив меня вперед, Ксавье приложил ладонь к моей спине, между лопаток. Жар его прикосновения породил внутри ощущение странного тепла: его рука касалась того места, где тщательно сложены мои крылья! Я отодвинулась и нервно рассмеялась.

– Ты странная, – произнес он.

К счастью, он повел меня в отдельную кабинку. Я заметила здесь учеников «Брюс Гамильтон». Ксавье несколько раз приветственно кивнул направо и налево. Это что, все его друзья? Наше появление может породить массу слухов.

Внутри оказалось довольно мило, и я немного расслабилась. Свет неяркий, на стенах – афиши старых кинофильмов. На столике лежали бесплатные открытки, рекламирующие местных художников. В меню были молочные коктейли, кофе, пирожные и различные виды мороженого со взбитыми сливками. Нас обслуживала официантка в кедах. Я заказала горячий шоколад, Ксавье – кофе-латте. Девушка одарила его игривой улыбкой.

– Надеюсь, тебе тут понравится, – сказал он. – Я обычно захожу сюда после тренировок.

– Ты много тренируешься?

– Днем дважды на неделе и большую часть уик-эндов. А ты каким-нибудь спортом занимаешься?

– Нет, пока выбираю.

– Да, на это требуется время. – И Ксавье откинулся на спинку кресла. – Ну, поведай мне о себе.

Именно этого я и боялась.

– Что тебя конкретно интересует?

– Почему вы приехали в наш захолустный городок?

– Чтобы изменить образ жизни, – нашлась я. – Нам надоело светское общество, хотелось чего-то спокойного. А теперь твоя очередь.

Конечно, он догадался, что я уклоняюсь от новых вопросов, но ничего уже не имело значения. Ксавье любил поговорить, его не требовалось подхлестывать. И он не утаивал личную информацию. Он рассказывал байки о своих родных, коротко описал обстановку в семье.

– У нас шесть детей, я второй по старшинству. Родители – врачи, мама – местный терапевт, папа – анестезиолог. Клер, старшая, пошла по их стопам, через два года получит медицинский диплом. Она в колледже, но каждую неделю приезжает домой. Обручена со своим бойфрендом, Люком – они вместе четыре года. Есть еще три младшие сестры. Николь исполнилось пятнадцать, Жасмин – восемь, а Маделейн – пять. Брату Майклу только четыре. Еще не соскучилась?

– Нет! Пожалуйста, продолжай.

Детали человеческой жизни были так пленительны! А если я ему завидую?

– Меня приняли в «Брюс Гамильтон» после детского сада. Мама настояла, чтобы я поступил в христианскую школу. Она консервативная, они с папой вместе с пятнадцати лет. Веришь ли?

– Думаю, у них прочные отношения.

– У них бывают свои взлеты и падения, но, что бы ни случилось, они находят способ все уладить. А еще мама иногда чересчур стремится нас опекать.

Наверное, родители Ксавье возлагают большие надежды на своего старшего сына.

– Ты тоже будешь врачом?

– Вероятно.

– Ты как будто не в восторге.

– Я интересовался дизайном, но мое увлечение, скажем так, не одобрялось.

– Почему?

– Якобы это несерьезно. Идея вложить кучу денег в мое образование с тем результатом, что я останусь без работы, родичей не вдохновляла.

– А как же твои собственные желания?

– Иногда предкам виднее.

Ксавье с благосклонностью принимал решение матери и отца, радуясь тому, что не обманывает их ожиданий. Все было распланировано на много лет вперед, и любое изменение выбранного курса не приветствовалось. Здесь мы были похожи – мое существование на Земле тоже жестко ограничено. Зато промахи Ксавье не навлекут на него гнев Небес, а просто добавят ему опыта.

Мы пригубили свои напитки, но Ксавье не успокоился и заказал нам порцию шоколадного торта. Он оказался многослойным, проложенным сбитыми сливками и ягодами, его принесли на огромной тарелке с двумя длинными ложками. Несмотря на призыв Ксавье «Набрасывайся!», я попробовала лишь верхушку. Затем Ксавье заявил, что оплатит счет. Он выглядел оскорбленным, когда я попыталась возразить, и положил деньги в кружку с надписью: «ХОРОШАЯ КАРМА».

На улице я встрепенулась.

– Да, уже поздно, – произнес Ксавье. – Но давай-ка прогуляемся?

– У меня будут неприятности.

– Бет, десять минут!

Я знала, что должна вернуться побыстрее, но не могла заставить себя расстаться с Ксавье. Меня переполняло всепоглощающее счастье, а остальной мир отходил на задний план. Нас словно окутал кокон, который разрушило бы только землетрясение.

Хотелось, чтобы этот вечер длился вечно.

Мы направились к океану. На дощатой пешеходной эспланаде вдоль берега увидели странствующую ярмарку – популярное развлечение для семей с неугомонными детьми, которым надоело сидеть дома. Колесо обозрения покачивалось на ветру, на траве поблескивали маленькие электромобили. Прыгающий замок в сумерках отсвечивал желтым.

– Здорово! – с детским энтузиазмом воскликнул Ксавье.

– Думаю, они закрылись, – сказала я. – Почти стемнело.

Ярмарка прямо пропиталась атмосферой утомления, и меня совсем не тянуло внутрь.

– Где твоя страсть к приключениям? Всегда можно перепрыгнуть через ограду.

– Я не против беглого осмотра, но без всяких оград.

Как выяснилось, никакого забора и в помине не было, мы беспрепятственно прошли на территорию. Мужчины натягивали веревки и возились с непонятными механизмами. На ступеньках автоприцепа сидела и курила смуглая женщина в пестрой одежде, со звенящими браслетами до самых локтей. Вокруг глаз и рта у нее темнели глубокие морщины, волосы на висках были тронуты сединой.

– А, юные влюбленные, – вымолвила она. – Извините, ребятки, но вы припозднились.

– Наш просчет, – вежливо ответил Ксавье.

Женщина глубоко затянулась.

– Хотите, я предскажу вам судьбу?

– Вы медиум? – вырвалось у меня.

Она вызывала у меня двойственное чувство – и скепсиса, и интереса. Некоторые люди имеют развитую интуицию и ощущают духов, но весьма ограниченно используют свой дар.

– Конечно, – ответила гадалка. – Анжела-Вестница к вашим услугам.

Ее имя потрясло меня – по звучанию оно напомнило слово «ангел».

– Заходите, бесплатно. У нас была куча клиентов.

В автоприцепе пахло дешевой едой. На столе горели свечи, стены увешивали гобелены с бахромой. Анжела велела мне сесть.

– Ты первый. – Она взяла руку Ксавье и начала внимательно изучать ее. – Ну, линия сердца у тебя извилистая, значит, ты романтик. Линия ума короткая – ты мыслишь прямолинейно. Твоя аура голубого цвета, что указывает на героизм в крови, однако вскоре тебе предопределено испытать сильное страдание.

Ксавье усмехнулся.

– Спасибо. Очень проницательно. А теперь ты, Бет.

– Нет.

– Нужно не бояться будущего, а смотреть ему в лицо, – заметила Анжела.

Я неохотно подчинилась. Ее пальцы были грубыми и мозолистыми. Уставившись на мою ладонь, женщина замерла.

– Ты белая, – зашептала она, зажмурившись, будто в трансе. – У тебя чистейшая аура! Линия сердца сильная, непрерывная – у тебя в жизни будет одна-единственная любовь… А вот… Господи!

– Что? – встревожилась я.

– Линия жизни… – Анжела широко распахнула глаза.

– Что там? – нетерпеливо спросила я.

– Моя дорогая… – пролепетала женщина. – У тебя ее просто нет.

К машине Ксавье мы возвращались в неловком молчании.

– Странно, правда?

Он открыл дверцу.

– Да, – ответила я беспечным тоном. – Но кто верит медиумам?

А его лазурный «Шевроле Белэр» модели 1957 года, с откидным верхом, выглядел бесподобно! Фары разгоняли тьму, гладкие сиденья были очень удобны.

– Бет, познакомься с моей малышкой, – заявил Ксавье. – У нее удивительно ровный ход.

– Привет! – И я, как дурочка, помахала автомобилю. – Тебе известно, что машины – неодушевленные предметы?

– Но-но, полегче, – обиделся Ксавье. – Ты ранишь ее чувства.

– Неужели?

– Точно, – и он похлопал по капоту. – Не ревнуй к Бет, малышка.

Забравшись в салон, он включил коммерческую радиостанцию. Диджей приглашал послушать его шоу: «Джаз с наступлением ночи». Я вдохнула аромат кожи и свежей хвои.

До сих пор я совершала лишь короткие поездки на нашем джипе, и они не подготовили меня к реву старинного двигателя. Я невольно откинулась на пассажирском месте. Ксавье глянул на меня, вскинув брови.

– Ты в порядке?

– Она безопасна?

– По-твоему, я плохой водитель?

– Тебе я доверяю, но техника…

– Последуй моему примеру и пристегнись.

– Ты о чем?

Ксавье недоверчиво покачал головой и пробормотал:

– Ты меня беспокоишь.

– У тебя и впрямь будут неприятности? – уточнил он, когда мы подкатили к «Байрону».

– Ну и пусть, – произнесла я. – Зато я получила удовольствие.

– И я тоже.

На мгновение на него упал лунный свет.

– Ксавье… могу я спросить тебя кое о чем?

– Конечно.

– Ну… почему ты пригласил меня сегодня? Молли рассказывала мне…

– Об Эмили? – Ксавье вздохнул. – При чем здесь она? Люди почему-то никак не успокоятся. Любят у нас сплетничать.

Наверно, я перешла запретную границу, но остановиться не могла.

– По словам Молли, ты не хочешь встречаться с девушками. И мне стало любопытно…

– Мы понимали друг друга с первой же секунды, – медленно проговорил Ксавье. – Я думал, мне никто ее не заменит. Но потом появилась ты…

– Я похожа на нее?

Ксавье рассмеялся.

– Ничего общего. Но когда я рядом с тобой, то испытываю то же чувство, что возникало рядом с ней.

– Какое?

– Иногда видишь человека, и вдруг – щелк! – тебе с ним спокойно. Будто ты знал его всю жизнь и не нужно притворяться.

– А Эмили не возражала бы? – осведомилась я.

– Не знаю, где она сейчас, но Эм всегда хотела, чтобы я был счастлив.

Я могла просветить Ксавье, но решила повременить. Кроме того, я не умела пристегиваться, и у меня на ладони отсутствовала линия жизни. На один вечер сюрпризов и так хватает.

В салоне воцарилась тишина.

– Ты веришь в Бога? – тихо произнесла я.

– Ты первая девчонка, которая спрашивает меня об этом, – пробормотал Ксавье. – Для многих религия – исключительно дань моде.

– А для тебя?

– Я верю в высшую силу, в духовность. По-моему, вселенная чересчур сложна, чтобы возникнуть случайно.

– Верно.

И я покинула машину Ксавье с уверенностью, что мир изменился безвозвратно. Поднимаясь по ступенькам, я думала не об ожидающей меня нотации. Я грезила о Ксавье и о новом свидании.