Текст книги "Пилот вне закона"

Автор книги: Александр Зорич

Соавторы: Клим Жуков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

Глава 3
ЗЛАЯ СУКА ЛЮБОВЬ

Октябрь 2621 г.

Город Кастель Рохас

Тремезианский пояс, система Лукреции, планета Цандер

Крест – Рапире: Информация о сходке главарей получена. Любым способом не допустить агента Куницу в Кастель Рохас – возможен захват. Вся полнота ответственности за возможный провал задания лежит на вас.

Из пустой квартиры открывался замечательный вид на Центральную улицу.

Пейзаж замыкался массивным зданием пропускного терминала космопорта, буквально вросшим в ажурное плетение купольной стены. Купол уходил вверх, формируя невысокое местное небо, а улица шла вперед, широкая и прямая, как положено при столь ответственном наименовании.

По бокам теснились дома. Чем ближе к терминалу, тем пафоснее – разнообразные муниципальные и коммерческие постройки, которые приносят доход и головную боль. Чуть поодаль, примерно от угла Шестой авениды,[7]7
  Авенида (исп. avenida) – проспект, авеню.


[Закрыть] начиналось жилье, тоже ничего себе, в смысле пафоса. Это неудивительно, ибо Первый район Кастель Рохас считался элитным и кто попало там разместиться не мог. Ну а Центральная улица на то и Центральная, чтобы служить локомотивом ценообразования.

Квартиры здесь были запредельно дороги – особенно если учесть, что это не одна из столиц Колыбели Цивилизации, а мелкий городишко на окраинах Сферы Великорасы, который даже к числу внеземных территорий Объединенных Наций не причислен.

Застройщики района отличались предельной жадностью. Значительная доля жилплощади пустовала, но снижения цен видно не было, напротив, квадратные метры становились все недоступнее.

Быть может, кто-то печалился по этому поводу, не располагаю точными данными. Наверное, находились и такие. Только двое мужчин в угловой квартире углового дома на пересечении Шестой авениды и Центральной элитному запустению радовались.

Мужчины были самой обычной наружности: не старые, не высокие, не толстые, но и худобой не отличались. Средненькие такие мужички. Увидишь в толпе и сразу забудешь, потому что глаз таких не любит – зацепиться не за что.

Один, одетый в спортивного покроя костюм, занимался странным делом. Он подвинул к подоконнику тумбочку, упер в нее локти и навел на роскошный фасад гостиницы «Эстеглаль», видневшийся неподалеку, некий оптический прибор.

Второй, в пиджаке, джинсах и деловых ботинках, видимо, был музыкантом. Он сидел прямо на полу (мебели-то не завезли за отсутствием хозяев) и баюкал футляр виолончельных размеров.

– То, что доктор прописал, – подал голос спортсмен.

– Конкретнее? – спросил музыкант.

– Конкретнее некуда. Парадный вход как на ладони. Дистанция триста пятьдесят метров.

– Ну и хорошо, – сказал музыкант, прикрыл глаза и прислонил затылок к стене, явно намереваясь вздремнуть.

Однако спортсмен был начеку.

– Эй, ты чего? Время! Расчехляй, работать пора!

– Зануда, – ответил музыкант, но зашевелился.

Когда он открыл футляр, оказалось, что предположение насчет профессиональной принадлежности было в корне ошибочным – на свет божий появилась снайперская винтовка бесшумного боя.

Лжемузыкант устроил оружие на тумбочке, внимательно следя, чтобы ствол не был виден с улицы, откинул сошки, активировал прицельный комплекс и принялся общаться со спортсменом, которого тоже вряд ли можно было заподозрить в принадлежности к конвенционным видам спорта. Разве что к пулевой стрельбе.

– Дистанция?

– Триста пятьдесят, триста шестьдесят.

– Угол?

– От двадцати семи до тридцати одного.

– Ветер?

– Ветер ноль… Послушай, какой, в задницу, ветер?! Мы под куполом! И вообще, что ты прицепился, можно подумать, что наблюдательный комплекс и твой прицел не сопрягаются дистанционно?! – возмущенно прошипел спортсмен.

Стрелок-музыкант оторвался от визира и скептически оглядел коллегу.

– Ты наблюдатель? – сказал он. – Вот и наблюдай. Так положено. Знаешь, сколько лет я в деле? Могу тебе сказать: устав написан кровью кретинов, которые думали, что умнее устава. Меньше выступай. Я тебя спросил, ты ответил, и давай больше не будем возвращаться к этой теме.

– Ну, блин… – наблюдатель вздохнул. – Ты бы с меня еще учет эффекта Кориолиса запросил! Дистанция – тьфу! Мы же не на три километра стреляем!

– Заткнись.

Мужчины погрузились в недра любимой работы. Минут пять они молчали, но потом наблюдатель тишину испортил, не выдержал:

– Слушай, а это правда, что ты завалил объект на Кларе с четырех тысяч с летящего флуггера?

Снайпер хмыкнул.

– Хм… Правда. Только с двух пятисот, на Екатерине и с земли. Это клиент казался на «бодролете» – аттракцион такой, вроде русских горок. Больше слушай всякую брехню.

– Ого! Два пятьсот – тоже неслабо! – Наблюдатель усмехнулся чему-то своему и поспешил поделиться этим самым своим с напарником. – Ты столько народу перестрелял… Что ты чувствуешь, когда убиваешь женщину?

– Отдачу, – коротко ответил стрелок. – Не смешно. Этот анекдот был бородатым, когда слово «баян» означало только музыкальный инструмент.

Ожила рация. Злой электрический голос отрезал беседе оба крыла.

– Треплетесь? Клиент на месте. Полное внимание. Работаем по сигналу «Вихрь». Кстати, «наружка» фиксирует разрозненные группы японцев, что бы это ни значило. Короче, втянули жопы и не расслабляться! Как приняли?

– Нормально приняли, – отрепетовал снайпер.

– Клиента сфотографировал, – сказал наблюдатель. – Высокий блондин, коричневая куртка под кожу, черные брюки и интро-очки на пол-лица. Явно косит под телохранителя.

– И правда, какое-то ненормальное количество японцев, – сказал снайпер. – Вот еще двое пошли… Ладно, собрались, внимание.

В пространство улицы вонзились два электронных глаза и ствол. Понимающего человека крестообразное дуло под девятимиллиметровую стрелу впечатляло не меньше, чем главный калибр линкора.

Премьер-люкс в «Эстеглале» – это, доложу я вам, нечто. Сделает честь любому современному интерьеру любой гостиницы на Земле. Цены, соответственно, кусались, ну да нам в нем не жить!

Мы использовали номер по прямому назначению, прямо как в рекламном проспекте: корпоративные мероприятия, деловые переговоры, круглые столы и конференции.

«Прекрасный интерьер, удобная, эргономичная мебель и внимательное обслуживание сделают время, проведенное в нашем отеле, незабываемым». Тьфу!

Не думаю, что кто-то из участников сумеет забыть наши деловые переговоры, даже если бы они проходили на помойке. Я уж точно вспоминать буду до смерти, и «ласковая обслуга», блин, совсем не при чем!

Нас было две дюжины. Шесть ОВТ (особо важных товарищей) и шесть бойцов охраны с каждой стороны.

Бойцов взяли потому, что Кастель Рохас – место очень уж неспокойное, да и вообще – для солидности. Специально оговорили отсутствие Салмана дель Пино – всем было хорошо известно, что он один способен заменить шесть охранников. Так что Салман остался зверствовать на захваченных копях Шварцвальда, или чем там пираты обычно занимаются?

Но и без Пино подобралась отличная компания. Блад, Вестервальд, Небраска, Натанчик, Био Хазард вошли в номер следом за охраной. Я гадал, кто будет шестым, когда из дверей показалась ослепительная Фэйри Вилсон, не подарившая мне даже взгляда. Как, впрочем, и остальные.

Никто не здоровался. Блад и К^о не стали даже садиться, расположившись полукругом против нас, как бы намекая, что долгих переговоров не будет. Ну что же, мы не гордые, постоим и мы.

– Гай не почтил нас своим присутствием? – спросил Блад вместо приветствия. – Столько лет знакомы, а ни разу не виделись!

– Это как обычно. Я за него, имею полномочия говорить от лица всего клана. Авторитетные люди тому свидетельство, – ответил Боб Джи Кейн ритуальной фразой.

– Авторите-е-етные, – протянул Блад и нехорошо на меня покосился. – Ну если авторитетные – излагай, зачем стрелу забили?

– А ты не знаешь? Мы вызвали тебя, Иеремия, чтобы избежать большой войны. Вы нарушили Кодекс, вторглись в нашу систему без предъявы, мы вправе мстить. Однако войны мы не хотим. И у нас, и у вас есть враги, зачем грызть глотки друг другу? Космос велик, места хватит всем. У нас своя коммерция, у вас – своя, делить нам нечего. Кроме Шварцвальда. Со всем уважением говорю: Иеремия, ты поступил как беспредельщик! И если вы не вернете нам планету, мы будем воевать! Да, у вас много флуггеров и много пехоты. Но, во-первых, драться мы будем до последнего, что встанет вам дорого, я отвечаю. Во-вторых, сила не только во флуггерах, информация – тоже оружие. Подумай над этим, брат!

Кейн закончил и вызывающе сунул руки в карманы своего плаща. Блад прищурился и разглядывал собеседника, словно размышляя о чем-то. Наконец он ответил:

– Подумал. Да, букву Кодекса Граждан Галактики мы, положим, нарушили. А вы нет? – Кормчий покачал пальцем и поцокал языком. – Напомнить тебе, брат Боб, Войну Банд? Кто вычистил «Нефритовую Триаду»? Мы! А кто занял шварцвальдские копи? Отчего-то вы. У кого больше прав? Ой, не знаю… Что скажешь, брат Боб?

– Не будем ребячиться! Во время Войны досталось всем, надо было выживать! А Шварцвальд в нашей системе, и ты это знаешь. Отчего ты не занял планету тогда? Оттого, что не мог! И не смог бы, поправь меня, если ошибаюсь, в течение года! Разве мы могли ждать? Ведь тогда копи занял бы кто-нибудь третий! К тому же сколько лет прошло, отчего ты не предъявил нам, как мужчина? Уж нашли бы способ развести спор! А инфраструктура и оборудование? За эти годы мы превратили копи в настоящее предприятие из крошечной делянки, какая была там при «Триаде»! Подумай о наших вложениях, которые ты захватил, об упущенной прибыли. О праве территории, в конце концов! Персонал перебили…

– Не перебили! Не перебили! Что за сказки! – гневно отозвался Блад. – Ну да, успокоили тех, кто начал сдуру лупить из зениток, – все остальные целые! Забирайте хоть завтра!

– Такая у «Синдиката» репутация, ничего не поделаешь, – развел руками Роберт Схуддебом, чем заслужил недовольный взгляд Боба.

– Наши требования простые: вывести силы «Синдиката» из системы Моргенштерн и вернуть Шварцвальд. Или будет война, – сказал Боб.

– Война, хм, – Блад хмыкнул, словно пробуя слово «война» на вкус. – Ты так сочно описывал Шварцвальд, брат Боб, что он просто не может не стоить нескольких десятков человеческих жизней. М-м-м… Что же нам делать? А, черт с ним, я человек азартный!

Блад хлопнул в ладоши, потер виски, как будто решался на что-то важное, а потом ткнул обоими указательными пальцами в сторону Боба Джи Кейна.

– Да! Азартный! Поступим, как мужчины! Разыграем планетку! На пари!

– Что, в кости? – нахмурился гражданин Кейн. – И что за пари?

– Какие кости?! В нарды! Ха-ха-ха!!! – Блад рассмеялся. – Я же сказал: как мужчины! Чтобы были доблесть, риск и азарт, но без войны! Гонки! Гонки на флуггерах по кольцу в астероидном поле! Три ваших пилота, три моих, три круга. Правила обычные: никаких правил, кроме трех. Стрелять нельзя, автопилот выключить, углы не резать. Я ставлю на свою команду. Если выиграете вы… Ну тогда хрен с вами, забирайте Шварцвальд!

– Идет! – внезапно легко согласился Боб. – Но чтобы no shit!

– No shit, брат, какие вопросы! Кстати, можно пригласить зрителей, устроить тотализатор. Я думаю, что с таким-то поводом со всего Тремезианского пояса народ подтянется! Заодно и денег наварим! Прибыль рвем пополам! Так?

– Так, – ответил Боб. – Толково. Мы подписываемся. По рукам?

Да, удивительно быстрые переговоры! Я, если честно, ожидал подвоха, засады и прочих глупостей. Было очень нервно, но нет, Блад проявил благоразумие и ничего не подстроил. И стрелять не пришлось, и дело решилось миром!

Если бы я только знал, насколько Блад благоразумен…

– По рукам! – ответил он и собрался шагнуть вперед навстречу Кейну, когда за его спиной показалась Фэйри и зашептала что-то на ухо. Кормчий на пару секунд замер, вслушиваясь, а потом потянулся к руке Боба с широчайшей, как спина штангиста, улыбкой. – По рукам, брат! Вот, учитесь, как решают вопросы джентльмены! А то дай волю молодежи, перестреляют друг друга за две минуты. Кстати, чтобы продолжить урок молодежи. Я хочу в знак доброй воли сделать вам подарок, друзья мои.

Блад отпустил пятерню своего оппонента и всем телом повернулся ко мне.

– Подарок вот какой. Посмотрите сюда! Я удивился, когда брат Боб притащил на сход крысу, да еще назвал ее «авторитетным человеком»! А теперь вижу: все что делается, делается к лучшему. Крыса эта – наш бывший пилот Андрей Румянцев!

– Эй, эй! – начал было Боб. – Это мой человек, и не стоит его оскор…

– Подожди! – перебил его Блад. – Ты еще не получил подарка, а я не закончил урок. Так вот, это – крыса! Он предал нас. Но предательство – это привычка! Потому что он и вас предал, уважаемые «Тигры»! В его «Хагене» был маячок! Так что ваш драгоценный секрет, я координаты форта «Вольный» имею в виду, теперь вовсе не секрет! О, что вы! На нас можете положиться, от нас его никто не узнает! Но где гарантия, что маячок не запеленговали со стороны? «Эрмандады», например?

– Не было никакого маячка, – сказал Кейн, не в силах скрыть растерянность. – Кто вам такое… Мы бы засекли, мы же проверили все! И кто его поставил?!

– Конечно, конечно, не нашли! Потому что активируется маяк по команде часового механизма. По прибытии флуггер этого мерзавца ничего не излучал. А после он его просто выкинул, вот и все! В космос! Неужели не было возможностей? Маячок установила Фэйри, а этот красавец, даже обнаружив подсадку, ни слова не сказал, разве я не прав? Молча слил вас, как воду в унитазе! Так что будьте осторожны с предателями: они любят свое дело!

До меня не сразу дошло, чья персона столь живо обсуждается. Я расслабился. Сообразил, что ни стрельбы сейчас, ни войны в перспективе не предвидится, и размяк самым хамским образом. А гонки? Подумаешь! Не мне же в них участвовать!

И тут…

Я, повторюсь, умом-то все понимал, но сердце отказывалось верить вибрациям воздуха, которые улавливали уши. Это просто не могло относиться ко мне! Тем более что никакого маячка на «Хагене» не было! И быть не могло – парсер стопроцентно засек бы любую подсадку в центроплане!

Скоро мне предстояло на практике прочувствовать то, что нам втолковывал преподаватель по логике: невозможно доказать отсутствие несуществовавшего.

Но для начала я почувствовал сокрушительный удар в скулу и упал на пол. Надо мной стоял Боб Джи Кейн с моим пистолетом в руках.

– Фэйри, черт… – прохрипел я, сплевывая кровь. – Ты чего творишь? Как ты можешь?

– Могу, солнце, я еще не то могу, – ответила она.

Дальнейшее общение было прервано самым материальным способом – пинком под ребра. Я задохнулся.

– Вы, трое, – бросил Боб охране, – взяли этого и на планетолет запасным маршрутом. Дома поговорим, гражданин ходячий труп!

Двери сомкнулись, и я успел расслышать, как Кейн и Блад начали обсуждать место проведения гонок. А больше ничего и не успел, так как меня волокли головой по ступенькам к черному ходу.

«Не может быть, чтобы это происходило со мной!» – мелькнула предательская мысль. Очень плохая, лишающая воли, потому как не только может, но и происходит.

Больше ни о чем я подумать не успел. Мы оказались на улице – замызганной обратной стороне отеля, на его грязно-черном инь, противоположности раззолоченного янь. Под вечереющим решетчатым небом Кастель Рохас.

Перед внутренним взором встали глаза моего друга Сантуша. Недоуменные, осуждающие. И глаза Фэйри – яростно радостные. Неужели она устроила все это? Неужели из-за любви своей недоделанной? Придумала нелепейшую телегу с маячком… или не она? И ведь пойди теперь оправдайся!

А потом все поплыло и завертелось в перламутровом водовороте беспамятства, и не было больше ничего, так как меня саданули парализатором.

Последнее, что я помню, были недалекие выстрелы.

Да, воистину, жизнь – развлечение для серьезных парней и не каждому по плечу.

– Что-то долго его нет, – сказал наблюдатель, отрываясь от своего прибора. – Волнуюсь, не случилось ли чего?

– Ты знаешь анекдоты, чтобы им было меньше пятисот лет, а? Ну так, чисто для разнообразия? – поинтересовался стрелок.

– Я так, с целью разговор завести, – обиделся наблюдатель. – Однако ребята и правда засиделись. Сколько можно?

– Двадцать семь минут. – Стрелок глянул на часы. – Тебя как в снайперы занесло, такого усидчивого, а?

Если он ждал, что напарник обидится и замолчит, то очень напрасно, потому что тот прильнул к прибору и громко зашептал:

– Твою мать, это что за дела?!

Снайпер быстро поймал картинку визиром и длинно выматерился.

Дела на улице происходили более чем матерные. Группа японцев окружила четверку альгвасилов (переодетые «эрмандадовцы», разумеется), и через секунду вся четверка лежала носом в асфальт без оружия и без сознания.

Совершенно неясно как, но две другие опергруппы в гражданском якудза тоже расшифровали. Первая четверка полегла в полном составе, не успев сказать «ватрушка». Вторая четверка среагировала. Бойцы обнажили оружие, и началась пальба.

Остальным пришлось выручать своих.

Японцы взяли на прицел новоприбывших, и стрельба с грохотом покатилась по улице нарастающей лавиной. Между стен носились вольфрам, мат, визги женщин и гарь жидкого пороха.

Якудза было много. Подавляющее численное превосходство. Особенно если учесть выбывшие в самом начале группы «эрмандадовцев», а также то, что одна четверка дежурила с другой стороны отеля.

Что они хотели, было непонятно. Зачем якудза затеяли бой с силами правопорядка?

Между тем японцев прибыло, и дела у «Эрмандады» резко протухли, даже когда прибежали четверо с той стороны отеля.

Всего пятнадцать секунд, начиная с первых ударов кастетами, и на улице ни одной незаинтересованной живой души – аборигены на Цандере были дрессированные.

Вокруг отеля полукольцом отбивались оперативники «Эрмандады». Призрачные шансы имелись только у одной четверки, которая к раздаче опоздала, а теперь отстреливалась из-за угла гостиницы.

Якудза наседали с двух сторон улицы под прикрытием брошенных электромобилей, подтягиваясь перебежками ко входу в отель.

Тактически они действовали абсолютно грамотно, поливая огнем, чтобы противник головы не мог поднять. «Эрмандадовцы» по большей части находились на открытом пространстве, так что даже неприцельные выстрелы находили своих клиентов.

Не учли якудза в тактической схеме одного, точнее, двух – двух снайперских звеньев в тылу.

– …М-м-мать!!! – Рация брызнула лязгом, рокотом и шипением. – Заснули?! Дробь «Вихрю»! Вали япошек, сейчас всем…

Что «сейчас всем» снайпер не дослушал.

Это был опытный профессионал. Приказ впитывался в его мозг, будучи еще тенью неоформленной мысли начальства. Поэтому, когда мысль выстреливала материальной формой слова, из его ствола уже летели пули.

Вот как сейчас.

Упреждение, винтовка беззвучно вздрагивает, и вольфрамовая стрела отточенным опереньем разносит одну черноволосую голову. Еще одну. И еще.

На такой дистанции он не сплоховал бы и с обычным пулеметом, тем более что улица самоочистилась от лишней публики и не надо было выцеливать одного-единственного и долгожданного. Теперь клиентов сделался явный перебор!

Серьезно волновал боезапас. Якудза все лезли в прицел, не сообразив пока, что их расстреливают с тыла. И якудза все не убывали, и всего две обоймы…

И вторую-то захватил на всякий случай, по привычке, чай, не на войну собирались, а для классики снайперской работы: один выстрел – один труп.

Теперь же в его распоряжении двадцать выстрелов… То есть уже заметно меньше.

– Пах! Пах! – сказала винтовка.

Ей ответили люди на улице, которые заплелись ногами и попадали на землю, разбрызгав мозги.

Снайпер пижонил, стрелял только по головам. Два выстрела, и почему-то три головы.

– Это звено Мигеля работает! – азартно пояснил наблюдатель. Эх, совсем еще зеленый пацан, хоть и выглядит солидно. Все ему в новинку.

– Знаю. Оставь трубу, хватай пистолет и дуй к двери, они сейчас вычислят, откуда огонь, будем уходить.

Пах! Пах!

Еще двое падают.

Якудза сообразили, что огонь обреченных альгвасилов у отеля отличается какой-то запредельной эффективностью, и начали оборачиваться.

Снайпер был спокоен. С улицы его не видно, выхлопа винтовка не дает, то есть дает, но засечь его можно только специализированным тепловизором. Так что пусть оборачиваются – домов вокруг много, а окон и того больше.

Последние три выстрела он практически слил в очередь. Еще три трупа.

Двадцать выстрелов, семнадцать попаданий по непрерывно движущимся мишеням. Неплохо в сорок шесть лет! А если бы не выпендривался и стрелял по спинам…

Красота жеста, однако!

Снайпер оставил винтовку, извлек из кобуры пистолет и направился к выходу, где его уже ждал напарник.

Стрельба на улице заметно ослабла, очень заметно. Еще бы она не ослабла! Два грамотных снайпера в тылу на такой дистанции, когда у противника нет специальных средств защиты и обнаружения, – это аргумент.

– Поможем нашим? – спросил наблюдатель.

– Обойдутся, – отрезал снайпер. – Мы свою работу сделали. Тем более сейчас альгвасилы подъедут.

– А-а-а… Ну ладно. Мне интересно, с чего вдруг япошки так взбесились? Что их понесло?

– И мне интересно, – ответил снайпер, потому что, в самом деле, поведение обычно уравновешенных якудза вызывало удивление.

Но этого он никогда не узнал. Как и того, что внезапная атака якудза спасла одного не самого плохого на свете человека.