Текст книги "Жрец богини Лу. Гексалогия (СИ)"

Автор книги: Александр Якубович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 87 (всего у книги 92 страниц)

Это был тонкий лед. Я давно заметил за девушкой, что она чутко реагирует на ложь и недомолвки. Например, она старалась не общаться с Лу больше, чем это было необходимо. Почему? А не понятно. Она сама не осознавала, почему сторонится мою жену, но подсознательно Риса чувствовала, что с ней что‑то не так. Что у нее есть тайна. Нет, даже Тайна – большая и серьезная. И она ни в коем разе соприкасаться с ней не желала.

– А если ты ошибаешься?

– Не ошибаюсь.

– Почему ты в этом уверен?

– Риса, – я чуть повернулся к волшебнице, – посуди сама. Вы с Нагалем вынесли из хранилища два артефакта. Первый – продолжение моей правой руки. Второй – фолиант о магии, которой, скорее всего, владею только я. Что еще было в том хранилище?

– Ну… Книги по Магии Крови, лютня, несколько опасных амулетов…

– Видишь. Из всего того, что было банально опасно оставлять Кватту, вы взяли именно те две вещи, которые могут пригодиться только мне. Ладно, фолиант может пригодиться только мне, но именно в моей руке этот меч… Может натворить всякого. И вы проплыли через море, добрались до Осфилда и постучались в мою дверь. Совпадение? Риса, я владелец сразу двух артефактов и четырех покровителей среди богов, я не верю в совпадения. Вас привели на мой порог. Да и вообще, как вы вынесли эти вещи? Ты сказала, что заклинание Крови работает однозначно: оно не дает ничего вынести из хранилища, если человек этого хочет. Может я чего‑то не понимаю, но ведь мэтр Нагаль именно это тогда и делал. Хотел вынести артефакты и спрятать их от Кватта.

Рисанриэль внимательно выслушала мою тираду, и по глазам девушки я увидел, что она прониклась моими выводами. Все наше знакомство – череда незначительных случайностей. Но все они выстраивались в четкую последовательность. Они с мэтром должны были принести мне эти вещи. Именно мне, а не кому‑то другому.

– Учись сражаться, Риса, – продолжил я. – Что‑то мне подсказывает, что времени на учебу у тебя осталось не слишком много.

К середине второй недели Сания наконец‑то подтвердила свое участие в дворцовом перевороте. Не уверен, что делала это королева исключительно из политических мотивов. Арван внимательно наблюдал за мной все эти дни, еще больше – за Рисанриэль, которую я активно натаскивал. Не сомневаюсь, что и о странном старом мече в покоях девушки он тоже был в курсе, такое весло сложно спрятать даже в нескольких комнатах. Особенно, если туда имеет доступ прислуга. Возможно Санию пугали перспективы закуситься напрямую со мной или же она отчетливо осознавала, что герцоги настолько ослабят страну под управлением Кая Фотена, что Клерия рухнет. Все же новости с запада приходили не самые радужные: имперцы вовсю насаждали на захваченных землях новую веру и поток беженцев в Токонскую Империю и Гонгорское Королевство только рос и рос. Морской маршрут в сторону Бланда с материка Кватт заблокировал практически полностью, оставив проход только для восточных купцов. Но и те стали все больше и больше приглядываться к пешим маршрутам от гонгорских берегов.

За это время я сумел убедиться в полной недееспособности короля как монарха, способного сопротивляться давлению дворянского сословия. В этом мне помогла Вила, которая запустила меня в свои воспоминания. Было не слишком приятно копаться в голове старой знакомой, но перед тем, как перейти к активным действиям, я должен был убедиться в правильности собственной позиции. А то, что я увидел глазами графини, говорило мне, что монарх окончательно опустил руки и сейчас делал то, что ему прикажут. Не напрямую, конечно, нет, но тройка больших домов активно манипулировала королем, вынуждая его предпринимать те шаги и подписывать те указы, которые было нужно. Кай все еще сохранял видимость власти и самостоятельности, но… Все это было печально.

Очередное заседание заговорщиков состоялось опять в кабинете Арвана. На этот раз расположились с некоторым комфортом, вином и закусками. К сожалению, кроме споров ничего дельного не вышло.

– Все упирается в старый указ короля, в котором он лишает меня всех прав как поданного Клерии, – резюмировал я.

Мне нужен был доступ к герцогам, чтобы покопаться в их головах хотя бы издалека, но к ним крайне непросто подобраться. Пока лучшее, что я придумал – проникнуть во дворец под прикрытием магии Лу и спрятаться за какой‑нибудь шторой.

– Это неприемлемо, Антон, – возразила Сания. – Если мы хотим провести все без крови, то нам нужны железные доказательства того, что Вилсы, Варнары и Мофоросы действуют вопреки интересам государства. И только так! Иначе Кай не подпишет отречение!

Мы пришли к выводу, что принуждение короля отказаться от престола должно пройти мягко. Он в целом должен поддержать кандидатуру Сании как спасительницы Клерии и отойти в сторону. Да, это влекло за собой новые проблемы, все же Сания была иностранкой, но этот вопрос был решаем во вполне понятном стиле. Кроме того, оставлять Кая у власти не было никакого резона, я однозначно заявил, что не буду выскакивать из‑за угла и, будто по мановению руки, решать все проблемы этого человека. Хотя Сания меня очень об этом просила.

– Но как только я покажусь у дворца меня арестуют!

Айрин особо в обсуждении не участвовала, только переводила взгляд с меня на Лу. Примерно тем же последние минут десять занимался и Арван, будто бы эта парочка знала что‑то такое.

– Господа, мы с моей милой женой обдумывали этот вопрос и у нас есть решение, – вклинился принц в мои препирания с королевой.

– И чего ты молчал все это время? – спросила Сания.

– Надеялся, что мы найдем другой вариант, – сказал арх. – Наша задача какая? Ввести Антона обратно во двор и сделать так, чтобы герцоги сами на него полезли, правильно? То есть, нам надо подергать их за хвост.

– Братец, о чем ты вообще сейчас? Давай к сути, – у Сании разболелась голова и сейчас королева была не в духе.

– Антон сказал, что он и Лу женаты уже десять лет, это так? – спросила Айрин.

– Ну да, а что? – ответил я за нас двоих.

– А есть люди, готовые это подтвердить? Это же был не тайный брак или что‑то в этом духе? – уточнила арха‑та.

Я стал примерно понимать, куда она клонит.

– Нет, мы не прятались. Все работники на моих пилорамах и винокурнях знали, что как минимум Лу – моя… сожительница. – подобрал я слово.

– То есть ваши отношения со стороны походили на брак? Но официально он зарегистрирован в канцелярии не был? – уточнил Арван.

– Более чем походил. Но да, как барон я был официально не женат, – ответил я.

Супруги победно переглянулись.

– Сания, у Вилы еще остались друзья в канцелярии? – спросил принц.

– Конечно остались! Да и Арман кое‑что еще может, граф будет рад помочь, а в чем дело?

– Надо тихо подшить документы о том, что барон Тинт был наследным дворянином и состоял в браке. Супруга – баронесса Лу. Это откроет ей двери во дворец, ведь приказ Кая касался только Антона, титула лишался только он.

Эти двое, Арван и Айрин, сейчас светились от удовольствия. Что за идея! Безумие! Но может сработать!

– Это была одна идея, а какая вторая? – встряла Риса.

Девушка иногда вставляла свои комментарии, но в целом вела себя тихо.

– Отличный вопрос! Антон, помнишь наш обед в Пите?

– Где ты играл в переодевания? Ну конечно, я же тебе о нем и писал, – ответил я.

– Я думаю, тебе стоит принять мое предложение, которое я тебе тогда сделал.

– Которое?

– Стать ламхитанским вельможей, само собой, – самодовольно ответил принц и сделал победный глоток из кубка, – думаю, титул моего нарха будет тебе в самый раз.

– Твоего? – переспросил я.

– В Ламхитане есть традиция прямого вассалитета, Антон. Архи могут выдать титул безземельного вассального нарха или панарха, а нархи – безземельного вассального панарха. Мой муж предлагает тебе войти в наш род, – пояснила Айрин.

Предложение это было интересным. Косвенно породниться с Арваном? Понятное дело, что никакой службы с меня требовать не будут, скорее, ввести в свой род отмеченного Палом – это честь для любого знатного рода Ламхитана. А Арван не промах, решал вопросы тут, в Клерии, да еще и укреплял свои позиции на родине. С таким довеском как я его политический вес в кругах Ламхитана взмывал вовсе куда‑то в облака. Понимала это и Айрин, которая сейчас была очень довольна найденным решением.

– А зачем тогда делать Лу баронессой? И этого будет достаточно, – заметил я.

– О, нет, с Лу как раз работает часть про «подергать за хвост».

– Твои земли, Антон, вместе с пилорамами и винокурнями были переданы из управления короной герцогу Варнару. Еще года два назад, – пояснила Сания. – И если я правильно понимаю своего резко поумневшего братца, он хочет, чтобы Лу заявила о правах наследования. Потому что одно дело, когда земли были под рукой престола – это временное управление в связи с твоей мнимой гибелью. Как считалось. А другое – передача другому вельможе.

– Это незаконно, – закончил я за королеву, – я это уже понял.

– Скажу больше, это настолько незаконно, что даже самим герцогам не стоит оспаривать этот факт, – добавила Сания. – Потому что иначе вскроется масса старых претензий по переделу земель при объединении и ликвидации родов. Знать в этом плане имеет очень хорошую память, сама убедилась.

Перспективы вырисовывались крайне интересные. Мы били сразу с двух сторон: внезапно появлялся бывший барон Тинт, ныне нарх Тинт из рода самого Арвана и Сании, и его жена, баронесса Тинт – все еще поданная Клерии.

С первым они ничего сделать не смогут. Никто из герцогов в здравом уме не будет ссориться с Арваном, ведь все это затевалось ради денег. А самым прибыльным делом сейчас была торговля с Ламхитаном. Арх в один момент может прекратить всякие отношения с неугодными домами, только дай повод. А он меня делал еще и практически членом семьи.

С другой стороны мы торпедировали этот тройственный союз герцогов появлением Лу. Если даже богиня не получит в свое управление мои старые земли – глубоко плевать. Цель не в этом, цель – отобрать их и, следовательно, прямые доходы с них у герцога Варнара. А это был уже даже не щелчок по носу – полновесная пощечина, которую мы давали клерийским аристократам со всей дури.

– И когда начнем? – спросил я.

– Ну, ввести тебя в род я могу хоть сейчас, достаточно моего слова и твоих клятв, разумеется, формальных, – поспешно добавил Арван, – я, в отличие от местных аристократов не забыл, кто ты такой.

Тут мне арх льстил, я бы даже сказал – медом поливал. Но мне было плевать. Пусть лучше так он сообщит, что не попытается использовать меня в своих целях. А со статусом сюзерена отмеченного Палом пусть делает в Ламхитане что захочет. Я, если что, переезд не планировал. Ведь я не планировал проигрывать, верно?

– А со мной? – подала голос Лу.

Я чувствовал, что богине сейчас неуютно. В целом, повадки у нее были – хоть сейчас на престол, но вот именно официальный статус аристократки ей был, как бы это сказать… Не к лицу? Именно. Лу была абсолютно не в восторге от идеи Айрин и Арвана, но не могла не признать, что это весьма мощный ход. Ведь даже если герцоги начнут копать… Найдутся свидетели, которые смогут подтвердить нашу легенду. Тем более, там и выдумывать не надо будет.

– Кстати, я смогу заслать в свои старые земли несколько правильных людей. Они поговорят с местными, объяснят, что надо рассказывать, если спросят, да и сами прикинутся таковыми, если будет необходимость, – добавил я.

– Ирдис? – спросила Сания.

– Он самый. Очень ценный оказался человек, пусть и с сомнительной репутацией.

Королева только фыркнула на эти мои слова. Я тоже был не в восторге от прошлого вора, но и отрицать его полезность – верх тупости.

– Значит, еще неделя на подготовку, чтобы твои… люди, успели добраться до другой части страны. Ну или были хотя бы на полпути, – резюмировала Сания.

На этом наше собрание окончилось, королеве было пора возвращаться во дворец. Сам факт того, что Сания уже дважды за короткий срок посещала посольство – был подозрителен. Так что засиживаться не стоило.

Тем же вечером я стал вассалом Арвана и принял титул нарха. Все прошло буднично – я встал перед Арваном, он, положив руки мне на плечи, назвал меня человеком, достойным войти в род, после чего мужчина срезал одну из своих красных косичек и передал мне.

– Традиция требует, чтобы ты вплел ее в свои волосы, но это на твое усмотрение. Но моим людям будет спокойнее, если ты это сделаешь, – сказал Арван.

При этой сцене присутствовали Лу и Айрин. Богиня реагировала спокойно, а вот жена арха пребывала в некотором возбуждении. Все же, мы внезапно породнились, пусть и формально. Юг стал оказывать на нее серьезное влияние, и теперь молодая женщина относилась к родственным вопросам с большим трепетом, чем раньше.

– Кстати, по поводу косичек, – подал я голос, – отсчет ведется с этого момента или вообще, с учетом всех достижений на поле боя?

– С учетом всех, конечно. Ведь подвиги воина и его право на косы свидетельствует сам Пал, – серьезно ответил Арван. – Думаю, в твоем случае ты можешь смело заплетать всю правую часть головы… Да и левую, в цветах Софа – тоже. – добавил Арх после коротких раздумий.

Я еще не успел додумать, а Лу уже тихо застонала. Мы оба знали, кто будет помогать мне в этом непростом деле.

За окном же спал Пите. Столица Клерии даже не догадывалась, какие потрясения ей несли договоренности, достигнутые этим вечером в комнатах ламхитанского посольства. Не догадывались об этом и во дворце. В любом случае, все это стоило того. Хотя бы затем, чтобы заглянуть в лицо молодого герцога Вилса, который был железно уверен в том, что больше никогда меня не увидит.

Глава 10. Дебют

Лу заплетала меня два дня. За это время мы три раза поругались, четыре раза помирились – без понятия, почему счет ссор и примирений расходится, но я могу поклясться в этом перед ликом Семерых – и один раз схватились за оружие, чтобы выпустить пар на тренировочной площадке. Отколотила мечом меня Лу, кстати, знатно. Богиня активно пользовалась ментальной магией и отвела душу на ближайшие лет пять, а мне потом было больно сидеть.

В какой‑то момент к процессу заплетания присоединилась Риса, но довольно быстро девушка сдалась. Точнее, мы сами ее выгнали, когда я почуял, что очередная косичка в руках магички стала тихо тлеть.

С момента моего последнего эксперимента по бритью головы наголо прошло больше четырех лет, так что работать было с чем. Конечно, я бы мог просто коротко стричься, да и удобнее было бы так носить косынки или шапки, но длинные волосы в Таллерии – признак свободного человека. На лысо брили только рабов, еще короткую стрижку предпочитали батраки и гребцы на галерах. Но последние частенько вставляли в ухо, губу или бровь большую серебряную или золотую серьгу, чтобы показать, что они не чье‑то имущество, а просто трудятся в море.

Наконец‑то страдания моей божественной половинки были окончены. Получилось неплохо. Мы заплели сразу всю голову: в красную половину мы добавили черных нитей, в тон к моему натуральному цвету волос, а в обычные – синие, цвета Софа. Косички над ушами я собирал в две большие пряди и повязывал в районе затылка, а все остальные просто не трогал, укладывая под полученную конструкцию назад. Получалась весьма стильная каскадная прическа, причем по меркам сразу обоих миров. И что самое важное – ничто не мешало во время тренировок. Расплетать их в ближайшие месяцы я не собирался, так что заказал у слуг купить мне пару жестких щеток, которыми я смогу промывать волосы. Все же умасливать косы, как это делал тот же Арван, я был пока морально не готов.

– О! Превосходно! Думаю, даже сами боги бы это оценили! – высказался довольный арх о моем внешнем виде.

Я окончательно перестал прятаться на территории посольства. Сейчас, заплетенный, я был очень похож на ламхитанца, даром, что слишком бледный, я тоже был черноволос. Фотокарточек тут не водилось, вплетенные черные нити в мою красную половину головы сбивали с толку, а в лицо меня знало не слишком много народу. Просто еще один высокородный ламхитанец.

Айрин капитально занялась моим гардеробом. Так как теперь я был официально подданным Ламхитана и имел титул, то и одежды мне полагались соответствующие. Так что мой шкаф быстро пополнился стандартным для послов южан платьем: клерийскими камзолами в красно‑синих цветах с чуть более свободным, чем это было принято на севере, кроем. Южане уважительно относились к чужим традициям, но и целиком отказываться от своих привычек не желали. Так что послы никогда не носили вышитые серебряными или золотыми нитями камзолы и не повязывали парадные или воинские клерийские косы. Хотя от самой вышивки на одежде они не отказывались, но это были скорее орнаменты, а не прямые вертикальные полосы, как у северян.

– Смотри, что я принесла! – Айрин была одновременно и загадочна, и предвкушала зрелище.

Прямо сейчас Риса излагала мне основные постулаты магической кинетики – так я про себя назвал науку с невыговариваемым названием на старошаринском. По моей просьбе волшебница методично проговаривала те постулаты, которым их обучали в академии, в первую очередь – касательно работы с источником сил, каналами их распределения и так далее. Все, что я делал раньше интуитивно, теперь стало обретать форму и смысл. Да, в каком‑то плане я пошел к Рисе в ученики, как она – ко мне.

Жена арха чуть отодвинула записи, которые вела архивариус, и положила на стол сверток, замотанный в льняную ткань.

– Что это? – спросила Риса.

– О! Пусть Антон откроет. Это его парадный камзол для первого выхода в свет.

– Так мне уже пошили одежду, разве нет? – возразил я.

Посольский портной при поддержке своих коллег из Пите буквально за несколько дней обеспечил меня полным гардеробом, от верхней одежды до чулок и даже обуви.

– Нет‑нет! Это другое. Тут, – Айрин положила руку на сверток, – специальный заказ. Именно для первого визита на общий королевский прием вместе с моим мужем. Открой!

Я потянул за бечевку, отбросил блеклую ткань и извлек на свет идеально выполненный камзол с длинным рукавом.

Пусть он и выглядел почти обычно, неуловимо угадывался южный крой. Рукава – чуть широки, не в плотную посадку, как у северян, в плечах – свободнее. Но больше всего меня удивила вышивка на левой стороне груди. В переплетении синих и серебристых нитей на красной ткани угадывался рисунок. Перо для письма – половина моего родового герба Тинтов, на котором была еще и изображена чернильница.

– А не слишком ли дерзко? – спросил я Айрин.

– О, я думаю, в самый раз! Причем издалека его видно еще лучше!

– Твоя идея?

– Конечно. У тебя был очень красивый герб, Антон, я его помню. И твое баронское кольцо с пером – тоже. Он очень… Хорошо говорил, кем ты себя считаешь.

Камзол и вправду был превосходен. Я еще минут пять оценивал обновку, тепло поблагодарил Айрин и вернулся к лекции Рисы.

– А вы давно с ней знакомы? – спросила внезапно девушка.

– Лет шесть вроде как, а что?

– Ну, ты так свободно общаешься с женой ламхитанского принца… Ведь она намного выше тебя по статусу, – высказала свои сомнения Риса.

– Я помню Айрин еще тонкой и звонкой девчонкой, которая пробралась в мои покои, чтобы посмотреть поближе на знаменитый посох барона Тинта, – выдал и я сразу же рассмеялся, так округлились от удивления глаза Рисы.

– Ты серьезно? Не обманываешь?

– Да какое там! Я тогда приехал в поместье де Гранжей, мы готовились к посольству в Ламхитан с отцом Айрин и Орвиста, графом Бренардом. Тогда обо мне ходило много слухов, хоть и война уже давно отгремела, и король активно занимался строительством флота. Вот, Айрин и не выдержала…

– И что ты сделал? Наверное был такой скандал! Ей же сколько тогда было? Уже лет шестнадцать?!

– Да, где‑то так.

– У‑у‑у…

– Ой, да ничего ей не было! Я никому не сказал, дверь в покои не запирал, а видел это только Орвист, да и то, когда посох уже был в моих руках. Так что никакого ущерба для чести благородной арха‑ты, – рассмеялся я.

Риса только покачала головой и вернулась к объяснениям основ магической механики.

Как я и подозревал, все было не так и просто, особенно, когда дело касалось мощного волшебства. Любой источник имел свою среднюю пропускную способность, которая была завязана не только на душу человека, но и на его физические возможности. И чем больший объем энергии зачерпывался разом, тем больше были сопутствующие потери и сопротивление. Будто бы что‑то тащило энергию обратно, требуя дополнительного расхода сил. Зависимость, судя по объяснениям Рисы, была экспоненциальной. Архимагами становились те, кто умудрялся сократить потери при формировании сильных заклинаний до минимума в 10–20 процентов, все прочие маги платили намного большую цену за пользование своими силами.

– Риса, скажи, а пользовались ли архимаги специальными предметами или амулетами, чтобы уменьшить это внутреннее сопротивление? – задал я девушке вопрос.

– Ну, некоторые артефакты Сидира могли помочь магу, но вообще это тренировка и природная предрасположенность. У меня сейчас второй класс, но лет через двадцать я смогу достичь третьего. Если буду постоянно пользоваться магией, не слишком напрягаясь при этом. Это мой потолок, – ответила волшебница.

Я призадумался о природе своего посоха и насколько легче мне было с ним пользоваться ментальной магией. Без артефакта в руке я на самом деле ощущал колдовство так, будто бы из меня тянут жилы, а с ним – все получалось как‑то само собой. То есть, если классифицировать меня по табелю академии, какой у меня собственный уровень способностей? Второй‑третий класс, как у Рисанриэль? А посох возносил меня на уровень архимага?

К сожалению, девушка четко не могла сказать, как мне, менталисту, «измериться» по нормам ее родного учебного заведения. Стихийников оценивали по специальным таблицам и размерам их заклинаний за промежуток времени, это уже была отработанная схема. Но сам факт того, что дело не только в совпадении артефакта и ментального конструкта привлекал мое внимание.

В последние дни перед выходом во дворец мы с Арваном до хрипоты обсуждали, как будем действовать дальше. Первое – нам надо вытащить Орвиста. Для этого Вила раздобыла копии канцелярских документов, в которых была отражена официальная позиция короны по аресту графа. Если коротко – его обвиняли в торговом сговоре и создании неблагоприятных условий на рынке. Орвист на самом деле гнал все железо на юг, извлекая максимум прибыли, что не могло не отразиться на внутреннем рынке Клерии. Этим поводом и воспользовались. Так сказать, Кай повторил с де Гранжем тот же финт, что я когда‑то провернул с купцами перед отплытием в Ламхитан. Обвинил его в завышении цен с целью извлечь сверхприбыли и нажиться на государственном заказе, ведь железо престол закупал исправно. Вот только если когда‑то с досками на лицо был торговый сговор, то сейчас эту ситуацию создала невидимая рука рыночка. Доказательством невиновности графа могут служить договоры на поставку железа с южанами, ведь там должна была отражаться закупочная цена. Записи самого де Гранжа, я уверен, уже давно изъяли или вовсе уничтожили.

Если добиться созыва публичного суда, в котором будут принимать участие и другие вельможи Клерии, то графа должны оправдать. При условии, что меня и Арвана они будут уважать или бояться сильнее, чем герцогскую тройку.

Это цепляло следующий вопрос. Самая уязвимая точка всего нашего предприятия находилась именно в месте взаимодействия с клерийской аристократией. Вокруг Сании сформировалась некоторая масса дворян, однако ее партия была совершенно недостаточна для того, чтобы побороть герцогов и зависящих от них вельмож помельче. Если мы сможем переманить на свою сторону самого короля?..

Как это не прискорбно, но я все больше убеждался в том, что для того, чтобы сместить короля с трона без кровавой гражданской войны нам потребуется помощь этого самого короля. Какой‑то извращенный замкнутый круг.

Что я мог предложить прогнувшемуся королю? Первое – его собственную жизнь, само собой, но это был чистой воды блеф. Даже если у нас ничего не получится, я не буду убивать Кая Фотена, пусть за меня это сделают жрецы Единого. Так как Кай был магом льда, причем потомственным, его мигом отправят на костер. Никаких других разговоров с ним вести не будут. Что еще? Я мог предложить ему сохранение династии. Да, мы устраняли Кая от прямого управления государством, выдвигая на трон Санию, которая сможет не только легально пересмотреть некоторые решения предыдущего правителя, что было тут более‑менее распространенной практикой, ведь каждый монарх видит правление по‑своему, но сестра Арвана сможет опереться и на международную поддержку. Выглядело все это паршивенько, будто бы Ламхитан захватил трон Клерии, но если вопрос стоял о деньгах, именно доступ на ламхитанский рынок и в их порты был сейчас критичен для торговли королевства. Шаринское Княжество перестало существовать, так что надо расширять присутствие на южных рынках и даже в Токонской Империи. А при наличии собственного купеческого флота торговать с этим гигантом было выгоднее всего морем, по южному маршруту. Чтобы не платить пошлины стремным гонгорцам, которые очень подозрительно притихли.

Ко мне в голову пришла отличная мысль, где мы сможем найти союзников, причем там, откуда никто не ждет.

– Арван! Есть разговор! – время было после обеда и прямо сейчас арх сонно развалился на диванчике в своем кабинете, собираясь, как я понял, вероломно вздремнуть.

– Может вечером? – лениво спросил Арван.

В его голосе чувствовалась надежда, что я скроюсь за дверью и не буду его дергать в столь приятный момент.

– В чертогах Фора отоспишься, – бросил я арху, подходя к столику с вином и настойками.

Сейчас я собирался выдать такое, что южанину стоило бы предварительно выпить.

Налив вина в два кубка, один я протянул арху, а из второго отпил сам, опуская пятую точку в гостевое кресло.

– Арван, ты же знаешь, что любая война – это битва кошельков? – спросил я.

– За такое высказывание тебе в Ламхитане бросили бы уже три вызова, причем смертельных, но в целом, я понимаю, о чем ты, – сказал Арван, лениво разглядывая жидкость в кубке. – Любая война стоит денег, я это прекрасно знаю. Снабжение, оружие, опять снабжение… Оплата походных кузнецов, издержки от того, что людей оторвали от хозяйства, жалование, само собой. Но к чему ты? Мы же вроде не собирались воевать.

– Мы не собирались воевать с помощью мечей, – возразил я.

– Ты хочешь где‑нибудь взять нужную сумму и погасить долг короны? Это немного глупо, учитывая, что мы затеяли все это, чтобы Сания задвинула герцогов на место.

– Нет. Но я предлагаю заручиться поддержкой финансового сектора Клерии, – ответил я. – Все большие дома уже выбрали сторону. У Мофоросов, Вилсов и Варнаров есть свои союзники, у Сании – своя, немногочисленная, но свита. Какая‑то часть сторонников Кая перейдет либо в один, либо в другой лагерь, только усилив раскол.

– И?

– Никто не берет в расчет мелких землевладельцев, которые тоже имеют право голоса и составляют большинство знати Клерии. Провинциальных графов и баронов, уровня того же Тиббота.

– Предлагаешь купить мелких дворян? Нашу цену могут легко перебить, – ответил Арван.

– Совершенно нет. Я предлагаю купить тех, через кого эти мелкие дворяне зарабатывают. Насколько я знаю, почти все они ведут дела через королевскую торговую гильдию.

И это было на самом деле так. У небольших дворян не было сложных или крупных производств для внешней торговли и в основном они реализовывали на внутреннем рынке то, что получали с натурального оброка. И если Амер Тиббот стремился все это переработать, то любой среднестатистический барон предпочитал продать свое зерно или кожу королевской гильдии, которая закупала товары для нужд государства по фиксированным ценам в любом объеме. А потом уже купцы решали, что останется внутри страны, а что будет погружено на королевские корабли и отправится заграницу.

– Хочешь подкупить купцов? Антон, я считал тебя разумным человеком, – Арван сейчас на самом деле смотрел на меня, как на идиота.

Я только хмыкнул.

– Ты видимо забыл, чьими вишневыми и прочими настойками лакомится сейчас весь Ламхитан, да и из чьих досок построены корабли, которые все это вам привозят. Нет, Арван, я не собираюсь покупать голос купечества, это невозможно. Точнее, в Таллерии нет столько денег, чтобы это сделать. Я предлагаю доказать им, а вместе с купцами – еще и всему мелкому дворянству, что при Сании они будут процветать. За счет торговли с Ламхитаном в том числе.

– И как ты собираешься это сделать?

– Не я, а ты. До купцов королевской гильдии стоит донести, что если они поддержат королеву, то получат освобождение от торговых пошлин на юге. Или квоты в закупках, которые сейчас проводит купеческое представительство Ламхитана, что тут в соседнем здании. Я так понимаю, эксклюзивные условия были только у Орвиста?

Арван кивнул. Ну конечно, арх по‑родственному организовал для товаров шурина тепличные условия, так что граф де Гранж стал на некоторых направлениях монополистом. С тем же железом, например.

– Дай купцам пятую часть в закупках собственной гильдии, на равных условиях, и еще какие‑нибудь поблажки по популярным среди мелких дворян товарам. Что вы покупаете у них чаще всего?

– Меха, кузнечные изделия, ведь Орвист сбывал, в основном, только слитки. Еще некоторые северные культуры, что не растут у нас, им слишком жарко.

– Ну вот на что‑нибудь это и дай квоту или снизь ввозные пошлины. – спокойно сказал я. – Купцов не купить, это правда. Они слишком независимые по своей натуре люди, смотрят только за собственной выгодой. Но с ними всегда можно договориться. Нам нужно просто сделать так, чтобы Сания была для них намного выгоднее, чем Кай. А они уж сами объяснят мелким дворянам, кого стоит поддерживать, чтобы заработать больше. Ведь многие перебиваются на десяток‑другой «королей» в год.

– Одними посулами мы их не убедим, – покачал головой арх после некоторых раздумий, – чем ты можешь пригрозить, если они откажутся? Развязать гражданскую войну? Это только ослабит позицию моей сестры.

– Никакой гражданской войны, во всяком случае, с нашей стороны. А пригрозить я предлагаю закрытием портов Ламхитана и торговым эмбарго.

– Я не протащу это через совет.

– Протащишь, если условием выката торговой блокады будет моя и Орвиста эмиграция в Ламхитан.

Я сейчас, как в казино, ставил все на «черное».

– Что ты имеешь в виду?

Глаза арха недобро и алчно блеснули. Вытащить меня на юг – невозможная задача, которая бы решила массу его проблем на родине. Мне нужно было бы только время от времени мелькать своей красной башкой при дворе и поддерживать любые его инициативы.