Текст книги "Два дурака на чемодан алмазов (СИ)"
Автор книги: Александр Богатырев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 34 страниц)
Глава 17
Валькирия сердится
О возвращении Натин в Петербург, братья узнали самым экзотическим образом.
В тот день решили набрать компанию, из свежих знакомых и пойти «потусить» как они любили выражаться, по паркам и бульварам столицы. Тем более, что стоял ослепительно ясный, безоблачный, морозный день.
Санкт-Петербург готовился вступить в новый, двадцатый век. В парке играл духовой оркестр, а по всем аллеям и вообще по бульварам расхаживала празднично одетая публика. Атмосфера надвигающегося праздника чувствовалась везде. Даже в пьяных приказчиках и прочей простонародной публике нетвёрдой походкой шествующей по своим делам.
Вполне естественно было и то, что когда братья с шумной кампанией появились в парке, то тут же стали центром внимания всех присутствующих. Ведь у них не было тех самых комплексов и «представлений о приличиях», что до сих пор, на пороге столетий, тяжёлым шлейфом волочились за обществом. Они просто развлекались, шумели, шутили, постепенно заражая своим весельем и хорошим настроением тех, кого вот так решили «вывести погулять».
Они как раз устроили «битву снежками», когда с другой стороны парка туда пожаловала интересная пара.
Две молодые женщины. Лет двадцати на вид. Одетые одинаково. В одинаковые шубки, одинаковые меховые шапки с брошками и пёрышками и в одинаковых сапожках.
Поэтому, если смотреть на них со стороны и издали, можно было бы подумать, что они близняшки. Тем не менее, на лицо они отличались разительно. Первая, выглядящая чуть старше, на лицо была то ли китаянка, то ли цыганка, то ли ещё кто. Но в её облике, казалось, смешались все эти расы. И ей, как никому другому, поэтому, шёл эпитет «восточная красавица».
Только одно в её облике не соответствовало трафаретному облику этой «восточной красавицы» – царственный, даже где-то жёсткий взгляд человека, привыкшего повелевать.
Вторая была потусклее. На вид – итальянка. Тоже молоденькая, но в глазах не было той величественности, как у первой. У неё хоть и изредка, но мелькал отблеск какого-то давнего ужаса, от которого та ещё не отошла совсем. Но то, с каким она упорством старалась соответствовать своей спутнице, бросалось в глаза.
Публика намётанным взглядом тут же определила в паре людей не мелкого достатка. Как раз по дорогим шубкам. И этот достаток, светивший достаточно далеко, мог и привлекал внимание потенциальных ухажёров.
Но на беду этих ухажёров, та, что была старшей, также старательно отшивала их. Одним взглядом. Не говоря ни слова.
Под ним, очередной претендент начинал заикаться уже через секунду и в конце концов сдувшись, рассыпаясь в извинениях, отступал подальше.
Но тут показалась вдали компания совершенно иного плана.
Таких тоже можно видеть. Довольно часто.
В нашем «зверинце».
Типичная компания вокруг очередного «мальчика-мажора».
Такие были всегда. Хамовитые, наглые и с уверенностью в полной безнаказанности. Потому, что «папик покроет» любую их проказу.
Мажор был корнетом. Наверняка выпускник Пажеского корпуса, причём из недавних. И, как можно было судить из богатой семьи. С титулами. Эдакий эталонный сынок генерала. Только дурак, пьянь и хам. Он уже успел набраться в ресторане, и в сопровождении таких же как и он, попёрся на поиск приключений. Что это были за приключения с пьяных глаз, любой мог представить легко.
Но на сегодня им выпал чёрный день. Они этого ещё не знали. Но этот чёрный день в лице всего-то щуплой на вид девицы, уже направлялся неспешной походкой им навстречу.
Увидев пьяную компанию, девица слегка замедлила шаг и попыталась увлечь свою спутницу подальше от потенциальной угрозы. Но их уже заметили.
И заметил прежде всего заводила пьяной кампании.
Наверное он её где-то уже видел, так как заорав что-то непотребное ускорился и пошёл прямо к застывшим от неожиданности девицам.
– Какие люди в славной Северной Пальмире! Гуляют!.. Ик!..
Подвыпившая компания мгновенно окружила двух девушек. Чернявая, похожая на ромейку, тут же с испугом стала жаться за спину той, к которой обращались.
– Чем обязаны? – холодно, почти сквозь зубы спросила она. И тут же добавила с усмешкой. – И кто вы такие? Вы «забыли» представиться.
– А зачем тебе моё имя если ты его знаешь? – возмутился вопрошающий. – И вообще… Требую к себе должного уважения.
То, что обращение было на «ты», явно свидетельствовало о том, что сей офицер Натин не только за равную себе не держит, но и всячески старается унизить.
На лице принцессы появилась холодная улыбка. Теперь, сторонний наблюдатель оценил бы её уже не как некую прогуливающуюся даму, а скорее как кобру, изготовившуюся к броску.
– С чего бы это вы, корнет, так вот вдруг, забыли правила хорошего тона? – холодно начала Натин. – Да ещё и по отношению к дамам.
– «Сонька, золотая ручка» дама? Вторая «Сонька золотая ручка»? – рассмеялся корнет. Нагло и пьяно. – И вообще, где твой «билет»,[17]17
Корнет имеет в виду «заменительный билет проститутки» (см. фото в иллюстрациях).
[Закрыть] «дама»?
Корнет явно нарывался.
– О чём речь, убогий? Какие такие билеты? И вообще: тебя колет и гложет позор того вечера?
Само напоминание некоего пикантного происшествия с корнетом, было своеобразной пощёчиной ему. Однако, Натин явно не знала о чём речь и о каких «билетах» ведёт речь корнет. Тут уже самому корнету крупно повезло. Но он этого не знал. И даже не подозревал. До поры, до времени.
Корнет побагровел. Видно воспоминание об упомянутом вечере, о полученном унижении, сильно жгло его. И он ничего не нашёлся сказать, как продолжать гнуть прежнюю линию.
– Так ты и «билета», даже, не имеешь, «Принцесса волшебных духов»?! Какое упущение Главного полицмейстера! И куда только полиция смотрит?!
Сопровождающая его компания заржала. Только один мрачный субъект, в казачьей форме сохранял тупое молчание исподлобья созерцая встреченную парочку.
Откуда этот балбес-корнет знал об истинном значении «фамилии» Натин – «история умалчивает». Да мало ли откуда? Слухи, как и эпидемии, распространяются очень быстро. А если эти слухи касаются чего-то очень таинственного и загадочного – то со скоростью звука. Да ещё и въедаются в подкорку. Всем, кто интересуется.
Так что нет ничего удивительного в том, что сказанное когда-то лингвистом-востоковедом, распространилось как «истинное знание» среди «среднего» и «высшего света» славного Санкт-Петербурга.
Корнет был пьян в дым.
А ещё он «доподлинно знал», что «некая Натин Юсейхиме – самозванка». Поэтому он не видел ничего зазорного или, тем более позорного в том, чтобы с пьяных глаз поиздеваться над «очевидной мошенницей».
– Вот и преклони колена перед принцессой, если знаешь кто пред тобой! – также спокойно и холодно парировала Натин.
– Да как ты смеешь, шлюха! – уже совершенно «сорвался с катушек» корнет и шагнул вперёд, замахиваясь, чтобы отвесить полновесную пощёчину.
Последствия этого его шага были неожиданны для всех наблюдавших стычку. Подошедшему корнету были нанесены очень быстро три коротких удара. Последний в челюсть.
Корнет рухнул.
На лицах сопровождающих застыли идиотские улыбки. Они явно не ожидали такого. Корнет стал на четвереньки и выплюнул на снег осколки зубов пополам с кровью.
Двое, стоявшие ближе всех к корнету, вышли из ступора и подхватили того под мышки. Поставили на ноги. Тот стряхнул с себя руки помощников и злобно сверкая глазами, сжав кулаки шагнул навстречу Натин.
Сообразив, что будет, наверное желая удержать своего товарища от некрасивого поступка, вслед за ним шагнули и сопровождающие. Натин же это всё оценила по-своему.
– Lasciarti! A terra! – Выкрикнула Натин, и стоявшая позади неё дамочка, неожиданно резво распласталась на земле, приняв «упор лёжа».
В следующую секунду «госпожа Юсейхиме» превратилась в вихрь.
Все, кто наблюдал это действо со стороны даже и подумать не могли, что можно двигаться настолько быстро. Четверо здоровенных мужиков рухнули как подкошенные. На ногах остался только казак, стоявший до этого позади всех. Он вытаращился на дамочку, даже рот открыл от изумления.
Меж тем корнет оказался гораздо крепче чем его дружки – снова поднялся на ноги и с уже совершенно озверелой рожей попёр на Натин. Но вся его атака продлилась не более секунды.
Новый удар и он летит на присыпанный снегом тротуар.
Наконец и казак сообразил, что творится нечто из ряда вон выходящее и на них напали. Но ничего не нашёл лучшего, как выхватить висящую на боку шашку и замахнуться на принцессу.
Даже попытался ударить, защищая корнета.
А дальше произошло уже совершенно невероятное. Натин и не подумала уворачиваться. Даже не пригнулась. А выставила руку в перчатке навстречу уже рушащемуся на её голову клинку и перехватила лезвие.
Все, кто представлял себе что значит шашка, готовы были увидеть как отрубленная рука упадёт под ноги казаку. Но этого не произошло. Шашка была остановлена как банальный прутик.
В следующую секунду вместо отрубленных конечностей, под ноги Натин упал оглушённый казак.
Всё так же сжимая в руке клинок посреди лезвия, Натин шагнула навстречу снова пытающемуся подняться на ноги корнету. Подняв голову и увидев что находится в руках принцессы он побледнел.
– Благодари Аматерасу, что я не принцесса мононоке или ёкай! – всё тем же спокойным, холодным тоном бросила она в лицо застывшему на четвереньках мажору.
Раздался треск ломающегося клинка и ему под нос упали две половинки когда-то смертельного оружия.
Натин повернулась спиной и зашагала к сброшенной шубе. Никто и не заметил когда это произошло. И только сейчас заметили в каком необычном наряде предстала пред ними сия госпожа: короткие сапожки, шаровары, платье до колен. Тёплое. Всё выполнено в тёмно-коричневом тоне.
Словом – Натин в своём репертуаре.
Она подошла к шубе, быстро накинула её на себя и пошла помогать стать на ноги своей спутнице.
– Следующий раз, когда меня встретишь, – бросила она через плечо, всё ещё пытающемуся подняться на ноги корнету, – Целовать землю за тридцать шагов! И тогда, может быть, я тебя прощу!!!
Шум на противоположном конце парка, братья услышали не сразу. Были увлечены весельем. Но когда в том направлении ломанулась публика, они сообразили, что происходит что-то необычное.
– Что там происходит? – спросил Григорий, остановив мимо пробегающего малолетнего торговца пирожками. Выпучив глаза, тот тут же отрапортовал.
– Там Господа Офицеры (произнесено было с придыханием) напали на двух барышень!
– И?
– Она их всех поубивала!!!
Братья переглянулись.
– Что-то мне подсказывает, что Натин в городе. – На санскрите заметил Василий с сарказмом.
Не сговариваясь братья рванули по направлению к быстро растущей толпе. Вслед за ними потянулись и те, кто был с ними.
Ясное дело, что дамочек, устроителей побоища, давно и след простыл, однако картина «поля боя» представляла из себя живописное зрелище. Мгновенно оценив обстановку, Григорий с властным вопросом «Где трупы?» устремился к «пострадавшим».
Пока ещё редкая толпа обернулась и посторонилась.
Как хорошо было видно, в действительности все валяющиеся тела, трупами не были. Тем более что большинство уже проявляло признаки жизни и начинало шевелиться.
– Определённо, прогрессорша набарагозила! – заметил на сансктире Василий. – Иначе некому.
– Точняк! – согласился Григорий и подмигнув Василию, – мол, «поступай как я», – устремился по направлению к всё ещё не пришедшему в себя, и сидящему на тротуаре мажору.
Переступая через тело казака, Григорий быстро прощупал у того пульс на шее. Казак был жив, но в глубоком отрубе.
– И этот ЖИВОЙ! – с очень хорошо изображённым удивлением выпалил Григорий. – Удивительно!
– Поразительно!!! – тут же подхватил Василий.
– Может всё-таки кто-то покалечен? – почти без паузы спросил Василий.
– Если и «да», то только один. – быстро сказал Григорий и оба дружно посмотрели в сторону всё ещё плюющегося кровью мажора. Правый глаз у него шустро зарастал красивенным фингалом во всю глазницу.
– Удивительно!
– Поразительно!!!
– Сэр! У меня есть небольшое медицинское образование! – сказал Григорий, устремляясь к страдальцу. – разрешите вас осмотреть.
Тот, находясь всё ещё в шоке, не возражал.
Григорий быстро, и, как видно, вполне профессионально осмотрел мажора. В спецподразделениях учат началам первой помощи на поле боя, так что Григорию тут незачем было притворяться. Он действительно знал о чём говорит и что делает.
– Не может быть! – наконец изрёк он, закончив осмотр.
– Я не хочу умирать! – выпалил испуганно мажор, истолковав реплику Григория на свой счёт и в чёрных тонах.
– Не беспокойтесь! Кроме мелких повреждений у вас ничего серьёзного не обнаружено.
– Тогда к чему… – попытался выговорить побитый корнет.
– К чему я удивляюсь? – закончил за него
– Я удивляюсь, что вы живы и отделались лёгкими ушибами… Ведь правду тут говорят, что вы повздорили с госпожой Натин Юсейхиме?…
– Эта бандитка!.. – начал было корнет, но быстро заткнулся. Совсем опухшие губы мешали говорить. К тому же он сообразил, что признаваясь в том, что его отлупила дамочка…
– Вас били по голове? – внезапно спросил Григорий разглядывая зрачки «пациента».
Мелкий кивок.
– Да уж! Были бы мозги, – было бы сотрясение! – бросил саркастически в сторону Григорий. Хорошо, что будучи в изрядно оглушённом состоянии, корнет не разобрал то, что было сказано скороговоркой. За спиной у Григория, шатаясь и ошалело озираясь начали подниматься на ноги товарищи корнета. Кого-то шумно тошнило, подтверждая диагноз, что у кого-то мозги всё-таки есть. Ведь сотрясение же…
Казак продолжал валяться на снегу широко раскинув руки и задрав к чистому, голубому небу чисто выбритый подбородок.
– Кажется нашу знакомую прогрессоршу надо срочно спасать от крутых неприятностей. Этот мальчик выглядит сынком богатых и влиятельных родителей. – с тревогой заметил Василий на санскрите.
– Нет, брат. Печень у него целая. – «ответил» по-русски Григорий. – Если бы была разорвана, он был бы без сознания и при смерти. Но, по большому счёту я с тобой согласен! После такого господину корнету очень стоит с недельку побыть на постельном режиме. Во избежание последствий для здоровья необратимого характера.
Собственно ответом на реплику Василия было всего одно предложение. Остальное – словесный мусор, для введения в заблуждение посторонних слушателей. Но тот, кто был готов к этому заблуждению таки «заблудился». Его разве что дрожь пока не сотрясала.
Натин в его глазах постепенно стала вырастать в нечто подобное чёрной судьбе. Неизбежное, беспощадное и смертоносное.
Увидев это в глазах корнета, Григорий тут же поспешил «развить успех» в нагнетании страхов.
– Вы знакомы со скандинавской мифологией сэр? – спросил он мажора. Мажор медленно, будто опасаясь расплескать остатки мозгов кивнул.
– Так вот. Там есть такой персонаж как Валькирия. Вы только что познакомились с её прямым аналогом. Эта Валькирия лишь слегка рассердилась. На ваше счастье. Но не дай бог увидеть вам Валькирию в ярости. Это будет последним впечатлением в вашей жизни. Так что вам искренний совет: Если вы уже с ней повздорили – либо изыщите возможности с ней быстро замириться, либо держитесь от неё как можно дальше. Во избежание…
– Да какая она Валькирия!.. – попытался возмущённо возразить корнет. – и вообще откуда вы её знаете?!
– О-у! – театрально закатил глаза Григорий. – Да вот… Сподобились. Быть представленными. И представьте себе, вот этот сумасшедший… – Кивок в сторону брата. – Даже пытался за ней ухаживать.
Василий на это утверждение громко засопел. Но «пациент» всё понял «правильно».
– Как видите, он цел. И здоров. И всё потому, что был изысканно вежлив… Он вообще по природе своей изысканно вежлив. Со всеми. Не только с дамами. Это мы, – люди войны – грубоваты…. Но всё равно… Я уверен, что и ему было не просто. Да ещё с той, в чьём клане с четырёх лет обучают владеть холодным оружием, и прочим милым игрушкам.
Корнета продрало. Почему-то ему очень сильно хотелось верить этому очень доброжелательному господину. А тот, рад стараться, продолжил во всё том же вкрадчивом тоне. Невольно к их разговору прислушивались его товарищи пытающиеся привести в чувство очень надёжно оглоушенного казака и некоторые из зевак, что был поближе.
– Уж поверьте нам: более опасной особы, чем эта дама… К тому же принцесса древнего рода… Таким вообще слова поперёк ставить – легче сразу застрелиться.
– А разве она действительно… – бледнея, с трудом шлёпая опухшими губами спросил мажор.
– Так вы ещё и сомневались?!! – округлил глаза Григорий. – И… не дай бог!.. Высказали эти сомнения вслух?
Мелкие кивки.
– И при ней?!!!
Снова мелкие кивки. Василий за его спиной тоже картинно вслед за братом округлил глаза, «от ужаса» прикрыл рот и втянул голову в плечи.
– Поразительно! – «изумился» Григорий. – И вы ещё живы?!! Вам просто фантастически повезло!
Мажор, при этих словах вообще спал с лица.
– Запомните! – вдруг строго начал говорить, понизив голос Григорий. – Она – принцесса с Востока. Настоящая. И окончание «химе» в её фамилии – не случайность. Потому, что как раз и означает «принцесса». Я бы вам настоятельно рекомендовал временно исчезнуть из столицы. А мы, как знакомые с ней, попытаемся замять скандал… Но вы понимаете, что если обстоятельства этого дела дойдут до государя…
На корнета было жалко смотреть.
* * *
Григорий чуть-чуть соврал.
Спасать мажора он особо не собирался. По принципу: «Поделом! И чтобы остальным неповадно было!». Но было соблазнительно, привязать его обязательствами. Мог пригодиться в будущем. Поэтому следовало как-то всё вывернуть так, чтобы этот корнет оказался «как-бы ни при чём». Или выставить его жертвой недоразумения, но тогда кого-то обязательно – козлом отпущения.
Однако были и другие соображения.
– Ну что? Выяснил, кто был тот казак? – спросил Василия брат, когда они спешно изловив извозчика направлялись к одной из редакций многочисленных питерских газет.
– Да! – как-то по особенному хищно подтвердил Василий.
– И кто он?
– Краснов. Тот самый. Пётр Николаевич.
– Это который «генерал Ваффен СС» во времена Великой Отечественной?
– Да. Он самый. Один из мерзейших предателей Родины. Мне сказали, что недавно он вернулся из Абиссинии…
– О-о! Кайф!!! – недослушав брата воскликнул Григорий.
– А чё «кайф»?
– Есть кандидат на козла отпущения!
– Так ты всё-таки решил спасать того мажора?! – удивился Василий.
– А почему бы и нет? Пригодится зверушка в коллекцию. Он же будет нам обязан. А через него и его папик…
– Хм… – задумался Василий. – Имеет смысл.
– Да даже если и не имеет… Главный смысл уже сейчас этого урода утопить! Ты представляешь какая удача?!!
– Намекаешь на то, что он нашего деда попавшего в плен к немцам расстрелял во время Войны?
– Именно!!!
И, кстати, да! Для братьев данный персонаж входил в список «вендетты» под первым номером. И добавочным стимулом было то обстоятельство, которое упоминается.
В 1943 году, во время наступления Вермахта, их дед попал в плен будучи контуженным. Устроил побег из лагеря. Но изловили и вернули его в лагерь как раз казачки Краснова – фон Панвица. И на расстреле красноармейцев как раз и присутствовал тот самый «генерал Краснов». О чём и рассказал выживший после освобождения из лагеря. Он лично и хорошо знал их деда, потому никаких сомнений в его словах не было.
– Да будет так! – подпрыгнул Григорий, увидев зажёгшийся хищный огонёк в глазах Василия. – делаем из него козла отпущения, спасаем дурака-мажора, а заодно и принцесску. – А… Кстати не выяснял, чего этот м. к оказался в компании с корнетом?
– Дык он кто? Хорунжий! А это кто? Прапор! А корнет по званию кто? Также прапор! Так что – свои все в доску.
– Да, собственно, и не особенно важно… Главное, вот этот УРОД!!! – сквозь зубы процедил последнее слово Григорий. – Хорошо, что меня рядом не было, когда ты это выяснил. Добил бы!
Василий выдал ехидный смешок. Но промолчал. Он не сомневался, что братец это бы и сделал. И повод у него был бы сделан так, что не прикопаешься. А учитывая, что он хорошо знает «специфическую» медицину, сие убиение было бы проделано так, что никто бы и не заметил. Типа: «сам сдох».
– Но почему ты жаждешь спасать прЫнцессу? – вдруг выдал Григорий, резко сменив тему. – Она ведь, кажца нам тут конкурент. Причём конкурент от очень могущественной цивилизации. Как бы врагом не стала.
– У меня создалось впечатление, что она как раз – наш кадр.
– А может, ты хочешь в это верить? – тут же задал справедливый вопрос подозрительный Григорий.
– Ну… У нас особого выбора и нет! Если с ней поссориться – она точно будет нашим врагом. А так – есть шанс. К тому же, она попала в то же самое скверное положение с невозможностью возврата, что и мы. Так что мы ещё и «в одной лодке». Выплывать нам – вместе.
– С такими-то крокодилами…. – с сомнением покачал головой Григорий.
– А чо?! Симпатичный, такой, крокодил пола женска! – съязвил Василий.
Григорий просто заржал, не найдя что добавить.
* * *
В течение дня братья мотались по городу, «заряжая» нужных писак из всех газет, до которых могли дотянуться, чтобы вышла именно та версия видения происшествия, что была нужна братьям. Мажор и Натин были выставлены как жертвы жестокого недоразумения, детали которого были скрыты. С намёком, что к обоюдному согласию и по обоюдному решению недоразумение разрешилось. К тому же были скрыты и имена мажора и принцессы. Просто – «господин Н.» и «госпожа Ю.». Под последним как раз угадывалась «Юсейхиме», но это уже было несущественно. Сплетни всё равно разнесут кто там был. Главное – версия.
А вот «казак» был выставлен в самом чернейшем свете. Ведь действительно попёр на даму с шашкой наголо, да ещё пытался её рубануть. Тут уже на эту тему «авторы», (а точнее совершенно определённый автор), поиздевались от души. Единственное, что было укрыто, так это тот факт, что Натин остановила лезвие шашки почти что голой рукой. Ведь это уже было почти «за пределами», а значит, могло послужить причиной в подозрениях Натин «в колдовстве».
Василий и Григорий предполагали, что на ней в этот момент была такая же защита, как и на них – тот самый «комбез-от-Гайяны». Или что-то подобное. Всё-таки цивилизация там предполагалась у Юсейхиме – очень продвинутая. Даже более вероятно, что «своё собственное».
Так что всё было представлено как исключительная ловкость «госпожи Ю.», «не только увернувшейся от шашки, но и…», далее шло описание одного из приёмов рукопашки, которым сам Григорий владел, и который как раз для такого случая подходил идеально.
Расчёт подробного описания был на то, что заинтересуются и придут обучаться. А идея устроить кружок по изучению рукопашки среди «бестужевок», Григорию очень понравилась.
Но это всё было уже как-бы прицепом. Главное – один из кошмарнейших в будущем предателей Родины, был заранее втоптан в грязь, и, как представлялось очевидным, больше росту в чинах ему не видать, как своих ушей. Да и позор ему был обеспечен если не навсегда, то очень надолго.
Ведь кинулся с шашкой «на бабу» и «от бабы» же получил страшенный отлуп.
Да ещё и шашку потерял.
* * *
На несколько дней драка в парке стала главной новостью. Её обсуждали, перевирали, пере-перевирали все кому не лень.
Однако главные фигуранты – Натин и корнет – пропали из виду.
Тем не менее, через два дня братья получили весточку от корнета с благодарностями. Он догадался, чья рука направляла перья местной прессы, когда они выгораживали главного виновника. Но также выражал некоторое недовольство тем, что вот «честного казака писаки оболгали». Выражал осторожно, так как прекрасно понимал, что именно этим персонажем пожертвовали. Ради спасения именно его драгоценной шкурки.
К тому же, на все его впечатления, в том числе и на неизбывный страх, в котором он пребывал последние два дня, накладывалось одно очень серьёзное обстоятельство.
На пьяных внушение действует мощно. Потому, что алкоголь сильно ослабляет критическое и вообще рациональное мышление. А Григорий как раз и применил некоторые свои знания в области внушения.
Не сказать, что он был в этом деле мастером. Скорее любителем. Просто знал основные принципы, и умел чувствовать что и кому надо сказать, когда, как. Проспиртованные мозги корнета в этом деле ему только сильно помогли. Так что корнет сидел безвылазно где-то у своих родителей и трясся «строго соблюдая постельный режим» (Ага! Подействовала фраза брошенная Григорием: «Во избежание необратимых последствий»).
Когда накал страстей стал спадать, кто-то из журналистов догадался обратиться к «знатокам джу-джитсу» за разъяснениями, что это такое было, когда одна дама отобрала шашку у бравого казака и как такое было возможно.
Объяснения были туманные. Видать сам «знаток» не понял как это возможно, но проникся уважением.
Про казака же вообще ничего слышно не было. Он как пропал тогда, после стычки, так и как в воду канул. Впрочем…
Чего и добивались.
Наконец, в один из прекрасных дней, аккурат за пяток дней до нового года в дверь городской штаб-квартиры братьев постучали.
На пороге стояли две особы, на лицах которых было написана крупными буквами решимость и сур-ровость.
Когда они уже вошли Натин обернулась к следующей за ней по пятам барышне и представила её.
– Паола Ди Джакомо. Под моей защитой.
Паола скромно сделала книксен.
Братья же от этого слегка прибалдели.
Григорий даже чуть не брякнул своё любимое «Ахренеть-не-встать!». Ведь слова «под моей защитой» произнесены были не как банальная реплика или пояснение, а не менее чем объявлением статуса при официальном лице.
После небольшого «официального ужина», который, похоже, становился традиционным, приступили к делу. К тому делу, за каким пришла Натин к братьям.
Весь ужин братья приглядывались к Паоле. Ведь дамочка была для них абсолютно новой, и незнакомой. Первое, что бросалось в глаза, так это то, что она умеет пользоваться столовыми приборами и умеет себя вести за столом. Это говорило за то, что она – не из простолюдинок. В семье, из которой она происходила, был достаток и некий уровень благосостояния. Возможно некий, хоть и мелкий, но титул. Дворянский. На последнее намекала приставка «ди» перед фамилией.
У Натин Паола пользовалась некоторым уровнем доверия, так как за всё время пребывания у братьев, она старалась вести разговор только на итальянском. То есть на её родном языке.
Но, было заметно, что пока она говорила на итальянском – ничего серьёзного не обсуждалось. Окончательно об этом уровне стало ясно, когда Натин заговорила о деле.
На санскрите.
Перед этим, она повернулась к Паоле и кивнув, извинилась.
– Извини. Но нам надо сейчас поговорить о своём. На своём иномирном языке.
– Чай для гостьи будет в неограниченном количестве? – шутливо спросила она на итальянском у братьев.
– И печеньки тоже. – добавил Григорий по-русски, но тут же поправился и повторил это же на итальянском.
– Я вижу, ваша спутница, пользуется у вас неким уровнем доверия, – начал Василий на санскрите, перед этим также извинившись и кивнув Паоле. – Насколько много она о нас знает?
– Мало знает. – ответила Натин. – Я сказала ей только одно. Что мы, трое не из этого мира.
– Была такая необходимость? – спросил Григорий.
– Да. Она видела слишком много. Она видела, как я расправилась с охраной того вельможи, что пленил её в Италии.
– Так сплетни не лгут, что вы кинулись спасать её? И у вас, кроме этого, иного мотива не было?
– Да. – коротко ответила Натин и, почему-то поморщилась, как будто этот ответ ей самой очень не нравился.
– А почему, если не секрет? – тут же заинтересовался автор бестселлера «Вендетта по-корсикански». Кстати говоря, у издателя данное название вызвало некоторую нервозность и он предложил альтернативное – «Честь или смерть». Но не прошло. Настояли на первом варианте.
Натин слегка улыбнулась и сказала по-итальянски.
– Она оказала мне несколько услуг. Очень ценных, перед тем, как её изловил тот вельможа. Я чувствовала себя обязанной. А когда оказалось, что бандиты графа убили её родителей, пытавшихся уговорить его отпустить дочь, то взяла с собой. Она бы там не выжила. Граф разорил её семью полностью.
– Думаю, что ей в России понравится. – заметил Григорий.
– С нами – понравится! – загадочно бросила Натин и тут же перешла на санскрит.
– Каковы ваши стратегии тут, в этой стране и регионе?
– Намерены встроиться в процесс? – почти как утверждение спросил Григорий.
– Да. Я – прогрессор. Тем более, что желаю, наверное не меньше вашего, вернуться домой. И довести возложенное на меня дело до конца.
– Но ведь вы сами сказали, что для того, чтобы отсюда выбраться нужен звездолёт. – удивился Василий. – Собираетесь здесь его, «на коленке», собрать?
– «На коленке»? – проявила непонимание Натин.
– Идиоматический оборот. Означает: «Сделать что-то в совершенно кустарных условиях. Руками. Собирая изделие на коленке».
– Хорошо. Запомню. – ухмыльнулась Натин. – Хорошая шутка. Но вы сами понимаете, что с той промышленной и технологической базой, что есть сейчас, сделать звездолёт невозможно в принципе. А это значит, что надо поднимать какую-то из стран.
– Да. Мы понимаем.
– И выбрали эту страну?
– Да. – мягко улыбаясь, утвердил Василий.
– И по какому принципу выбирали?
– Если процесс пойдёт так как и в той реальности, которую вы закрыли, то через семнадцать лет, эта страна сделает колоссальный рывок в социальном развитии, получив, практически независимость от Европы и САСШ.
– А это действительно было так в той реальности? – с сильным сомнением выговорила Натин.
– Да. Тот пресловутый социализм, о котором трындят социалисты в Европе, они построили. Опираясь на свои ресурсы, и на основе тех социальных отношений, что есть сейчас здесь. И вышел он далеко не таким как представляли в Европе.
Натин нахмурилась и надолго замолчала. Через некоторое время даже раздражённо начала барабанить пальцами по столу. Паола вопросительно посмотрела на свою патронессу. Та не среагировала, продолжая барабанить по столу кончиками пальцев.
– Что-то не так? – наконец нарушил молчание Василий.
– Да всё не так! – как-то очень нервно выговорила Натин. – Если то, что я видела в Европе верно, если верно то, что я читала в их газетах, то… У этого мира нет шансов. Ни единого. Система, что образовалась здесь и укрепляется…
Она назвала некий необычный термин. Причём выговорила его с каким-то особым омерзением.
– А раз так, то нам надо что-то предпринять до 1940 года. Или кардинально изменить ситуацию в этом мире… что мне представляется почти нереальной задачей… Или построить звездолёт. Что есть задача того же порядка. Короче – мы влипли.
– А если это не «мёртвая зона», а «минусовая»? – вдруг спросил Василий, который над теми словами Натин долго размышлял.
