Текст книги "Раздать сценарий (СИ)"

Автор книги: Александр Никоноров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

  Да-а-а... Пора бы устроиться на работу, пока мой капитал не оскудел начисто. Есть один вариант на примете – какой-то строящийся дачный поселок; хозяева трех коттеджей просят качественно сделанную крышу, а мои товарищи по прошлым заслугам хорошо зарекомендовали меня. При условии, что работать будем вместе. Я не против жить на объекте и не видеть ничего, кроме стройматериалов и трех человек из бригады, но как-то еще в раздумьях. Лысый говорил, что есть местечко в одном магазине на вакансию грузчика. А что? В ночную смену самое оно: платят вдвое больше, народу никого, жара не докучает, плюс домой таскать можно чего по мелочи. Позвонить что ли ему вечером да обсудить этот вопрос... Заодно пивка бы выпили, если будет желание. Зная себя, оно обязательно будет.

  – Здравствуйте, пакет нужен? – бесцветным тоном озвучила кассирша. Именно озвучила – не спросила, не поинтересовалась. Такие люди похлеще роботов.

  – Не, я в карманы напихаю.

  Женщина начала пробивать товары, невозмутимо и отчужденно.

  – Пакет пробейте, а? – повысив голос, сказал я. – Или у нас шутки народ понимает только напротив телевизора?

  Кассирша закатила глаза и пробила пакет, не став вступать со мной в пререкания.

  – Все?

  – И еще пачки три "ЭлДэ" синих.

  К выходу я шел медленно-медленно, со скоростью хромой улитки. Снаружи жара, а здесь хорошо, работают кондиционеры и вместо раскаленного солнца – невинные лампы дневного света.

  Августовское марево устроило горячий прием. Стоило взглянуть на небо, меня охватила безысходность – ни облачка, ни, тем более, тучки. Еще и дорога рядом, а от нее во все стороны разносятся потоки вони и жара. В кармане завибрировал телефон.

  – Привет, Зеленка!

  – Привет-привет, боец! Как сам? – у Зеленого голос рычащий, с хрипотцой, а уж если учесть телефонный эффект... Думаю, люди, проходящие мимо, запросто бы подумали, что я разговариваю, например, со львом или медведем.

  – Я в магаз вышел, дома поесть нечего, кроме воздуха. Головушка не болит?

  Раздался хитрый смех:

  – Сижу, лечусь! Открыл подарок Бакса... Какую-то... Какую-то чешскую фигню. На вкус как моча, но голова проходит!

  – Так это прям уринотерапия, – серьезно заключил я.

  – Да хоть что! Помогает и ладно, – сообщил Зеленый. Так победно, будто получил нежданное наследство. – Я по какому поводу-то: на сегодня все остается в силе?

  Вот так новости. Что там еще за планы, о которых я забыл?

  – Хм... Ты о чем?

  Мой друг выругался.

  – С ума сошел что ли? Я про ствол!

  – А-а-а-а! Точняк. Совсем из башки вылетело! А ты не боишься, что после заветного слова включилась прослушка и к тебе уже выехали?

  – Ну, захватите тогда пивка холодненького по дороге, ребят, если вы меня слышите.

  Мы рассмеялись.

  – Во сколько чего?

  – Давай около восьми у моего поъезда. Сумму пришлю сообщением, пока точно не знаю, что по деньгам выходит, – деловито закончил Зеленый.

  – Договорились.

  Какой же я дурень! Надо же было забыть, что сегодня у меня должна состояться важная покупка. В наше время наличием огнестрельного оружия никого не удивить так, как его отсутствием. Вчерашняя драка стала последней каплей. Район сам по себе никогда не считался спокойным – нет-нет, да какая-нибудь стычка. А приключившаяся накануне передряга до сих пор отзывается в памяти больными ребрами и припухшей щекой. Никакого терпения не напасешься. А уж сколько трупов здесь нашли за все время! Как будто где-то рядом живет некромант, что оживляет мертвых и дает им распоряжения занять места то там, то здесь. Каждую неделю – может, реже – кого-нибудь обнаружат недвижимым и бездыханным. И никому нет дела. От «фуражек» ждать помощи не приходится: одна их половина давно куплена, вторая предусмотрительно не сует нос.

  Квартира встретила меня застоявшимся запахом сигарет, который теперь вряд ли чем выведешь. Не разуваясь, я пошел на кухню. В раковине все так же возвышается гора посуды; глупо надеяться, что ее кто-то перемоет. Надо бы разобраться со всем этим – хотя эти обещания я даю чаще, чем зароки бросить пить.

  С чайником как со стаканом утренний фокус не пройдет, и для того чтобы подставить его под кран, мне пришлось разложить хитроумное сооружение, достойное образцово-показательного примера игрокам в "Тетрис". Включил конфорку, поставил на нее полный чайник и открыл лапшу. Обед успешного человека, не иначе. Пожалуй, единственный успех подобного обеда заключен в простейшем рецепте, минимуме ингредиентов и стоимости...

  Чтобы как-то уровнять действие химической отравы, я ел в прикуску с хлебом. Вышло очень питательно: мука с мукой. Осталось еще все это дело запить тестом и будет полная гармония. Царская трапеза была потревожена смс-сообщением: "20000 ствол с ништяками 15000 без". Что за?! Я знаком с расценками на приобретаемый товар, но чтобы так подозрительно дешево? Интересное дело... Я набрал Зеленому:

  – Алло, Зеленый, что за приколы?

  – В чем дело?

  – Какие еще ништяки и почему они стоят пять косых?

  – А хрен бы его знал! Но он посоветовал брать с ними, говорит, приятный бонус будет.

  – Что там, золотые пули что ли? И вообще, меня смущает сумма!

  – Нормальная цена, не парься! Он должничок мой, так что все под контролем.

  Пауза. Затем послышался женский требовательный голосок, быстрый, едва уловимый лепет Зеленого, а после этого он, обращаясь ко мне, протараторил:

  – Ладно, братух, я побежал. Неотложные дела! До скорого!

  Я услышал лукавый женский смешок, но Зеленый, не дождавшись моего ответа, сбросил вызов. Итак, двадцатка. Ну и дела. С другой стороны, ствол себя потом с лихвой окупит, да и ходить безопаснее. Для многих моих сверстников игрушки подобного рода – вещь вполне обычная, как тот же сотовый. Собственная жизнь ценнее ее отсутствия, как ни крути.

  Где же взять сумму? Можно было бы поскрести по сусекам, но сусек у меня нет. И скрести нечем. Надо же было вчера ляпнуть сдуру! А все адреналин и нервы! Кто бы о цене задумался... Хотя, если по-честному, обманывать себя нехорошо: долго я не раздумывал, а просто взял и позвонил четвертому члену нашей дружной шайки.

  – Привет, Бакс!

  – Приветствую. Как оно?

  – Какано!

  Вежливый смех. Бакс вообще сам по себе нечеловечески тактичен, и даже самую несмешную шутку не оставит без внимания: то вежливо улыбнется, то хихикнет. До сих пор не понимаю, что он делает в нашей компании. Точнее сказать, понимаю, но зачем ему все это – загадка.

  – Я тоже как обычно. Ты по поводу?

  Неудобно, но деваться некуда. Мы оба знаем, что подобного рода звонки он принимает часто. Только из уважения к нему, чтобы не дать ему понять, что он бездонная бочка, наполненная деньгами, я придал голосу просительные нотки:

  – Бакс, мне бабки нужны...

  – Сколько?

  – Двадцатка.

  – Ты че, обалдел? Где я тебе сейчас столько найду? И как ты расплатишься, скажи мне на милость?

  Я рассмеялся.

  – Рублей, Баксик, ру-у-у-убле-е-е-ей!

  Мой собеседник крякнул от удивления.

  – А-а-а, ну это не вопрос. Залетай к пяти, я встал недавно.

  – Все, отлично. В скором будущем отдам, дружище!

  Мне и вправду было неловко звонить ему: кажется, что о нем вспоминают лишь при острой необходимости денег. Но Бакс безотказен и добр. И это при том, что он – директор достаточно крупной фирмы по лизингу грузовиков. Как и любому директору ему следовало бы проявлять жесткость, настойчивость, показывать волевой характер, но всего этого в нем заметить трудно. Хотя руководит он изредка – набрал себе замов и в офисе почти не показывается. Папаше врет; думаю, если бы лапша, которую Бакс все это время вешал ему на уши, была видимой, то его отец стал бы похожим на кокер-спаниеля. Бакс не теряется и регулярно кормит его пересказами своих замов про контору, достижения, проблемы, взлеты и падения. Отцу его нельзя знать, что сын как-то связан с криминалом, темными делишками или донельзя легкомысленным образом жизни. Родители с самого рождения Дениса добивались от него прилежности, трудолюбия и целеустремленности. Папа желал видеть в нем жадного до работы карьериста. В какой-то мере так и получилось, но если Александр Семенович узнает, что рабочая жизнь сына – бутафория, то его хватит удар.

  Я закурил и пошире отворил окно. Жаль, что нет балкона – было бы в разы удобнее. А идти на лестницу значит встречаться с соседями, которые без конца жалуются, что на клетке нечем дышать.

  К слову, Бакс единственный среди нас, у кого есть родители. Я, Лысый, Зеленый – все мы выходцы из детдома. Пару лет назад Лысый смог найти свою мать-алкоголичку, однако его вполне устроило положение сироты. Своих я не знаю: у меня нет ни ближней, ни дальней родни. Вообще никого. Я давно смирился и научился выуживать из этого плюсы. Только раньше было трудно поддерживать беседы, когда кто-то начинал рассказывать про маму или папу, а ты как дурак смотришь и не понимаешь, о чем они говорят. Забавно, но мне даже не известен город, где я родился. Или село. Может, я вообще явился на свет в самолете или поезде. Интрига, которая не оставит меня до конца жизни наряду с настоящими именем и фамилией. Вымышленная родина, вымышленный адрес, вымышленный возраст. Человек-выдумка. Приятно познакомиться.

  Я оставил кухню и перебазировался в комнату. Здесь есть главная достопримечательность, и я ей очень дорожу – книжный шкаф. Моя реликвия. Полки пестрят самыми разными корешками, но передние ряды я постарался выстроить по одной цветовой гамме и в соответствии с авторами, сериями и издательствами. Пожалуй, единственное место, где царят покой и порядок. Да, книги жанра фэнтези – моя слабость. Можно считать, что шкаф вместе с содержимым ни что иное как сокровищница. В покупку всех этих ценностей вложено столько денег, что не счесть. Одно из немногих, на чем я не экономлю. Однако книги ценны не только инвестированным капиталом, но и моральной подпиткой; а это огромное значение. Непонятна тенденция завышения цен; с появлением интернет-пиратства и падения общего духа читаемости стоимость книг, казалось бы, должна оставаться демократичной и доступной каждому. Как бы в будущем это не стало забавой олигархов...

  Перумов, Аберкромби, Пратчетт, Пехов, Дяченко... Чуть в сторонке стоит книга, не нашедшая места в стройных рядах своих сородичей – свежий подарок от Бакса. То что еше предстоит прочесть. Ребята не устают прикалываться над моей тягой к чтению, за что и окрестили Библиотекарем. Ну и не только из-за этого... Я особо не переживаю. Что ни говори, а прозвище могло быть и хуже...

  Книги умеют коротать время. И выручать, но это иная история. А еще книги всегда честны с тобой: какую бы ложь они ни таили на первых страницах, какая бы интрига ни скрывалась между строк, все равно к концу книга признается и скажет правду... Пожалуй, это лучшие друзья.

  ***

  В гости к Баксу я ходить не люблю. У него не квартира, а маленький дворец: все чисто, удобно, аккуратно и уютно. На стенах дорогущие обои, резная мебель из лучших сортов дерева, не знаю каких, но они бесспорно лучшие. Все три комнаты богаты домашними кинотеатрами с телевизорами, чья ширина даст фору моему дивану. По паркету ходить-то страшно, а если идешь, то как парализованный – обилие вычурных статуй и стеллажей, украшенных сувенирами с разных стран мира, заставляют быть предельно настороженным. Мало того что можно разбить какую-нибудь хреновину не больше спичечного коробка ценой в автомобиль, так еще и паркет испортишь. Бакс не из тех, кто потребовал бы неукоснительного возврата и компенсации морального и физического ущербов, однако содеянное позволит до конца жизни чувствовать себя бессовестным вандалом. Колонны, арки в проемах, странные картины, стащенные со всех концов света... Голова кругом. Зачем они в таком изобилии? Только пыль собирают.

  Я позвонил в квартиру. Ден словно ожидал меня; сразу же скрипнула дверь, степенные шаги по полу... И все это под сопровождение не закончившей играть мелодии Бетховена. Никто из нас раньше не знал, что это именно он, пока Бакс не разъяснил. Лысый с тех пор любит умничать, когда приходит сюда с кем-то, ранее здесь не бывавшим – завидев удивление на лице товарища, он со знанием дела молвит: "Бетховен".

  Ден встретил меня в халате. В тяжелом махровом халате с массивными рукавами, как у одеяния волшебника. Волосы зачесаны назад, лицо гладко выбрито, аромат недешевых духов сбивает с ног. Аристократ, блин. На миг стало неудобно за свой адидасовский дезодорант за сто двадцать рублей и вообще за весь внешний вид. Но только на миг, ибо чувства стеснения и неловкости не могут долго уживаться с моей натурой.

  Бакс приветливо улыбнулся:

  – Здорова, Макс!

  Крепкое рукопожатие.

  – Привет, валюта американская. Ты давай вставай, блин!

  Друг непонимающе уставился на меня:

  – В плане? Давно уже встал...

  – Да по телеку услышал сегодня, что доллар упал на двадцать копеек.

  Мы дружно рассмеялись. Затем лицо Дена покрыла гримаса ужаса; он вскрикнул:

  – Тьфу ты, блин! Проходи давай, друг!

  Квартира дохнула свежестью хвойного леса и озоном.

  – Опять ты с этим ионизатором. Ну какой от него толк?

  Бакс важно сообщил:

  – Ну не надо! Между прочим, он очищает воздух, насыщает его какими-то там ионами, улучшает сон... В общем, вещь что надо!

  – Правда? – иронически спросил я, – а ты сам-то в это веришь, ионизатор?

  – Конечно верю. Главное же верить! Сознание, ёлки ты! Визуализация, – Бакс поднял палец, как учитель, и еще раз отчеканил по слогам: – Ви-зу-а-ли-за-ци-я!

  – Ну тебя, ученый. Вот когда твоя визуализация помоет мне посуду, тогда и поговорим!

  Ден подал мне тапки и пригласил в зал. Здесь стоит моя хорошая знакомая – барная стойка со всеми принадлежностями. В углу большой холодильник, верх его венчает здоровенная – литров на двадцать – вычурная бутылка с привезенным из Грузии вином. У дальней же стены располагается еще один друг – бар. Гордость Дена.

  Сейчас я подвергнусь маленькому испытанию, после которого мы сможем нормально поговорить.

  – Ну, чего? – спросил он, потирая руки, – может, поддадимся модным веяниям да по бокалу мохито? Мне тут батя с Кубы гренадин привез, я знаю хороший рецептик!

  – Мохито, гренадин, – скучающе пробубнил я, – хрен один! Пиво есть?

  Бакс сморщил нос:

  – Да фу какой ты! Черный русский набодяжить? Знакомая с Эстонии приехала на той неделе, колу привезла, "Зеро" называется, у нас такой не продают. М-м?

  – Нет, не буду. И не черный русский, а афроамериканский русский. Будь толерантнее, а то расистом назовут, – все так же равнодушно отказал я, вертя в руках маленькую фигурку китайского болванчика.

  Отчаявшись, Ден предпринял третью попытку:

  – Ну давай хотя бы отвертку сделаю! "Белуга" стоит, никто не пьет, чего добру пропадать? Фреш с утра курьер привез.

  – Слушай! – я повысил голос и с шумом поставил фигурку на стойку. – Сделай отвертку себе! И подкрути пару винтиков заодно, слесарь, блин! Пиво дашь?

  Разочарованно вздохнув, мой друг выудил из холодильника бутылку темного. Мое любимое.

  – В-о-о-о-о-т! Это другое дело. От души!

  Как ни крути, а темное пиво – подарок богов. Чуть горьковатый, терпкий, пахнущий чем-то копченым напиток лучше нектара и амброзии вместе взятых.

  – Сам-то чего будешь?

  Тот нахмурился и задумался. Наконец, махнул рукой и задорно выпалил:

  – А, нахрен! Мохито!

  Я выгнул бровь и постарался напитать взгляд максимально возможным отвращением. Бакс под моим взором потупился и с легкой паузой неловко добавил:

  – Ну, его облегченную версию! – и с этими словами смешал водку со спрайтом.

  – Куда ни шло... – одобрил я. Ден присоединился ко мне, сев напротив. – Слушай, Ден, где бы и мне взять курьера, который с утра доставлял бы деньги?

  – А чего? Стоит мне самому заезжать к тебе, и твое желание осуществится, – буднично сказал Бакс.

  – Так тебе надо возвращать!

  – Зато я лучше банков и не беру проценты, – приметил он.

  – И то верно. Как ни крути – выгодно.

  – Что, Библиотекарь, все же надумал, да? – будто чего-то опасаясь, спросил он.

  – Ага, чего кота за я... За язык тянуть? Вещь она нужная, пригодится. Ты, это, не переживай, я к концу сентября верну деньги, окей?

  Бакс брезгливо скривил рот.

  – Ой, я тебя умоляю! Не парься. Вернешь когда сможешь. Чего с работой-то?

  – Да на днях должны позвонить. Говорят, ремонт крыш в каком-то деловом поселке может перепасть.

  – Опять на пару недель в командировку уедешь? – хмыкнул Ден.

  – А куда деваться? Может, и на весь месяц. Кушать что-то надо. Да и деньги выходят немалые. Главное, чтобы в бригаду еще кого не подсунули, а то с кем-то еще делить прибыль не хочется. А это что за разделочная доска? – я кивком указал на стену, где висело что-то неопределенное. До этого я ее не замечал.

  – Отец вчера с Африки прилетел, сказал, что обменял маску у какого-то племени за ящик колы и десяток шоколадных батончиков.

  – У тебя, наверное, и воздух с каких-нибудь Альп привезен?

  Бакс прыснул и отпил из стакана.

  – Все никак понять не могу, чего ты ко мне пойти не хочешь?

  Я отхлебнул пива.

  – Да ну тебя! Сидеть в этом инкубаторе и лопатить бумаги? Ха, нет уж! Сам-то там не светишься почти, директор! Я и "менеджер" сочетаются только тогда, когда я песню группы "Ленинград" слушаю. Знаешь такую? Ну вот!

  – Смотри сам...

  – Я – человек-однодневка. Живу как живу. Раздумывать над будущим надо в будущем. Чего башку напрягать, если тебе ее через два часа отрубить могут?

  – Ну это ты перегибаешь... Еще будешь?

  – Давай, чего уж, – просто ответил я. Он не обеднеет, а я получу удовольствие.

  Ден достал вторую бутылку и протянул мне, а потом удалился, кинув мне "сейчас буду". Он вернулся с батоном хлеба, широко улыбаясь.

  – Эй, я сыт, дружище!

  Бакс захохотал.

  – Сувенир, темнота! Шкатулка такая, на замке! С Новгорода Великого, прошу заметить. Открой ее, на, – он вложил ключ мне в руку.

  – Спасибо, друг...

  Внутри лежали голубенькие бумажки.

Глава 3. Трэго

  Сон покинул меня точно по расписанию: за полчаса до превращения троллей-статуй в живых. Приятная опция организма – в таком магия не помощник. Все тело ужасно ноет, шея поворачивается с трудом... Список жалоб можно продолжать до захода солнца. Как будто в глубине ночи мои несостоявшиеся убийцы проснулись и с особым тщанием испинали меня. Естественно, я лукавил, считая это место подходящим для ночлега. Спать на подобном ложе аналогично сну на камнях, что до смешного близко к истине. Но я знал на что шел и сам "заработал" себе этот "приз". Да, пускай он не обладал удобствами, не смог угодить уставшему телу, зато моральное удовлетворение и чувство гордости за самого себя, такого хитроумного и азартного, с лихвой перекрывало все минусы.

  Однако, спрыгнув на землю, я на мгновение усомнился в своих оптимистичных размышлениях. Как-никак идти я буду не за счет самодовольства. И по традиции, как оно и бывает после спада волны безумия, в голову приходит один – зато какой рациональный! – вопрос: а оно тебе было надо?

  Разминаясь, я осмотрел троллей в свете зарождающегося дня. Солнце, точно напакостивший ребенок, украдко выглядывает из-за горизонта, окатывая каменные изваяния легким багрянцем. Искаженные злобой морды троллей, скрюченные пальцы, массивные перекосившиеся плечи. Некоторые из статуй чудом не падают, до того диковинны их позы. Неподалеку от этой шайки все так же восседает горе-пьяница; каменное обличье не скрыло ужасных мук – колючий корень наполовину впился в каменный зад.

  Еще не проснулись птицы, не засуетились в дальнем лесу роблы, чье пробуждение сопровождается повышенной активностью, связанной с поиском пищи или самки. Тончайшую пленку тишины поколебал легкий стук.

  Щелк... Щелк... Щелк...

  Ему вторили такие же звуки. Они становились все интенсивней и чаще. Это тролли постепенно избавляются от каменного плена. Поверхность камня пошла паутиной трещин, крупные куски отколупываются, словно яичная скорлупа. Отпавшие кусочки летят на землю, устланную такими же как и они частичками чего-то некогда целого, осыпавшегося много-много раз на протяжении невесть сколько лет.

  Время уходить.

  Азарт развеялся как облако дыма, от него осталось лишь воспоминание в виде измученного тела. Измученного отдыхом тела. Лучшего парадокса не придумать!

  Я запахнул дорожный плащ-мантию – или дорожную мантию-плащ – поплотнее. Утро выдалось прохладным. Стало быть, пойдем ускореннее. Небо застыло на переходящей стадии, и миру предстали красивейшие фиолетовые тона, прорезанные пепельными росчерками знаков. Какое восхитительное зрелище! Оказываясь в утренний час под открытым небом, я закономерно чувствую себя помещенным в гигантскую шкатулку, сверху обитую нежным темно-фиалковым бархатом с непревзойденным узором цвета стали. Сокурсники периодически подкалывали меня на предмет того, что с моей любовью к природе следовало бы стать бардом, а не растрачивать зиалу – вышло бы результативнее. А потом они взяли слова обратно. Нет, я не написал песню и не воспроизвел ее перед друзьями, брынча на лютне. На одной из практических лекций... Впрочем, эту историю надо рассказывать кому-то; сам-то я знаю все подробности на зубок, а вот лишняя палитра эмоций восхищенного человека мне никогда не помешает.

  Солнце только-только начинает прогревать воздух, в небе потихоньку появляются птицы, купаясь в ярких, набирающих силу лучах. Под ногами шелестит мокрая от расы трава, а на лице удобно расположилась улыбка. Вот и далекие Упавшие Горы стали совсем справа, а не чуть спереди – значит, курс держу правильно. Когда оказываешься один на один с природой, то ничего лучше размышлений тебя не займет.

  Засыпая на троллях, я испытал чувство обиды за них. Всем известно, что с началом дня они превращаются в камень и до пяти часов утра "выбывают из игры". После же, вместо того чтобы "воскреснуть" и бодрыми приступить к своему существованию, тролли... ложатся спать! Именно так. Погружение в каменное небытие не приносит отдыха, и несчастные создания встречают утро с единственным и неотвратным желанием – хорошенько выспаться после вчерашнего. Так наши бестолковые братья большие львиную долю жизни проводят смирно, тут уж они ничего не поделают...

  Чувство голода, преданно спавшее где-то внутри организма, не давало о себе знать. Но это не помешало ему тайком внедриться в сознание и прервать всю нить размышлений, завидев пригодную к употреблению птицу. Подлый прием.

  Вальяжно пролетающее животное нежится на восходящих потоках, его покачивает как лодку в буйном течении. Я дождался, когда тушка опустится пониже, и прицелился.

  Огненная Стрела прошла мимо. Наверное, Картаго сейчас очень громко рассмеялся [Картаго – бог ветра и повелитель неба.]. И ведь не так обидно промахнуться – обиднее всего то, что птицу это даже не испугало, а наоборот, она презрительно повернула голову в мою сторону и гордо полетела дальше.

  Следующая Стрела, помощней, так же канула в никуда. Мимо! Как будто то, что она опаснее первого заряда, могло поспособствовать более точному попаданию. Гениально! И что со мной творится с утра пораньше? По всей вероятности здесь место сильных магических возмущений... Хотя кого я обманываю? Я просто промахнулся. Но! Лучше промахнуться, чем оставить от птички одни воспоминания и урчащий желудок. Сама Лебеста уберегла меня от превращения маленького тельца в горстку пепла.

  Злости моей нет предела, и я просто убил скрывающегося из виду перепела – а это был именно он – Молнией. Не совсем, конечно, Молнией, а всего-то несильным разрядом тока. Ну, не то чтобы просто: сплести заклинание натурального тока – удел магов Воздуха. А с меня сошло три пота, пока я разучивал это заклинание. Как раз на случай добывания пищи. Да, мне как волшебнику это показалось проще нежели попытаться приловчиться к использованию лука, тем самым избегая понижения одного из имеющихся в моем арсенале умений. Противное свойство Лепирио: бери одно, отдай другое. На первых порах так и происходит, и никого не заботит, что эти первые поры могут продлиться до нескольких десятков лет...

  Отлично! Я в полной мере оживился, но Боги знают куда беги да ищи подбитую. Ситуация вышла противоречивая как ни смотри. С одной стороны я, безусловно, молодец, что добыл себе пропитание, пускай и прибегнув к жульничеству. С другой же: мне повторно предоставилась возможность выставить себя дураком. Лишь бы возможности не переросли в закономерность... Плевые в своем решении ситуации то и дело вводили меня в конфуз, напрочь изгоняя рациональное мышление. Неоправданных выстрелы огнем или кипячение воды методом прямого воздействия сверхтемпературы, в рамках моих возможностей, – в этом весь я. Чего скрывать: это мое слабое место. Зато жажда адреналина, голод, подвергающий разум сооружать разнообразные хитросплетения, заставляли меня чудить поистине невообразимые вещи.

  Зиалис почти опустел. Последний раз он полноценно наполнялся на той неделе. С тех пор надобность в использовании энергии была крайне мала, отчего сейчас я бездумно разбрасываюсь ей, точно богач монетами. Следует восполнить запасы, а то волшебник с "голым" зиалисом испытывает нечто схожее с мученным жаждой. А куда красноречивее и доступнее это можно описать так: у тебя что-то чешется, и ты не успокоишься, пока не пошкрябаешь в том месте. Ты прекрасно понимаешь, что можно перетерпеть, но тебе не будет покоя, все твои мысли возвратятся к тому, что необходимо срочно почесаться.

  По пути к птице я удачно наткнулся на валяющиеся ветки и выбрал две небольшие, но крепкие, еще влажные. Мне повезло: мало того что они полностью подходят по форме (на концах имеются раздвоения как у рогаток), так еще и наличие в них влаги позволяет прослужить дольше под воздействием огня. Без труда нашлась фикия, трава-тянучка. Под чахлым деревцем лежит кривая коряга, неудобная, сучкастая, но для задуманного – самое то. Перепела я углядел в самой гуще травы; среди зеленого пространства он выделился серой тушкой с пестрыми пятнышками. Выудив его оттуда, я опустился на колени там, где растительности и камней меньше всего и предпринял попытку вырыть яму при помощи коряги. Со стороны могло бы показаться, что я копаю небольшую могилку. На самом деле мне нужна глина. Заполучить ее я смог после того, как углубился на полтора локтя. На поясе у меня висит небольшой кинжал, самый обычный, без ухищрений – он не имеет изощренной формы лезвия, он абсолютно не боевой и не предназначен для ритуалов и иных пафосно-показательных мероприятий. Просто кинжал, помогающий путнику в быту на протяжении его путешествия. Самый... ЧТО?!

  Как я мог забыть про кинжал?! Почему я вспоминаю о нем после того, как моей жизни дважды угрожал смертельный исход? Почему я пугаю гойлуров мистифицированным посохом волшебника, а ради спасения в гостях у троллей неумело прикидываюсь их богом?

  "Да потому что ты все равно бы ничего не сделал, герой", – отрезвил меня внутренний голос. Само собой я с ним соглашусь, просто моя халатность докучает все больше. Это несерьезно.

  Я распотрошил тушку и обмазал ее. Правильное умение приготовления дичи при помощи костра и глины требует внимания к определенным компонентам: температуре, расстоянию между "коконом" и пламенем, толщине слоя глины, самой форме. Если человек в совершенстве знает каждый нюанс – перед его блюдом не устоит сам царь кримтов Гол-Горон [Гол-Горон – владыка Кримтенгоу, единственного города кримтов. Гол-Горон славится своим обжорством и тягой к самым изысканным и необычным яствам.].

  Неправильному шару я придал продолговатую форму, сильно сужающуюся по краям. Получилось нечто вроде скалки с двумя ручками. Благодаря этому я смогу удобно расположить формочку на рогатках. Что я и сделал, после того как вставил ветки в вырытые ямки и утрамбовал их землей. С помощью фикии я примотал глиняный кулек к ветвям и сделал шаг назад.

  Остались последние крохи зиалы и они потратились на Огненную Струю. Расположив кисть сбоку от своей "жертвы", я активировал заклинание. С угрожающим гудением пламя укутало птицу в свои объятия, облизывая глину как ребенок мороженое.

  Долго я не продержался – зиалис опустошился подчистую. Времени хватило ровно столько, сколько нужно, чтобы не отплевываться от отвращения к приготовленному блюду. Глиняный сверток слегка потемнел и неторопливо исходит паром. Я опрокинул изделие на небольшой камень, дождался, когда оно остынет, затем высвободил перепела из глиняного саркофага ударом другого камня. Форма разбилась, как упавшая ваза; жар с нетерпением вырвался наружу, обдавая ноздри изумительным ароматом. Сочная тушка истекает шипящим соком; она так и просится в рот. Отказать в последнем желании птицы я не могу. Меня не остановило отсутствие пряностей или хотя бы соли – уж чересчур соблазнительным вышел завтрак.

  Восстановление магической энергии в полевых условиях – дело повышенной ответственности. Перед тем как приступить к процессу, следует удостовериться, что поблизости нет никого, кто мог бы помешать, например, легким тычком или убийством. Очень много молодых и неопытных магов уповали на удачу и окончили жизнь таким трагичным и нелепым образом. Беспечные, они находились в глубоком трансе и были лакомой и легкой добычей не только для гойлуров и разбойников, но и для простых хищников. Случалось, что смерть заставала их в лице гестингов. Но исключительно в тех случаях, когда речь шла о юге материка, близ Мергезен"Тала [Мергезен"Тал – проклятый город, оплот Кайнезера (в переводе с эльсадира "Темный Хозяин). Область тьмы и основная среда обитания гестингов.].

  Совершать ошибки пройдох я не желаю, у меня своих выше крыши. Местность здесь спокойная, чистая, ни леса, где может затаиться гойлур, ни холмов и ложбин, скрывающих троллей. До Караванных Трактов далековато, посему неожиданных разбойников ждать не стоит. Гестинги сюда уж точно никак не заберутся.

  Успокоившись, я занялся восстановлением зиалы. Пока еще уровень мастерства не позволяет мне "высасывать" энергию прямо из воздуха в лучших традициях могущественных чародеев. Как, например, Михоран – отличный образчик и ориентир, неизменно напоминающий, что мне еще расти, расти и расти. И искоренять в себе зависть...

  В Академии случалось, что на занятия некоторые студенты могли прийти с пустым зиалисом. По большей части это были любители выпить, нашедшие повод отметить какое-нибудь событие. Я тоже позволил себе приползти на урок, что называется, "голым", но виновником был отнюдь не алкоголь. Я до такой степени засиделся допоздна, зубря теорию Магии Ветра, что к утру у меня не хватило сил для восстановления. Был и еще один случай, но о нем вспоминать не хотелось бы... Преподаватели постоянно ругались за излишне небрежное отношение к себе и не уставали твердить одни и те же постулаты.