Текст книги "Лиррийский принц. Хроники Паэтты. Книга III (СИ)"
Автор книги: Александр Федоров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 41 страниц)
Глава 30. Кэйринн
Никто из четверых илиров ни разу не ходил самостоятельно под парусом, но нужда может научить всему. Небольшое судёнышко, всего лишь один парус, руль и четыре пары вёсел – вот и всё, что было в распоряжении Драонна и его спутников. К сожалению, ветер пока был противным – бриз дул со стороны моря. Быть может, более опытные моряки и сумели бы совладать с ветром и парусом в этой ситуации, но илиры, немного помаявшись, с неохотой взялись за вёсла.
Фелука была невелика, так что шестеро бывалых гребцов легко заставили бы её двигаться, пусть и небыстро. Но четверо воинов гребцами не были, поэтому, промучившись больше часа, так и не отошли на достаточное удаление от берега. Драонн не мог оторвать взгляда от почти не отдаляющегося силуэта замка – ему всё казалось, что Ворониус насмешливо смотрит со стены на их неуклюжие потуги. Но, конечно, это была не более чем игра расстроенного воображения – как мы знаем, старый маг тотчас же помчался обратно в Кидую, чтобы поспеть к своему аресту.
Хвала богам, с наступлением ночи ветер стал меняться и подул от берега, что позволило илирам, успевшим набить кровавые мозоли несмотря на кожаные перчатки, немного отдохнуть, кое-как выставив парус. Залив в этом месте не особенно широк, но было понятно, что подобными темпами путь может занять целые сутки, а то и больше. Драонн вдруг спохватился, что они не озаботились запастись ни водой, ни пищей.
К счастью, Ворониус позаботился о них сам. Никаких гастрономических изысков он не предоставил – хлеб, мясо, сыр, репчатый лук и вода. Но, по крайней мере, всего этого было в изобилии, так что можно было не опасаться смерти от голода и жажды в ближайшую неделю. Хотелось надеяться, что и смерть в мрачных пучинах залива Дракона тоже минует их стороной…
Как и предсказывал Ворониус, путешествие оказалось несложным даже для непривычных к этому беглецов. Ближе к вечеру следующего дня показался берег. Увы, никто из четверых не владел навыками навигации, так что сказать, насколько чётко они двигались строго к северу, не мог никто. Во всяком случае, никаких поселений на побережье видно не было. В этой ситуации оставалось лишь одно – забирать левее, к западу, где вероятность жилья была куда выше.
Наконец, незадолго до сумерек на берегу показались домишки. Было ли это то самое Лозовое – уже не имело значения. Драонн направил судёнышко туда. Через полтора часа фелука, подгоняемая бризом, пристала наконец к каменистому берегу. Сюда, в эту богом забытую деревушку, конечно же, ещё нескоро докатятся новости из столицы, так что внезапно появившихся лирр приняли хоть и настороженно, но вполне нормально. А уж когда Драонн назвал себя, местные рыбаки и вовсе обомлели от присутствия столь великого гостя.
Увы, это было не Лозовое, и здесь не было ни постоялых дворов, ни барских усадеб. Лошади были, но немного, да и те – понурые лошадки, всю свою жизнь таскавшие бочки с солёной рыбой да охапки сена. Неподкованные, с набитыми репьём кургузыми хвостами и гривами, они, казалось, меньше всего на свете подходили для гордых илиров. Однако, как оказалось, до ближайшего поселения было около трёх миль, и шанс найти хороших лошадей там был точно таким же, а до того же Лозового было все двадцать миль к востоку.
В общем, до ближайшей сносной лошади было не менее пятнадцати миль, и преодолевать их пешком казалось абсолютно невозможным. Пришлось брать тех лошадей, что имелись. У Драонна почти не было с собой денег – он ведь не планировал долгого вояжа, отправляясь в Готьедский замок. Того, что нашлось в карманах илиров, не могло хватить на оплату четырёх лошадей – пусть несчастные животные и не были эталоном скакунов, но для местных жителей они были единственными помощниками, так что запросили за них втридорога.
Драонн вышел из положения, отдав бывшим владельцам лошадей фелуку. Поскольку она, вероятно, так или иначе принадлежала Ворониусу, его нисколько не волновало, что с нею станется.
Сёдел у селян, разумеется, не водилось, но это не было существенной проблемой для таких великолепных наездников. Однако, вскочив на лошадь и оглядев своих спутников, Драонн, даже несмотря на мрачное настроение, не оставляющее его со времени разговора с Ворониусом, не смог не расхохотаться, настолько комичным было зрелище. Да и его спутники также не удержались от смеха. Но нужно было привыкать, что в таком виде им придётся проскакать довольно продолжительное время.
Вообще впереди была проблема посерьёзнее. Если на берег Драонн сошёл всемогущим имперским министром, то было очевидно, что вскоре всё изменится. Он не мог знать, как скоро доберутся до этих мест новости, но понимал, что это вопрос максимум двух-трёх дней. Конечно, в небольших деревушках люди ещё неделями смогут жить в счастливом неведении, но в более-менее крупных населённых пунктах вскоре любой лирра будет восприниматься как смертельный враг. А это значило, что придётся избегать людских поселений (а других тут, собственно, и не было), и путь домой может стать очень долгим и опасным.
Ночёвки в лесу превратились в сущее мучение. Полчища комаров исчезали на несколько часов в самый разгар ночи, чтобы с ещё большей яростью наброситься на несчастных путников на заре. С едой тоже возникали проблемы. Пару раз илиры рискнули зайти не небольшие деревушки, чтобы купить какого-нибудь продовольствия, но в один из последующих визитов (это случилось на третий день после их высадки) обитатели очередного селения бросились на них с дубьём. Всё-таки новости об убийстве императора (а в том, что на него было совершено покушение Драонн уже не сомневался) распространялись куда быстрее прочих.
Для охоты у путешественников не было луков. Ливейтин, чьи способности в резьбе по дереву уже были нам известны, сумел смастерить и плохонькие луки, где вместо тетивы была обычная бечёвка, приобретённая у селян. Конечно, в качестве оружия такой лук не годился, да и крупную дичь подстрелить им было невозможно, учитывая, что стрелы представляли собой лишь заострённые палочки. Но вот птицу и даже мелкого зверька вполне можно было если и не убить, то слегка оглушить, чего бывало достаточно для поимки. Так что питались главным образом дичью, ягодами, зеленью и кореньями. Драонн до сих пор и не подозревал, сколько всего съедобного, и даже вполне сносного на вкус, можно раздобыть в лесу!
Если в наличии были небольшие лесные тракты – двигались по ним, благо край был немноголюдный. Подъезжая к селениям, огибали их широкой дугой. Несчастные лошадки, конечно, ужасно страдали от непривычного им режима, но поделать всадники ничего не могли. Они и рады были бы приобрести верховых лошадей, да где их было взять?
В общем, дорога, которая даже осенью занимала у Драонна в его прошлые поездки всего несколько дней, на сей раз растянулась почти на две недели. В конце неё лошадей пускали чуть ли не шагом, опасаясь, что они просто падут.
Наконец Ливейтин отметил, что они оказались в родных местах. До Доромиона было ещё неблизко, но зато всего в нескольких часах пути был замок Тенедорион. Драонн не виделся с Делийоном Тенедорионским, наверное, с того самого памятного ужина в Кассолее, когда он познакомился с Аэринн. Они никогда не были друзьями, или даже приятелями, однако же Драонн предполагал, что в замке он сможет хотя бы раздобыть лошадей. Если, конечно, с его обитателями ещё ничего не случилось…
Драонн почти не знал здешние земли – он никогда не бывал здесь, лишь понаслышке зная о некоторых населённых пунктах. Милях в шести от Тенедориона находилось крупное селение. Илиры предусмотрительно объехали его стороной, для чего пришлось сделать лишний круг почти в милю, чтобы остаться в кромке леса и не попасться на глаза многочисленным земледельцам, копающимся сейчас на своих полях.
Дальше от села шла просёлочная дорога, по которой можно было добраться и до замка. Принц и его спутники двинулись вдоль этой дороги, но на достаточном удалении, чтобы в случае чего скрыться в кустарнике – по этому тракту то и дело проезжали телеги или проходили путники.
Через некоторое время они добрались и до первого лиррийского хутора. Лирры даже в этом отличались от людей – если вторые всегда предпочитали жить сообща, жаться друг к другу в поисках поддержки, то первые испокон веков были индивидуалистами, ценящими свободное пространство. Именно поэтому лирры редко строили крупные поселения и всё-таки в массе своей неохотно жили в крупных городах, за исключением двух-трёх городов на юге. Вот и здесь, в Сеазии, немногочисленное лиррийское население селилось небольшими хуторами по четыре-пять семей.
Увидев хутор, Драонн до боли стиснул зубы. Там, где совсем ещё недавно жили и трудились его сородичи, теперь было пепелище. Люди в своей бессмысленной жестокости сожгли всё – дома, хозяйственные постройки, даже фруктовые деревья. Всё, что не могло сгореть, было сломано. Был разбит колодец, и можно было даже не проверять – наверняка он был завален различным мусором, а также, вполне возможно – трупами.
Хутор, очевидно, сожгли уже несколько дней назад. Нигде не курился дымок, пепел давно остыл и частью был размётан ветром по окрестностям. Вокруг стояла тишина – не было слышно даже обычного квохтанья кур. Очевидно, что если кто и выжил из местных жителей – они ушли. Во всяком случае, хотелось верить, что они успели убраться подобру-поздорову под более надёжные замковые стены.
Не было смысла огибать погибший хутор, поэтому илиры проехали сквозь него. От колодца действительно исходил слабый запах падали, и хотелось надеяться, что там разлагаются лишь трупы дворовых собак. С потемневшими от горя и гнева лицами четверо илиров ехали, вглядываясь в эти свидетельства смерти и разрушения, в надежде разглядеть что-то живое. Но среди развалин не мелькнула даже кошка.
– Наверняка и дальше будет то же самое… – проворчал Ливейтин. – Эти ублюдки пожгли все фермы и хутора. Всё, до чего смогли дотянуться.
– Интересно, цел ли Тенедорион?.. – озабоченно пробормотал Драонн.
– Конечно цел! – с абсолютной уверенностью ответил Ливейтин. – У этих деревенщин зубов не хватит на наши замки! Жечь хутора – вот предел их возможностей!
– У этих-то конечно не хватит… Но вот армия…
– Армия, будем надеяться, доберётся до сюда ещё не скоро! – по голосу было слышно, что самоуверенности у Ливейтина поубавилось.
– Сможем ли мы организовать оборону Доромиона при длительной осаде?
– Ах, кабы не проторчали мы столько времени в этой проклятой Кидуе!.. – с досадой воскликнул Ливейтин. – Я, начальник стражи, теперь даже не знаю, насколько наш замок готов к обороне! Надеюсь, этот олух Пийтин сделал всё по уму! Малый он, конечно, толковый, да вот с фантазией у него туговато!.. Но если он сделал всё, что должно, то три-четыре месяца Доромион простоит без особых проблем. А там уж и до зимы недалеко. Не станут же солдаты морозить себе задницы под нашими стенами!
– Но без ферм нам неоткуда будет взять новых припасов… Если придёт армия, нам в любом случае будет плохо. Даже если Доромион выстоит до зимы – что нам делать дальше? Помирать с голоду?
– Как только вернёмся – незамедлительно начнём приготовления. Я постараюсь набить замок зерном по самую крышу!
– Если нам дадут такую возможность… – мрачно покачал головой Драонн. – Сам видишь – враг уже рядом…
Словно в подтверждение его слов вдали послышались звуки – натужный скрип колёс и голоса. Должно быть, очередная телега какого-нибудь селянина везла первые урожаи сена, или ещё что-то в том же роде. Правда, звук раздавался с той стороны, куда направлялись путешественники, то есть со стороны замка. Вполне вероятно, что это были какие-нибудь мародёры, которые пытались пополнить своё нехитрое добро чем-то, найденным на пепелищах лиррийских поселений. Так или иначе, а четверо илиров поспешили свернуть с дороги и укрыться за густым кустарником, в изобилии разросшимся у подножья древних сосен.
Вскоре показался и источник шума. Лошадь, немногим отличающаяся от тех, которых держали под уздцы илиры, не без труда тащила грубо сколоченную массивную телегу, чьи несмазанные цельнодеревянные колеса и издавали такой душераздирающий скрежет. На телеге сидело двое немолодых мужиков. Однако везли они не свежескошенное сено, и не какие-то другие жалкие пожитки.
Почти всё пространство телеги занимала грубая деревянная клетка. Кое-как ошкуренные ветки толщиной в запястье среднего подростка были стянуты тонкими кожаными ремнями в достаточно прочную конструкцию. В таких клетках, наверное, могли бы перевозить мелкую скотину вроде коз или овец, но илиры сразу поняли, что предназначалась она совсем не для этого.
Мужики, что посмеивались меж собой, прислонясь спиной к прутьям решётки, обвязали свои седеющие курчавые головы красными тряпицами. Были они, очевидно, простыми местными колонами, и средств на целый красный берет у них пока не было, вот и обошлись подручными материалами – возможно, разрезали подол жениного платья, или собственные выходные рубахи. Они были не вооружены, лишь пара дубин валялась рядом с ними.
Они ехали, ничего не таясь и не опасаясь, как победители по завоёванной территории. Они понимали, что здесь уже нет никого, кто мог бы дать им отпор. Красноверхие, которых поманила на войну не только высокая идея торжества людского мира, но и вполне себе земная корысть – с чисто мужицкой рачительностью они, удовлетворив свою жажду крови, пытались затем не дать пропасть добру. А для этих двоих таким добром были сами лирры.
Работорговцы – вот кто были эти двое в красных повязках. Такая же проблема была и в прошлую войну – были люди, промышлявшие торговлей лиррами. Причём спросом пользовалась лишь одна категория пленников – девушки. Лирры – никчёмные работники, слишком свободолюбивые и не слишком сильные и выносливые. Они не годились практически ни на что. Но вот юные лиррийские девушки пользовались большим спросом у владельцев борделей и богатых, пресытившихся жизнью вельмож. Многих людей возбуждала эта запретная связь, и они готовы были платить за таких рабынь солидные деньги.
С позиции, которую заняли илиры, было неясно – пуста ли клетка, или в ней кто-то есть. Ворох соломы, устилающий её дно, вполне мог скрывать лежащую фигуру. Ливейтин и Драонн лишь переглянулись. Старому воину не потребовалось спрашивать, а молодому принцу не нужно было отвечать. Плавно выскользнули из ножен три меча – Драонн не обнажил своего. Трое лирр заняли более удобные позиции за стволами деревьев, хотя было ясно, что неуклюжей тяжёлой повозке не ускользнуть, даже если люди прямо сейчас завидят затаившихся врагов.
Голоса и скрежет приближались. Вскоре до телеги осталось не более трёх десятков шагов. Быстрые и бесшумные, словно тени, трое илиров метнулись к ней. Когда пара возниц заметила опасность, было уже слишком поздно – они не смогли бы даже схватить свои дубины. Умоляющие вскрики тут же затихли, резко оборвавшись. Драонн не успел, да и не захотел дать приказа не убивать красноверхих. Никакой жалости у него к ним не было.
Принц быстрым шагом подошёл к остановившейся повозке. Его илиры уже стащили оба трупа и отволокли их на несколько шагов от дороги. И по их лицам Драонн уже понял, что в клетке кто-то есть.
Подойдя ближе, он невольно отвёл глаза. На грязной соломе лежала бесчувственная лиррийская девушка. Совсем юная, вряд ли старше Билинн. И её внешний вид красноречиво говорил о тех ужасах, через которые ей пришлось пройти. На девушке была лишь изодранная сорочка, не доходящая даже до пояса. Ниже пояса она была обнажена, и не нужно было много ума, чтобы понять – зачем.
Конечно, в изысканные бордели или для особых гурманов-сладострастцев этот товар уже больше не подходил. Но здесь, в провинции, вероятно не было столь привередливых клиентов. Эти двое подонков вряд ли планировали везти свою добычу туда, где её могли бы оценить по достоинству. Вероятнее всего, эта девушка закончила бы свои дни довольно быстро в одном из местных кабаков, где её пускали бы по кругу пьяные посетители, покуда она не умерла бы. А потому работорговцы не видели причин, чтобы самим не вкусить прелестей лиррийской красавицы. Попробовать товар, так сказать.
Очевидно, что несчастная находилась в бессознательном состоянии не просто так. И обморок этот был вызван даже не побоями, хотя на лице девушки было несколько кровоподтёков. Вероятнее всего пленница была опоена отваром дурной травы – работорговцы сплошь и рядом использовали это простое и дешёвое средство, позволяющее резко сократить количество проблем со своими жертвами.
Тем временем один из илиров ударом рукояти сбил примитивный, но надёжный замок и открыл дверцу клетки. Драонн, стянув с себя плащ, набросил его на девушку, прикрыв её наготу, а заодно и хотя бы немного защитив её от множества комаров, облепивших её ноги.
– Что будем с ней делать? – преувеличенно грубым тоном спросил Ливейтин, и принц понял, что старик пытается скрыть смущение и гнев.
– Возьмём с собой, – вероятно, голос Драонна звучал сейчас очень похоже. – Не оставлять же её здесь! Судя по всему, она с одной из близлежащих ферм. Отвезём её в Тенедорион. Посмотри, удастся ли привести её в чувство?
Ливейтин, кряхтя куда громче обычного, забрался в клетку и потормошил лежавшую без чувств девушку:
– Эй, дочка, просыпайся! Всё уже закончилось!
Однако несчастная не очнулась. Если отвар ей дали недавно – она вполне могла провести без сознания ещё пару-тройку часов. Старый илир ещё пару раз попробовал привести её в чувство, но стало ясно, что это бесполезно. Драонн, забравшись в клетку вслед за Ливейтином, осторожно завернул её в плащ, а затем они вдвоём вытащили её из телеги. Один из сопровождающих принца тем временем выпряг из повозки лошадь, совершенно безучастную ко всему происходящему. Она могла пригодиться в пути, поэтому не стоило оставлять её тут.
Освобождённую девушку осторожно посадили на лошадь впереди Драонна, и они вновь отправились в путь, соблюдая ещё больше предосторожностей, чем прежде – судя по всему, по близости могли быть дружки тех двух работорговцев, и встреча с ними не входила в планы путешественников.
И действительно через некоторое время им вновь пришлось убраться с дороги вглубь леса – отряд примерно из полутора десятков человек двигался им навстречу. И хотя вряд ли эти деревенщины могли бы представлять сколько-нибудь серьёзную опасность для четверых вооружённых воинов, но Драонн не хотел с ними связываться. Вполне возможно, что поблизости могли находиться и другие красноверхие, да и не все они могли быть вооружены дубинами.
К счастью, Ливейтин неплохо ориентировался здесь, поэтому решили до Тенедориона добираться не по дороге. По подсчётам старого воина до замка оставалось не больше часа езды. Главное – чтобы он не был осаждён, хотя Драонн сомневался, что красноверхие станут заниматься бессмысленными вещами. Скорее всего, они жгли и грабили только хутора, оставив замки императорской армии.
Действительно, чуть больше чем через час полоса леса внезапно оборвалась, предусмотрительно вырубленная хозяевами Тенедориона ещё поколения назад. Дальше, примерно в четверти мили, возвышались крепкие стены лиррийского замка. Пара ферм, находящихся неподалёку, также были сожжены, но сам замок, кажется, не пострадал. Мост был поднят, а ворота – закрыты.
Илиры не менее четверти часа внимательно осматривали окрестности, пытаясь заметить опасность, но здесь, кажется, было тихо. Рядом с Тенедорионом не было ни единой души. Наконец они рискнули выбраться из спасительной сени леса и медленным шагом, чтобы лишний раз не нервировать защитников замка, направили лошадей к воротам.
Их заметили, вероятно, почти сразу же. Острые глаза лирр уловили движение на стенах – несколько воинов наблюдали за ними. Вероятно, довольно скоро обитатели замка поняли, что к ним приближаются лирры, потому что никаких рожков или других сигналов тревоги не прозвучало.
– Кто идёт? – окликнули путников сверху, когда они подъехали на сотню ярдов ко рву.
– Принц Драонн Доромионский, – отозвался Драонн.
– Подъезжайте к воротам, – после небольшой заминки пришёл ответ.
Спустя десять минут четверо мужчин, один из которых прижимал к груди бесчувственную девушку, въехали во двор Тенедорионского замка. Сам глава дома уже ожидал их.
– Милорд, как вы здесь оказались? И почему в таком виде? – воскликнул принц Делийон.
– Я возвращаюсь из Кидуи в Доромион, друг мой, и мне нужны хорошие лошади вместо этих кляч, – Драонн спешился и обнял хозяина замка. – Прошу вас, примите эту девушку. Мы отбили её у работорговцев неподалёку отсюда. Позаботьтесь о ней.
Несколько слуг тут же с готовностью подхватили спасённую и осторожно понесли куда-то в дом.
– Что за глупости натворили вы там, в Кидуе? – вскричал Делийон, едва ответив на ритуальное объятие. – Принц Перейтен убил императора? Да как такое возможно?
– Принц Перейтен никого не убивал. Его подставили, чтобы развязать новую войну между нами и людьми. Вижу, вы здесь держитесь. Тяжело пришлось?
– Ещё бы! Все хутора в округе сожжены. Я потерял около тридцати пяти илиров – те, кто не успел укрыться в замке. Сидим теперь тут на осадном положении. Несколько дней назад ко мне наведались из Шедона – несколько судейских и четыре десятка солдат. Зачитали какое-то нелепое обвинение, якобы я состою в дьявол знает каком тайном обществе, и объявили, что я арестован. Требовали открыть ворота.
– И что же?
– Я сказал, что первый, кто приблизится ко рву ближе чем на три шага, будет истыкан стрелами. Они потоптались-потоптались и ушли, но обещали, что так этого не оставят. Вот теперь ждём гостей… Но что же там в столице произошло?
– Сперва скажите – есть ли у вас новости из Доромиона?
– Новостей нет, но говорят, что ваш домен красноверхие не трогают. Эти канальи, что пришли меня арестовывать, говорили, что якобы вы, милорд, чуть ли не в одиночку противостояли заговорщикам, и что чуть ли не вы лично арестовывали их всех.
– Всё это ложь. Я узнал о заговоре слишком поздно, и мне оставалось лишь, бросив всё, мчаться домой так быстро, как только я мог. Почти все мои илиры остались в Кидуе, и я боюсь, что участь их незавидна… Так что я теперь – беглец и преступник.
Как мы видим, Драонн старался не распространяться о том, что произошло, хотя не мог не понимать, что Делийон сгорает от любопытства. Но сказать правду он не мог – она звучала слишком дико и невероятно, да и не хотелось объявлять всем, что народ лирр истребляют сейчас потому, что какой-то безумец признал в нём, Драонне, лиррийского мессию.
– Значит, это будет война похлеще прошлой?..
– Боюсь, что так, друг мой… Может быть, со временем правда откроется, но я очень сомневаюсь в этом. Нас подставили, и люди с радостью ухватились за эту ложь. Так что, как это ни прискорбно, я думаю, что нам надлежит драться за свою жизнь. Время переговоров если и настанет, то ещё очень нескоро, и надо бы попытаться дожить до него. Потому, друг мой, сделайте всё возможное, чтобы выжить и сохранить как можно больше ваших илиров. Готовьтесь к большой войне – кажется, в этот раз нас действительно хотят уничтожить всех до единого…
– Что ж, в этом я разбираюсь лучше, чем в дипломатии, – хищно ухмыльнулся Делийон – кажется, множество прожитых лет не так сильно охладили его юношескую горячность.
– Что же – могу я рассчитывать на четырёх лошадей? – напомнил Драонн.
– Разумеется! Не желаете ли пообедать? Судя по всему, в последнее время вы здорово изголодались!
– Нет, благодарю, – борясь с искушением, покачал головой принц Доромионский. – Лучше мы не будем терять времени. Если отправимся сейчас, к утру можем быть дома.
– Лишний час ничего не решит, – решительно возразил Делийон. – А вы, как я вижу, буквально валитесь с ног. Вам нужен отдых и еда.
– Ну хорошо, – сдался Драонн, окинув взглядом спутников. – Вы правы, милорд, отдых и еда нам сейчас очень нужны. Но мы не задержимся дольше чем на час!
– Не лучше ли переночевать здесь, а с рассветом отправиться дальше? Нынче небезопасно на славных дорогах Сеазии.
– Как и везде. Ночью мы, по крайней мере, будем под защитой темноты. А Ливейтин ориентируется в этих лесах не хуже дикого зверя. Кроме того, вы ведь понимаете, как я спешу поскорее оказаться рядом с родными, тем более в нынешние времена.
– Вы правы, милорд, и я больше не стану вас уговаривать! – согласился Делийон. – Пойдёмте, не станем терять время. Вам подготовят лучших лошадей.
– А этих я оставлю вам, – мотнул головой Драонн. – Понимаю, что обмен неравноценный, но может быть и они на что-то сгодятся.
– Сгодятся! – заверил Делийон. – Может статься, что настанет день, когда жёсткое мясо этих коняг покажется нам сладким и нежным…
Драонн прикусил губу, понимая, что слова принца вполне могут оказаться пророческими. Они направились в трапезную, где получили роскошный по меркам последних дней обед. Привыкшие питаться едва ли не подножным кормом, четверо илиров с жадностью набрасывались и на простой ржаной хлеб. Во время обеда принц Делийон всё пытался завести разговор о том, что же случилось в Кидуе, но Драонн отвечал осторожно и скупо, чаще всего ссылаясь на то, что его не было в городе, когда всё произошло. Он старался не умалчивать ни о чём, что могло бы повлиять на судьбу самого Делийона, но всё, что касалось Ворониуса, Лианы и прочих подобных вещей, то они, кажется, касались лишь его одного, и принц не находил в себе достаточно мужества, чтобы говорить об этом.
Делийон, впрочем, оказался достаточно деликатным для того, чтобы, заметив неловкость гостя, стараться не докучать ему вопросами. Вместо этого он сам рассказывал о том, что творилось теперь на его землях, а также на землях соседей-лирр. Правда, сведения его были довольно отрывочны, особенно относительно положения дел у соседей, однако же Делийон вполне определённо полагал, что они бедствуют не меньше, чем он. Самое главное – это было понимание того, что эту войну не выиграть. На этот раз люди, кажется, не склонны были делить лирр на «своих» и «чужих», и одинаково били и тех, и других. Так что выходило, что отдельные лиррийские дома, не имея достаточно сил для объединения, были вынуждены в одиночку биться, по сути, со всей империей.
В общем, обед прошёл мрачно, даже несмотря на то, что путешественники впервые за много дней вдоволь наелись настоящей еды. Как и обещал Делийон, обед и короткий отдых заняли не больше часа, после чего все вновь вышли во двор, где уже ожидали четыре осёдланные лошади.
– После того, как мы столько дней тряслись без седла на этих клячах, я чувствую себя будто на троне! – заявил Драонн, вскакивая в седло, и его спутники одобрительными возгласами подтвердили слова своего сеньора.
Какой-то шум послышался из дверей, а затем оттуда почти выскочил слуга.
– Ваше высочество, девушка, которую вы привезли, пришла в себя, – проговорил он, быстро подходя к Драонну.
– Это добрая весть, я рад, – кивнул принц.
– Но она учинила настоящий переполох, ваше высочество. Кричит, бросается на всех. Требует, чтобы её пустили к вам. Говорит, что хочет ехать с вами…
– Вот как… – усмехнулся Драонн.
Конечно, первой мыслью его было отказать – ему сейчас было никак не до спасённых девушек. Однако ему внезапно пришла в голову довольно нехорошая мысль. Этот замок был сейчас далеко не лучшей защитой. Во всяком случае, Доромион казался более надёжным укрытием. И коль уж он спас эту девушку – стоило ли останавливаться на полпути? Спасти её, чтобы неделей или месяцем позже она оказалась заперта в осаждаемой крепости?.. Если у него есть возможность спасти хоть одну лирру – мог ли он ею пренебречь?
– Милорд, найдётся ли у вас ещё одна лошадь?
– Что поделать, – беспечно улыбнувшись, ответил Делийон. – Вы доставили мне пятерых лошадей, придётся мне отдать вам столько же. Справедливый обмен, – насмешливо добавил он.
– Я не забуду этого, – пообещал Драонн. – Что ж, ведите её сюда.
Слуга исчез в доме, и вскоре оттуда вышла та самая жертва работорговцев. Теперь она была одета в какие-то женские платья – вероятно, одна из служанок пожертвовала ей кое-что из собственного гардероба. Одежда была чуть не в пору, но это было всё же лучше, чем путешествовать нагишом.
– Вы точно хотите ехать со мной, сударыня? – осведомился Драонн.
– Вы спасли мне жизнь, милорд, и я надеюсь однажды отплатить вам тем же, – серьёзно ответила девушка, хотя и была она ещё почти девочкой. – А для этого мне нужно всегда быть поблизости.
– Что ж, возможно, вам вскоре представится такая возможность… – мрачно пошутил принц. – Сейчас вам подадут лошадь. Умеете ли вы ездить верхом?
– Я с детства в седле, милорд.
– Отлично! Что ж, моё имя вам наверняка уже известно. Назовите своё, коль уж нам предстоит «всегда быть поблизости», – с улыбкой произнёс Драонн.
– Меня зовут Кэйринн, милорд.
– Я безмерно рад нашему знакомству, госпожа Кэйринн! – поклонился в седле принц.
