Текст книги "Отвергнутые боги (СИ)"

Автор книги: Александр Манохин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Глава 18

Таинственный портал

День прошел быстро и незаметно. Верный Мелай отправился в сторону Нордмара. Они радовались первому выпавшему снегу, чистому лесному воздуху. Снежные волки смотрели на непрошенных гостей. Затем, с жалобным воем поворачиваясь к людям спиной, исчезали в лесной чаще. Заснеженная равнина становилась все более холмистой. Стали появляться отвесные склоны, на которых продолжали расти одинокие деревья. Горные кряжи преграждали путь двум одиноким странником. Ночью, в трескучий мороз, они разжигали костер и грелись у спасительного тепла, на какое– то время забывая о невыносимом холоде. Одинокая тропа, занесенная снегом, тянулась все дальше и дальше на север. Казалось, не будет конца длинному пути.

К концу десятого дня пути, они увидели огонь. Орочья речь заставила путников остановиться. Осторожно выглянув из-за толстого ствола дерева, Робар увидел орочий лагерь. На лесной поляне горел огромный костер. Несколько палаток полу занесенные снегом виднелись под заснеженным утесом. Возле костра из стволов деревьев был воздвигнут помост. На нем лежал обвитый веревками человек в шкурах. Группа орков окружила несчастного. Два орочьих шамана, произнося непонятные заклинания, размахивали руками. Одетые в белые одежды они сливались с лежащим снегом.

– О чем они говорят?

–Я думаю, призывают своего Белиара. Мне, кажется, эти темные душенки, приносят в жертву человека. И это уже творится в Нордмаре. Далеко забрались темные твари.

Белые хлопья снега закрыли тело связанного человека. Грудь несчастного едва вздымалось. Последние капли жизни теплились в умирающем теле. Орк, в черном одеянии, нудно читал заклятье. Они говорили на непонятном языке. В занудной речи шамана сквозили нотки возбуждения и злости. Он несколько раз обошел привязанного человека, затем склонившись над его лицом, прошипел:

– Жалкий человечишко....

Последние слова орка замерли на его губах. Стрела Мелаяя пронзила шею шамана. Схватившись за пробитое горло, он пытался остановить сочившуюся кровь. Шаман в белых одеждах бросился к умирающему. Вторая стрела Мелая остановила орка. Он рухнул лицом в снег не успев добраться до места, где приносилось жертвоприношение Белиару. Встрепенувшиеся орки выстроились кольцом, быстро окружив жертвенник. Не видя противника, ощерившись Краш-Мороками и боевыми топорами, они походили на загнанных зверей, застигнутых при пожирании человека. Стрелы Мелая безошибочно нашли еще несколько целей. Когда колчан охотника опустел, растерянные орки представляли собой жалкое зрелище. Поляна, усеянная трупами, освещенная луной напоминали невидимое побоище.

– Остальные мои, Мелай.

Охотник утвердительно кивнул головой. Робар вышел из– за ствола ели. Увидев врага, оставшиеся в живых орки выстроились полукольцом, и двинулись в сторону человека.

– Чем не угодил вам этот несчастный.

Слова Робара в холодной ночи заставили остановиться на мгновение наступающих врагов. Огромный орк процедил сквозь зубы

– Люди недостойны этих земель... Они слабые

Блеснувшие в лунном свете два сверкающих клинка обрушились на врагов. Это нельзя было назвать боем. Один против десяти десять раз опустил свой меч. Два клинка безошибочно нашли свои цели. Минуя мертвые тела орков, Робар приблизился к жертвеннику. Глаза связанного человека были открыты. Звезды отражались в черных зрачках. Холодная печать смерти коснулась губ несчастного. На руках и лице были видны следы жестоких пыток. Человек что– то прошептал. Он склонился к губам умирающего стараясь уловить обрывки едва произносимых слов. Затем губы человека замерли в смертельном оскале. Он достал нож и разрезал одежду несчастного. В одной подкладке находился зеленый камень предков, в другой свиток огненных рун.

Они похоронили мертвеца на рассвете. Промерзшая земля едва поддалась острым топорам орков. Холмик земли, освещенный утренним солнцем, дополнил очередное людское кладбище в глуши Нордмара.

– Они забрались слишком далеко. Их нужно остановить. Этот камень твой, Мелай.

Робар протянул зеленый камень охотнику.

– Почему?

– Скитания по Миртане не прошли для меня даром. Я немного понял древний язык. Это камень должен принадлежать лучнику. Я просто мечник. Миртане нужны отличные лучники. Ты их подготовишь.

Мелай в утреннем свете разглядывал непонятные символы на гранях сверкающего камня. Робар достал план гробниц предков. Он был почти во всех. Одинокий крест нетронутой гробницы находился в восточной части Нордмара. Река, покрытая толстым слоем льда, была хорошим ориентиром для путников. Они двигались по снежной тропе протоптанной дикими зверьми. Попадались многочисленные следы снежных волков, саблезубых тигров, мракорисов. Животные при виде приближающихся путников, осторожно втягивали ноздрями воздух, затем отходили в сторону покатых берегов, давая дорогу людям. Река была узкой и извилистой. Бесчисленное множество поворотов петляло сквозь снежную пустыню Нордмара. Взбираясь на берега реки люди, сокращали свой путь по снежной пустыне. На третий день пути они шли уже по заснеженному каньону. Снежные шапки гор уходили далеко в небо. Снежные грифы, парившие высоко в небе, с высоты птичьего полета внимательно наблюдали за движущимися людьми, сопровождая их по снежной дороге Нордмара. Гробница Акаши была выдолблена в целой скале. Огромные круглые колонны образовывали мрачный вход. Они остановились перед черным провалом гробницы. Легкие завывания холодного ветра, скрежет в почти мертвой тишине собственных шагов, были единственными звуками в этом мире смерти. Холодом смерти веяло на каждом шагу. Несколько заледенелых тел людей, расположились под полукруглой аркой входа.

– Акаши твой, Мелай. Мастер-лучник не должен знать предела своему мастерству.

Охотник зажег факел и двинулся вглубь гробницы. Вскоре свет факела поглотила тьма. Робар стоял под хлопьями снега, беспрестанно сыпавшими с неба. Затем, расположившись под одной из вековых елей, он быстро стал сооружать временный лагерь. Вырыв глубокую пещеру в огромном сугробе, он еще долго вслушивался в завывания северного ветра. Постепенно глаза стали слипаться. Многодневный переход по холодной пустыне Нордмара дал о себе знать. Глаза воина сомкнулись. Он сидел, в своем снежном доме в позе лотоса скрестив ноги. Многолетние тренировки духа и тела, позволили душе покинуть бренное тело. Освобожденный дух воина, устремился вглубь гробницы за своим боевым другом.

Свет факела освещал ледяные стены. Кости разбросанные всюду цеплялись за ноги. Мелай почувствовал холодное дыхание смерти. Бывший на ее грани не один раз в жизни, он замер на месте, вслушиваясь в тишину гробницы. Мелодичный едва слышимый звон доносился из глубины мрачного туннеля. Он почувствовал едва уловимое движение. Меч воина рассек возникший из мрака скелет, превратив его в груду бесформенных костей. Странное свечение озарило холодные снежные стены. Несколько десятков скелетов осторожно приближались к одинокому воину. Прикрываясь щитами образовав полукольцо, они на мгновение замерли, а затем, ускорив шаг, быстро перебирая костяными ногами, бросились на человека. Отсутствие военной тактики в пустом черепе полностью лишенном мозгов, позволяло легко справляться с такими противниками. Они ложились под мечом воина подобно снопам сена. Скоро все было усыпано разрубленными костьми. Оскаленные и пустые глазницы черепов, разбросанных всюду после костяного побоища, смотрели на Мелая, не отводя взгляда. Последний рухнувший скелет, превратившись в груду белых костей, дополнил ряды кладбища гробницы. Наступила тишина. В легком озарении мерцающего света, на черном троне в середине огромного зала освещенного внезапно таинственно вспыхнувшим светом воткнутых факелов в стены, сидел получеловек. Высохшая мумия в легких доспехах воина, с гибким луком за плечами и мечом в руке, смотрела на пришельца из мира живых людей, затем глаза мертвеца обратили свой взор на груды разрубленных костей и скалящиеся черепа.

– Акаши...

Мертвец удивленно поднял глаза и посмотрел на пришельца из живого мира. Затем глаза мумии замерли на зеленом кристалле в руках Мелая. Охотник приблизился к трону. На вершине его он видел место, где должен был находиться камень предков. Акаши сидел неподвижно, преградив путь к пьедесталу.

– Я делал этот камень всю жизнь. Отдай мне его.

Мумия протянула высохшие руки, и двинулась к человеку. Охотник чувствовал холод смерти, страх пробрался в обыкновенную человеческую душу и парализовал волю.

"Как же Робар... Ведь с ним было все тоже". На какое– то мгновение смутное сознание стало покидать бренное тело и, лишь раздавшийся из глубины подсознания голос вернул его к жизни. Меч, мгновенно оказавшийся в руке охотника, должен был рассечь высохшую грудь мумии, но вместо этого встретился со сверкающим металлом. Меч остановил меч. Акаши преградил путь к трону.

– Говорят, ты был хороший лучник, а сражаешься мечом.

– Лук удел великих воинов, сначала научись убивать вблизи.

Снова град ударов. Лезвие скользило вдоль лезвия. Мелай не чувствовал силы ударов, блоки были мягкие. Акаши не лез напролом, как тупой орк.

– Ты гибкий, как ива, воин...

Снова странный голос пробудил подсознание охотника. Удар, обрушившийся на него, рассек бы любого пополам. Времени быстро уйти в сторону не было. Сталь остановила сталь.

– И можешь стоять твердо, как сосна, – сказал Акаши.

Он не помнил, сколько времени длился бой. Мумия была подобна неуловимой тени. Все удары охотника обрушивались в пустоту, не нанося мертвецу ни малейшего вреда. Пот заливал уставшее тело. Ноги становились ватными и начинали подкашиваться. Часть факелов давно прогорела. Затем погасли и остальные. Они сражались в полнейшей тьме, чувствуя друг друга. Когда силы были готовы оставить охотника, Акаши поднял в сторону меч. Клинок охотника пронзил мумию насквозь, теряя сознание, он услышал голос: " Ты достоин". Затем мрак пустота. Он увидел собственное тело. Рука достала зеленый кристалл и вставила камень в предназначенное ему место на черном троне. Снова гробница наполнилась таинственным светом. Акаши спокойно стоял опустив меч. Затем неведомая сила подхватила обоих. Чернота окружала со всех сторон. Чувство усталости сковало тело.

Он открыл глаза. Хижина из бревен стояла в сосновом лесу. Закутанный в шкуру мракориса, он поднял лук и отпустил тетиву. Стрела со звоном вонзилась в тонкий ствол одинокой березки. Он стрелял всю зиму. Замерзающие пальцы иногда отказывались служить. Человек из лесной хижины вешал мишени, затем ходил и придирчиво рассматривал торчащие в них стрелы. Руки Мелая окрепли. Часто они сидели с Акаши вдвоем скрестив колени. Чистый лесной воздух наполнял силой легкие. Железная выдержка воина выработалась с практикой углубленного дыхания животом. Они часто отправлялись вдвоем на охоту. Не было дня, чтобы в лесной хижине не пахло свежим жареным мясом. Упорные тренировки выматывали тело. Мелай стрелял целыми днями, поражая все расставленные Акаши мишени. Однажды утром древний воин вынес из хижины старое копье и прочно закрепил его между двух стволов елей. К ежедневной стрельбе добавились ежедневные подтягивания на копье. Руки наливались силой. Все легче сгибался упругий лук. Легкая улыбка возникала на губах Мелая, когда стрела вонзалась в очередную маленькую цель.

– Мне, кажется, ты научил меня стрелять из лука.

Они сидели друг напротив друга возле вечернего костра. Тушка жареного зайца, нанизанная на вертел издавала приятный запах. Акаши покачал головой.

– Ты не готов.

– Но, я поражаю все цели! Ни одна живая тварь, еще не уходила от моих стрел!

Разгоряченный Мелай вскочил на ноги. Акаши спокойно посмотрел на воина.

– Ты потерял обладание. Идем. Бери лук.

Охотник взял лук и колчан со стрелами.

– Значит, ты говоришь, что умеешь стрелять?

Не дождавшись ответа, древний воин двинулся в сторону горного ущелья, знаками приглашая охотника следовать за собой. Они шли по скрипучему песку, по едва заметной тропе освещенной ночной луной. Через несколько часов, очутившись у края глубокой пропасти, Акаши остановился. Послышался дикий вой волка. Мелай потянулся за луком.

–Нет.

Рука древнего воина остановила Мелая

– Иди и встань на край пропасти. Натяни лук и стреляй.

Снег повалил крупными хлопьями. Усиливающиеся порывы ветра пронизывали насквозь. Охотник остановился в двух шагах от пропасти. Затем осторожно стал приближаться к заснеженному краю. Участившееся дыхание стало сбиваться. Он остановился в метре от пропасти и потянулся за луком.

–Ближе! Встань на самый край!

Голос Акаши разорвал снежную завесу. Мелай сделал несколько мелких семенящих шагов в сторону зияющей бездны. Хлопья снега, поднятые ветром, уносились в черную мглу теряясь во мраке. Снег с края пропасти медленно пополз вниз. Охотник замер боясь пошевелиться. Он края бездны его отделяло расстояние величиной с ладонь.

– Еще ближе!

Он встал на край. Ноги подкашивались. Холодный ветер сковал замерзшее лицо и пальцы рук.

– Ты готов достать лук и стрелять? – спросил Акаши.

– Нет.

– Я вижу. Ты не готов.

Слова древнего воина, раздавшиеся из темноты, пронзили Мелая. Охотник, всю жизнь не знающий промаха, стоял на краю пропасти рискуя в нее свалиться. Лук беспомощно висел за широкими сильными плечами. Мелай отошел от края и приблизился к Акаши.

– Продолжим тренироваться....

...

Он очнулся у черного трона в полумраке светящихся заснеженных стен. Мертвое тело мумии Акаши лежало рассеченное мечом охотника. Лицо мумии светилось странной, почти человеческой улыбкой. Он не знал, сколько прошло времени, месяц или год. Сжав свои пальцы и почувствовав в них влившуюся силу, не мог долго понять, что произошло. Наверху трона красовался камень предков, ставший с черным пьедесталом единым целым. Невиданное чувство странного спокойствия и уверенности пронизывало мозг. Каждая клеточка тела была подвластна очнувшемуся человеку. Он приподнял мумию древнего воина и посадил ее на трон. Затем встав перед ней на колени, сложив руки треугольником перед собой, склонил голову. "Наклоняя голову, не опускай глаз. Ты должен видеть врагов со всех сторон". Слова Акаши навечно остались в памяти. Затем, он направился к выходу, минуя груды костей.

Вечерний костер, зажженный Робаром, приятно радовал глаз. Он наклонился к горящему огню и протянул замерзшие руки. Через несколько минут полностью согревшись, он вошел в пещеру, вырытую в огромном сугробе. Робар сидел скрестив руки пальцами, образовав один из множества таинственных знаков древних. Душа воина, отделившись от тела, следовала невидимой за охотником в гробницу и была немым свидетелем и помощником в его битве с Акаши.

Робар быстро поднялся на ноги. Лицо Мелая за несколько дней изменилось. Суровый, спокойный взгляд приветливый для друга и непроницаемый для врагов стал частью его лица. Таинственное спокойствие, готовое в любое мгновение молниеносно перерасти в стремительное движение, замерло в натренированном теле.

– Как ты? – спросил Мелай.

– Великолепно. Нас давно ждет Ксардас.

Мелай виновато улыбнулся, прекрасно догадываясь, сколько времени провел в гробнице. Все эти дни среди боя в темноте, на краю ледяной пропасти, он чувствовал чью-то незримую помощь не раз спасавшую ему жизнь. Ранним утром, едва погасли последние звезды, они двинулись в дальнейший путь. На развилке двух троп их дороги разошлись. Одна дорога вела в монастырь, где ждал Мильтен, другая в Клан Волка.

– Я охотник, Роб.

Мелай виновато смотрел на своего друга.

– В Клане Волка охотники одни из самых метких стрелков Нордмара. Но, их мастерство ничто, по сравнению с мастерством Акаши. Я должен научить их лучше и быстрее убивать орков.

– Поэтому я тебе спокойно и отдал камень с жертвенника. Знал, что ты не ограничишься охотой на вепрей и оленей. Меня же ждет Мильтен в монастыре и старый некромант упорно не говорящий, что он задумал. Он все время твердит о таинственном мире.

Хлопья снега ложились и тут же таяли на лицах собеседников. Вскоре они расстались.

Глава 19

Клан Молота. Монастырь Огня.

Он шел один сквозь снежную пургу. Дикие звери чувствуя, что путник один, шли следом, словно выжидая удобного момента для внезапного нападения. Но звериный инстинкт заложенный природой в жалких животных останавливал их на месте не давая совершить безумный поступок. Он видел горящие глаза среди веток елей стелющихся над землей. Однажды заснув, он сквозь сон чувствовал, что чей– то влажный нос тычется в его лицо. Саблезубый тигр пытался понять, мертв человек или спит. Он открыл глаза. Огромное животное нехотя отползло от человека и, озираясь по сторонам, побрело в сторону леса. Слишком много было смертей в диких лесах Нордмара от руки этого непонятного человека, чтобы сейчас какая – нибудь тварь могла безнаказанно броситься на одинокого путника. Они шли рядом с ним на безопасном расстоянии, или днем, видя одиноко бредущего человека с луком наперевес, моментально исчезали среди Нордмарского леса. Глупые зайцы становились мишенью его стрел. Горячее жареное мясо поддерживало сильный организм. Он упорно продвигался к своей цели. Минуя скалы и пропасти, он перешел в горную часть Нордмара. Деревья встречались все реже. На одной из снежных полян стояло несколько виселиц. Замерзшие трупы людей раскачивались под легким напором ветра. Орки добрались и сюда. Их было десять. Не придав значения появившемуся человеку, они продолжали сидеть у горящего костра.

– Чем вам помешали простые охотники? – спросил Робар.

Огромный орк лениво поднял голову.

– Ты хочешь присоединиться к ним, Морра? Скоро это будет наша земля.

Другие, жуя прожаренное мясо, захохотали.

– Посади его на цепь, Рульф.

Один из сидящих поднялся и двинулся в сторону Робара. Приблизившись к воину на несколько шагов, он замер на месте. Затем стал осторожно медленно пятиться назад. Глаза его наполнились страхом. Он что– то сказал на орочьем языке. Другие оторвали свои головы от жареного мяса и посмотрели на Робара.

– Великий Палладин...

Их руки потянулись к оружию. Он вспомнил времена Драконов, когда орки дали ему это имя и трепетали от страха при встрече с великим воином. Меч Демона быстро нашел свои цели. Оставив в живых двух орков, он приказал снять мертвых охотников с виселиц. Тела провисели несколько дней и давно успели окоченеть. Он приказал вырыть могилу для мертвых. Когда вырос могильный холм из промерзшей земли, он убил оставшихся орков. Снежные хлопья снега засыпали мертвые тела. В могильном холме торчали крест и меч.

Он подошел к мосту через пропасть. Скользкие доски и веревки раскачивались на ветру. Рискуя ежесекундно сорваться в пропасть, он шел стараясь поймать ритм раскачивающегося моста. Достигнув с ним единого целого и, словно сам став частью обледенелого моста, он очутился на другом краю пропасти и услышал знакомое: " Друг или враг". На краю пропасти стоял человек с двухлезвенным топором наперевес. Занесенный снегом, он был едва различим на белом фоне все усиливающейся метели.

– Друг.

– Робар? Давно же тебя не было в наших краях. Проходи. Да ты еле на ногах стоишь.

Ноги начинали подкашиваться. Многодневный переход по дикому Нордмару валил полумертвого человека с ног. Усталость, охватившая тело, заставляла слипаться глаза, ноги немели. Из снежной пурги появилось еще несколько человек.

– Добро пожаловать в Клан Молота.

Робар улыбнулся, проходя в обледенелую дверь бревенчатого дома. Внутри было тепло и сухо. Потрескивающий огонь в каменной печи нес спасительное тепло. Он подошел к огню, протянул замерзшие руки. Люди мелькали, словно во сне. Вооруженные мечами и луками они появлялись и исчезали. Стол посреди огромной комнаты вскоре был заставлен всевозможной едой. Несколько глотков прекрасного эля вернули его к жизни. Затем он прошел в отведенную ему комнату и лег на широкую постель. Впервые за последние несколько недель, он должен был провести ночь не среди диких зверей у горящего костра, а в теплом уютном доме. В доме, где рядом горел спасительный огонь Инноса и стол был заставлен всевозможной едой, начиная от жареного мяса и выращенной самостоятельно в теплых домах зеленью, так необходимой в этих диких местах.

Он проснулся выспавшимся и отдохнувшим. За деревянной дверью слышались голоса. Быстро собравшись, он толкнул дверь и очутился в комнате, где вчера проходило пиршество. Несколько человек сидели за столом, о чем– то оживленно беседуя.

–Роб... Как ты? Что будешь есть и пить?

–Кувшин молока и хлеба.

Через минуту женщина в белом переднике принесла молоко и свежевыпеченную буханку белого и черного хлеба. Приятный аромат жареного хлеба заполнил комнату. Он наслаждался своим завтраком, отрывая ломти хлеба. Молоко было свежим. Клан Молота жил своей жизнью. Одни воины блуждали по Нордмару, в поисках магической руды для сверхпрочных мечей. Другие поддерживали деревенскую жизнь, разводя скот и снабжая воинов клана свежими продуктами.

– Что у вас нового? – спросил Робар.

– Рольф нашел магическую руду. Печь, которую ты помог отбить у орков, работает на полную мощность днем и ночью. Уже выкован не один десяток мечей. Будет чем воевать с орками.

Он вспомнил пылающую страшным жаром печь, где уничтожил артефакты Аданоса. Много прошло времени. Много пролито крови. Но война не остановлена до сих пор. Два последних артефакта, которые ждет Ксардас, здесь с ним. Старый некромант наверняка что-то знает. Он снова вспомнил каменную башню в самой глуши Нордмара. Мильтен ждал его в Монастыре.

– Мне надо идти, – сказал Робар.

Люди, сидящие в комнате, удивленно посмотрели на него.

– Ты еще слишком слаб, Роб. Одинокое путешествие по Нордмару не прошло даром даже для тебя.

– Мне надо в Монастырь.

Видя, что переубедить его не удастся, один из присутствующих утвердительно кивнул головой.

–Дороги Нордмара трудны и опасны. Ты Великий Палладин, Робар, но нельзя победить природу. Мы дадим тебе несколько человек и собачью упряжку. Тебе будет веселей.

Говорившего звали Григ. Он остановил воина у края пропасти и проводил в теплый дом.

...

Собачья упряжка быстро продвигалась вперед. Робар укутавшись в шкуру горного медведя, смотрел на мелькающие по сторонам горы, толстые стволы деревьев, пропасти, горные каньоны. Рульф и Гри искусно управляли собачьей упряжкой. Теперь после, долгого утомительного пути, он позволил себе расслабиться и наслаждаться видом окружающего мира. Остановившись ненадолго в Клане Огня, он увидел железную решимость воинов Инноса. Нордмар готовил грандиозный поход на Миртану. Лучшие воины Севера готовы были выступить в поход против орочьей власти заполонившей всю страну.

Через несколько дней пути показался монастырь. Он возник среди снежной пурги темными строениями своих стен и оборонительных башен. Робар спрыгнул с собачьей упряжки и вошел в знакомые ворота. Ничего не изменилось. Старые стены, окружали и надежно защищали жизнь огненных магов. Казалось, прошла целая вечность, когда он последний раз видел Мильтена. Огненный маг находился среди книжных полок монастырской библиотеки. Слабо светящаяся лампада освещала стол заваленный книгами и свитками. Миновав последнюю ступень винтовой лестницы, он остановился. Мильтен почувствовал вошедшего. Глаза мага оторвались от таинственных свитков. Затем он улыбнулся.

– Я был уверен, что ты вернешься, Роб.

Слова Мелая были полны надежды. Воин достал, ценой множества смертей, добытые огненные руны и протянул Мильтену.

–Если это все то – мы победим,– сказал Мильтен.

Не дождавшись ответа, он развернул рукописи и погрузился в изучение посланий Древних. По мере того, как он читал, взор мага становился все яснее. Улыбка не сходила с его уст. Глаза прояснялись, взор сверкал.

– Ты спас Миртану, Робар. Что написано здесь, – он взглядом показал на развернутые свитки.– Это орочья смерть. Мы заживо сожжем орков огнем Инноса. Самые упрямые, которые не захотят оставить Миртану в покое превратятся в груды пепла. Смотри...

Он произнес несколько непонятных для воина слов. Едва светившаяся лампада в полумраке монастырской библиотеки вспыхнула ярким светом так, что он невольно зажмурил глаза.

–Это свет и сила Инноса. Я нашел, что искал. Ты принес огненные руны, Роб.

Он произнес снова одно слово. Лампада померкла, но продолжала светиться ярким светом, освещая всю библиотеку.

– Иннос дал нам невиданную силу– огонь. Огонь, которым можно управлять.

Глаза мага светились.

Робар вышел во двор монастыря. Звездное небо горело над головой таинственным светом. Снежная пурга улеглась, ветер разогнал скопившиеся облака, молодой месяц сиял на черном небе, усыпанном звездами. Огромный черный утес закрывал часть звездного неба.

Выбравшийся из душной монастырской библиотеки на свежий воздух огненный маг что-то шептал у него за спиной. Затем ослепительная вспышка света озарила двор монастыря. Робар резко упал в сугроб. Ослепительный сноп света пронесся в сторону утеса. Сконцентрировавшись в конце пути в огненный шар, он взорвался тысячами искр. От грохота взрыва закаркали поднявшиеся в небо вороны, разбуженные среди ночи. Затем все стихло. Вместо мрачного утеса сияло звездное небо.

–Огонь, которым можно управлять.

Робар посмотрел на огненного мага. Глаза Мильтена светились от счастья. Огненные свитки таили в себе разрушительную силу, способную смести орочьи орды.

...

–Зубен и Робар мертвы. Посох странника и Скипетр власти у меня.

Ксардас стоял у пылающего камина закутанный в темную мантию и внимательно слушал пришедшего воина.

–Ты сделал это, Роб. Я знал, что кроме тебя никто не справится с этим.

– Помог твой Демон, Некромант. Он уничтожил Зубена. Короля убила ведьма. Я лишь передаточное звено этой цепи. Вот скипетр и посох. Расскажи мне о таинственной стране, о которой, ты не переставая твердишь.

–Утром мы отправимся в путь. Эти последние два артефакта Аданоса невозможно уничтожить в нашем мире. Если они попадут в руки орков, война продлится еще тысячу лет.

Ксардас ходил по маленькой комнатке на втором этаже башни и рассказывал внимательно слушающему воину о таинственном портале.

– Я прочел о нем на языке древних. Каменные таблицы раскрыли великую тайну. За порталом находится могущественная цивилизация. Перед ней меркнут все достижения магов Воды, Огня. Алхимики, прозябающие за своими столами в жалких изысканиях, попытках сотворить чудо, даже не понимают того, какие сокровища и таинства скрыты за стенами Древнего мира. Найденные и доступные мне каменные таблички говорят о прорыве людей в будущее. Вот смотри одна из них.

Некромант открыл верхний ящик алхимического стола и извлек каменную табличку испещренную непонятными символами. Края ее были обожжены и оплавлены. Смесь непонятных знаков с изображениями геометрических фигур, животных и букв неизвестного языка заполняли все небольшое пространство таинственного послания древних. Часть надписи была сожжена огнем. Ее невозможно было прочесть. Он вернул табличку Ксардасу и задумался. Послание, пережившее не одно тысячелетие, несло в себе неизведанную тайну, которую нельзя было прочесть до конца.

Они сидели до утра. Огонь в камине освещал комнату. Даже скелет-нежить, постоянно убирающий с метлой башню, остановился и внимательно стал вслушиваться в слова некроманта. Затем постояв десять минут, не выдержал и побрел прочь.

Ранним морозным утром они двинулись в путь. Поднявшееся солнце осветило заснеженную башню и двух одиноко бредущих путников своими первыми лучами. Удивленные звери осторожно смотрели из-за толстых стволов деревьев на людей отчаявшихся в утренний мороз оставить теплое жилище и ступить на снежную тропу Нордмара. Ксардас быстро шагал впереди. Холодный северный ветер развевал полы черной мантии. Робар не отставая ни на шаг, быстро шел за некромантом. Удивленный слуга – нежить увидел, что его хозяин Ксардас исчез за ближайшим поворотом стоял в нерешительности еще несколько минут. Затем прислонив метлу к каменной стене, побрел внутрь башни. Пристанище некроманта осталось без своего хозяина. Огонь в камине продолжал гореть, нарушая своим треском наступившую тишину. Скелет сидел у камина, вытянув к огню костлявые пальцы. Он всегда хотел походить на своего хозяина. К вечеру дрова в камине стали прогорать. Скелет поежился, пошевелил догоравшие поленья ржавым мечом. Последние отблески огня вспыхнули снова ярким светом, но ветер, дующий в открытое, окно задул догорающее пламя. Скелет поежился. Лег на кровать Ксардаса. Белые хлопья снега, заносимые ветром через открытое окно стали постепенно заполнять всю комнату. Слуга– нежить, лежал не шевелясь, словно чувствуя приход своей второй смерти.

...

– Я не знал, что волшебники бродят пешком да еще в такой мороз, – сказал Робар.

Они сидели вечером у жаркого пламени костра. Измученные дневным переходом, пытаясь согреться, вытянув замерзшие руки к горящему огню, они думали о предстоящей ночи.

– Скоро будет горный кряж. В глубине одной из пещер есть подземная река. По ней мы спустимся в Миртану. Нам не так много осталось пройти. Река принесет нас к порталу.

Робар недоверчиво посмотрел на мага. Затем он доел остатки жарено зайца и, укутавшись в медвежью шкуру, лег спать у огня.

– Разбуди меня через два часа.

Маг утвердительно кивнул головой. Затем, стал снова изучать содержимое одной из каменных табличек.

– Я не могу ошибаться, – прошептал Ксардас.

Он смотрел на Робара, на звезды, на прошедшую снежную дорогу уже слегка запорошенную снегом, на горящие совсем рядом волчьи глаза. Животные ночью осмелели. Один человек заснул. Они чувствовали легкую добычу. Чувствовал их и Ксардас. Он улыбнулся и встал напротив яркой Луны. Затем простер к звездному небу руки и что-то прошептал. Затем, резко обернувшись, посмотрел на горящие глаза зверя. Два желтых огня злобно смотрели на человека. Маг снова улыбнулся и вытянул в направлении волка руку. Сорвавшийся с кисти сноп света озарил ночной лес. Шкура зверя вспыхнула и он, дико визжа, бросился прочь. Маг снова сел к огню и разбудил Робара.

– Прошло три часа. Я хочу спать.

Воин потянулся, подошел к огню, через несколько минут он услышал храп Ксардаса. Темный лес чернел мрачной стеной. Звери словно вымерли. Тишина ночи не нарушалась ни волчьим воем, ни полуночным криком птиц. Каждый из них нашел в холодном Нордмаре свое место и занял его, стараясь не мешать другим.

Они услышали шум реки через полчаса после входа в пещеру. Снежные волки осторожно отступили в сторону. Они не мешали людям пройти. Зажженные факела выхватывали из темноты замороженные стены. Узкая тропа вела вглубь земли. Здесь было намного теплее.