Текст книги "Когда погиб Милован"
Автор книги: Александр Корнейко
Соавторы: Алексей Роготченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
Потеря Манодзи была для Эльзы сильным ударом. Теперь она оставалась одна. Кто выйдет к ней на связь? И когда? За время пребывания в Германии Эльза Миллер закалилась, обрела силу, почувствовала себя уверенно. Но ее постоянно преследовало такое ощущение, будто она находится рядом с хищными животными. Именно здесь, в Германии, она по-настоящему осмыслила кровавую сущность фашизма, возненавидела его каждой частичкой разума, души.
Днем она отправилась к кинотеатру. Шла не торопясь, проверяя, нет ли слежки. Не заметила ничего подозрительного. Рядом с кинотеатром находился небольшой парк. Ожидая начала сеанса, люди прогуливались по аллеям. В конце парка стояла чугунная скамейка, обшитая деревянными рейками, которые крепились к каркасу болтами. На правой стороне скамейки, если стоять к ней лицом, на четвертой рейке болт был наполовину отпилен. Рейка в этом месте не была прикручена и приподнималась. Здесь был тайник.
Осмотревшись по сторонам, Эльза села на скамейку, минут десять изучала все вокруг. Потом осторожно приподняла рейку, нащупав бумажную трубочку, забрала ее и пошла к кинотеатру.
До начала фильма оставалось пятнадцать минут. Эльза рассмотрела портреты киноактеров в холле, в баре взяла стакан яблочного сока. Не спросив разрешения, к ней подсел молодой русоволосый солдат в парадном мундире с кружкой пива в руках. Настоящий ариец.
Эльза была одета в скромный серый костюм – девушка из небогатой немецкой семьи.
– Фройляйн, вам не кажется, что нам нужно познакомиться? Встретиться где-нибудь в уютной обстановке? И хотя бы на час забыть войну…
– Не кажется. К тому же это не принесет солдату ничего хорошего.
Эльза опустила руку в карман, вынула удостоверение личности, раскрыла его.
Солдат мигом вскочил со стула, вытянулся.
– Прошу прощения, фрау.
– Идите.
Эльза допила сок и поднялась в зал. Начался фильм: германские племена сражались с легионерами Юлия Цезаря, мчались кони, сверкали клинки, обнаженные женщины неслись на полудиких лошадях, свирепые мужчины в шкурах дубинками гнали вооруженных римлян. Все ясно – Геббельс вбивал в головы обывателей превосходство арийской расы.
Эльза Миллер с трудом дождалась конца фильма. В пансионе закрылась на ключ, расшифровала взятое в тайнике:
Миловану.
Австриец и служанка в надежном месте. Благодарим за предупреждение. С вами свяжутся. В «Эдельвейсе» вас пригласит на танец человек в форме СС. Приметы: шрам на подбородке, изуродованное левое ухо. Пароль: «Мы с вами не встречались в Италии?» Отзыв: «Нет, ненавижу макароны». – «Зря, это не такое уж плохое блюдо».
Тот, кто выйдет на связь, знает вас в лицо. По распоряжению Центра вы подчинены мне.
Фриц.
Эльза сожгла в пепельнице шифровку и текст, высыпала пепел на листок бумаги, свернула и спрятала в кармане. То, что Манодзи и служанка в безопасности, очень ее обрадовало. Катастрофы не произошло. До конца дня Эльза не выходила из пансиона. На следующий день поехала к Нейсам и до вечера пробыла в семье тетки.
Вернулась к себе поздно. Перед сном размышляла о завтрашнем дне. Волновало, какую работу поручит ей начальник управления. Заснула в полночь.
XVI
В кабинете находились Штольц и начальник управления. Эльза села в кресло, и Штольц заговорил:
– Сейчас, когда началась война с Советской Россией, в нашем ведомстве произведена реорганизация. С июля разведывательно-диверсионной и контрразведывательной деятельностью руководит специальный орган управления «Абвер-заграница», он уже действует на советско-германском фронте и условно именуется штаб «Валли», полевая почта № 57219. Подчиняется «Валли» соответствующим отделам управления «Абвер-заграница», а также отделу по изучению иностранных армий Восточного фронта. Докладывает им о ходе и результатах разведывательной и подрывной деятельности против СССР. Я в настоящее время возглавляю контрразведотдел № 3. В моем подчинении контрразведывательные команды и группы, действующие на советско-германском фронте и в тылу наших армейских группировок и армий. Они выявляют советских разведчиков, партизан, подпольщиков, а также собирают трофейные документы. Вербуют агентов из местных жителей, направляют их в разведшколы и на спецкурсы. Одну из таких команд возглавишь ты, Эльза, – неожиданно заключил Штольц. – Я пошлю тебя в ту область, где ты жила и работала на рейх. Там ты хорошо знаешь всех. Это важно для успеха.
Штольц вынул из сейфа несколько папок, разложил перед Эльзой.
– Это личные досье твоих подчиненных.
Она раскрыла первое дело: «Лейтенант Гардекопф». Эльза удивленно посмотрела на Штольца. Этого она не ожидала. Тот улыбнулся.
– Я не думала, что палач Гардекопф способен еще на что-нибудь, кроме пыток!
– За Гардекопфа ты еще будешь меня благодарить! Правда, умом он не отличается, но у него есть другие достоинства: исполнителен, педантичен, приказы начальства для него – закон! Он давно просился на другое дело. Его стали одолевать кошмары… Поработай в моем кабинете. Вечером встретимся в ресторане «Эдельвейс». Сделаем небольшие проводы.
Эльза разложила на кровати свою одежду и задумалась, что одеть вечером. Выбор у нее был не богат, несколько платьев и два костюма. Остановилась на черном, вечернем, декольтированном платье. К нему есть черно-белые лакированные туфли. В парикмахерскую Миллер не пошла, решила сама сделать прическу. Позвонила администратору:
– Закажите для меня такси на 18.45.
– Сейчас закажу. У меня тут пакет для вас от господина Макса.
Развернув небольшой сверток, Эльза увидела шкатулку, обтянутую фиолетовой кожей. В ней лежало диковинное колье: на нитку черного жемчуга с интервалом в два сантиметра нанизаны серебряные черепа, обработанные чернью. В центре – величиной с голубиное яйцо, в обе стороны от него они постепенно уменьшались, и последние были, как горошина. Замок – в виде серебряных скрещенных костей.
Развернула письмо:
«Хильда, я долго думал, чем и как отблагодарить вас за совместное путешествие, но не мог подобрать подарок, который понравился бы вам. Женщинам угодить всегда трудно, к тому же вы не обычная женщина – офицер абвера. После долгих размышлений я решил преподнести вам это колье с надеждой, что оно понравится вам.
С уважением Макс».
Эльза долго рассматривала подарок и неожиданно рассмеялась.
В этот день в ресторане «Эдельвейс» в связи с отправь кой на Восточный фронт многих офицеров абвера был устроен прощальный ужин. У ресторана стояло множество легковых автомобилей, среди них несколько служебных. Эльза вошла в зал и остановилась у входа, высматривая столик. Заметила десятки удивленных, восторженных, завистливых взглядов, устремленных на нее. Лавируя между парами танцующих, Миллер подошла к сослуживцам.
– Господа, прошу прощения за опоздание. Сегодня женщина во мне победила офицера.
Все заулыбались.
– Браво, Эльза! – приветствовал ее шеф. Затем удивленно спросил: – Где вы взяли это колье? Такого на свеем веку я еще не встречал.
– Подарок господина Макса.
– Вы прекрасны, фрау Эльза. Чувствую, что сегодня спокойно посидеть не удастся. Вы заметили, как все на вас поглядывают?
Он поднял рюмку.
– Господа, предлагаю выпить за Эльзу Миллер.
Вечер проходил весело и непринужденно. Желающих потанцевать с Эльзой было много, но присутствие Штольца и начальника управления удерживало их.
Танцуя, Эльза ни на минуту не забывала, что сегодня ее должен пригласить на танец человек, которого она столько дожидалась. Чувствовала, что он где-то здесь, рядом. Но как ни всматривалась в окружающих, не видела нигде человека со шрамом на подбородке и с изуродованным ухом. Шеф заметил, что она кого-то выискивает в зале:
– Неужели вы ищете Крамера?
Эльза опустила глаза и тихо спросила:
– Мне запрещается встречаться с ним?
– Нет, это ваше личное дело. А что, у вас роман?
– Никак нет.
– В таком случав, зачем вам нужен человек, карьера которого уже окончена?
– Мы вместе переходили границу.
– Приятно услышать от вас эти слова, но неужели у вас настолько сильно чувство привязанности? Мало ли с кем придется работать в будущем. Мало ли кому не повезет в жизни…
– Я солдат и решать, правильны ли приказы начальства, не имею права. Если вы скажете: Крамер – враг, я сама застрелю его.
– Крамер – неплохой работник, ему просто не повезло. Дело, казавшееся на первый взгляд несложным с самого начала и до конца приносило ему одни неприятности. Большой вины его в этой операции нет, но она провалилась, и кто-то должен за нее ответить. Вел это дело Крамер, вот его и наказали.
– У него есть какая-то возможность восстановить свою репутацию?
– Да, но не здесь, а на Восточном фронте.
Когда танец окончился и шеф подвел Эльзу к столику, она увидела рядом со Штольцем незнакомого оберштурмбанфюрера СС.
– Добрый день, – сказал он подошедшим.
– Добрый день, Верг, – прищурился шеф. – Рад вас видеть, посидите с нами, расскажите последние новости. Что вас привело к нам?
– Дама, с которой вы танцевали.
– Она в чем-то провинилась? Насколько мне известно, ваше ведомство интересуется кем-либо лишь в определенных случаях.
– Все правильно, но сегодня я отдыхаю. А ожерелье фрау покорило меня.
– О, вас стали интересовать женщины?
– Нет, вы же знаете, что единственное увлечение, какое есть у меня, кроме службы, это величайший из мыслителей – Ницше.
– Что же общего между Ницше и моей дамой?
– Ее ожерелье. Это не обыкновенное колье, это некий символ. Прошу вас, представьте ее мне.
– С удовольствием. Обер-лейтенант абвера Эльза Миллер.
Эльза чуть кивнула головой.
Оберштурмбанфюрер встал из-за стола, щелкнул каблуками сапог:
– Верг, – и слегка поклонился. – Уважаемый обер-лейтенант, разрешите пригласить вас на танец.
Эльза посмотрела на шефа. Тот улыбнулся:
– Учтите, Верг, только один танец.
Верг и Эльза вышли в круг. Эльза вся напряглась: человек, пригласивший ее на танец, был очень похож на того, чьи приметы указывались в шифровке. Связь? Но почему он молчит? И в это время оберштурмбанфюрер наклонился к ней и прошептал:
– Мы с вами не встречались в Италии?
– Нет, ненавижу макароны.
– Зря. Это не такое уж плохое блюдо.
– В правой руке у меня носовой платок – информация для Центра.
Оберштурмбанфюрер незаметно для окружающих взял из ее руки платок – шифровку. Быстрым движением спрятал в карман мундира и заговорил:
– Слушайте меня внимательно. В городе, куда вы прибудете, есть ресторан, только для немцев, под названием «Викинг». Хозяин его – немец, родившийся в России, он сам обслуживает бар. Это наш разведчик, с ним установите контакт. Пароль для связи: «Что можете предложить из восточных деликатесов?» – «Если за рейхсмарки – все, что вам угодно, даже консервы из обезьян». – «В таком случае дайте коробку русских, довоенных конфет». Подадите ему ассигнацию достоинством в 20 марок, склеенную посредине. Он назовет вам время и место встречи. Сейчас я закажу музыкантам «белый танец», а вы пригласите меня.
Музыка прекратилась. Верг повел Эльзу к столу, поблагодарил Миллер и ее шефа и удалился.
– Вы когда-нибудь встречались с этим человеком? – спросил Эльзу Штольц.
– Нет, – пожала она плечами.
– О чем же вы беседовали во время танца?
– Он советовал мне ознакомиться с трудами Ницше.
– И больше ни о чем не расспрашивал?
– Спросил, по какому поводу мы собрались сегодня?
– Что вы ему ответили?
– Просто решили посидеть в ресторане.
– Он еще возвращался к этому вопросу?
– Нет. В конце танца сказал, что с сегодняшнего дня меняет свое мнение о прекрасном поле.
– Интересно все же, что ему было нужно от вас. Верг работает в управлении гестапо. Его боятся даже сотрудники. Если пригласит еще раз, потанцуй с ним, но будь настороже. От этой лисы можно ожидать чего угодно.
Объявили «белый танец». Штольц наклонился к Эльзе:
– Пригласи Верга. Может, скажет, что ему здесь нужно.
Эльза через весь зал пошла к столу, за которым сидел Верг и двое штатских.
– Разрешите пригласить вас.
– С удовольствием.
Верг взял Эльзу за талию, и они закружились по залу.
– Когда вы уезжаете? – спросил он.
– Завтра вечером. Что с Австрийцем?
– Он в безопасном месте. Не волнуйтесь.
– Вы давно здесь?
– Да. Очень давно.
– Вы – Фриц?
– На этот вопрос я не могу ответить. В нашей профессии каждому надлежит знать только то, что ему положено.
– Простите. С тех пор, как исчез Австриец, мне так не хватает кого-нибудь своего. Я знаю: здесь есть наши люди, но у меня ни с кем нет прямого контакта.
– Мы все время держали вас в поле зрения, но найти человека для прямого контакта, который не вызвал бы подозрения в абвере, не смогли. В вашем отделе – круговая слежка, и появление нового знакомого насторожило бы Штольца. Я рад, что вы уезжаете отсюда. Здесь можно в любой момент сгореть. Такие поручения, как поездка в Швейцарию, обычно плохо кончаются. Вам Штольц и шеф полностью доверяют, так что вероятность нового особого поручения не исключается. Для разведчика сверхсекретное задание – почти гибель. Человек, выполняющий такого рода поручения, всегда под колпаком. За ним постоянно следят. А в нашей работе – это катастрофа.
– Вы ведь тоже в таком положении!
– Это совсем другое дело. Меня знают давно. А вы… Мне хотелось бы, чтобы вы дожили до победы. Шансов на это на родной земле у вас будет больше. Хотя разведчик всегда на краю пропасти.
– Штольц интересовался, о чем мы с вами говорили во время танца? Что ему ответить?
– Скажите, что я хотел кое-что разузнать о Крамере. Желаю удачи, дорогой товарищ.
Едва Эльза присела за стол, Штольц спросил:
– Ну, что ему нужно?
– Он расспрашивал о Крамере. Я дала ему хорошую характеристику, может, Крамеру повезет.
– Я так и думал, что Вергу нужно было что-то узнать, А то какой фрукт – напустил туману: Ницше, ожерелье и тому подобное.
Штольц поднял рюмку с коньяком:
– Господа, мы с Миллер оставим вас. Веселитесь, танцуйте, а нам еще предстоит немного поработать. Предлагаю тост за ее успехи.
Эльза и Штольц попрощались и вышли из ресторана. Шофер дремал в машине. Штольц сел рядом с Миллер на заднее сидение, похлопал шофера по плечу:
– В управление.
В кабинете Штольц сказал:
– Слушай меня внимательно: кроме основной работы, тебе придется заниматься еще кое-чем.
– Чем именно?
– К нам поступает информация, что на фронте есть офицеры, которым не по вкусу война с Россией. Будем говорить прямо: блицкриг не удался, уже сейчас ясно, что война с Россией затянется на годы. С самого начала часть генералитета была против войны с Россией, кое-кто предлагал начать войну с Британией. Сейчас, после первых неудач, об этом говорят почти в открытую. Воинственности такие разговоры не добавят никому. Поэтому есть распоряжение брать таких людей на заметку. Тебе, как офицеру с особыми полномочиями, вменяется в обязанность прислушиваться к подобным разговорам и сообщать лично мне. Понятно?
– Так точно.
– Хорошо. Перейдем к следующему вопросу… По долгу службы тебе придется контактировать с самыми разными людьми. Будут встречи с генералами, поэтому веди себя корректно, но не забывай, что ты офицер с особыми полномочиями. Вы будете прикомандированы к СД. Общаясь с сотрудниками СД, помни, что ты не подотчетна им. В случае каких-либо неувязок – связывайся прямо со мной. Лишь при правильном понимании своего долга и своих полномочий добьешься успеха. Вопросы есть?
– Есть. Если обнаружатся несданные ценности, какие меры могут быть приняты с моей стороны?
– Подключай СД, начальство виновных, сообщай мне. Своих подчиненных держи построже, чаще давай свободу лейтенанту Гардекопфу. Они у него попляшут. Если у тебя будет железная дисциплина, легко будет работать…
К Штольцу заглянул шеф:
– Вы ввели фрау в курс дел? Меня завтра не будет в Берлине, – он подошел к Эльзе, пожал ей руку. – Все вопросы решайте со штандартенфюрером. Желаю удачи. В Швейцарии вы покорили Макса, который себя любит один раз в пять лет. Надеюсь, порадуете нас и на этот раз.
Начальник управления попрощался и вышел из кабинета. Эльза и штандартенфюрер опять остались вдвоем. Штольц вынул из папки, лежавшей на столе, лист бумаги и подал его Миллер.
– Это приказ о том, что тебе поручается расследование провала агентурной сети твоею отца. Постарайся хорошенько разобраться в том, что произошло… Отчет отправишь тотчас, как окончишь расследование. Вопросы, просьбы ко мне имеются?
– Нет. Я очень благодарна вам за все. Вы ведь заменили мне отца.
– Я в некоторой степени обязан твоему отцу и тебе, Аргус, своим продвижением по службе. Поэтому я должен был помочь тебе. Сегодня отдыхай, завтра в 10.00 зайди ко мне.
Водитель отвез Эльзу к пансиону. Когда она выходила из машины, спросил:
– Вы завтра уезжаете на фронт?
– Да. Вам жаль меня?
– Конечно. Штандартенфюрер не хотел, чтобы вы туда ехали, но этот вопрос за него решил шеф.
– Благодарю. До свидания.
Администратор, увидев Эльзу, улыбнулся и протянул ключ от ее комнаты.
– Вас почти час ждал гауптштурмфюрер Нейс. Просил позвонить ему.
«Повысили в звании. За какие заслуги?» – подумала Эльза, отходя от администратора. Бросила ему:
– Сегодня звонить поздно.
– Гауптштурмфюрер просил обязательно позвонить, когда бы вы ни пришли.
– Хорошо.
Когда Эльза набрала номер телефона Нейсов, там ответили тотчас, будто ждали звонка.
– Алло, это вы, Густав? Здоровы все?
– Здравствуйте, кузина. Простите за беспокойство, послезавтра у мамы день рождения. Ждем вас к 18.00.
– К сожалению, не смогу.
– Почему?
– Завтра уезжаю на Восточный фронт.
– Что же вы не сообщили раньше?
– Только сегодня окончательно решился вопрос.
– Мы придем на вокзал. До свидания.
Эльза поднялась к себе в комнату. Она очень устала, по была довольна прошедшим днем. Ее товарищи успели связаться с Центром. Самое страшное для разведчика – остаться без связи. После встречи с Бергом Эльза знала точно – связь у нее будет.
С того момента как Эльза узнала, в каком городе начнется ее новая служба, она не на шутку забеспокоилась: «Успели ли эвакуировать мать с сыном?» Ей очень хотелось увидеть их, но она понимала, что лучше, если родные окажутся на не оккупированной фашистами территории. Мало ли что! Размышляя о том, что ожидает ее дома, Миллер уснула. Спала беспокойно, какие-то неприятные сновидения преследовали ее всю ночь. Проснулась с тяжелой головой, не столько отдохнувшая, сколько уставшая.
Собиралась недолго. В 10.00 Эльза была в приемной Штольца. Секретарь, увидев ее, вскочил:
– Штандартенфюрер уже спрашивал о вас. Сейчас у него вся ваша команда. Приказал, как только вы появитесь в управлении, тотчас зайти к нему.
– Благодарю.
Миллер вошла в кабинет Штольца.
– Садись, Эльза. Я провел небольшую беседу с твоими людьми. Предупредил их о том, что будет с любым из них, если ты откомандируешь его в Берлин. Думаю, они меня поняли. Правильно я говорю или кому-то из вас что-либо неясно? – Штольц повернулся к пятерке, сидевшей в один ряд у стены.
Все вскочили.
– Ясно, господин штандартенфюрер.
– Хорошо. Все, кроме Миллер и Гардекопфа, свободны. Ожидайте в приемной.
Четверо вышли из кабинета.
– Гардекопф, я уже объяснял вам ваши обязанности. Все распоряжения Миллер выполнять беспрекословно, этого нее требовать от своих подчиненных и контролировать их. Следите, чтобы новая служба не стала источником обогащения. На месте вам выделят несколько человек из СД. Получается своего рода дуэт – СД и абвер. Руководить сводной группой будет обер-лейтенант Миллер. На месте непосредственного начальства у нее не будет. Вы, Гардекопф, должны стать ее тенью, за ее жизнь отвечаете головой. Вам понятно?
– Так точно.
– Идите.
Эльза пересела ближе к Штольцу и доверительно спросила:
– Господин штандартенфюрер, я никак не решу, какое из трех заданий, которые мне поручаются, самое важное?
– А как ты думаешь?
– Я считаю, что контроль за ценностями – своего рода ширма, а основное задание – выяснение неблагонадежных.
– В какой-то степени ты права. Ценностями будут заниматься люди, переданные тебе СД. Можешь положиться на них – они знают свое дело. Твои функции – контроль. Второе задание – твоя прямая обязанность. Работа оценится не по количеству найденных и сданных ценностей, а по количеству снятых голов. От неуверенности, неблагонадежности до заговора – один шаг. И третье: расследование провала агентурной сети Карла Миллера. Это важно тебе самой: как дочери, которая должна узнать истину, и как разведчику, чтобы сделать соответствующие выводы.
– В первом случае мои полномочия имеют силу…
– Над всеми, кто находится в районе действия твоих полномочий. Если будут неувязки с неарийцами, подключай СД, штабы воинских подразделений, находящиеся на данной территории. Не волнуйся, освоишься, все пойдет, как положено.
– Я направляюсь на эту службу до окончания войны?
– Нет, мы тебя отзовем, но когда именно, сегодня я сказать не могу. Еще вопросы есть?
– Нет.
– Иди к своим людям. Обговори с ними вашу будущую службу, держись построже. Перед уходом из управления зайдешь проститься, я на вокзал не поеду, чтобы не вызывать кривотолков. Да, еще. Тобой интересуется Верг. Видимо, собирается похитить у нас. Но ничего не получится. Адмирал кадрами не разбрасывается…
В приемной Эльзу ожидала вся команда. Миллер обратилась к секретарю:
– Карл, где бы мне поговорить с моими людьми?
Секретарь открыл сейф, достал оттуда ключ:
– Направо по коридору, через дверь.
Хозяином кабинета был гауптман Винк. Уже с месяц Эльза не встречала его в управлении. Группа разместилась за столом. Эльза внимательно осмотрела присутствующих. Она еще не могла составить о них личного мнения. Что за характеры? Это выяснится потом. Начала без предисловий:
– В общих чертах вы представляете себе будущую службу. Но наша задача намного сложнее, чем кажется. Иногда кому-то из вас придется выполнять задания, на первый взгляд, не имеющие пичего общего с нашей привычной работой. Инструкции, которыми нам следует руководствоваться при выполнении целого ряда сверхсекретных поручений, очень определенны, поэтому предупреждаю: излишнее любопытство, недобросовестность буду рассматривать как умышленный срыв задания. С сегодняшнего дня вы все находитесь в моем подчинении. Помощником у меня – лейтенант Гардекопф. Собираемся сегодня на вокзале в 20.30. Лейтенант Гардекопф, в 20.00 заедете за мной в пансион. Все свободны.
Кабинет опустел. Эльза несколько минут сидела за столом, обдумывая ситуацию. Сегодня она последний раз пройдет по управлению. Доведется ли ей в будущем еще бывать в этом здании, Миллер не знала.
На перроне было многолюдно. Гардекопф и Фосс с двумя чемоданами Эльзы Миллер шагали к предпоследнему вагону. Там уже собрались остальные члены команды. Провожать Эльзу явились Нейсы – всем семейством. Она радостно встретила родственников, потом приказала Гардекопфу:
– Вещи отнесите в вагон, располагайтесь в соседних купе.
– Будет исполнено!
– Как я признательна вам, тетя, за то, что пришли меня проводить! Я так и не сумела выкроить время, чтобы заехать к вам проститься… Прошу вас, извините меня…
– Что ты! Мы все понимаем. Но неужели, Эльза, нельзя было остаться в Берлине? Ты ведь столько лет промучилась в России! Неужели в вашем ведомстве, кроме тебя, послать некою?!
– Солдат не выбирает себе место службы! Не так ли, дядя? – повернулась Эльза к оберсту.
– Все правильно, племянница. Но ты могла бы посоветоваться со мной раньше. Возможно, удалось бы убедить твое начальство оставить тебя в покое…
– Кузен, почему вы молчите? – улыбнулась Эльза, меняя тему разговора. – Вам нечего сказать мне на прощанье? Или вы на меня за что-то разгневались?
– Как вы могли такое подумать? – воскликнул гауптштурмфюрер. – Мне жаль, что вы уезжаете.
– Быть может, встретимся в России?
– Все может быть, милая кузина…
Эльза взглянула на часы: до отправления оставалось три минуты…
– Будем прощаться…
Миллер поклонилась родственникам и пошла к вагону. Лейтенант Гардекопф ждал у подножки, пока она войдет в вагон. Она быстро поднялась по ступенькам и приветливо помахала рукой провожающим. Больше Эльза не оглядывалась.
– Сюда, фрау Миллер, – окликнул ее лейтенант Фосс.
– Благодарю вас. Где вы расположились?
– В купе справа и слева от вас.
– Если мне кто-то из вас понадобится, я постучу в стенку.
…Поезд мчался на восток. За окном было уже темно, только на полустанках, скудно освещенных, можно было разглядеть немногочисленных пассажиров.
Эльза разложила дорожные вещи, сняла мундир, отстегнув ремень с кобурой. Положила «вальтер» под подушку и, наконец, сняла сапоги.
Около часа Эльза отдыхала, перебирая в памяти эпизоды жизни в Берлине. За это время она многое постигла, многому научилась, выработались в ее характере профессиональные навыки. Школа абвера пошла Эльзе на пользу. Фашисты сами обучили ее мастерству разведчика. Она оказалась способной ученицей. За пей постоянно следили, как следят за каждым, кому оказывают доверие. Но первый этап ее работы завершился весьма благополучно. Как же сложится ее жизнь на оккупированной территории родной страны? Хотелось верить, что и в дальнейшем все будет хорошо.
Под мерный перестук колес она задремала. Спала крепким, ровным сном, не просыпалась ни от рывков состава, ни от раскачиваний на стрелках.
…Прошли сутки. Двигались уже по оккупированной территории. Разрушенные окраины городов и полусожженные деревни, разбитая, искореженная взрывами военная техника свидетельствовали о том, что немцам нелегко давалось продвижение по советской земле. Однажды прямо на какой-то привокзальной площади Эльза увидела виселицу. Ветер раскачивал повешенного с деревянной табличкой на груди. На четвертый день пути, вечером, в дверь купе постучался начальник эшелона.
– Фрау, сегодняшней ночью все будьте начеку. Отоспимся завтра днем, если благополучно минуем этот район. На последней остановке комендант вокзала доложил, что за прошедшие дни на этом участке дороги было подорвано два наших эшелона.
Эльза постучала в стенку. Почти тотчас в купе вошел Гардекопф.
– Слушаю вас.
– Гардекопф, предупредите всех: сегодняшней ночью не спать! Едем через партизанский район. В случае нападения на эшелон без меня из вагона ни шагу!
То, что партизаны не дают фашистам покоя, ее радовало. Но она боялась, как бы это не нарушило ее планы. Нужно во что бы то ни стало добраться до места службы. И добраться живой и невредимой.
Эльза вынула из чемодана черную папку, в которой хранились инструкции и другие необходимые документы. Нужно сохранить их в любом случае – можно попросту спрятать все это под мундиром.
В два часа ночи Эльза вошла в купе к подчиненным, включила карманный фонарик. Никто не спал. Все были одеты. Личные вещи стояли наготове, поверх одеял лежали автоматы.
– Фосс, принесите и мои вещи.
– Слушаюсь.
Минут тридцать ехали молча. Спать совершенно не хотелось.
Неожиданно оглушительный взрыв рванул ночную темень, вагон закачался, накренился. Все попадали. Эльза первая вскочила на ноги:
– Спокойно! Без паники!
Где-то впереди по ходу движения поднялась стрельба. Вагон заполнился криками и топотом. Эльза стала у выхода:
– Гартман, узнайте обстановку. От меня никому не отлучаться! Впереди – бой. Вы все мне нужны живые. Гартман вернется, тогда будем выбираться из вагона. Ни в коем случае не стрелять!
Через несколько минут Гартман докладывал:
– Впереди слева – настоящий бой. Дорога проходит через лес. Почти весь состав пошел под откос. Только четыре последних вагона остались на насыпи!..
– Всем на правую сторону! Гардекопф и Заммерн, с автоматами вперед! Фосс, возьмите вот этот мой чемодан!
Гардекопф и Заммерн спрыгнули с подножки, подхватили Эльзу, потом спустились все остальные. Впереди полыхали вагоны, ярко освещая все вокруг. Бой разгорался с нарастающей силой. Метрах в тридцати от железнодорожного полотна чернел ночной лес.
– За мной, к лесу! – крикнула Эльза и, слегка пригнувшись, побежала к зарослям.
Густой орешник сомкнулся за ними. Эльза взглянула на светящийся циферблат часов: 3.10 ночи.
– Подождем до рассвета. Ложись! – скомандовала Эльза.
Все пятеро ее подчиненных притихли, выставив перед собой оружие. Гардекопф, Фосс, Гартман, Заммерн и Фишер… Лица у всех напряженные… Вслушивались в затихающий бой: партизаны, должно быть, отходили.
«Вот ведь как бывает, – размышляла Эльза, – мой народ сражается, а я вынуждена оставаться с врагами и переживать за них, потому что они мне нужны живые…»
Гардекопф полулежал, прислонившись к стволу столетнего дерева. Серьезный, сосредоточенный, готовый в любой момент открыть огонь. Страха он не испытывал. Изредка посматривал на всех, не выпуская из поля зрения Эльзу Миллер. Если партизаны подойдут еще, Гардекопф будет драться до последнего патрона.
Фосс зарылся в пожухлую траву и тревожно оглядывался по сторонам. Эльзе казалось, что она слышит, как стучат у него зубы. Этот боится партизан. Смерти боится. Фашистский выкормыш.
Гартман и Заммерн обстоятельно готовились к бою. Они выклали перед собой свои вещи, разложили на земле запасные обоймы. Им было страшно, но они изо всех сил старались, чтобы Миллер не заметила их состояния. Фишер находился рядом с Эльзой, ее спокойствие передалось и ему. Он с безразличным видом посасывал потухшую сигарету и внимательно прислушивался к грохоту боя.
Постепенно все стихло. Светало. Вдоль вагонов, оставшихся на насыпи, началось движение. Собирались раненые, подтягивались те, что, как и группа Эльзы Миллер, укрывались в подлеске.
Эльза со своей пятеркой также пошла к эшелону. Картина была впечатляющая: много убитых, в основном – офицеров. Паровоз и все вагоны, кроме уцелевших четырех, годились разве что на металлолом. Сгоревшие вагоны еще дымились. Вдоль состава торопливо шагали майор полевой жандармерии и штурмбанфюрер. У майора перевязана голова, штурмбанфюрер – без фуражки, в изодранном мундире.
– Фрау! Вы живы? – обрадовался начальник эшелона. – У вас такой вид, будто вы готовились к параду! Нам с вами весьма повезло – большинство ехавших в этом составе погибли. Одни – во время взрыва, другие – в бою с партизанами. А кое-кто и сам полез под пули со страху!..
Уже совсем рассвело, когда к месту крушения прибыл небольшой спасательный состав – паровоз, две платформы и два вагона. Поезд еще не остановился, а из вагонов уже выскакивали на ходу солдаты. Эльза, ее группа, майор полевой жандармерии и штурмбанфюрер поспешили навстречу.
Из первого вагона вышли оберст, оберштурмбанфюрер и еще несколько офицеров. Майор доложил прибывшим обстановку.
Оберст приказал солдатам прочесать лоб.
– Господин оберст, разрешите? – обратилась к нему Эльза.
– Слушаю вас.
Она подала свое удостоверение.
– Когда я со своей группой смогу уехать отсюда?
– Через час. Как вы себя чувствуете? Не ранены?
