Текст книги "Когда погиб Милован"
Автор книги: Александр Корнейко
Соавторы: Алексей Роготченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
Алексей Роготченко, Александр Корнейко
Когда погиб Милован
Книга 1
I
Майор госбезопасности Шаповал сидел за столом, внимательно читая какие-то бумаги. Когда Лиза вошла в кабинет, он поднялся навстречу, поздоровался и предложил ей кресло. Был он чисто выбрит, подтянут, однако воспаленные глаза говорили о том, что в эту ночь ему пришлось спать немного.
– Товарищ Петренко, у нас с вами предстоит серьезный разговор, который может круто изменить вашу судьбу.
Лиза кивнула:
– Я слушаю вас, товарищ Шаповал. Только, пожалуйста, называйте меня Лизой.
– Хорошо. Итак, Лиза, вы вчера принесли нам очень важную, государственного значения новость. Посоветовавшись, мы пришли к выводу, что без вашей помощи нам в дальнейшем обойтись будет трудно.
– Я готова помочь, чем смогу.
– Мы понимаем, что вам будет тяжело, так как Карл Миллер – ваш отец.
Лиза взволнованно перебила майора:
– Прошу вас называть его просто Миллер. С некоторого времени он мне не отец, а враг. Враг для моей семьи, для вас, для всего советского народа.
– Хорошо! Если вы согласны нам помочь, то буду откровенен, – взгляд Шаповала стал сосредоточенным. – О разведывательной деятельности Миллера нам известно. То, что он ожидает связника, нас настораживает – зря такие гости не ездят. Мы пропустим его через границу. Пусть немцы будут уверены, что их «окно» действует по-прежнему. Фраза Миллера о том, что Германия вскоре нападет на Советский Союз, звучит провокационно. У нас с Германией заключен пакт о ненападении, но все же такую возможность исключать нельзя. Приезд эмиссара – это просто проверка. Значит, гость приедет с какими-то инструкциями. Возможно, от сбора информации они перейдут к более активным действиям. К диверсиям, например. Это уже наблюдается в западных районах Украины и Белоруссии. Поэтому мы просим вас согласиться на предложение Миллера. Мы со своей стороны примем меры в отношении вашей безопасности. Но самое главное – необходимо убедить Миллера в том, что вы целиком и безраздельно на его стороне. Он будет поручать вам часть работы. Именно это нам и нужно. Как вы считаете, Лиза, передаст Миллер собранную информацию гостю?
– Не знаю, – ответила Лиза.
– Вот в том-то и дело. Для нас очень важно знать вариант передачи информации. У себя дома вы не замечали чего-нибудь, похожего на рацию?
– Нет, но у Миллера есть рыбацкий домик километрах в тридцати от города, севернее села Белое.
Вопросы и ответы сыпались один за другим.
– Как часто он ездит туда на рыбалку?
– Летом почти каждую неделю, зимой – реже.
– Чей это домик?
– Там когда-то жил какой-то старик, он умер, и Миллер купил этот домик у колхоза.
– Вы бывали там?
– Да, много раз.
– С кем Миллер ездит ловить рыбу?
– С самыми разными людьми. Его все рыбаки знают. Там у них есть места, где они подкармливают рыбу.
– Приезжает он оттуда с уловом?
– Почти всегда – когда больше рыбы привезет, когда меньше.
– Есть у него закадычные друзья?
– Нет! Он со всеми в хороших отношениях, а близко не сходится ни с кем.
– По нашему мнению, вы ему потребовались не только для того, чтобы поднять свои акции в глазах связника. Вы ему нужны еще для чего-то. Но для чего? Ваша задача – узнать ответ на этот вопрос. С вами встретится наш сотрудник, он сам вас найдет. Связь будете поддерживать только с ним. Да, кстати, Миллер разговаривал с вами вчера?
– Да. Звонил по телефону.
– Что его интересовало?
– Он спрашивал, зачем меня вызвали в облоно.
– Как прошел разговор?
– Он поверил и посоветовал соглашаться на должность завуча в новой школе, а моего сына пообещал через знакомого устроить в детский садик. Я ответила, что раз так, то я соглашусь.
– Когда он ждет вас дома?
– Через пять дней.
– Поедете послезавтра. А теперь слушайте внимательно: вам надо знать, как вести себя дальше, на что обратить особое внимание.
Шаповал встал из-за стола и продолжил:
– Первое: постарайтесь точно узнать время отлучек Миллера из дома, чтобы выяснить, нет ли в этом определенной системы. Второе: вы говорили, что после того как Миллер открылся, он стал следить за вами. Поэтому будьте предельно осторожны. Третье: Миллер не сказал вам о точной дате приезда к нему связника. А оп должен знать – хотя бы приблизительно. Четвертое: максимум внимания к Миллеру. Ни в коем случае не выдавайте своих чувств. Матери ничего не говорите. Дополнительные инструкции будете получать на месте. Ясно?
– Да. Мне все понятно. Чем еще могу быть полезна?
– Вы в совершенстве владеете немецким языком, хорошо знаете английский. То, что вы рассказали о Миллере, характеризует вас как преданную комсомолку и патриотку нашей Родины. Но главное, Лиза, все силы мобилизуйте на самоконтроль, будьте естественны, внимательны, не упускайте никакой мелочи. Наши люди, которые будут связываться с вами, передадут привет от Шаповала. Ваш ответ: «Рада, что помнит меня». Вопросы есть?
– Большое спасибо за доверие! – Лиза поднялась со стула.
Майор пожал ей руку.
– Вот мой телефон, запомните и записку уничтожьте. Если меня не будет, подключится дежурный. Звоните в любое время суток.
II
На вокзале Лизу встречали мать и отец с внуком на руках. Поздоровавшись, Лиза взяла на руки Степана, и они не спеша направились домой.
– Как съездила, дочка? – спросил Карл Августович.
– Что тебе сказать, папа? Польщена предложением, но и страшно немного – шутка ли, работать завучем в такой школе.
– Ничего, справишься. И мы с матерью поможем.
– Буду надеяться, ведь вас тоже переведут в новую школу.
– Это ты просила?
– Я протестовала, – сердито ответила Лиза. – Мне не нужна ваша опека!
– Лиза, веди себя степенно, – посоветовал Карл Августович, – ты завуч, будешь читать морали, нравоучения.
Все трое засмеялись.
– А я довольна, – сказала мать. – Новая школа ближе, и здание красивее.
– А я бы остался в старой, привык. Но раз без меня меня женили – пусть будет так. Стариков сейчас не спрашивают. Как в армии, делай, что приказано, – проворчал Миллер.
– Как Степан? – спросила Лиза. – Не плакал? Не капризничал?
– Он у нас герой, – мать нежно, двумя пальцами сжала ребенку щечку… – Бутузик.
Дома Лиза подсела к матери, проверяющей ученические тетради. А Карл Августович разложил свои рыболовецкие снасти.
– На рыбалку собираешься, папа?
– Да, хочешь со мной? Посидим ночку, половим леща. С нами едут директор и новый завхоз.
– А где же старый?
– На пенсию отправили Лукича. Пил с утра до вечера.
– Мама, как ты думаешь? Поехать мне с ними?
– А чего же, поезжай. Покормишь комаров со старым дурнем.
– Сколько лет, Соня, я приучаю тебя к рыбалке, – развел руками муж, – а сдвигов никаких. Ну так что, Лиза? Готовить и тебе снасти?
– Давай…
– Тогда ложись отдохни, ты ведь с дороги. А я все приготовлю.
Лиза пошла в спальню, легла, но спать не хотелось. «Будто бы все нормально, – размышляла Лиза, – Миллер ведет себя спокойно. Значит, ни о чем не подозревает. Самоконтроль… всегда быть естественной…» Незаметно для себя Лиза уснула.
Мать разбудила ее в семь часов вечера:
– Собирайся, уже приехали за вами.
Лиза быстро оделась, взяла свой рюкзак и вышла во двор. Миллер, директор и незнакомый черноволосый мужчина лет тридцати стояли возле директорской «эмки».
– А-а-а, привет новому начальству, – шагнул директор к Лизе. – Скажу по секрету… это я тебе протекцию составил… – и Ляшенко довольно засмеялся. – С тебя причитается.
– Спасибо! Но когда узнаете, что я забираю у вас кое-кого из учителей, вы не будете так радоваться, – проговорила Лиза.
– Ничего, Лиза, этого следовало ожидать. А все-таки кого?
– Получите приказ – узнаете. Секрет фирмы, – улыбнулась Лиза.
– Что же, и на том спасибо. А теперь знакомься – Михаил Николаевич Туников, наш новый заведующий хозяйством школы.
– Елизавета Карловна Петренко, – протянула Лиза руку.
– Очень приятно.
– Может, и вас перетянуть в новую школу?
– Ты это брось, – вмешался Ляшенко. – У нас самих дел невпроворот.
– Извините, Петр Степанович, я пошутила.
– Поехали… – Ляшенко уселся за руль.
По дороге рыбаки шутили, смеялись, рассказывали выдуманные и невыдуманные истории, словом, вели себя, как ведут все рыбаки, собравшиеся вместе. Вспомнили, как зимой Карл Августович подсек судака, который не проходил в лунку, и добровольные помощники так старались расширить лунку, что перерубили леску. Причем всю вину свалили на Петра Степановича, который стоял рядом с пешней.
– Так что, уважаемый Карл Августович, если поймаешь сома килограммов на двадцать, то нас не зови. Помогать не буду. Полдня мне тогда ни за что мораль читал.
Смеясь, рыбаки подъехали к домику Миллера. Дом был старый, крытый черной истлевшей соломой, с перекосившейся дверью. Но Карл Августович им очень гордился: надежное укрытие и в дождь и в снег. Внутри домика находилась печка, кровати, скамейки и стол.
Рыбаки внесли в домик свои вещи и пошли к принадам, чтобы бросить подкормку рыбам. Принады – это мостки длиной 3–4 метра, выступающие в реку. Каждый рыбак делает их сам, и по неписаному рыбацкому закону только он может дать разрешение на рыбную ловлю постороннему. У принад хозяин постоянно бросает вареный горох, пшеницу, перемешанную с макухой. Рыба привыкает кормиться в этом месте.
Улов у принады всегда лучше, чем ловля рыбы с берега. У директора школы и Миллера было по две такие принады. Они располагались друг от друга метрах в тридцати. Берег здесь был крутой, извилистый, заросший кустарником.
– Где садишься, Лиза? – спросил отец.
– На крайней, как всегда, если начнется дождь, то я первой прибегу к домику.
– Добро.
К Миллеру и Лизе подошли Петр Степанович и Михаил Николаевич.
– Карл Августович! Давайте насобираем сушняка, сварим картошки, поужинаем, а потом – за дело. Идет?
– Идет, – согласился Миллер.
Все четверо пошли собирать сушняк. Через некоторое время Петр Степанович поднес к Лизе охапку хвороста и крикнул:
– Михаил Николаевич! Заберите у Карла Августовича хворост, с Елизаветой Карловной идите к домику и ставьте варить картошку.
Лиза и Михаил Николаевич с вязанками хвороста отправились к домику. Лиза принесла из чулана кастрюли, сбегала к реке, набрала воды и приступила к чистке картофеля. Завхоз растопил печку, подбросил побольше хвороста в топку, вынул ножик, сел возле Лизы.
– Вам привет от Шаповала.
От неожиданности Лиза выпустила из рук ножик.
– Рада, что помнит меня! Не ожидала такой оперативности.
– Моя легенда такова: был оклеветан и арестован. Писал, жаловался… Разобрались, освободили и направили работать в школу завхозом. Для Миллера я озлоблен…
– А не кажется ли вам, что вы поторопились с работой? Ведь я и Миллер скоро перейдем в новую школу.
– Там тоже будет наш товарищ. Он с вами свяжется. Как встретил вас отец по приезде из области?
– Нормально.
– Разговор о его делах первой не начинайте, – предупредил Михаил Николаевич.
– Хорошо.
Лиза поставила картошку на плиту, а сама стала накрывать на стол. Выложила консервы, зеленый лук, редиску, сало. Тупиков сидел возле печки и подбрасывал сучья. Вошли Миллер и директор, таща еще охапки хвороста.
– Ого! Куда его столько? – всплеснула руками Лиза.
– Ничего. Останется, завтра утром чайку попьем, – успокоил Петр Степанович.
Ужин проходил в оживленной беседе. Смеялись, шутили. После ужина взяли снасти и отправились к своим принадам…
III
Лиза сидела на мостках, изредка проверяя дойные и поплавочные удочки. Часа за три она поймала четырех лещей и несколько мелких рыбешек. Азарт прошел, ее клонила ко сну. Ночь была лунная и тихая.
– Как успехи, дочка? – послышался сзади голос Миллера.
Лиза резко повернула голову.
– Так можешь, отец, заикой сделать свою дочь, я не слышала, как ты подошел ко мне… Поймала килограммов шесть. Нормально? А как у тебя?
– Половину твоего! У Ляшенко и Туникова тоже слабовато.
– Вы, видно, не рыбу ловили, а ходили друг к другу в гости.
Миллер засмеялся:
– Нет, это клев сегодня неважный. Тебе просто повезло.
Миллер взошел на припаду [1]1
рыб.; охотн. приманка; привада
[Закрыть], доски заскрипели под сапогами.
– Дочка! Утром ты откажешься ехать домой. Скажешь, что в заводи хочешь половить щук на живцов. Попросишь Петра Степановича приехать за тобой вечером. Я под предлогом, что не могу оставить тебя одну, также не поеду. Есть дело… – Миллер прищурился. – Как тебе новый завхоз?
– Непонятный какой-то. Жаловался, что ни за что ни про что был арестован… А вообще больше молчит.
– Будь с ним поласковей. Говорят, что когда его арестовали, жена ушла к другому.
– Правильно сделала, – отрезала Лиза, – не очень приятный тип.
– Тихо… – прошептал Миллер. – Сюда идут.
К принаде подошли Ляшенко и Туников, держа в руках рыболовецкие снасти и улов.
– Русалка! Как успехи? – спросил Петр Степанович.
– Килограммов шесть, – ответила Лиза. – А у вас?
– У меня два, а у Михаила Николаевича – три леща, – ответил Петр Степанович. – Карл Августович, кстати, когда мы проходили мимо вашей принады, то колокольчик звонил. Проверим?
Они вдвоем пошли к принаде.
– Садитесь, Михаил Николаевич, посидим вместе, – предложила Лиза.
– С удовольствием… – Туников присел на скамейку рядом с Лизой.
– Мне приказано оставаться здесь на день, он также останется со мной.
– Зачем? Миллер не сказал?
– Я не спрашивала, но заметила, что он взволнован.
– Подозревать вас у него нет причин, оставайтесь. – Туников задумался. – Видимо, Миллер сегодня с кем-то встречался. Пойду к ним – помогу рыбу вытаскивать.
Туников ушел. Лиза немного посидела, собрала снасти, вытащила из воды кукан с рыбой и направилась к домику, очень хотелось спать.
Разбудил ее шум – рыбаки складывали вещи.
– Лиза! Собирай вещи, едем домой, – крикнул Миллер.
– Знаешь, папа, я бы с удовольствием половила щук на живца, если бы Петр Степанович приехал вечером за мной, – просящим голосом молвила Лиза. – Улов поделим пополам…
Все рассмеялись.
– Согласен, – кивнул Ляшенко и предложил Карлу Августовичу остаться с Лизой, чтобы ей не было скучно.
– А что, это идея хорошая. С удовольствием побуду на природе.
– До вечера!
– Удачи вам.
Ляшенко и Туников сели в машину, и она помчалась к городу.
– Ложись и отдыхай, Лиза, а я пойду поставлю щучий перемет. Живцы у меня есть.
– Хорошо.
Лиза легла на кровать, потерла пальцами виски: «Что он задумал? Зачем остались?» Спать уже не хотелось – одолевали мысли.
Через полтора часа Миллер вернулся:
– Лиза! Помнишь, я говорил тебе, что должен приехать гость из Германии. Сегодня мы с ним встречаемся здесь. Пароль: «Вы не сдаете дом квартирантам на зиму?» Ответ: «Как заплатите, может, и сдам». Он должен показать пачку денег, перетянутую синей и черной ниткой. Отзыв: «Попробуем договориться». Будь внимательна. Вот, возьми пистолет. Возможно, он устроит нам проверку. Ни в коем случае не стрелять. Сейчас попьем чайку и будем ждать.
Растопили печку, вскипятили чай, разложили на столе продукты. В это время в дверь постучали.
– Да! Да! Войдите! – крикнул Миллер.
В комнату вошел военный лет тридцати пяти в звании капитана с небольшим чемоданчиком в руке.
– Вы не сдаете дом квартирантам на зиму?
– Как заплатите, может, и сдам.
Военный вынул из кармана пачку денег. Миллер нагнулся вперед:
– Попробуем договориться. С приездом, товарищ капитан! Лиза! Прогуляйся к реке, внимательно и незаметно посмотри по сторонам. Будешь охранять, пока мы побеседуем.
Лиза села на берегу с удочкой. Вокруг было спокойно – по дороге из лесу прошла лишь одна женщина с корзиной в руке.
Через два часа Миллер позвал дочь. Лиза оставила удочку, вошла в дом. Капитан сидел за столом и жевал. Увидев Лизу, вытер губы, поднялся:
– Вот я с вами и познакомился, фрау, – с улыбкой молвил он на немецком языке.
– Очень рада, – тоже на немецком языке ответила Лиза.
– Нашу беседу отец вам перескажет, если сочтет нужным, а мне пора. До свидания.
– Счастливо.
Капитан взял свой чемодан и вышел. Миллер сидел и сосредоточенно о чем-то думал.
– Плохие новости, отец?
– Не знаю, даже определить трудно. Лиза, скоро начнется война. Я получил указание перейти к разведывательной деятельности военного характера. Вместе с этим господином через двадцать дней ты уедешь в Германию. Таков приказ начальства. Уговаривал его – ничего не получилось: этот вопрос решен. Сейчас в Германии нужны люди, знающие русский язык и Советскую Россию.
– А как же Степан?
– Останется со мной и бабушкой.
– А мое исчезновение? Как его объяснить?
– На рыбалке с Петром Степановичем и Михаилом Николаевичем ты «утонешь». Меня не будет с вами. А они станут невольными свидетелями.
– Вот история! Может, что-нибудь другое придумать, заболеть, к примеру?
– Ни в коем случае, надо выполнять приказ.
– Это ты виноват, что втянул меня в эту историю. Я не хочу уезжать от Степана и мамы.
– Повторяю – это приказ, и его придется выполнять, – отчеканил Миллер. – Все! Время еще есть, подумаешь и поймешь сама – другого выхода нет. Ты вскоре вернешься сюда с войсками фюрера. Тогда будешь меня благодарить.
Подъехала «эмка» Петра Степановича, из нее вышел Тупиков.
– Петр Степанович в райкоме партии. Попросил меня съездить за вами.
– Собирайся, Лиза, а я пойду сниму перемет, – и Миллер вышел.
– Был гость, – торопливо заговорила Лиза. – Приказано перейти к сбору информации военного характера о расположении частей Красной Армии, строительстве оборонительных укреплений, мобилизационных мероприятий. Меня через двадцать дней увезут в Германию. Им нужны люди, знающие русский язык, Россию, Украину. Что делать?
– Сегодня же доложу руководству. Как объяснят ваше исчезновение?
– Я «утону» на рыбалке при вас и Петре Степановиче. Миллера не будет в этот день.
– Да! Дела…
– Скоро начнется война… Помолчали, подавленные страшной вестью.
– Гость был в форме капитана?
– Да! Его арестовали? – спросила взволнованно Лиза.
– Пока нет. Возможно, он будет связываться еще с кем-то. Давайте вещи, пойдем к машине.
Спустя некоторое время подошел Миллер. В руках он держал большую, килограмма на три, щуку.
– Вот и весь улов. Нет клева сегодня – и ночью плохо ловилась, и днем тоже.
Домой доехали молча. Ни у кого не было желания разговаривать. Лиза поздоровалась с матерью и сразу же направилась к Степану. Малыш лежал в коляске и сучил ножками. Лиза взяла его на руки и стала целовать. Мальчик заплакал.
– Покорми его, Лиза, он очень плохо кушал. Что-то ты бледная, – забеспокоилась мать. Перегрелась на солнце или простудилась ночью?
– Не знаю, мама, голова болит немного. Пойду со Степаном к себе в спальню, я за ним так соскучилась!
Из спальни Лиза слышала, как мать ругала Миллера:
– Мало тебе ночи, так ты еще на день остался там. Ненормальный! Это не рыбалка, а черт знает что.
Миллер что-то говорил ей, ссылаясь на дочь. Лиза накормила сына и сидела на кровати. Ей было очень тяжело. Из всего, что ее ожидало, больше всего она боялась разлуки со Степкой. Ехать в Германию! Понимала, отказаться нельзя, надо ехать.
IV
Два дня ушло у Лизы на знакомство с новой школой. Директора еще не было, и все заботы по получению и доставке школьного оборудования легли на ее плечи. Завхоза тоже не было. Лиза пригласила Лукича поработать временно несколько месяцев.
На третий день утром к школе подъехал Петр Степанович с Тупиковым.
– Здравствуйте, Елизавета Карловна! Как дела?
– Плохо, парт не хватает, кабинеты не оборудованы. Сколько всего нужно, а где брать – ума не приложу. Лукич мотается по градам и весям. Не думала, что хозяйственная работа такая трудная и неприятная штука.
– Ничего, справитесь. Михаил Николаевич был в облоно по своим аналогичным вопросам и заодно выпросил кое-что и для вашей школы. Он расскажет, что и как… А вообще, оттуда поступило распоряжение, чтобы я временно передал его вам в помощь. Так что забирайте дней на десять.
– Большое спасибо, Петр Степанович!
– Пожалуйста. Если что не будет получаться – обращайтесь, чем смогу – помогу.
Ляшенко ушел, и Лиза с Туниковым остались вдвоем.
– Что решило начальство? – сразу же поинтересовалась Лиза. Этот вопрос волновал ее больше всего.
– Завтра получите инструкции, – ответил Туников. – Наверное, Елизавета Карловна, все-таки придется ехать в Германию. Нам очень важно знать планы и конкретные устремления фашистской разведки… Но не волнуйтесь, вы не будете одиноки. В Германии с вами свяжутся. Кстати, Миллер передал вам адреса своих родственников?
– Да. Две родные сестры в Берлине, двоюродный брат во Франкфурте-на-Майне. И еще целый ряд. В этой записной книжке их адреса, фамилии. Предупредил, что меня представит им кто-нибудь из сотрудников абвера, чтобы они не сомневались, что я их родственница.
– Я сегодня же передам адреса и фамилии в Москву. Оттуда свяжутся с нашими людьми в Германии. До вашего отъезда об этих родственниках все будет известно. А теперь обсудим, как вам вести себя вдали от Родины.
До позднего вечера Туников инструктировал Лизу, переспрашивал, напоминал, если она что-то забывала.
– Остальное будет зависеть только от вас. Необходимо мобилизовать все силы, вжиться в образ той, кем вы будете для немцев…
Дома Миллер поинтересовался:
– Как дела, Лиза?
– Замучилась совсем. Для чего мне это нужно перед отъездом?
– Тихо… Мать на кухне. Ты особенно не старайся. Петр Степанович сказал, что дал тебе в помощь Туникова.
– Тоже помощник. Молчит, как истукан. Спросишь – ответит и опять молчит.
– Может, он влюбился в тебя?
– Этого мне только не хватало! – рассердилась Лиза.
– Ну, ну, не волнуйся.
– Папа! Ты мне ничего не рассказываешь. Мне как-то не по себе. Путь в неизвестное…
– Лиза, все, что нужно, я рассказал. О тебе в Германии есть кому позаботиться, кроме родственников.
– Разведчиков, которых ценят, редко отзывают для работы на родине.
– Это большая честь, Лиза. Значит, ты там нужна. Тебе не надо искать родственников, они сами будут стремиться к тебе. Для них ты – герой. Таких женщин в Германии, я думаю, немного. Так что ты волнуешься зря.
Утром следующего дня в кабинет завуча вошел Туников, пожав Лизе руку, сообщил:
– Принято решение о вашей поездке в Германию. Вы, конечно, вправе отказаться, но…
– Прошу вас позаботиться о матери и сыне, – попросила Лиза.
– Не волнуйтесь за них. Миллера возьмем в последнюю очередь. Как только вы перейдете границу – захлопнем «окно». В Берлине по улице Вильгельмштрассе, 12, когда освоитесь, поступите на платное обучение приемам дзюдо и каратэ к японцу Манодзи. Через него будете передавать информацию. Ваш псевдоним «Милован». Шифрованию вас обучу я. Пароль для связи с Манодзи: «Вы преподаете древнеиндийскую борьбу и каратэ?» Отзыв: «В основном дзюдо». Вопрос: «В виде исключения не могли бы вы меня вести по каратэ? Мне рекомендовали вас как хорошего специалиста». Ответ: «Отдельные занятия будут дорого стоить, госпожа». И снова вы: «Я думаю, фирма компенсирует мои расходы». Пароль запомните точно! Салон Манодзи посещают многие, туда сможете ходить, не вызывая подозрения. В абвере Манодзи знают. Постарайтесь, чтобы его кто-нибудь вам порекомендовал. Переход совершите вместе с эмиссаром. Мы его брать не будем. Его путь нам известен полностью. Перед самой границей устроим засаду. Отсечем и возьмем сопровождающих. Вы крикнете эмиссару: «Уходите! Я вас прикрою». Начнете отстреливаться, а потом перейдете границу. Этот спектакль нужен будет вам как характеристика для абвера. Расставание с родными вас не пугает?
– Если честно, пугает! – ответила Лиза. – Мне очень жаль мать.
– Ничего, мы все уладим. Остальное сообщу вам позже. До свидания. Желаю успеха. – Чекист крепко пожал Лизе руку и вышел.
Дни проходили в хлопотливой работе по оснащению школы. Миллер был с Лизой очень внимателен, добр. Время разлуки с матерью и сыном неудержимо приближалось. Лиза была готова к этому, но понимала, как тяжело будет расставаться с родными.
Однажды вечером приехали Петр Степанович и Михаил Николаевич.
– Лиза! Поедем завтра на рыбалку? Карл Августович просил нас, чтобы взяли и тебя.
– С удовольствием.
Итак, завтра она «исчезнет».
На следующий день Миллер долго инструктировал Лизу. В час ночи она должна оставить на принаде вещи и выйти за село. Там ее будет ждать эмиссар, машиной двинутся к границе. Когда обнаружат ее исчезновение, она будет уже далеко.
Миллер дал ей холщовый пояс с тремя карманчиками, в которые были вложены кассеты с пленками.
– Отдашь лично полковнику Штольцу во время беседы. Он меня помнит. Это поможет тебе завоевать его расположение.
– Что здесь? – поинтересовалась Лиза.
– Кое-какая информация о производстве танков.
– Пленка проявлена?
– Да.
После разговора с отцом Лиза долго возилась с сыном. Она всматривалась в его лицо, чтобы лучше запомнить это милое создание. Вынула из альбома фотографию матери с сыном на руках и стала собирать вещи.
Уехали на рыбалку в восемь часов вечера. Выбрав момент, когда Петр Степанович ушел к реке, Лиза показала Туликову пленки.
– Что делать?
– Везите! Мы будем подстраховывать, чтобы вас нигде не задержали, не остановили для проверки…
Утром Лиза была далеко от родного города. Она лежала на каких-то тюках в кузове полуторки и думала о том, что произошло за последнее время. Машина мчалась к границе. Рядом с шофером сидел связник все в той же капитанской форме, в какой Лиза увидела его, когда он вошел в рыбацкий домик. Шпион и не подозревал, что за рулем – советский чекист. Лиза смотрела по сторонам, с жадностью вдыхала родной воздух.
Вечером остановились на окраине какого-то села. Граница была рядом. Вошли в маленький, запущенный дом. Здесь жила глухая старуха и ее сын – здоровенный мужик со злыми бегающими глазами. Капитана, по всему было видно, он знал. Поставил на стол вареную курицу, сало, яйца, огурцы и бутыль с самогоном,
– Выйдем часов в двенадцать ночи, – сказал хозяин.
– Кто еще пойдет с нами? – спросил капитан.
– Те же, кто встречал вас.
– Ложитесь, фрау, поспите, время еще есть.
Лиза, не раздеваясь, прилегла на кровать. При тусклом свете старенькой лампы хозяин чистил маузер. Капитан расположился на широкой лавке у двери.
В первом часу ночи вышли из дома. Роса уже выпала, и мокрые ветки в лесу сбрасывали на одежду холодные капли. Впереди, метрах в пятидесяти, шагали двое незнакомых, за ними – капитан и Лиза. Сзади шел хозяин домика. В лесу было тихо, и только редкие сонные вскрики птиц иногда нарушали тишину.
Неожиданно впереди раздался резкий окрик: «Стой! Кто идет?!» Шедшие впереди разом выстрелили на голоса. Завязалась перестрелка. Капитан схватил Лизу за руку и кинулся в сторону. Пробежав метров сто, опять нарвались на окрик. Лиза вырвала свою руку, выхватила пистолет и крикнула: «Уходите! Я прикрою! Двоим не уйти!» Капитан ринулся через кусты к границе.
Лиза, периодически постреливая, добежала до пахоты, рывком перескочила ее и наткнулась на луч фонаря:
– Хенде хох!
Лиза подняла руки. К ней подошли два немецких солдата с автоматами на груди. Один, смеясь, забрал пистолет.
– Перестань скалить зубы! Быстро веди к офицеру! – на немецком языке сказала Лиза.
– Слушаюсь, фройляйн! – на лице солдата отразилось удивление.
Через двести метров вошли в домик барачного типа. За столом сидел обер-лейтенант и угощал связника французским коньяком.
– Герр обер-лейтенант! – начал было солдат, но в этот миг эмиссар, увидев Лизу, бросился к ней.
– Эльза! Дорогая, вы спасли мне жизнь!
– Перестаньте называть меня «дорогой», терпеть не могу этого,
– О, да! Миллер воспитал вас так, как нужно. Сейчас за нами приедет машина. Отправляемся в Краков. Кстати, разрешите представиться – гауптман Ганс Крамер. Предлагаю тост за удачный переход границы.
Лиза пить отказалась.
– Где машина? Я устала, хочу спать.
– Да вот она, слышите, сигналит, чтобы открыли ворота. До свидания, обер-лейтенант. Благодарю за угощение.
Лиза и Крамер вышли из барака. К ним подкатил черный «мерседес» с унтер-офицером за рулем. Шофер выскочил из машины и открыл дверцу.
– С благополучным возвращением, господин гауптман. Вы не только перешли удачно границу сами, но и фрау привезли с собой.
– Благодарю, Отто! Эта фрау – лейтенант абвера Эльза Миллер.
