Текст книги "Когда погиб Милован"
Автор книги: Александр Корнейко
Соавторы: Алексей Роготченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
XXVI
Провожать Верга приехали Гейнц и Миллер. Накануне вечером штандартенфюрер встретился с командирами дивизий и зачитал адресованное ему послание Гейнца. Тот весьма детально характеризовал положение в районе. Офицеры вермахта были удивлены и обеспокоены приведенными оберштурмбанфюрером данными о партизанах. Партизаны взрывали поезда, громили мелкие гарнизоны, казнили предателей. Свое послание Гейнц заканчивал так: «Если мы немедленно не истребим партизан, больше на отдых в здешних местах никто рассчитывать не сможет! Партизаны уже сейчас имеют кавалерию, даже пушки. Недооценивать лесную армию мы не имеем права. Она постоянно пополняется за счет попавших в окружение солдат и офицеров, за счет добровольцев из местного населения. У нас нет ни дня на раздумия, надо действовать!»
Генералы попросили дать им немного времени, чтобы подготовиться к разгрому партизан и получить на это разрешение высшего командования. Но в принципе вопрос был решен: при получении санкции сверху дивизии вступят в бой.
…Пилот доложил о готовности самолета к вылету. Верг по очереди обошел провожающих, пожал каждому руку, возле Эльзы Миллер задержался:
– Помните, о чем я говорил вам, Эльза? До встречи!
– Помню. До встречи.
С аэродрома Эльза и Гейнц возвращались вместе. Ехали молча. Гейнц переживал за окончательный результат переговоров. Вермахт требовал точных данных о местонахождении партизан. А как добыть такие сведения?!
Эльза была расстроена прощанием с Вергом. Еще вчера она передала сообщение о готовящейся карательной акции в деревне Родники. Что предпримут партизаны? Успеют ли вывести жителей из деревни? Ей все труднее становилось совмещать функции «глубокой» разведка с задачами оперативными, никак ей в прямую обязанность не вмененными, но требующими ее личного, быстрого и точного вмешательства. Ее не обязывал к этому Центр. Напротив, там были крайне озабочены, что опасность «засветки» при решении тактических задач возрастает. Но иначе поступить Эльза уже не могла. Это понимал Верг. Понимали и в Центре. Впрочем, сам характер небывалой войны, условия работы Эльзы все чаще размывали границы между «чистой» разведкой и делами подполья.
В приемной к Гейнцу подбежал ожидающий его шарфюрер:
– Докладывай! – резко бросил Гейнц.
– У деревни мы напоролись на засаду партизан. Половина штрафной роты уничтожена! Партизаны отступили в лес. Штрафники отказались их преследовать. В деревне никого не оказалось. Все ушли и увели с собой скот. Штрафники стали жечь деревню. На обратном пути завернули в хутор, что в пяти километрах от Родников. Там солдаты раздобыли самогон, перепились, затеяли драку… Венкель послал меня к вам! Нужно срочно разоружить их!
Гейнц посмотрел на Эльзу.
– Пахнет бунтом! Это и по вашей части, фрау…
В кабинете Гардекопфа Эльза застала Фосса и Гартмана. Они с прикомандированным штурмфюрером аз СД только что вернулись из поездки, но Миллер все же приказала:
– Взять автоматы! По две запасные обоймы! Поедем помогать Гейнцу! Гардекопф, на сборы пять минут. Возьмите и мой автомат!
Когда Эльза и Гейнц вышли во двор, все уже были готовы.
Гейнц подал знак, и автомобиль с эсэсовцами выехал со двора. За ним следовали «опель» и «мерседес» с командой Миллер.
– Вы даже не представляете, Эльза, – сказал: Гейнц, – на какую прогулку мы едем! Если штрафники не сдадутся, нам придется несладко. У нас ведь людей вдвое меньше! Я уже не говорю о возможной и совсем ненужной огласке…
На подъезде к хутору остановились. Подбежал шарфюрер:
– Приехали, господин оберштурмбанфюрер! Нужно выяснить обстановку!
– Выясните и доложите!
Шарфюрер огородами метнулся к хутору. Минут через пятнадцать он вернулся, ведя с собой тоненького лейтенанта.
– Господин оберштурмбанфюрер! Я командовал штрафниками, – доложил лейтенант; – Они взбунтовались… Венкель разоружен и связан. Мне удалось бежать. Судьба остальных офицеров неизвестна…
– Где сейчас штрафники?
– Через два дома. Пьют самогон. Огородами можно пройти…
– Ведите нас туда.
Гейнц обратился к эсэсовцам:
– Слушать внимательно! Цепью с оружием наготове всем идти за лейтенантом. Без приказа не стрелять! Фрау Миллер, вы с нами?
– Я приехала сюда не на прогулку! Гардекопф, всем нашим приготовить оружие! Следовать к хутору рядом со мной!
Эльза взяла у Фосса свой автомат, поставила его на боевой взвод и пошла впереди остальных.
Миновали первый двор, второй… Из третьего доносился пьяный гогот, выкрики. Гейнц приказал окружить двор, но штрафникам на глаза не попадаться. Миллер твердо сказала:
– На переговоры пойду я с Гардекопфом! Если выстрелю – атакуйте!
В душе Эльзы все кипело от гнева, Эти набранные из тюрем и концлагерей уголовники решили развлечься! Они с удовольствием собрались расстреливать мирных жителей, но как только столкнулись с партизанами, их пыл сразу улегся! Вместо увеселительной прогулки многие из них нашли здесь смерть!
Эльза с Гардекопфом, не таясь, пошли во двор. Картина была неприглядная. Повсюду валялось оружие, пьяные штрафники сидели вокруг стола, уставленного бутылками с самогоном. Миллер и Гардекопфа заметили. Из-за стола вышел здоровенный верзила и направился к ним навстречу. Он остановился перед Эльзой, пьяно улыбаясь и раскачиваясь со стороны в сторону.
– Эй! – осклабился, обращаясь к Гардекопфу. – Ты почему привел только одну фрау? Нас, видишь, сколько! – развел он руками.
Вокруг пьяно захохотали.
Эльза спокойно смотрела на наглеца:
– Он еще приведет! Но сначала я хочу поговорить с вашим старшим. Есть среди вас такой?
– Я – старший! Говори! Только быстро! Мне невтерпеж…
Гардекопф побагровел от негодования. Эльза, невозмутимо глядя на кривляющегося подонка, нажала на спусковой крючок. Коротко прострекотала автоматная очередь, и детина рухнул на колени, прижимая руки к животу.
Остальные, не ожидавшие такого, опешили. И побежали. В атаку, стреляя по удирающим штрафникам, ринулись эсэсовцы. Еще минута – другая, и от штрафной роты ничего не осталось.
Гейнц подошел к Эльзе Миллер.
– Ваша отвага немыслима! Перед пьяными штрафниками спокойно расстреливать их вожака! Простите, но это безрассудно!.. Ведь они могли…
– Не надо читать мне проповедей! – Эльза гневно вспыхнула и продолжала: – Вы сами видите: партизан развелось уже столько, что скоро они установят для нас комендантский час! А что мы?! Ведь мы против них пока ничего…
– Фрау Миллер! Вы меня партизанами не попрекайте. Ведь вам известно, что командование дивизий требует данные о дислокации партизан! Кто может сообщить нам эти данные?!
– Я этим вопросом не занималась, – надменно ответила Эльза.
– А я занимался! Но точных сведений дать не могу! Я не уверен, что партизаны и сейчас там, где их видели вчера!
– Но какой-то выход должен быть? Ведь можно…
– Можно, – подхватил Гейнц, – разделить лес в нашем районе на несколько участков и отдать под контроль воинским частям. Перекрыть все подходы к лесу. Партизаны сами обнаружат себя. Им нужна связь с подпольем, нужны медикаменты, хлеб, короче – выход к городу!..
– Если вы так хорошо знаете, что нужно партизанам, почему не блокируете их?
– Это вопрос времени! А дивизии вот-вот уйдут на фронт!
– Зачем вы рассказали мне все это? – удивилась Эльза.
– Чтоб вы поняли, в каком бедственном положении я нахожусь!
– Я-то вас, может, и пойму, но поймет ли вас рейхсфюрер СС Гиммлер? В вашей докладной описана такая страшная картина, что в Берлине непременно обратят на это внимание! К вам пришлют инспекцию, проверят, какие меры вы приняли…
– Вы думаете, такое возможно?!
– Штандартенфюрер Верг постарается!..
Гейнц заволновался:
– И так – виноват, и так – виноват!!! Эльза! Согласие командования должно быть со дня на день, а точных разведданых, без которых генералы и пальцем не пошевельнут, мы не получим и через неделю. Только ваше обаяние может спасти дело… И меня.
Эльза для видимости поколебалась.
– Хорошо. Завтра утром я съезжу в одну из дивизий. Но учтите, без согласия из Берлина она не выступит против партизан.
– О, фрау! Сделайте что-нибудь!..
По возвращении домой Эльза сразу заметила, что у нее побывала связная. Скатерть со стола была снята и сложена. Это означало, что девушка придет еще раз и что ей срочно необходимо видеть Эльзу.
Миллер очень устала. Не давала покоя мысль, правильно ли она поступила, согласившись принять участие и акции против штрафников? Гейнц попытался бы разоружить их, а затем снова использовать против партизан. Теперь штрафной роты не существует. Конечно, если бы здесь был Верг, он бы ни за что не позволил ей ввязываться в такое дело. Но самой Эльзе необходима была подобная разрядка. Свидетель гибели многих советских людей, она все больше ненавидела своих «соратников по борьбе», и сегодняшняя акция была ее местью врагам…
Как всегда в минуты волнения, Эльза принялась чистить «вальтер». Чистила долго, тщательно, протирая и смазывая каждую деталь.
Связная не появлялась… Миллер наполнила водой чайник, включила в сеть, стала ждать, пока закипит. И тут тихонько постучали. Девушка, войдя, плотно прикрыла за собой дверь.
– Для вас утром пришло сообщение. – Она вытащила из потайного кармана платья сложенную вчетверо тонкую папиросную бумажку, испещренную мелкими цифрами.
Эльза занялась расшифровкой.
Миловану.
Оберст генерального штаба прибудет к вам через день. Максимум внимания в операции по изъятию документов.
В случае неудачи по явке, переданной вам Фрицем, сообщите партизанам о перемещениях оберста. Прямого участия в операции не принимайте. Поздравляем с повышением в звании и награждением орденом Красного Знамени.
Центр. Радомир.
Миллер сожгла записку в пепельнице. Повернулась к связной.
– Послезавтра – работа. Мне кажется, самое удобное время для операции – обед. Не думаю, что оберст понесет портфель с документами в ресторан. Завтра вы почаще заглядывайте ко мне… Могут возникнуть неожиданные варианты…
Наступил вечер, но спать Эльзе не хотелось. Посла встречи с Иваном она не переставала думать о нем. Переживала, что он считает ее изменницей. После завершения операции надо будет связаться с Центром, пусть сообщат капитану о том, кто она на самом деле…
Одна мысль сменяла другую.
Верг уже в Берлине… Он добьется ее перевода в рейх. Если Фриц настаивает на ее переезде, значит она ему там необходима…
Так… Еще… Завтра предстоит встреча с генералом. Если ей повезет, Гейнц потом будет кричать во всеуслышание, что даже регулярные части не смогли совладать с партизанами! А что мог сделать он?! Ведь у него так мало солдат!..
В восемь утра у подъезда гостиницы стоял сверкающий «мерседес». Увидев на пороге Эльзу, Фосс выскочил из автомашины, распахнул переднюю дверцу и вытянулся по стойке «смирно».
– Сяду сзади, – небрежно бросила Эльза.
Фосс обиженно захлопнул дверцу, сел за руль.
Мотопехотная дивизия стояла километрах в двадцати от города. Часть дороги туда проходила лесом. Был и объезд, но это длиннее. Решили пренебречь возможной опасностью. В перелеске Фосс остановил машину, открыл багажник, достал автоматы, один протянул Эльзе, другой положил справа подле себя на сиденье. Когда въехали в чащу, он переложил автомат на колени, внимательно посматривая по сторонам.
Эльза почти всю дорогу ехала с закрытыми глазами, обдумывая предстоящий разговор с командиром мотопехотной дивизии.
В расположение части добрались без приключений. У штаба курил дежурный офицер, искоса поглядывая на подъехавшую машину. Эльза обратилась к нему.
– Здравствуйте. Мне нужно встретиться с командиром дивизии.
– Он ждет вас? Вы предупреждали генерала о своем приезде?
– Нет.
Лицо гауптмана выразило разочарование.
– Генерал вряд ли сможет принять вас.
Миллер показала удостоверение. Офицер внимательно и с любопытством изучил его.
– Ну что же – попробуем. Я провожу вас.
Штаб помещался в бывшем сельсовете. В коридоре на стене висели довоенные плакаты. Видимо, немцы находили это пикантным.
Ждать в приемной пришлось недолго.
Генерал оказался человеком деловым и, несмотря на то, что первая их встреча с Эльзой была не из самых приятных, принял Миллер любезно, хотя и несколько настороженно.
– Что вас привело к нам?
– Дела, господин генерал, – напрямую ответила Эльза. – Поверьте, сколь бы ни была резкой наша первая встреча, ваши заслуги и ваш талант воина всегда вызывали у меня уважение. И потому некоторые обстоятельства заставили меня, бросив все, выехать к вам. Помните, во время визита ко мне вы говорили, что один ваш штабной офицер, майор-выскочка, стряпает на вас доносы? Так вот, эти доносы поступили ко мне. И материал настолько важный, что не отправить его в Берлин я не имею права. Конечно, я понимаю всю несерьезность повода, позволившего раздуть слова человека, привыкшего рубить сплеча, до размеров измены, но… Только в том случав, если ваш майор будет изрядно вывалян в дерьме, я сумею оставить его «опус» у себя.
– Что ж он такого насочинял?
– Вот – посмотрите! – Эльза подала генералу листки, отпечатанные на машинке.
Генерал читал, и на лице его проступали багровые пятна. Прочитав, он сказал Миллер, внимательно наблюдавшей за ним:
– Каков подлец! Если эту мазню начальство примет к сведению, вы правы, отмываться мне придется долго.
– Генерал, отмываться – это не то слово, – жестко уточнила Эльза. – Ведь вы реалист. Именно вера в ваш трезвый ум, столь нужный сейчас фатерланду…
– Оставьте! – махнул рукой генерал. – Я не знаю, почему вы хотите мне помочь, меня это сейчас не волнует. Вы пришли помочь – это главное. Что я должен сделать?
– Вас просило руководство СД о помощи в борьбе с партизанами?
– Да. Разрешение использовать часть войск под мою ответственность получено. Но где искать партизан?
– Никого искать не нужно. Выделите людей и технику и поручите это дело майору.
– О!.. – злобно улыбнулся генерал. – Сегодня же майор пойдет в атаку на лесных бандитов!
– Пожелаем ему удачи, господин генерал! Недели три у вас есть. Думаю, этого достаточно.
Генерал прищурился:
– У кого талант стратега, так это у вас, фрау. Да, я лишь догадываюсь о причинах, побудивших вас… Но – спасибо. И… – он сделал паузу, – привет нашим доблестным работникам из СД. Я сочувствуй им – ваше ведомство идет на корпус впереди.
…Возвращались той же дорогой. Фосс, успокоенный тишиной, положил автомат на свободное переднее сиденье. Эльза, довольная результатом поездки, дремала.
Проехали большую часть лесной дороги. Вдруг ударила автоматная очередь, и машину понесло на деревья. Эльза от неожиданности вздрогнула, сон как рукой сняло. Она увидела, что Фосс валится на руль, ветровое стекло пробито, машина уже на обочине и вот-вот врежется в дерево…
Удар развернул машину, и она замерла. Кровь заливала мундир раненного в голову и лежавшего без сознания Фосса. Из чащи бежали партизаны. Они, видимо, полагали, что в «мерседесе» один шофер. Открыли переднюю дверцу. Эльзу в полутьме не сразу заметили.
Осмотрели Фосса.
– Вроде готов. Обольем машину бензином и подожжем!
– Товарищи!.. – громко произнесла Эльза по-русски.
Партизаны только теперь увидели молодую женщину в форме немецкого офицера. Впрочем, замешательство их было недолгим.
– А ну выходи, посмотрим, какой ты нам товарищ! – закричало сразу несколько голосов. Один из партизан толкнул дулом автомата Эльзу:
– Давай-давай, сучка немецкая!
Эльзе пришлось выйти, и тут же она попала под прицел хмурых и недоверчивых глаз. Ситуация была критической.
– Где ваш командир? – спросила Эльза твердо. – Мне нужно его видеть. Немедленно. У меня к нему дело.
– Ври больше, – бросил кто-то с недоверием. – Было бы дело, если б мы не остановили, как же! Шлепнем тебя – и все дела. Не зря отряд наш, фрау, называется «Смерть фашизму». Слыхала, небось, про такой?
Эльза обрадованно встрепенулась. Надежда обретала реальность! Выделив по виду старшего группы, она обратилась уже непосредственно к нему:
– Если командира нельзя, тогда представителя госбезопасности. Я знаю, что такой в отряде есть. – Она посмотрела в глава партизану и еще раз подчеркнуто, по слогам, повторила: – Госбезопасности… Вы понимаете? Остальное я скажу только ему.
Партизан недоверчиво слушал ее.
– Потеряем время – будет поздно, – не отступала Эльза.
Помедлив, тот произнес:
– Пойдешь с нами.
– Нет, – покачала головой Эльза. – Я не имею права появляться в отряде – там слишком много глаз…
Партизан поколебался еще секунду:
– Петро, Иван! За командиром! А вы… не знаю уж, как вас… Оружие сдайте!
Эльза подала автомат и «вальтер».
Партизаны дружно навалились на автомашину, и через несколько минут «мерседес» был надежно укрыт в чаще орешника. Эльза и бойцы тоже отошли в чащу, но так, чтоб видеть «мерседес». Эльза пыталась заговорить со своими охранниками, но те вначале отмалчивались, а потом старший резко произнес:
– Молчи. Поговорим, когда проверим, что ты за птица…
Минут через сорок на тропинке показались люди. Впереди шел один из тех, кого отправили в лагерь за командиром. А следом… Эльза ахнула от неожиданности. За партизаном шагал бывший директор школы Ляшенко. Он подался вперед, обнял ее. Тихо, вполголоса сказал:
– Отойдем в сторонку, с тобой хотят потолковать.
Эльза узнала майора по описанию товарищей: это он, тот самый командир группы чекистов, прикомандированных к партизанскому отряду.
– Я – Милован!
– Я узнал вас. Что будем делать? Ребята, конечно, молодцы, но это провал…
– Не думаю, хотя приятного во всей этой ситуации мало. Можно устроить на дороге завал, обстрелять какую-нибудь машину с немцами. Выкручусь, тем более, что мой шофер погиб…
– Ну что же, рискнем…
Эльза замялась. Майор кивнул: говорите, не стесняйтесь.
– Я хочу видеть своего мужа – Ивана Петренко. Понимаю, что нельзя, но другого случая у меня может не быть, товарищ майор!
В глазах у Эльзы была такая мольба, что чекист уступил.
– Тут неподалеку есть землянка, – неуверенно молвил он. – Подождите там. Я постараюсь найти Петренко.
Ляшенко взял Лизу под руку, провел к землянке. Обычно в ней укрывались от непогоды партизаны, охранявшие на дальних подступах лагерь. Сейчас там никого не было. Ляшенко первым шагнул в темноту, на ощупь отыскал светильник, чиркнул зажигалкой.
Лиза впервые за время работы в оккупированном районе была среди партизан, и ее все интересовало. Ляшенко наблюдал за ней с не меньшим интересом. Ему хотелось расспросить ее о том, где она была все эти годы? Она очень изменилась… Лицо стало жестким. Суровым. Непривычная одежда.
Лиза понимала состояние Ляшенко. Повернулась к нему:
– Вы хотите о чем-то спросить?
– Да, Лиза…
– Я так рада встрече с вами, дорогой мой директор школы. Так приятно встретить товарища по работе, бывшего моего учителя. Извините, что тогда, на реке все так произошло.
– Нет… Я все понимаю… Знаешь, не верится даже… О том, что ты появилась в городе, я узнал в тот же день. Но поначалу Милован для меня был очень большой загадкой.
Эльза торопливо перевела разговор на другое:
– Я тоже не люблю загадок. Как там мой Иван?! Чем занимается?
Ляшенко ожидал этого вопроса. Он сопереживал Эльзе и рад был сообщить ей добрые вести.
– Петренко… Обучает ребят военному делу. В плен попал, прикрывая отход своих солдат. Твой муж, Лиза, бесстрашный человек… Бойцы конного отряда, выходившие из окружения, просят отпустить капитана Петренко к ним. Командиром… Но начальство пока против. Это связано, сама знаешь, с чем…
В землянку спустился чекист. Эльза вопросительно посмотрела на него.
– Сейчас будет…
Она взволнованно и вместе с тем растерянно поправила волосы, достав миниатюрное зеркальце.
– Я предупредил капитана, – продолжал майор, – что его ждет один наш товарищ, что он в немецкой форме. На свидание даем вам полчаса, не больше…
Эльза осталась одна. Она вся напряглась. Радость предстоящей встречи смешивалась с каким-то страхом, Потому, наверное, она не сразу заметила, как, заслоняя проем землянки, появился Иван. Она хотела подняться навстречу и не могла. Замерла на ящике из-под снарядов и неотрывно смотрела на мужа. Плакала, радуясь встрече, тому, что теперь Иван будет знать правду о ней, плакала от обиды, что так мало у них времени, плакала потому, что не знала, когда встретятся снова, и встретятся ли вообще…
Иван бросился к Лизе, подхватил, обнял. Уткнулся в жесткий мундир. Он теперь лишь осознал смысл сказанного майором: «Тебя ждет один наш товарищ, он в немецкой форме…»
Между тем партизаны готовили завал. Майор топтался у землянки и уже жалел, что расщедрился на целых полчаса. Волновался. Нужно было торопиться. Наконец дверь отворилась, Лиза виновато улыбнулась:
– Простите, майор…
Майор отвел глаза в сторону:
– Простите и вы меня. Я понимаю, и жизни мало, не то что получаса. Может быть, позже устроим вам свидание. А сейчас – пора.
Не оглядываясь, Лиза быстро зашагала туда, где был укрыт «мерседес». Фосса, залитого кровью, впихнули на сиденье водителя. Партизаны дружно налегли и покатили автомобиль к дороге. Завал был готов. Теперь оставалось ждать, пока появится какая-нибудь машина с гитлеровцами.
Вскоре из-за поворота донеслись выстрелы. Сначала одиночные. Потом разгорелся настоящий бой. Трещали – судя по звуку – в основном немецкие автоматы.
– Надо спешить?.. – обеспокоенно спросила Эльза невозмутимого майора.
– Вы забыли, у партизан тоже немецкое оружие. Не переживайте, мы продержимся, сколько потребуется. Усаживайтесь в свой «мерседес».
– Нет. Лучше сделаем по-другому… – Эльза оглянулась. – Давайте выкатим его на ту сторону дороги и чуть развернем, чтобы сразу бросился в глаза.
Машину передвинули.
– Всем в лес! – приказал чекист и подошел к Миллер. – Берегите себя, Лиза. Ваше оружие – в машине.
Пересек дорогу и скрылся в чаще.
Миллер спряталась за колесом и короткими очередями стала стрелять вверх, сшибая с ветвей шишки. С натужным гулом из-за поворота вывернула колонна пятнистых грузовиков. Эльза вышла на дорогу, вскинула руку с автоматом. Передняя машина резко затормозила, с подножки соскочил молоденький обер-лейтенант вермахта:
– Что у вас, фрау?
– Партизанская банда! Обстреляли. Ранили шофера.
– Вам еще повезло! Вы, похоже, наткнулись на их арьергард. А нам довелось выдержать чуть ли не сражение, пока пробились через завал. Машину потеряли. Как полыхнуло! Как теперь отчитываться…
Обер-лейтенант подал знак. Несколько солдат вытащили из «мерседеса» обмякшее тело Фосса и понесли к грузовику. Из-за деревьев по ним ударили автоматы. Засвистели пули.
– Партизаны! – послышались крики.
– Черт, опять! – выругался, не стесняясь присутствия женщины, обер-лейтенант.
Не давая ему опомниться, она приказала:
– В город! Нужна помощь. Иначе…
Обер-лейтенант заорал, отдавая команду. Потом вскочил на место Фосса за руль рядом с Эльзой, стреляющей сквозь разбитое стекло.
…«Мерседес» несся к городу. Миллер думала об Иване, о том, что он знает теперь всю правду о ней. Обер-лейтенант молчание спутницы воспринимал по-своему: полагал, что она расстроена случившимся.
Вскоре ему, однако, надоело молчать и, тряся белесой челкой, он бубнил о своих подвигах на снабженческом фронте, делал неуклюжие намеки. Проехали контрольно-пропускной пост и вскоре подкатили к СД. Эльза сухо поблагодарила обер-лейтенанта и попросила подняться с ней вместе к начальнику СД и самому поведать Гейнцу, как их обстреляли партизаны.
Обер-лейтенант подробно изложил именно ту версию, какая была угодна Эльзе. Гейнц пообещал, что будет ходатайствовать о его награждении. А фрау Эльзу Миллер попросил впредь без охраны по лесным дорогам не ездить. Когда обер-лейтенант, обрадованный посулом, покинул кабинет, Гейнц наконец задал вопрос, который волновал его куда больше, чем жизнь и смерть какого-то там Фосса.
– Чем закончился визит к генералу?
– С вас причитается. Два батальона мотопехотной дивизии начинают действовать против партизан.
– Уф! Вот это работа! Первая посылка из Парижа – вам… А генерал не просил кого-нибудь из наших для согласования района действий?
Это был для Гейнца второй по важности вопрос.
– Нет, он намерен своими силами расправиться с партизанами.
– Прекрасно! – сказал Гейнц, с восторгом и опаской отмечая для себя необыкновенную удачливость абверовской валькирии.
Убедившись, что все сотрудники в сборе, Миллер сделала небольшую паузу, а затем произнесла:
– Господа офицеры, до сих пор нашей маленькой группе удавалось выполнять свои обязанности без потерь. Сегодня среди нас нет Фосса. На лесной дороге нас обстреляли партизаны. Я уцелела чудом. Поэтому прошу помнить, в какой стране мы работаем, и сделать соответствующие выводы…
Когда Эльза закончила, Венкель сообщил, что завтра самолетом из Берлина прибудет офицер генерального штаба. Его охраной занимается СД.
Позже, повстречав Эльзу в коридоре, Венкель доверительно уточнил:
– Оберштурмбанфюреру звонили трижды – и все из высших инстанций. Работы невпроворот, а в Берлине думают, что мы здесь на курорте! Кстати… – Венкель бросил быстрый взгляд на Эльзу, – помните, вы у себя в кабинете прихлопнули одного типа? Гейнц не находил себе места, пока не узнал о покойнике все… Даже то, что о покойниках не говорят.
– Что же он вынюхал?
– Зайдем к вам, – оборвал сам себя Венкель, заметив приближающегося офицера.
В кабинете Эльзы разговор возобновился.
– …С этим типом работали вы и Крегер. Как только Крегер погиб, вы, не желая делиться с нами какой-либо информацией, пристрелили Карлинского. Гейнц был очень недоволен, что его обошли. Почему, мол, скрываете сведения, если информатор больше наш, чем ваш. Даже звонил куда-то, но ему ответили, что вмешиваться в это может только рейхсфюрер и посоветовали Гейнцу обратиться прямо к нему…
– Не знала я, что Гейнц так злопамятен! – почти безразлично ответила Миллер.
Но Венкель не мог успокоиться, утверждая, что Гейнцу не правится то, что здесь, в этом городе, есть человек, не зависящий от него и к тому же способный в любой момент наделать ему неприятностей.
– Рейнеке-лис, его похвалы опасней яда! Вчера вечером созвал всех офицеров и ставил им вас в пример. Правда, не обошлось без шпильки… Рассказал о штрафникам и заметил вскользь, что вы помешаны на стрельбе. Вам безразлично, мол, в кого стрелять, лишь бы валялись трупы. Но за это «безразличие» я так вам благодарен…
– Главное, Венкель, что вы живы! А болтовня Гейнца меня мало волнует. Я могла бы поставить его на место, но не хочу ссылаться на вас. Вы мне видитесь в другой… – Эльза помедлила, – роли. Поэтому до поры до времени подержим эти сведения при себе. Но ближе к делу. Сегодня мотопехотная дивизия начнет действовать против партизан. Пусть Гейнц попробует уговорить других командиров. Без меня на сей раз.
– Если мотопехотная дивизия пошла на партизан, остальных Гейнц уломает. Не сомневайтесь! – заключил Венкель.
– Вы так думаете?
– Дух соперничества!
– Венкель! Вы – умница. А я, как всегда, ваш верный союзник.
– Благодарю вас, фрау! Я ждал от вас этих слов. Сам я не справлюсь с Гейнцем… Но против нас двоих он не устоит. Все, что будет касаться его, будет непременно поступать к вам. Найдете способ переправить эти материалы в Берлин?
Разговор у них шел уже в открытую – они имели время и возможность присмотреться и понять друг друга. Во всяком случае, так казалось Венкелю.
– Найду… Только вы не пренебрегайте даже малым: чем больше данных, тем сильнее мы будем! А сейчас прошу извинить меня – я очень устала. Пойду к себе… Хочу отдохнуть…
Моросил дождь. Эльза шла, закутавшись в плащ-реглан. Сегодняшний день был полон событиями, и только постоянный самоконтроль, умение владеть собой, отработанный непроницаемо-спокойный взгляд скрывали от окружающих истинные чувства Эльзы.
Она поднялась к себе в номер. Повесила на вешалку влажный плащ. Сняла мундир и решила немного полежать, а потом уже идти в ресторан. С утра у нее во рту ничего не было… Вообще-то Эльза старалась прилежно следовать советам врача высшей школы абвера: «Можете забывать о чем угодно, но не о еде… Организму разведчика приходится переносить такие нагрузки, о которых обычный человек и не подозревает. Поэтому важно всегда иметь определенный запас энергии, а ее может дать только калорийная свежая пища».
Не разбирая постели, прилегла, закрыла глаза, заставляя себя расслабиться. Но напряжение не уходило. Пережитое за день давало о себе знать… Сейчас, когда и партизанский отряд, и чекисты, и разведчики получили одинаковые задания – задержать дивизии, находящиеся на переформировке, ей стало предельно ясно, насколько тяжело положение на фронтах. Эльза видела и то, что операция «огонь на себя», которую начали проводить партизаны, и операция с похищением бумаг оберста из генерального штаба взаимосвязаны. Так или иначе, но в итоге они преследовали одну цель – не дать доукомплектованным новой техникой, отдохнувшим дивизиям вермахта перевесить чашу весов стратегического противостояния.
Завтрашний день обещал быть не легче. По всей видимости, в портфеле оберста находились секретнейшие документы, касающиеся основных моментов предстоящей деятельности трех дивизий. Ценнейшая информация! Упустить ее было нельзя. Проваливаясь, наконец, в долгожданный сон, Эльза твердо решила сделать все, чтобы документы попали к партизанам…
Ночью она спала неспокойно. Проснулась засветло. Тревожное предчувствие не покидало ее. Но действовала Эльза четко. Привела себя в порядок, проверила оружие. Положила в карман реглана второй пистолет. На всякий случай.
В восемь утра пришла связная.
Эльза уже несколько дней наблюдала за девушкой, И ее все больше беспокоила робость горничной. Справится ли она с задачей? Не раз Эльза замечала, как дрожат руки, перестилающие скатерть, как кровь приливает к бледным щекам. Эльзе даже казалось в такие минуты, что она слышит толчки испуганного сердца своей юной помощницы. С каждым днем Эльза все отчетливее сознавала, что придется изымать не столько важные документы оберста, сколько его самого…
– Как настроение? – спокойно и дружелюбно спросила Эльза.
– Волнуюсь… Не за себя, конечно, а за то, чтобы все получилось.
«Сорвется», – вдруг подумала Эльза. А вслух сказала:
– Главное, не теряй присутствия духа. Как твое настоящее имя?
– Светлана…
– Запомни, Света, я буду рядом. Я уверена в успехе. Но если даже случится худшее, товарищи обязательно выручат. Здесь уже – никаких сомнений. Да тебе ведь известно, как отработан план ухода!
Девушка с благодарностью слушала уверенную речь Миллер. Наконец та решила, что равновесие духа ее подопечной восстановлено, и поинтересовалась:
– Пистолет?
– Я отказалась, как вы советовали.
– Правильно, он тебе ни к чему. Сейчас я поеду на аэродром встречать оберста. Ты жди здесь. Пол протри, ну, сама знаешь, что и как…
