Текст книги "Хан Узбек. Между империей и исламом"
Автор книги: Александр Юрченко
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 26 страниц)
Е. А. Резван ссылается на исследование: Сафаргалиев М. Г. Распад Золотой Орды / Ученые записки Мордовского гос. ун-та. Саранск, 1960. Вып. XI. С. 151–156. Слухи о богатстве Золотой Орды кажутся преувеличенными. Мне ближе точка зрения Д. Синора. «Даже не склонный к эмоциям историк должен был бы сделать здесь паузу, чтобы поразмышлять о мотивах экспедиций Тимура на север, ибо они не поддаются разумному объяснению. Какую цель они преследовали? Согласно арабскому историку ал-'Умари, современнику Узбека, огромная территория Золотой Орды была обильна степями и бедна городами. По сравнению с доходами ильханов, свидетельствует ал-'Умари, бюджет ханов Золотой Орды был более чем скромным. Из-за недостатка хорошего вооружения и низкого качества лошадей, непригодных для использования в горном ландшафте, страна была плохо подготовлена к войне. Кампания против Токтамыша требовала оперативной и материально-технической подготовки колоссального масштаба и тяжелых многомесячных рейдов через пустыни и болота, представлявших серьезное испытание даже для закаленных войск Тимура. Какие узы солидарности соединяли этих людей? Чистая радость борьбы – едва ли понятная членам общества, подобного американскому, где психологическая помощь требуется даже свидетелям вооруженного ограбления банка – не могла быть испытана в долгом и трудном походе, не обещающем никакой другой добычи, кроме стад низкого качества, которые, скорее всего, погибнут из-за отсутствия привычных пастбищ, или, в лучшем случае, некоторого количества золотых или серебряных изделий, которые будет нелегко распределить среди массы воинов. Однако Сарай не был каким-нибудь Багдадом или Дели с их несметными сокровищами, и армия Тимура могла найти страны с добычей, более обильной, чем та, что ожидала ее в Кыпчакской степи. Правда, еще остаются женщины, которые, конечно же, необходимы, но то, что они могли предложить, не являлось особенностью только лишь тех мест и могло быть найдено в менее отдаленных местностях. Таким образом, историк вновь стоит перед периодически проявляющимся феноменом завоевания ради завоевания и должен признать существование неосязаемой, но действенной способности харизматического лидера сплотить людей для опасного рейда в неведомые земли. Из всех военных свершений так называемой монгольской эры ни одно, кажется, не было столь же бессмысленным как кампания Тимура против Токтамыша, который избежал пленения Тимуром, чтобы потерять свою жизнь в Сибири в 1406 году» (Синор Д. Монголы на Западе/Степи Европы в эпоху средневековья. Т. 6. Золотоордынское время. Сб. науч. работ. Донецк, 2008. С. 379). Сирийским наблюдателям, использовавших сведения из вторых рук, кочевая орда Улуса Джучи представлялась нищей и убогой: «Когда Хулавун переправился через Джайхун (Куру), то он нашел страну покинутой и войско Берке бежавшим. Войско Хулавуна вторглось в страну, произвело опустошение, награбило [разное имущество], как-то: коров, овец и тому подобное. Ведь татары не знают ни домашнего скарба, ни роскоши, и образ жизни их, как жизнь собак, вследствие голода, бедности, дурной одежды, недостатка возделанных местностей и плодов; им знакомы только бобровые меха и шубы да тому подобные гнусные вещи» (Сборник летописей. Т. I. С. 84).
Байтон – Байджу-нойон, наместник монголов на территории сельджуков.
Tocthai', le [second] roi des Tartars, tient sa seignorie au roiaume de Cumaine, e tient son siege en une cite que est потёе Sera. Cestui puet mener en bataille vi. m. homes й cheval, si come Гоп dit. Voirement il ne sunt pas si vaillans en fail d'armes, come sont les gens Capar, ja soit ce quit aient meillors chevaus. Aucune foiz [font guerre й Carbanda, et aucune foiz] movent guerre au roiaume de Ungarie, aucune foiz ont descorde entre eaus, mais orendroit Tocthay tient sa seignorie en pais e en repos (Hayton. III. 47).
«…У монголов в обычае содержать наложницами юных невольниц, дабы их путь к битвам и победам был счастливым» (Рашид-ад-дин. Т. III. С. 209–210).
Этнографы дают такое определение: Шаманизм – особая форма видения и познания мира, включающая: 1) религиозно-мифологическое мировоззрение; 2) широкую культовую практику; 3) институт шаманства; 4) шаманский опыт, см.: Сем. Т. Ю. Научный путеводитель по шаманизму//Шаманизм народов Сибири. Этнографические материалы XVIII–XX вв. Хрестоматия. СПб., 2006. С. 627. Ср.: Амайон Р. Понятие шаманизма: формирование западной интерпретации//Религиоведение. Благовещенск; М., 2009. № 1. С. 3–15.
Encores i a autres trios rois des Tartars, qui ont molt grant puissance, e tous portent reverence e obedience au grant empereor. E les quereles quil en font ensemble sont determines en la cort du grant empereor e par son jugement. Le primier de ceaus rois est nomez Capar, l'autre Toctay et l'autre Carbanda (Hayton. III. 46).
Михаил Палеолог (1261–1282), на дочери которого Марии Абака женился в 1265 г.
Реальным комментарием в данном случае является тибетский медицинский трактат «Чжуд-ши», где Тантра объяснений включает такие главы, как Пищевые запреты и Мера питания, см.: Чжуд-ши: Памятник средневековой тибетской культуры / Пер. с тибет. Д. Б. Дашиева. Новосибирск, 1988.
Toyin 'буддийский монах', кит. tao-jen. Термин тойн встречается как у персидских, так и армянских (тоин) авторов в значении 'буддийский монах'. Джузджани говорит о них: «Сборище неверных аскетов (зуххад) из Китая и идолопоклонников (бутпарастан, т. е. буддистов) из Тангута и Тамгача, которых называют тойнами, приобрело влияние на Гуюка» (цит. по: Бартольд В. В. Сочинения. М., 1963. Т. I. С. 455).
Hii similiter aliud ydolum adorant quod est per medium homo et medium bos. Hoc ydolum per os respondet quod multociens sanguinem quadraginta virginum petit et requirit (Одорик де Порденоне. X. 3).
Текудер – седьмой сын Хулагу-хана (Рашид-ад-дин. Т. III. С. 98).
Средиземное море.
Дунгузлу – Ладик, греч. Лаодикия.
Так, во время военного противостояния Аргуна и Текудера, передовые отряды последнего «захватили полностью триста ремесленных семей, бывших в зависимости от Аргун-хана. Они разграбили их жилища и вернулись к войску»; «Начиная от границ Казвина, воины стали убивать и грабить. В особенности грузинская дружина, пока не достигла Хорасана, мучила жителей разного рода истязаниями и все, что находила, тащила и воровала» (Рашид-ад-дин. Т. III. С. 104, 106).
При Абу Са'иде, малолетнем сыне и наследнике Улджэйту, «шиитское учение, которое при Улджэйту возвысилось до положения государственной религии, было оставлено, и на монетах снова были имена четырех правоверных халифов» (Бартольд Б. В. Абу Са'ид//Сочинения. М., 1971. Т. VII. С. 481).
Благодаря исследованию Дж. Э. Бойла, мы можем уточнить значение термина sayin. Sayin в значении «хороший» – это устойчивый термин для обозначения покойных членов семьи (Бойл Дж. Э. Посмертный титул Бату-хана//Тюркологический сборник 2001. М., 2002. С. 30). Поэтому, скажем, выражение sayin aćiga следует переводить как «покойный отец», но не «благородный отец».
Перевод С. А. Козина: «Какая же ошибка может быть в том, что все вы, султаны франкских народностей, с давних пор были дружелюбны к нашим благородному Прадеду, благородному Деду, благородному Родителю и благородному Старшему Брату нашему; что вы мыслили как близкие, хотя и находились далеко; всячески передавали свои речи и взаимно обменивались послами и приветственными подношениями, – все вы».
Перевод С. А. Козина: «Ныне мы, силою Неба вступив на великий престол, пребываем в намерении: ни в чем не изменять правительственных установлений Наших предшественников – благородного Деда, благородного Родителя и благородного Старшего Брата; (равным образом) не только оставить неприкосновенными, но и блюсти как клятву договорные (их) обязательства с прежними (туземными) владетелями самоуправляющихся областей; (а также) быть со всеми и еще большем чем прежде дружелюбии и обмениваться послами. (Так мыслим) Мы».
Перевод С. А. Козина: «Мы, старшие и младшие братья, как ведомо, впадали в низменное (пребывали внизу, культурно отставали) из-за лукавых речей дурных холопов».
Тогон-Тэмур (храмовое имя Шунь-ди), император (1332–1368) из династии Юань.
Токта (1291–1312), хан Улуса Джучи.
Чапар – чагатайский хан (1301–1306).
Дува – соперник Чапара. О них подробнее: Петров П. Н. Хронология правления ханов в Чагатайском государстве в 1271–1368 гг. (по материалам нумизматических памятников)//Тюркологический сборник 2007–2008. М., 2009. С. 300–301.
Перевод С. А. Козина: «Ныне же – Небо внушило (такие намерения) – Мы потомки Чингиз-кагана, во главе с Темур-каганом, Тогтога, Чабар'ом и Тога, которые целых 45 лет и до сего дня причиняли друг другу обиды, ныне, вспомоществуемые Небом, совершенно примирились (как подобает) братьям; и, объединив государство, начиная от восхода солнца, от Нань-цзя'ской земли до моря Тэлю-далай, приказали связать и пути сообщения. И мы обязались между собою словом в том, что если кто-либо из нас умыслит иное, то всеми силами всех из них, (вышепоименованных) будем защищать Высшее (т. е. Небом внушенное Согласие)». По мнению С. А. Козина, «Теlü ≈ Telüü Dałai может относиться только к Средиземному или Черному морям, или к обоим вместе как к единому бассейну». «Нань-цзя» – «Южные Дома» (семьи, династии), т. е. Южный или собственный Китай.
Перевод С. А. Козина: «Ныне, помышляя о том, как же можно было бы пренебречь вашим бывший взаимным миролюбием к Нашим предкам, – благородному Деду, благородному Родителю и благородному Старшему Брату, послали Мы вот этих двоих: Мамлага и Туман'а».
Перевод С. А. Козина: «Относительно вас, Франкских султанов, наслышаны были, что и вы все намерены жить в согласии. И воистину, есть ли (другое) благо, кроме Согласия?».
Перевод С. А. Козина: «Ныне призываем Небо в свидетели того, что силою Неба готовы всемерно защищать Высшее из них (благ) в том случае, если возникнет несогласие, будь то у Нас, или же у вас».
Мунши – писарь, секретарь. По словам Мухаммада Хинду-шаха Нахчивани мунши должен был обладать красивым почерком, уметь сочинять стихи и быть осведомленным почти обо всех науках.
Коран, 30:50.
Коран, 35:43.
Коран. 19:12.
Коран. 5:54.
Коран. 43:22.
Коран, 5:77.
Коран, 47:21.
Коран, 33:40.
Коран, 3:106.
Это было сидение для нойонов. Ибн Баттута знает это название.
В свите ильхана Абага были зонтоносцы. Когда царевич Аргун прибыл на похороны отца, то «Бука неотлучно состоял при нем и приказал, чтобы зонтоносцы, конюшие, корчии и некоторые приближенные, которые служили лично Абага-хану, по-прежнему постоянно находились бы при царевиче» (Рашид-ад-дин. Т. III. С. 99).
Попытка примирить известия мусульманских источников с тем, что мы знаем о кровавых методах захвата власти тем или иным Чингизидом, приводит исследователей к поразительным суждениям. Так, Р. Ю. Почекаев, строго следуя букве источников, полагает, что хан Узбек развернул массовые репрессии против кочевой аристократии за то, что та отказалась принять ислам. Вместе с Чингизидами и ордынскими сановниками были уничтожены буддисты и священнослужители других конфессий, см.: Почекаев Р. Ю. Цари Ордынские. Биографии ханов и правителей Золотой Орды. СПб., 2010. С. 90–91. Возникает вопрос: Узбек, ставленник кочевой аристократии, развернул репрессии против кочевой аристократии во славу ислама? Спрашивается, на какую силу он опирался? Видимо, на неизвестную нам армию правоверных. Р. Ю. Почекаев, вслед за средневековыми мусульманскими авторами, смешивает две темы: борьбу за трон и мистические ожидания мусульман. На мой взгляд, не стоит борьбу кланов за власть выдавать за кровавый итог «диспута о вере». Однако, и сам Р. Ю. Почекаев, не замечая противоречия, тут же пишет: «Узбек мстил родичам не столько за инакомыслие в вопросах веры, сколько за то, что многие Чингизиды в свое время не слишком-то активно поддержали его, когда он еще только боролся за власть и едва не стал жертвой заговора. Совершенно очевидно, что торжество ислама было только поводом (возможно, даже преувеличенным мусульманскими историками Египта и Сирии, из сочинений которых мы узнаем об этих событиях)». Религиозные войны между Чингизидами – это невоплотимая мечта мусульманских политиков Египта. Монголам был неведом энтузиазм религиозной войны. Ни репрессии во славу ислама, ни запоздалая на восемь лет месть не были движущими мотивами Узбека. Он уничтожал реальных и потенциальных соперников в борьбе за трон. Буддисты не входили в группу риска.
Джизья, подушная подать.
Ограничения для христиан в мусульманских государствах восходят к так называемым «Предписаниям Омара». Согласно этим правилам христианам следовало отличаться одеждой от мусульман, см.: Большаков О. Г. История Халифата. Эпоха великих завоеваний (633–656). М., 1993. Т. II. С. 73.
По сведениям паломника из Флоренции, Лионардо ди Никколо Фрескобальди, ситуация с налогами в Каире в 1384 г. выглядела так: «Держава у Султана величайшая… Сарацины его царства платят установленные подати, и сверх того нет на них никакого налога. Но иудеи и христиане всех колен должны платить кроме уставного каждый год, то есть каждые тринадцать лунных месяцев, по одному дукату с души» (Записки итальянцев, с. 31).
В детстве Улджэйту был крещен, его мать Аргау-хатун была христианкой, но потом он перешел в ислам. В жизнеописании мар Ябалаха говорится о встрече с Улджэйту и крушении всех надежд несториан: «Когда прибыл мар католикос к нему, он дважды встретился с ним, тот почтил его, но не от сердца, а в силу приличия он был только любезен. Ибо он сильной рукой и мощным плечом во всем поддерживал агарян (мусульман): подарками, приказами, почестями, постройкой мечетей. От этого они попирали церковников. Их злоба шла дальше и усиливалась, так что они нашептали в уши царя Улгаиту, что они захватят монастырь, который построил католикос, и церковь города Тебриза сделают мечетью, а вакф или мульки ее станут принадлежать мечети. Это было почти что осуществлено, если бы не помощь божия и божественная милость не пробудила бдительности высокого эмира Ириндина, да будет обережена его жизнь, дяди царя, который удержал их бесстыдство и запретил их наглость. Если бы не это, и монастырь, что построил католикос, они бы захватили» (История мар Ябалахи, с. 121).
Согласно сирийскому источнику, отмена джизьи имела место и в 1308 г. (История мар Ябалахи, с. 123).
Аркаун – монгольское название христиан, здесь несторианское духовенство.
Toyin – 'буддийский монах', кит. tao-jеn.
Докуз-хатун, из рода кереитов, была женой Тулуя, а затем первой женой его сына Хулагу. Она умерла 17 июня 1265 г. Будучи несторианкой, она поддерживала христиан.
Алатаг – область Гарни, севернее озера Ван, летняя ставка, возведенная ильханом Хулагу? Алатаг был буддийским религиозным центром Ильханата.
Дебаге – парчовые одежды (араб. дибадж). Согласно монгольской традиции, почетный подарок включал девять предметов. См. также: Вайнер И. С., Загидуллин А. А. О происхождении почитания числа 9//Вопросы истории, филологии и педагогики. Казань, 1967. Вып. 2; Жуковская Н. Л. Число в монгольской культуре//Археология, этнография и антропология Монголии. Новосибирск, 1987. С. 251–252; Бакаева Э. П. О символике числа «девять» в культуре калмыков//VI съезд востоковедов России, г. Улан-Удэ, 17–21 октября 2008 г. Улан-Удэ, 2008. С. 7–9.
В «Чингиз-наме» Утемиш-хаджи говорится о Тогруле и жене его, Келин-Байалин (Байалун), которая была матерью хана Узбека (Утемиш-хаджи, с. 102). А в комментарии М. X. Абусеитовой сказано, что упомянутая Байалун была византийской принцессой и последовательно становилась женой Токты, затем Бачкыр Ток-Буги и, наконец, Узбека. Ни то, ни другое неверно. Байалун не была матерью Узбека. Византийская же принцесса – это дочь императора Андроника III, ставшая третьей женой Узбека, и получившая имя Байалунь в честь Баялунь-хатуни (Старшей).
Как показал А. Насонов, причина смерти князя Андрея заключалась в том, что Батый, идя навстречу пожеланиям владимирского князя Ярослава, приказал казнить всех черниговских князей, см.: Насонов А. Монголы и Русь. М.; Л., 1940. С. 27. Он же указал на русский источник, Тверской свод XV в., в составе Рогожской летописи, подтверждающий сведения францисканцев об убийстве Андрея Мстиславовича (ПСРЛ. Т. XV. С. 31).
С этой царицей связана история, проливающая свет на систему предписанных браков у монголов. После смерти Булуган-хатун в 1286 г., ильхан отправил послов в Монголию, чтобы они привезли ему в жены девушку из этого же рода (баяут). Марко Поло был в числе послов, которые привезли невесту в Иран в 1293 г. Вот что он говорит: «Случилось, что Болгара (Булуган), жена Аргона, восточного владетеля, умерла; завещала она, чтобы наследницей ей и женой Аргона стала кто-либо из ее же роду. Выбрал Аргон трех своих князей Улятая, Апуска, да третьего Кожа и со многими провожатыми послал их к великому хану за невестой из того же самого роду, как и его жена, что померла» (Марко Поло, с. 52). Посды с невестой прибыли в Иран уже после смерти Аргуна. Она стала женой йльхана Газана. Имя ее – Кокечи-хатун. Встреча произошла в Хорасане. «В городе Абхаре им повстречались чиновник и толпа гонцов, которых Аргун-хан посылал на служение к каану, для того чтобы привезти одну из родственниц старшей Булуган-хатун и посадить вместо нее. Они привезли Кокечин-хатун с другими достойными царей диковинками из Хитая и Чина. Газан-хан там остановился и взял Кокечин-хатун [себе в жены]. По окончании свадебного дела, он из тех диковинок послал одного тигра и еще кое-что на служение к Гейхату» (Рашид-ад-дин. Т. III. С. 154). Кокечин-хатун передали ставку Докуз-хатун. Напомню, что Докуз-хатун была старшей женой первого ильхана, Хулагу. Таким образом, семья сохраняла контроль над главными ставками. Не в этом ли кроется секрет брачных обычаев? См.: Головачев В. Ц. Система предписанных браков и ее влияние на средневековое государство и общественный строй монголов//IX Международный конгресс монголоведов (Улан-Батор, 8–12 августа 2006 г.). Доклады российских ученых. М., 2006. С. 32–33.
В тексте «тохары», под которыми Пахимер имеет в виду монголов, – прим. Д. К.
Имеются в виду войска Якуба I Алишера (1294–1325?) Гермиян-бея, – прим. Д. К.
Отряд грузинских войск под начальством царя Вахтанга III (1302–1308) участвовал в кампаниях ильхана Газана против мамлюков, в том числе в первом, самом удачном для монголов, походе (март 1299 – 8 января 1300 г.), во время которого войска Газана взяли Дамаск и почти дошли до окрестностей Иерусалима, – прим. Д. К.
Т. е. мамлюкскому султану ан-Насир Насир ад-дин Мухаммаду (1294–1295, 1299–1309, 1309–1340), – прим. Д. К.
Солим, имеется в виду Иерусалим, – прим. Д. К.
Обозначение «Большая Орда» и «Главная Орда» используется Рашид-ад-дином в письмах (Рашид-ад-дин. Переписка. № 5, 8, 26, 28, 30, 33, 53).
Текудер – седьмой сын Хулагу-хана (Рашид-ад-дин. Т. III. С. 98).
Вавилон – Каир. Султаном Каира был ал-Мансур Сайф ад-дин Кала'ун ал-Алфи. Куда должен был бежать султан, непонятно.
Георгианы – грузины.
Са'д-ад-довлэ – почетное прозвище (лакаб), букв. «Счастливая звезда государства».
Бакши, от санскритского Bhiksu; так обозначали буддийских отшельников, а затем шаманских жрецов и лекарей.
Et sciendum, quod Tartari quosdam homines super omnes de mundo honorant: boxitas, scilicet quosdam pontifices ydolorum. Et sunt indiani homines, valde sapientes et bene ordinati et valde graues in moribus. Hii communiter sciunt artes magicas, et innituntur consilio et auxilio demonum, et ostendunt multa prestigia, et predicunt quedam futura. Nam et vnus maior inter eos dicebatur volare, sed secundum veritatem repertum est, quod non volauit, sed ambulabat iuxta terram et earn non tangebat, et quando videbatur sedere, nulla re solida sustentabatur. Aliqui eorum dicunt esse trecentos sexaginta quinque deos. Aliqui dicunt esse centum cumanos Uumanos] deorum. Est autem cumanus decern milia. Omnes tamen concordant, quod deus principalis est vnus. Ipsi dicunt se esse fratres Christianorum, et dicunt de eodem ritu et secta nobiscum, et Christum nesciunt. Dicunt enim, quod diluuium Noe non fuit in prouincia eorum, et quod mundus iam durauit plus quam triginta mille annis. Nam dicunt, quod semper signant in lapide nouum ydolum post mille annos, et post decern mille. Ipsi sunt nigri et adusti, sed regio eorum temperatissima est. Ipsi eciam Tartari dicunt se esse populum Dei, et ad hoc allegant multa miracula, que contigerunt in aduentu eorum, et victorias, quas habuerunt (Ricoldus de Monte Crucis. X. 15–26).
Вопреки мнению Л. Додхудоевой, «Сборник летописей» Рашид-ад-дина – уникальный по синкретизму памятник персидской историографии, включивший в себя элементы никогда ранее не соприкасавшихся традиций – мусульманских, монгольских и китайских, см.: Григорьев А. П. Летописные лицевые своды в средневековых государственных образованиях России и Ирана: чингисидские родословия на персидском и чагатайском языках//Тюркологический сборник 2007–2008. М., 2009. С. 100–109.
«Если курганные могильники XIII–XIV вв., расположенные в степях, позволяют нам судить о пережитках язычества у кочевников, то именно городские и пригородные могильники поволжских золотоордынских городищ являются основным археологическим источником по степени исламизации золотоордынского общества и дают нам возможность действительно считать Улус Джучи мусульманским государством с развитой городской культурой» (Васильев Д. В. Ислам в Золотой Орде. Астрахань, 2007. С. 48).
Хабушан (совр. Кучан), был главным городом округа Устува в Хорасане.
Аладаг – горный хребет севернее озера Ван. Хан Хулагу «устремился в Сирийский край. Когда он прибыл в Аладаг, он одобрил те пастбища и назвал их Лабнасагут» (Ращид-ад-дин. Т. III. С. 49).
Ср. с распоряжениями ильхана Абага по восшествии на престол: «Столицу Тебриз он установил местом царского пребывания. Летним становищем он избрал Аладаг и Сияхкух, а зимним становищем Арран и Багдад, а иногда Чагату» (Рашид-ад-дин. Т. III. С. 67). В Хронике Мхитара Айриванеци отмечена сезонность перекочевок: «Татары, увидя армянские и агванские земли, изъявили желание поселиться в них, на летнее время располагаясь на армянских горах, а зимой кормиться на изобильных и плодоносных полях Аррана, то есть Мугана» (Армянские источники, с. 90). Муган – область, расположенная к юго-востоку от слияния Куры и Аракса.
«Когда царевич (Аргун) прибыл в Багдад, Наджм-ад-дин Асфар, наиб ходжи Ала-ад-дина, уже умер. [Царевич] сказал: „Я-де требую те недоимки, которые за Ала-ад-дином [и которые] были за ним при моем отце“. Он схватил его наибов и челядинцев и стал с них взыскивать и требовать. [Тело] Наджм-ад-дина Асфар вырыли из земли и бросили на дороге. Когда весть дошла до ходжи Ала-ад-дина, он очень рассердился и огорчился, на него напала головная боль, и по этой причине он скончался» (Рашид-ад-дин. Т. III. С. 102).
Муги и еретики – зороастрийцы и исмаилиты.
Ubi erat in quadam pulchra planitie, iuxta quemdam rivum inter montes, aliud tentorium preparatum, quod apud ipsos orda aurea appellatur, ubi [Cuyuc] debebat poni in sede in die Assumptions Domine nostre; sed propter grandinem que cecidit, de qua dictum est supra, fuit dilatum. Tentorium autem illud erat positum in columnis, que aureis laminis erant tecte, et clavis aureis cum aliis lignis erant affixe et de baldachino erat tectum superius et [interius] parietum, sed exterius alii erant panni (LT, IX. 32).
Ipse vero sedebat super solium longum et latum, sicut – lectus, totum deauraratum, ad quod ascendebatur tribus gradibus, et una domina iuxta eum (Itinerarium. XIX. 6).
Cp.: Традиционно для бурятского эпоса упоминание почетного сидения для героя – шэрээ. Это ханский трон о восьмидесятивосьми ногах (хаане hyyxa шэрээ) со множеством тюфяков олбок, который располагается обычно в юго-западном углу дворца. А в северо-восточном углу находится трон для ханши. Трон имеет множество серебряных ступенек (Бурчина Д. А. Эволюция жилища и ее отражение в бурятском героическом эпосе//Из истории хозяйства и материальной культуры тюрко-монгольских народов. Новосибирск, 1993. С. 94).
Устройство входа в орду Гуюка повторилось в устройстве входа в главный дворец Хубилая. По словам Марко Поло, дворец окружен высокой стеной. «В стене на юг пять ворот; посередине большие, открываются только, когда великий хан выезжает или въезжает; после них с двух сторон по воротам; ими входят все прочие люди; а по углам есть еще по большим воротам, ими входит всякий» (Марко Поло, с. 106).
Ср. с распоряжениями Чингис-хана, касающихся его личной стражи: «Людей, которые будут ходить позади и впереди дворца после захода солнца, хэбтэгул [ночная стража] должен забрать и держать [всю] ночь; […] Хэбтэгул надзирает за входами и выходами дворцовых юрт; пусть [люди] хэбтэгула, стоящие у дверей, будут часовыми около самых дверей» (Алтай тобчи, с. 161, 163).
Introducti ergo in Syra ordam, scilicet in stationem Imperatoris, viderunt ipsum coronatum, in mirifico habitu effulgentem, sedentem in medio tentorii super quod-dam tabulatum, auro et argento multipliciter decoratum et desuper cancellatum, super quod quattuor distinctionibus ascensuum per gradus ascendebatur. Et tres quidem ascensus erant anteriusad tabulatum, per quorum medium solus Imperator ascendebat et descendebat, per reliquos duos collaterals potentes et mediocres, per quartum vero, qui erat dorso eius, mater et uxor sua et consanguinei ascendebant. Similiter Syra orda habebat tres introitus in modum portarum, quarum media et maxima que longe alias precellens, semper est patula et sine omni custodia, solo rege per earn exeunte et intoeunte; et si aliquis per earn engrederetur, irremediabiliter interficeretur. Relique due collaterals firmate seris, aserrimos habenet custodes ab eisdem cum armis observate, per quas alii cum reverencia, metu statute репе, intrant (Relatio Fr. Benedicti Poloni, § 10).
Дибадж – род атласной ткани, чаще всего переводится как «парча». См.: Иностранцев К. А. Торжественный выезд Фатимидских халифов//Записки Восточного отделения Имп. Русского археологического общества. СПб., 1906. XVII. С. 42.
Саклатун – тип драгоценной восточной ткани.
Or vos vuelh dire coment ilh remuent herbages et en quell maniere tuit chil de Post sevent cant il doivent abatre lor tentes et trosseir, car quant la tente del sangnor est afichie et une grans baniere, et illeques est uns timbres mervelhouz, come je vous deviserai et mosterai en ceste figure (Cette figure est parfaitement conforme й la description). Ilh est ausi come une grandesime sifle d'errain u de covre, si font estaindre desus un grant cui en guise d'un tabor de riviere, si est apoids sor.iiij. pels haus jusqu'a la chainture d'un home, ensi con je vos ai mostrć en la figure devant. Et cant U chevetains vuet remuer herbage, si comande aprls le mienuit ferir le tymbre et chil qui est astaublis (?) se tient.ij. maches de fust a.ij. mains, si come je vos ai mbstrd, si fiert tant con force et alene li rent. Et sachićs que c'est merveilheuze choze, car d'une Hues la puet on oir legierement. Maintenant grant et petit aparelhent lor chevauz et trossent lor harnois. Aprds une grant piece, si fiert on la seconde fois la timbre, lor abatent lor tentes et trossent tot quanqu'il ont, si s'assemblent les domas [tumen] et cheus qui sont al treve dehors qui vont en l'avant garde et aprós li autre par ordre jusques al sangnor qui vient darrains, u enmi, ensi com il est hebergić. Lors fierent la tierce fois le timbre et l'avant garde se muet e trestuit li autre apr£s, mult bien et mult ordineement (David d'Ashby. Faits des Tartares).
Сарай – столица Золотой Орды. Название является персидским сарай 'дворец'. На монетах упоминается Новый Сарай (Сарай ал-Джадида). В летописи Ибн Шухбы ал-Асади (ум. в 1446 г.) говорится, что Узбек умер в шаввале 742 г.х. в Новом Сарае (Сборник материалов. Т. I. С. 320), см.: Бартольд В. В. Сарай//Сочинения. М., 1965. Т. III. С. 483–484. Дискуссия об отождествлении Царевского и Селитренного городищ с Сараем, начатая в середине XIX в., обрела новые аргументы, см.: Евстратов И. В. О золотоордынских городах, находившихся на местах Селитренного и Царевского городищ: Опыт использования монетного материала для локализации средневековых городов Поволжья//Эпоха бронзы и раннего железного века в истории древних племен южнорусских степей. Саратов, 1997. Ч. 2. С. 88–118; Лебедев В. П. Судьба города Сарая XIII в. Факты, вопросы, версии, гипотеза//Труды Международных нумизматических конференций. Монеты и денежное обращение в монгольских государствах XIII–XV веков. М., 2005. С. 16–20. Рудаков В. Г. К вопросу о двух столицах в Золотой Орде и местоположении города Гюлистана//Научное наследие А. П. Смирнова и современные проблемы археологии Волго-Камья: материалы науч. конф. / Труды ГИМ. Вып. 122. М., 2000. С. 305–323. В империях, созданных кочевниками, обычно была не одна, а несколько столиц, а их местоположение определялось характером сезонных перекочевок двора. Нет оснований считать Сарай единственной столицей Золотой Орды. Равным образом, перенос столицы определялся мобильностью правящей группы – кочевой аристократии.
Рассказывая о практике торговли в Китае, Ибн Баттута пользуется привычным для мусульманских купцов эталоном веса египетским кантаром: «По местному обычаю торговец золото и серебро хранит в слитках, чтобы сделать из него монету по кантару; [слиток] должен носить [постоянно] при себе. Обладатель пяти кантаров надевает на палец одно кольцо, обладатель десяти кантаров – два кольца, обладатель же пятнадцати кантаров называется ситти – почетнейший, как в Египте. В Сине кантар называют буркала» (Материалы по истории Средней и Центральной Азии X–XIX вв. Ташкент, 1988. С. 133). Здесь кантар – мера веса, равная 36 окка или 100 египетским ратлям, или 44, 928 кг. В таком случае, полумесяц над дворцом Узбека весил около 90 кг. У европейцев специи гроссо, такие как перец, корица, ладан и похожие на них товары, измерялись в кантариях (47, 65 кг), см.: Еманов А. Г. Север и Юг в истории коммерции. Тюмень, 1995. С. 79.
Мыськов Е. Я. Раскопки общественного здания с эпиграфическими находками на Бодянском городище//Нижневолжский археологический вестник. Волгоград, 2001. № 4. С. 260–261. В 2005 г. фрагменты штукатурки с рисунками и надписями экспонировались на временной выставке Эрмитажа в Казани, см.: Золотая Орда. История и культура. СПб., 2005. Кат. № 166–170. На составленной реставраторами композиции есть фрагмент с изображением жирафа. Реалистичность рисунка указывает на авторство жителя Египта. Поскольку жираф легко приручался, то часто это животное использовали в качестве дипломатического подарка. Согласно ал-Масуди, жирафов из земли нубийцев можно было встретить у царей персов и арабов, у халифов Багдада и правителей Египта (Арабские источники VII–X вв. с. 236). Мухаммад ал-Хамави, визирь ал-Малика ал-Хафиза, одного из айюбидских владетелей в Верхней Месопотамии, писал в 1234 г. о дипломатическом обмене между Сирией и Ганой: «Дети 'Абд ал-Му'мина всегда поддерживали перемирие с правителем Ганы и посылали ему подарки. А он – царь суданцев и берберов. Они дарили тем черно-белых лошадей, которые называются у них ал-ашкари. Те же взамен этого дарили детям 'Абд ал-Му'мина золотой песок в мешках из верблюжьих шкур и ламтийские щиты, диких ослов и жираф и бабуджийских евнухов, а последние красивее индийцев и приятнее их» (Арабские источники XII–XIII вв., с. 195). Жираф, в числе прочих подарков от египетского султана Байбарса, был отправлен Берке в 1264 г. (Сборник материалов. Т. I. С. 73), но послы были задержаны в порту Константинополя, и пока шло разбирательство, жираф умер. Подробнее, см.: Вернадский Г. В. Золотая Орда, Египет и Византия в их взаимоотношениях в царствование Михаила Палеолога//Сб. статей по археологии и византиноведению, издаваемый семинарием им. Н. П. Кондакова… Прага, 1927. Т. I. С. 73–84.
Кане от перс. khan 'стоянка' – постоялый двор; Лионардо ди Никколо Фрескобальди обыгрывает фонетическую близость слова с итальянским саnе 'собака'.
Море ал-Хазар – одно из названий Каспийского моря в арабо-персидской литературе, – прим. И. К.
Река ал-Асил – Волга.
Даши – страны арабо-мусульманского мира.
Масяу – Пророк Мухаммад.
Няньхуа (букв. «растертые цветы») – вероятно, ароматизированный порошок из растертых лепестков цветов.
Приведу выразительный пример из отчета французского дипломата барона Тотта, направленного в качестве консула в Крым в 1767 г. Он пишет о ногайцах: «Каждый собственник имеет свое клеймо, которое отличает животных одного хозяина от другого. Стада овец обыкновенно пасутся вблизи долины, и их стараются не терять из виду; но весь остальной скот выгоняется хозяином весною в степь, и там, без всякого присмотра остается до зимы. С приближением же зимы, ногайцы разыскивают свой скот и пригоняют его домой. <…> Отыскать, однако, скот в таких обширных степях – труд далеко не легкий, но привычный для ногайца. Запасается он провизией дней на 30, – а 6 фунтов просяной муки и немного мяса достаточно ему для этого, – садится на лошадь и едет. Замечает он клейма попадающихся ему стад, – расспрашивает встречных ногайцев, занятых тем же, – передает им в свою очередь сведения о тех стадах, которые встречал сам и почти всегда скоро находит свои стада» (Путешествие и деятельность барона Тотта в качестве консула в Крыму в 1767 году//Университетские известия. Киев, 1873. № 10. С. 6–7).
Буларгей – тюркское слово бударгучи – смотритель лагеря, отыскивающий и охраняющий потерянное имущество (прим. В. В. Бартольда).
3. В. Доде – ведущий научный сотрудник Института социально-экономических и гуманитарных исследований Южного научного центра Российской академии наук.
Известны реальные халаты с петлями на подоле: экземпляр из бывшей коллекции Артура Липера, и халат, найденный Н. А. Мажитовым в одном из курганов Южного Урала, в настоящий момент хранится в Государственном Эрмитаже (Инв. № Баш. 001).
Египетский энциклопедист Абу-л-'Аббас Ахмад ал-Калкашанди (1355–1418) в сочинении, предназначенном для служащих государственной канцелярии пишет об организации разведывательной службы. В частности, он отмечает, что сами шпионы не должны были знать больше того, что им было положено: например, они не должны были догадываться, какое значение имеет добытая ими информация, см.: Недвецкий А. Г. Разведка и контрразведка в мамлюкском Египте (по энциклопедии ал-Калкашанди)//Страны Ближнего Востока (актуальные проблемы современности и истории). М., 1998. С. 235.
«Вечного Неба силою, великим соизволением и могуществом [его], Абдуллы повелению который человек не повинуется, [тот] проступится, умрет» (пер. Д. Банзарова с уточнениями Г. Н. Румянцева). Ср.: Банзаров Д. Пайзе, или металлические дощечки с повелениями монгольских ханов//Доржи Банзаров. Собрание сочинений. 2-е допол. Улан-Удэ, 1997. С. 71.
«Силою Вечного Неба, покровительством великого могущества и блеска. Указал Кельдибек: всякий, кто не покорится, будет убит и умрет» (пер. Н. Ц. Мункуева).
Cp. с надписью на серебряной монете ильхана Газана ахалцихского чекана. Л.с.: шестистрочная надпись, третья строчка – на арабском языке – «Газан Махмуд», остальные пять – уйгурские – «Тангриуин (кучундур) Газану (делет-кегулук) сен», т. е. «Божьим могуществом чеканил Газан» (Сейфеддини М. А. Монеты ильханов XIV века. Баку, 1968. С. 54).
О том, как проходил курултай монгольских царевичей, сообщает Григор Акнерци: Чорма-хан (Джурмагун-нойон), наместник Грузии и Армении, «воротился в Муган, зимнее местопребывание татар, вместе с 110 другими начальниками. На великом курилтае, созванном по велению Чорма-хана, эти 110 начальников разделили между собою все земли. Разделив всю страну на три части, одни из них взяли себе в удел северные области; другие – южные; а третьи – внутреннюю часть, которою они владеют до сего времени» (Григор Акнерци, с. 11–12).
Насир-ад-дин ат-Туси (1201–1274), знаменитый персидский философ, математик и астроном.
По словам Ибн Баттуты, Байалун – третья хатун Узбека – «дочь владыки Константинополя Великого». Эта византийская принцесса была дочерью императора Андроника III (1328–1341) (Вернадский Г. В. Монголы и Русь. 1997. С. 202).
Имя ее Тайтуглы (Тайдула русских летописей), мать Тинабека и Джанибека. По словам Ибн Баттуты, «что касается Тайтуглы, то она царица и самая любимая из [жен] у него. Он идет ей навстречу до двери шатра, приветствует ее и берет ее за руку, а когда она взойдет на престол и усядется, тогда только садится [сам] султан».
Скорее всего, по аналогии с юаньскими ассигнациями, заглавная запись большими иероглифами включала девиз правления: чжи юань тун син бао чао – примерно «ассигнации периода чжи-юань», консультация В. А. Беляева.
Садр-ад-дин Ахмед ал-Халиди – министр (сахиб-диван); после неудачного опыта с бумажными деньгами получил прозвище – ал-Чави.
Пулад-чинсанг – сановник из окружения великого хана Хубилая, эксперт по Китаю.
Чаохане – мастерские для выпуска бумажных денег (кит. чао – «бумажные деньги»).
Иринчин-дорджи – «Очень дорогой драгоценный камень», это имя ильхан Кейхату получил от буддийских священников после вступления на престол; он чеканил его на своих монетах.
Тамга (монг.) – здесь налог, взимавшийся с ремесленных мастерских и с торговли.
Баба-Туклас – букв, «волосатый прадед». Легендарный покровитель батыров, в ряде преданий – мифический родоначальник племени мангыт, слывет среди казахов святым.
Перевод по изданию: De Weese D. Islamization and Native Religion in the Golden Horde: Baba Tukles and Conversion to Islam in Historical and Epic Tradition. Pennsylvania State University Press, 1994. P. 90–100.
Анализ изображения хана Узбека как мусульманина в русских летописях и житиях с дальнейшими ссылками см.: Halperin C. J. The Tatar Yoke. Columbus, Ohio, 1986. P. 81–93; но Ч. Гальперин не отметил поздних отголосков враждебности, вызванной мусульманством «Узбека сына Тогрилчи», которые можно найти в эпической повести о герое Сухане, записанной еще в середине XVII века, где «царь Азбук Товруевич» изображается главой войска язычников-татар, угрожающего русской земле и христианской вере (см.: Малышев В. И. Повесть о Сухане: Из истории русской повести XVII века. М.; Л., 1956. С. 63–64, текст: с. 135–139, 139–143, ср. 217–219). Как отмечает В. И. Малышев, тот же «царь», называемый «Азвяк Тавруевич», «Возвяк Тавролевич», «Везвяк Везякович» или «Звяга Тавролевич», фигурирует в роли татарского правителя в гораздо более древней песне о Щелкане Дудентьевиче, которая, как считается, содержит отголоски воспоминаний о тверском восстании 1327 г. (ср. летописную версию события: ПСРЛ. Т. 15. Птр., 1922. Стлб. 42–43). Здесь «Возвяк» также не именуется мусульманином, а изображен кровожадным татарином, который требует, чтобы Шелкан выпил крови, прежде чем ему будет дарован в награду город Тверь (см.: Онежские былины, записанные А. Ф. Гильфердингом летом 1871 года. М.; Л., 1951. Т. III. С. 273–275, 341–342, 404–405, 451–453; Путилов Б. Н. Песня о Щелкане//Русский фольклор: Материалы и исследования. М.; Л., 1958. Т. III. С. 46–68). Как ни странно, все эти ученые предлагали различные объяснения патронима «Товруевич» или «Таврулевич», не узнав в нем имени отца Узбека Тогрул(чи).
В труде персидского историка Му'ин ад-дина Натанзи, написанном в начале XV в., говорится, что Джанибек «привел к исламу весь улус Узбека» и разрушил храмы идолопоклонников (буддистов), возведя мечети и медресе (Mun-takhab at-tavari'kh-I Mu'ini / ed. J. Aubin. Tehran, 1957. P. 83). Хотя Натанзи упоминает и обращение Узбека, гораздо больше места он уделяет усилиям Джанибека во славу ислама. В конце XV в. тимуридский историк Мирхонд полностью проигнорирут Узбека, восхваляя мусульманство Берке и справедливость Джанибека, а также его почтение к улемам (Rawzat as-safa, vol. 5. Tehran, 1960. P. 222). Джанибек играет важную роль в среднеазиатских легендах об исламизации; ему же приписывают военные и административные реформы, очевидно отмеченные мусульманским влиянием – например, мы располагаем сообщением о том, что он ввел в военную одежду элементы не просто мусульманского, а конкретно суфийского облачения. Закрепившись на престоле (убив своего брата Хыдрбека), Джанибек приказал татарским войскам носить тюрбан (imamah) и плащ (farajah) (Тизенгаузен. 1884. Т. I. С. 263–264). В отношении исламизации при Джанибеке следует также отметить изменения в дипломатической риторике, на что указывают латинские и итальянские переводы договоров, заключенных между Венецианской республикой и ханами Золотой Орды: договор с «Husbecho» от 1333 г. начинается с формулы, которая, очевидно, эквивалентна формуле монгольских указов «Властью вечного неба» (in uirtute eterni Dei…); то же самое относится и к договору с его преемником «Zanibecho» в 1342 г., но в 1347 г. договор начинается уже формулой «In nomine Domini et Maomethi, profete Tartarorum». Diplomatarium Veneto-Levantinum / ed. G. M. Thomas. Venice, 1880. I. P. 243; см. также: Григорьев А. П., Григорьев В. П. Ярлык Узбека венецианским купцам Азова: Реконструкция содержания//Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки. Л., 1990. Вып. 13. С. 74–107.
О гонениях на христиан см. рассказ Вильгельма Адама, обосновавшегося в Смирне. О францисканцах, которые были замучены или подвергались гонениям в Золотой Орде при Узбеке см.: Golubovich G. Biblioteca biobibliographica della Terra Santa e dell'Oriente francescano, Quaracchi, 1906–1927. T. III. P. 181–182, 223–224, 424. Среди самых известных примеров – мученичество венгерского францисканца Стефана в 1334 г. (он обратился в ислам, но когда раскаялся в своем отступничестве и открыто отрекся от мусульманства, был убит фанатиками), упомянутое в письме от 1338 г. испанского францисканца Пасхалия из Виттории, который путешествовал по Золотой Орде и год провел в Сарае, изучая «chamanian» (т. е. куманский) язык и уйгурское письмо; он отмечает, очевидно, по контрасту со своим спокойным пребыванием в Золотой Орде (сам Пасхалий был замучен в Алмалыке, в Чагатайском улусе, спустя год после того, как написал это письмо), что тремя годами ранее этот брат Стефан был замучен «сарацинами» в Сарае, который он называет «городом сарацин в татарской империи» (Yule Н. Cathay and the Way Thither. Being a Collection of Medieval Notices of China, translated an edited by Colonel Sir Henry Yule. New Edition, revised throughout in the Light of Recent Discoveries by Henri Cordier, 4 vols., 1914. T. III. P. 81–88). О мученичестве Пасхалия, в свою очередь, сообщается в отчете францисканца из Флоренции брата Иоанна де Мариньолли, который проехал через Золотую Орду по пути в Ханбалык в составе папского посольства к великому хану. По свидетельству францисканца, хан Узбек хорошо обращался с участниками миссии и предоставил им коней и припасы. Эти заметки относятся к зиме 1339–1340 гг. Иоанн де Мариньолли так характеризует Пасхалия: «Этот человек был пророком и видел отверстыми небеса и предсказал мученичество, которое выпало на долю ему и его братьям, и бедствия татар в Сарае из-за потопа, и разрушение Армалека в отмщение за их мученичество, и что император будет убит на третий день после их мученической смерти, и много других славных вещей» (Yule Н. Cathay. Т. III. Р. 212).
Хорошие отношения Узбека с генуэзскими и венецианскими торговыми факториями в Крыму контрастируют с враждебными мерами, которые принимались по отношению к ним как его предшественником, не-мусульманином Токтой, в 1308 г., так и его преемником, мусульманином Джанибеком, действия которого против латинян хорошо известны – это и изгнание итальянцев из Таны в 1343 г., и осада Каффы в 1345–1346 гг., ставшая причиной распространения чумы генуэзскими кораблями по Европе.
Bihl М., Moule А. С. Tria nova documenta de missionibus Fr. Minorum Tartariae Aquilonaris annorum 1314–1322//Archivum franciscanum historicum, 17. 1924. P. 55–77. Указ составлен от имени «Vsbek» и подтверждает привилегии, дарованные «Culuk progenitor noster», видимо, Менгу-Тимуром, см.: Pelliot Р. Notes sur l'histoire de la Horde d'Or. Paris, 1949. P. 58–62; Sinor D. Some Latin Sources on the Khanate of Uzbek /''Essays on Uzbek History, Cultue and Language. Bloomington, 1993. P. 110–119.
Г. Голубович опубликовал францисканские материалы, относящиеся к восточным делам, и составленные в 1329 г. или до этой даты. Среди крещеных упоминаются три «принца» царского двора; их имена передаются как «Tholethemur», «Gassur» и «Петр сын Карамуса» (последнего, вероятно, следует отождествлять с «Курамасом», одним из трех крещеных сыновей «Коктогана», о котором см. след, примечание); принц, в возрасте 5 или 6 лет, по имени «Петр», отец которого был «сарацинским бароном» по имени «Долосса» из «Сарая»; многие тысячники и сотники; некий «Тармагар», сын военачальника, которого крестил Генрих Немец, и «Estokis», dominus totius Baschardiae – владыку всея Башкирии, с женой и сыновьями (Golubovich G. Biblioteca, II, р. 73; III, р. 182).
Golubovich G. Biblioteca, II, р. 73; III, р. 170, где цитируется то же собрание францисканских документов, которые мы упоминали в предыдущей сноске. В сочинении «Шу'аб-и панджгана», генеалогическом дополнении к «Джами ат-таварих», сохранившемся в единственной рукописи в музее Топкапи в Стамбуле (MS Ahmet III, № 2937, f. 43а), Рашид-ад-дин приводит имена четырех сыновей «Кутукана», брата Токты – Naymtay (?), Absqah, Kunkiz, также именуемый Kurkiz, и Kurmas. Последние три имени соответствуют трем сыновьям обращенного «императора» (если принимать Kurkiz за тюркско-монгольское соответствие Giorgio); таким образом, вероятно, «Коктогана» не следует отождествлять с Токтой, однако, возможно, что сведения о родственных связях были искажены либо францисканцами, либо Рашид-ад-дином (либо поздними переписчиками).
Ср.: Golubovich G. Biblioteca, III, р. 210–211, где цитируется письмо папы Иоанна XXII к «Абускану» от 1321 или 1322 года.
См. (Golubovich G. Biblioteca, III, р. 170), где цитируется хроника францисканского ордена, составленная между 1360 и 1374 гг. (Chronica XXIV Generalum Ordinus Minorum Analecta Franciscanorum. III. Quaracchi, 1897. P. 450), а также другая история, написанная францисканцами около 1385 г.; оба источника относятся ко времени одного и того же генерала францисканского ордена, 1304–1313 гг.; в первом говорится, что «Иоанн» был похоронен в соответствии с пышным имперским обычаем в местности, называемой «Святой Иоанн» (Sancto Johanne) в трех милях от Сарая и покоился 35 лет (30, по второму источнику), а затем был перенесен братьями «из-за войн» в сам Сарай. В обоих случаях говорится, что, когда его переносили, обнаружили, что тело цело и не тронуто гниением, что вызвало удивление даже у сарацин; второй источник сообщает, что его перезахоронили вместе с братом, «в могиле которого был захоронен демонический сарацин».
А. Б. Малышев отождествляет Коктогана с Кутуганом – сыном Менгу-Тимура, брата Токты-хана, см.: Малышев А. Б. Сообщение анонимного минорита о миссионерских пунктах францисканцев в Золотой Орде в XIV в.//Археология Восточно-Европейской степи. Саратов, 2006. Вып. 4. С. 185. – Прим. А. Ю.
Хотя, очевидно, что средневековые христианские и мусульманские наблюдатели были враждебно настроены как по отношению друг к другу, так и к азиатскому «язычеству», тем не менее, они были ближе, чем современные авторы, к пониманию тесной связи между вероисповеданием и социальной принадлежностью; понимали это и средневековые монголы, как показывает известное замечание Вильгельма де Рубрука в отношении Сартака, о котором ходили слухи, что он принял христианство: «Прежде чем нам удалиться от Сартака, Койяк вместе со многими другими писцами двора сказал нам: „Не говорите, что наш господин – христианин, он не христианин, а монгол“, так как название „христианство“ представляется им названием какого-то народа. Они превознеслись до такой великой гордости, что даже если и верят в Христа, тем не менее, не хотят именоваться христианами, желая, чтобы их собственное имя – то есть, имя монголов – превозносилось выше любого другого имени». Полагая, что отказ монголов называться христианами, продиктован их надменностью, Вильгельм де Рубрук, вероятно, был ближе к истине, чем большинство ученых-монголистов XX века (взгляды которых на самом деле восходят к Э. Гиббону), которые приписывают монголам XIII века анахронистические представления о религиозной «веротерпимости» (которую превозносят современные исследователи, отождествляя ее с религиозным безразличием); отношение монголов к таким религиям, как христианство и ислам, определялось не «веротерпимостью» или экуменизмом, и уж точно не религиозным равнодушием, а признанием того, что религия – прежде всего дело практики и социальной принадлежности, а не «веры».
Первая публикация: Костюков В. П. Историзм в легенде об обращении Узбека в ислам//Золотоордынское наследие. Материалы международ. науч. конф. «Политическая и социально-экономическая история Золотой Орды (XIII–XV вв.)». 17 марта 2009 г. Сб. статей. Казань, 2009. Вып. 1. С. 67–80.
М. Моллова нашла следы буддийских влияний в ряде загадок, в так называемом «куманско-немецком глоссарии», а также в религиозных текстах, где, в частности, записаны «восемь буддийских запретов» (Стоянов В. Codex Cumanicus: история изучения//Материалы по истории, археологии и этнографии Таврии. Симферополь, 2003. Вып. X. С. 494).
На карте возле Сарая изображены два объекта, один из них обозначен как Sepultura Imperial, т. е. ханский некрополь, второй – как Suburgam. Е. Ю. Гончаров увидел в названии второго объекта монгольское «могилы» и предположил, что здесь отмечено кладбище у с. Лапас Астраханской области (Гончаров Е. Ю. О городище Сарайчик//Восток-Запад: диалог культур Евразии. Проблемы истории и археологии. Казань, 2001. Вып. 2. С. 179–183). Действительно, уже в словаре Махмуда Кашгарского слово субузган переведено как «гробница; места захоронений неверных» (Махмуд ал-Кашгари. Диван Лугат ат-Турк. Алматы, 2005. С. 474). Вместе с тем, как известно, субурган это, прежде всего, буддийская ступа (в совр. монг. суврага – «ступа», «надгробная пирамида»), символизирующая Вселенную и выполняющая функции реликвария, а также мемориального и погребального сооружения. Субурганы являются обязательной принадлежностью не столько буддийских кладбищ, сколько монастырей.
«Когда умер внук Джучи Менгу-Тимур, и на его место посадили Туда-Менгу, Ногай, Куинджи и Туда-Менгу, посоветовавшись, послали к каану Нумугана и доложили: „Мы покоряемся, и все явимся на курилтай“» (Рашид-ад-дин. Т. II. С. 171).
В юаньском Китае с начала 80-х годов XIII в. буддизм превратился, по существу, в государственную религию. В Ильханате большинство монголов тоже отдавали предпочтение тибетскому ламаизму, а в правящем роде принадлежность буддийской конфессии была, можно сказать, правилом. Буддистами были Хулагу, Абага, Аргун, Гейхату, Байду; по выражению Рашид-ад-дина, «великим искусником на поприще бахшиев» был воспитан Газан. ь Согласно характеристике, данной Токте ал-Бирзали, «он был неверным, [державшимся] религии поклонения идолам, любил Уйгуров, т. е. лам и волшебников, и оказывал им большой почет. Он был правосуден и расположен к людям добра всякого вероисповедания, но более других уважал мусульман» (Сборник материалов относящихся к истории Золотой Орды. Т. I. СПб., 1884. С. 172).
«Когда между; ним [Нокаем] и Токтаем наступили раздор и война, он посылал постоянно к государю ислама [Газан-хану]…умоляя [его] о помощи и хотел стать зависимым от его высочайшей особы» (Рашид-ад-дин. Т. II. С. 86).
По словам Вассафа, «когда Токтай сделался наследником царства Менгу-Тимура, то, путем неоднократного приезда послов и частых сношений, [снова] был открыт путь торговцам и ортакам и изготовлены средства для безопасности и спокойствия странствующих» (Сборник материалов, 1941. Т. II. С. 82). Впрочем, как свидетельствует ал-Макризи, это не мешало Тоете побуждать султана ан-Насира к скоординированным нападениям на Ильханат. С такими предложениями послы Токты приезжали в Египет в 1304 и 1306 гг. (Сборник материалов, 1884. Т. I. С. 436).
«Et sciendum, quod Tartari quosdam homines super omnes de mundo honorant: boxitas, scilicet quosdam pontifices ydolorum. Et sunt indiani homines, valde sapientes et bene ordinati et valde graues in moribus. Hii communiter sciunt artes magicas, et innituntur consilio et auxilio demonum, et ostendunt multa prestigia, et predicunt quedam futura. Nam et vnus maior inter eos dicebatur volare, sed secundum veritatem repertum est, quod non volauit, sed ambulabat iuxta terram et earn non tangebat, et quando videbatur sedere, nulla re solida sustentabatur» (Ricoldus de Monte Crucis. Cap. X).
«Идолам своим [бакши – В. К.] устраивают большие празднества, с великим пением и с великим, никогда не виданным освещением…Много у них больших идолов, а иной раз огню поклоняются» (Марко Поло, с. 97).
Танур (тандыр) – наземная или заглубленная в землю печь для выпечки хлеба, приготовления различных мясных блюд, обжига керамики. Особенность танура состоит в том, что закладка дров, сажание хлеба и других продуктов, а также выемка золы производятся через верхнее отверстие.
Можно предположить, что антагонизм Баба Туклеса и буддистского окружения Узбека в легенде нашел выражение во внешнем облике исламского проповедника. Он «волосатый» в противоположность характеристической «неволосатости» лам, на которую указывают многие источники монгольского времени: «Точно также все жрецы их бреют целиком голову и бороду» (Гильом де Рубрук, 1993. С. 112); «Все они – жрецы, бреют волосы на голове и бороды» (Киракос Гандзакеци, с. 238); «Голову и бороду бреют» (Марко Поло, с. 97).
Как объясняет Рашид-ад-дин, через два-три года после обращения Газана в ислам, «всем людям стало ясным и доказанным, что причиной принятия им ислама были не доводы некоторых эмиров и шейхов, а только лишь божественное руководство на пути истинной веры, ибо установлено опытом, что редко человек, которого какой-нибудь государь или правитель насильно обращает в мусульманство, согласно его желанию остается в его вере. При удобном случае он в той же стране или в другой стране вернется к своему вероучению. Следовательно, какая нужда такому выдающемуся и могущественному государю в подобном большом деле обращать внимание на чьи-то слова и делать [их] своим вероисповеданием или затруднять себя выбором другого вероисповедания, в особенности когда его предки завоевали все страны света в пору язычества» (Рашид-ад-дин. Т. III. С. 206).
Восемь веществ «съедающих» ртуть, это – золото, серебро, медь, железо, олово, свинец, цинк и магнетит. Восемь веществ «связывающих» ртуть, это – сера черная, «спина лягушки», алевролит, свинцовый глет, серебряная руда, реальгар, аурипигмент и киноварь «белая».
Портолан – морская карта, руководство по навигации от порта к порту. На портолане Дульцерта изображена акватория Средиземного и Черного морей, и частично Каспийского моря.
Происхождение этого символа разъяснил А. В. Мартынюк. «Изображение ильханского флага на Каталонском атласе можно сопоставить с другими источниками, а именно с документами дипломатической переписки ильханов с европейскими правителями, особенно активной в конце XIII – начале XIV века. Сохранившиеся оригинальные послания монгольских правителей Ирана несут на себе оттиск государственной печати ильханов, так называемую „красную тамгу“ (аl tamga), в форме красного квадрата со стилизованными китайскими письменами. Можно высказать предположение, что в Европе красная тамга-печать была ошибочно воспринята как геральдический знак ильханов и осмыслена, в соответствии с европейской геральдической традицией, как герб этой монгольской династии» (Мартынюк А. В. Каталонский атлас 1375 г. как источник по истории Золотой Орды и других монгольских государств XIV века//Труды Международных нумизматических конференций. Монеты и денежное обращение в монгольских государствах XIII–XIV веков. М., 2008. С. 81).
Трезубцы с полу-луной и лилией по сторонам существуют до сих пор также на Малайском архипелаге: Racinet, Le costume historique, т. III, лист 134, № 11, 12, 14, 17, 20, 21. – Прим. В. В. Стасова.
Перевод по: Brentjes Sonja. Revisiting Catalan Portolan Charts: Do They Contain Elements of Asian Provenance?//The Journey of Maps and Images on the Silk Road / Ed. Ph. Foret, A. Kapłony. Leiden; Boston, 2008. P. 194–199.
Тираз (перс.) – вытканная на ткани орнаментальная полоса с арабскими надписями, содержащими, как правило, имя халифа или благопожелания. Такие ткани изготавливали в государственных мастерских и использовали при шитье парадных одежд. – Прим. 3. В. Доде.
С. Брентис использует термин waistcoat, служащий в английском языке обозначением мужской одежды, обычно без рукавов, застегивающейся по центру, длиной немного ниже пояса, которую надевали под жакет или пальто. Иными словами, на Джанибеке надет жилет. Вопреки мнению Брентис, у нас нет оснований видеть эту деталь одежды в костюме Джанибека. С моей точки зрения, Джанибек одет в длинное широкое платье зеленого цвета, цельнокроеное, прямого силуэта с длинными рукавами, декорированными полосами тираз, без воротника с горловиной округлой формы. Это платье напоминает широкие одеяния арабских кочевников. На миниатюрах XIV в. в таких одеждах, как правило, изображались мусульмане. На атласе Джанибек облачен в костюм мусульманина, на что однозначно указывает его головной убор – чалма, которую полагалось носить каждому правоверному, поскольку этот головной убор носил пророк Мухаммад. Нет необходимости, вслед за С. Брентис, искать аналогии костюмам персонажей, изображенных на каталонских картах XIV в., в источниках, «созданных при различных династиях мусульманского мира», а тем более, проводить параллели с далеко отстоящими по времени аналогиями в сасанидских источниках, у «западно-иранских поселенцев на Дону» и в каких-то неопределенных «сибирских погребениях». Такой прием был бы оправдан, если бы перед автором стояла искусствоведческая задача проследить развитие формы того или иного изображения элементов костюма, подушек, жезлов и т. п. Как я понимаю, она преследует другие цели – выявить материалы, которые послужили создателям карт источником для создания образа «чужого». Надо полагать, что картографы использовали актуальные материалы, и вряд ли интересовались историей происхождения того или иного способа изображения одежд, головных уборов и других атрибутов власти. Головной убор, аналогичный чалме Джанибека, видим на персонаже, изображенном на бронзовом подносе, выполненным мосульским мастером в первой половине XIII в. (Во дворцах и в шатрах. Исламский мир от Китая до Европы. Каталог выставки. Государственный Эрмитаж. СПб., 2008. С. 30, кат. 14). Персонаж на подносе одет в длинное платье прямого силуэта, перехваченное поясом. На верхней части рукавов прослеживаются декоративные полосы – тираз. Лиф сложно орнаментирован. Никаких следов застежки или запаха на лифе нет, но подол кажется распашным. Горловина платья округлой формы, без воротника. Он сидит на цилиндрической подушке, на троне. – Прим. 3. Д.
Вопреки Брентис, головной убор правителя Рума не плоский, а скорее напоминает часто встречающиеся на миниатюрах изображения монгольских головных уборов с неразрезаными поднятыми вверх полями (Talbot-Rice D. The Illustrations to the World History of Rashid al-Din. Edinburgh, 1976, p. 20, fig. 10A). Ha медном подносе из Мосула видим такие же головные уборы на персонажах с «гривнами», в круглых медальонах. – Прим. 3. Д.
Такое сравнение методически некорректно. Не шапки на миниатюрах «Шахнаме» напоминают шапку на атласе, а наоборот, головной убор, показанный на Каталонском атласе, скорее всего, имеет прототипом (образцом для копирования) головные уборы, изображенные на персидских миниатюрах. – Прим. 3. Д.
Очевидно, что в данном случае следует говорить не о кусках ткани, а о каком-то драпированном типе одежды, которая изображена на ильхане, поверх красного платья. Она ассоциируется с византийскими костюмами, когда царствующих персонажей изображали в туниках с длинными рукавами и плащах-палудаментумах, оставлявших открытой правую руку. Эти плащи скрепляли на правом плече фибулами. Может быть, художники карт использовали не только восточные образцы, но и «одевали» восточных правителей в одежды западных монархов, чтобы подчеркнуть их царский статус? – Прим. 3. Д.
Совпадение цвета, скорее всего, объясняется использованием аналогичных красок, а не стремлением к скурпулезной передаче оттенков. – Прим. 3. Д.
Утверждение Брентис – непростительная ошибка. Правитель Рума показан в монгольском костюме со всеми подробностями. На нем монгольский кафтан и монгольская шапка, что соответствует политической зависимости Рума от ильханов. Да и мусульманский костюм Джанибека подтверждается мамлюкскими донесениями, так что нет оснований говорить о неосведомленности Абрахама Креска. – Прим. А. Ю.
На Херефордской карте мира XIII в. феникс изображен между Египтом и Аравией. В надписи к рисунку птицы, не имеющей ничего общего с цаплей (священной птицей египтян) сообщается: Phenix avis: hec quingentis vivit annis; est autem unica avis in orbe 'Птица феникс: живет пятьсот лет, поэтому она единственная в своем роде на свете (Miller К. Mappaemundi. Die altesten Weltkarten. Stuttgart, 1896. IV: Die Herefordkarte. S. 31). Автор Эбсторфской карты эту тему освещает более подробно, позаимствовав описание феникса у Исидора Севильского: «Название Аравия означает „святая“, потому что эта земля родит фимиам и благовония. Ее же греки называют Eudemon, то есть Счастливой, так как в ее горных лесах произрастают мирра и корица. Здесь же родится птица феникс, пурпурового цвета, откуда и имя ее. Во всем мире она одна единственная и уникальная, потому что арабы называют все единственное «фениксом». Прожив пятьсот и более лет, она, видя, что стареет, собирает себе костер из благовонных кустарников и, повернувшись к солнечным лучам, взмахом крыльев взращивает себе пламя и добровольно сама себя сжигает, а потом, именно в девятый день, птица поднимается из пепла. Золото этой страны наилучшее» (Miller К. Mappaemundi. Die altesten Weltkarten. Stuttgart, 1896. V: Die Ebstorfkarte. S. 38). В иллюстрированной рукописи середины XIV в., в части, посвященной вымышленному кругосветному путешествию сэра Джона Мандевиля, Египет представлен тремя символами: фениксом на алтаре, кентавром и фигурой св. Антония, см.: Марко Поло. Книга чудес: Отрывок из «Книги чудес света» из Национальной библиотеки Франции (MS. fr. 2810) / Ст. Ф. Авриля. М., 2003. fol. 151 г.
