Текст книги "Хан Узбек. Между империей и исламом"

Автор книги: Александр Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

Картографические материалы дополним наблюдениями путешественников. Паломник из Флоренции, Лионардо ди Никколо Фрескобальди, прибыл в Александрию в 1384 г. Его внимание привлекли места молитв иноверцев – мечети, которые он описывает через сравнение с христианскими храмами: «Есть там мечети, то есть церкви сарацинские, в которых нет ни резьбы, ни росписи, напротив, изнутри все они белы и оштукатурены и затерты мелом. На их колокольнях нет у них колоколов, и ни единого колокола мы не встретили во всем язычестве, напротив, стоят на их колокольнях их капелланы и клирики день и ночь, и кричат в свой час, как мы звоним. И крик их – благословение Богу и Магомету; еще говорят: плодитесь и размножайтесь, и прочие постыдные слова» (Записки итальянцев, с. 25). Полумесяц над минаретами не отмечен. Известно, что мечеть не храм, а всего лишь место молитвы. В противовес церквам с планом в форме креста или индуистским храмам с космической символикой значение мечети как культового здания не подчеркнуто внешними атрибутами[189]189
  Воронина В. Л. Средневековый город арабских стран. М., 1991. С. 72.


[Закрыть].

Поиск, вслед за В. В. Бартольдом, однозначных свидетельств о полумесяце, венчавшем мечети, результатов не дал. Однако в новейшем исследовании о полумесяце в исламской культуре приводится множество материалов[190]190
  Yoel Natan. Moon-o-theism. Religion of a War and Moon God Prophet. 2006. Vol. II.


[Закрыть], которые требуют проверки (ибо в тех или иных изображениях полумесяца следует различать геральдический знак, астральный или религиозный символы). Так на монетах зангида Насир ад-дин Махмуда (1219–1222) фигура сидящего человека с полумесяцем в руках есть персонифицированное изображение Луны[191]191
  Heidemann S. Memories of the Past? 'Classical' or 'Sunni Revival' in Architecture..and Art in Syria between the Mediterranean and Iran in the 12th and 13th centuries//Paper presented at the International Symposium on 'The Islamic Civilization in the Mediterranean'. Lefkosa, Northern Cyprus, December 1–4, 2010.


[Закрыть] (см. рис.).

Обратимся к европейским миниатюрам эпохи крестовых походов, в частности, к рукописи начала XIV в.[192]192
  Roman de Godfrey de Bouillon, Bibliotheque nationale, Paris, Ms. Fr. 22495, folio 265v,


[Закрыть], где проиллюстрированы события 1218 г. (битва за Дамьетту). Кони под мусульманскими всадникам покрыты красного цвета попонами, украшенными черными полумесяцами, либо же темносиними попонами с желтыми полумесяцами. Обычно эти полумесяцы трактуются как символ ислама[193]193
  Yoel Natan. Moon-o-theism. Religion of a War and Moon God Prophet. 2006. Vol. II. P. 432–433.


[Закрыть]. Воображаемая геральдика мусульманского воинства описана в исследовании С. И. Лучицкой, которую интересуют визуальные знаки инаковости мусульман в представлении христиан. «Даже беглый просмотр рукописей, – пишет С. И. Лучицкая, – позволяет заметить, что миниатюристы, изображая мусульманскую геральдику, используют в основном два цвета: красный и черный. Они рассматривались как противоположные белому… Черный и красный были цветами греха, ада, язычества и смерти. Но символичны не только сами цвета, но и их соотношение. При анализе цветовой гаммы мусульманской геральдики важно помнить следующее: средневековая геральдика имела свои законы распределения цветов на гербах. Шесть цветов блазона расчленялись на две группы: 1) золото и серебро (желтый и белый); 2) красный (gueules), черный (sable), синий (ażur), зеленый (sinople). Поверхность гербового щита (поле) имеет только один цвет (эмаль). В средневековой геральдике в принципе запрещалось совмещать в одном блазоне две цвета (эмали), принадлежащие к одной и той же группе. Если поле красное, то фигура должна быть серебряной или золотой, но она не может быть черной, зеленой или голубой. Рассмотрим с этой точки зрения распределение цветов в воображаемой геральдике мусульман: чаще всего на щитах мусульман на красном поле нарисованы черные фигуры: черные полумесяцы, черные головы мавров или же черный дракон… Очень часто на щитах мусульман изображаются звезды и полумесяц, которые были наиболее общераспространенными знаками восточного мира: полумесяц – символ ислама, а звезда – символ Востока. Этим фигурам геральдики мусульман как бы противопоставлены визуальные эмблемы христиан: так, на щитах и знаменах христиан изображается весьма часто крест»[194]194
  Лучицкая С. И. Образ Другого: мусульмане в хрониках крестовых походов. СПб., 2001. С. 331–332.


[Закрыть].

Казалось бы, представленные материалы опровергают тезис В. В. Бартольда о том, в свидетельствах эпохи крестовых походов едва ли можно обнаружить метафору борьбы креста с полумесяцем. Однако в размышлениях С. И. Лучицкой есть неувязка: полумесяц включен в число фигур воображаемой геральдики мусульман, и одновременно является общеизвестным символом ислама. На деле неверно ни то, ни другое. Обратим внимание на то, что полумесяц изображен на щитах и попонах. Полумесяц был династическим символом сельджуков. Семиотическое исследование инаковости, без учета реальных материалов знаковой культуры соперников христиан, приводит к ошибочным выводам.

В Акре, столице Иерусалимского королевства крестоносцев, где в скиптории шла работа над иллюминированными рукописями, франки чеканили монеты с именем Пророка Мухаммада и мусульманскими легендами[195]195
  Гончаров Е. Ю. Христианские дирхемы. Акра, 1251 г.//Жан де Жуанвиль. Книга благочестивых речений и добрых деяний нашего святого короля Людовика. СПб., 2012. С. 385–388.


[Закрыть]. В 1250 г. по распоряжению папского легата эта чеканка была прекращена, а через год новые золотые и серебряные монеты появились с христианскими легендами, написанными на арабском языке. Нумизмат Е. Ю. Гончаров, проследивший за перипетиями войны символов, пишет, что одобренные папским легатом дирхемы делись на три группы: с крестом в круге, с крестом без круга, без креста. Вероятно, мусульмане Иерусалимского королевства настояли на удалении христианского символа. Для нашей темы интересен вариант дирхемов, где по сторонам центрального креста стоят лилия и полумесяц[196]196
  Balog Р., Yvon J. Monnaies й legends arabes de l'Orient latin//Revue numismatique, 6e sdrie. T. 1, аппёе. 1958. Fig. 43 b.


[Закрыть]. Последние, по мнению Е. Ю. Гончарова, являются символами Франции и Востока. Осталось прояснить, если «символ Востока» – это мусульманский знак, почему он отсутствует на чекане Дамаска, Халеба и других исламских городов? Не является ли оппозиция лилии и полумесяца примером конструирования воображаемой геральдики? На мой взгляд, религиозным символом на монетах франков был крест, а лилия и полумесяц – символы правителей.

Напомню, мы ищем ответ на вопрос о предназначении золотого полумесяца, венчавшего дворец хана Узбека. Время обратиться к другому контексту. В монгольской имперской символике полумесяц представлен на знамени Чингис-хана, которое он вручил своему наместнику в Северном Китае, на пайцзах, в декоре костюма золотоордынской знати[197]197
  Доде 3. В. Эмблемы с изображениями Луны, Солнца и драконов в костюме монгольской кочевой элиты XIII–XIV вв.//Культ предков, вождей, правителей в погребальном обряде. Тез. докл. Всерос. науч. конф. М., 2010. С. 50–51.


[Закрыть]. Для нашего сюжета важна находка женского халата с эмблемами солнца и полумесяца из тонкого листового золота на рукавах (см. ниже статью 3. В. Доде). Эта небесная символика находит прямое соответствие на ханских пайцзах и, одновременно, эмблема золотого полумесяца на церемониальном халате выглядит как цитата золотого полумесяца над дворцом хана Узбека.

В ряд небесных символов, включенных в имперский контекст, следует добавить женские украшения в виде лунниц и солнечного диска. О них мы можем судить по формам для ювелирного дела (коллекция Эрмитажа, Золотая Орда). На серебряной пайцзе хана Кельдибека с позолоченной двусторонней надписью солнце изображено в виде шестилепестовой розетки в круге. Подобный же рисунок солнца – и на литейной форме для изготовления женских украшений. Эмблемы солнца и луны относились к ханским инсигниям.

^{Фрагмент пайцзы Кельдибека. Солнце в виде шестилепестковой розетки}

З. В. Доде обратила внимание на полумесяц в геральдических композициях на кубачинских котлах XIV в.[198]198
  III Абхазская археологическая конференция, посвященная Г. К. Шамба, ноябрь 2011 г. Сухум. Доклад: «Кубачинская луна: астральный символ, мусульманский полумесяц или имперский знак?».


[Закрыть] Все перечисленное входит в категорию статусных вещей.

Верительные дощечки – пайцзы – относились к общеимперским знакам отличия. В первом улусе Чингис-хана четыре нукера, исполнявшие обязанности личных порученцев хана в качестве послов, имели вестовые стрелы[199]199
  Кычанов Е. И. История приграничных с Китаем древних и средневековых государств (от гуннов до маньчжуров). 2-е изд., испр. и дополн. СПб., 2010. С. 221.


[Закрыть]. В обиход монголов пайцзы вошли, скорее всего, после второй интронизации Чингис-хана. В этих предметах запечатлелись существенные стороны чингизидской культурной модели. Пайцзы разделялись на два вида: первые были знаками отличия и выдавались за заслуги, а вторые – подорожные, вручались лицам, выполнявшим особые поручения ханского дома[200]200
  Банзаров Д. Собрание сочинений. М., 1955. С. 156; см. также: Григорьев А. П. Монгольская дипломатика XIII–XIV вв. (Чингизидские жалованные грамоты). Л., 1978. С. 68; Мэн-da бэй-лу, с. 178–183, прим. 377, 385.


[Закрыть].

Когда брат армянского царя Смбат Спарапет изъявил покорность Вату, то последний, по словам Григора Акнерци, «пожаловал его землей и ленными владениями, дал великий ярлык, золотые пайцзы и выдал за него знатную татарку, носившую бохтаг. У них было такое обыкновение: если они хотели кому-нибудь оказать высший почет и дружбу, то выдавали за него одну из почетных жен своих» (Григор Акнерци, с. 18). Набор властных символов, полученных Смбатом Спарапетом, означал, что этот армянский князь поступил на службу к монгольскому хану. Пайцза в данном случае была отличительным знаком. Она удостоверяла полномочия Смбата на вверенных ему территориях и определяла его место в имперской иерархии.

Марко Поло упоминает наградные пайцзы (золотые и серебряные); он же описывает подорожные пайцзы. Пайцза с изображением солнца и луны выдавалась высшим военачальникам, которые уступали по статусу только князьям. Вот как выглядела раздача пайцз Хубилаем офицерскому корпусу: «Сотников, кто отличился, он сделал тысячниками, одарил их серебряной посудой, роздал им господские дщицы. У сотника дщица серебряная, а у тысячника золотая или серебряная вызолоченная, а у того, кто над десятью тысячами поставлен, она золотая с львиною головою, а вес у них вот какой: у сотников и тысячников они весят сто двадцать saies, а та, что с львиною головою, весит двести двадцать; на всех них написан приказ: «По воле великого бога и по великой его милости к нашему государю, да будет благословенно имя хана, и да помрут и исчезнут все ослушники». На дщице, скажу вам, еще написаны права того, кому она дана, что он может делать в своих владениях. Добавлю еще к этому: у того, кто поставлен над ста тысячами, или начальствует главным, большим войском, дщица золотая и весит четыреста saies, написано на ней то же, что сказал; внизу нарисован лев, а наверху изображены солнце и луна; даны им права на великую власть и на важные дела; а когда тот, у кого эта важная дщица, едет, то над головою у него всегда теремец, и значит это, что важный он господин, а сидит он всегда на серебряном стуле. А некоторым великий хан дает дщицу с кречетом, дает ее только большим князьям, чтоб была у них та же власть, как и у него; они приказы отдают, а когда гонцов посылают, то, коль пожелают, лошадей забирают у царей; говорю – у царей, потому что у всех других людей могут также забирать лошадей» (Марко Поло, с. 103).

В монгольском Иране в правление Газан-хана (1295–1304) высшим лицам выдавали круглые пайцзы с изображением тигровой головы; для средних воевод и меликов установили пайцзу поменьше и с особым узором; «что же касается гонцов, едущих на ямских курьерских лошадях, то для них [государь] определил продолговатую пайцзу, и на ее конце сделали изображение луны» (Рашид-ад-дин. Т. III. С. 278).

Пайцзы с именами ханов из династии Джучидов на территориях Золотой Орды найдены в разные годы в районах Поволжья, Поднепровья и Крыма. На них прочтены имена ханов Токты (1290–1312), Узбека (1312–1341), Кельдибека (1361) и Абдуллаха (1362–1369)[201]201
  Спицын А. А. Татарские байсы//Известия Археологической Комиссии. № 29. СПб., 1909. С. 130–141; Банзаров Д. Собрание сочинений. М., 1955. С. 291–294, прим. 203, 204, 207–209; Munkuyev N. Ts. A New Mongolian P'ai-tzu from Simferopol//Acta Orientalia Hungaricae. Tomus XXXI (2). Budapest, 1977. P. 185–215.


[Закрыть] (см. рис.). Все надписи на монгольском языке выполнены уйгурским алфавитом. Формуляры пайцз близки или идентичны и отличаются лишь именами властителей. Все четыре пайцзы выполнены в форме продолговатых пластин, окантованных небольшим утолщением по краю, и снабжены отверстиями, выделенными крупными валиками (отверстия предназначены для крепления ремешка, с помощью которого пайцза подвешивалась к поясу владельца).

Монгольские пайцзы (По: Малышев А. Б., Шереметьев А. Г., 2010.)

^{1. Великоханская пайцза, Минусинский округ, Енисейская губерния.}

^{2. Пайцза хана Абдаллаха, д. Гругиевка Екатеринославской губернии.}

^{3. Великоханская пайцза, с. Нюкское Верхнеудинского округа Забайкальской области.}

^{4. Пайцза хана Узбека.}

^{5. Пайцза хана Токты, Астраханская губерния.}

^{6. Пайцза хана Кельдибека, Симферопольский клад.}

Монгольские и китайские пайцзы (По: Малышев А. Б., Шереметьев А. Г., 2010.)

^{1. Династия Юань, Томская область.}

^{2. Дайцинская династия, Китай, 1793 г.}

На лицевой стороне пайцзы Кельдибека выгравировано изображение солнца в виде шестилепестковой розетки в круге, обозначенной двойной линией; на обороте – неполная луна. Солнце и луна показаны на фоне облаковидных узоров. Без сомнения, этот сюжет является изобразительной метафорой Неба. Солнце и луна выгравированы также на золотоордынских пайцзах ханов Токты и Узбека: солнце – на лицевой пластине в виде восьмилучевой розетки в круге; луна с копьевидным знаком – на реверсе в виде небольшого кружка. Изображение неполной луны можно видеть и на пайцзе Абдуллаха, подставного хана беклярибека Мамая. Здесь нет изображения солнца, а луна повторена дважды[202]202
  Крамаровский M. Г. Символы власти у ранних монголов. Золотоордынские пайцзы как феномен официальной культуры//Тюркологический сборник 2001: Золотая Орда и ее наследие. М., 2002. С. 216–217.


[Закрыть].

По мысли М. Г. Крамаровского, копьевидный знак на пайцзах Токты и Узбека есть изображение древка знамени на фоне полной луны. В поздних обрядовых текстах, связанных с культом Чингис-хана, сохранился текст молитвы, посвященной черному сульде, т. е. знамени: «Священная харизма, пришедшая от алых Солнца и Луны, священная харизма, обладающая древком знамени и светом Солнца и Луны»[203]203
  Скрынникова Т. Д. Представления монголов XIII века о харизме и культ Чингис-хана//«Тайная история монголов»: источниковедение, филология, история. Новосибирск, 1995. С. 85.


[Закрыть]. Учитывая, что знамя (туг сулде) было вместилищем жизненной силы Чингис-хана, исследователь приходит к выводу, что солнце и луна на пайцзах – иконографическое воплощение харизмы Чингис-хана: «Обращение к харизме великого предка (едва ли не культурного героя), сконцентрированной в солярных символах, оказалось неизбежным для младших Чингисидов в периоды нестабильности монгольского государства конца XIII–XIV вв.»[204]204
  Крамаровский М. Г. Символы власти у ранних монголов, с. 220–221.


[Закрыть].

Добавлю, что и в тексте пайцзы Узбека говорится об обожествленном предке всех чингизидов – Чингис-хане, который оказывает покровительство одному из своих державных потомков: «Предвечного бога силою, пламени великого благоденствия покровительством, наше, Узбека, повеление»[205]205
  Григорьев А. Я., Григорьев В. П. Коллекция золотоордынских документов XIV века из Венеции: Источниковедческое исследование. СПб., 2002. С. 11.


[Закрыть].

Остается уточнить ролевые функции солярных символов, поскольку харизма Чингис-хана была связана исключительно с луной. Бенедикту Поляку, участнику францисканской миссии 1245 г., известно, какое символическое значение придавали солнцу и луне монголы: «Они имеют обыкновение начинать какое-либо дело в начале лунного месяца или в полнолуние. Также они говорят, что луна – это великий император и преклонив колени, поклоняются ей. А солнце, говорят они, это мать луны, потому что от него [луна] получает свет и потому что у него [солнца] огненная природа, которую они сами почитают превыше всего, ибо они верят, что через огонь все очищается» (НТ, § 43). Женская природа солнца закреплена в выражении «мать солнце» (экэ наран в «Тайной истории монголов», § 238; например: «явит себя матерь всего – солнце»). Эта же тема представлена в шаманском обращении к солнцу и луне у бурят: «Восьмикруговое солнце – мать, девятикруговой месяц – отец»[206]206
  Потанин Г. Н. Очерки Северо-Западной Монголии. Материалы этнографические. СПб., 1883. Вып. 4. С. 111.


[Закрыть]. Солнце у бурят считалось женщиной, и поэтому ему соответствовало четное число кругов, в то время как месяцу – мужчине – нечетное. В тимуридской рукописи XV в., посвященной генеалогии Чингизидов, имеется изображение легендарной прародительницы Гоа-Марал в виде женской фигуры с солнечным диском над левым плечом[207]207
  Turks: A Journey of a Thousand Years, 600–1600 / Ed. D. J. Roxburgh. London, Royal Academy of Arts, 2005. P. 197. Fig. 43. Рукопись хранится в Музее Топкапы, Стамбул. Ms. Н. 2152. Fol. 42а.


[Закрыть].

Во времена Чингис-хана астральные символы – солнце и луна – использовались в речи правителей как метафоры власти. В 1204 г. Таян-хан, государь найманов, отправил посла к государю онгутов Алакуш-тегин-Кури со словами: «Говорят, что в этих пределах появился новый государь, – а подразумеваемый им был Чингис-хан, – мы твердо знаем, что [на небе] назначено быть солнцу и луне вдвоем, но как быть на земле двум государям в одном владении? Будь моей правой рукой и помоги мне ратью, дабы мы захватили его колчан (киш), т. е. его звание (мансаб)» (Рашид-ад-дин. Т. I. Кн. 2. С. 146).

Харизма – качество, обеспечивающее благоволение каких-то непостижимых сил. В монгольском восприятии харизма (сульде) синонимична «сиянию» и «свету»[208]208
  Скрынникова Т. Д. Представления монголов XIII века о харизме и культ Чингис-хана//«Тайная история монголов». Источниковедение, филология, история. Новосибирск, 1995. С. 84.


[Закрыть]. Девятибунчужное белое знамя, обладающее светом солнца и луны, было вместилищем харизмы Чингис-хана. На белом знамени го-вана Мухали, наместника Чингисхана в Северном Китае, имелось черное изображение луны (Мэн-да бэй-лу, с. 77). В биографии Мухали в «Юань ши» говорится об указе Чингис-хана: «[Пусть] Мухали водружает это знамя при отдаче приказов так же, как если бы мы лично были»[209]209
  Цит. по: Мэн-дa бэй-лу, с. 77.


[Закрыть]. Что касается штандарта Чингис-хана, то это было «большое совершенно белое знамя» (Мэн-да бэй-лу, с. 76). Благодаря Бенедикту Поляку, мы знаем, что у монголов солнце – мать императора. Солнце воплощает идею правящего рода (этого не было у китайцев), а луна – символ императора. В таком случае, изображение луны на знамени наместника символизировало сияющую харизму Чингис-хана.

Белое знамя с черной луной 1218 г. следует сопоставить с флагом Хубилая на Каталонском атласе 1375 г.: три черных полумесяца на темном фоне. В системе монгольских государственных символов «луна – это великий император». Золотой полумесяц на дворце хана Узбека – иконографическое воплощение харизмы Чингиз-хана. Учитывая обилие лунарной символики в политическом обиходе ордынской знати, можно полагать, что и на знамени хана Узбека был тот же символ, что и над дворцом хана – полумесяц. Флаг Узбека (где видим полумесяц и тамгу) на портолане Ангелино Дульцерта подтверждает это предположение.

Если полумесяц над дворцом Узбека имперский знак, то с большой вероятностью можно полагать, что на территории Улуса Джучи полумесяц над мечетями был не религиозным, а государственным символом, и демонстрировал покровительство власти мусульманской общине. Типологически сходное явление ранее наблюдалось при Сасанидах в западной части Ирана и на сельджукских территориях.

Однако на этом тема имперского полумесяца не исчерпана. Иконографически полумесяц на пайцзах Кельдибека и Абдуллаха близок к полумесяцу, который вместе с ханской тамгой вписан в геральдический щит на строительной мраморной плите 1342 г. генуэзского консула в Каффе Джованни ди Скаффа. Это дает основание полагать, что монгольскую эмблему (тамга с полумесяцем) сконструировали генуэзцы, заимствовав тамгу с монет, а полумесяц с ханской пайцзы или флага, поскольку оба знака у них ассоциировались с монгольскими символами власти.

^{Фрагменты мраморной строительной плиты генуэзского консула Ди Скаффа. 1342 г. Каффа. По: Яровая Е. А., 2010, с. 135.}

^{Известняковая строительная плита консула Готифредо Вивальди. 1389 г. Каффа. По: Яровая Е. А., 2010, с. 138.}

Что означал итальянский геральдический щит с джучидской тамгой и полумесяцем в эмблематике Каффы? Позволю себе вмешаться в спор специалистов по геральдике. Основанием для участия в споре является то обстоятельство, что ни одна из сторон не учитывает в своей аргументации собственно монгольские материалы, а именно: золотой полумесяц над дворцом хана Узбека, изображения луны и солнца на монгольских пайцзах и знаки на джучидских флагах на портоланах. Монгольский знак на плитах Каффы рассматривается в системе координат европейской геральдики, что само по себе интересно, но не достаточно. Щит с тамгой и полумесяцем воспринимается участниками дискуссии как данность, вопрос о происхождении этой эмблемы не был задан. При такой установке все построения кажутся мне сомнительными. Вместе с тем, это самая разработанная в научном плане часть проблематики джучидской символики (в пограничной зоне европейско-монгольских контактов). И она вполне приложима к вопросу о смысле знаков на джучидских флагах на портоланах.

Обратимся к аргументам сторон. Итак, спор о том, был ли щит с ханской тамгой гербом Каффы?

«Среди медиевистов-итальянистов тамгу на каффинских плитах, – пишет Е. А. Яровая, – зачастую принято именовать "гербом Каффы". Строго говоря, это выражение можно принять лишь как некий эвфемизм – по правилам геральдики золотоордынская тамга не может считаться гербом генуэзской фактории с правящей латинской верхушкой, хотя и составляющей безусловное меньшинство, и расположенной на территории, контролируемой Золотой Ордой. Это знак сюзеренной власти ордынских правителей, символическое выражение договора между генуэзцами и золотоордынским ханом. Например, на каффинской плите 1384 г. ханская тамга занимает подчиненное положение по отношению к геральдическому символу Генуи – латинскому кресту, помещенному в центр композиции. Вопрос о правомочности тамги именоваться каффинским гербом затрагивается не впервые. А. Г. Еманов высказывал мысль о том, что по всей вероятности, изображаемая на монетах и строительных плитах тамга выступала как знак "союзнических, в терминах феодального права, отношений с правителями Золотой Орды, а позднее – Крыма, обозначая верность ордынскому хану, дружественность к его союзникам и враждебность к его врагам"[210]210
  Еманов А. Г. Городская символика на монетах Кафы 20–70-х гг. XV в.//Пятая Всероссийская нумизматическая конференция. Тез. докл. М., 1997. С. 36.


[Закрыть]. <…> Веским аргументом в защиту своего мнения историк считает тот факт, что «в аутентичных копиях этих соглашений… провозглашалась обязанность кафиотов помещать знак ханской власти, как это было при прежних правителях»[211]211
  Еманов А. Г. Городская символика на монетах Кафы 20–70-х гг. XV в., с. 37.


[Закрыть]. И все-таки в решении этого вопроса следует прежде всего отталкиваться от глубинного, понятийного смысла тамги как знака собственности, принадлежности государству или частной персоне, поэтому если таковой знак помещался на репрезентативных памятных сооружениях, какими являются закладные плиты, то, скорее всего, это означало некую заявку на территориальную принадлежность этих земель золотоордынским владыкам, а не несло лишь дипломатическую нагрузку»[212]212
  Яровая Е. А. Геральдика генуэзского Крыма. СПб., 2010. С. 72–74.


[Закрыть].

Концепция Е. А. Яровой, на мой взгляд, выглядит убедительно, за исключением одного пункта, никак не обоснованного, где тамга и полумесяц названы мусульманскими символами. Тамга к исламу отношения не имеет. У кочевых племен Центральной Азии тамга выступала в качестве родового и племенного знака собственности[213]213
  Кляшторный С. Г., Самбу И. У. Новая руническая надпись в Улугхемском районе//Учен. зап. Тувинского НИИЯЛИ. Кызыл, 1971. Вып. 15. С. 248; Васильев Д. Д. Тамга как компонент текста в эпиграфических памятниках//Сборник Международной конференции по первобытному искусству. Кемерово, 1998. С. 92–93; Длужневская Г. В. Тамги – дополнительный источник по истории енисейских кыргызов//Сборник Международной конференции по первобытному искусству. Кемерово, 1998. С. 93–94.


[Закрыть]. Согласно традиции, Огуз-хан утвердил знаки тамги всем своим 24 внукам. Однако на городском геральдическом щите видим джучидскую тамгу вместе с полумесяцем, и эта комбинация нечто иное, чем просто разновидность тамги. Перед нами воображаемая геральдическая эмблема (монголы тамгу на геральдические щиты не помещали, за неимением последних). Не исключено, что генуэзцы в этой эмблеме различали тамгу как знак собственности и полумесяц как символ политической власти хана. С легкой руки генуэзцев эту эмблему усваивают и каталонские картографы. На ханских монетах комбинации тамги и полумесяца нет; это означает, что такой эмблеме не было места в монгольских представлениях.

Теперь обратимся к аргументам А. Г. Еманова. «Наиболее дискуссионной является геральдическая эмблема с ханской тамгой, которая встречается и на других, хорошо известных эпиграфических памятниках генуэзской Кафы, начиная с 1342 г. и заканчивая 1396 г. (что и является определенным датирующим признаком), а равно и на кафинских монетах первой половины XV в.[214]214
  Lunardi G. Le monete delle colonie genovesi//ASLSP. NS. Genova, 1980. Vol. 20. Fasc. 1.


[Закрыть] Еще в середине XIX в. Н. М. Мурзакевич и Б. Кёне[215]215
  Мурзакевич H. M. Медные монеты города Кафы//Записки Одесского общества истории и древностей. Одесса, 1860. Т. 4. С. 387–388; Kóhne В. Les monnais gdnoises de Kaffa. SPb., 1875. P. 1–9.


[Закрыть] предложили воспринимать геральдический щит с татарской тамгой в качестве герба Кафы. О. Ф. Ретовский[216]216
  Ретовский О. Ф. Генуэзские надписи, найденные в Феодосии в 1894 г.//Записки Одесского общества истории и древностей. Одесса, 1896. Т. 19. С. 15, прим. 1.


[Закрыть] первоначально активно возражал, заявляя, что тамга ханов Золотой Орды могла быть гербом только татарских правителей Крыма; будучи высекавшейся генуэзцами на своих официальных надписях, она должна была выступать знаком признания сеньориальной власти Золотой Орды, на землях которой была основана Кафа. Однако позднее О. Ф. Ретовский отказался от этой позиции и присоединился к мнению оппонентов; он вынужден был признать существенное отличие тамги, вырезавшейся на кафинских плитах, от тамги ханского рода Бату, правившего в Золотой Орде; это отличие состояло в изображении полумесяца над правым плечом тамги; кроме того, О. Ф. Ретовский должен был согласиться с тем, что подобная эмблема не встречается на надписях, происходящих из других генуэзских поселений Крыма. С этого времени, конца XIX в., геральдический щит с татарской тамгой стали считать гербом Кафы»[217]217
  Еманов А. Г. Неизданные лапидарные памятники генуэзских поселений Крыма XIV–XV вв.//Вопросы эпиграфики. М., 2006. Вып. I. С. 151–152.


[Закрыть]. Вот с этим, общепринятым мнением не согласилась Е. А. Яровая, что и послужило поводом к возобновлению дискуссии.

А. Г. Еманов принимает лунообразный знак за дополнительный элемент тамги (полумесяц не видится ему самостоятельным знаком), и, исходя из этого, делает вывод: «Как раз изображением полумесяца тамга кафинской эпиграфики радикально отличается от батыевой». Полагаю, что приведенных выше материалов о полумесяце как имперском символе достаточно, чтобы развеять научный миф об особой тамге. В первую очередь такая тамга была бы представлена в массовом материале, например, на монетах, но на монетах ее нет. Монгольская тамга – самодостаточный элемент, любое непроизвольное изменение знака, и уже тем более появление внешнего довеска, влекло утрату ее владельческого статуса. Посмотрим на ситуацию глазами кочевника. Если бы родовое клеймо было изменено и оказалось бы, что точно такое же принадлежит какому-нибудь другому роду, последний имел право забрать весь скот, отмеченный эти знаком^{91}[218]218
  Из новейших исследований о тамге у кочевников, см.: Landais Е. The Marking of Livestock in Traditional Pastoral Societies//Traditional Marking Systems. A Preliminary Survey. London, 2009. P. 47–74.


[Закрыть]. Отсюда следует, что тамга с полумесяцем кафинской эпиграфики результат латинской интерпретации ханских символов. Владелец тамги не несет ответственности за ее фантастическую инсталляцию в предписаниях европейской геральдики. Равным образом ильханы не могут отвечать за то, что их владения на Каталонском атласе 1375 г. маркируются флагами с красным квадратом на полотнище, а чагатайские ханы – за флаги с золотым квадратом. С учетом того, что на портолане Дульцерта под джучидским флагом (с тамгой и полумесяцем) находится десяток городов, дискуссия о «гербе Каффы» (с такой же тамгой и полумесяцем) утрачивает какие-либо основания. Один и тот же символ не мог быть гербом у всех городов на территории Золотой Орды.

Два монгольских знака, помещенных генуэзцами на щите, и доступных для публичного обозрения означали признание Каффой законности политической и экономической власти хана.

Франко Кардини, исследуя тему «Европа и ислам», добавил подзаголовок: «История непонимания»[219]219
  Кардини Ф. Европа и ислам. История непонимания. СПб., 2007.


[Закрыть], причем без оттенка трагичности. Какие у нас есть основания полагать, что генуэзцы понимали смысл монгольских имперских символов? В свою очередь, размышления А. Г. Еманова интересны тем, что отражают представления средневековых европейцев в диалоге с иной политической культурой, чьи особенности остались для них тайной за семью печатями.

«Едва ли стоит настаивать, – пишет исследователь, – на возможности толкования изображения «полумесяца» как инициала С, кстати, по величине и рельефной фактуре сопоставимого с выше отмеченными буквами VT и способного обозначать понятия "c[ivitas]", "c[omuna]", "c[ommunitas]", или даже передавать название города "C[affa]". Этот знак в средневековой ментальности соотносился с максимой "quod cappio redo"[220]220
  Selecta emblemata et simbola / Ed. N. Maximovitch-Ambodic. Petropoli, 1788. № 802.


[Закрыть], отражая стремление к паритетности и комплиментарности во взаимоотношениях городской общины с окружающим pax tartarica. Более существенными выступают иные аргументы: тамга кафинской эпиграфики не могла являться знаком собственности татарских ханов на земли, занятые городской застройкой, поскольку власти Кафы были свободны от уплаты соответствующих поземельных налогов, как это практиковалось в других местах, например, в Тане (современный Азов)[221]221
  Более подробную аргументацию см.: Еманов А. Г. «На краю Европы»: Становление города на границе цивилизаций и культур//Европа: Международ. альманах. Тюмень, 2002. Вып. 2. С. 60–67; 2003. Вып. 3. С. 32–36; 2004. Вып. 4. С. 14–18; ср. с данными по Тане: Григорьев А. П., Григорьев В. П. Коллекция золотоордынских документов XIV в. из Венеции. СПб., 2002.


[Закрыть]. Небезызвестный генуэзско-татарский договор от 27 ноября 1380 г., заключенный кафинским консулом Джанноне дель Боско с золотоордынским наместником Крыма Черкасрм, а затем подтвержденный 24 февраля 1381 г. представителем Тохтамыша Ильяс-беем, определенно признавал за Кафой права собственности как на городскую территорию и прилегающую compagna, так и на более обширные прибрежные владения от Кафы до Чембало (нынешняя Балаклава)[222]222
  Desimoni С. Trattato dei genovesi col chan dei tartari nel 1380–1381 scritto in lingua volgare//ASI. Firenze, 1887. Vol. 20. P. 161–165; Basso E. Il «bellum de Sorchati» ed i trattati del 1380–1387 tra Genova e l'Ordo d' Oro//SG. Genova, 1991. Vol. 8. P. 11–12.


[Закрыть]. Отличия кафинской тамги от батыевой заставляют видеть в ней знак самого городского сообщества Кафы, абсолютное большинство населения которого состояло из татар, греков и армян; причем последние, в силу пастушеского хозяйства, больше были связаны не столько с латинянами или урбанизированными татарами, сколько с татарами степными, подданными золотоордынских ханов, адаптируя татарский язык, традиции и обычаи степи, в том числе и символику. Суждение Е. А. Яровой о невозможности использования ориентальной символики в европейской геральдике является чересчур абсолютизирующим. Известны случаи имплементации элементов восточного символизма в западное искусство блазонирования под воздействием крестовых походов. Самым ярким примером является тот же символ «полумесяца»[223]223
  Matschke К. P. Das Kreuz und der Halbmond. Dtisseldorf, 2004.


[Закрыть]. Те правила геральдики, на которые ссылается исследовательница, оставались актуальными и незыблемыми только в теории, но не на практике. <…> Знак тамги в соотнесенности с христианской и латинской символикой приобретал особое значение в эмблематике Кафы, города со смешанной этно-конфессиональной структурой. Этот знак выступал одним из важных принципов социально-правовой коммуникации, одним из неотъемлемых элементов идейной системы уникального городского сообщества, совместившего в своем едином урбанистическом пространстве общины католиков-латинян, православных греков и армян и мусульман; с одной стороны, он служил напоминанием об участии татарско-мусульманской общины во главе с кади и тудуном в образовании города, его конституировании и совместном укреплении, манифестируя его своеобразие, отличие как от западных, так и от восточных политических сил, сглаживание различий внутри городской границы между татарами и нетатарами, а, с другой стороны, он демонстрировал определенную дипломатическую этику по отношению к ближайшему политическому окружению – Золотой Орде, частью которого выступало соседствовавшее с Кафой Крымское наместничество»[224]224
  Еманов А. Г. Неизданные лапидарные памятники генуэзских поселений Крыма XIV–XV вв., с. 154–156.


[Закрыть].

Эта великолепная зарисовка не учитывает кочевой ментальности. В монгольской государственной практике тамга была экономической категорией[225]225
  Али-3адe А. А. Из истории феодальных отношений в Азербайджане в XIII–XIV вв. Термин тамга//Известия АН Азербайджанской ССР. Баку, 1955. № 5. С. 51–63; Мукминова Р. Г. Несколько слов о терминах тамга и бадж//Общественные науки в Узбекистане. 1961. № И. С. 65–69; Еремян В. В. «… Почаша просить десятины и тамгы, и не яшася новгородци…»: к вопросу даннических отношений между северо-западом Русской земли и Золотой Ордой (привнесенные податно-фискальные элементы)//История государства и права. 2009. № 10. С. 20–24; № 14. С. 24–26; Нуржанова Н. Некоторые тамги на монетах монгольских правителей Улусов Джучи и Чагатая//Культура, история и археология Евразии. М., 2009. С. 213–220. (Orientalia et Classical Труды Института восточных культур и античности. Вып. XXII)


[Закрыть], попытка же представить тамгу государственным символом[226]226
  Тезджан М. «Тамга» – государственный символ и пошлина в Золотой Орде и наследных ханствах//Средневековые тюрко-татарские государства. Казань, 2010. Вып. 2. С. 70–80; ср.: Шрин П. А. К вопросу о надчеканке тамги на монетах великого княжества Рязанского//Нумизматический сборник ГИМ. М., 1971. Ч. IV. Вып. I.


[Закрыть], на мой взгляд, не выглядит убедительно. Для решения вопроса о назначении ханской тамги на крепостных стенах Каффы требуется привлечь дополнительные свидетельства. География явления выходит за пределы Крыма: тамга обнаружена на стенах Хотинской крепости[227]227
  Фаизов С. Ф. Золотоордынская тамга и пирамида с крестом на стенах Хотинской крепости//Средневековые тюрко-татарские государства. Казань, 2010. Вып. 2. С. 178–181.


[Закрыть].

В книге И. К. Фоменко, заявленной как исследование исторических сведений, заключенных в портоланах, полумесяц на джучидских флагах автором незамечен. Утверждение же о том, что «изображение Джучидской тамги часто присутствует на гербах знатных генуэзцев XIV–XV вв.»[228]228
  Фоменко И. К. Образ мира на старинных портоланах. Причерноморье. Конец XIII–XIV в. М., 2007. С. 133. Прим. 1. Ссылка на изображения: Юргевич В. Н. Генуэзские надписи в Крыму//Записки Одесского общества истории и древностей. Одесса, 1863. Т. 5. Табл. I. № 18–21, 24.


[Закрыть], явное недоразумение. Тамга с полумесяцем, вписанная в геральдический щит, соседствует на плитах с гербами генуэзцев в Каффе, но, ни один генуэзский герб не включал монгольскую тамгу.

В восприятии монголов тамга и полумесяц не сопрягались, ибо выполняли разные функции. На монетах монгольских улусов тамга всегда знак собственности[229]229
  Петров П. Н. Тамги на монетах монгольских государств XIII–XIV вв. как знаки собственности//Труды Международных нумизматических конференций. Монеты и денежное обращение в монгольских государствах XIII–XV веков. М., 2005. С. 170–177.


[Закрыть]. Тамгой метили посуду[230]230
  Григорьев А. П. Тамги на золотоордынской керамике//Вестник ЛГУ. Серия 20: история, язык, литература. Л., 1981. Вып. 4. С. 98–99; Кокорина Н. А. Литейная форма с тамгой из Болгара//Археология восточноевропейской степи. Воронеж, 2001. Вып. 15.


[Закрыть], кошмы, потники, но главным образом – скот, коней. При раскопках на территории средневекового Азака был обнаружен комплекс из пяти железных изделий, в их числе клеймо для скота с джучидской тамгой (в виде двузубца с округлой головкой и коротким отростком на правой ножке снаружи)[231]231
  Масловский А. Н. Клады и экстраординарные погребения. Комплексы криминального происхождения из раскопок Азака (попытки интерпретации)//Диалог городской и степной культур на евразийском пространстве. Материалы V Международ. конф., посвящ. памяти Г. А. Федорова-Давыдова, г. Астрахань, 2–6 октября 2011 г. Казань; Астрахань, 2011. С. 226–230. Рис. 2, 1. Клеймо экспонировалось на выставке в Казани: Золотая Орда. История и культура. СПб., 2005. Кат. 683. Рис. на с. 40.


[Закрыть].

Типологически отдельную группу составляют миниатюрные золотые подвески с изображением джучидской тамги[232]232
  Крамаровский М. Г. Человек средневековой улицы. Золотая Орда. Византия. Италия. СПб., 2012. С. 112–113.


[Закрыть]. Одна из таких подвесок найдена при раскопках парного захоронения мордовского грунтового могильника XIII–XIV вв. Золотая подвеска с ушком для крепления к шнурку и с напайкой в виде тамги была зафиксирована в области шейных позвонков погребенной женщины[233]233
  Ляхов С. В. Охранные раскопки в Саратовском Правобережье//Археологическое наследие Саратовского края. Охрана и исследования в 1997 году. Саратов, 1999. Вып. 3. С. 94–100.


[Закрыть]. Подвески, наряду с перстнями, где также выгравирована тамга, входят в группу вещей, удостоверяющих высокое происхождение их владельца. Монгольским подвескам с тамгой типологически соответствуют бронзовые подвески с изображением княжеского знака Рюриковичей[234]234
  Chernetsov А. V. Russian Traditional Property Sings//Traditional Marking Systems. A Preliminary Survey. London, 2009. P. 238, 240. Fig. 11.


[Закрыть].