Текст книги "Банкир"

Автор книги: Александр Горохов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

– Текила мексиканская?!

– Большую рюмку? С солью и лимонов?

– Вот именно. Банкиры пьют по настоящему, парень.

– Будьте милостивы – большая текила, соль и лимон.

Это "будьте милостивы" и чисто выбритое лицо бармена что-то смутно напомнило Валентину, но он не стал копаться в глубинах памяти, поскольку рядом уже взгромоздился н высокий табурет обильно потеющий толстяк спросил.

– А текила ведь это мексиканский самогон? Из кактуса?

– Напиток банкиров, уважаемый. – продолжал разыгрывать свои карты Валентин. – Напиток богов! Бьет в ноги, а голова ясная.

– Так вы бог, или банкир? – улыбнулся Толстяк.

– А это одно и тоже , уважаемый.

Бармен принес текилу в полном комплекте, а Толстяк ограничился двумя бокалами шампанского со льдом, которые и унес в куда-то.

От стойки бара был виден почти весь игорный зал, и уже через минуту Валентин заметил, как Алла врезалась в шеренгу игроков возле рулетки, через пяток минут устроила там легкий скандал, ещё через три минуты сунула в плоскую серебряную сумочку пригоршню выигранных фишек и отлетела к карточному столу. За ней увязалась пара молодых людей, вполне пристойного вида. Около часа так и прошло. Алла шумно курсировала от рулетки к картам, Валентин быстро освоил "блэк джек", который оказался разновидностью отечественной игры шпаны – "очко" Никаких признаков того, что здесь где-то собралась публика крупнокалиберная, компания играющая совсем в другие игры – не было.

Между двумя подходами к картам, Валентин снова выпил текилы у стойки и ему показалось, что бармен смотрел в его лицо, словно хотел что-то сказать, но не решался, – строго следовал служебной инструкции: "Не навязывайся с разговорами клиенту. Отвечай, когда он затеет их сам."

К часу ночи местный праздник алчного порока достиг пики, по реакции игроков и едоков (из ресторана) Валентин приметил, что его подруга произвела сильное впечатление, завсегдатаи уже считали её "своей" и, кажется, что при всей этой карусели, она изрядно выигрывала на рулетке. Так оно и оказалось – ещё через полчаса она подскочила к Валентину и сунула в руку банкноты.

– Держи свои пятьсот баксов, скупердяй! На будущее запомни – на достойных женщинах не экономят, банкир с одесского привоза!

Валентин не успел ответить ей чем-нибудь столь же оскорбительным, как она неожиданно прижалась, охватила его руками за шею, изобразила поцелуй и прошептала на ухо.

– Валя, здесь собрались бандиты. В задних комнатах. И про тебя уже спрашивали. Смоемся?

– Нет. Мы за этим и пришли. – Валентин выдал ответный поцелуй.

Алла отскочила и рванулась к рулеточному столу в дальнем углу – его она ещё не освоила..

В третьем часу ночи в общем ажиотаже проявилась усталость, азарт полинял, объевшаяся часть публики вываливалась из ресторана и устало вываливалась из казино.

Валентин решил последний раз освежится текилой, которая не "била" его ни по ногам, ни по мозгам, она была настроена, следовало полагать, исключительно на мексиканцев.

Бармен, опять же странно взглянув на Валентина, спросил.

– Повторить? Прежний номер?

– Разумеется.

Бармен принес заказ и спросил тихо.

– А ты не помнишь меня, Валя Рагозин?

Валентин всмотрелся в его лицо, дернул память, как перебрал программы компьютера, и сказал.

– Я вас помню, Станислав Николаевич.

– И помнишь еще, в каком созвездии находиться Альфа Центавра?

– Нет. Мне теперь астрономия не требуется.

– Значит – забыл? Видимо, я был плохим учителем. Но зато, как видишь, стал неплохим халдеем.

– Крепко вас ударило...

– А ты, действительно банкир?

– Да. Банк "Паук" в вашем распоряжении.

Станислав Николаевич снизил голос до полного шепота.

– Тогда, Валя, будь здесь острожен. Лучше всего выпей и уходи. Хотя, я думаю, уже поздно.

– От чего?

– Тобой заинтересовались.

– Тем лучше.

– Валя, я закончу здесь в шестом часу. Если хочешь поговорить, то можем встретится у метро, когда оно откроется. Без четверти шесть.

– Я вам лучше позвоню. Ваш телефон не изменился?

– Нет. Мой внутренний мир не изменился, чего не скажешь про внешний.

Он отошел обслуживать грузную даму, которая вывалила на стойку пышную грудь и призвала с явным намерением начать скандал.

– Стас! Где ты там отираешься?!

Валентин не заметил, как к нему подкрался и укрепился на табурете рядом истекающий потом Толстяк. Игриво толкнул локтем и заявил благодушно.

– Ну, а теперь, по вашему совету, и я – текилу!

– Полезный напиток. – Валентин повернулся к тему так, словно предлагал начать беседу.

Толстяк предложение принял с подчеркнутой благожелательностью – А вы умеете пить! Мне вот здоровье не позволяет. Да и дела, дела, дела...

– Какие?

– А я тоже тот кровопийца, который высасывает деньги из бедных пролетариев! Банкир с вашего позволения.

Он улыбался всем лицом, губами, глазами, всем своим жирным телом был благожелательно и только короткие пальцы рук отстукивали по стойке настораживающую, нервную дробь.

– Привет, коллега. – ответил Валентин. – Как бизнес?

– По синусоиде. То вверх, то вниз. Я из Питера. Может потолкуем для взаимной пользы? Где-нибудь в тихом уголке?

– Почему бы и нет?

Толстяк тут же соскользнул с табурета, но придержался на секунду чтобы без всякого ритуала, без соли и лимона выпить принесенную текилу. Кинул бармену деньги и кивнул Валентину.

– Пойдемте поищем, где нам посидеть.

Где посидеть – он знал твердо. Прошел в ресторан, потом через остывающую кухню и толкнулся в узкие, ничем не примечательные двери.

На всем этом маршруте, Валентин, сколько не оглядывался, Аллу не приметил – а надо было бы ей хоть какой-то знак подать.

За узкой дверью оказался отдельный кабинет. Интерьера Валентин не разглядел. Вообще почти ничего не разглядел.

Над круглым столом был подвешен шелковый зеленый абажур, вырывающий из темноты столешницу, заваленную бокалами, бутылками пепельницами, а от трех сидящих мужчин можно было разглядеть только три пары рук.

– Садитесь, Валентин Иванович.. – пригласил Толстяк. – это мои друзья, они не помешают Валентин ему не представлялся – сведения о нём, хотя бы поверхностные, были здесь уже известны. Придется выдать премию Алле.

Валентин сел на мягкий стул и как и все отодвинул своё лицо выше обреза света абажура.

Он быстро сообразил, что, если судить по разоренному столу, пепельницам и ворохом бумажек – несколько минут назад здесь сидели человек десять, а может и больше. Теперь – четверо, включая Толстяка.

Один ловко тасовал колоду карт. Второй вертел в руках бокал с красным вином, третий вообще ничего не делал и хоть каким-то приметным занятием развлекал себя мужчина, сидевший рядом с Валентином. На руке у него был громадный перстень печатка, который он мазал черным фломастером и на листе бумаги оставлял печать – латинская буква "S". Он наштамповал их уже штук десять – то ли играл, как ребенок, то ли был пьян до отупения, или подавал какой-то знак, неведомо кому.

Вопрос прозвучал через стол, от Картежника, тасующего колоду.

– Что это за глупое имя вы дали своему банку – "Паук"?!

Валентин ответил с презрительным вызовом.

– А мне уж, извините, так нравится.

– Дискредитируете нашу профессию.

– Чем это?

– Сразу выдаете всю нашу сущность, мой дорогой – Картежник сбавил напор, предлагал мирную беседу. Валентин понял предлагаемую тактику и ответил столь же миролюбиво.

– Да знаете, захотелось просто хулиганить. Но ведь эффектное название, Правда?

– Правда. Согласился Картежник. – За счет каких операций вы пополняете свои активы и проводите накопления капитала? Если, конечно, не секрет?

– Как все. – Валентин пожал плечами. – Хватаюсь за любую возможность. Уклоняюсь от налогов. Передергиваю с отчетностью по проводке. Иначе, сами понимает, не выжить.

Сосед "S" дернулся, прервав своё занятие.

– "Грязные деньги" отмываешь?

– Только у людей проверенных. – бестрепетно ответил Валентин.

– Значит – трус?

– Значит – так.

Картежник ловко пустил колоду веером:

– Ну, а не имеете желания поучаствовать в одной операции... Войти в долю или застраховать транспортный бизнес.

– Если буду знать какой – подумаю.

Картежник помолчал, потом заговорил в растяжку, будто бы колебался.

– Ну, скажем, везут товар с Юга... До Москвы... Потом – за границу. Чем длинней маршрут, тем больше профит.

Валентин спросил без раздумий.

– Начало маршрута – в Афганистане? Потом Узбекистан, или Азербайджан. А конец в Европе?

– Иногда начало в Пакистане. Там делают чистый товар.

– Степень риска?

– Пятьдесят на пятьдесят. Если на таможне теряем половину, оставшееся себя окупает с лихвой.

– Товар натуральный, или синтетика?

Валентин напрягал свои мозги изо всех сил, пытаясь вспомнить всё, что он знал о наркотиках, системе их доставки и торговли. Одна единственная промашка могла сорвать всю игру.

Толстяк засмеялся весело.

– Валя, тебе же сказали – Пакистан! У них прекрасные лаборатории, профессиональные химики. Дерьмом мы не пользуемся.

Следовало подстраховаться, чтоб не сделать ошибки и Валентин проговорил неуверенно.

– В принципе, предложение соблазнительное... Но честно говоря, я очень плохо знаком с этим бизнесом. Боюсь, что меня "кинут", как ребенка.

– Ну, а в чем ты такой дока, что тебя не уроешь? – напористо спросил Картежник.

– Золото... Необработанные изумруды.

– Занимался изумрудами?

– Немного...

– И на Урале был?

– Как иначе?

– В какой степени немного? – нажимал Картежник и не скрывал настороженности.

– Несколько раз перекупил небольшую партию.

– Ну, что ж. – Картежник швырнул колоду на середину стола. Изумруды – это хорошо. Удачи тебе.

И совершенно внезапно вся компания поднялась из-за стола – будто услышали жесткую команду. Руки исчезли из световой зоны, заскрипели стулья, Валентин удивленно вскинул голову и – полетел со стула на толстый ковер от сильнейшего удара в ухо.

Он не успел и приподняться, как на него обрушился град умелых ударов. Кто бил молча и сосредоточено, разглядеть было невозможно, но лупили на поражение, очень умело, по жизненно важным центрам тела – в солнечное сплетение, пах, голову.

Валентин принялся отбиваться ногами, как-то сумел заползти под стол, но его оттуда выволокли и принялись хлестать дубинками. Минуты через две истязали истомились, полагая что дело завершено в соответствии с полученным приказом зашибить до того, чтоб пришлый стукач вырубился..

И всё же сознания он полностью не потерял. Во всяком случае, понимал, что его подхватили на руки и куда-то потащили.

Через секунду ощутил, что выбрались из казино на свежий воздух, лязгнуло железо и Валентин грохнулся во тьму – вонючую и скользкую.

Над головой снова прогрохотало железо, а он продолжал лежать скорчившись и благоразумно помолчал.

Голоса и звук шагов стихли и через минуту Валентин сориентировался лежит в мусорном контейнере, крышка над ним закрыта, грязно, воняет, но счастье еще, что контейнер пуст. И крыс нет.

Но за эту минуту оценки ситуации Валентин осатанел. Он просто и не соображал, что предпринимает, с какой целью и во имя чего.

Головой вышиб крышку контейнера и вывалился наружу. Даже не присматриваясь к темным очертанием глухого двора кинулся в подворотню, выбежал на улицу и тут же увидел автостоянку. Своей машины не разглядел, зато приметил, в освещенной кабине трейлера водителя, который прогревал мотор. Не размышляя Валентин подскочил к кабине трейлера, распахнул дверцу, подпрыгнул, схватил водителя за шиворот и вместе с ним грохнулся на землю.

– Лежать! Убью! – крикнул Валентин и в следующий миг оказался за рулем.

Водитель перекувыркнулся несколько раз через голову и откатился в строну.

Когда-то давно, в период торговли сахаром, Валентин гонял такие машины с Украины в Центр, а потому без труда, но не соображая, ещё что он делает – легко врубил с перегазовкой скорость, вдавил педаль газа в пол и послушный гигант рванулся с места.

Поперек его движения мелькнула словно серебряная рыбка, в открытом левом коне показалось лицо Аллы и она крикнула.

– Валька – держи!

Что-то не очень тяжелое упал ему на колени, он не просматривался, Алла соскочила с подножки трейлера, а витрина казино уже летела навстречу.

Из-за плотно закрытой портьерой витрины не было видно ни лучика света, но это Валентина не остановило. Он уже успел набрать приличную скорость, с которой и врезался в казино, пробил витрину, оказался в холле, однако остановил машину, когда радиатор уже влетел в игорный зал.

По счастью – никого не задавил – игроков оставалось мало, те кто были на пути, шарахнулись по сторонам.

Но тут же из разных углов выскочили охранники с разного вида оружием – от дубины до пистолетов.

За секунду до того, как он выскочил из кабины – обнаружил, что на коленях лежит маленький изящный пистолет. И когда уже встал на ноги, передернул затвор и начал стрелять не целясь.

Дамское оружие издавало частые хлопки, на стойке гардероба раскололась бутылка, швейцар нырнул за вешалку, кто-то из охранников пал на ковер и изготовил свой пистолет для прицельной стрельбы, но Валентин обежал трейлер и выскочил на улицу через пролом витрины.

И побежал к стоянки на знакомый сигнал своей машины.

Правая дверца была открыта, он нырнул в салон и Алла сорвала автомобиль с места под яростный визг ведущих колес.

Через минуту гонки по едва освещенным улицам Валентин обнаружил у себя в руках пистолет и спросил.

– Откуда у тебя это?

– Что? "Браунинг"?

– Ну, да.

– Так я женщина слабая, во всякие тухлые места без таких приборов не хожу. Успокойся, я его у Старого украла.

– Успокоился.

– Тогда скажи, куда едем? Домой?

– Нет... К метро... Подождем одного человека.

Станцию метро они нашли, петляя по улицам, через полчаса и до открытия движения оставалось несколько минут.

Бывший учитель астрономии появился в плаще и шляпе остановился и подождал, пока Валентин подойдёт. Спросил с улыбкой.

– Это вы устроили погром в нашем притоне?

– Я.

– Ничего. Последствий не будет.

– Вы так думаете?

– Считалось что вас вырубили и поместили на помойку. Да даже если бы и по иному – казино не выгодно устраивать разборки и скандал. Просто предъявят счет за понесенные убытки. Такие вещи у нас происходят часто Таковы правила игры. Честной игры, о чем казино и заявляет своим названием.

– Тем лучше.

Учитель невесело улыбнулся.

– Живи спокойно, Валя. И больше не хоти сюда. Здесь дурная компания. Глисты в смокингах. Знаешь ты на чем прокололся?

– На чем?

– На изумрудах. Человек, который с тобой беседовал проник этот бизнес насквозь. И знает всех, кто этим занимается. Точнее, все у него под жестким контролем.

– Они вам доверяют?

– Нет. Я их подслушиваю.

Валентин удержался от вопроса – задание какой организации выполняет его любимый в прошлом учитель – это было бы оскорбительной бестактностью Звони, Валя, когда распогодится. В ясную чистую ночь сядем в моему телескопу и как прежде, посмотрим на звезды.

– Обязательно.

Они простились и Валентин вернулся в машину.

Алла, словно пташка беззаботная, встретила его радостно.

– А я эту лавочку красиво ободрала! На две тысячи баксов!

– И фишки разменять успела?

– А то як же?! Хочешь, открою валютный счет в нашем банке?

И опять Валентин удержался от бестактного вопроса : "А ты уже считаешь мой банк – НАШИМ?"

– Открывай. Две тысячи тоже деньги. Рули домой.

Уже когда они вырулили в центр, Валентин подумал, что следует как-то научится справляться с приступами бешенства, которые ничего хорошего, когда-нибудь, ему не принесут. Сокрушение казино ничего ему не дало, кроме того, что непременно принесут счет за потери. И для банка это неприятные расходы.

Но с другой стороны, всякая мразь будет знать с кем имеет дело.

... Как сказано, так и сделано. В обеденные часы следующего дня Флин позвонил их помещения охраны банка и сказал, что какой-то "хмырь" вызывает его вниз, по делу.

Хмырь хмырем и оказался – тщедушный с мышиными яркими глазками он казался смущенным и наглым одновременно. Поздоровался и протянул Валентину мятую бумажку.

– Вам, господин Рагозин, небольшой счетец.

– Я каждый день получаю счета.

Он посмотрел на бумажку, где были столбиком расписаны ..... реквизиты потерь:

Разбитая витрина Порванная портьера.

Прострелянные стенки, ремонт.

Прострелянная люстра Простреленная бутылка виски швейцара.

Моральный ущерб казино.

Моральный ущерб охраны.

Моральный ущерб водителя трейлера.

Однако общая сумма нарисовалась – по понятиям, божеская, владелец казино знал предел алчности и был осторожен.

– Как платить? – спросил Валентин Хмыря.

– Наличными было бы лучше.

Валентин сходил в пункт обмена валюты, взял нужную сумму долларов, оставил кассирше расписку, после чего вручил баксы Хмырю, а тот тут же выдал уже заготовленную расписку. Всё как в лучших домах Лондона и Парижа.

– Заходите к нам еще, не смущайтесь. – пригласил Хмырь. – Вы нам весьма импонируете.

Дать бы ему под зад коленом, но – деловой человек и повода для наказания не заслужил.

Вся эта операция прошла на глазах Флина и он надулся, был недоволен, что Валентин его ни во что не посвятил. Лишь через час, когда пили в своем кафе пиво, спросил, якобы рассеяно.

– За что ты отвалил баксы этому хорьку?

– Вчера надрался в одном казино, в рояль лил шампанское и бил зеркала.

– Жаль меня не позвал. – взгрустнул Флин. – Я бы тебе помог повеселиться.

Глава 13. Поиски "жучков" и крысы.

Специалистов по поискам "жучков" было двое. Совсем юные парни, почти мальчишки. Аппаратуры они приволокли с собой килограмм на сорок. Работу начали вечером, около восьми часов, когда в банке оставалась лишь охрана. Как выразился Флин: "Не надо подобными проверками подрывать боевой дух персонала. У нас и без того не простые времена."

Трудились в поте лица своего до пяти часов утра. Не нашли ничего. Даже следов установки каких либо устройств ни в кабинете Валентина, ни в прилежавших к нему помещениях – в соседних кабинетах, под полом и на чердаке. Специалисты пришли к такому единодушному мнению:

– Знаете , господа, если у вас есть убежденность и факты того, что вас подслушивают, то это может происходить только по двум, очень убогим и устаревшим схемам. Либо наемный агент таскает хорошее записывающее устройство на себе, как Штирлиц. Скажем, прячет маленький чуткий диктофон в ширинке, между ног и включает его по мере надобности. Либо такое же устройство устанавливает лишь на нужное время, включает его и уходит пить чай.. Вы заканчиваете в кабинете совещание, а он – выключает и снимает устройство из известного ему места.

Специалистов одарили литровой бутылкой хорошей отечественной водки и радости от полученного гонорара они не скрывали. В два захода отволокли свою аппаратуру из кабинета и уехали на старенькой "Ладе"

Валентин и Флин, усталые и расстроенные остались одни. В подавленном молчании выпили по бутылке пива и Валентин произнес задумчиво.

– Эти парни своё дело, конечно, знают. Но видишь ли о чем я размышляю... Они вели электронный поиск. А от этого устройства должен остаться механический след. "Нажми кнопку – выключи кнопку" И уж конечно, сегодня даже последний дурак не будет прятать диктофон на собственном теле. "Нажми кнопку – выключи кнопку" Не означает ли это, что устройство в силу технических характеристик ограничено во времени своей работы. У него короткий лимит, понимаешь? Время работы нужно экономить И включать только когда это надо и отключать, когда идут пустые разговоры.

– Гони дальше. – нервно сказал Флин. – Мне кажется, ты нащупываешь правильную дорогу.

– Из этого предположения первый вывод. Наличие устройства в ширинке агента исключено. Такие телодвижения "включай – выключай" в конечном счете обратили бы на себя внимание. Слишком велик риск. Значит, сей агент работает где-то рядом, подбирая нужное время. Когда у нас заседание по важным стратегическим вопросам. Или я с тобой обсуждаем схему охраны банка. Рядом. Из приемной, с чердака, из кабинетов внизу.

– В приемной сидит твоя секретарша Люда. – помедлив подхватил Флин. Девушка исполнительная, но небольшого ума. Плюс к тому из прекрасной семьи. Папа с мамой нынче члены идиотского Дворянского Собрания, это, понятно, глупая компания ряженых самозванцев, но о чем-то этот факт всё же говорит.

– К тому же у неё селектор под рукой и она может просто слушать, что происходит в кабинете. И уж менее всего её можно обругать "коровой", как это сделал Старый. Скорее "козой"

– Мы прикидывали, что это может быть и мужик.

– Мы разрабатываем версии и варианты.

– Вариант единственный. Нам придется языками вылизать стены, пол, потолок, пока не обнаружим следы установки.

– Подожди, я схожу за одним прибором к своим охранникам.

Флин вышел, а Валентин скатал с пола ковер и сдвинул свой стол кресла к стене, обнажая пространство на паркетном полу.

Флин вернулся с большим флотским биноклем в руках, опрокинулся на спину на стол и сказал уныло.

– Делать него. За тобой Валя – пол. Раздели площадь на условные квадраты и прощупывай, пронюхивай каждый дюйм. Я займусь потолком.

Валентин включил все осветительные приборы, что были в кабинете, а из приемной принес ещё две настольные лампы. Начли работу, которую пришлось прервать через минут. Позвонил снизу охранник и тревожно спросил, почему из кабинета хозяина такое сияние? Его успокоили, а Флин похвалился.

– Видал как я вымуштровал твою охрану?!

– Если бы вымуштровал, мы бы сейчас здесь не корячились Молча проработали около часа. Валентин чуть не в кровь стер коленки, ползая по паркету У Флина затекли руки на бинокле.

Рассвет медленно покрывал окна розовым светом восходящего солнца. Где-то неподалеку прогрохотала железом мусороуборочная машина опрокидывала контейнеры в своё бездонное чрево и будил всё округу.

– Как у тебя? – спросил Флин, не отрываясь от оптики.

– Ни хрена.

– А у меня, если глаза не замылились, то что-то светиться. Ну-ка взгляни. От колпачка крепления люстра примерно на двадцать сантиметров вправо.

Валентин с трудом распрямил спину и занял позицию Флина. Поначалу он ничего не обнаружил в указанной точке – потолок был однообразно и гладко белым. Но когда отрегулировал фокус до максимума, то обнаружил едва приметную разницу в белого фона. Пятно величиной с рублевую монету действительно едва проглядывалось рядом с хрустальным колпачком, из которого вытекала цепь удерживающая люстру.

– Похоже там что-то есть, мой верный Флин. Ты прав.

Флин сразу возбудился, будто неопытный охотник, истомившийся в ожидании на своем номере и, наконец, увидевший бегущего по снегу волка.

– Слезай! Подвинем стол, на него кресло, на него стул и я дотянусь.

Быстро соорудили пирамиду из мебели и Флин вскарабкался на неё достаточно ловко, хотя она и качалась угрожающе. Флин вытащил из кармана нож, щелкнул кнопкой, пружина выбросила тонкое лезвие. Потом кончиком ножа он врезался в штукатурку потолка, что-то там отогнул и – с грохотом полетел на пол вместе со всей своей пирамидой. Однако умудрился выполнить чуть ли не полное сальто и оказаться на ногах. В руках его оставался нож и круглая пластиковая нашлепка, покрытая с одной стороны белой штукатуркой, а с другой она была бесцветной.

– А что там? – спросил Валентин указывая на потолок.

– Как что?! Дырка! Дырка на чердак!

Мешая друг другу они выбежали в коридор, поднялись короткой лестницей на площадку, и выбили хлипкую дверь.

В большое круглое окно уже заглядывало солнце., было достаточно светло и всё равно им пришлось поползать на коленках минут пять, пока не обнаружили железную платину из которой торчал болт с большой гайкой крепление люстры в кабинете.. Рядом с ним стояло голубое пластиковое ведро. Ведро откинули и тут же обнаружили деревянную пробку почти заподлицо вбитую в доску пола. Кончиком своего ножа Флин выковырял пробку и то т час из дырки потянулся на чердак лучик света – из кабинета.

– Понятно. Флин сел на пыльный пол. – Миниатюрный , но чуткий микрофон спускали на гибком шланге вниз, и включали записывающий диктофон, когда то было необходимо – Более чем ясно, Флин, если ты взглянешь в тот угол.

Флин взглянул. В углу стояли швабры и половые щетки, ведра, блестел эмалью круглый таз, висели на гвоздях тряпки и синие рабочие халаты.

– Так. – крякнул Флин. – Всё-таки женщина. Одна из наших уборщиц. Либо тетя Валя, либо тетя Надя. Корова, одним словом. Может поищем здесь и самого "жучка".

– Ищи. Мне оно ни к чему. Да и вряд ли найдешь. Прятать его здесь было бы чересчур глупо, даже для коровы.

– Поспим, хотя бы часок?

– Ты как всегда прав, мой верный Флин.

Они вернулись в кабинет, Валентин тут же занял диван, а Флин позвонил охране и приказа, что как только явятся уборщицы без шума препроводить их в кабинет хозяина. Но предварительно – позвонить.

Флин пристроился на диване в приемной.

Без четверти восемь их разбудил телефонный звонок – охрана сообщила, что обе уборщицы поднимаются наверх.

Они вошли в кабинет, пожилые, похожие друг на друга, расплывшиеся, дряблые женщины, одетые с жалкой претензией на модный стиль – обе упаковались в потертые кожаные пальто, сидевшие коробом. Испуганно поздоровались, и Валентин, сидя на столе кивнул, заговорил спокойно и ровно.

– Девочки, мне даже безразлично, кто из ас тетя Валя, кто тетя Надя. Одну из вас купили наши недруги и она не только получала в банке такое жалованье, которое сейчас трудно где либо получить, но и работала во вред банку. Расследований не будет. Пишите заявление по "собственному желанию обе" Все причитающиеся деньги и премию за май месяц – получите.

По заметавшимся глазам одной из женщин Валентин уже определил кто из них виновен, но не сказал боле ничего осуждающего. Лишь закончил без нажима.

– И порошу вас об одолжении. Постарайтесь, что более мы никогда с вами не встречались. Прощайте.

Колебания продолжались не более десяти секунд. Одна из женщин шагнула к столу, расстегнул "молнию" на своей сумке и выложила на стол коробку величиной с буханку хлеба. Сказала прерывисто.

– Не обижайте Надю. У неё внуки малые. Это я. Соблазнил меня черт старый.

– Не надо. – властно остановил Валентин. – Мне это неинтересно. Пишите заявление, вашей подруги мои слова не касаются.

– Будьте здоровы. – сдавленно вытолкнула из горла слова тетя Валя, развернулась и скрылась за дверьми.

– Приступайте к работе тетя Надя.

– Я не знаю о чем вы говорите...

– И очень хорошо. До свиданья.

Исчезла и тетя Надя. Флин, едва сдерживая бешенство зашипел, как рассерженная кошка.

– Шеф, твои игрища в благородство плохо кончатся! Нельзя быть таким наивным дураком, если работаешь с финансами.

– Ты про что это, Флин?

– Этих сук нельзя было так отпускать! Ты что же не понимаешь, что они только подчинялись Старому, а здесь, в нашем банке ими, конечно, кто-то руководил и держал работу под контролем! И где у тебя уверенность, что обе эти суки не работали на пару и теперь одна взяла всё на себя а другая осталась?

– Брось, Флин. – миролюбиво отмахнулся Валентин.

– Что – брось?! Их нужно было раздеть до гола, пятки сигаретами прижигать, пока не скажут всю правду и не выдадут Контролера.

Валентин был знаком с такими вспышками ярости своего верного друга миром его не успокоишь и он рявкнул в ответ..

– В баре стоит бутылка – выпей стакан и заткнись! И не руководи моей работой, понял?

Оба замолчали и с минуту стояли друг против друга, тяжело переводя дыхание. Валентин сбавил тон.

– Колька, ты мой самый надежный партнер. И хорошо, что в нашем банке ты работаешь сверх меры своей ответственности, хорошо что вникаешь в дело финансов.... Но что-то, я тебя очень попрошу, оставляй на мою личную и безоговорочную ответственность Флинт сел в кресло и сказал тихо.

– Босс, давай ликвидируем банк.

– Это ещё почему?

– Ты прогоришь От настоящего банкира у тебя есть только одна черта, но её недостаточно.

– Какая черта?

– Ты жмот и скупердяй. Считаешь каждую копейку и...

Валентин перебил весело – Так банкир и не может быть другим.

– Скупые, босс, в конечном счете платят дважды. Ты не обратил внимание на чем мы с тобой продолжаем ездить?

– На машине БМВ, которую ты взял у соседа.

– Правильно, взял на три дня. И плачу теперь по сто долларов в месяц. В год получится – тысяча. Посчитай, если купить новую...

– Да купим, купим, черт побери! В банке есть три машины и достаточно. А я могу ездить и на метро, а до дачи на электричке добираться. – он покосился подозрительно. – А ещё какие причины для ликвидации банка?

– Никаких. Я погорячился.

– Поезжай домой, Флин. Отоспись. К вечеру приезжай за мной.

Флинт медленно закурил сигарету, тяжело поднялся с кресла и устало переставляя ноги, сгорбившись вышел из кабинета.

В такой же расслабленной манере он пересек приемную, ответив на приветствие секретарши, которая уже сидела за столом. Но едва Флин оказался в коридоре, вся эта апатия и подавленность слетели с него, как сухие осенний листья с дерева. Мягким тигриным скоком он долетел до лестницы на чердак, бесшумно взлете наверх, распахнул двери и тут же увидел обеих теток. Тетя Надя была уже в синем рабочем халате, а тетя Валя сидела на перевернутом ведре и плакала. Флин глянул на тетя Надю и едва слышно сказал.

– Идите, работайте, дорогая.

Женщина испуганно подхватила ведро и прочий свой инструмент и тут же исчезла..

Флин выдержал тяжелую угрожающую паузу, от которой тетю Валю затрясло так, что у не зубы застучали.

– Ну, скотина, будешь говорить? – спросил он не вынимая изо рта сигареты.

– Про что говорить?! – заголосила Валя. – Я всё сказала!

Если бы только видел Рагозин, что произошло в дальнейшем!

Ударом ноги Флин вышиб из-под Вали ведро и женщина упала навзничь на доски пола. Она не успела ойкнуть, как в рот её засунули тряпку, а флинт крепко усесться на её пышную грудь и сдавил руками горло Глаза Вали налились ужасом – тяпка во рту и так мешала дышать ( у неё по несчастью был насморк) а тут ещё глотку сдавили не руки , а железные клещи. И самое страшное – сигарета, как ни в чём не бывало дымилась в перекошенных от ярости губах.

– Тебе дается минута на размышление. – прозвучал жуткий голос. Через минуту я выну из твоей пасти тряпку. Если заорешь или начнешь врать вылетишь в окно. Здесь достаточно высокого, чтоб на тротуаре из тебя, квашни, получился жирный блин. Вопрос один – кто контролировал и направлял твою работу в нашем банке?

Из глаз женщины потекли слезы. Флин решил, что объект обработан достаточно и выжидать минуту не имеет смысла. Он выдернул тряпку из её рта и она очень часто тяжело задышала всей грудью, так что Флин подпрыгивал сидя на ней, словно всадник на лошади, скачущей курц галопом.

– Ну?

– Старости. Старик проклятый. Вы же знаете...

– Я спрашиваю про другого фигуранта. В нашем банке. Твоего прямого руководителя...

– Не было, я не знаю...

Тряпка тут же была возвращена на место, на этот раз ещё глубже заткнула горло. Слизь потекла у Вали из носа и Флин брезгливо поморщился.