Текст книги "Банкир"

Автор книги: Александр Горохов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)

– А почему послали на переговоры свою секретаршу?

– Для солидности. Значит воскресенье, точно в полдень, обменный пункт банка "Паук"?

– Всё правильно. Захватите большой мешок для денег.

– Не забуду.

– И не потеряйте Ленского по дороге.

– Привезу. От него и на копейку пользы нет.

Не поднимаясь с дивана, Валентин провалялся до сумерек, потом позвонил Тарасову домой, но трубку подняла девочка и сказала, шепелявя – А дедушки нет дома! Я всё передам, если надо.

– Хорошо, внучка. Передай, что звонил паук. Я перезвоню в десять вечера, договорились?

– Настоящий паук?! Человек – паук из мультиков?!

– Правильно.

Валентин вызвал из гаража водителя с машиной и тот привез его домой полупьяного, полусонного, не желавшим даже с заскочившим на огонек Аароном Михайловичем разговаривать. Забрался в спальню и снова выпил.

Алла наверх не поднималась – дом словно вымер. Перед тем как заснуть, Валентин сосредоточился, сделал несколько телефонных звонков, а затем надрался уже до полного отключения сознания.

глава 8. Побег.

Нельзя сказать, чтобы поэт Ленский удрученно переживал своё заточение. Он был самодостаточным человеком и в одиночестве никогда не скучал. Длинная цепь, которой его приковали к тяжелому и длинному обрубку трубы ему ничуть не мешала, а в сарае, набитом прошлогодним сеном, было светло, тепло и чисто. Его обильно кормили четыре раза в день, предлагали и водочки, от которой йог отказывался.

Ему ровным счетом никто ничего не объяснял и причины своего пленения он мог бы объяснить кране туманно – если бы озаботился такой задачей. Он пребывал в абсолютной уверенности совершенно невинного ни в чем человека, которому никто на свете не мог причинить никакого зла – не за что! Отвечать за какие-то действия Валентина тоже не приходилось, потому как примерно через час пленения, едва он очнулся и сказал пару слов, как вихлястый парень по имени Чухонец завопил.

– Вот черт! Да это не Рагозин, придурки вы несчастные! Это же его двойник!

– Не ошибаешься? – подозрительно спросил хромой и грузный мужчина.

– Да кой черт ошибаться?! И голос другой, и волосы. Хотя, конечно, очень с лица схожий.

– Ничего. – сказал хромой. – Может эдак оно и к лучшему. Ты кто такой?

– Я – поэт. – скромно признался Ленский.

– Вот и хорошо.

После этого поэта провели в сарай, приковали цепью и посоветовали писать стихи.

А в субботу Ленский, более от скуки чем по надобности, выкинул лихой кюнстштюк – когда по шагам за сараем услышал, что ему несут ужин, отключил своё сердце! Он действительно владел таким приёмом. Во всяком случае сердце его не прослушивалось никаким прибором пульс пропадал, а сам он плавал в каком-то приятном розоватом тумане. Но знал, что более минуты такой трюк удерживать опасно.

Парень, притащивший ужин, поначалу позвал Ленского, потом пнул его распростертое на сене тело ногой, а затем бомбой вылетел из сарая.

Ленский – включил сердце. И снова отключился, едва услышал приближающиеся к сараю шаги.

По голосам он разобрал, что явился хромой толстяк, кто то пощупал его пульс на руках и на шее, а толстяк крикнул.

– Быстро несите в дом! Вызывайте врача, он ещё теплый! Вы что, придурки, себе думает?! Он стоит шесть миллионов баксов!

Оковы с ног сбросили и услужливые люди на руках куда-то понесли Ленского а потом уложили на упругий диван. Когда вокруг стихло и топот ног с голосами звучали только за стенкой, Ленский запустил свою турбину и приоткрыл глаза. Оказалось что он лежит в небольшой комнате обставленной скудно, на стене висит охотничье ружье, а окно открыто.

Ровным счетом не задаваясь никаким планом, не обдумывая никакого решения – плененный поэт ринулся на свободу. Проще сказать – выпал из окна на землю, заполз в огородные грядки, добрался до хилого забора и перемахнул через него. Через минуту он оказался в молодой березовой роще и вид свежих деревьев настолько умили поэта, что он тот час забыл о возможности погони за своей персоной.

В состоянии возвышенности своего духа и волны творческой энергии, наконец-то захлестнувшей все его существо, он погулял по роще, а потом выбрался на тракт и набрел на какую-то деревню. Истово веруя в доброту русского крестьянина толкнулся в первый же дом.

Детям и пьяницам всегда везет – их минуют те опасности, которые подстерегают человека обычного. Русским поэтам, как оказалось, судьба тоже не отказывает в везение. Ленский попал в дом, который выполнял в этой забытой богом и людьми деревне роль местного алкогольного притона. И в данный момент там как гнали на примитивной установке самогон, так на месте и распивали его трое мужиков. Ленского они приняли за своего, а точнее, им было просто всё равно, кто заскочил сюда в теплую компанию, лишь бы не менты.

По одежде и несколько необычному для уха поэта выговору хмельных мужиков, Ленский решил, что попал в общество истинно русских людей "от земли, от сохи" Оказался среди тех, на ком стоит и укрепляется земля русская. И из глубокого уважения к этой "соли земли" Отечества, он постеснялся отказаться от предлагаемого стаканчика мутного, но ароматного самогона. Ради того, чтоб приобщится к простому народу, уста которого глаголят только истину и подлинную правду, поэт пропустил и второй стаканчик.

Понятно, что где проскакивает второй стаканчик, там счет выпитому в дальнейшем теряется, плюс на закуску нашлась ржавая седелка, хлебушек и лук, неизменный набор всех синюшников, будь они академиками или конюхами. Ну и, понятное дело, – дружеская, обстоятельная мужская беседа о вещах простых, понятных но беспредельно значительных для будущего Державы.

Короче сказать, время пролетело незаметно до рассвета, мужики ушли, оставив поэта приглядывать за работой самогонного аппарата – что Ленский и делал, пока не заснул.

Когда солнце уже высоко поднялось над горизонтом и высушило росу, поэт проснулся и с ужасом обнаружил, что доверенный ему аппарат распаялся на части, развалился на составные элементы. И произошло это всё из за его нерадивой службы. .

В голову поэта и мысль не пришла, что ему опять повезло – аппарат мог взорваться, мог случится пожар, непредсказуем по своим последствиям. Но он знал твердо – такого святотатства русский человек не прощает. Убоявшись неминуемого наказания, поэт поспешно покинул гостеприимный приют избу и вышел на разбитую грунтовую дорогу.

Он шел неизвестно куда. Лишь минут через сорок Ленский встретил идущий навстречу трактор, который остановился возле него без просьбы . Молоденький парнишка приглушил мотор и весело крикнул из-за рычагов трансмиссии.

– Ты не заблукал часом, дядя?

– А что?

– Так эта дорога в болото упирается, а мост там в прошлом году сгнил. Не переберешься.

– А до Москвы далеко?

– Да считай двадцать верст с гаком, но тебе в другую строну чапать надо. На автобусную остановку.

– А тут машину не поймать?

– Не-е. Сегодня же воскресенье. Все православные в церкву ходят и водку жрут.

– А если на прямую в Москву, то куда идти?

Взмахом руки тракторист указал направление, рявкнул своим дизелем и, лязгая гусеницами трактора, уехал.

Автобусная остановка ничего не решала. Денег у Ленского не было, а "зайцем" ездить он не умел и боялся. Решил, что преодолеть "двадцать верст с гаком", задача для него посильная и тут же взялся за её осуществление.

Ленский даже и представить себе не мог, как ему повезло минут через пятнадцать. Дело заключалось в том, что поэта засек Чухонец, который по приказу Хряка колесил по округе на машине, пытаясь обнаружить и захватить ожившего мертвеца. Тем же занимались ещё человек пять из бригады Хряка и удачливому охотнику была обещана солидная премия.

Чухонец увидел Ленского по другую сторону ручья, ,на дороге, метрах в пятидесяти от себя. Увидел и тот час начал высчитывать для себя наибольшую выгоду возникшего положения. Захватить и сдать Ленского Хряку – предприятие не представляло из себя никакого труда: одна добрая плюха по черепушке поэта, потом засунуть его в багажник и поезжай за обещанной наградой.

Но Чухонец к этому времени получил случайную информацию, что весьма могущественный авторитет Тарас находится с Хряком в состоянии ещё не объявленной, но уже начавшейся войны. Непонятно почему, скорее всего сработала интуиция, но Чухонец поставил Ленского, Тараса и Рагозина в одну связку. И тут ему пришлось призадуматься. Премия премией, но деньги у Чухонца сейчас и без того были. А вот получить за Ленского для себя спасительную грамоту на тот случай, если неизвестен ещё победитель в неизбежной войне Хряк – Трас, было куда более умным поступком. Дальновидным и тонким.

Поначалу Чухонец пропустил Ленского мимо себя, потом проехал за ним следом и по узкому мосту пересек ручей. Догнал поэта, притормозил и окликнул.

– Далеко ли идем? Не подкинуть тебя?

Углубленный в свои размышления не то что не узнал Ленского, а даже отмахнулся от его услуг! Он поймал ритм сочиняемых стихов под ритм собственного шага и потому пренебрег предлагаемой помощью!

– Давай я тебя в Москву подкинул!

Ленский круто принял в сторону, перепрыгнул через ручей в неглубоком овраге, выкарабкался на другую строну и попер уже просто не различая, куда его несет.

В эту минуту запас удачи Чухонца исчерпал себя – он увидел, как из-за поворота вышла "нива", на которой с той же целью охоты за Ленским катились двое приближенных Хряка. Чухонец рванулся им навстречу, чтобы те не успели войти в сектор обнаружения Ленского, помигал на ходу фарами и обе машины остановились параллельно и близко друг к другу.

Кроме пары охотников в "джипе" сидели три развеселые, хмельные бабенки и ясно было, что задание Хряка по утомительному розыску беглеца, они, охотнички, подменили занятием куда как более приятным и полезным. Однако водитель "джипа" спросил строго, будто был начальником.

– Не видел беглеца?

– Видел. – с дуру брякнул Чухонец. – Он у меня в багажнике.

То, что произошло в следующий момент, чухонец не мог даже себе и представить. Оба его товарища по бригаде резво выскочили из своей машины, выдрали Чухонца из-за руля и принялись бить его очень умело и больно. Когда он впал в полубесчувственное состояние, его взяли за грудки и проговорили в лицо.

– Только пикни Хряку, что это ты нашел этого дурачка! Мы его нашли! Мы! Понял?!.

– Понял, понял – ответил ошалевший Чухонец.

Притомившиеся после избиения, друзья открыли багажник, и изумленно смотрели в его пустое чрево минуты три, но никого там, естественно, не обнаружили. Это обстоятельство привело их в полное бешенство и они повторили суровый сеанс прививки Чухонцу ума-разума. Повторили настолько круто, (ногами и подвернувшейся дубиной) что Чухонец всерьез потерял сознание и очнулся не скоро – в канаве.

Переполненный обидой и жаждой мести, Чухонец, в соответствии со своей подлой натурой ещё не вылезая из канавы, прикинул план ответной расправы с обидчиками. Потом понял, что месть следует отложить на потом, а пока надо хотя бы обезопасить себя на будущее. Преодолевая боль во всем избитом теле он выкарабкался из канавы, залез в свою машину, достал "трубу" и тут же набрал номер президента банка "Паук" – предусмотрительно узнал его и вызубрил на память ещё неделю назад, когда разуверился во Флине и решил выйти на прямую связь с Рагозиным.

Через минуту, заполненную гудками в трубе", Чухонцу ответили.

– Да.

И он запищал, как плаксивое дитя.

– Сообщаю, господин президент банка, что ваш служащий, которого недавно похитили, с моей помощью освободился и убежал! Сейчас идет к Москве, находится в районе Владимирского тракта, возле деревни Мишино. Прошу на будущее засчитать мне это сообщение как заслугу.

И тут же прервал связь. Умные люди знают, что когда в жизни приходит полоса крутого невезения, когда любое дело, за которое не возьмись идет наперекосяк, – то следует заткнуться, не рыпаться, лечь на дно и переждать ненастье. Это называется "законом зебры".

Чухнец , как неоднократно отмечалось, умом не блистал. Брал хитростью, подлостью и готовностью предать-продать кого угодно. Но "закона зебры" не учел: ползешь по черной полоске шкуры – нишкни, терпи и жди пока выползешь на светлую полоску, тогда и радуйся. Звонком к Рагозину он подстраховался не плохо. Да вот заковыка – ему и в голову не пришло, что позвонив Рагозину он ОШИБСЯ НОМЕРОМ, и говорил совершенно с другим человеком, имя которого так и осталось неизвестным по своей полной ненадобности как для всех участников описываемых событий, так и просто для всей этой истории.

А Чухонец докатился до ближайшей деревни, купил там самогону, хорошо попил и закусил в какой-то заброшенной баньке у реки, поспал до утра, а потом приехал к Хряку и доложил, что его поиски прошли неудачно – оживший мертвец исчез.

Остальные охотники так же не смогли похвалится успехом и все скопом были свирепо биты Хряком – собственноручно и по очереди.

Однако Чухонец теперь чувствовал себя в большей безопасности перед лицом надвигающихся грозных событий – а то, что они надвигаются он остро чувствовал собственной шкурой.

глава. 9 Захват.

Уже в пятницу после обеда Валентин объявил, что в воскресенье банк не будет работать полностью. Не откроется и обменный пункт. Решения своего он никому не объяснил, а охране банка сказал, что придет с проверкой в воскресенье и двери банка должны быть заперты, ни по чьей просьбе или какому угодно приказу открываться не должны. Только ему – когда он придет около полудня. Потом он потребовал назвать тех охранников, кто будет дежурить в воскресенье, перетасовал весь график дежурств и добился того, что на воскресенье назначил парня, которого он знал хорошо, по совместным выездам на рыбалку. Он был из бывших офицеров десантных войск – молчаливый, сдержанный семьянин превыше всего эту свою семью для себя и ставивший. К нему Валентин добавил в помощь осетина Аслана, в своё время столь удачно справившегося со своим заданием в районе Кавказа. Охранник, заменивший Флина, сказал, что перемены к воскресенью проведет, а потом замялся и спросил, когда вернется Флин.

– Кто это такой? – поднял на охранника Валентин такие пустые глаза, что тот смутился, напоминать кто есть Флин не стал, но всё же выразил недоумение.

– У нас прямо чехарда началась. Сначала Рекалов исчез, а теперь и наш Флин.

– Плохо несли службу.

Всю субботу он просидел на под мелким дождем берегу реки с удочкой в руках – спокойный, как пень, и бездумный. Изредка выдергивал мелкую рыбешку, ту же выбрасывал её в родную стихию, в плетеный садок бросил только двух более или менее крупных карасиков.

В обеденный час подошла Алла, сказала, что съездит к сестре и вернется в понедельник. Валентин лишь кивнул в знак согласия.

Ближе к вечеру он вернулся домой и Маугли проглотил всю его рыбацкую добычу одним заглотом.

Воскресным утром (опять дождь, черт побери!) он встал рано, разобрал папки с делами и от руки написал записку:

"Всё свое движимое и не движимое имущество оставляю Алле Александровне Климовой и Флину Николаю Афанасьевичу в равных долях. Аарон Михайлович Каплан пусть возьмет то, что захочет иметь на память"

Расписался, прижал к бумажке банковскую печать и оставил записку под пепельницей на середине стола.

В банк он приехал за двадцать минут до полудня, машину оставил на улице, охрана его приметила и предупредительно открыла двери.

– Отключите все камеры наружного и внутреннего наблюдения. – приказал Валентин. – И никуда не выскакивать, чтобы не услышали и не увидели через окно. Нарушение приказа будет караться увольнением на месте.

Как бывший офицер Семенов, так и Аслан – удивления не выказали, лишь Семенов спросил, улыбаясь.

– А если выполним приказ, какая награда?

– Будешь назначен на место Рекалова. А Аслан – твой заместитель. Начальника службы безопасности – поищем Валентин проверил отключение всех видеокамер и без десяти полдень, внутренним переходом прошел в обменный пункт. Включил там свет и неторопливо выкурил сигарету. После чего открыл стальную дверь на улицу и через минуту ожидания, увидел, как подъехали две машины – черный "джип" и приземистая черная машина неизвестной ему марки.

Из "джипа" вылез и шагнул к Валентину хромой мужчина с маленькими настороженными глазками и разбитым когда-то наверное на ринге, носом. Спросил грубо.

– Ты и есть Рагозин?

– Ты и есть Хряк? – в той же манере осведомился Валентин.

За спиной Хряка уже возвысились два мордоворота – руки в карманах, взгляд прицельный. Чухонец остался возле "джипа" и улыбался Валентину как доброму знакомому.

– Бабки готовы? – спросил Хряк.

– Где мой заложник?

– В машине. – кивнул Хряк. – Получу бабки, получишь это дурака.

Валентин тут же почувствовал, что Хряк врет, но это уже не имело никакого значения.

– Бабки готовы? – повторил Хряк.

– Готовы. Пойдем, получишь.

– Подожди, приостановил Хряк и кивнул одному из мордоворотов.

Тот вошел в обменный пункт и через минуту вернулся, сообщил.

– Никого. Чисто.

– Всё таки ты трус, Хряк. – усмехнулся Валентин. – Я один и без оружия, а ты целую кодлу привез, и всё одно в штаны наложил.

– Поживешь с моё, тоже глупой храбростью перестанешь хвалиться. Пошли. – проворчал Хряк.

Валентин прошел в обменный пункт первым и тут же спокойно прошел дверь в помещение кассы и запер её за собой.

Хряк настороженно окликнул.

– Ты куда это?

– В кассу. – пояснил Валентин уже через микрофон. – Я опущу стекло и подам тебе твой мешок. Хочешь считай, хочешь доверяй.

Он уж отметил , что один мордоворот остался в дверях, а второй следом за Хряком шагнул к окошку и перекидному ящику кассы. Хряк нервничал всё больше и прокричал неприязненно.

– Ты бы и нас туда и завел! Не здесь же нам бабки считать!

– Еще чего! Чтоб ты подсматривал, как я сейф открывать буду? И всё охранное оборудование разглядел? Не трусь, разевай руки, сейчас тебе свалятся твои миллионы.

На последнем слове Валентин нажал на педаль под ногой и как Хряк так и мордоворот беззвучно рухнули в отвалившийся люк. Который тут же захлопнулся с коротким щелчком запора.

Телохранитель Хряка, застрявший у дверей, одурел до полного обалдения, ни соображая как это так получилось: стоял его пахан у кассы и вдруг исчез вместе с друганом?! Но на все подобного рода ситуации он был натренирован только одним приемом – выдернул из-за пазухи пистолет с глушителем и принялся стрелять в Валентина. Точнее – в стекло за которым тот стоял.

Пули рикошетили от бронированного стекла и вся обойма не дала никакого результата. А потом дела ретивого телохранителя повернулись и вовсе для него нехорошо. Невесть откуда свалившийся Флин огрел его по черепу дубиной, дотащил до окна кассы и Валентин спустил тело прислуги вниз – следом за его хозяином. Потом спросил.

– Ты откуда?

– От верблюда. – ответил Флин. – Наружу не выходи, там братва Тарас со своей бригадой без тебя управиться с делом.

Валентин вышел из кассы и спросил.

– Всё же, почему ты здесь оказался?

– Плохой ты конспиратор. Мне доложили, что ты на воскресенье банк закрыл. Вот я и подумал, что лишним не буду.

– Ты уволен.

– Не уволен, а изгнан, как собака. И не вернусь ни за какие коврижки.

– Тем лучше.

В пункт вошел Тарасов, за ним двое парнишек невзрачного вида. Тарасов поздоровался и спросил.

– Всё в порядке? Прошло по схеме?

– Да. Клиент в ловушке.

– Будем их извлекать.

– Все трое с оружием. – предупредил Валентин.

– У меня есть специалисты на такие проблемы – Тарасов кивнул на своё сопровождение. – Мальчики туго знают своё дело.

Он не солгал и качество подготовки своих "мальчиков" к делам такого рода не преувеличил.

В подвале зажгли свет, потом осторожно, быстро и лишь на секунду приоткрыли дверь в "ловушку", но этого мгновения хватило, чтобы забросить внутрь несколько баллончиков уже выбросивших струю газа. Дверь закрыли и закурили. Потом надели противогазы и вскрыли ловушку.

Одного за другим извлекли наружу всех троих – с пеной на губах и бессмысленными глазами.

Тарасов объявил торжественно.

– Так будет со всеми, кто покусится на наш банк, Валя!

– Надеюсь, что они мне в будущем мешать не будут?

– Ты их даже никогда больше не увидишь. – и закончил на полутонах. Их, Валя, больше никто никогда не увидит.

Неудачников запаковали в пластиковые мешки на "молниях" и унесли из подвала.

Валентин вышел следом и остановился в дверях.

Никакого шума на улице не было. Сторонние прохожие вообще не замечали, что "джип" и черная легковушка были плотно блокированы группой парней одетых разномастно, но в одинаковых синих каскетках с белой эмблемой.

Потом подкатился микроавтобус – вместительный "форд" и в него из "джипа" и черной машины перевели человек пять в камуфляже. И опять же было неприметно, что руки у каждого были скованы. Этот отряд был настолько сломлен морально, что не оказывал никакого сопротивления, не звал на помощь и не учинял на улице скандала – голова команды была оторвана и вся бригада потеряла боеспособность.

Из подворотни за шиворот приволокли Чухонца. Физиономию ему успели расквасить в отбивную котлету, но и он благоразумно не подавал сигналов бедствия. Валентин крикнул.

– Чухонец, где ваш заложник? Мой поэт и двойник Ленский!

Чухонец застонал и проорал в ответ.

– Да я же вам звонил, звонил! Я же доложил, что он убежал! Я ему помог сбежать, ей богу! Выручите меня!

– Кончай врать! Этим ты теперь свою шкуру не спасешь! – отмахнулся Валентин, а Чухонец тут же переключился на появившегося из обменного пункта Тарасова.

– Тарас, Тарас! Я и тебе утром звонил, сказал куда и во сколько едет Хряк. И зачем едет доложил! Это я звонил, я, чужим голосом!

Тарасов сделал непонятный жест рукой своей команде и Чухонец едва не расплакался, когда его втолкнули в машину – но не в микроавтобус, в компанию его дружков последнего призыва, а в другую, где усадили на задние кресла и наручников не надевали.

Валентин спросил Тарасова.

– Он действительно вам звонил и продал Хряка?

Тарасов поморщился.

– Звонил, пищал, докладывал мне мои и твои собственные планы.

– Вам этот червяк нужен?

– Я коллекционирую подонков. – с нехорошей усмешкой ответил Тарас. Собираю из них гербарий, посыпаю нафталином и храню. Пока они мне нужны.

Валентин понял, что если всю бригаду Хряка отфильтруют, кого – то приведут к присяге новому хозяину, а остальных и вышибут из Москвы по разным направлениям, то предатель и провокатор Чухонец будет награжден и отпущен с миром. Но проживет, в отличие от своих подельщиков, весьма недолго. Предавший вашего врага, втройне опасен для вас, друзья мои.

Минут через пять минут на улице никого не осталось, кроме прохожих и проезжих.

Валентин вернулся в банк и приказал включить видеокамеры наблюдения, что и было выполнено.

Он вернулся домой, зашел к Аарону Михайловичу, у которого уже сидел и жаловался на свою нищую жизнь сосед Трофим. Валентин с ним помирился и втроем они допоздна играли в покер, под пиво, вино и приятные разговоры о женщинах и на сельские темы; все трое решили засадить свои огородные грядки экзотическим АВОКАДО! Вырастет не вырастет этот фрукт в суровой действительности русского климата и политической обстановки – значения не имело, уж больно имя его красиво звучит; АВОКАДО!

Вернулся к себе домой Валентин за полночь. И во дворе застал под присмотром Маугли – спящего поэта Ленского. Он был обтрепан и грязен, босые ноги изранены, а ботинки стоящие рядом, оказались с оторванными подошвами. Любителя поспать на свежем воздухе Валентин будит не стал. Вынес из дому одеяло и подушку, утеплил тело поэта, а тот и не проснулся, получалось изрядно умаялся, бедолага.

Но как там ни крути, пришел к невеселому выводу Валентин, этот преданно вернувшийся под кров хозяина поэт оставался теперь самым надежным человеком, был готов подставить свою голову под пулю, предназначенную боссу и не убежал... Хотя мог убежать, поскольку шикарное издание книги его стихов уже было проплачено банком на все 100%.

ВСТАВНАЯ ГЛАВА – ОРИЕНТИРОВКА ПО ВРЕМЕНИ.

Все лето двухтысячного года в Москве так и шли безостановочные дожди.

Рубль по отношению к доллару стоял стабильно.

Все так же обещали провести реконструкцию банковской системы России, но не проводили, поскольку, следовало догадаться, никто не знал, как её, эту реконструкцию проводить. Но официально объявили, что финансовая полиция – будет создана.

Парижский банк так и не выдал России кредита. Вообще никто не дал ни копейки, даже надежные немцы выражали недоверие. Дрянь дело, чем дальше тем больше приходилось рассчитывать только на свои силы.

Хуже ( а может и лучше) – принялись угрожать, что Россию исключат из членства в "Большой восьмерке"

Прошли выборы в Америке и новый президент США был настроен к России далеко не дружески.

В июле тихо и незаметно прекратил своё существование банк "Сигма МД", за решетку никто не сел, хотя люди компетентные и ожидали такого поворота событий.

В августе разразилась страшная трагедия, потрясшая всю страну – в Баренцевом море погиб лучший подводный крейсер ВМФ – "Курск" И увлек в пучину весь свой экипаж – более ста человек.

Правление банка "Паук" выделило семьям погибших приличную сумму в долларах, которую повезли передать вдовам и сиротам – лично в руки. Ни в какие фонды помощи не верили, считали что фонды эту помощь разворуют.

Космическая станция "Мир", морально и технически устаревшая, продолжала из последних сил болтаться в астральных высотах, энтузиасты отсасывали миллионы на её содержание где только могли. На кой хрен?! Престиж, однако, сказал чукча.

Продолжалась "контр террористическая" военная операция в Чечне и туда же, будто в пропасть и без следов, проваливались громадные деньги, выделенные республике для восстановления послевоенных разрушений и налаживания мирной жизни. Деньги качали в Чечню снова и снова, они с завидной регулярностью испарялись, а в чьих карманах вновь конденсировались – оставалось по прежнему большой и неразрешимой тайной. А мирная жизнь – не налаживалась..

Новый президент РФ оставался для широких масс и даже для самых умных индивидов – всё так же непонятным в своих действиях Пылкие грузины из местной компартии в Тбилиси, рьяно взялись за реабилитацию памяти И.В Сталина и в горячке, но пламенно и с душевной убежденностью назвали российского президента – верным внуком товарища Сталина. Не по родственной линии, а по духу и преемственности, которая определялась старым лозунгом: "Верным путем идете, дорогие товарищи!"

Однако с другой стороны – привлекли к ответственности несколько "олигархов" с большой пользой для себя осуществивших приватизацию, но – они все оказались недостягаемыми, за рубежом. И оттуда вели дипломатические переговоры с Прокуратурой.

В сентябре восстановил свой приличный вклад в банке "Паук" калмык Саган – отбился от недругов, отстрелялся в степи из карабина "Барс" от мстителей и победоносно вошел в состав правительства своей республики. "Валя, друг! Теперь нам открыта прямая дорога к государственному бюджету!"

Чуть позже Г.А. Тарасов баллотировался на освободившийся пост губернатора, далекого северного края и – победил. В своей предвыборной декларации указал свой счет в банке "Паук" с точностью до копейки. И тоже сказал, что самое выгодное для банка дело – прилепиться теснее к распределению бюджетных средств Державы.

Потом затрясло в предвыборной лихорадке Соединенные Штаты Америки. Своего нового Президента американцы выбирали чуть не месяц, а глупость эту гордо объясняли фундаментальным признаком подлинной демократии. И нагло предлагали (по неизмеримой дурости своей)другим народам идти тем же путем американской демократии.

Цены на нефть на рынке всю осень держалась на очень высоком уровне и Российская Государственная Дума принялась делить шкуру неубитого медведя распределять дополнительные доходы бюджета 2001 года от продажи своей нефти, хотя специалисты и предупреждали: месяц другой и никаких дополнительных доходов не будет, цена с тридцати шести долларов за баррель упадет до пятнадцати, а поскольку предел выгодной торговли для Росси восемнадцать долларов за баррель, то вполне вероятно, что вместо приятных доходов, получатся жесткие убытки. Но голосу специалистов не вняли.

Показатель индекса Доу-Джонсона, отражающий состояние дел в промышленности и экономики США (а, к сожалению, следовательно и всего мира) скакал, как хороший конь на трассе стипль-чеза, – то вверх, то вниз. И паника при его падениях возникала как на Европейских рынках, так и на Азиатских.

А мы – чихать на все индексы и кризисы хотели! В развитой капиталистический рынок Россию не пускали, кредитов не выделяли и жизнь населения улучшалась в основном только по показателям Министерств и Ведомств.

Потом пришла зима, промозглая сырая. К Рождеству с серенького неба сыпал мокрый снег.

глава 9. Финал. Зимние диалоги у камина

Пламя камина прогрело гостиную, а что ещё лучше, выдуло из неё сырость – зима была мокрой, теплой, почти без снега.

– Что-то, мальчики, мне стало страшно жить рядом с вами.

– Выразись точнее, Алла.

– Уйду я от вас , пожалуй. Честно сказать, никто и ничто меня здесь не удерживает.

– Я к тебе привык...

– Как к Флину, Маугли, поэту и "Пауку"?

– Разве этого мало? Это те реквизиты, без которых моей жизни просто нет.

– Реквизиты?!

– Назови по другому, хоть лиричней, хоть романтичней. А я – банкир. И выражаюсь на своем языке.

– Нет, ты повтори, я – реквизит?!

– Хороший реквизит. Не имеет объявленной стоимости.

– Шел бы ты, Валька, куда подальше!

– Пойдем на пару.

– О остальные реквизиты?

– Возьмем с собой. Куда они денутся?

– И то хорошо... Послушай, я всё хочу тебя спросить, откуда у тебя этот вульгарный перстень с латинской буквой "S"?

– Да так... Подарили в знак дружбы.

На дворе звонко и весело разлаялся Маугли – кто-то знакомый пришел в гости.