Текст книги "Банкир"

Автор книги: Александр Горохов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

А потом, с прежней страстью и силой повторилось тоже, что когда-то произошло на песке, под соснами, в том месте где Большая река впадал в залив. Уже под утро Эрна расслабленно сказала.

– Приходится признать, мой дорогой, что в плане секса, ты МОЙ мужик. Единственный и неповторимый.

Валентин понял, что даже во взаимном комплименте такого же смысла на это признание отвечать не следует и – промолчал, только поцеловал её в губы.

Глава 8. Конец проблемам!... Или это так кажется.

За дни пребывания Рагозина в Риге Эрна всю необходимую работу взяла на себя. Даже подпись Валентина на каком-то второстепенном документе потребовалась лишь единожды. Через два дня все миллионы в долларах уже кредитовали какую-то совместную Латвийско – Шведскую фирму, через восемь часов уплыли в Бельгийский банк, а затем благополучно перелетели в офшорную зону на далекие острова в Атлантическом океане. Скорости в работе и ловкости операторов на компьютерах банка Эрны оставалось только завидовать. В конце пятого дня Эрна привезла Валентину документы – анонимный счет, открытый в банке на этих далеких островах. Якобы у него, анонима, владельца авиа – компании "Авиа Люкс", лежало на счету шесть миллионов триста десять тысяч долларов. Что можно было проверить по указанным факсам, телефонам и через сеть Интернет.

Однако, Валентин знал твердо – фирмы "Авиа Люкс" в природе не существовало никогда. Но ко всем реквизитам прилагался и сертификат, утверждающий, что такая фирма существует с юридическим адресом в городе Волгограде.

На этом финансовые заботы кончились, а поскольку день выдался солнечный, теплый Валентин с Эрной решили погулять по прежним своим местам встреч. От станции Булдури до станции Дубулты прошли до пляжем, вдоль кромки залива, то лесом – под кронами высоких сосен. Уже в середине этого маршрута Валентин едва не плакал Сокрушительное, тотальное разрушение некогда блистательного всесоюзного курорта привело Валентина в состояние полного огорчения. Бар "Рубин" представлял собой кучу строительного мусора. Ресторан "Лидо" был заколочен, но всё равно сгнил. Фонтанчик (изображение дельфина) перед центральным входом обвалился, так же как и крыша заведения. Больше половины всех пансионатов и санаториев стояли разоренными, с выбитыми окнами и сорванными дверьми. Гордость Юрмалы ночной ресторан "Перле" – сгорел до тла, но уцелевшая бетонная основа его стала ещё больше похожа на корабль, нависшей над пляжем и устремленный в море. Нашествие варварских полчищ не оставили бы после себя такого разрушения.

– Что происходит, Эрна? – тоскливо спросил Валентин..

– Крах происходит. Наш курорт никому не нужен. Европейцы ездят к теплым морям и на Канары, а прежним отдыхающим из Союза ездить и жить здесь не по карману. Одна виза сорок долларов. А сеанс в бассейне – двенадцать. Мне позаботиться о путях твоего возвращения домой или ты отправишься прежней дорогой?

– У нас с Флином нет никаких виз, только заграничные паспорта. Тем же обратным путем мне не хочется, честно говоря.

– Я могу довезти тебя без проблем до Минска, а оттуда доберетесь до Москвы без затруднений.

– Если тебя это не затруднит.

В дорогу купили ящик "Черного бальзама" и несколько килограмм копченой рыбешке. Выехали ранним утром – без шофера, за рулем сидела Эрна. Мчались лихо, перед границей с Белоруссией, ушли в сторону, на грунтовку, миновали за десяток километров дремучий лес, снова оказались на асфальте и остановились пообедать в придорожном ресторане. Меню оказалось бедным и невкусным. До Минска, как выяснил Флин, оставалось ещё около двухсот пятидесяти километров.

– Возвращайся к себе домой, Эрна. – сказал Валентин. – Спасибо тебе за всё и возвращайся. Отсюда мы доберемся. И я не хочу чтоб ты ночью гнала одна по этим дорогам через густые леса и поля.

Как всегда она ответила прямо и без колебаний.

– Ты прав, мой дорогой, простимся здесь. Теперь, поскольку мы коллеги, будем встречаться почаще?

– Да. Конечно.

– Совместную работу не наладим?

– Со временем. Твоя фирма на крепких ногах, а мы ещё младенцы.

Они простились спокойно и нежно, после чего, слегка припорошенный дорожной пылью, "Мерседес" Эрны полетел обратно – на северо-запад.

Утром следующего дня экспресс Варшава – Москва доставил парней на перрон Белорусского вокзала без каких-либо приключений или неприятностей в дороге. Они заскочили на квартиру Флина, (он жил неподалеку, на Ленинградском проспекте) побрились и облачились в строгие деловые костюмы держали таковые и здесь, и в доме Валентина. Позавтракали вкусно и обильно в подвале кафе на Грузинской и помчались в банк.

Едва Валентин ещё издали увидел своё заведение, как сердце его радостно забилось.

Светлый трехэтажный особнячок банка стоял изящным, как игрушка. За неделю отсутствия Валентина крыльцо в семь ступеней выложили светлой мраморной плиткой. Двери сверкали черным стеклом а над ними бронзовая, как золото эмблема банка "Паук". Мерзкое насекомое казалось добродушным, а лапы его охватывали сферу, которую можно было принять за земной шар. Нахальная эмблема, чего уж там – но вся её скрытая сущность ещё проявит себя в будущем.

Охранник уже открыл двери, радостно улыбался, Валентин приветливо с ним поздоровался и вспомнил, что нужно положить свой загран паспорт в сейф хранилища, где он держал все свои личные документы а так же и те, что не следовало демонстрировать, скажем, налоговой полиции.

Он позвал начальника охраны Рекалова и вместе с ним спустился в подвал, где и помещались абонированные сейфы банка.

Это заведение было гордостью Флина и когда Валентин вспоминал, сколько валюты было отдано за всё оборудование он тут же становился больным.

Собственно говоря, абонированные сейфы представляли из себя большой и массивный стальной блок из пеналов, расположенных на подобие каталога в библиотеке. Всего было сорок ячеек, абонировано были тридцать две и стоила эта аренда клиентам не очень дорого, но оплата – исключительно в валюте, что понятно не совсем законно. Открывался каждый сейф достаточно забавным способом. Клиент вставлял в щель замка электронную пластиковую карточку со своим кодом, после чего над сейфом загорался красный огонек. Дежурный охранник после этого вставлял в замок свой ключ, проворачивал его и сейф открывался. То есть можно было извлечь пенал и работать со всеми упрятанными там сокровищами в специальной комнатке, тут же при хранилище.

Всю эту процедуру Валентин с Рекаловым и проделали.

Сам по себе узкий, хотя и глубокий ящик пенала был недостаточно емким, что бы, скажем, хранить там большие суммы денег. Да он на это и не был рассчитан – "храните деньги в сберегательной кассе", как звучал когда-то в советские времена рекламный лозунг. А пенал был предназначен для документов или драгоценностей. В этом плане Валентин знал, что из тридцати двух арендуемых сейфов двадцать четыре были заняты клиентками женского пола. Так что, скорее всего, дамы и держали там свои драгоценные побрякушки, а так же милые их сердцам письма любовников, которым не следовало попадаться на глаза мужьям. Наверное так.

Флин в свой пенал умудрился уложить маленький автомат в разобранном виде. На эту игрушку американского производства у Флина разрешения не было, потому он его и прятал в сейфе.

Валентин бегло просмотрел свои подозрительные документы, (сомнительные расписки того же Генриха Эстрады) уложил их обратно в узкий ящик, туда же поместил свой загран паспорт и вместе с охранником они проделали обратную процедуру запирания сейфа.

После чего Валентин поднялся из хранилища и, минуя лифт, влетел на свой рабочий третий этаж. На той же повышенно скорости проскочил приёмную, на ходу бросив секретарше.

– Привет, красавица! Через десять минут все члены ГШМЦ должны быть у меня в кабинете. – повернулся к отставшему было Флину и бросил бегло. – С этого дня ты с нами.

ГШМЦ – расшифровывался как Главный Штаб Мозгового Центра банка "Паук".

В его кабинете был наведен вызывающий порядок, стояла дорогая мебель, но всё в классическом стиле. Рагозин упал в кожаное кресло с высокой спинкой, тут же взялся за телефон и набрал тот номер, от одних цифр которого его тошнило. Едва ему ответили, тут же перекрыл слова собеседника – развязным тоном.

– Старый, это ты?

– Повежливей, Валентин Иванович. – сдержанно ответил Старостин.

– Да уж как получается. Твоё дело прокручено. Где тебе вручить документы?

– Могу приехать в твой банк.

– Уволь. Мне потом все кабинеты проветривать неделю придется. Называй нейтральную территорию. В обеденное время.

Старый назвал ресторан "Прагу", в два часа и Валентин чувствовал, что дряхлый бандит кипит от лютой злобы и едва сдерживается, чтоб не разразиться яростной матерщиной – в такой манере как сейчас с ним никто не разговаривал наверняка лет пятнадцать.

Валентин опустил трубку и тут же в кабинет один за другим вошли члены его Мозгового Центра, здоровались и каждый занимал вдоль полированного стола строго определенное место. Последним вошел Флин и скромно уселся в уголке..

С минуту Валентин молчал и внимательно разглядывал каждого Первый вице-президент Дмитриев П.А протирал толстые линзы своих очков – самый старший по возрасту и самый опытный в разного рода мошенничествах, включая уклонение от выплаты налогов.

Второй вице – Рокотов В.Л. – З3 года, начинал как спекулянт водкой (времена сухого закона) потом прошел школу мелкого рэкета, окончил институт и, бог даст, к уголовщине не вернется. Энергия этого человека била через край Главбух Воронова Надежда Иванова – жирная, красивая, представительная дама, 38 лет. В сфере бухгалтерии с шестнадцати лет с двух годичным перерывом, когда отсидела в тюрьме за какие-то темные делишки в сфере торговли.

Руководитель компьютерного отдела Семенов Карл двадцать девять лет, законченный фанатик от компьютеров, законченный сумасшедший, связь с реальным миром прекратил лет десять назад и существовал круглосуточно в мире виртуальной действительности.

Николаев Миша, только что из института, ничем ещё себя не проявивший, но имеющий блестящие рекомендации аналитика.

Харитонова Майя студентка МГУ, бешенная при выполнении любого задания. Здесь ей поручили заботу о рекламе, внешних связей и прочей ерунды, на которую не было специалиста. Вызывающе красивая, стильная, с перманентной презрительной улыбкой ( как для мужчин, так и для женщин) – на полных губах немного великоватого рта.

Теперь здесь и Флин – этот, оказалось, тяготился своей должностью и мечтал повысить свою профессионализацию. Пусть сидит, может чему и научится кроме охраны.

Шесть человек в сплоченном строю ГШМЦ. Самые проверенные, самые преданные делу "Паука". Если кто-то из них предаст – любой – банку наступит конец, мгновенный и полный крах.

– Господа. – замедленно начал Валентин. – Пора начинать крутую раскрутку нашего банка. Нужны идеи. Большей или меньшей степени свежести. Чтобы избежать здесь лишнего базара, как выражаются уголовники, я попрошу каждого изложить свои мысли на бумаге, или послать на мой компьютер. Хотя бы по одной идее в своей сфере ответственности от каждого. В принципе, я собрал вас сейчас только потому, что соскучился... Здравствуйте.. Не хочу отрывать вас пустопорожними разговорами от работы. Это всё, чем я хотел вас сегодня озадачить. Спасибо, все свободны. Господа Дмитриев, Рокотов и Майя Васильевна – посидите ещё немного.

Он поднялся с кресла и перебрался к круглому столу в углу кабинета, куда следом за ним прошли Дмитриев, Рокотов и Майя.

Девушка глубоко откинулась в кресле и перекинула ногу на ногу.

"Ну и копыта! – невольно отметил Валентин. – Откуда они у неё растут, от подмышек или от ушей? Не соблазнилась бы девчонка податься в фотомодели или манекенщицы. Впрочем, вряд ли такой вариант возможен: девушка слишком умна, чтоб соблазниться такой дерьмовой и паскудной работенкой с очень скверными перспективами после тридцати лет. Скверную и пошлую даже не работу а проституцию по самой своей сути. А ноги и все прочие формы – с успехом использует и здесь."

Словно услышав его, Дмитриев пробрюзжал.

– Ты бы, Майя, украшение наше, в офис всё же являлась бы в юбках хоть чуток подлиннее. А то сбиваешь с панталыку даже наших компьютерщиков, про охрану я и не говорю..

Девушка снисходительно рассмеялась.

– А я , Петр Аркадьевич, работаю больше на улице, а не офисе. Там другие законы.

– Пусть одевается под требования работы, как она их понимает, пресек дискуссию Валентин. – Я предлагаю вам на краткое обсуждение свою идею для раскрутки. – он выдержал легкую паузу. – Я хочу заняться ипотекой. У нас уже много лет ведут разговоры о строительстве и льготной покупке молодыми семьями квартир в новых домах и дешевых дач для пенсионеров.

– Ипотека дело святое. – одобрительно, но как всегда вяло, заметил Дмитриев – Вот именно Но святое дело стоит на месте, если учитывать общий масштаб, хотя бы по Москве и Подмосковью. Нужен прорыв. Петр Аркадьевич, как вы смотрите, если мы, составив бизнес план нового и крутого порядка выйдем с предложением на мэра Москвы? На прямую. Есть возможность сделать это мгновенно, в кратчайший срок?

– Есть. У меня имеется номер личного факса мэра.

– Это не получится чрезмерно нахально?

– Получится. Но если в документе будет реальное ДЕЛО и не будет даже тени подозрения на мошенничество, то наш мэр подобное хамство простит. А до губернатора Подмосковья, нашего героя генерала, мы достучимся ещё проще. Я лично знаком с его женой. Но в чём суть вашей идеи в системе ипотеки?

– Классическая схема ипотеки нам не подойдет, мы её попросту не потянем. У американцев есть деньги и есть время для долгосрочных кредитов, чего у нас нет. Ближе нам комбинированная схема. Точнее сказать вариант, применяемый в Латинской Америке. Грубо говоря, обмен старой квартиры на новую, с доплатой в короткий кредит.

– Во времена СССР нечто подобное было. – заметил Дмитриев. Расселяли коммунальные квартиры и вполне успешно. Но потом дело заглохло.

– Вот именно. Мы возрождаем эту идею, но с учетом не социалистической, а... нашей экономики сегодняшнего дня, скажем так. Можно рискнуть давать кредиты даже без залога. Мы попробуем ввести систему гарантированной оплаты...От родителей молодых семей, от других банков и фирм.. Попробуем изложить всё это очень коротко и послать на факс наши предложения нашему мэру Москвы. Всё это надо сделать быстро Рокотов тонко улыбнулся:

– Валентин Иванович, за суетой и напряжением последних дней, вы, судя по всему, запамятовали, что данную задачу поставили перед нами на прошлой неделе.

– Да? – обалдело глянул Валентин.

– Да. И все предложения, обоснования уже готовы. А если речь идет о выходе на нашего мэра, то для составления необходимого факса мне потребуется двадцать минут. Разрешите идти и составить?

– Да, конечно!

Элегантный Рокотов поднялся, кивнул оставшимся и с грацией гимнаста вышел из кабинета.

На какой-то миг Валентин с ужасом подумал, что криминальные заботы минувших дней так ударили его по мозгам, что он забыл всё, о чем как оказалось, УЖЕ говорил, и сей час предстал пред своими сотрудниками идиот идиотом. Он попытался сосредоточиться:

– Майя – нам нужна силовая, но не дорогая реклама. Есть предложения?

– Пожалуй, – произнесла девушка в томную растяжку. – Совсем уж дешево никогда ничего не получается, но попробуем. Могу и сразу сделать предложение, если разрешите.

– Давай, не кокетничай, дорогая – Один мой дружочек по профессии режиссер в кино. Он написал сценарий про милицию, полицию, проституток и братву. Денег на съемку ему дали такой мизер, что кроме халтуры ничего не сделаешь. Предложение такое. Мы этому Володе Крамову денег добавим совсем ничего, но предоставим в помещениях банка нечто вроде павильонов для съемок. . Обеспечить охрану и выдать им какую-нибудь машину. Крамов талантливый парень и фильм получится ударным.

– Верю. – терпеливо ответил Валентин. – Но нам-то, Майя, какой навар с такого кино бизнеса?!

Она распахнула длиннющие ресницы так, словно Христа живого увидела.

– Да как же, Валентин Иванович?! Они будут снимать у нас и ненавязчиво, как бы случайно снимут особняк нашего банка, нашу эмблему и логотипы! В сценарий можно будет влепить что-нибудь и об ипотеке! Мало того, я сама внесу в сценарий линию банка, где-то на заднем плане, в массовке, снимем и вас, если пожелаете. Главное, прокрутим это в стиле такой неприметной, но силовой рекламы, что нас никто за руку не схватит!

Валентин поморщился:

– Опасаюсь я связываться с киношниками. Опасный народ. Но рискнем. Они не будут нам чрезмерно мешать?

– Будут тихими, как мышки. Тем более, что выделим им для работы только ночное время.

– Попробуем. – решился Валентин. – Приводите своего режиссера на переговоры.

Дмитриев и Майя покинули кабинет, а Валентин позвонил в Ригу Эрне и доложил, что добрался нормально и – спасибо за всё.

– Тебе спасибо. Изрядно встряхнул мою монотонную жизнь Теперь послушай меня внимательно, я забыла тебе кое-что сказать. У нас циркулирует слух, что в России где то в конце года ваш президент намерен создать финансовую полицию.

Валентин рассмеялся.

– Ты знаешь, что в городу Свистодуйске всегда знают о столичных делах много больше, чем мы сами. Что это ещё за финансовая полиция? Налоговой полиции не достаточно?

– Получается так. Эта новая полиция будет заниматься отслеживанием вывозом денег за рубеж, отмывкой грязных денег и ей будут предоставлены широкие полномочия. Мы успели во время, понимаешь меня?

– Понимаю. Но с этой минуты я не боюсь никакой финансовой полиции. Я более не намерен заниматься ничем неприличным. Попробуем выжить оставаясь в рамках законного послушания.

– Не зарекайся. – он почувствовал в голосе Эрны ехидную улыбку. – Но я желаю тебе успехов. Не хочешь где-нибудь в июле или августе встретиться в Греции или на Кипре?

– А если в Риме?

– Там католики. Уровень тамошнего допустимого разврата для нас с тобой достаточен? Для нас подойдет?

– В этом плане у них вековые традиции Мессалины и Калигулы.

– Правильно, я забыла. Итак – Вечный город?

– Созвонимся.

Он положил трубку, а в кабинет уже вошла секретарша с блокнотом в руках и тут же принялась перечислять все телефонные звонки и визиты, которые проходили за период отсутствия Валентина.

Потом пришел один из операторов из кассы и повинился, что каким-то чудом, по невнимательности, пропустил фальшивую банкноту номиналом в сто долларов и готов возместить убыток из своего кармана..

– Зачем тогда докладываешь? – спросил Валентин. – Сменил бы банкнот на настоящий и всё в порядке.

Парень вздохнул печально.

– Конечно. Но я полагал, что вы о таких случаях должны знать.

– Пожалуй, ты прав. Будь внимательней, и никому о случившемся не говори.

Через час вернулся в кабинет Рокотов и принес черновой текст послания мэру Москвы. Позвали многоопытного Дмитриева, втроем откорректировали текст и запустили его, перекрестившись, через факс прямо мэру Москвы.

Так и прошло время до обеда.

... Валентин переступил порог ресторана "Прага" без семи минут два часа и тут же от гардероба к нему шагнул телохранитель Старостина по кликухе Чухонец, скривил свою мерзкую рожу в улыбке обезьяны и сказал осуждающе – Опаздываете, господин Рагозин.

– Часы свои поменяй.

Улыбку свою с лица Чухонец не снял, но она стала ещё больше омерзительней. Следом за холуем Валентин поднялся по лестнице, а затем оказался в маленьком банкетном зале, где за длинным столом восседал только Старый – в смокинге, галстуке "бабочке" и на каждом пальце по золотому перстню. На его гипсовой физиономии мертвеца теперь и глаза не светились, поскольку были прикрыты темными очками. Валентин присел к столу двумя стульями по левую сторону от Старого, а Чухонец ушел ему за спину и пристроился где-то в уголке.

Помолчали, разглядывая друг друга. Стол уже был накрыт по капризу, а точнее вызывающему хамству Старого – отварная картошка "в мундире", ржавая селедка под луком, черный хлеб, соленые огурцы и бутылка дешевой водки. Сервировка соответствовала – штампованные вилки из рабочей столовой, и граненые стаканы, вместо рюмок и фужеров. И это в "Праге"! Метрдотель, следовало полагать, лежал после такого позорного заказа в обмороке.

Валентин неторопливо достал из кармана плотный конверт и положил его на стол перед собеседником.

– Это ваши деньги, которые теперь покоятся в банке на Сейшельских островах. Ваш счет анонимный, но по этим реквизитам получите в башли в любой момент. Можно совет?

– Давай.

– Сверните здесь свои дала и сваливайте на эти острова. Последние дни своей жизни проведете в раю и без суетливых забот.

Старый не ответил, снял очки, слегка дрожащими руками старательно распечатал конверт и извлек оттуда – листочки нарезанной газеты. Помедлил и спросил.

– Что это значит?

– Это определяет два факта. Первый – я перепутал конверты. Второй мне ещё раз захотелось всучить вам старые газеты вместо денег. Украденные кейсы с деньгами при вас вскрывали? И каково было впечатление?

Гипсовая рожа собеседника дернулась – и только. Не стал отказываться, не принялся изображать невинность. И всё же мозги старого бандита ещё не одряхлели. Он сразу всё понял, сообразил, что ему предлагают торг, а потому спросил после краткого размышления.

– Что хочешь за второй конверт? Настоящий?

– Документы, которыми вы держите "на крючке" Аллу.

Старый покривил лицо в такой гримасе улыбки, что казалось его зацементированное лицо сейчас треснет, разойдется рваными швами и из них хлынет какая-то грязно зеленая жижа вместо крови. Спросил насмешливо:

– Ты с такой силой запал на эту грязную шлюху?

– Да.

– Документы уже у неё.

– За что ты ей их отдал?

– За то, что она указала, куда ты уложил мои восемнадцать лимонов. В шкаф с оружием. Но ты сменил номера на замках кейсов и на месте мы проверить не могли. Подмену и старые газеты, мы обнаружили только дома, а эта стерва успела смыться.

– Куда?

– Понятия не имею. Я её не искал. А чего ты дергаешься? Она ж тебя продала.

– В этом я сам разберусь. – упрямо ответил Валентин. – Я не верю ни одному твоему слову.

– А вот это зря. Очень даже зря. Нам с тобой ещё долго работать, я ни на какие твои острова не поеду. Будем здесь лихие дела крутить, господин Рагозин.

– Хрен тебе в зубы. – с удовольствием пообещал Рагозин.

– Съем твой хрен. И тебя заодно. Выпьем и я тебе кое-что объясню.

– Обойдусь. Противно мне с тобой пить.

– Опять же зря. У меня, Рагозин, ведь остались кое-какие следы от того, как ты эти мои восемнадцать миллионов от грязи отмывал. И свидетели есть, и фотографии и кое – какие копии документов. Из Калмыкии и Риги.

Валентин закостенел лишь на несколько секунд. Потом едва подавил в себе желание влепить кулаком в эту гипсовую рожу так, чтоб он вместе с мягким стулом полетел на пол. Потом в несколько мгновений просчитал варианты ситуации. Саган в Калмыкии предать и продать никак не мог. Тем более – Эрна в Риге. Оставался единственный вариант – Старый получал информацию от предателя в рядах банка "Паук". Кто?! Флин?! Тогда уж проще себя заподозрить. Кто-то другой пронюхал детали всей операции и услужливо, за оплату, конечно, предоставил её бандиту. И готовилась эта схема давно, очень давно, ещё до открытия банка.

Старый кивнул на водку и произнес приказным тоном.

– Открой пузырь. Разлей по дозе и потолкуем, как будем работать.

Валентин взялся за бутылку, распечатал её, а затем неторопливо вылил драгоценную влагу на пол – опорожнил весь пузырь.. Старый не пошевельнулся. Лишь снова водрузил на нос темные очки.

Валентин слышал, как к нему со спины подходит Чухонец. Но Старый сделал жест рукой и атаки сзади не последовало.

– Горячий ты парень, Рагозин. Сперва гадость сделаешь, а уж потом начинаешь думать. Таким нельзя банк держать. Но я тебя научу еще, как по понятию надо жить и как бабки делать.

– Как? – насмешливо спросил Валентин.

Старый сбычился и вдруг баритон его осел до хрипа.

– Ты что, сопляк, не понимаешь, что я тебе предлагаю банковскую проводку всех моих финансовых операций?

– Да? – наивно осведомился Валентин.

– Да! И это такие деньги, какие тебе в жутком сне не приснятся! – он передохнул и закончил обыденно. – Ты сейчас ступай домой. Успокойся и подумай. Денька через три я позвоню и опять здесь встретимся. – он произнес погромче. – Чухонец, проводи за порог дорогого гостя.

Валентин в повышенном темпе покинул банкетный зал и Чухонец догнал его только на лестнице. Неожиданно Валентин почувствовал, что холуй что-то сунул ему в боковой карман пиджака, и произнес льстиво.

– Вы, Валентин Иванович уж не обижайтесь на нашего короля и на меня зла не держите. Вы мне нравитесь.

А это ещё что за номер. Очередной трюк Старого?

Только оказавшись на Арбате, он достал из кармана сложенный вдвое листок, на котором была отпечатана на расхлябанной пишущей машинке всего полторы строки.

"Надо обязательно встретится для толковища. Для вас очень важно. В пять часов, Манеж, около фонтана с кобылами"

Подписи не было – аноним всегда мог отказаться от своего послания, хотя Чухонец, конечно, жизнью своей весьма рисковал, когда набрался смелости напечатать такое послание.

Вывод казался простым, как колесо, – надо бы встретиться. Но эта мысль только разозлила Валентина – не хватало ещё того, чтоб он, русский банкир, барин, финансовая элита Отечества – вступал в контакты и плел интриги, налаживал партнерство с таким ничтожеством, навозным червём, как Чухонец! И не хватало ещё оказаться подвешенным на крючок полумертвого бандита!

Он был твердо уверен, что справится с новой ловушкой, поставленной уголовником, а КАК – это придумается.

Настроение его окончательно выровнялось и стабилизировалось, когда он доехал на такси до родного банка и охрана пропустила его сквозь двери. Он уже принял решение – теперь ликвидация новой западни была уже делом Коли Флина, он должен был обмозговать свои действия и поступки, во имя блага банка.

Флин сидел в своем кабинете и писал новую инструкцию для своих охранников. Валентин обстоятельно и неторопливо изложил ему весь разговор в банкетном зале "Праги", а в заключении выложил на стол послание Чухонца, спросил:

– Ты что-нибудь про этого Чухонца знаешь?

– Шпана. Он руководит телохранителями Старого и привезли его, кажется, из Одессы. Это всё. Ты пойдешь на это свидание?

– Да что я, рехнулся что ли?! – Валентин схватил записку и швырнул её в мусорную корзину.

– Правильно. – одобрил Флин. – Нечего унижаться. Однако, как я понимаю, Старый намертво вцепился нам в горло.

– Получается так. – нехотя ответил Валентин.

– Это серьезная зверюга, босс.

– Знаю. Что-нибудь придумаем.

– Но я думаю, что главное сейчас, нам придется искать ту сволочь, которая передает информацию банка Старому.

– А я тебе про что говорю?! – вспыхнул Валентин. – Ищи! Эта крыса нас погубит! И найди крысу как можно быстрей!

Он покинул кабинет Флина и на лестнице столкнулся с Дмитриевым. Тот был таким взволнованным, словно получил известие о рождении внука.

– Валя – это фантастика! Я не верю своим глазам! Всего через час пришел по факсу ответ от нашего мэра!

– Не может быть!

– Но это есть! Он приглашает тебя в пять часов на открытие архитектурной выставки "Будущее столицы"! Сообщил, что там будет пауза и можно будет поговорить!

– На выставке? – недоверчиво спросил Валентин.

– А что?! У него же рабочие дни расписаны по минуте на месяцы вперед! Используй миг, Рагозин! Он может не повториться!

– Ты прав, мудрец. Поеду.

Когда Валентин пересекал приемную, секретарша Люда остановила его, сказала с лукавой улыбкой.

– Вам звонили из банка "Экстра Люкс"! Срочно просили перезвонить. Очень срочно.

Валентин прошел в кабинет, сел к столу и без раздумий набрал телефон Генриха. Отсюда никаких неприятностей попросту не могло нагрянуть.

Генрих Эстрада ответил столь торопливо, будто соскочил с подножки трамвая на ходу.

– Валя, это ты?!

– Я. Генрих, у тебя что – пожар?

– Да, но хорошего свойства! Валя, ты можешь дать мне срочный кредит только на две недели?

– Сколько?

– Восемьдесят миллионов. Не бойся – в рублях.

– Когда? – тут же спросил Валентин.

– Я к тебе заеду завтра. Процент получишь, какой закажешь. Мне собственно нужно на десять дней, но ещё четыре я беру для страховки. Чтоб тебя не подводить! Колоссальное по выгоде дело, Валя!

– Так возьми меня в долю.

– Ишь ты! Нет, дело всё-таки щекотливое, но наши расчеты в любых случаях без разговоров. Ты же мне веришь.

– Конечно. Приезжай завтра с утра.

– А на уик-энд махнем на рыбалку! У меня тут парочка "помидорчиков" нарисовались из фотомоделей! Задницы – как циркулем обведены! Жуть.

– Подожди, ты нашел хвосты дела с фальшивыми векселями твоего банка?

– Нашел, Валя, да толку мало. Семенов подлец работал у меня по поддельному паспорту и сбежал неизвестно куда в то же утро, когда ты его расколол. Не верь, Валя, никаким рекомендациям! Всё и всех проверяй исключительно сам!

– Он тебя сильно нагрел?

– Не очень. На полмиллиона. Я уже пережил потери и говорить про них не хочу! Надо жить дальше! Ну, завтра я у тебя с утра.

Валентин положил трубку с чувством того, что в этом яростном море жизненных сражений рядом есть всё же товарищ, который с ним на одной палубе и с ним можно встречать лицом к лицу любые ураганы.

глава 9. Те, кто ищет новых хозяев.

Около часа Флин провел в раздумьях и осталось неизвестным, о чем он столь сосредоточенно, не отвечая на телефонные звонки, размышлял. Может быть, вычислял того предателя, который каким-то образом разнюхал секретную информацию банка и передал её Старому, а может – просто мечтал о женщинах. Но четверть пятого он достал из мусорной корзины записку Чухонца, разгладил её и долго изучал текст. Потом накинул легкую куртку, достал из стола нож с выкидным лезвием, сунул его в карман и покинул кабинет.

Ровно в пять он оказался на Манеже, возле фонтана украшенного могучими жеребцами. Было прохладно, но буйные детишки отважно лезли в воду – видать устали от длинной зимы и затянувшейся в этом году, медленно вступающей в город весны.

Чухонца Флин увидел сразу и подозвал к себе небрежным жестом . Тот подошел вихляясь всем телом, словно виноватая собака, но сказал с привычной наглостью.

– Я ведь не тебя на свиданку приглашал, Флин, а Рагозина.

– Рылом ты ещё не вышел Рагозину свиданки назначать. Начинай базар, а я ему, что надо, передам.

Никогда в жизни Флину не приходилось вести таких зыбких, в каждом слове уклончивых переговоров. Через полчаса у него даже голова разболелась, а Чухонец на что-то намекал, что-то предлагал, клянчил подачки и в конце концов Флин рявкнул.