Текст книги "Чувство Святости (СИ)"

Автор книги: Александр Беатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Как говорилось выше, сознание может быть лишь в форме сознания чего-то. Даже материалисты согласны с тем, что сознание предметно. А так как предметом нашего сознания в данном случае являются религиозные символы-слова, с которыми по нашей вере Бог имманентен, то присутствие Бога в нашем сознании точно так же реально, как если бы мы созерцали любой материальный предмет.

В такой созерцательной молитвенной медитации присутствие Бога во мне становится подлинно реальным и ощущается экзистенциально, физически и сознательно, и даже более того – в первом лице как непосредственная реальность "здесь-и-теперь". Ибо этот мистический опыт не отвлечённое понятие, но личное экзистенциальное переживание.

Если бы при этом работало только сознание, то никакого реального соприкосновения с Духом Божиим не произошло, подобно тому, как происходит богомыслие. Но в данном случае помимо сознания участвует сердце, синхронизация обоих полушарий головного мозга приводит к физическому ощущению "тепла" в солнечном сплетении (в так называемой "точке сборки" физического и астрального тел), и далее всё тело и весь человесеский организм, обнаруживает и чувствует непосредственно в себе душу, а душой Дух Святой, и через Духа Святого – Бога. Наступает Преображение, духовное и телесное.

(Надо здесь в скобках заметить, что автор этой работы не пытается выше изложенным доказать бытие Божие. Такая попытка могла бы быть классифицирована в филисофии как "рационалистический экзистенциализм", аппеляция к той мысли, что человек – есть интенциальное существо". Впрочем, не будем отрицать и этого. Но если мы углубимся в дебри философской терминологии экзистенциализма, персонализма или голого прагматизма, то от синтеза вернёмся к полному распаду. Не следует забывать, что в этой работе мы более заняты экзистенциально-прагматической стороной дела преображения сознания, нежели апологетикой религии или какой-либо философии. Все привобдимые понятия, как религиозные, так и философские или психологические у нас служат лишь для более глубокого понимания и нахождения пути избавления от "недуга бытия" (по терминологии Баратынского) и обретения духовной свободы и счастья).

87.

Эффект от установления связи сознания с сердцем и с плексусом, конечно, появится не сразу. Здесь нужна тренировка, практика молитвы.

Несомненно, в этом преображении важную роль играет намерение к духовному подвигу, вера в реальность Бога и Его поддержку. Малейшее сомнение сковывает сердце рациональными тисками, нарушает синхронную работу мозга. А сердце, как мы выяснили, является неким клапаном, волевым ключём, причём воля и намерение исходят из него самого, но отнюдь не из сознания, хотя при помощи сознания, добровольно решившего работать в согласии с сердцем, мы освобождаем сердце из плена, чтобы и оно могло свободно действовать.

Сознание выполняет роль чисто инструментальную. Поэтому всякое сомнение подобно инструменту, выпадающему из руки неумелого мастера или дилетанта, не позволяет ни продолжить, ни завершить начатое дело. Оно разлагает начавшуюся было едва устанавливающуюся связь сознания с сердцем. А излишняя рефлексия, рациональный анализ происходящего процесса, может также нарушить работу по синтезу. Ибо всегда рядом с положительной мыслью находится мысль её отрицающая (см. Послание к Римлянам, гл. 7), мысль приводящая к сомнению, к ущемлению сердца в его правах. Именно поэтому нужно научиться пользоваться своим сознанием с учётом прав сердца, с учётом внутренних кардинальных запросов нашего "Я". И способ для достижения этого умения – всё та же молитва. Потом, когда мы научимся не спотыкаться, сознание уже не будет врагом сердца, а станет напротив ему помогать. Тогда опасения, о которых мы здесь предупреждаем, станут лишними. Лишь бы выбраться из болота, нащупать твёрдый грунт, найти путеводную звезду...

У человека, никогда не испытывавшего глубин сомнения в своей вере, но почувствовавшего однажды силу веры во всей её полноте, описанная связь и гармония может устанавливаться, так сказать, автоматически и даже, может быть, безо всяких к тому усилий.

Как бы ни случилось такое Откровение, надо заметить, что после него, особенно если такое произошло впервые, человек жаждет его повторения. При этом он подключает рациональную часть сознания и попадает в ловушку рационализма. Он начинает сверять по памяти каждую свою сердечную мотивацию с мыслью о ней, с понятием, с неким застывшим шаблоном. При этом рациональные усилия подавляют сердечное начало, которому в силу своей духовной инфантильности он не отводит надлежащего места. Тем самым он высушивает и убивает живую свою веру, которая может проистекать каждый раз по-новому, индивидуально, неповторимо. Так становится невозможным или затруднительным повторение мистического Откровения. Может даже стать так, что желание почувствовать экзальтацию, которая сопровождала его при том первом опыте, трансформируется в гедонистическую навязчивую идею, а затем, после многократных неудач повторения найдёт сублимацию в каком-либо ином низкого порядка уловлетворении несостоявшегося "духовного запроса".

Вот почему спонтанное Откровение, без "закрепления верования" ("fixation of beleive") при помощи его осознания, подобно зерну, упавшему на каменистую почву или в терние. В этом смысле "грешник" или преодолевающий сомнения, может оказаться ближе к Богу, нежели самоуверенный Тартюф.

Так или иначе при описанном состоянии намерение и вера играют важную роль. И сама вера, как и сознание, играет чисто инструментальную роль подобно смазке в моторе. Хотя неверующий и может добиться синхронной работы полушарий головного мозга, ощутить тепло в солнечном сплетении и, может быть, даже какого-то соприкосновения с божественным светом. Ибо Бог для всех открыт, подобно Солнцу, изливающему своё тепло и на праведников и на грешников. Но долго ли сможет мотор работать без масла?

При помощи веры и её сознательного закрепления, оказывается возможным синтез, открытие всего своего человеческого существа для Откровения божественного мира.

Итак, при помощи намерения и веры, мы способны открыть свою душу: правильно сориетировать наш менталитет, синхронизировать сердечное и рациональное начала, ощутить физически их гармонию в солнечном сплетении ("всем сердцем, душой и помышлением"), почувствовать своё единство с самим Богом, а затем закрепить в памяти пережитый опыт Откровения.

Ощущение своего физического и ментального единства есть то же самое, что и ощущение своей души, её реальности, а через неё – реальное соприкосновение с Богом. Это чувство, восторг от единения с Духом Божиим, не может не восхитить всего человеческого существа. Именно тогда ещё более мы чувствуем своё родство с Богом и единство сердца, сознания, а с ними – через плексус – единствотво и слиянность нашего физического и астрального тела, с окружающим материальным миром.

Андроген оказывается погружйнным в Боге, и таким образом он становится более чем до этого (тело, рациональное разорванное сознание, спонтанные сердечные эмоции), становится единым целым организмом. Наступает состояние расширенного сознания. Человек остро ощущает свою сложность, самость, глубину своего "Я", мистически связанного в этой открывшейся глубине с самим постигаемым таким образом Богом, постигаемым в непосредственном индивидуальном опыте соприкосновения, которое равнозначно физическому. Именно тогда о человеке можно говорить как о едином организме, созданном по образу и подобию его Творца. Именно благодаря подобию обоих и возможен этот контакт. Такое ощущение монолитности своего организма вызывает радостное чувтво, открываются безграничные духовные горизонты, душа выплёскивается через свои границы и, питаемая божественной благодатью, не пропадает, а расширяется, испытывая безмерный экстаз...

88.

Для того, чтобы внушить себе нужную мысль, верное для моей души мировоззрение, веру, для того, чтобы совершить «катастрофу сознания», – если ты решился на это, – необходимо намерение, при котоором нужно, как бы, обмануть своё привычное сознание и пожертвовать им в угоду нового, истиного, если понял это хотя бы ещё только рационально, но ещё не решился поверить всем сердцем. Это подобно тому, как иногда приходится обманывать компьютор, если он не желает принимать нужную команду или программу. Либо просто его перезагружают, либо меняют жёсткий диск, либо стирают ту программу, которая вызывает конфликт с новой, а может быть и обновляют всю устаревшую операционную систему.

Такой резкий переход от одного состояния сознания к другому зачастую не под силу самому человеку. Обычно ему помогают другие верующие, которые своим примером помогают друг другу и не дают угаснуть искре.

Однако, основная работа остаётся за самим подвижником. Никто его насильно не сможет втянуть туда, куда для большинства путь закрыт и без этого. Вот почему прежде всего необходимо намерение: внушение себе нужного моей душе мировоззрения, необходимой совокупности предметов сознания и навыка оперировать приёмами, раскрывающими нас для Откровения.

Так как старое сознание не отмирает сразу, то в процессе его борьбы с новым неизбежны сомнения в истинности нового мировозрения. Чтобы нейтрализовать таковые подсознательные поползновения (при условии их сознательного рационального решения и намерения действовать) можно воспользоваться некоей «формулой чудес». В этой «формуле» можно менять пункты или ступени на вкус или убеждение.

Приведём здесь примерный шаблон этого прагматического приёма "закрепления верования".

89.

" ФОРМУЛА ЧУДЕС "

"Panem nostum super-substantialem da nobis hodie"...

("Хлеб наш насущный даждь нам днесь").

Таков латинский текст Библии "Vulgata" (Мф. 6, 11).

В современном католическом тексте молитвы "Отче наш" вместо "super-substantialem" использовано слово "quotidianum", а вся фраза звучит так: "Panem nostum quotidianum da nobis hodie".

"Quotidianus" же переводится как «ежедневный, „повседневный“, обычный» «обыкновенный». Современные католики уже не понимают оттенков латинского языка, и тавтология в значении обоих слов: "quotidianum" и "hodie" по поводу их общего значения обыденности уже вовсе не режет их слух. Они полагают, что это лишь архаическое наследие мёртвого языка. Да и православный ортодокс читая «Отче наш», вряд ли задумывается о том, что не хлебом единым будет жив человек.

При этом "hodie" и без этого означает "сегодня", "в настоящее время", "теперь", "ныне", а по старославянски переводится как "днесь".

Так что уже без всякого "super" и переводимое теперь как "ежедневный", "повседневный", "обычный", "обыкновенный", которое в русском варианте Евангелия везде переводят как "насущный" понятие становится перевёрнытой "пустышкой" со знаменателем "ноль". Вот уже когда иезуитский приём "мысленной оговорки" ("reservatio mentalis") нашёл применение в религиозной жизни.

"Substantia" – "cущность", "существо", "суть"; "substantialis" – "существенный", "обладающий самостоятельным существованием"; "super-substantialis" – почему-то переводится в словаре как "насущный", а не "надсущностный" или «сверхестественный». Само слово латинское слово (не приствка) «super» переводится как «наверху», «вверху», «сверху», «наверх», «поверх», «вверх», «сверх того», «сверх меры», и т.д. , тогда как латинская приставка «super-», переводится как «через», «пере-», «пре-»,"на-", «над-». Хотя приставка «на-» тоже находится в этом перечне, тем не менее, в данном контексте, «super» следовало бы понимать и переводить не как приставку к слову, а как самостоятельное слово со значением «сверх», которое уже вошло в современный русский язык именно в этом значении. Посему можно предположить, что слово «насущный» в русском переводе «Отче наш» проникло как раз из латинской Библии «Vulgata», где уже тогда было нивелировано по смыслу в вульгарном понимании обывателя, несмотря на его прямо противоположный лингвистический смысл.

Всем нам стоит подумать о том, как оригинальный смысл "молитвы Господней" оказался искажённым. Слово "super-substantialem" следует понимать как "надсущный", а переводить как «сверх-сущностный», то есть понимая под этим определением «хлеба» – самого Христа, с которым мы соединяемся в таинстве причастия, принимая в свою душу «super ignis» – «небесный огонь» (См. И.Х. Дворецкий, Латинско-русский словарь, М. Изд. «Русский язык», 1976, с. 980).

Автор не берётся судить о том, как это слово "звучит" в дошедшем до нас греческом переводе (арамейский оригинал текстa евангелия от Матфея утерян – (См.Комментарии на стр. 408 к Новому Завету на русском языке изд-ва "Жизнь с Богом" 206, Avenue de la Couronne, Bruxelles, Imprimatur: Mechliniae, die 6.11.1964 P. THEEUWS, Vicarus generalis)). Оставим этот вопрос для специалистов.

Интересно, всё-таки, что латинский текст "вульгаты" (который должен быть более доступен ("вульгарен") для простого человека того времени проговаривается о сверх-сущностном хлебе. "Энантиосемия" – изменение смысла слова на противоположное по значению – известное для лингвистов явление. Так, например, в русском языке слово "победа" имеет корень "беда", и когда-то не имело никакого отношения к торжеству "победителя". Оно означало то событие, которое происходило после беды, после войны, с которой возвращались живыми далеко не все. Отсюда – "по-беда" (например аналогия: "последствие" – то что происходит после следовавшего явления, действия и т.п.). Так же в народном сознании "победило" слово «насущный» вместо «над-сущностный», исказив смысл на противоположный.

Но не будем отвлекаться от главной мысли – закреплении верования...

Вот набросок для медитации:

1. Я питаю слабую надежду, что, возможно, получу то, что хотел бы.

2. Я надеюсь, что, может быть, получу то, что хочу.

3. Я подвергаю сомнению возможность получения этого дара.

4. Я говорю себе, что совершенно невозможно получить это.

5. Я вновь думаю над тем, что а вдруг всё-таки возможно это получить, и подвергаю сомнению своё прежнее сомнение.

6. Но снова говорю себе, что такое невозможно в принципе по всякой логике.

7. Затем я спрашиваю, может быть логика здесь ни при чём? Вдруг чудо возможно, если оно выше логики, выше моего понимания? И тогда, если это возможно, то это настолько исключительно, восхитительно и чудесно, что ради такого выигрыша стоит рискнуть и забыть о всякой логике!..

8. Неужели невероятное вероятно?! Неужели это может быть правдой?! Я хочу верить в вероятность этого! Я хочу в это верить!!! (Потому что именно через моё намерение верить открывается эта вероятность).

9. Я отвергаю все свои сомнения и несмотря ни на какую логику верую в то, во что до сих пор боялся поверить, обременённый, как инвалид, костылями своего сознания. Я верую ради того, чтобы не остаться ни с чем. Я дерзаю прыгнуть с высоты и испытать те крылья, которые так долго проверял и ощупывал до сих пор.

10. Я верую, что несомненно получу то, что хочу и о чём с верою и трепетом молю: Я люблю Тебя, о Боже. Неужели возможно такое, что и Ты меня любишь? Неужели и на самом деле Ты существуешь? И поскольку Ты существуешь и я существую, то как я могу не веровать в Тебя, моего Создателя?!

11. Я с трепетом и затаённой верой ожидаю получения того, о чём молюсь: Откровения и слияния с Божественным Духом.

12. Временами я вспоминаю о том, что было возможно полагать, что я не верую и что я сомневался в реальности Контакта. Теперь я "смеюсь" на своей былой наивностью, и опасаясь, что потеряю протянутую мне "Нить Ариадны", страшусь возвращения к отравленному рационализмом узкому сознанию.

13. Неожиданно я обнаруживаю, что я не просто верую, а что и вера тут уже не нужна, так как я непосредственно ощущаю присутствие Бога и моё с Ним единение в первом лице. (Намерение, Вера и Надежда привели меня к очевидной Любви, и Любовь освободила меня от пут рациональности). Я ощущаяю Бога и это ощущение убедительнее любого довода.

14. Я верую! И в этом вся логика. В этом все доказательства. Вера переросла в очевидность, внутренний духовный опыт. Я и Бог – одно целое, Чудо осуществилось. Я сумел открыть себя для Откровения Божества!

15. Я остаюсь осторожен в своих восторгах, как бывают осторожны с хрупкой драгоценностью. Я знаю, что стоит обыденной жизни вернуть меня в своё русло, как я выпущу из рук спасительную нить. Но теперь я сумел закрепить этапы и ступени восхождения по этой лествице. Я буду ждать часа и возможности, чтобы снова повторить этот опыт.

Имея в сердце смирение, я глубоко в себе храню воспоминание о чудесном Откровении. Я могу испытывать экстаз ещё долго, пока рутина не засосёт. Но я знаю, что смогу повторить это восхождение. Я дорожу этим божественным подарком и благодарю Бога за всё...

...Panem nostum super-substantialem da nobis hodie...

...Хлеб наш сверх-сущностный даждь нам днесь...

90.

Усердная динамическая молитва в сочетании с устремлённостью и сосредоточенностью может позволить достичь откровения, когда во встречной динамике субъект и Объект сливаются в одно, и сам Бог «входит в сердце» человека. При такой молитве важно научиться избегать «блуда сознания», отгонять искушения и сомнения, которые мешают концентрации внимания. Так, если появляется искушение на какой-либо предмет, необходимо начать решительно думать о противоположном и даже, может быть, исполнять это противоположное. Решительность и сознательный выбор – есть выход из искушения, преодоление раздвоенности в мыслях и сомнения. Вопль души – искренняя молитва. И если нам опостылела бесконечная толчея на одном месте, опротивело сомнение, навязываемое злой чуждой силой, то нужно прибегнуть к такому воплю души.

Богомыслие, чередуемое с частым молитвенным обращением, создадут близость, интимный Контакт, имея который при утренней и вечерней молитве спешка и сомнение сменится радостной встречей и мудрым расстованием с наиболее близким и мистически таинственным Существом. И тогда не только Бог будет с нами, но и мы будем с Богом. При этом живое ощущение Его будет оставаться и присутствовать в сознании и душе в течение всего дня или даже во сне, ночью.

"Ложусь я, сплю и встаю, ибо Господь охраняет меня!" (Из псалма Давидова).

92.

Потенция – есть свобода, тайна, ожидание того, что ещё не пришло, не развернулось. Мир души связан с ощущением разлитой в окружающем тебя бытии потенцией и свободой, с постоянным благоговейным созерцанием этой тайны, ожиданием актуализации скрытой силы, просвечивающей сквозь детерминированное (причинно-слественное) стечение внешних объективных обстоятельств жизни.

Находясь в творческом созерцании действительности, нам открываются тайны, знаки и символы, обычно проскальзывающие мимо умственного взора,озабоченного "хлебом насущным".

93.

Поклон в молитве есть способ отвлечения от рефлексии, от рациональной сухой умственной молитвы нашего сознания, ещё не сумевшего или не умеющего расшириться. При этом у человека, не отделяющего своё сознание от тела, единство сознания и деятельности способствует соединению всего человеческого организма в одно целое, и душою и телом, – всем своим бытием и существом, поклоняющимся своему Творцу.

При таком мироощущении происходит восприятие Бога не отвлечённо, умом или сознанием, но и физическим телом, которое начинает чувствовать "разлитость Духа Божия" не только в своём сердце, но и в окружающем мире.

Переход от "пантеистического" поклона к "умной молитве", приводит к более высокой ступени, когда разум и сердце сливаются воедино, полушария головного мозга работают синхронно, открывается внесенсорный канал для восприятия Духа Святого непосредственным образом самоей своей душою, которую начинаешь чувствовать и осознавать как полноценную реальность.

94.

Нам известна молитва исихастов. Произносятся одни и те же слова: "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго". Так, именно буквально, по церковно-славянски, а не на мирском русском языке. Кому удобнее на современном русском или иностранном языке – можно перевести. Главное не в произношении, а в следующем.

Рекомендуется проговаривать эти слова молитвы сначала вслух, губами, чтобы полюбить само Имя, само Слово, Того, к Кому обращаешься.

Следующая ступень – произносить эти слова молитвы лишь мысленно, про себя, с глубоким сосредоточением и при этом одновременно ощущать в своём сознании реальное присутствие Господа Иисуса Христа, Сына Божия, ощущать его Его милость, снисхождение и – таким образом – присутствие, а затем и подлинное ощущение Его Духа, благодаря совпадению Сущности Бога и Его Имени в моём сознании.

"В молитве Иисусовой присутствует сам Иисус. В имени Божьем заключена Божья энергия, которая переливается в человека, входит в него и изменяет его природу. Имя имеет онтологическое и в своеобразном смысле магическое значение" (Н. Бердяев. Философия свободного духа. Том II, с. 96. "Самиздат").

Именно при таком понимании этой молитвы проистекает благодать Духа Святого в наше сознание. Подобно вдохновению в творческом процессе, сначала модишься только разумом, "малым умом", а затем, незаметно как, к уму подключается сердце. Сознание ширится, и, вот, уже не "малый", а – "большой" ум! И уже не думаешь, не ползёшь, а летишь, и при этом не сам по себе, а несут тебя силы, благодатные, божественные!..

При этом сознание уже не затуманено бесчисленным хаосом мыслей о пустяках. Человек сосредотачивается, собирается воедино, в "точке сборки" своего астрального и физического тел, и более того, выходит в духовном теле за пределы грубых телесных оболочек.

Бог спускается через мою голову, через кору головного мозга. Ощущаешь это физически. Могут даже волосы на голове шевелиться, будто наэлектризованные. Он заполняет Собою всё моё сознание, всю голову. Во взаимном движении друг ко Другу, благодаря произносимым словам молитвы и тому, что их сущность и смысл совпадают в своей онтологии, происходит чудо Откровения (Ин.1, 1 – 1, 13; и далее: "И Слово стало плотью, и обитало с нами, полное благодати и истины, – Ин. 1, 14). Божественный Дух своим присутствием во мне вытесняет из моего сознания всё нестоющее, лишнее, освящает меня, делает на время Откровения святым, подобным и дале идентичным Ему, возвращает меня в лоно моей духовной природы.

"Прииди, всегда пребывающий недвижным и ежечасно чесь передвигающийся и приходящий к нам" (Симеон Новый Богослов).

Протестанский мистик Яков Беме говорит так: "Когда ты не будешь ни думать от себя самого, ни желать от себя самого, когда твой ум и воля станут спокойны и пассивно отдадутся восприятию выражений вечного Слова Духа... и когда ты отвлечённым мышлением запрёшь на замок воображение и внешние чувства, тогда вечный слух, зрение и речь откроются в тебе, и Бог услышит и увидит через Тебя, потому что теперь ты будешь органом Его Духа и Бог будет говорить в тебе и будет шептать твоему духу, и твой дух услышит Его голос" (Цитата по книге Лодыженского "Свет незримый", в которой автор ссылается на работу П. Д. Успенского "Fertium Organum", с. 225, – к сожалению, подробная информация об издании отсутствует).

"Бог не желает от тебя ничего большего, как чтобы ты вышел из себя самого, поскольку ты тварь, и дал бы Богу Быть в тебе Богом".

"Выйди же ради Бога из самого себя, чтобы ради тебя Бог сделал то же. Когда выйдут оба – то, что останется, будет нечто единое и простое" (Экхардт "Духовная проповедь и рассуждения", цитаты по книге Лодыженского "Свет незримый").

К приведённым цитатам следует добавить, что зацикливаться мыслью на своём "я", означает уходить от большого ума в малый. А человеку, который никогда не ощущал глубинной связи своего мистического "Я" с Богом, следует понимать отличие своего повседневного, обыденного субъективного "я" от подлинного "Я".

Через мистическое "Я" мы связаны с Богом, границы нашего сознания при этом расширены, в актуальное сознание включено потенциальное, подсознательное. Тогда как у нашего повседневного "я" границы соответственно сужены и оно обособлено, замкнуто и отделено от Бога, то в нём и нет мистической глубины. Впрочем, может при этом быть связь с сердцем, с плексусом, "точкой сборки" астрального и физического тел. Возможна даже и синхронная работа полушарий головного мозга, некое расширение сознания. Но – не более того. Ибо мистическое "Я" – это совершенно иная ступень Откровения, которая не принадлежит человеку, а лишь открывается как благодать посредством усилия и духовного дерзновения, открывается лишь на некоторое время. Всё описанное выше о том, как расширить сознание или синхронизировать работу головного мозга хорошо лишь только в терапевтических целях избавления от психического недуга, для приобретения иллюзорной жизнерадостности по Карнеги или по прагматическим советам Уильяма Джемса.

Выход на иной виток гностического постижения – обретение чувства святости, пути к своему мистическому "Я", через которое открывается возможность приобщения к Божеству. Это далеко не бессмертие, но это лишь отблеск и возможность приобщения к таковому.

Повседневное "я", малое сознание, или по терминологии учебника диалектического материализма – "обыденное сознание" – ужасное пристанище, терновый венец духовных подвижников, от которого необходимо избавиться, найти путь к истине и подлинной жизни.

Для перехода от малого сознания к большому после того, как через Иисусову молитву удалось заполненить своё сознания Богом, необходимо соединить его с сердцем. Для этого нужно установить контакт сердечного и умственного начал через синхронизацию полушарий головного мозга и физическое ощущение точки сборки астрального и материального тел в плексусе (солнечном сплетении). Учитывая то, что в голове человека имеется "представительство" сердца – правое полушарие – остаётся лишь добииться того, чтобы оба полушария работали синхронно.

Этот процесс неразравно связан с другим, о котором пойдёт речь ниже. Мы рассматриваем здесь эти процессы последовательно лишь с той целью, чтобы описать их отличие друг от друга и чтобы определить ступени, по которым следует подниматься для фиксации в сознании феноменов человеческого духа.

Однако нужно понимать, что всякое объяснение будет всегда далеко от реальной жизни. И тем не менее, может быть по прочтении этого исследования, при повторении некоторых его мест, окажется возможным сложить какое-то представление об этих феноменах; может быть автору удасться задеть некоторые струны, которые когда-нибудь в последствии зазвучат, и, может быть случится так, что информация, изложенная тут, войдёт в сознание хотя бы потенциально, осядет и в подсознании, даст в будущем всходы и принесёт добрые плоды: произойдёт откровение души Богу, а Бога – душе. Посему автор просит изинения за частые повторы в описании тех же самых явлений, надеясь на то, что каждый раз изложение происходит с новой стороны, под иным углом зрения и пот ому полнее освещает вопрос.

Само бытие сознания и бытие Божие совпадают. Именно исходя из этой аксиомы возможно всё построение и приобщение человеческого духа к божестввенному. Душа открывается, человек собирает своё физическое и астральное тела в точке сборки – плексусе; синхронизирует работу полушарий головного мозга. Сознание очищено и пусто, наполняется сердцем, разрешающим доступ божественной энергии. Происходит единение бытия моего физического существа и его сознания с бытием всего мироздания. Осуществляется библейское пророчество: "Я сказал: вы – боги". "Я" и "Он" – сливаемся в первом лице. Языковые ментальные ограничения теряют смысл. Феномен не подлежит переводу на человеческий язык, поскольку уникален и проистекает исключительно персонально. Передача информации возможна лишь посредством скупых образов и метафор.

95.

Расширение сознания, его глобальность, зависит от принятия на веру той или иной концепции, мировозрения. Вера – это недоказуемый метод разума, благодаря которому он поднимается на следующую ступень бытия. Сознание ставит перед собой задачу-камень, который, как будто, не в силах одолеть одними собственными усилиями, но который всё-таки поднимает некоторым хитрым способом, черпая силы извне. Верующее глобальное сознание, имеющее определённое мировозрение, характеризуется унивеврсальностью, взаимопроникнутостью и согласованностью всех его составляющих компонентов, – свидетельство жизненности истинного мировозрения в сравнении с надуманным или ложным, не имеющим опоры. При достаточном накоплении в сознании данной согласованности его различных аспектов наступает переход количества в качество. После такого перехода важно поставить целевой вопрос, или задачу, на которую затем следует устремить деятельность сознания. Формирование мировозренческой концепции является лишь начальной точкой отсчёта, на которой не следует долго задерживаться. В общей совокупности явлений мировозренческая концепция имеет свой центр, к которому следует направить полёт нашего корабля. Этот центр находится не во вне, но внутри. Внешнее эзотерическое раскрывается через внутреннее, субъективация – через объективацию. Необходимо обнаружить в себе этот центр, а далее он, как добрый ангел, выведет нас к свету, раскроет невидимые горизонты, укажет на то, какие новые вопросы предстоит решить для дальнейшего полёта. Движение в этому центру бесконечно. Жизнь открывается в её динамике. Любой догматизи при этом явится помехой.

96.

В состоянии расширенного сознания ощущается его святость. Чувство святости – есть обнаружение своей самости. Поэтому мы и говорим: не сознание, а самосознание, хотя и теряем настоящее значение этого термина от частого злоупотребления. Когда-то в детстве у нас было как раз такое «самостное» сознание. Хотя в нём и не была развита логика (необходимая для самосознания), тем не менее мы обладали «самостностью» сознания. В детстве мы не могли перевести наши чувства на логический язык, однако постигали мир непосредственным образом – образно. Это происходило потому, что у нас была непосредстенная связь сознания с сердцем через плексус (точку сборки астрального и материального тел), а также благодаря незамутнённой работе целомудренных полушарий головного мозга. Мир начинался для нас от кончиков пальцев и уходил в духовную непостижимую глубину подсознания. Более того даже необъятный мир Вселенной ощущался всем физическим существом как естественное продолжение всего нашего существа. Бытие "я" и бытие мира были слиты, не разделены на субъект и объект.

И вот теперь нам необходимо ввернуть это утеренное чувство святости, однако уже на другом уровне – с участием и при помощи сознания, вместе с заложенными в него понятиями.