355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александр Бородыня » Сияющий вакуум (сборник) » Текст книги (страница 11)
Сияющий вакуум (сборник)
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 05:10

Текст книги "Сияющий вакуум (сборник)"


Автор книги: Александр Бородыня



сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц)

ЛЮБОВЬ ВТРОЕМ

Искаженный иллюминатором синий диск Земли немного расползался, принимая откровенно четырехугольную форму. Филиппу было грустно. Лежа в своей каюте, откинувшись на высокие мягкие подушки, он прищуривался. Родная планета походила на голубой конверт с приклеенной серебряной монетой в левом углу.

Он, наверное, задремал, когда в каюте мелодично прозвенел вызов.

– Филипп, это Земфира. Мы ждем тебя в бассейне на седьмом ярусе.

– Кто это мы? – сонно удивился Филипп.

– Инк выпросила у своего отца сто тысяч киловатт-часов, это хороший объем. Но хватит только на нас троих. Другим женам, я думаю, лучше пока ничего не говорить. Инк уже включает аппаратуру. Поторопись!

«За меня все решили… – накинув халат и шлепая босыми ногами по ковру, лениво соображал Филипп. – Зачем нам столько энергии? Разве для любви втроем нужно столько энергии? – Ленивой рукой он надавил кнопку лифта и моментально оказался на седьмом ярусе. – Какая аппаратура? Большая простыня… Хороший ковер… Тепловой шлем… Кушанья… Какие тысячи киловатт?!»

Сверху был совершенно круглый плоский потолок, наполненный матовым свечением, и в этом свете Филипп Костелюк ясно увидел два изгибающихся обнаженных женских тела. У одной женщины волосы черные – вороново крыло, у другой зеленоватые.

– Филипп!.. Филипп!.. – слагаясь друг с другом и эхом отражаясь от стен, зазвенели два женских голоса. – Филипп… Иди к нам, Филипп!..

Он потянул завязки халата и вдохнул всей грудью полный озона грозовой холодный воздух. Колени его немного дрожали.

Бассейн, подобно столовой, напоминал прозрачную чашу, но, в отличие от столовой, чаша эта была правильно повернута и наполнена легкой, абсолютно прозрачной водой. Скинув халат и погрузившись в бассейн, он ощутил себя плавающим между звездами. Это, конечно, была иллюзия. Звезды, хоть и были совершенно настоящими и при касаниях даже слегка покалывали тело, на самом деле находились от его кожи довольно далеко, каждая в нескольких сотнях световых лет.

– Погоди! – сказала Инк, уклонившись от поцелуя. – Я должна тебе объяснить…

– Может, без объяснений как-нибудь? – Филипп был уже сильно возбужден всеми этими легкими покалываниями. – Что я, маленький?

Дочь капитана перевернулась в воде и, оттолкнувшись, оказалась у самого края чаши, будто на расстоянии в несколько миллионов световых лет от него. Земфира покачивалась на прозрачной волне еще дальше, где-то вообще за пределом.

– Если я не объясню, ты испугаешься, – сказала Инк, и стены опять умножили эхом ее голос. —

У землян совсем не развито искусство любви. Вы испытываете вожделение только к нескольким частям тела, в лучшем случае ваши чувства усиливает какая-нибудь куцая мыслишка о партнере. Вас возбуждают руки, – она вынула из воды руку и показала, – ноги, – над водою возникла ее стройная белая нога, – губы… – Филиппу показалось, что девушка поцеловала его сквозь пространства. – Глаза! – Прямо перед собой он увидел ее глаза и действительно испугался – глаз оказалось сразу восемь, и все они были разного цвета. – Волосы…

Волосы обеих женщин, как большие птицы, спорхнули с их голов и мягкими волнами охватили Филиппа. Ему стало страшно и одновременно с тем очень щекотно.

– Нужно привыкнуть испытывать вожделение, – продолжала Инк. – А затем и все возрастающую радость, и страсть к самым разным частям тела своего партнера или нескольких партнеров, испытывать вожделение к мыслям партнера, испытывать вожделение к любым предметам и средам, окружающим твоего партнера!

Вода вокруг Филиппа медленно загустевала и розовела. Вода сравняла свою температуру с температурой тела Филиппа, и вдруг он осознал, что это вовсе не вода окружает его всего, а абсолютное прикосновение двух вожделенных женских тел. Свободной была только голова. Он чуть не закричал от ужаса, но все-таки сдержался. Он подумал о том, как вернется в свою каюту, как возьмет свой старенький шершавый коврик, как, расстелив на, полу, встанет на него голыми коленями и обратится к Ахану.

– Зеркальность тела, прозрачность тела, лепка из живого тела… – уже непонятно откуда звенел голос дочери капитана. – В любовную игру можно включить любое количество игроков. Вопрос лишь в объеме затрачиваемой энергии…

– А тебе самой не страшна такая любовь? – вдруг спросил Филипп. – Я тебя спрашиваю, Инк. Покажись! Где ты? Я тебя не вижу.

– Я боюсь только десантников, – задумчиво сказала Инк, появляясь прямо перед ним на мраморном краю бассейна. – Только десантников!

– Почему ты их боишься?

– Потому что они могут изнасиловать женщину прямо на полу в коридоре, даже не поинтересовавшись, как ее зовут, и при этом испытывая вожделение только к своему лучевому облитератору.

* * *

Инк переключила что-то на своем дистанционном пульте. Посредине бассейна красивым стеклянным изгибом выросла волна, и Земфира оказалась на гребне ее, как на пружинящем трамплине. Сложив руки, первая жена Филиппа кинулась вниз. Ее стройное тело стрелой мелькнуло в глубину космоса и, оттолкнувшись от невидимой преграды, вернулось.

– Попробуй и ты, Филипп! – крикнула Земфира. – Попробуй! Тассилийцы понимают в любви куда лучше нас, землян! Этого нужно только захотеть!..

– Попробуй! – вторила Инк.

Но Филиппу уже не были слышны голоса женщин. ЛИБ в его голове будто застучал, застонал. Филипп прижал мокрый палец к левому виску. Стук усилился, и сквозь стук отдаленно зазвучали другие голоса:

– Внимание! Боевая готовность номер один! Тревога! Тревога! Вражеский разведчик в пересечении наших радаров… Внимание… Боевая готовность номер один… Всем службам: переход на уровне мобилизации! Всем службам!..

Все-таки Земфира была великолепной женой. В который уже раз Филипп Костелюк возблагодарил Ахана за то, что более ста лет назад купил эту черноволосую быструю женщину. Вот только мгновение назад она манила его в объятия, распаленная, со сверкающим взором и, казалось, лишенная рассудка, а вот уже выскочила пулей из бассейна и подала купальный халат. На этот раз Земфира не слышала мыслей Филиппа, но абсолютно точно угадала перемену в настроении мужа.

«Крейсер «Огненный» на исходную… – грохотало в голове Филиппа, когда, оставляя на ковре мокрые следы, он бежал к лифту. – Приготовиться к атаке… Крейсер «Тарантул» дает вибрационную волну… Крейсер! «Рида» осуществляет общую координацию!»

Мгновенно взлетев в лифте, Филипп Костелюк распахнул дверь в центральную рубку и с удивлением уставился на дремлющего в кресле капитана Эла.

«Внимание всем постам: полная боевая готовность! – стучало в его мозгу. – Тридцатисекундный, отсчет! Внимание, торпедная атака должна быть строго синхронна! Внимание!..»

На Земле Филипп Костелюк хорошо чувствовал расстояние, на котором звучала та или иная мысль, здесь, в космосе, он испугался. На экранах не было никаких земных кораблей, а он со всею ясностью слышал призывы к атаке.

– Капитан, – неуверенно сказал он. – Капитан, или я сошел с ума, или три крейсера сейчас разнесут нас в пыль.

– С чего вы взяли?

Капитан Эл вместе с креслом скользнул к наклонной панели, и его тонкие длинные пальцы пробежали по клавиатуре. Изображение на центральном экране уточнилось. Из черной глубины космоса навстречу выплывали расставленные неправильным треугольником боевые крейсера. Среди голубых звезд они тоже казались большими стальными звездами.

– Действительно. Вы правы, – быстро проговорил капитан. – У нас, кажется, серьезные неприятности! Надо же, как мы глупо напоролись одновременно на три радара. Мы теперь в самой середине сети! Теперь от них уже не спрячешься!

Он протянул руку, выдавил большим пальцем круглое стеклышко и нажал неприятную черно-белую кнопку. Филипп ожидал раската жуткой сирены, но вместо нее по всему кораблю заиграла мелодичная клавесинная музыка.

– Всему личному составу, внимание! – сказал капитан Эл, и голос его усилился без всякого микрофона. – Нас взяли в треугольник. Предполагаемая атака через четыре минуты! Всем приготовиться, через десять секунд совершаю маневр. Изменится гравитация!

Непроизвольно запахивая на груди мокрый халат, Филипп как зачарованный смотрел на вырастающие железные звезды. Он почти оцепенел. Он уже не мог отличить голос капитана Эла от голосов атакующих кораблей, звучащих в его сознании.

– Внимание! Сейчас я попытаюсь вывести корабль из сети их локаторов! Внимание! Во время маневра часть энергосистем «Малого бакена» будет отключена и картинка на мониторах пропадет. Будет впечатление небольшого взрыва. Белые рябящие точки. Не нужно этого бояться… Повторяю специально для пассажиров, не нужно этого бояться.

КОСМИЧЕСКАЯ БОЙНЯ

В растерянности хватаясь руками за голову, Филипп Костелюк обернулся к распахнутому люку, через который только что влетел в рубку. Он увидел, как по коридору бежит обнаженная женщина. Зеленые волосы ее, просыхая, оставляли позади шлейф пара. Вытянув вперед руку с квадратным дистанционником, Инк на ходу переключала кнопки. Все двери за ней закрывались.

«Что я наделала?! – вмешалась ее истерическая мысль в голоса эскадры. – Я взяла в бассейн всю энергию корабля. Теперь мы погибли!..»

– Внимание! – совершенно спокойно объявил капитан Эл. – Начинаю маневр!

Одновременно вспыхнули по кругу несколько объемных экранов – на двух экранах Филипп успел еще заметить заспанные лица инженеров: Ви судорожно натягивал пижамную куртку, а Карт пытался прикрыться одеялом, – и тут же пол каким-то круговым движением ушел из-под ног. Филипп полетел на стену.

«Торпедный залп! – прозвучало в его голове. – Двенадцать торпед по цели! Крейсер «Огненный», корректируйте лазерное наведение!»

Он потерял сознание не от удара, а от невыносимой боли в голове. Он пытался мысленно нащупать и прижать к себе одновременно всех своих четырех жен, но от поворота корабля, еще раз перевернувшись в воздухе, будто провалился в глубокую черную яму.

Когда он очнулся, вокруг царила полутьма. Он открыл глаза и увидел себя висящим возле стены все там же в центральной рубке. Горели только два экрана и несколько приборных панелей. Прямо над его головой в прозрачном кресле зависла Инк. Ее обнаженное тело имело цвет слоновой кости, а волосы на голове стали уже радикально зеленого цвета, она быстро что-то переключала, склоняясь к пульту.

– Если бы ты не взяла энергию для бассейна, – раздался голос капитана Эла, – мы бы их уже уничтожили! А так придется повозиться немного.

– Придется повозиться! – сквозь зубы повторила за отцом упрямая Инк.

Капитан Эл также склонялся к панели управления. Филипп видел только его согнутую спину. Три железные звезды на экране, кажется, прекратили свое движение. Три земных крейсера замерли.

ЛИБ молчал. Осторожно Филипп еще раз попытался мысленно нащупать своих жен. Все они были целы. Ариса с облитератором в руках, не в состоянии сладить с полной невесомостью, смешно тыкалась от стены к стене. Жанна, накрывшись с головой одеялом и приняв позу напуганного зародыша, тихонечко повизгивала. Милада, уже схватив и распечатав бутылку с золотой этикеткой и объемно выдавленными черными хребтами далекого мира, никак не могла приладиться и всосать в себя, приличный, глоток, она все время открывала рот, и вокруг нее в воздухе повисли смешные винные пузыри, а Земфира, оказывается, была совсем рядом в коридоре и только ждала момента, когда Филипп откроет ей дверь.

На экране от всех трех железных звезд протянулись отчетливые тонкие линии, они, как гибкие щупы, пытались найти тело «Малого бакена».

– Торпедная атака, – хрипло прошептал Филипп.

– Да бросьте вы, – отозвался капитан. – Что нам могут сделать их торпеды. Вот бортовые облитераторы наделали дырок, не знаю уж, как теперь до Марса дотянем. Придется ремонтироваться в движении, а торпеды – ерунда!.. Сейчас их не станет точно так же, как и этих крейсеров…

Краем сознания Филипп уловил приказ: «Общий лучевой залп!»

Он не успел предупредить. Экран осветился с такой силой, что можно было подумать, корабль падает прямо на солнце.

– Инк, кончай с ними! – прозвучал голос невидимого капитана Эла. – Хватит глупого гуманизма. Если мы сейчас с ними не покончим, а будем рассуждать дальше…

Филипп Костелюк зажмурился и увидел картину боя глазами другого капитана. Тот стоял на мостике земного крейсера и смотрел на плоский экран. Капитан был раздражен. На экране перед ним «Малый бакен» выглядел как серая блоха, прыгающая по черному звездному бархату. Он прекрасно понимал, что три больших боевых корабля никак не могут справиться с маленьким суденышком противника, и он уже отдал последний решающий приказ.

Блоха вдруг резко подалась назад, выпустила тонкий непрерывный зеленый луч, и капитан крейсера понял, что через секунду умрет. Это было похоже на избиение беззащитных.

Открыв немного отдохнувшие глаза, Филипп Костелюк увидел уже на объемном экране в рубке, как одна за другой вспыхнули и развалились три металлические звезды. Казалось, в черноте космоса на короткое мгновение прожгло три небольшие дыры, сквозь которые проник свет иной Вселенной, не такой уж яркий сероватый свет, но способный напугать увидевшего его человека до конца жизни.

С шелестом поднялась дверь, и Земфира, оттолкнувшись всем телом от стены в коридоре, обняла своего мужа. Они, кувыркаясь, полетели вместе к потолку рубки, ударились о переборку и скользнули вниз на стеклянные квадраты пола.

– Мы победили? – спросил Филипп, все-таки притормаживая бессмысленное движение, схватившись за какой-то рычаг и одновременно с тем уклоняясь от раскаленных мокрых губ своей любимой жены. – Неужели это было так просто?! Вы сделали их как студент школьника в темном подъезде! Невероятно!

– Нет, – напряженным плачущим голосом отозвалась Инк. – Они успели выпустить шлюпку с де– сайтом, а уничтожить шлюпку я не могу. – Она указывала на экран, по которому, медленно увеличиваясь, ползло совсем маленькое пятнышко, похожее на пятнышко ржавчины. – Я истратила на залп весь остаток энергии. Мы даже обшивку не можем защитить!

ДЕСАНТ

Ни одна торпеда противника не достигла цели, но предсмертный залп тяжелых бортовых облитераторов, нанесенный крейсерами за несколько мгновений до гибели, все-таки сильно повредил «Малый бакен». Вероятно, наружная обшивка раскалилась, но пластинные охладители некоторое время удерживали высокую температуру, не пропуская ее внутрь. Теперь они лопались один за другим. Так же, один за другим, гасли и навигационные экраны в рубке.

– Помогите мне, – попросила Инк, отталкиваясь от стены и подплывая к креслу своего отца.

В рубке теперь горели только аварийные лампы. На уцелевшем экране имитатора, быстро сменяя друг друга, подпрыгивали белые рамочки, компьютер без всякой причины проигрывал возможные варианты уже происшедшего боя.

Капитан Эл был тяжело ранен. Во время последнего маневра кресло его мячиком подпрыгнуло к потолку, и капитану размозжило голову о свод. Кроме того, он, похоже, подвергся и удару сильного электрического импульса.

На экране имитатора мгновенно высветился рентгеновский снимок продавленной черепной коробки, мелькнула неприятная красная надпись, и экран со щелчком погас.

По всему кораблю разносились женские вопли и стоны. Но Филипп не спешил утихомирить своих перепуганных жен. Втроем они осторожно перенесли умирающего в личную капитанскую каюту и уложили на постели. Глаза капитана Эла были открыты, но в них не было смысла – пустые, неподвижные зеленые зрачки.

– У него болевой шок.

Инк растворила медицинский шкафчик. Движения ее рук были проворны и одновременно точны. На плоскости магнитного стола девушка, несмотря на отвратительную невесомость, быстро смонтировала несколько приборов экстренной реанимации. Скальпелем она разрезала форму на капитане и по очереди подключала к животу, рукам и груди своего отца тонкие серебряные шланги, втыкала в его вены множество длинных игл.

– Он будет жить? – неуверенно спросил Филипп Костелюк.

– Нет, – не отрываясь от своей работы, отозвалась Инк. – Но он должен прийти в сознание. Я обязана привести его в чувство хотя бы на минуту.

– Зачем? – удивилась Земфира. – Не спокойнее ли так человека отпустить, без боли?

– Он должен высказать свою последнюю волю, отозвалась Инк. – Такие правила!

По всему кораблю играла заунывная органная музыка. С неприятным шипением загорелся экран внутренней связи. На экране возникло лицо инженера Ви.

– Что у вас там происходит? – спросил он, застегивая пуговицы своего черного кителя. – Почему вы не выключаете сирену? Честное слово, это раздражает! – Он смотрел с экрана сонными глазами. – Инк, где капитан? Почему рубка не отвечает на вызовы?

В эту минуту весь корабль тряхнуло.

– Что это?

После следующего более сильного толчка частично восстановилась гравитация.

– Это причалил челнок, – сказала Инк. – Нас, кажется, берут на абордаж. Это десант!

Лицо Ви на экране побелело от ужаса, рука замерла на последней пуговице. Филипп Костелюк смот– рел, как в стене каюты за спиной инженера медленно прорезается белая линия. Только через секунду он понял, что это. Шлюп с гибнущего крейсера пришвартовался точно к тому месту, где находилась каюта Ви, и теперь десантники взрезали обшивку при помощи металлокалибратора.

– Подойдите ко мне, Филипп Костелюк, – попросил шепотом капитан Эл. – Подойдите!

Глаза капитана опять смотрели осмысленно. С трудом оторвавшись от экрана, Филипп подошел. Рука Эла поднялась и взяла его руку.

– Я оставляю вам свою дочь! – еле слышно проговорил он. – Женитесь на ней. Я умираю. Вы должны мне обещать это. Вы обещаете мне?

Нужно было нащупать мысли десантников и остановить их, но Филипп не мог сосредоточиться. В одной его руке была быстро остывающая рука капитана, а в другую руку вцепилась горячая дрожащая рука Инк. Прямо в затылок дышала возбужденная атакой Земфира.

– Я не могу, – сказал Филипп. – Я должен вам заплатить. Женщин нельзя отдавать просто так. Если вы подарите мне вашу дочь, она просто станет наложницей. Если вы хотите, чтобы… – Он все старался обернуться, взглянуть на экран, но не мог. – Чтобы она стала моей женой, я должен вам заплатить!

– Две монеты! Хватит…

Это были последние слова капитана Эла. Ладонь его выпала из руки Филиппа. Со стены с шорохом осыпались высохшие от жара цветы. Земфира подсунула своему мужу два больших золотых пятака, и Филипп Костелюк, как мог бережно, наложил их на мертвые глаза капитана. Инк всхлипнула и безвольно осела на постель, обнимая тело своего мертвого отца.

– По рукам, – сказал Филипп, сохраняя в голосе скорбь, и повернулся к экрану.

Он никак не мог нащупать мысли врага.

А на экране уже не было черного мундира инженера Ви. Черный мундир инженера Ви, разорванный автоматной очередью в клочья, дымился на постели в глубине каюты. С экрана прямо на Филиппа смотрел плечистый десантник в черном шлеме, полностью закрывающем лицо. Сквозь толстую прозрачную пластину были видны только глаза противника.

«Убийцы!.. – отчетливо прозвучала в голове мысль десантника. – Марсианские ублюдки!..»

Через неровный разрыв в переборке из шлюпки выходили и другие десантники. Некоторые из них были вооружены тяжелыми карабинами типа «ПН», имеющими магазин на пятьдесят реактивных пуль, даже при полной невесомости такие карабины работали без всякой отдачи; а некоторые – сверхлегкими автоматами «УРЗ», способными с малого расстояния разнести в клочья тяжелый бронированный сейф.

БОЕВОЙ ГАРЕМ

Зажмурившись, Филипп Костелюк с силой потер свои виски. Он отчетливо слышал мысли и голоса десантников, он чувствовал их ярость, понимал их вполне справедливое желание возмездия, но никак не мог внедриться, не мог ничего приказать ни одному из них, мешали собственные чувства. Он начинал чувствовать острый стыд, ведь, так или иначе, теперь предстояло убивать не кого-то, а своих же земных парней. Но против желания он все время мысленно скатывался на какую-то невероятную любовную чепуху.

Десантники уже проникли в коридор и быстро рассредоточились по третьему ярусу, а Филипп Костелюк смог внушить им лишь любовь к своей новой жене Инк. Приоткрыв глаза, он уставился на мертвое лицо капитана. Пятаки на глазам ярко блестели.

– Откуда у тебя деньги? – спросил Филипп, оборачиваясь к Земфире.

Та в ответ вытащила из кармана кулак и разжала. На ее ладони лежала горсточка меди. Филипп припомнил, что Земфира всегда носила в карманах мелочь. Еще сто лет назад у его любимой жены завелась эта странная для порядочной женщины, но в общем-то безобидная привычка. Земфира обожала подавать нищим. Думать об этом теперь категорически не следовало, он тряхнул головой и снова зажмурился, пытаясь воткнуть хотя бы в одного десантника правильную мысль.

«Сопротивление бесполезно… – громко повторял Филипп Костелюк. – Мы все погибнем! Нас просто отравят газом или выбросят давлением воздуха за борт, в пустоту… – Но правильная мысль путалась и соединялась с другой, неправильной, нежной мыслью. – Если она так хороша в бассейне, какой же она будет на ковре? – вдруг, сам того не желая, подумал Филипп. Усилие было невероятным, но он все же вернулся к правильным словам. – Нужно сложить оружие и сдаться. Сложить оружие и… на ковре! Сложить и тем самым сохранить себе жизнь! Сложить… Снять… Раздеть… Прижать к себе… Поцеловать…»

По экрану пробежала кривая оранжевая волна, и каюту инженера сменило изображение коридора.

– Я на пятом уровне, – быстро проговорила Ариса. Ее не было видно, в поле зрения камеры попадал только самый кончик ствола облитератора. Раскаленные усики чуть подрагивали. – Филипп, что мне делать?

Растворились двери лифта, и несколько десантников в удобных облегающих комбинезонах ринулись по коридору. С шипением луч облитератора вонзился в грудь первого. Хлопнул карабин. Экран померк. Наверное, пуля угодила в объектив.

Теперь Филипп ясно видел всех своих жен, весь свой гарем. Две из них находились рядом, а остальные расправлялись с вражеским десантом. Это было поразительно, как три изящных существа легко управляются с этими громилами. Не зря Земфира проводила учения. Гарем был настоящей, хоть и маленькой боевой единицей.

Когда десантник, осторожно пихнув дверь, вошел в каюту Милады, пьяная женщина остановила его одним ударом бутылки. Черный блестящий шлем раскололся, и она какое-то время смотрела на сочащуюся в трещину алую кровь, потом, завладев выпавшим из руки десантника карабином «ПН», отступила в глубину своей каюты и спряталась за ширмой. Когда в дверном проеме возникла следующая фигура, Милада точным выстрелом отбросила десантника назад, в коридор.

В то же время Ариса под натиском двадцати человек медленно отступала вниз по винтовому спуску. Ее облитератор раскалился от частых разрядов, и молодая женщина обмотала оружие каким-то полотенцем. Когда отброшенный пулей Милады десантник ударился о стену, другой десантник на другом ярусе лишился головы. Точное попадание луча облитератора мгновенно расплавило его шлем.

Но более всего Филиппа поразила маленькая нервная Жанна. Откуда что берется? Когда появилась гравитация, Жанна упала на пол и лежала почти неподвижно до тех пор, пока над нею не склонился враг. Филипп ясно понял желание десантника. Тот собирался изнасиловать одну из его любимых жен. Ударом ноги в интимное место Жанна вывела громилу из состояния равновесия, схватила маленький автомат «УРЗ» и, осыпая пулями все вокруг, с визгом кинулась по прямому коридору.

Знаком приказав Земфире оставаться на месте и придержать рванувшуюся было за ним бледную Инк, вытаскивая пистолет, в котором оставалось всего два патрона, Филипп выскочил в коридор. Десантников было слишком много. Три истерички вряд ли смогут перебить их всех. Но в первую очередь он поспешил на помощь Арисе.

Дочь расписных шатров, загнанная преследователями в самую глубину машинного отделения, была уже ранена. Голубые всполохи облитератора рубили


какие-то металлические конструкции, срезали куски стен, но почти не достигали цели. Хорошо представляя себе устройство корабля, Филипп спустился на лифте, пробежал по коридору, протиснулся между какими-то скользкими стеклянными формами и уже через минуту открыл маленькую железную дверцу и оказался слева от своей жены. Но было поздно.

Пуля, выпущенная из карабина, ударила в грудь Арисы. Женщину отшвырнуло назад, как мокрую тряпку. И она медленно сползла по стене. Она бы умерла мгновенно, но пуля угодила точно в черный мешочек с семенем и драгоценным осколком фарфоровой тарелки, висящий на ее груди. Все будто повторилось с точностью до микросекунды, с точностью до миллиметра. Так же точно фарфоровая тарелка спасла жизнь его младшей жены Жанны.

Филипп проследил мгновенный полет серебряной цепочки. Цепочка задела за какой-то длинный металлический штырь и со свистом обмоталась вокруг него. Драгоценный медальон с формулой был окончательно утерян.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю