Текст книги "Накануне (СИ)"

Автор книги: Александр Логинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Александр Логинов
Накануне

Глава 1. Из огня да в полымя

   Мобильный телефон резко взорвался звенящей трелью допотопного телефона. Александр Борисович Шемяка, широко известный в узких кругах, как Сашка силач с трудом разлепил глаза, рукой нащупывая будильник на прикроватной тумбочке. На пол полетела зажигалка, пачка сигарет, письмо из МРИ ФНС, с требованием уплатить налог за земельный участок, обладателем коего Сашка стал в прошлом году. Избушка на курьих ножках и почти гектар земли в далеком захолустье достались ему от прабабки в наследство. Ее он помнил смутно, пару раз ездил в гости вместе с отцом. Было ему тогда лет пять, а может шесть. Зато хорошо запомнил удивительный запах, исходящий от старухи – запах свежевыпеченного хлеба.

   Мобильный оставленный с вечера на подоконнике продолжал настойчиво трещать. Сашка, наконец, обнаружил будильник, взглянув на стрелки чуть не выматерился – двадцать минут пятого! Спрятав голову под подушку, он решил не отвечать на звонок. Чертов мобильный резко оборвал трель. Сашка повернулся на бок, и тут мобильник вновь проснулся. Сон мгновенно улетучился, но из вредности Сашка продолжал лежать на боку, придавив к уху подушку. Звонки продолжались, кто-то настойчиво пытался дозвониться. Пришлось признать свое поражение и ответить.

   – Да, – заспанный голос должен был дать понять тому, кто так рано позвонил, что Сашка жутко недоволен, что его разбудили.

   – Сашка, здорово!

   Басистый голос всегда жизнерадостного Петрухи Сашка узнал сразу.

   – Ты время видел? – вместо приветствия спросил Сашка.

   – Время? – удивился собеседник, делая паузу. – Солнце уже встало!

   – Вот именно! – сказал Сашка и отключился.

   Резкий тон должен был вразумить Петруху, но ничуть не бывало. Пока Сашка раздумывал – сварить кофе, к которому он пристрастился в студенческие годы, или попытаться уснуть, вновь раздалась трель звонка. На дисплее высветился прежний номер.

   – Что еще? – уже не таким недовольным тоном спросил Сашка, направляясь на кухню.

   – Я телефон купил! – жизнерадостно сообщил Петруха.

   – Рад за тебя, – сухо ответил он далекому родственнику. – Все?

   – Ты, это, погоди, – заторопился Петр. – Ты помнишь, что обещал?

   – Я обещал? Тебе?

   Сказать, что Сашка удивился – значит, ничего не сказать. Последний раз они виделись с Петром пять лет назад, когда троюродный брат нагрянул к нему без предупреждения и почти на год прочно обосновался в его квартире. Колхоз их приватизировал местный купец-ухарь и благополучно просрал хозяйство. Технику частью продал, а что и просто сдал в металлолом. Скотина пошла под нож. Добротно сделанные теплые коровники разобрали на кирпичи. В общем, частный капитал не привел деревенских в счастливое капиталистическое будущее. Аптеку и ФАП закрыли во время очередной волны оптимизации, молодежь разъехалась по городам, опустевшая школа, без ремонта приходила в негодность и закономерно обрушилась крыша, благо случилось это в выходной день. Чиновники покачали головой и кардинально решили проблему – деток прикрепили к соседнему селу и желтый школьный автобус рано утром забирал детей в школу. Все бы ничего – школа в соседнем селе километров за двадцать. Да автобус забирал детей из разных деревень. Получалось полсотни км в туда и полсотни обратно. Вот и вставали дети как в старину – с солнышком.

   Тогда брательник от безысходности решил попытать счастья в большом городе, нежданно-негаданно нагрянул, мечтая поймать удачу за хвост. Устроился на работу, не воровал, трудился честно, за что был постоянно наказуем начальством.

   – Ну, не могу я воровать! Не могу! – тягуче, делая ударение на звуке о, заявил он Сашке, прямо указавшему ему, что воруют все, от мала до велика.

   – Не правильно это. Не по-людски, – рубанул Петруха, и уволился со стройки.

   Сашка тогда помог ему. С помощью друзей забрал за бесценок у одного фермера импортную технику. С семенами помог, спасибо друзьям – на таможне у другого начинающего фермера неожиданно возникли проблемы. Так же с племенной скотиной обернулось.

   Брат на радостях слезу пустил, когда неожиданно стал обладателем крепкого крестьянского хозяйства. Да Сашка быстро вернул его на землю, вручив вырванный из блокнота листок с аккуратно нарисованными цифрами.

   – Что это? – изумленно спросил Петруха.

   – Долг твой, – с усмешкой произнес Сашка.

   Петр схватился за сердце.

   – Отдашь все до последнего бакса, – делая страшные глаза, сказал Сашка, – Ровно через двадцать пять лет.

   И рассмеялся.

   – Уф, – облегченно вздохнул Петруха и спохватился. – А проценты?

   – Натурой отдашь: картошечки там пошлешь, морковок, мясца свежего...

   – Не сомневайся, брат, – обрадовался Петруха.

   И стал он хозяйствовать. Только осенью, когда пришло время продавать урожай, оказалось, что он никому не нужен. Проблема коснулась всех фермеров, но не каждый мог справиться с ней. Торговые сети требовали плату за вход, платили с большой задержкой и как результат возвращали непроданный товар обратно, часто совсем не тот, что брали. Поди докажи, что обманывают. Развозить урожай по маленьким магазинчикам и выросшим как грибы после дождя базам – только время терять. С логистикой у Петрухи было совсем плохо. Опять на помощь пришел Сашка, наладив прямые поставки в столицу.

   Петр развернулся: увеличил посевные площади, купил последний оставшийся коровник на разбор. Так выходило дешевле раз в тридцать. Разобрал и вновь построил в тридцати метрах от прежнего места. Вот и все, что Сашка знал про своего родственника. А тут напоминание о каком-то обещании...

   – Ну, да. Помнишь от меня к тебе Ванька приезжал? – напомнил Петруха.

   Сашка напряг мозги стараясь вспомнить. Точно приезжал один инвалид. Парню ногу на пилораме отрезало. И такое бывает. Не обязательно по пьяни. Точно! Вспомнил! Бревном придавило, а уж потом, в больнице, отрезали ногу.

   – Ну, вспомнил, – сказал Сашка, снимая турку с конфорки.

   – Так сегодня забирать надо! Лучше полвосьмого прийти, чтобы очередь занять.

   – Кого забирать? Какая очередь? – прижав плечом телефон к уху, переспросил Сашка, наливая дымящийся кофе в чашку.

   – Так протез. Ты, что забыл?

   – Ладно. Заберу, – пообещал он брату.

   Раннее появление сотрудника на рабочем месте коллегами не было замечено. Шеф компании раньше полудня в офисе не появлялся, но сегодня был тот самый исключительный случай, когда он ворвался в свой кабинет, на ходу резким тоном бросив секретарше:

   – Меня ни для кого нет!

   Секретарша Людочка – очаровательное юное создание с невинным лицом ангела, большими по-детски открытыми глазами бездонными как омут, длинными ногами на необычайно высоких каблуках, и без того увеличивающих ее высокий рост, аппетитной попкой и шикарным бюстом, про который в офисе судачили, что он накачен силиконом, только кивнула и произнесла свою любимую фразу, подходящую для всех случаев жизни:

   – Афигеть!

   К сожалению, Людочка не могла похвастаться умом, у нее его просто не было. Это не мешало ей варить кофе шефу и немного развязно вилять бедрами в его кабинете перед гостем, переключая его внимание на себя. Уже покидая кабинет, Людочка делала контрольный выстрел, полуобернувшись к гостям, спрашивала шефа о каком-нибудь пустяке, при этом смотрела она только на гостя, позволяя ему тонуть в пучине ее призывного небесно-голубого взгляда, полного девичьего томления.

   Злые языки единодушно записали секретаршу в любовницы шефа, красочно расписывая сцены их секса в его кабинете, в зала для переговоров и даже на рабочем месте секретарши. Однажды, на корпоративе, Сашка поспорил с товарищем, что добьется ее благосклонности. Обычное ухаживание не принесло результата. Он получил отворот-поворот. Это крепко ударило по самолюбию. Сашка, конечно не донжуан, но всегда легко добивался своего, не зная отказов. Легко сходился и так же быстро сворачивал отношения, пока они не затянулись.

   Он перепробовал все известные способы, вплоть до банального шоколада. Все бес толку. Людочка держалась как скала. Михаил торжествовал. Сашка признал себя побежденным, от досады предложив товарищу попробовать самому. Тот неожиданно согласился. Людочка приняла его ухаживания, демонстративно игнорируя Сашку, когда тот приходил к шефу. Через неделю Михаил объявил о своей победе. Что нашло на Сашку в тот момент: уязвленное самолюбие или то, что о своей победе товарищ раструбил всему офису, но Сашка врезал ему от души. Легче не стало. Потом была командировка, по возвращении из нее он узнал, что гадкие слухи дошли до Руфины Степановны и товарищ был с позором изгнан из компании. Шеф вынужден был подчиниться требованию суровой женщины.

   Руфина Степановна, или как ее называли в компании – железная леди, человек старой партийной закалки, до перестройки работавшая у самого... и тут с пиететом следовало указать взором на самый верх. На самом деле никто не знал, где и кем работала Руфина Степановна. Но дело свое знала и людей видела насквозь и рентген не нужен. Она ненавидела капиталистов всеми фибрами своей души. Некоторые сделки, проводимые компанией, не совсем укладывались в рамки пока еще молодого формирующегося правового поля и, Руфина Степановна испытывала удовлетворение по их завершению, всегда добавляя от себя:

   – Крысы грызутся – трудовому народу и то польза.

   Но шефа она уважала, заметив однажды, что если бы не предатель меченный, то быть бы шефу первым секретарем. Шеф отшучивался:

   – Я свой мерседес на волгу ни за что не променяю.

   Руфина Степановна взялась за дело с большевистской прямотой.

   – Ты почто над девкой измываешься? – грозно вопросила она, для убедительности хлопнув сухощавой, но крепкой трудовой рукой по столу.

   Александр промолчал, не понимая, о чем речь. Неужели та рыженькая из юридического отдела, с которой он летал в Пермь, нажаловалась железной леди? Так у шефа скоро не останется специалистов в компании...

   – Говори! – грозно потребовала Руфина, через стекла старомодных круглых очков пригвоздив Сашку взглядом к креслу.

   – А я что? – в растерянности только и мог произнести он.

   – Эх, молодежь... – полным сожаления голосом произнесла Руфина Степановна.

   Сашка поерзал. Не понять, толи жалеет, толи осуждает. Он приготовился к худшему. Но Руфина удивила его.

   – Кто же так ухаживает? Вот, помню, в наше время девушек приглашали в кино, в театр, консерваторию...

   Сашка моргнул.

   – Людка истомилась вся, а ты ходишь как слепень, ничего не видишь! – неожиданно закончила она.

   Сергей испугался. Заводить серьезные отношения с безмозглой курицей не входило в его планы.

   – На вот... – в руке Руфины Степановны материализовались два билета.

   С видом доброй феи она положила их на стол, прямо перед Сашкой.

   –Это что? – парень оторопел.

   – Это балет, дубина ты стоеросовая! – наклонившись над столом, строго произнесла Руфина.  – Пламя Парижа.

   Сашка молчал, разглядывая билеты. Руфина Степановна, не дождавшись ответа, молча, развернулась и на прощание бросила:

   – А еще сын таких родителей!

   Сашка хотел возмутиться. Ему не нравилось, когда напоминали о родителях. Отец глубоко презирал современных бизнесменов, но дела с ними вел, постоянно проживая на благополучном западе. У отца с сыном были сложные отношения, впрочем, как у всех. Завзятый патриот, отец не мог простить гибели великой страны и страшно злился, когда сын напоминал ему, делая ударение на французский манер, что папа, сам приложил руку к ее падению. Отец страшно злился, надолго прекращая общение с сыном. Мама втихомолку плакала. И часто прилетала навестить сына. Она подолгу бродила по улочкам города, думая о чем-то своем, не посвящая сына в свои переживания. А Сашке не до того было. Жизнь била ключом.

   Он ожидал девушку на площади у театра уже полчаса. И когда терпение уже грозило лопнуть, Людочка появилась, сияя невинной улыбкой.

   – Пробки, – просто объяснила она свое опоздание.

   Сашка улыбнулся, подавая руку. Он не знал, чего от нее ждать. Приглашая девушку в театр, он ожидал услышать традиционное "афигеть", но вместо этого Людмила широко улыбнулась ему и сказала:

   – Это так мило. Я принимаю ваше приглашение.

   Так завязался их роман. Общение с девушкой полностью перевернуло Сашкино представление о ней. Забирая ее с работы, Сашка каждый раз испытывал шок – сексапильная безмозглая курица преображалась в вполне нормальную девушку. На немой Сашкин вопрос она просто пояснила:

   – Курсы театрального мастерства.

   Вот и понимай этих женщин. С виду умная – оказывается обыкновенной пустышкой, а набитая дура – очень даже интересной собеседницей с отличным образованием, в смысле диплома с отличием, и широким кругозором. А про начитанность и говорить нечего. Первая близость, случившаяся через восемь месяцев их дружбы, после того как он был представлен ее родителям и был ими принят в качестве жениха дочери, ошеломила парня. Он оказался у нее первым. В ее возрасте по современным меркам дело совсем невероятное. За всю его сексуальную практику девственница повстречалась ему единожды. Это была соседка по школьной парте. С тех пор – ни разу. Впрочем, малолеток он избегал.

   Пока загружалась операционная система рабочего ноута, раздался звонок.

   – Александр Борисович, зайдите к шефу, – ровным голосом попросила Руфина Степановна.

   Шеф не походил на себя. Обычно он выглядел очень успешным презентабельным бизнесменом, но не сегодня. Распахнутый ворот рубашки, отсутствующий галстук, взъерошенные волосы и, глаза... Глаза разъяренного зверя, загнанного в угол.

   – Вот ты где! – он сходу набросился на Александра. – Дело по ... комбинату ты вел?

   – Я, – подтвердил Сашка, предчувствуя недоброе.

   – Сколько раз я говорил тебе, что действовать надо аккуратно, в рамках правового поля! – выкрикнул шеф, брызжа слюной и размахивая руками.

   Полный до краев бокал с коньяком уцелел, а вот початая бутылка полетела со стола, расплескивая дорогущий напиток. Шеф залпом выпил коньяк. Ладонью обтер пот со лба и сел в кресло.

   – Не вступать в конфликты с законом! – он вновь взорвался, вскакивая на ноги.

   – Нажали слегка, – попробовал оправдаться Сашка.

   – Слегка? – возмутился шеф громким криком.

   – Мишка предложил, ну мы и...

   – Молчи! Молчи! – шеф замахал руками.

   Сашка замолчал, потупив взор, разглядывая острые носки туфель.

   – Значит так, – шеф после небольшой паузы успокоился, перейдя на свой обычный тон. – Тебе надо уехать. Сегодня! Сейчас же.

   Сашка перестал рассматривать туфли, решившись посмотреть шефу в глаза.

   – В Аргентину, в Бразилию, в Африку, к чертовой бабке! – вновь разъярился шеф.

   Он открыл сейф, быстро по памяти набрав сложный код. Достал пачку банкнот, подумав, добавил к ней еще две.

   – Бери. И что бы духу твоего здесь не было. Исчезни. Испарись, – сказал он, подталкивая Сашке деньги. – Я все улажу.

   Сашка покидал кабинет шефа с чувством вины. Связался же он с этим Мишкой на свою голову.

   Людочка обворожительно улыбнулась ему и парня осенило.

   – Собирайся. Шеф дал нам отпуск. Едем прямо сейчас, – сказал он ей.

   – Багамы? – обрадовалась Людмила.

   Сашка хотел кивнуть, но вспомнил про звонок брата. Никому в голову не придет его искать в такой глуши!

   – Лучше, – пообещал он невесте, обнимая, впервые проявляя свои чувства на рабочем месте.

   Когда за Сашкой закрылась дверь, Руфина Степановна осуждающе покачала головой:

   – Что ж вы так Семен Натанович, – сказала она.

   – Нервы, Руфина Степановна, – ответил ей шеф, потянувшись за бутылкой.

   Не найдя ее на столе, он чертыхнулся, обессилено опустившись в кресло.

   – Поднять все дела, которыми занимался Михаил, – наконец сказал он, барабаня пальцами по столешнице. – Вы представляете, Руфина Степановна, что они там натворили! Нет, вы не представляете. Это дикость! Средневековье! Это бандитизм!

   – Это капитализм во всей своей красе, – ответила та.

   Это не понравилось ему.

   – Перестаньте, Руфина Степановна.

   – Нет такого преступления, на которое не пошел бы капиталист ради 300% прибыли, – поправляя очки, процитировала Карла Маркса Руфина Степановна.

   –Это пошло, – у шефа не было желания спорить.

   – Я привлеку юридический отдел компании. Проверим все сделки.

   – Начальника безопасности я сам введу в курс дела, – предупредил шеф.

   – Хорошо Семен Натанович, – согласилась Руфина и пообещала. – Все будет хорошо.

   По дороге молодые люди заехали в магазины. Людмила, приняла Сашкино вранье за чистую монету. Пока девушка отбирала спортивные костюмы и ветровки и другие необходимые в походе вещи, Сашка покупал снаряжение: лодку, палатку, набор походной мебели и остальное по мелочи. Покупки с трудом вместились в багажник авто, и тут Людмила вспомнила про аптечку. Пока она бегала в аптеку, Сашка прокручивал в голове последние сделки. Он, честно не ожидал от Михаила такой подставы. Слить информацию криминального характера конкурентам – на это надо иметь веские основания. История с Людмилой не очень подходила под мотив. Сашка терялся в догадках. Вернувшаяся из аптеки Людмила успела сесть в машину с недоумением посмотрев на жениха, продолжавшего сидеть с окаменелым лицом.

   – Что-то случилось? – спросила она.

   – Ты уже тут? – встрепенулся Сашка. – Нет. Все нормально.

   – Отлично! – Людмила поцеловала жениха в щеку. – Тогда, в путь!

   К Петру они приехали к вечеру. Навигатор указывал дорогу, вот только прошел дождь и заполненные дождевой водой колеи, разбитой дороги, стали настоящим испытанием для автомобиля. И конечно они застряли посреди поля и долго стояли, пока проезжающий мимо тракторист не взял машину на буксир.

   Гостеприимство Петра не знало границ. Гостям отвели лучшие комнаты в большом трехэтажном доме, построенном Петрухой для своего многочисленного семейства, ожидающего очередного прибавления.

   – Сына ждем, – с нежностью поглаживая живот жены, с гордостью сообщил родственник Сашке.

   – Это правильно, – одобрил Александр, разливая в бокалы коньяк, привезенный с собой из города.

   – Хеннесси, – мечтательно произнес Петруха, косясь то на бутылку, то на жену.

   – Только чуть-чуть, – милостиво разрешила благоверная, напомнив мужу. – Завтра тебе в город ехать.

   – Еще к Ивану, – добавил Петруха.

   – Давай, за встречу, – предложил Сашка, поднимая бокал.

   – За встречу, – повторил Петр, и лихо опрокинул коньяк в глотку, резким движением поставив пустой бокал на белоснежную скатерть, застилавшую большой стол.

   Людмила, искоса наблюдая за Петром, таким высоким, мощным, сильным, улыбнулась самым краешкам губ. Манеры деревенского жителя не отличались изысканностью. Снова улыбнувшись широкой улыбкой, Людмила бросила мимолетный взгляд на Сашку, вдруг, передумавшему смаковать напиток, и последовавшему примеру Петра. Она не удержалась – весело фыркнула. Встретившись случайно взглядом с женой Петра, Людмила подмигнула молодой женщине. Однако реакция была неожиданной.

   – Все, хватит пьянствовать, чай не суббота. Завтра вставать рано, – резким тоном та осадила мужа.

   Рука Петрухи, тянувшаяся к наполненному вновь бокалу, остановилась на полпути. Он покорно кивнул, соглашаясь с женой. Людмила не выдержала – рассмеялась открыто. Сашкина рука вцепилась в коленку девушки, но та не переставала смеяться.

   – Мы с тобой еще успеем выпить, – неловко пошутил Сашка.

   Сон в деревне, отчего-то особенно сладок. Проснулись молодые ближе к полудню. Петруха давно уехал в город по делам, оставив на столе записку, в которой просил отвезти Ивану протез и продукты с медикаментами, перечень которых прилагался на отдельном листе. В конце записки была приписка – деньги Иван отдаст на месте. Перекусив в одиночестве, Сашка отнес завтрак Людмиле, продолжавшей нежиться в постели.

   – Как хорошо-то, – радостно воскликнула девушка, потягиваясь, когда Сашка появился в спальне с подносом в руках.

   – Вставай уже, – сказал Сашка, ставя поднос на специальную подставку. – Мне надо будет съездить кое-куда, – сказал он, поспешив уточнить. – Ненадолго.

   – Я с тобой, – закапризничала Людмила.

   – Дороги, сама знаешь какие, – Сашка попробовал отговорить подругу. – Сходи на речку, позагорай.

   – Я с тобой, – заявила Людмила тоном, не терпящим возражений.

   Она постаралась смягчить свое упрямство объятиями и поцелуем, случайно опрокинув на постель чашку с кофе. Притворно завизжала, так как кофе уже остыл, и увлекла возлюбленного на кровать, с победным видом взгромоздившись на Сашку.

   Сашка не ожидал, что к Ивану придется везти много чего. В гараже стояли приготовленные бочки с бензином и соляркой, которые он кое-как погрузил в хозяйский уазик-буханку. Потом, он велел подруге остаться дома, а сам смотался до магазина в центре деревни. Большое, еще советской постройки, здание превратилось в деревенский гипермаркет, где можно было купить все – от соплей до брильянтов, причем химия соседствовала с продуктами, а рядом с коробками конфет лежали женские прокладки. В центре торгового зала возвышалась печка буржуйка, так поразившая Сашку.

   Закупившись товарами по списку, Сашка вдруг вспомнил.

   – А водка... – он вопросительно посмотрел на дородную продавщицу.

   – Обижаете, – притворно оскорбилась та. – Настоящая! Другой не держим.

   – Пару бутылок мне, – попросил Сашка.

   – Берите три, – посоветовала продавщица и спросила, – А Вы к нам надолго? У Петра Федоровича будете работать?

   – Еще не знаю, – честно ответил Сашка, отметив про себя, что имя Петрухи продавщица назвала с придыханием.

   Похоже, Петр в деревне пользовался нешуточным авторитетом. Сашка попросил продавщицу помочь отнести покупки в машину. Та громко крикнула, на ее зов явился бородатый мужик в черном халате.

   – Семен, – повелительно обратилась она к мужику, – Отнеси товар в машину, да побыстрее, видишь, человек торопиться.

   Семен покорно взвалил мешок с мукой на плечо и понес в машину.

   Сашка рассчитался покупки, дав денег за услуги грузчика.

   – Приходите к нам еще, – расплывшись в масленой улыбке, сказала довольная продавщица, сумевшая обсчитать покупателя на пару сотен рублей, а с учетом обвеса, то и на все четыреста.

   – Всенепременно, – по-старомодному ответил Сашка, полуобернувшись в дверях.

   Уазик катил по разбитой дороге, весело подскакивая на рытвинах. Петр построил дом не в самой деревне, а чуть поодаль, почти на самом берегу, откуда открывался изумительный вид на реку. Вот только нормальным подъездом к хозяйству он не озаботился. Людмила ждала Сашку на улице, девушка сидела на лавке и бойко лузгала семечки, чирикая с какой-то девчонкой, судя по одежде, такой же горожанкой, как Людмила. Девушки уже успели познакомиться, и Людмила предложила новой знакомой прокатиться вместе с ними. Сашка остался недоволен. Он думал, что они сделают остановку, поставят палатку, шашлыки пожарят, на лодке прокатятся. Смирившись с неизбежным, он закинул приготовленные заранее сумки, пакеты, коробки в машину.

   Сказавшись Настене, гости уехали. Дорога петляла вдоль реки, повторяя ее изгибы. Рачительный Петр засадил поля у реки капустой, и Сашка сделал короткую остановку, срезав пару кочанов. Он внимательно следил за дорогой, так как боялся пропустить поворот. Напрямик через поле, там спуститься в овраг, проехать по нему метров триста и снова подняться наверх по срезанному Петром склону. И там сразу выехать на лесную дорогу и по ней ехать, никуда не сворачивая. Имена так, Настена объяснила им их маршрут.

   Отворот Сашка заметил поздно, пришлось сдать назад и выруливать на поле, где среди моркови была проторена узкая колея. Девчонки весело болтали о своем, о женском. Сашке совсем не интересны последние сводки с модных распродаж и новых коллекций, он врубил музыку погромче. Вот и спуск в овраг, Он отметил про себя, что овраг довольно-таки глубокий, а в самом низу по земле стелется какая-то дымка. Он не успел удивиться, въехав в плотную пелену, неожиданно накрывшую дорогу. Автомобиль увеличил скорость движения, хотя Александр вдавил педаль тормоза до упора. Резкий удар от столкновения с неизвестным объектом бросил тело вперед, правый бок обожгла боль. В голове от удара об лобовое стекло раздался звон. Сашка застонал. Собравшись с силами, он вышел из машины. Его окружал густой туман, в котором ничего нельзя было увидеть. Держась за открытую дверцу, парень осторожно шагнул. Впереди раздалось конское ржание полное боли. Сашка замер.

   – Откуда здесь лошадь? – подумал он.

   Клочья тумана, висевшие в воздухе, вдруг ожили, начав хаотичное движение, с начала будто нерешительно, но постепенно набирая скорость. В центре образовавшегося круга появилась видимость, круг постепенно расширялся, позволяя осмотреться. Машина врезалась в лошадь, запряженную в телегу. Лошадь жалобно ржала, пытаясь подняться, телега опрокинулась. В метре от нее закрыв ладонями лицо, стоял незнакомец в странном длиннополом одеянии похожем на кафтан. Сквозь пальцы у него сочилась кровь, стекая на широкую курчавую бороду. Рядом с мужиком валялось штуковина очень похожая на ружье. Мужик издавал гортанные звуки. Сашка тряхнул головой, думая, что ему все это померещилось. Голова ответила резкой болью. Вдруг из-за стены тумана появился еще один человек, от одного вида которого у Сашки голова пошла кругом. Внешний вид этого мужика оказался совсем уж необычным. Мало того, что он сильно косолапил, когда решительно подошел к стоящему на коленях мужику, так в руке он держал самую настоящую кривую саблю.

   – Откуда у него сабля, – подумал Сашка.

   Впрочем, и помимо сабли было чему удивляться. Например, железному горшку, напяленному на голову и металлической сетке, закрывающей лицо. Сашка смотрел на него, открыв рот от удивления, и вздрогнул от испуга, когда сабля опустилась на шею другого мужика. Сашкины ноги безвольно подкосились, он опустился на землю, тупо глядя на обрубок руки, валявшийся рядом с обезглавленным телом, продолжавшим стоять на коленях. Человек стряхнул кровь с клинка, решительно направляясь к Сашке с самыми серьезными намерениями. Парень словно оцепенел, испуганно глядя на сверкнувшую в лучах появившегося солнца саблю.

   – Солнце, – отстраненно подумал он и глупо улыбнулся.

   Человек остановился, не дойдя до Сашки буквально один шаг, медленно поднял руку, клинком наклонив в бок голову Сашки, приставил клинок к шее, примеряясь.

   – Якши, – с довольным видом произнес он и резко замахнулся для удара.

   Бух. Бух. Бух. Над ухом Сашки раздались сухие выстрелы из пистолета. Они, как ни странно, привели его в чувство. Бросок на убийцу дался с трудом, резкие движения отдавались болью в правом боку. Он сбил его с ног, с удивлением обнаружив, что тот мертв.

   Сашка сел на труп, разглядывая вымазанные в крови руки. Сознание отреагировало на стрессовую ситуацию неиссякаемым потоком бранных слов. Постепенно он пришел в себя, вспомнив о девушках. Бросился к машине, перепрыгнув через умирающую лошадь. Открыл дверцу и обмер. На полу, упершись головой в слетевший с места ящик, лежала девушка. На виске у нее зияла страшная рана.

   – Мертва, – подумал он, стаскивая ящики, придавившие ноги погибшей.

   Разобрав завал, он добрался до своей подруги. Девушка находилась в сознании. Она, молча, смотрела на Сашку, трясущимися руками освобождавшего ногу подруги.

   – Твою мать! – парень не сдержался, когда увидел неестественно повернутую ногу.

   – Перелом, – спокойно констатировала Людмила. – Вижу, что не открытый. Это хорошо.

   Сашка удивленно посмотрел на подругу.

   – Где пистолет? – озабоченно спросил он.

   – У меня нет... – помотала головой Людмила.

   – А где он?

   – Я... я не знаю... – нервно ответила девушка, морщась от боли.

   – Сиди тут, – велел ей Сашка.

   Под ногой что-то хрустнуло. Он случайно наступил на выпавший из сумочки мобильник мертвой девушки.

   – Вот черт, – спохватился он, шаря по карманам.

   Его мобильный отсутствовал.

   – Дай телефон, – попросил он, протягивая руку.

   – В сумке посмотри, – девушке стало тяжело говорить, гримаса боли исказила лицо.

   Сашка подобрал с поля сумку, раскрыл ее, шаря в нутре. Пальцы нащупывали помаду, тушь и еще тысячу ненужных предметов, которые женщины умудряются запихать в дамскую сумку. Телефон не находился. Наконец, он догадался проверить наличие замочка между отделениями. Так и есть, телефон лежал в дополнительном отсеке, но связь напрочь отсутствовала.

   – Звони в скорую, – чуть не плача попросила Людмила.

   – Сейчас... сейчас... – Сашка вертел телефоном, безуспешно ища связь.

   Так ничего не добившись, он выскочил из машины, отбежав на пару тройку метров. Связь отсутствовала. Сашка метнулся в другую сторону. Опять ничего. Вернувшееся было спокойствие, вновь покинуло его. Он начал нервничать. Надо было вызвать полицию, скорую. Это сулило проблемы, так как он совсем не собирался светиться. Сюда он прибыл с вполне определенной целью – схорониться. А тут такое... Не хватало еще попасть в криминальную хронику. Журналисты падкие на подобные новости. Авария со смертельным исходом и таинственные убийства – Сашка представил заголовки газет и поморщился, как от зубной боли.

   Под ноги он естественно не смотрел и закономерно споткнулся, чуть не упав. И тут он вновь остолбенел, прямо под ногами в траве белели человеческие кости. А споткнулся он об кочку, некогда бывшую мешком с монетами. Ткань, разумеется, истлела, монеты из-под слоя перепревшей травы, сорванного Сашкиным кроссовкам, рассыпались. Подняв одну, Сашка остолбенел. Золотой червонец Екатерины II. И не один, а много их. А вот и серебро, тоже Екатерининское. Сашке стало страшно. По-настоящему страшно. До ломоты в зубах. Он бросился к машине, подобрав саблю покойника. За поясом убитого торчал кривой кинжал, его он тоже забрал.

   Людмила тихо плакала. Сашка осторожно вытащил девушку из машины. Беспрестанно оглядываясь, оказал первую медицинскую помощь. Вспомнил про лекарства, купленные в аптеке, вколол обезболивающее.

   – Я пойду, осмотрюсь, – хмуро сказал он Людмиле. – Возьми кинжал. Если увидишь кого-либо – кричи. Все. Я быстро.

   – Где ты это взял? – глаза девушки округлились, когда она увидела саблю и кинжал.

   – Нашел на дороге, – он не стал вдаваться в подробности.

   – Ты скорую вызвал? Полиция скоро приедет? А кто стрелял? – девушка забросала парня вопросами.

   – Все потом. Главное, кричи если что.

   Он отсутствовал, как показалась Людмиле, очень долго. Боль в ноге поутихла, и девушка занялась осмотром местности. Даже рискнула передвинуться на несколько метров, чтобы иметь лучший обзор. Пугающая стена тумана оставалась на месте, и ей все казалось, что из нее кто-то выскочит ужасный и страшный. Она судорожно сжимала в руке кинжал, успокаивая себя тем, что это обыкновенные детские страхи. О мертвой девушке она старалась не думать, заставив себя вести счет про себя. Часто сбивалась, начинала по новой. Постепенно Людмила успокоилась и даже задремала. Разбудил ее вернувшийся Сашка. Он притащил кучу металлолома, свалив железо к ногам девушки.