Текст книги "Мёртвые душат. Мертвые пляшут (СИ)"

Автор книги: Александр Бреусенко-Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 63 страниц) [доступный отрывок для чтения: 23 страниц]

   – А где же слуги? У вас есть слуги?

   – Да их, что-то ... того, нету! Были – но нету.

   – Давно?

   – Да с месяц, наверное. Я... летом заметил.

   – У вас были живые слуги?

   – Нет, мёртвые. Они когда-то были живые, но у меня они были все уже мёртвые. Очень хорошие слуги.

   – Сколько их было?

   – Да с десятка полтора. Маленькие, потешные...

   – И все ушли? Летом.

   – Да, летом. Все ушли. Так весело шли, я думал – вернутся...

   Ага, подумалось Чичеро. Летом, с месяц назад. Хорошо сказано среди последних дней осени.

   – Итак, у вас из замка пропали все мёртвые слуги? И кто-то вынес ценные предметы.

   – А, это... Да, очень ценные предметы. Их сами слуги и вынесли. Тут вот у нас висел щит деда – с гербом Мнила. Очень хороший щит.

   Мёртвые слуги – и вынесли? Уважаемый Ом что-то путает, как месяцы – с временами года. Живые слуги – те при таком добряке хозяине и самый замок на плечах вынесут, мёртвые же не таковы. Их от всякого непотребства удерживает шкатулка.

   – Вы же говорите, слуги были не живыми.

   – Точно, при мне – не живыми. К нам ещё при родителях приезжали... эти... некроманты из Цанца, очень хорошие некроманты! Они советовали завести мёртвых слуг вместо живых. Это дешевле, и работают лучше. Не воруют.

   Ага, соображал Чичеро, всю обстановку из замка вынесли слуги, которые не воруют. Миленько! Впрочем, хотя на мёртвых слуг воровство не похоже, они могли выполнить чей-то приказ.

   По замку Мнил гуляли сквозняки, камины не топились. Великану-то было не очень холодно. А каково гостям?

   – Часто ли бывают у вас гости, дорогой Ом? – можно было и не спрашивать.

   – О, очень часто. Вот... вы, посланник, заехали. К нам тут дорога не очень хорошая. Я по ней сам ходил – знаю. Я ведь бываю в Цанце. Это очень хороший город, там весело. Вот, был на...

   – На симпозиуме у Управителя Цилиндрона?

   – Ага. Очень хороший симпозиум. И Управитель мне очень понравился. Он – очень гостеприимный. И нас, великанов, любит. Кормит, развлекает...

   Помолчали. Добрый Ом совсем не знал, чем развлечь гостя. Сказал на всякий случай:

   – А у нас тут совсем нет развлечений.

   Чичеро это уже заметил. Замок на совершенно голом холме, да ещё пустой внутри. Развлечёшься!

   – И еда совсем закончилась, а то бы я вам предложил отобедать! – добавил Ом.

   – Давно закончилась еда-то?

   – Так летом... Я с тех пор – только проголодаюсь, сразу хожу в Цанц на... э...

   – Симпозиумы.

   – Да, на симпозиумы. Там весело, и своих вижу. Ведь у меня много родни среди великанов... И еда там специальная – для мёртвых. Червяки, скорпионы. Их как наешься – полгода не хочется. Здесь-то у нас такой еды и не было. Так уж было заведено, готовили – словно на живых. Хотя живых великанов в мире, почитай, и не осталось. Живому сейчас – не прокормишься. Кроме того, всё равно же умирать...

   Чичеро улыбнулся. Да, будь добрый Ом живым великаном, какие бывали в старину, протянул бы он уже ноги, оставшись без слуг и запасов в пустом замке. А он – держится. Вот она, мёртвая закалка! Нам, мертвецам, голод нипочём. Впрочем, посланник совсем забыл о своих живых деталях – разведчиках Великого народа. Вот их-то покормить необходимо, не то жди поножовщины.

   – А что же ваши деревни, Ом? Ведь замку Мнил принадлежат деревни. Там должны готовить еду, продавать продукты...

   – А, – махнул рукой Ом. – У нас тут две деревни: Мнил и Клёц. Только...

   – Что?

   – Деревни тоже опустели. Кто был живой – тот ещё при родителях в бега подался. Остальных господа некроманты превратили в мертвецов – очень хороших, работящих. Только и мертвецы ушли. Знаете, я думаю, они испугались этих – серых, вы их на въезде в Мнил могли видеть...

   – Теней? – догадался Чичеро.

   – Да, теней. Я их не боюсь, они безобидные, грустные только. А вот деревни разбежались...Я с эими... тенями говорил, просил тут не слоняться, а всё без толку. Вот если бы с ними родители потолковали...

   – А что с вашими родителями, Ом?

   – Маменька утонула. Здесь поблизости болото, так...она туда однажды пошла... Дальше не знаю.

   – А папенька?

   – А папенька заблудился. Он как-то пошёл в Цанц – не по Тропе мёртвых, а напрямик. Здесь, вообще-то... нет туда прямой дороги. Болото! С тех-то пор я в замке – за главного! Это очень...

   – Большая ответственность?

   – Да, большая ответственность.

  * * *

   Пора уже было переходить к цели приезда.

   – А скажите, Ом, сохранилась ли у вас "призрачная шкатулка"? – поинтересовался Чичеро.

   – А что это такое? – спросил великан.

   Чичеро пустился в объяснения, в связи с которыми Ом вспомнил шкатулку с драгоценностями своей маменьки, сгинувшей на болоте. Ту шкатулку тоже унесли бежавшие слуги. Чичеро усомнился, что в "призрачной шкатулке" можно держать драгоценности (разве только нравственные), но Ом других шкатулок не знал. Ударившись в воспоминания, он припомнил много предметов, унесенных слугами – и звонкий игрушечный барабан, в который он так любил лупить в детстве, и саблю отправившегося странствовать старшего брата Фема, и библиотеку своего папеньки, состоящую из единственной книги, дочитанной им до четырнадцатой страницы, и заложенной так и не доведенным до ума проектом моста через пруд, ныне разлившийся в болото.

   От утраченных любимых предметов добрый Ом, притормаживая свою речь приличествующими туповатому великану паузами, перешёл к незаслуженно позабытым проектам папеньки, который был "с возвышенными понятиями". Кроме мраморного моста через пруд тот думал устроить в пруду фонтан, и чтобы вода из него перепрыгивала через мост наподобие арки. И чтобы плавали в том пруду двенадцать лебедей (по числу месяцев в году), и чтоб у каждого – гвоздика в клюве!

   Чичеро вежливо слушал, а когда поток красноречия иссяк, испросил у доброго Ома разрешение ещё раз осмотреть замок. Судя по тому, что грустные тени слонялись поблизости, "призрачная шкатулка" должна была отыскаться где-то здесь.

   Пока Чичеро бродил по пустому замку, Ом развлекал его рассказами об отсутствующих предметах. Из него мог бы получиться неплохой историк своего замка, если бы не периодические задержки в течении речи. Если бы Чичеро вздумалось его слушать, то замок Мнил встал бы перед взором посланника совсем как живой.

   Шкатулка отыскалась на чердаке. Маленькая блестящая коробочка, мутно-прозрачная для взгляда и не всегда ощутимая на ощупь. Только в днище этой коробочки зияла непонятная рваная дыра.

   – А, это та штучка, которую нам оставили некроманты из Цанца! – сразу узнал её Ом. – Хорошо, хоть она никуда не делась. Будет память...

   – Это и есть "призрачная шкатулка".

   – Да? Вот не знал, что она так называется. Надо запомнить.

   – Ну, её так зовут для удобства, строго же говоря, она называется "киоромерхенная суэнита", – уточнил Чичеро, нарочно превышая уровень понимания тупого великана (за время гостевания в замке Мнил у него незаметно накопилась сильная злость на хозяина).

   Конечно же, неудобопостигаемого специального термина "киоромерхенная суэнита" Ом не имел шансов повторить, но он честно попытался. А Чичеро всё вертел в руках повреждённую шкатулку.

   – Откуда здесь всё-таки эта дыра? – задал он риторический вопрос, но, к его удивлению, Ом ответил, при этом глупо и широко улыбаясь:

   – Это я ножичком провертел.

   – Зачем? – так и подпрыгнул Чичеро, не в силах сдержать эмоциональные проявления карликов.

   – Хотел посмотреть, что там внутри, – с готовностью пояснил Ом.

   Вскрыть ножом киоромерхенную суэниту – Чичеро не предполагал, что такое вообще возможно. Это точно надо быть великаном, наделённым не только недюжинной физической силой, но вековым терпением и неимоверной глупостью.

   – И что, посмотрели? – сказал Чичеро не без злости в голосе.

   – Ага. Но ничего там не было. Только что-то немножко бабахнуло – и всё.

   – А я вам теперь скажу, что было после этого, – Чичеро положительно чувствовал себя прорицателем. – Именно после того, как вы взломали суэниту, на дороге перед вашим замком появились тени.

   – Ага... Так и было, – согласился поражённый Ом.

   – Далее. В тот же день слуги, прежде верно служившие вам и вашим родителям, покинули замок, захватив с собой всё, что смогли унести.

   – Точно. А унести смогли много – они ж мёртвые. Только вы не сказали, Чичеро, откуда тени.

   – А вы же сами их и выпустили – из этой коробочки.

  * * *

   С чердака открывался вид на низкие серые тучи, на тусклую траву заболоченного луга, на серые крыши притаившейся в низине за задней стеной замка обезлюдевшей деревни Мнил. Чичеро разглядывал дыру, проверченную Омом в злополучной суэните, и всё больше убеждался, что там, внутри – целый мир. Неограниченное число теней можно было поместить в этом мире, а Ом его – ножичком!

   – Милый посланник Чичеро, можно вас попросить об одном одолжении? – спросил великан Ом, убедившись в высокой компетентности гостя в вопросе постигшей его замок беды.

   – Да, конечно.

   – Не могли бы вы что-то сделать с этими тенями? Очень уж надоели!

   – То есть, собрать их обратно в шкатулку?

   – Вот-вот, – закивал Ом.

   – К сожалению, не выйдет. Шкатулка испорчена, – задумчиво произнёс Чичеро. – Если их даже их туда водворить, они опять вылезут. Но я что-то придумаю.

   – Вот-вот, – закивал Ом, – придумайте, пожалуйста. Если нельзя собрать – то прогоните их подальше: пусть кому другому докучают.

   – Я обещаю, милый Ом, – тепло сказал Чичеро, – что докучать они вам перестанут.

   Испорченную шкатулку Ома посланник оставил на чердаке. К счастью, у Чичеро была исправная шкатулка. Даже две: одна своя, другая – запасная. Пользоваться суэнитой его научил старый магистр Гру в его последний приезд (карличьему вождю Вроду Занз-Ундикравну таки очень повезло, что он не стал возражать против посвящения главного мудреца Отшибины в свои мелкие планы).

   Избавление Ома от докучных теней совпадало с задачами самого Чичеро. По-хорошему, он мог начать собирать тени ещё до того, как подъехать к замку Мнил, но тогда был риск, что его действия кому-то не понравятся. Сейчас же все санкции получены от самого хозяина замка. От этого недалёкого хозяина без хозяйства, который и так пострадал от собственной беспечности, а сейчас готов расстаться с тем немногим, чем ещё владеет.

   Сперва Чичеро думал собрать раздражающие Ома тени в ту суэниту, где в одиночестве обитала его собственная тень, но что-то его остановило. Конечно, в этом соседстве его тени с чужими тенями не было бы ничего опасного (не подерутся же они там!), но посланник предпочёл перестраховаться. Так или иначе, а запустить запасную суэниту ему придётся, если не сейчас, то в будущем.

   Держа шкатулку в вытянутых руках, посланник вышел из замка и двинулся к подъездной дороге, где околачивались злополучные полуосвободившиеся тени (числом девятнадцать). За посланником последовал его любопытный конь. Чичеро, обернувшись к коню, велел ему держаться чуть сзади, надеясь, что сам он теней не спугнёт. И зря. При его подходе тени заволновались и бросились бежать.

   Чичеро, увязая в глубокой грязи, ринулся за ними, но тени были проворнее. Лишь одну из них, замешкавшуюся на старте, посланнику удалось сцапать: наведя на неё суэниту, он быстро нарёк ей номер (N 1). Тень горестно взвыла, дёрнулась, но бежать уже не смогла: она уже поступила под контроль шкатулки. Нехотя подойдя к Чичеро, призрачная фигура послушно сконденсировавшись в бесформенный туманный сгусток, в каковом состоянии и была впитана внутрь шкатулки. Надо полагать, это была тень какого-то слуги из замка Мнил, ведь в процессе конденсации она с заискивающей интонацией произнесла следующие слова: "Не извольте беспокоиться, всё будет вымыто в лучшем виде".

   Улов был покуда невелик, восемнадцать же оставшихся теней отскочили на приличное расстояние и, кажется, смеялись в ожидании новых шагов Чичеро.

   Оглянувшись на замок, чтобы убедиться в том, что великан Ом далеко и его не видит, Чичеро разделился на Лимна и Дулдокравна, а из тела рухнувшего коня выбрался Зунг. Троим карликам было гораздо легче справиться с предстоящей задачей. Лимн и Зунг загоняли тени на Дулдокравна, тот исправно действовал суэнитой, нарекая связывающие теней номера. За какие-нибудь три часа им удалось изловить и последнюю тень – N 19. Тем самым просьба Ома была выполнена, подход к его замку чист (не в смысле чистоты дороги, конечно).

   Теперь осталось посетить деревню. Сложившись в Чичеро, укротители теней проехали мимо замка и стали спускаться с холма. Стало заметно, что деревня Мнил полузатоплена разлившимся болотом. Но это не остановило посланника: он-то искал не живых крестьян, и даже не мёртвых, а – их тени. И тени нашлись. Они прятались в каждоми доме – где поодиночке, где целыми призрачными семьями. Здесь, поскольку тени прятались, а не убегали, Чичеро не пришлось разделяться. Он работал, методично переходя от одного полузатопленного дома к другому, стараясь не путать номера. К вечеру счёт пойманных посланником теней перевалил за семьдесят, и оставалась ещё не зачищенная деревня Клёц.

Глава 11. Явление в коробочке

   Деревня Клёц располагалась строго к западу от подтопленного Мнила. По словам обрадованного изгнанием теней великана Ома, добираться туда совсем недалеко, только надо следить, чтобы не въехать в болото. Ом предложил посланнику переночевать в своём пустом замке, а утром с новыми силами отправиться обозревать эту новую деревню. Нашлась бы, возможно, охапка соломы, чтобы сделать этот ночлег не изнурительным. Но Чичеро, а в особенности три живых карлика с идеей задерживаться в окрестностях Мнила никак не согласились.

   И посланник Чичеро выехал в ночь, сопровождаемый предостережениями Ома, весьма кстати поминающего свою матушку, – которая была дамой утончённой и одетой всегда к лицу, а всё же по болоту пойти рискнула, и вот он результат: и одежду запачкала, и сама ко дну пошла.

   Ночь выдалась исключительно тёмной. Чичеро, не забывая о близости болота и боясь проглядеть деревню, ехал медленным шагом. Коробочка с семьюдесятью тремя тенями в седельной сумке грела его в сырости. Ожидающие своей участи тени в деревне Клёц светили ему во тьме.

   Дорога здесь, даром что шла вдоль болота, оказалась не настолько скверной, чтобы карликам разделяться и взваливать мешки на спины, поэтому Чичеро развлекался верховой ездой почти до самой деревни. Но деревня удивила его настолько, что заставила заранее спешиться и тщательно рассмотреть её из-за кустов.

   И попробуй тут не удивись: деревня-то – жилая! Повсюду светились окна, слышался лай собак, а если прислушаться, долетали и человеческие голоса. А бедный Ом сидит себе в пустом замке, и того не знает. Интересно, что тут за жители: живые, али мёртвые? Теней-то здесь, по всему судя, искать бесполезно...

   На разведку Чичеро решил выпустить Лимна и Зунга, Дулдокравна же оставил в составе себя. Разведчики растворились в густых зарослях вокруг деревни. Вернулись через непродолжительное время.

   – Деревня густо заселена, все дома обитаемы, в некоторых – более одной семьи. На самозахват живых не похоже. Все, кого видели вблизи – мёртвые.

   – По виду – крестьяне? – спросил Чичеро.

   – Ясное дело! Не случайный народ.

   – Если деревня заселена мёртвыми крестьянами, то у них должен быть хозяин, – заключил Чичеро. – Не удалось ли выяснить, кто у них главный?

   – Один из домов – самый большой в деревне – стоит особняком. И похоже, что ему воздают особый почёт, – поделился наблюдением Зунг.

   – Что ж, попробуйте проникнуть в этот дом, – велел Чичеро. – В нём должна прятаться основная разгадка.

   Лимн и Зунг согласно кивнули и скрылись в ночи, пробираясь к дальнему краю Клёца. Ни веточки не шелохнулось, выдавая их движение.

  * * *

   Вот и он – особо почитаемый дом. Окна закрыты ставнями. Из-под них пробивается свет, но рассмотреть сквозь щели происходящее внутри мешают занавески. Кто же здесь засел, такой осторожный? Видать, какой-то разбойный дворянин – из тех младших сыновей, что не ожидают отцовского наследства и зарятся на наследство чужое.

   Подойдя к двери, разведчики убедились, что она заперта на засов. Но засовы Великому народу не помеха! Нет двери, в которую бы карлик не прошмыгнул. Осталось правильно подобрать способ.

   Шасть – и Зунг нырнул под крыльцо деревенского дома, стал прощупывать доски. Дом был построен для людей и хорошо защищён от людских воров, но – не от карликов, которые в этой местности не водились. Ну кто бы ещё поместился под крыльцом!

   Из-под крыльца послышался звук осторожно отдираемой доски. Затем всё затихло.

   – Ну что? – спросил Лимн.

   – Работы на полчаса. Здесь крепко подогнано, – сдавленным голосом, выдающим усилие, ответил Зунг.

   – Тогда подожди. Попробую через крышу.

   Шасть – и Лимн уже наверху. Здесь есть узенькое чердачное окошечко. Если забито – останется ещё труба. Но нет: через окошко Лимн легко проникает в сени. Подходит к двери, отодвигает засов.

   – Путь открыт!

   – Хорошо, вылезаю. – и Зунг появился из-под крыльца, разминая плечи.

   Сени, дверь в которые Лимн открыл изнутри, были очень просторными, но снизу доверху их забили какой-то старой рухлядью. Странно, как Лимну удалось спуститься через эти завалы с чердачного окошка, а Зунгу – в его намерении забраться снизу и поднять половицы – все эти залежи уж точно бы не преодолеть.

   У открытой двери посовещались. Зунг остался караулить снаружи, а Лимн снова прокрался в сени, на всякий случай сжимая длинный нож. Теперь он узнает самое главное – только бы оно не стоило ему жизни. Дверь в горницу не запиралась. Последний шаг...

   Тишину дома прорезал короткий карличий крик. Зунг удивлённо вздрогнул. Кричал явно не Лимн. Голос был женский. Но что здесь...

   – Зунг! – услышал он голос Лимна и вбежал внутрь сеней, на ходу извлекая длинный нож. Дверь в горницу была открыта, на полу происходила борьба. Боролся Лимн с какой-то разъярённой карлицей. Вдвоём с подоспевшим Зунгом ему удалось скрутить ей руки, одновременно зажимая рот тряпкой.

   Горница оказалась не менее забита вещами, чем сени. И вещи-то – слишком огромные даже по человеческим меркам. Здесь, например, стояли стулья, вскарабкаться на которые хозяйка дома не сумела бы даже в прыжке. А кровать, занимающая почти всю горницу, была для этой карлицы столь велика, что ей бы угрожала опасность потеряться в перинах и саму себя не найти, – это если бы она не заставила её сверху сундуками.

   Сундуки покрывали всю кровать, и лишь малую часть подушки карлица, должно быть, выделила себе для сна. Оглядываясь в этом мире великанских вещей, Лимн и Зунг испытывали подавленность (не забывая, впрочем, в своих стеснённых чувствах крепко придерживать пленницу).

   Ещё Лимн обнаружил несколько прислонённых к стене здоровенных картин в массивных рамах. Одна из них изображала одноглазого великана в латах и с огромной дубиной, усеянной шипами, на другой карлик легко узнал замок Мнил – но в эпоху послевоенного расцвета: его окружали парк, цветники, геометрически правильный пруд.

   – Понятно, куда пошли великанские вещи? – кивнул Лимн Зунгу.

   Всё больше находок вызывало у карлика восторг узнавания по описаниям тупого Ома. Детская сабелька на полу: взрослому карлику такую не поднять. Огромный щит, который занимал практически всю дальнюю стену – это был явно тот самый гербовый щит, только каков из себя герб Мнила, нельзя было разобрать из-за сундуков, нагромождённых на кровати. Под кроватью – тюки с изящной одеждой – из таких тканей, которые производят только в Карамце. А над верхним сундуком, под самым потолком, лежала редкая книга, заложенная близко к началу, – "История мёртвых" Цилиндиана.

   Свои узнавания состоялись и у Зунга, который весь период визита Чичеро в замок гостеприимного Ома провёл у крыльца наедине с конём, а значит, не мог знать, что у хозяина пропало. Зато Зунг присмотрелся к новой хозяйке всех этих вещей и воскликнул:

   – Гляди, приятель, да это же старая Бокси из Шенка!

   Поскольку же Лимн никакой старой Бокси не знал, Зунг ему наскоро поведал, что карлица Бокси из Шенка – личность, известная в Серогорье. Не знают этой ловкой воровки только столичные жители, ибо мало чем интересуются за пределами своего любимого Дыбра. Она некогда принадлежала к тому же клану, что и Зунг, но её изгнали, так как воровала у своих.

  * * *

   – Кликни Чичеро! – сказал Зунгу Лимн. – Я тем временем с ней потолкую.

   – Сам кликни! – огрызнулся Зунг. – Ты сегодня и так слишком много командовал.

   Лимн подумал, и признал утверждение товарища справедливым. Посему он вышел из дома Бокси, неприметно скользнул под его стеной и кинулся к зарослям, в которых оставил коня и посланника.

   – Там Бокси! – сказал он, выскочив из-за кустов перед Чичеро. – Вы о такой слышали?

   О Бокси слышал Дулдокравн, который много лет провёл в селении Ыйган, что в долине Збуш Книл. Этот самый Ыйган знавал Бокси ещё юной уличной пигалицей, только что покинувшей свой родной Шенк.

   – Слышал, – подтвердил Чичеро.

   – Мы её связали. Зунг сторожит.

   – Пойдём посмотрим! – кивнул посланник.

   Они направились в сторону деревни, как вдруг заметили в ней перемену. В какую-то долю мига все деревенские звуки замерли, словно каждый из её обитателей одновременно вздумал прислушаться к шуму, издаваемому соседями, а затем из каждого дома стали выходить люди. Люди оборачивались в сторону самого большого и особо почитаемого дома.

   – Чёрт! Она как-то умудрилась подать им знак. Неужели с Зунгом столковалась? – прошипел Лимн.

   Чичеро не ответил. Он спешил к дому Бокси, пытаясь обогнать её односельчан, которые как раз тоже туда двинулись. Мёртвые люди шли медленно, как бы получив неопределённый сигнал, который, однако, нельзя было проигнорировать. И всё же многие обитатели соседних домов оказались у заветной двери быстрее.

   – Чёрт! Надо было не оставлять её там, а сразу вытаскивать! – сплюнул Лимн.

   Их с посланником сосредоточенные мёртвые люди пока не заметили, и можно было ещё дать дёру, но тут Чичеро оглушительно свистнул и крикнул:

   – Зунг!

   Зунг уже заподозрил неладное, так как в тот же миг возник в дверях злополучного дома со старой Бокси под мышкой. Но проход ему преградило четверо мёртвых здоровяков с вилами и лопатами. Зунг не растерялся, шваркнул протестующую карлицу лицом о дубовый пол и выкатил из сеней прямо на мертвецов огромный цилиндрический предмет. Им оказался игрушечный барабан детских лет доброго Ома.

   Наступавшие отшатнулись, ловкий же Зунг успел запереть дверь на засов. Пока же полтора десятка крестьян стучали своим инвентарём в запертую изнутри дверь, хитрый карлик выскочил из чердачного окошка на крышу – и выволок туда за косу упирающуюся Бокси.

   Обитатели деревни Клёц всё так же порывались спасти свою предводительницу, но делали это неуклюже и проигрывали в скорости. Пока мёртвые люди собирались у закрытой двери, Зунг со своей пленницей спрыгнул с крыши в противоположную сторону.

   Чичеро и Лимн, огибая собравшуюся на выручку карлице приличных размеров толпу, кинулись к нему на соединение. Тут человек двадцать деревенских мертвецов, спешащих на выручку Бокси, приметили и их тоже, бросились наперерез. Пришлось им, проведя отвлекающий манёвр, отбежать к тому месту, где оставили коня. К счастью, Зунг со своей ношей был уже там.

   Поскольку добрая сотня пар ног уже тяжело топала им вдогонку, Чичеро решил бросить коня, только выудил из седельной сумки две суэниты – свою собственную и с тенями из Мнила. Потеряешь вторую – и придётся возвращаться в Нижнюю Отшибину к магистру Гру. Потеряешь первую – самого себя потеряешь.

   Отбежали довольно далеко – и, по кружной траектории, чтобы сбить с толку преследователей, вернулись к болоту где-то между Клёцом и Мнилом, остановились отдышаться у скрюченной ивы. Лимну и Зунгу такая пробежка далась легко, Дулдокравну, вынужденному управлять телом Чичеро – не очень. Ну, и старую Бокси – не без мстительного азарта – по дороге всю исхлестали ветками.

   – Не думал, что так трудно будет оторваться! – выдохнул Чичеро.

   – Их будто всё время кто-то наводил, – подтвердил Лимн.

   – Я, кажется, знаю, кто! – кивнул на карлицу Зунг. – У неё там за пазухой какая-то дрянь!

   Лимн изловчился и выудил из-за пазухи Бокси странную испещрённую рунами палку с намотанной на неё верёвкой. От деревянной палки исходил мертвенный свет.

   – Что это?

   – Я, кажется, знаю, что это! – сказал Чичеро. – Это самодельная "призрачная шкатулка".

   – Иначе говоря, "киоромерхенная суэнита"? – уточнил Лимн.

   – Иначе говоря.

   – Но она же совсем не похожа на коробочку!

   – Форма – не главное, – Чичеро повертел находку, соображая, с какой стороны за неё браться, но тут вдруг совсем близко послышался треск веток, ломаемых множеством ног. Погоня вновь приближалась.

   Беглецы подхватились с места и снова помчались.

   – Попробуем выскочить к Мнилу. – сказал Чичеро.

   – Вряд ли выйдет, – предупредил Зунг. – Нас окружают. Прижимают к болоту.

   Они поднатужились и прорвались из оцепления. Но не все: оглянувшись, Чичеро увидел, как пойманного Лимна методично бьют мертвецы.

   Воспользовавшись тем, что преследователи отвлеклись, посланник притормозил и попытался понять, как управлять самодельной карличьей суэнитой. Если бы вынуть тени из неё и запихнуть в коробочку... Несколькими шагами впереди остановился Зунг с Бокси на плече. Карлица гневно таращилась на манипуляции Чичеро.

   Решившись, посланник переломил деревяшку, стал разматывать верёвку. Никакого эффекта. Мертвецы всё так же продолжали бить Лимна – тяжёлыми и твёрдыми кулаками, шершавыми от грубых дешёвых бальзамов, идущих на подготовку к посмертью простонародья. Некоторые из них уже отвлекались, явно для того, чтобы организовать поимку оставшихся беглецов.

   – Прикажи им остановиться! – сказал Чичеро карлице, протягивая остатки её прибора.

   На всякий случай (если бы для такой команды ей понадобился голос) Зунг вытянул у неё изо рта кляп.

   Бокси лишь хмуро отвернулась. Но Зунг знал, что делать. Схватив её за косу, он нагнул её к одной из луж на краю болота. Движение – и Бокси уже лежит лицом вниз в болотной грязи, покрывшей её по самую макушку, напрасно тратя силы и воздух на сопротивление. Если не одумается – утонет ещё до подхода своих верных мёртвых спасателей. Только ведь одумается. Она захочет отомстить, а для этого ей надо будет остаться живой.

   Бокси повиновалась – это стало ясно, когда мертвецы, оставив недобитого Лимна и прекратив преследовать Зунга и Чичеро, застыли в расслабленных позах, равнодушно глядя, как их повелительница, перекатываясь, поднимается, отплёвывается от песка – долго ей так плеваться.

  * * *

   Поговорить с карлицей решили здесь же, не откладывая, чтобы не опомнилась она от своего страха. Но она, похоже, опомнилась – хотя предпочла снова не вызывать к себе на подмогу мёртвых крестьян, ибо в этом обострении ситуации имела все шансы не выжить. Сначала она молчала, потом, видимо, справедливо рассудив, что не в молчании её сила, вдруг заговорила:

   – Вы не имеете права меня здесь удерживать! У нас – некрократия! И знайте: всё, что вы здесь творите, моментально будет известно в близлежащем Цанце!

   Её взволнованный голос уверенно звенел, подобно оглушительным бубенцам Карамца. Услышав себя, карлица сразу успокоилась; было ясно, что на своё красноречие она возлагает большие надежды.

   И надеяться она могла не только на голос. Бокси, даром что таки старая, умела прикинуться молодой и привлекательной. Размазав по лицу грязь из давешней лужи в попытке её стереть, она улыбнулась где-то заученной обворожительной улыбкой (к её лицу такая, вроде, не шла) и быстро взволнованно затараторила – но не о том, о чём её спрашивали.

   Засветив ей промеж глаз сучковатой веткой, подошедший Лимн, страшный в своём мстительном угаре, сбил её с уверенного тона и прервал монолог. Она стала слышать вопросы.

   – Зачем тебе вещи великана, милая? – спросил Чичеро с ласковой угрозой.

   – Это мои! – заверещала карлица.

   – Ага, и подобраны чётко по росту! Зачем они тебе? Ты что, расти собираешься?

   – Пригодятся.

   – Зачем пригодятся?

   – Продам кому-то. – глаза её жадно блеснули.

   Разговор с Бокси был бесполезен. Она так и не рассказала, откуда у неё суэнита кустарного изготовления. Не объяснила, как очутилась на территории, принадлежащей великану Ому и зачем подчинила его мертвецов. Она считала, что на деревню Клёц имеет право, но откуда у неё уверенность в таком праве, тоже не говорила. Великана она не боялась, это точно – но Ом и был-то безобидным малым, не слишком вникающим в собственные хозяйственные дела. У такого можно было хоть годы жить под носом в принадлежащей ему же деревне.

   – Здесь мы ничего не добьёмся. Потащили её к замку Мнил! – предложил Чичеро. Авось очная ставка с великаном развяжет карлице язык в нужном направлении. Правда, очень не хотелось светить перед Омом предполагаемо убитых Живым Императором Лимна и Зунга, но, право же, великан столь туп, что не придаст значения появлению у спешившегося Чичеро новых спутников.

   Притащили Бокси к замку. Добрый Ом, по своему обыкновению встретивший Чичеро на крыльце, очень ему обрадовался. Два же карлика, ведущие с собой сердитую карлицу, показались ему очень потешными. Когда Ом отхохотался, Чичеро сказал:

   – Ом, у меня и встреченных мною двоих карликов, есть для тебя важное известие.

   – Их же три! – хохотнул Ом.

   – Третья карлица – это и есть часть известия! – объяснил Чичеро.

  * * *

   Прошли в гостиный зал замка, уселись на пол. Чичеро наскоро обрисовал ситуацию, опустив лишние или нежелательные для сообщения детали. Сказал о главном: деревня Клёц оказалась обитаемой, в ней нашли обосновавшуюся в доме деревенского старосты карлицу по имени Бокси из Шенка, воровку, известную на всю Отшибину. Она-то и подчинила себе всех крестьян. В том же доме обнаружились многие похищенные из замка вещи: картины, щит, кровать, детская сабля, барабан.

   – О, мой барабан! – просиял Ом.

   – Много чего из замковой утвари там ещё лежит в сараях, – добавил Зунг, – а остальное гниёт во дворе, за домом.

   – Гнилого мне не надо! – поморщился великан.

   Карлица, слыша его наивное заявление, поджала губы. Ей-то, безусловно, было нужно и гнилое.

   – Итак, уважаемая Бокси из Шенка, – тоном судьи произнёс Чичеро, – ответьте нам в присутствии хозяина Мнила, как вы попали в принадлежащую ему деревню Клёц и откуда в занятом вами доме взялись вещи, похищенные из его замка?