Текст книги "Королевство теней (сборник)"
Автор книги: Александр Бушков
Соавторы: Евгений Лукин,Роберт Ирвин Говард,Любовь Лукина,Виталий Забирко,Аскольд Якубовский,Елена Грушко,Борис Зеленский,Геннадий Прашкевич,Евгений Филенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 32 страниц)
Варвара не терпела его вида в толстом драповом пиджаке. По ее представлениям, настоящий мужчина должен был носить ватные или меховые штаны и толстый свитер. Ни ватных, ни меховых штанов у Кузьмичева не имелось, их заменили джинсы. А свитер был – пестро-расписанный чем-то напоминающим быстроногих оленей. Варвара выразительно фыркнула, увидев их, но, кажется, осталась довольна таким послушанием.
Бывали минуты, когда Кузьмичев тонул в стыде. Жена, дети – он же любит их! Обращенная в куколку женщина стоит на пианино, и ее окаменевшее лицо кричит о ненависти к нему… Теперь, убирая квартиру, он не трогал “новую статуэтку”, когда вытирал пыль с безделушек. Фигурка запылилась. Ольга полагала, что муж осторожничает – все-таки до чего тончайшая работа! – а Кузьмичев думал, что надо выждать, а потом “разбить” статуэтку: вернуть Светлане свободу. Конечно, обида победила в ней любовь, а у него теперь есть Варвара! Когда Кузьмичев бывал склонен к самокритике, он мысленно называл себя папильоном и павианом, но в глубине души знал: он просто не умеет иначе, каждое новое увлечение для него как бы первое и последнее. Бывают такие несчастные – или счастливые? – люди. Их оправдывает то, что предмет их страсти действительно ощущает себя первым и единственным. Но любовь далеко не всегда пробуждает в человеке все лучшее. Иной раз она вызывает к жизни самое худшее. Это бывает, когда человек любит ради себя, а не ради того, кого любит.
Словом, Светлана стояла на пианино, Ольга, как прежде, ходила на работу, жалея мужа, который просто горит в своем радиокомитете, из командировок не вылазит!..
Половина этих “комадировок” проходила в квартире Варвары.
* * *
Теперь проблем с жилплощадью не возникало: приехав в этот город учиться в институте, Варвара первым делом купила однокомнатный кооператив. Но были другие проблемы. Так, Кузьмичев частенько думал, что в Варваре-то самоуверенности еще побольше, чем в нем. И ее длинные глаза ничего не выражали, когда Кузьмичев исходил стихами, размахивая рукой с погасшей сигаретой. Он опять закуривал, и опять забывал об этом, и сигарета опять гасла… А по сути, Варвара была к Кузьмичеву почти равнодушна. Возможно, ей не хотелось проводить время в одиночестве. Возможно, ей нравились дрожащие, перемерзшие цветы, которые Кузьмичев часто покупал для нее на базарчике, в крытом холодном павильоне, у тоже дрожащих и перемерзших, но куда более стойких, чем розы и гвоздики, брюнетов. Возможно, она любила читать те книги, которые он ей приносил. Возможно, она решила обольстить первого встречного, и это оказался он. Возможно… Нелепость и цинизм предположения могли оказаться правдой, но, скорее, Варвара сама не знала, чего хотела.
Однажды, когда скучающее выражение ее очаровательного лица стало совсем уж непереносимым и оскорбительным, Кузьмичев взялся вспоминать прежние победы. Куда там! Что об стенку горох!
– Эй! Ты меня слышишь? – Кузьмичев робко коснулся точеного плеча.
– Угу, – мурлыкнула Варвара.
– И тебе все равно?
Плечико дернулось: а что, мол, тут такого?
– Да, ревнивой тебя не назовешь.
Теперь насмешливо дрогнул уголок Варвариного рта.
– Ну и не называй.
– У тебя что, рыбья кровь? – нахально спросил Кузьмичев, надеясь, что уж теперь-то она хотя бы рассердится.
– Кстати, о крови! – Варвара оживленно повернулась к нему. – Я тебе никогда не рассказывала про своего предка? Пра-пра-пра… Он был грузинский князь.
Давно Кузьмичев так не смеялся! Но Варвара не обиделась.
– Я тебе говорю! – сказала она настойчиво. – Ну, не настоящий князь, конечно, а князек. Князечек. А может, просто кавказец. Но усы, бурка и кинжал – все как у людей. Однажды он был во гневе и зарезал какого-то человека, приревновав его к своей жене. А человек тот оказался богатым и знатным царским чиновником. И вот моего бедного прадедушку сослали за убийство на Сахалин. Еще давно, понимаешь? Лет сто и больше назад. Он отбыл срок, вышел на поселение, женился на русской, из переселенцев Орловской губернии, а потом этот род перемешал свою кровь с другим родом, из коренных сахалинцев. Вот так-то. Видишь, какая у меня горячая наследственность. А ты говоришь – рыбья кровь…
– Интересно! – Кузьмичеву было действительно интересно. – Сейчас придумала или давно?
– Не веришь? – Варвара посмотрела загадочно. – Доказать?
– Чем? Фамильные драгоценности сохранились?
– Он пострадал за свою ревность. Показать, что это такое?
Да уж… Ничего подобного Кузьмичев и представить не мог. Или Варвара была не только кавказская княжна, но и сумасшедшая, или уж такая актриса… Сначала-то ему даже нравились упреки, визги, всхлипы. Он весь вымок в быстрых и прохладных Варвариных слезах! Но видя его любопытствующую, довольную усмешку, она распалилась по-настоящему, разошлась до того, что с истерическим криком: “Вот что ты носишь у сердца, а для моего портрета там нет места!” – выдернула из внутреннего кармана его пальто бумажник с фотографией детишек. Посыпались монеты, две жалкие пятерки были презрительно отброшены не знающей счета деньгам Варварой и взлетели, как последние перышки синей птицы, и упали, а изодранную в клочки фотографию и хранившуюся в том же кармане дудочку Варвара с криком: “Талисман!” – сгребла в пепельницу и подожгла от кузьмичевской же зажигалки, не то всхлипывая, не то истерически хихикая и ретиво раздувая пламя.
Еще некоторое время Варвара сохраняла паузу гнева, а потом торжествующе взглянула в сторону Кузьмичева: каково, мол, а? видал рыбью кровь? доволен?
Но Кузьмичева на диване не было.
* * *
Варвара не считалась особенно усердной студенткой, но все-таки в институте ее любили. Красивая, не злая, простая… С чего ей вдруг так поспешно понадобилось уезжать? Посреди учебного года. Едва расправившись с первой сессией. Наговорила с три короба, но декан чувствовал: врет. Или привирает.
– Может быть, хоть на заочное перейдете? – уговаривал он. – Жаль ведь, столько сил потрачено при поступлении, на сессии (“И денег”, – мысленно добавил он). – Будете жить дома, коль так уж вам хочется, а на экзамены приезжать.
Варвара глянула на него с ужасом.
– Нет, нет! – У нее даже голос сел. – Нет, не надо на заочное, мне… я не приеду сюда никогда!
Продажа квартиры и переоформление документов отняли полтора месяца. Все это время Варвара жила в общежитии, у подруг – где придется. С собой у нее были два чемодана с одеждой – и все. Ничего, ни книг, ни безделушек, ни тем более крупных вещей, не тронула она в своей квартире. Новые жильцы, молодожены, предложили ей хотя бы частичную плату за обстановку, которую она оставляла, но Варвара категорически отказалась.
В самолете в начале пути она расплакалась, потом мрачно молчала, потом задремала, а проснулась уже спокойная и даже начала улыбаться в ответ на любезности, которые расточал ей сосед, красивый, томный моряк.
* * *
…На новоселье к Игорю и Тамаре приехала мать молодожена. До этого Тома знала свою свекровь только по фотографиям, письмам, телеграммам и денежным переводам. Эти переводы были столь часты и щедры, что ущемили самолюбие Томиной мамы. Хотелось не отставать от сватьи. Такса за шитье, которым она занималась дома, резко подскочила. В ответ мать Игоря “выколотила” в издательстве, где готовились к изданию книги ее покойного мужа, аванс, причем договор перезаключили по высшей ставке за авторский лист.
Благодаря принятым мерам, как пишут в газетах, набралась именно та сумма, которой недоставало для покупки жилья “ребятишкам”.
– Что ж, для начала неплохо, – сказала свекровь Томы, обойдя и оглядев квартиру. – Вот только эта рухлядь…
Под рухлядью свекровь разумела мебель, оставленную прежней хозяйкой. “Ничего себе рухлядь!” – обиделась Тома, но виду не подала.
Свекровь начала зевать – устала с дороги.
– Прилягте, – предложила Тамара, – а мы пока со стола уберем. А потом все пойдем к моей маме, она ждет ужинать.
Свекровь с удовольствием сбросила тапки и забралась на диван.
– Что-то поддувает, – сонно сказала она, – мне бы шалюшку…
Тома посмотрела на свекровь и подумала, что шалюшкой тут, пожалуй, не обойтись. Игорь тем временем достал из ниши длинноворсый, мягкий, будто тонкий шелк, пушистый плед. Он был невесомым и теплым, он был красивым, синим в коричневую клетку, он был просто чудо!
– Ого! – оценила свекровь. – Почем?
Тамара замялась. Плед, как и диван, как, впрочем, и все остальное, они не покупали. Эта чокнутая красотка, бывшая хозяйка, просто бросила его. Лежал скомканный на диване. Тома аккуратно свернула его и прибрала, ожидая, что хозяйка все же спохватится, – и не желая этого. Они привыкла считать плед своим, потому и не запретила Игорю пофорсить перед матерью.
Свекровь опустила ноги на пол. Сонливость как рукой сняло.
– Это что?! – гневно указала она на плед. – Чужие тряпки?! Обноски?! Что, у нас с твоей матерью на новый не наработается?
И понесла… Сами, мол, не умеете зарабатывать, да с вас и не просят, пока студенты, но уж заработанным пользуйтесь! Не для того, мол, сына растила, чтобы чужим барахлом прикрывался! Ну и так далее.
Тома вся съежилась. Игорь мечтал спрятаться куда подальше. И только тут понял, какая у них квартира все-таки маленькая. Голос матери был слышен даже в туалете. Разве что на балкон выйти?
Он надел шапку и проскользнул в дверь, прихватив пресловутый плед. И то, пыли в нем… Осторожно опустил его за перила, несколько раз энергично встряхнул.
Потом втянул плед обратно, свернул. Постоял еще, любуясь морозным, солнечным небом. Продрог. Уходя, неожиданно для самого себя глянул через перила, с высоты седьмого этажа, – и обомлел: внизу, в сугробе, лежал полуодетый человек.
* * *
Ольга открыла входную дверь – и тут же уныние сошло, она, ахнув, бросилась через порог: ей показалось, что в квартире кто-то есть. Дети гуляют у дома, значит, это мог быть только он!
Не снимая шубки, заметалась из прихожей на кухню, в кабинет мужа, спальню… Стиснула руки, из глаз лились слезы, радость, надежда…
Напрасно. Его не было. Все эти два месяца, с тех пор, как муж исчез, Ольга ждала его возвращения: каждый день, час, миг! Нет, его нет… Но кто это?!
Посреди гостиной стояла какая-то женщина. Поза, в которой застала ее Ольга, была более чем странная: женщина потягивалась так, будто все тело у нее сильно затекло. Была она молода, золотоволоса, хороша собой, разве что очень бледна. Ольга могла поручиться, что встречает ее впервые, и тем не менее весь вид ее показался жене Кузьмичева необычайно знакомым.
“Кто это? Кто?.. Воровка?” – первое, что пришло на ум.
Однако в комнате был порядок. Все вещи будто на местах…
– Что это значит? – слабо вскрикнула Ольга. – Что вам надо?..
Незнакомка подскочила к Ольге, обняла ее, расцеловала, причем ошалевшая Ольга заметила, что глаза странной женщины полны слез, хотя она счастливо улыбалась, потом неудержимо рассмеялась – и бросилась вон из квартиры так, будто выбегала из тюрьмы на свободу. Хлопнула дверь, пролетели по ступенькам шаги, и только тут Ольга осознала, что больше всего поразило ее в облике незнакомки: та была в летнем платьице – и босиком!
…Не скоро Ольга пришла в себя. Очнувшись, она обнаружила, что полулежит на диванчике, а на столе исходит звонками телефон.
Звонили из милиции. Ольге сообщили, что ее муж, Сергей Анатольевич Кузьмичев, пропавший два месяца назад, найден сегодня утром в бессознательном состоянии возле одного из домов в первом микрорайоне. Чувствует он себя неплохо, однако налицо частичная потеря памяти и, конечно, шок. Нет никаких ран, ушибов – его тщательно осмотрели врачи. Несомненно, он в полубреду сам пришел откуда-то к этому дому и здесь лишился чувств. Нельзя же, в самом деле, принимать всерьез слова одного из жильцов, молодого человека, который и вызвал “скорую” и милицию, о том, что он якобы выбросил Кузьмичева с седьмого этажа, когда вытряхивал плед.
* * *
А одна вещь все-таки пропала из квартиры Кузьмичевых в тот день. Исчезла фарфоровая статуэтка, стоявшая на пианино. Бить ее никто не разбивал – а как не бывало! Оставалось предположить, что ее унесла странная незнакомка, босиком бегавшая по чужой квартире посреди зимы. Однако зачем ей понадобилась эта фигурка, совершенно непонятно!
Ну а дудочка, спросите вы? Волшебная дудочка! Она ведь сгорела. Как же без нее?..
Господи, ну при чем тут вообще дудочка? Было время любви – и минуло. Было время волшебства и…
1979 г. Хабаровск
Елена ГрушкоТО ВЗОР ЗВЕЗДЫ…
Посвящается памяти протоиерея Георгия Ивановича Дьяченко, самозабвенного изыскателя отсветов сверхъестественного.
* * *
ПРОСТОР, ЗВЕЗДАМИ НАСЕЛЕННЫЙ,
НИКТО ИЗМЕРИТЬ НЕ УМЕЛ.
НЕ СЫЩЕТ РАЗУМ ДЕРЗНОВЕННЫЙ
ДЛЯ ЗАМЫСЛОВ ТВОРЦА ПРЕДЕЛ…
* * *
МАЛЫЙ МЕРЛОУЗ.
ПРОГРАММА: ОБЩАЯ.
ОРТО: 06–12.
ЗВЕЗДНОЕ ВРЕМЯ: 17.09. XX-ХХ.
ВРЕМЯ ЗАПИСИ: 0.30. ОТ НАЧАЛА ДНЯ,
26.08.812.XIX.
ИНФОРМАЦИЯ: ГРАФИЧЕСКАЯ.
Сиятельная графиня,
сестрица Лизавета Леонтьевна!
Покорнейше прошу Вашу милость принять новое донесение с театру военных действий.
Я, слава Богу, здоров. Грустно иногда бывает, что с матушкою и со всеми вами розно. То есть розно я ныне с сердцем, кое лишь для вас живет и бьется. Скажи сие маменьке, а Катеньке и Сашке-меньшому не сказывай, чтоб не подъял на смех удалаго воителя. Одной тебе поведаю, друг-сестра, что миновалося безвозвратно то время, в которое обманчивое воображение представляло мне блаженством миг, когда оставлю я дом отеческий для новыя жизни. Сердце изменило мне вскоре после разлуки! Без маменьки, без тебя, милый друг Лизанька, даже без Катеньки и Сашки-меньшаго не могу быть счастливым, но… возвратить нельзя ушедшаго, и нахожу утешение в одном: писать к вам. Однако ж по почте кроме как о погоде и о здравии сообщать не должно. Надеюся крепко на оказию, с того и подробен столь. Господин генерал Дмитрий Васильевич (Quell homme quest le Prince! Tres intelligent. Quel caractére!.. Non’ce n’est pus un simple mortel! 11
Что за человек князь! Очень умный. Каков характер!.. Нет, это не простой смертный! (франц.)
[Закрыть]Скажу не хвастался, что он ко мне благоволит и живое участие принимает во всех заботах семейства нашаго, о коих наслышан от меня), наутрие отсылает раненаго человека в свое Арсеньево, пограничное с дяденькиными Колокольцами, и оный Семен побожился, что послание мое до вас всенепременно доставит. При всех верных случаях буду уведомлять вас обстоятельно, а по почте принужден писать редко и лаконически. Да и война оставляет для сего мало досугу. Вчерась целый день я был в деле, устал как собака, но, слава Богу, невредим. Наши дралися с отвагою; много у нас ранено и убито, но у злодея нашаго несравнимо более. И, не успевши отряхнуть прах Шевардина, мы вновь на пороге сражения. Неведомо, что ждет нас, к чему приведет день грядущий. Всем сердцем Бога молю и на Него, Единаго, уповаю, чтоб не к печальным для Москвы последствиям. Естьли погибнет Москва, то все погибнет. Буонапарте известен, что для русскаго живое сердце есть древняя Москва, Moscou la ville sainte 22
Москва священный город. (франц.)
[Закрыть], а вторая столица, блестящий Петербург, – почти то же, что и все другия города в государстве. И падение Москвы увлечет за собою тягостныя следствия для России! Ведь никому не тайна, что от Москвы для Петербурга войску почти что и нет, разве les melheureux 33
Несчастные. (франц.)
[Закрыть]мужики с рогатинами, как противу медведей. Французы ж намеренно разсеи-вают слухи об вольности, для них грядущей в случае победы Наполеоновой. Всемирный враг, сие стоглавое чудовище, несмотря на свое варварское разсуждение и угрюмый разум, знает ясно, что одна связь содержит и укрепляет Россию, а именно – связь Государя с дворянами, поддерживающими его власть над крестьянами.
Тем паче счастлив я, что все вы отъехали не в нашу подмосковную, а в имение дяденькино, кое, и при самом дурном раскладе, должно остаться безопасным: Но крепко надеюся на нашу удачу! По всему видно, что войска неприятелевы не имеют уже прежняго…
Лизонька! чу! что такое за окном?! ровно бы пламень взошел в небо! Только что, на миг оторвавшися от пера, видел я лишь тьму, слабо разсеянную кострами наших и неприятельских войск, да вдали курился еще белый дым над спаленною Семеновкою. Как вдруг полыхнуло в небе – не то звезда возгорелася, не то разорва-лася некая безшумная петарда, и толико ярко и ослепительно, что сделалися видны и очертания дального Валуева, где стоит теперь Наполеон, и лес на горизонте, и даже крест и колокольня Колоцкаго монастыря!
Что сие означает? Не испытывает ли наш супротивник неведомое какое оружие?.. Но пусть так! Бог благословит предприятие наше. Естьли Он защищает сторону правую – нам будет помощником. Желаю, чтоб вселил Он страх и отчаяние в неистовое вражие сердце!
На сем кончаю. Не ведаю, сомкну ль глаза, однако надобно: с утра в бой!..
Прощайте, Лизавета Леонтьевна, голубчик Лизанька! Маменьке, дядюшке Петру Данилычу и братцу нижайший поклон. Пишите чаще, письма доходят исправно и служат большим утешением в сердечной об вас тоске.
Храни вас Господь! Прощай. Твой брат Никита Сумароков.
МАЛЫЙ МЕРЛОУЗ, ГЛАВНЫЙ ПУЛЬТ.
ЗВЕЗДНОЕ ВРЕМЯ: 17.09. XX-ХХ.
КОМАНДА: ПЕРЕХОД ОРТО 06 В АВТОНОМНЫЙ РЕЖИМ.
ПРИЧИНА: РАЗРЫВ ЦЕПИ.
ХАРАКТЕР ВОЗДЕЙСТВИЯ: ЛОКАЛЬНОЕ, ВНЕШНЕЕ.
СУБЪЕКТ: АСТЕРОИД; МАССА 13,964 КЭН, СКОРОСТЬ 907 БОЛЬШИХ ДНИЗ.
ВЕРОЯТНОСТЬ ВОЗНИКНОВЕНИЯ СИТУАЦИИ: 0,000243 ДЭЛЬ.
ОЦЕНКА СТЕПЕНИ ПОВРЕЖДЕНИЯ: | | —I , ВТОРАЯ СТАДИЯ АЙДРЭТ.
ПОСЛЕДСТВИЯ: ВЫБИТО ОРТО 06–12.
ПРОГРАММА: ОБЩАЯ.
ХАРАКТЕР ИНФОРМАЦИИ: ГРАФИЧЕСКАЯ, ЭМАНАЦИИ.
ОСЛОЖНЕНИЯ: КЭЛВИН-СНЕГГ 16; ПОВРЕЖДЕНИЯ КАССЕТ; УВЕЛИЧЕНИЕ РАДИУСА ВРАЩЕНИЯ ДО 1052,777 СЭЗ; НАПРАВЛЕНИЕ ПОЛЕТА НЕ ПРОГНОЗИРУЕТСЯ.
ВЕРОЯТНАЯ ТОПОНИМИКА ОБЪЕКТА: СМОЛЕНСК, МОЖАЙСК, МОСКВА, НИЖНИЙ НОВГОРОД, ТУЛА, ОБИМУРСК; ПРИВЯЗКА ПО КАРТАМ МЕРЛОУЗ ПРИЛАГАЕТСЯ.
ПРИНЯТЫЕ МЕРЫ: СВОБОДНЫЙ ПОИСК ОРТО 06–12 В ПРОСТРАНСТВЕ 37-ЮЭМ.
МАЛЫЙ МЕРЛОУЗ.
ПРОГРАММА: АВТОНОМНАЯ.
СИТУАЦИЯ: АВАРИЙНАЯ; КЭЛВИН-СНЕГГ 16.
ОРТО: 06–12.
ЗВЕЗДНОЕ ВРЕМЯ: 17.09. XX-ХХ.
ВРЕМЯ ЗАПИСИ: 6.00 ОТ НАЧАЛА ДНЯ, 26.08.812.XIX.
ИНФОРМАЦИЯ: ГРАФИЧЕСКАЯ.
Любезный братец Никитушка!
Забываете, г-н Сумароков, о своея первейшия обязанности: как возможно часто уведомлять своих домашних командиров о невредимости вашея! За что и объявляю вас наказанным: по прибытии из действующей армии надлежит вам avoir l’oreille tiree 44
Быть выдранным за ухо. (франц.)
[Закрыть], прежде дяденькою да маменькою, а затем, по ранжиру, мною, да Катенькою, да Сашкою-меньшим!
А по совести, Никитка, уж вовсю разсвело, но мне, почитай, с полуночи неймется. Вдруг привиделося: сидишь ты в некыя тесныя горенке и при тусклыя лучинке отписываешь мне свои приключения. “Сиятельная графиня, сестрица Лизавета Леонтьевна!..” И так-то ясно, так чудно ясно виделося мне лице твое, и словно бы даже скрип пера слышался, сии слова выводящаго!.. Недаром уверяла маменька, что не бывает душ роднея и ближе, чем у близняшек. Так и есть. Никого нет для меня на свете роднея тебя, mon fére 55
Брат мой. (франц.)
[Закрыть]! И не смейся, гляди, надо мною за сию слезинку, из-за коей расплылися чернилы, не то как воротишься – худо тебе придется! Быть может, вовсе и не в тебе суть – просто сердце, лишенное покою ужасными происшествиями нашаго времени, болит и ноет…
Нет уж, Никитка, ты уж возвращайся поскорее! Понимаю: долг призвал тебя, и разсудок, и сердце. Но всеж война не для нежных душ, и я уверена, что когда б не пылающая твоя любовь к Отчизне, коя возбуждает и подкрепляет тебя, ты б не бросился на поле брани, не покинул бы нас, бедных!
Что ж сказать об нас? все по-старому. Маменька плачет да бьет земныя поклоны, чтоб настал конец бедствиям Отечества нашаго, а еще – чтоб любимый сын ея жив и здрав воротился. Дяденька же Петр Данилыч уверяет, что ты лихо в деле отличаешься и бьешь фран-цузишек, которых с самаго Аустерлица, где оставил руку, он безпрестанно посылает zum Teufel 66
К черту. (немецк.)
[Закрыть], не желая сквернить себя галлисизмами. Катенька и Сашка радостно капризничают на французских уроках… Я же корпию щиплю: в гошпиталях недостало корпии, и все окрестные барышни трудят ныне свои пальчики до кровавых мозолей.
А, да что мозоли! что пальцы! чудится, жизни б не пожалела, чтоб враг Вселенной, напавший на нас самым тиранским образом, сгинул. Не верю, что Господь ему поборствовать будет!
Здесь всё ополчается, и многия соседи препоясалися на брань за Отчизну. Росский Бог велик! Уповаю, что Он нас еще помнит; теперь вся надежда на Него, а без того пропадем.
Прощай! Верь дружбе моей и любви. Молюся за тебя ежечасно – сестра твоя Лиза.
P. S. Еще маменька перо просит.
Сын мой, молю тебя от всего мояго сокрушеннаго сердца: побереги себя! Томится душа моя… За нас не бойся – Бог нас не оставит; лишь бы ты жив был. Да сохранит тебя Всевышний, да защитит наше любезное Отечество!
Твоя любящая матушка.
* * *
ЭФИР БЕЗЧУВСТВЕН. БЕЗДНЫ МРАЧНЫ.
НО ВОТ НОЧНОЕ ТОРЖЕСТВО
ПРОНЗАЕТ ЛУЧ МГНОВЕННОЗРАЧНЫЙ!
ПЫТАЕМ МЫ УМОМ ЕГО…
* * *
МАЛЫЙ МЕРЛОУЗ.
ПРОГРАММА: АВТОНОМНАЯ.
СИТУАЦИЯ: АВАРИЙНАЯ; КЭЛВИН-СНЕГГ 16.
ОРТО: 06–12.
ЗВЕЗДНОЕ ВРЕМЯ: 17.09. XX-ХХ.
ВРЕМЯ ЗАПИСИ: 16.40. ОТ НАЧАЛА ДНЯ,
26.08.812.XIX.
ИНФОРМАЦИЯ: ЭМАНАЦИЯ.
СОСТОЯНИЕ ОБЪЕКТА: БУРРАГАН 36, КЦ.
СПОСОБ ЗАПИСИ: КИСМОД.
…Блистание разрывов затмевает мое зрение и почти опаляет на голове волосы. Земля брызжет на меня, а я не имею сил отряхнуться, шевельнуть рукою, встать… Что со мною?!
– Стреляйте! Стреляйте! Feu! 77
Пли! (франц.)
[Закрыть]
…Теряю спокойное течение мыслей и себя позабываю. Нет, помню! помню икону матушки-заступницы, из Смоленска вывезенную… молебен… потом все началося.
Жаркое дело! С самого утра я был в поле. Я был свидетелем ужасного сражения…
– С донесением к фельдмаршалу!
…Понятовский должен был обойти наше левое крыло лесом, но там стоял Тучков и помешал ему… Сто батарей били по нашим флешам и редутам, стоящим на равнине, но впустую: были слишком далеко, – пока их не двинули вперед.
Огонь ужасный! Ядра и гранаты сыпалися как град. Уже прошло известие о ранении Багратионовом. И весь день витало в воздухе: Семеновская, Багратион, флеши… И вот настал наш час. Бригада наша с места вступила в бой!
Свистали пули. Мы находилися противу густой цепи неприятеля, и я имел счастие быть свидетелем храбрости солдат наших… Для меня были ужасныя минуты, особливо те, когда генерал посылал меня с приказаниями то в одну, то в другую сторону… Я двигался по грудам тел убитых и умирающих, и неприятель был от меня на перестрел. Ужаснее сего поля сражения я в жизни моей не ви-дал и долго не увижу! Ядра свистали над головой, и все мимо. Дело час от часу становилося все жарче…
– Que diable! 88
Черт побери! (франц.)
[Закрыть]
…Внезапно что-то ударило меня в левый бок… и странным образом стихло все вокруг. Почудилось мне, что земля вздыбилася, стала стоймя, словно гора, вершина коей досязала до облак. Нескоро понял я, что земля осталась на месте, а я лежу навзничь.
– Не по зубам, вражьи дети?! А кто вас звал-то сюды?
… Что такое? Сражен картечью? Неужто со мною сие, вподлинну?
Повернулся, пытаясь встать. Не могу!
Небо навалилося… Облака… тяжелыя… Они бежали, летели надо мною. Les nuages 99
Облака. (франц.)
[Закрыть]. И вдруг одно из них замерло. Белое, чистое. Остальныя, полныя гари, крови, неслися, обгоняя друг друга, а это повисло прямо надо мною, дымяся белыми дымами, словно бы затухающий костер.
Сердце мое дрожало… все дрожало в глазах моих… сквозь разтекающийся дым я узрел, как в невообразимой глубине, высоко-высоко, непостижимо где, всколебалася ночная мгла… я проницал ея взором… она разсеялася на миг. Что-то золотилося, переливалося округло перламутром, словно ко мне обратилося гигантское око!
В нем дробилися, дрожали картины – и вдруг словно над собою увидел я эти клокочущия разрывы, блеск выстрелов… кипело сражение в огромном котле войны… Исчезло!
И виделося мне: реет в небесах сверкающий купол, вроде Колоцкой церкви, что ночью озарена была вспышкою, – или нет, в точности шапка Мономахова, вся унизанная перлами. Но я четко видел, что один из жемчугов отсутствует, словно выклеван хищною птицею.
Какое-то иное знание пронзило меня. До вечера еще оставалося время, а я точно знал, что вдвое слабейшия силы росских дралися десять часов, истощив неприятеля, и были истощены сами, что вследствие сего Москва… Москва оставлена…
Нет! Не может быть сего!
– Господин Сумароков! Никита, брат! О Боже!..
…Ваша светлость, Дмитрий Васильич… там… кто-то смотрел на меня с небес…
– Ничего не говорите, друг мой. Вам сего нельзя. Молчите, au monde Dieu! 1010
Ради Бога! (франц.)
[Закрыть]Эй! кто-нибудь! сюда!
– Эка тебя, барин молодой… Осторожнее! Подымай! Ишь, разворотило!
… Ваша светлость, господин генерал… Лизанька… моли Бога за Россию и за нас! Mére… votre obéissant fils… 1111
Матушка… ваш послушный сын… (франц.)
[Закрыть]Господи, успокой смущенной дух мой!..
МАЛЫЙ МЕРЛОУЗ. ГЛАВНЫЙ ПУЛЬТ.
КОМАНДА: ВСЕМ ОРТО 06 ПРОДОЛЖАТЬ РАБОТУ В АВТОНОМНОМ РЕЖИМЕ ДО ВОССТАНОВЛЕНИЯ ЦЕПИ. ПРОДОЛЖАТЬ ПОИСК ОРТО 06–12 В ПРОСТРАНСТВЕ 37-ЮЭМ.
МАЛЫЙ МЕРЛОУЗ.
ПРОГРАММА: АВТОНОМНАЯ.
СИТУАЦИЯ: АВАРИЙНАЯ; КЭЛВИН-СНЕГГ 16.
ОРТО: 06–12.
ЗВЕЗДНОЕ ВРЕМЯ: 24.10.XX–I.
ВРЕМЯ ЗАПИСИ: 20.20. ОТ НАЧАЛА ДНЯ, 29.08.812.XIX.
ИНФОРМАЦИЯ: ГРАФИЧЕСКАЯ.
Милый друг мой Alexandrine!
Знаю, что ждала меня, да я и сама чаяла быть у тебя, чтоб застать в ваших предивных местностях хотя бы самый краешек молодаго бабьяго лета… Что делать, милый друг? теперешния обстоятельства сему препятствуют!
У маменьки сделался la transport au cerverau 1212
Кровоизлияние, удар. (франц.)
[Закрыть], по счастию, в малой степени, однако ж три дни провела она в постеле, не будучи в состоянии шевельнуться, а мы, уповая на милость Всевышняго, от нея не отходили. Теперь, слава Богу, ей весьма полегчало, хотя и слаба еще. Времена скорби и страха, година испытаний надорвали ея силы, а хуже то, что я, кою она мнит опорою своею, старшею дочерью, надеждою, я сама сделалася припадку тому причиною!
Maus n’est pas comme l’entedez 1313
Но не так, как ты думаешь. (франц.)
[Закрыть], не из-за V.H., там все покончено, я уж не отвечаю на его послания. Даже вернея будет сказать, не я виною, а мои неосторожныя слова… нет, не так…
Il faunt absolument que tovs venie 1414
Непременно нужно, чтобы ты приехала повидаться со мною. (франц.)
[Закрыть], иначе, пожалуй, сочтешь то, о чем я сейчас писать стану, причудою воспаленнаго ума и расстроенными мечтаниями. Однако Бога в свидетели призываю, что все сделалося так в точности, как я тебе сейчас отпишу.
Ах! рука дрожит, сердце стеснилося, вновь переживая ужас того дня!..
Вообрази, Alexandrine! Как раз три дни тому, 26 августа около четырех часов пополудни, я стояла в дяденьки-ном парке, на крутояре над излукою Обимурскою, глядя в заречныя дали. Весь тот день было мне не по себе и томно; оттого, быть может, что я ночь не спала, думая о брате.
Жарко было и душно; я прилегла на траву, глядя в небо. Мною завладело дремотное оцепенение. На земле тишь стояла, ни травинка не шелохнется, а в вышине играл средь облак ветер. Я следила их почти уже сквозь сон, как вдруг приметила, что одно странным и чудесным образом оста-новилося, замерло в точности надо мною, словно бы вовсе неподвластное стремительности воздушныя течений.
Знаю, ты скажешь: c’est impossible 1515
Это невозможно! (франц.)
[Закрыть], но погоди! за тем последовало множество другаго, куда более невозможнаго!
Облако в глазах моих струилося, как бы желая излить из себя все белыя дымы, его соткавшия. И внезапно внем возникло неописанное сияние! Я увидела что-то округлое, гигантское, отливающее перламутром… словно бы радужка великаньяго глазу, смотревшаго на меня с вышины! Так подумалося мне; хотя, пожалуй, теперь больше сходства я нахожу с округлым боком огромнаго мыльнаго шара, ибо сии, как ты, верно, примечала, имеют свойства отражательныя; таковыми же, верно, обладало и то, что я узрела в небесах.
Сперва промеж цветных бликов мелькнул изогнутый лук Обимура, зеленыя берега… за тем проплыл белый дядюшкин дом, и его стройныя колонны причудливо дрожали… – но не успела я ахнуть от изумления, как наченшаяся картина исчезла, смешалися краски, а из их переливов, выплыло иное!
Предо мною, не в дальном разстоянии, была открытая, почти не укрепленная местность, на которой шло ужасное сражение!
Поначалу все было завешено дымом иль туманом, и, казалося, из онаго вылетают снаряды и пули. А когда сей дым развеялся, сверканье пушечных разрывов помрачило солнечный свет!.. Нет возможности описать всех страхов, что я натерпелася, глядючи, ибо вскоре различила я людей, топчущих мятыя желтыя овсы и ведущих бой друг с другом. Вдали казалися они более духами, нежели человеками; тела их порою насквозь проницали, но постепенно зрелище становилося как бы осязаемым и оно все время менялося: то видела я целиком всю картину сего кроваваго храбрования, словно бы сама летела над ним в огромной вышине, а то приближалися к самому моему лицу искаженныя, окро-вавленныя лица…
Сраженныя падали повсяминутно, и тогда самый воздух вокруг чудился наполненным стонами раненых и изувеченных от снарядов.
Я уже сообразила, что мне явилося некое побоище росских войск с полчищами вредоносца нашаго, врага рода человеческаго. До сего времени я лишь предполагала, что от Буонапартовых злодеяний и самый ад трепетать принужден; ныне же я воистину испытывала муки адовы, видя сие безмерное кроволитие.
Внезапно одно лице ко мне приближилося. Редкий человек может с перваго взгляду измерить хорошия и дурныя свойства незнакомаго; однако ж сей молодой генерал почудился мне человеком отменных душевных свойств, такою заботою и печалию было отуманено его чело. Он стоял на коленях, склоняяся над кем-то… все больший простор открывался взору моему… я слышала его голос: “…au monde Dieu!..” – и вдруг… рука немеет, выводя страшныя строки! увидела я простертаго на земле и облитаго кровию… Никиту! брата!
Я закричала. В сей миг генерал, озревшись назад, стал звать людей на помощь. Он воздел взор к небесам, как бы моля их об милосердии, и мне почудилося, что глаза наши встретилися, что он увидел меня… толико же чрезъестественно, как видела я его и раненаго Никитушку. Иль он услышал мой крик, как я услышала его голос?..
Но здесь, словно испугавшися крику моего, видение заколебалося… зашла стремительно серая мгла и все сокрыла, затянула тусклым флером, будто вся Вселенная сделалася исполнена горестию.
Не вспомню, что потом со мною сталося! Нашли меня меньший, Катенька да твой тезка, уже ввечеру, без чувств. Все всполошилися, а я, едва очнувшися, залилася слезь-ми и, еще не владея собою, тотчас выложила обеспокоенной моим состоянием маменьке о сем чудном в природе приключении… а стало, и о страшной участи братниной, и сие повергло маменьку в болесть.
Пишу тебе теперь – и вновь плачу от страшных воспоминаний. Нет! не могу поверить вполне, что все правдиво, все au serieux 1616
Всерьез. (франц.)
[Закрыть], что настал плачевной день, злой час и пагубная минута, что немилосердая судьба и от нас, несчастных, потребовала своея жертвы!
Может быть, Господь не совсем еще нас оставил? может быть, сия мрачная туча пронесется мимо?..
Пиши мне. Прощай! Твоя несчастная Lize.
* * *
ЧТО ЭТО? АНГЕЛЬСКОЕ ЧУДО?
В ПРОВАЛАХ ЧЕРНЫХ БОЙ СВЕТИЛ?
ИЛИ ДИАВОЛА ПРИЧУДА?
КТО БЛЕСК СЕЙ В БЕЗДНАХ ПОРОДИЛ?..
* * *
МАЛЫЙ МЕРЛОУЗ.
ПРОГРАММА: АВТОНОМНАЯ.
СИТУАЦИЯ: АВАРИЙНАЯ; КЭЛВИН-СНЕГГ 16.
ОРТО: 06–12.
ЗВЕЗДНОЕ ВРЕМЯ: 24.10. ХХ-ХIII.
ВРЕМЯ ЗАПИСИ: 23.26. ОТ НАЧАЛА ДНЯ, 29.08.812.XIX.
ИНФОРМАЦИЯ: ГРАФИЧЕСКАЯ.
Милостивая государыня, Елизавета Леонтьевна!
