Текст книги "Английские эротические новеллы"

Автор книги: Алекс Новиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 31 страниц)

Глава пятая. И жизнь, и смерть

Луна, как на грех, спряталась за тучами. Джейн бежала по знакомой дороге, задыхаясь от приступа тошноты. Живот мешал дыханию. С неба сыпался противный дождик, промозглая сырость забиралась через шерстяную ткань. Лес, такой знакомый вдруг преобразился. «Если поймают – болтаться мне в петле!» Казалось, каждое дерево намеревалось схватить и растерзать беглянку. Джейн было тяжело: время перед родами не лучшее для передвижений бегом по ночному лесу. За каждым деревом ей чудились волки.[107]107
  Этих хищников полностью истребят в Англии только в конце 19 века. – Прим. перев.


[Закрыть]

Декорациями к новому действию пьесы Инкуб мог бы по праву гордиться. Лесную поляну окружили деревья и кусты. Лучшего места для расправы над женщиной просто не придумать.

– Эй, ведьма, постой! – Услышала она позади себя топот копыт пьяные голоса. Сri de guerre![108]108
  Французский боевой клич, перенятый саксами, более подходящий для войны, чем для охоты на женщину. – Прим. перев.


[Закрыть]

Куда же ты? – Услышала Джейн строгий голос сэра Шелли, – у нас сейчас только начинается веселье!

При свете факелов девушка казалась прекрасной лесной девой, застигнутой врасплох похотливыми сатирами.

– Сuree, arbor, nombles![109]109
  Французские охотничьи термины, принятые в то время в Англии. – Прим. перев.


[Закрыть] – Кричали охотники вслед за хозяином. – Затравим как оленя!

Джейн ускорила бег, но споткнулась и упала. Охотники спешились, подняли и стали срывать с нее одежду. Старая материя затрещала по швам. Джейн закричала, за что получила страшный удар по лицу и на миг потеряла сознание.

Очнулась, она засмеялась злым, пронзительным смехом, больше похожим на шипение, на лесной поляне.

– Ведьма! – слуги повалили несчастную Джейн на траву.

– Дайте мне факел! – Сэр Шелли поднес огонь ближе к жертве. В мерцающем свечении он увидел стройное тело, большой живот, кругленькие грудки, увенчанные большими темно-вишневыми сосками, и густую лохматую лощину, обещавшую блаженство рая тем, кто разведет очаровательные стройные ножки.

– Vae victis![110]110
  Горе побежденной. – Лат.


[Закрыть]

– Честное слово, хороша чертовка! – Ухмыльнулся сэр Шелли, глядя на то, как Джейн, бьется в руках охотников как затравленный зверек. – Сэр Стаффорд считает, что ты растолстела, кушая разносолы с моего стола! Похоже, что он был не совсем прав!

Живот, с точки зрения простых нравов той поры, ничуть не портил ее красоты, наоборот, добавлял развлечению дополнительную пикантность.

– Отпустите меня! – Она почувствовала прикосновение грубых рук, охотники тяжело дышали, от них пахло чесноком и элем. – Что я вам сделала?

Ответом был смех охотников.

– Давно ее вздернуть надо! – Сэр Стаффорд был рад выслужиться перед хозяином.

Злости ему добавляли блохи под рубашкой, решившие отобедать хозяином во внеурочный час, благо тот вспотел от похоти и от погони.

Бедняжка, оставшись голой, попыталась прикрыться, но цепкие руки вмешались, с силой разведя ее руки в стороны. Единственное, что она смогла сделать, так это поджать под себя ноги, что совсем не понравилось Шелли.

– Растяните ее! – Приказал он, дрожа от возбуждения. – Сейчас я воспользуюсь своим правом сеньора!

– Я вольная! – Захрипела женщина.

Слуги, смеясь, тут же развели ноги в стороны, открывая взору господина темный вход.

На четыре кола ее! Мой предок, сэр Томас де Брюэн, мог бы мною гордиться!

– Нет, не надо! – Кричала Джейн, отчаянно мотая головой, пока охотники вбивали в землю колышки, и привязывали ее к ним за руки и ноги[111]111
  Четыре кола – стандартная пытка, о которой я упоминал и в «Конклаве мертвецов», использовалась инквизицией в допросах женщин с незапамятных времен по всей Европе. Это был один из лучших, проверенных способов психологически сломить женщину, которая в те времена даже мужу старалась не попадаться без одежды. На четырех колышках проводился детальный осмотр, и прокалывались родинки специальными иглами. Нет крови – значит, действительно ведьма. – Прим. перев.


[Закрыть].

Теперь Джейн оказалась полностью открытой насилию. От пережитой боли и унижения она не сразу почувствовала холод осенней ночи.

– Ишь распелась, – слуги закрепили веревки, и отошли, любуясь растянутым траве телом.

Джейн с ненавистью посмотрела на мучителей так, что у них по спинам поползли мурашки. «А вдруг она действительно ведьма? Сузившихся в палочки глаз никто, кроме сэра Стаффорда не заметил» – Для поднятия боевого духа понадобилась еще одна бутылка эля. Зато ее почувствовали охотники, желающих после хозяина отведать вкусной добычи. Они, чтобы не замерзнуть, и сложили костер на поляне из факелов и добытого тут же хвороста.

– Хороша девка! – Шелли обошел вокруг, что бы полюбоваться полученным натюрмортом с разных ракурсов. – Факт, стоит ее попробовать! В конце концов, сигнал «Mort»[112]112
  От Франц. mort – смерть – сигнал охотничьего рога, означающий смерть затравленной добычи. – Прим перев.


[Закрыть] успеем сыграть и чуть позднее.

«Каким бы не были у тебя глазки, жить тебе осталось недолго, – Сэр Стаффорд, чтобы ускорить процесс, успел приготовить петлю и выбрать на краю поляны дерево с подходящим к случаю суком, – вот это дивное пеньковое украшение послужит хорошим подарком для ведьмы!»

– Истребить ее надобно! – Управляющий подергал за узел, проверяя ее на прочность, – вздернуть на суку, как ведьму! Будут болтаться как окорок на балке! Это, конечно, не наш проверенный дуб, но сойдет!

– Правильно! – Согласился сэр Шелли. – Но чуть-чуть позднее!

В мерцающем пламени костра обнаженное тело женщины казалось прекрасным и зловещим одновременно. Факт, им в руки попалась настоящая ведьма! Посетовав на то, что в их век инквизиция в Англии практически сошла на нет, и все приходится делать самим, наилучшим, проверенным и надежным способом он счел повешения.

Вышедшая из облаков полная Луна освещала место казни.

– Нет! Нет! Не надо!!! Умоляю Вас!! – запричитала она, пуская слезы. – Милосердия!

Охотникам осталось соблюсти лишь совсем небольшие формальности. По принятой тогда юридической практике женщина должна была сама признаться в том, что она ведьма, и при этом можно было применять любую пытку.

По рецепту из «Молота ведьм» насильники решились попытать Джейн перед казнью. Она, глотая слезы, смотрела на своих мучителей, срезающих с березы длинные прутья. С этим инструментом воспитания, принятым в те времена, ей пришлось встретиться впервые.

– Жаль, что не моченые, – Сэр Шелли решил позабавиться сам и свистнул пучком прутьев в воздухе, – ничего, и такие сойдут! Слишком быстро собрались и забыли с собой захватить из замковых припасов!

Джейн вздрогнула, увидев, какой подарок приготовили мучители для ее тела. «Может, снова позвать деда?» – подумала она, но тут на бедра обрушился первый удар.

– Ай! – Джейн вздрогнула от жалящей боли и жалобно закричала.

Мучители рассмеялись. Сэр Шелли вспотел, его длинные волосы растрепались. Давненько в замке не было такого развлечения.

«Дедушкин ремень был просто нежной лаской, – успела подумать ведьма между ударами. – Звать его бесполезно!» – Под ударами сильного мужчины, Джейн начала орать в голос.

– Не просто так в Библии упоминается розга, – сэр Шелли любовался своей сноровкой: уже от первого удара на бедре вспухли красные полосы, а в месте касания кончиков прутьев выступили первые капельки крови.

– Так ее! – Веселились охотники. – По лощине ее, по лохматой! – Сознавайся, что ты ведьма, если не хочешь умирать долго и мучительно! – Мужчины, пользуясь беспомощностью жертвы, решили поглумиться над ней.

Первая кровь лишь сильнее раззадорила мучителей, а вздрагивающее тело молодой женщины вселило в них похоть.

– Мы и без инквизиции способны устроить аутодафе! – услышала она довольные голоса.

Второй удар пришелся прямо по поросли густых волос внизу живота. Третий снова достался бедрам.

– Клянусь распятием, сейчас она сознается! – Сэр Шелли наслаждался каждой судорогой, каждым криком, каждой капелькой крови. – Никуда не денется!

«Свою мавританку я забыл снять веревки, – подумал он, – ничего, повисит – поскучает!» Он и подумать не мог, что любимая наложница сейчас учит его сына искусству восточной любви. Сейчас перед ним была голая ведьма, и развлекаться с ней было куда интереснее, чем с покорной рабыней. Тем более что впереди ждала потеха с повешением.

Джейн орала от боли, а палачи уже вошли во вкус. Все новые и новые полосы вспыхивали на животе и грудях.

– Спасите! – Девушка мотала головой и брызгала слюной, орала, но это, похоже, только еще больше заводило палачей. – Да, я ведьма! Я беременная ведьма!

Ребенок в животе женщины шевелился и отчаянно сучил ножками. Из глаз Джейн брызнули слезы.

– Надо же, созналась! И слезы из глаз текут! А в книге Яков Шпленгер говорит, что ведьмы не могут плакать и чувствовать боли! – Услышала она голос сэра Шелли. – Пока хватит! «По нашим английским законам беременную казнить нельзя! – подумал он. – Придется увести ее в замок и позвать к ней повитуху! Жаль, что придется удовольствие отложить, но все остальное мы проделаем!» Джейн не знала, что придумал сэр Шелли, она просто обрадовалась передышке.

«Я видела, как вешали воровку, – подумала она, – по крайней мере, это будет быстро!» Ее тело, казалось, смирилось с тем, что в самом скором времени оно расстанется с душой, но ребенок все активнее просился наружу. Новая жизнь не хотела умирать вместе с мамой.

– Какие красивые полоски на коже! – Сэр Шелли любовался добычей. – Она будет великолепно смотреться в петле! Надо будет вздернуть ее голышом! Охотники подбросили хвороста в огонь и запели старую балладу:

 
Суров в замке суд под крышей тесовой!
Как запах жаркого хорош,
Как весел и дружен приятельский пир,
Когда ты ведьму осудишь убьешь!
Висит на веревке ногами качая,
Как краток веселья день,
С гульбой попрощайся, домой возвращайся,
Опять тишина у огня!
 

Джейн закрыла глаза и почувствовала на себе тяжелое тело. Посыпались одобрительные возгласы. «Похоже, я скоро рожу! – женщина стонала и тихо всхлипывала, не в силах ничего произнести. – Неужели мне придется родить ребенка здесь, на траве? А, может раньше успеют вздернуть?»

Тут ей повезло: от пережитой боли она просто потеряла сознание.

– Скисла ведьма от розог! – Сэр Шелли швырнул прутья в сторону. – Ничего, сейчас она очухается! Клянусь святым Георгием! У меня тут есть в штанах прекрасное средство! С радостной улыбкой мужчина задвинул огромный лоснящийся потом член.

– А призрак, похоже, не совсем соврал в своем проклятии! – Подумал сэр Стаффорд. – И почему у меня не стоит? Придется пропустить свою очередь. Факт, надо ее вешать, и чем быстрее, тем лучше!

– Нет! – Очнувшись, она заорала так громко, что слышно было, в другом конце леса.

Выглядела Джейн жалко, как загнанный в угол зверек. Чувство жалости палачи не испытывали…

«Зачем терзать себя, если мучить ведьм весьма богоугодное дело? – Подумал сэр Шелли. – А если она не настоящая ведьма? Впрочем, лично мне это абсолютно не мешает!»

И начал методично загонять «дьявола в Ад». Влагалище, хоть и разработанное двумя мужчинами, плотно обхватывало член, вспомнивший боевую молодость.

– Поехали! – с победоносным криком, сэр Шелли крепко ухватился руками за груди, и изо всех сил пошел на штурм, с силой входя в горячую глубину до самого корня.

Ребенок в теле Джейн суетился, и бил ножками. Сэру Шелли достались удивительные ощущения. Шейка матки стала постепенно раскрываться и головка члена при каждом качке упиралась в голову ребенка.

– Толи еще будет! – Веселились охотники, помогающие держать Джейн. – Ишь, какой член у нашего хозяина! Прямо как у быка!

Впрочем, измученная женщина не прислушивалась к шуткам насильников. Плод в чреве стал ворочаться и явно собирался выбраться на свет. От двойной боли, снаружи и изнутри, она вскрикнула и застонала.

Член с каждым качком двигался все легче, а ход становился шире и короче. Влагалище укорачивалось, расширялось, готовясь пропустить ребенка. Насильник не знал женской физиологии, он чувствовал, как тело ведьмы вырабатывало смазку, облегчающую толчки.

Охотники, ждущие своей очереди, любовались тем, как тело вздрагивает под бешеным напором, голова как маятник мотается из стороны в сторону, в такт ударам.

– Кто следующий? – Получив удовольствие, насильник встал и предложил Джейн всем.

Член сэра Стаффорда, не так давно укушенный, отказался служить своему господину и тот уступил свою очередь другому охотнику. Тот, подхватив ее одной рукой за длинные волосы, намотал их на руку, чтобы удобнее, и еще сильнее входить в горячую глубину. Тут ведьме повезло: насильник слишком перевозбудился, и все закончилось очень быстро.

– Когда жилистые руки третьего охотника сжали груди, и выдавили из них несколько былых капель, ведьма испустила вздох боли, на который он не обратил никакого внимания. – Все равно ее душа отправится в Ад! Его взгляд был прикован к ложбинке, где в глубине, укрывался сморщенный коричневый цветок.

– Ну, моя лошадка, покатаемся? – Он с силой потянул волосы на себя.

Короткое и широкое влагалище не понравилось охотнику. «Пойду другим путем, – решил он, – Это с приличной девушкой церковь осуждает, а с ведьмой все можно!»

– Ой, – от дикой боли в кишке она резко вздрогнула, а насильник заржал от удовольствия, продолжая с силой тянуть на себя волосы.

– Ооох! – выдохнула она, поняв, что насильник засадил в попу!

– И чего с ней церемониться? – Пахнущий чесноком мужчина крепко взялся за дело.

Он стал нещадно разрабатывать тугое колечко, под одобрительные возгласы зрителей.

Женщина, дернувшись на колышках, прикусила зубами нижнюю губу. Насильник брал ее грубо и беспощадно, а ребенок собирался вот-вот выйти наружу.

– Боже, какая же она тугая! – Ухмылялся насильник, всаживая набухший член по самую рукоятку. – Хороша чертовка! Уф!

Чуть отдышавшись, парень рывком вышел из нее.

Тут девушку ждало еще одно унижение: жидкость потекла из измученного влагалища. А насильникам показалось, что она описалась.

– Mort de ma vie![113]113
  Черт побери! – Франц.


[Закрыть] – Все ведьмы обсыкаются перед казнью! – веселились они, глядя, как насильник пытается вытереться. «Это же у меня отошли воды! – Джейн вспомнила рассказы опытных женщин на замковой кухне. – Неужели мне придется родить здесь и сейчас?»

Она понимала, что ждет ее петля, и что пощады не будет.

– А теперь моя очередь! – Третий слуга нетерпеливо развязывал штаны.

С ним несчастной жертве снова повезло: эффект всего вместе взятого тела, долгое ожидание своей очереди, предвкушение лютой казни – заставило излиться всего через пару минут.

– Нет! – Под четвертым толстяком она корчилась, ерзала, и плакала, со свистом втягивая воздух.

– Тьфу, гадость, какая! – насильник встал и брезгливо поморщился. Пока он получал удовольствие и давил на огромную матку, головка ребенка опустилась, и надавила на прямую кишку. Ведьма банальным образом обкакалась.

Оскорбленный таким поведением жертвы и хохотом приятелей, во главе с сэром Шелли, насильник хотел уже пнуть Джейн носком сапога, но тут всей компании стало не до смеха.

Глава шестая. Охота на охотников

O fortuna! Vesunt Luna [Лик Фортуны! Тайный лунный]

Statu variabilis, [Вечно изменяясь,]

Septer crestis aut decrestis… [Либо прибывает, либо убывает…]

«Кармина Бурана»

«Однако я не хочу, чтобы моя любимая Джейн отправлялась в Ад так быстро, – подумал Инкуб, враг рода человеческого, расправляя перепончатые крылья, – она должна родить мне наследника, а потом поможет мне совратить не одну невинную душу! А вот то, что мне надо!»

На цепи сидел и выл на Луну огромный лохматый и к тому же голодный замковый пес.

– Etiam, Domine, miserere mei![114]114
  Да помилует меня Господь! – Лат.


[Закрыть] – Привратник решил, что перепил крепкого эля, полученного от кухарки в качестве платы за выход из замка в неурочный час, когда увидел, с какой легкостью пес порвал тяжелую цепь и бросился к воротам.

Глаза зверя горели адским пламенем, а из пасти капала на землю слюна. Из головы стражника выветрился весь выпитый накануне хмель.

– Domine, propitius esto mihi peccatori.[115]115
  Господи, прости меня грешного! – Лат.


[Закрыть] – Стражник безропотно открыл ворота и осенил себя крестным знамением. – Не трогай меня, собачка! Ну, съел я твое мясо! Но что поделать, надо же было заесть этот проклятый эль, а я не привык к постной пище!

Псу не захотелось сводить со стражником счеты: впереди было слишком много дел, а он итак слишком задержался, с мастером Джоном и мавританкой.

– Чует сердце мое, эта ночь не доведет до добра! – Стражник покинул пост, чтобы срочно облегчиться. – Экое чудо побежало в лес, наших охотников догонять! Впрочем, хозяин уехал, управляющий вместе с ним, а инициатива в нашем королевстве наказуема. Да спасут меня святые угодники! Никому сообщать не буду!

«А теперь главное успеть, – думал Инкуб, вселившись в тело собаки. – Не впервой мне вселяться в этих четвероногих! Сейчас мы сыграем еще один акт пьесы suadente Diabolo![116]116
  По наущению дьявола. – Лат.


[Закрыть]

Надеюсь, что эти флегматичные англичане не столь скоры на расправу, как испанцы! Мне сегодня предстоит веселая ночка!»

Впрочем, молитва стражника сыграла с ним злую шутку. В лапу заколдованного пса впилась колючка, и Инкубу пришлось с ней долго возиться.

«Надо было кончать стражника! – Думал он, зализывая рану от занозы. – Ненавижу богомольцев! Ничего, успею! А вот и их лошадки. Как говорят театралы, автора на сцену!»

– Ну что, отродье Сатаны, помогли тебе темные силы? – веселились охотники, глядя, как вертится на четырех колах несчастная жертва. – А у нас все веселье впереди! Даром что ли сэр Стаффорд свил петельку?

И тут всей компании стало не до смеха. Лошади, привязанные на краю поляны, порвали ремни и словно взбесились: не глядя под копыта, они понеслись в лес, растоптав одного из охотников.

Из темноты к костру выскочил огромный пес. Тут же его челюсти сомкнулись на шее сэра Шелли. В миг установившейся тишине было слышно, как хрустнули позвонки. Шелли упал на землю, не успев произнести ни одной молитвы, и умер без покаяния и отпущения грехов.

«Вот оно, родовое проклятие! – поняла ведьма. – Все мужчины в роду умирают страшной смертью!»

Инкуб не без удовольствия посмотрел, как дежурные черти прибрали в Ад грешную душу хозяина замка.

«Вот и пришел мой звездный час! – подумал Инкуб. – Я знал, что моя дочь и жена поможет пополнить преисподнюю душами грешников! Ради этого ее можно подложить под кого угодно! Цель оправдывает средства, а я к тому же абсолютно не ревнив!»

Пес посмотрел на остальных и облизнулся. Насильников парализовало от ужаса: с клыков чудовища капала кровь, а глаза, казалось, светились адским пламенем. На залитой кровью поляне лежало уже два изуродованных трупа: из черепа охотника, расколотого конским копытом, вытекали мозги, а голова сэра Шелли почти отделилась от тела.

«И без плахи лишился головы! – Сэр Стаффорд понял, что проклятие ведьмы вступило в силу, и теперь вслед за хозяином должна наступить его очередь. – Боже, спаси меня грешного!»

Молитва черную душу грешника не спасла: тот пытался спасти свою жизнь, но мысль о покаянии даже не пришла в голову, поэтому вместо серьезного вреда. Инкуб почувствовал только укус блохи. Пес переступил труп и повернулся ко второму охотнику. Задние лапы, как пружины, бросили его через пламя костра на шею врага. Рывок мордой, и кровь брызнула фонтаном.

– Святые угодники, помилуйте нас! – Третий застыл на месте. – Изыди, порождение тьмы!

Пес, не обращая внимания на блох, медленно сделал два шага к нему, улыбаясь до ушей окровавленной пастью.

«Этого не может быть, – подумала ведьма и хотела зажмуриться, но боль в животе заставила ее снова открыть глаза. – Такого не бывает!»

Мужчина опомнился и схватил арбалет. Он так и не успел понять, что не попал: зубы страшной собаки сделали свое дело.

– Pythonissam![117]117
  Ведьма! – Лат.


[Закрыть] – Заорал сэр Стаффорд. – Mori bastardus![118]118
  Умри гадина! – Лат.


[Закрыть]

Он, успел поднять арбалет, пустить стрелу в Джейн, но промахнулся. Короткая стрела угодила ведьме в левую подмышку, лишь слегка оцарапав кожу.

– Diabolus![119]119
  Дьявол! – Лат.


[Закрыть] – Нервы сэра Стаффорда сдали.

Он забыл про кинжал на поясе, и бросился на утек. Джейн все еще растянутая на колышках, услышала хруст веток, раздававшийся под ногами бегущего человека, а потом сдавленный крик.

«Похоже, сэр Стаффорд не смог убежать от разъяренной собаки, – подумала она, напрягая мышцы живота. Предсказание деда и мое проклятие сбылось!»

Больше Джейн не могла ни о чем думать: Луна вдруг стала красной и начала выписывать на небе кренделя, а звезды посыпались дождем на землю. Начались роды. В перерыве между схватками Джейн повернула голову на бок и увидела спины убегающих мучителей. В прыжке пес ударил отставшего всем телом. Мужчина упал, страшные клыки впились в загривок. Все закончилось очень быстро.

Что случилось с последним, убежавшим в лес охотником, Джейн не знала, но пес вскоре вернулся, облизывая окровавленную пасть.

«Настал мой черед! – поняла она. – Он меня съест!»

Будто почитав ее мысли, пес вильнул хвостом, и подошел к ведьме. Похоже, на счет женщины у собаки были совсем другие намерения.

– Нет! – живот судорожно сжался, как только язык собаки принялся зализывать раны от ударов, а потом пошел вниз, к жестким волосикам на лобке.

«По крайней мере, съесть меня не входит в его ближние планы, – Джейн напрягла живот, – вот уж не думала, что рожать придется таким образом!»

Собака стала вылизывать Джейн между ног как раз в тот момент, когда ребенок окончательно решил покинуть утробу. Между схватками Джейн напрягала живот, помогая ребенку родиться. Теперь ей по большому счету все равно, что с ней, где она и что будет в самом недалеком будущем. Главное – родить!

Пес, как будто поняв, что сейчас произойдет, торопился.

«Как бы не замерзла! – Подумал Инкуб. Впрочем, я знаю великолепное propter necessitatem!».[120]120
  Для защиты от холода. – Лат.


[Закрыть]

Для начала он накрыл замерзшую женщину горячим лохматым телом, красный собачий член напрягся и вошел внутрь.

Джейн пришлось рожать под теплым живым одеялом, за одно удовлетворяя собачью похоть.

Впрочем, думать о всей противоестественности того, что с ней происходит, было некогда: тело рожало, и этому были отданы все силы. Пес мелко и быстро входил в нее, а потом, задрав окровавленную пасть к пляшущей кровавой Луне, завыл так, что душа Джейн провалилась в пятки.

«Он съест и меня и моего ребенка!» – успела подумать она.

В этот момент пес слез с ее тела, разорвал зубами веревки, связывающие лодыжки, сел на задние лапки и с интересом начал смотреть, как прорезывается головка.

– Обхвати руками лодыжки, – приказала собака. – Так рожать будет легче! А теперь прекрати тужиться. Все в порядке! Сейчас будет легче.

Пес облизал женщине половые губы и улыбнулся.

То, что собака умеет разговаривать и улыбаться, Джейн уже не удивляло. Она механически выполняла все требования страшного животного.

Вот на полянке раздался детский крик.

Собака схватила ребенка поперек туловища и уложила его на живот матери.

– Мальчик! – Поняла Джейн. – Ребенок медленно пополз по животу, и сам нашел грудь.

Матка от веса младенца сократилась, и вскоре родился послед.[121]121
  Детское место или, проще говоря, плацента.


[Закрыть]

Осмотрев послед, пес тут же его съел, перекусив за одно пуповину.

– Вот и все, точнее почти все! – Пес облизнулся, порвал веревки на руках и сладко потянулся. – Надо одеться и завернуть ребенка.

Только сейчас Джейн почувствовала, что начинает замерзать. Одежды на ней не осталось, а костер, зажженный охотниками, почти погас. Преодолевая отвращение, она бросили в костер хворост, сняла с трупов наименее испачканные кровью одежду и сапоги. Не побрезговала Джейн и золотыми украшениями покойного сэра Шелли и сэра Стаффорда и монетами их кошельков.

В это время в темноте зажглись десятки волчьих глаз. Стая волков кольцом окружила поляну.[122]122
  Последних волков, более мелких, чем их европейские собраться, англичане уничтожили в начале 20 века. В те времена их было еще много. – Прим. перев.


[Закрыть]

Джейн спиной отошла к догорающему костру. Вожак стаи вышел вперед. Навстречу ему пес. Они смотрели друг другу в глаза и тихо рычали. Остальные волки в нетерпении роняли на землю слюну.

– Джейн, прижимающей к груди ребенка, показалось, что время остановилось. Вожак, поняв, кто сидит в теле собаки, капитулировал: вокруг и так было слишком много еды. Стая бросилась на окровавленные тела, оставив живых в покое.

– И куда ты теперь? – спросил пес.

Она смогла подняться, но все тело ныло, а голова кружилась от потери крови и от боли.

– Буду просить в монастыре зашиты и справедливости! – Джейн горько заплакала. – По крайней мере, если я и не спасу свою бессмертную душу, то найду там покой и утешение!

– Делай, как знаешь, но я своего сына в монастырь не отдам. Да и не возьмут тебя туда с младенцем! Vale tandem, non immemor mei![123]123
  Прощай, но не забывай меня. – Лат.


[Закрыть]. Собака взяла ребенка, прыгнула с ним в костер и… Исчезла!

– Нет! – Джейн, обезумев от горя, бросилась в огонь следом, но вместо адской преисподней оказалась рядом с монастырем.

Это была Крейцбергская обитель, с матушкой Изольдой во главе. Джейн была много наслышана от этом месте. Матушку почитала вся округа, но к лику святых и не собиралась причислять.

– Говорил же дед, в свое время, что за этими стенами я могу найти кров и утешение! Вот уж не думала, что мне уготована жизнь в монастыре! Но, значит так угодно Богу! – Джейн села на землю и в последний раз в жизни горько заплакала. – Значит, так тому и быть!

Перекрестившись она встала и пошла к воротам, навстречу новой судьбе и новым приключениям.