Текст книги "Искатели"

Автор книги: Алан Ле Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 30

Примерно в середине ужина все вдруг услышали стук копыт снаружи. Затем люди, собравшиеся в доме Аарона Мэтисона, услышали человеческий крик. Но он был совсем слабым, еле слышным.

Эбнер и Тоуб выбежали наружу, чтобы посмотреть, что случилось. Перед крыльцом они увидели сидевшего на лошади Лидже Пауэрса.

Завидев Эбнера с Тоубом, Лидже покачнулся и свалился бы на землю, если бы Тоуб не подхватил его. Вместе с братом они втащили Пауэрса в дом.

– Он пьян, как сапожник, – сказал Тоуб.

– Ни черта он не пьян! – воскликнул Эбнер. – Похоже, он ранен!

– Нет, я не ранен, – слабым голосом произнёс Лидже Пауэрс и зашёлся в таком страшном кашле, на фоне которого все прежние попытки Мартина изобразить сильную простуду показались просто смехотворными. Он ухватился за косяк двери и стоял, шатаясь и с трудом пытаясь обрести равновесие.

– Я нашёл её, – еле слышно произнёс Лидже, по-прежнему цепляясь за косяк. – Я нашёл Дебби Эдвардс. – Силы окончательно изменили ему, и он рухнул на пол прямо перед дверью.

Эбнер с Тоубом подхватили его и отнесли в комнату покойной бабушки.

– Похоже, он просто сошёл с ума, – пробурчал Аарон Мэтисон, стаскивая с Лидже сапоги.

– Я просто жутко простыл, – прохрипел Лидже. Его глаза блуждали, и было видно, что он весь в жару. – Но я ничуть не более сумасшедший, чем любой из вас. Я видел её. Я говорил с ней. Она назвала мне своё имя. Когда я видел её, она стояла ко мне так же близко, как вы стоите сейчас...

– Где? Где ты её видел? – громко спросил Эймос.

– Она живёт в племени вождя по имени Жёлтая Пряжка. Эймос, ты знаешь, где находятся Семь Пальцев?

Эймос покачал головой. Это название ни о чём ему не говорило.

Аарон Мэтисон подошёл к нему:

– Может, ты оставишь его в покое? Он же просто бредит!

– Помолчи, Аарон! – огрызнулся Эймос.

– Я простыл, – жалобным голосом произнёс Лидже Пауэрс. – Мне плохо... Неужели, чёрт побери, никто не слышал про Семь Пальцев?

Мартин наморщил лоб.

– Мне кажется, я что-то припоминаю. Кажется, так называются несколько ручьёв или рек, которые находятся к западу от гор Уичита. – Он вдруг хлопнул себя по лбу: – Нет, нет! Они находятся ещё дальше – западнее Дождливых гор. Так их называют кайова, верно?

– Да! Да! – закричал слабым голосом Лидже Пауэрс. Он скосил глаза на Эймоса: – Эймос, пожалуйста, пересади меня в кресло-качалку. И пододвинь его поближе к очагу.

– Ну конечно, Лидже. Всё, что угодно. Только не волнуйся...

Посадив Лидже Пауэрса в кресло и укутав его одеялами, они как можно ближе придвинули его к очагу и накормили с ложечки горячим бульоном, который принесла из кухни миссис Мэтисон.

Съев несколько ложек бульона, Лидже Пауэрс торопливо заговорил снова, точно боясь, что его вновь одолеет слабость и он не успеет поделиться тем, что узнал.

– Когда мы оказались в племени Жёлтой Пряжки, вождь приказал своим женщинам накормить нас. Они стали обносить нас мисками из тыквы-горлянки, в которые было навалено варёное мясо и внутренности. И когда одна из женщин подошла ко мне, она низко склонилась надо мной, делая вид, что вытаскивает из миски случайно попавшую туда щепочку, и прошептала мне на ухо: «Меня зовут Дебби. Дебби Эдвардс».

– А ты смог рассмотреть её?

– Это было очень трудно сделать – она стояла ко мне боком, и её голова была замотана большим платком. Но я явственно увидел её зелёные глаза. Совсем зелёные...

– И это было всё, что ты увидел?

– Больше я ничего не увидел, – слабым голосом произнёс Лидже Пауэрс. – Я же говорю, её голова была закрыта платком, поэтому я не смог увидеть ни её волосы, ни толком разглядеть лицо. А поскольку вокруг стояли индейцы и все слушали, я побоялся расспрашивать её о чём-то ещё. Да она бы и не ответила мне в присутствии такого большого числа индейцев.

– А ты можешь вспомнить имена воинов из племени Жёлтой Пряжки? Кто ещё живёт вместе с ним?

Лидже долго молчал, видимо, собираясь с силами, чтобы ответить на этот вопрос.

– Я видел там Лунного Лиса... и Быка-Орла... ещё я видел Поющего Пса... и Лошадиного Охотника. Наверное, мне удастся вспомнить кого-то ещё... – Лидже неожиданно сильно закашлялся. Изо рта у него вместе с кашлем вылетели сгустки крови и упали на пол.

– Лидже, может быть, ты знаешь... – начал было Мартин, но Аарон Мэтисон закричал на него:

– Хватит, Мартин! Неужели ты не видишь, что ему совсем плохо? Оставь его в покое. И убирайся отсюда. Ты слышишь, что я тебе сказал? Убирайся, а не то я сам вытолкаю тебя.

– Лидже, я хочу узнать ещё только одну вещь, – не унимался Мартин Паули. – У Жёлтой Пряжки есть ещё какое-нибудь имя или кличка?

Аарон Мэтисон шагнул к нему с угрожающим видом, но Мартин не думал отступать. Лидже Пауэрс снова зашёлся в пароксизме кашля, а когда он прекратился, еле слышным голосом произнёс:

– Да... Мне кажется, его называют также Лицом со Шрамами. Кажется, так...

– Ну всё! – закричал Аарон Мэтисон, окончательно теряя терпение. – Хватит! Своими расспросами вы добьёте его! Убирайтесь отсюда! Оставьте его в покое!

На этот раз Мартин и Эймос послушались его и вышли из комнаты. Там остались лишь миссис Мэтисон и Лори, которые стали ухаживать за Лидже, согревать его и поить бульоном.

Аарон Мэтисон, Эймос и Мартин поглядели друг на друга.

– Мне очень жаль, – ровным голосом произнёс Аарон, – но лично я не верю ни одному слову, сказанному Лидже.

– А я считаю, что он говорит правду! – резко возразил Мартин Паули.

– Да нет, Мартин, – поморщился Эймос, – в его рассказе и впрямь много вымысла и откровенных нестыковок. Я внимательно слушал, что он говорил, и всё это мало похоже на правду. Чёрт побери, чем ты, например, можешь объяснить то, что Лунный Лис и Поющий Пёс, которые оба из племени котсетака, вдруг оказались вместе с Быком-Орлом, который принадлежит к племени куохада – при том, что куохада никогда не дружили с котсетака и никогда не были их союзниками? – Эймос пожал плечами: – У меня такое впечатление, что он вообще никого из них живьём не видел. И что всё это – просто досужие домыслы.

– Чёрт подери, но неужели нельзя допустить, что старый больной человек действительно что-то спутал... спутал какую-то малозначительную деталь, но при этом всё остальное, о чём он говорит, верно?! – взвился Мартин. – Если даже он в чём-то и оговорился, почему это должно означать, что главное, о чём он рассказал, ложь?

– Мартин, мы были у всех племён котсетака. Мы проверили их все...

– Да! Но, быть может, она находилась в двадцати шагах от нас, а мы её просто не заметили.

– Ну ладно... Но почему мы никогда прежде не слышали о вожде по имени Жёлтая Пряжка? Мы же знаем всех вождей котсетака! Всех наперечёт.

– Но зато мы слышали о Шраме! А разве из рассказа Лидже Пауэрса не ясно, что, скорее всего, Жёлтая Пряжка и Шрам – он же Лицо со Шрамами – один и тот же человек?!

– Всё очень просто, Мартин. Лидже просто был в тех же самых местах, в которых до этого побывали мы. И услышал отголоски рассказов, которые звучали при нас, и отголоски наших разговоров с индейцами. Вот откуда в его рассказе появились и Дебби, и Шрам, и все остальные подробности.

– Но он видел её! Лично! Своими собственными глазами! – не хотел сдаваться Мартин.

– Лидже Пауэрс всю свою жизнь был лгуном и выдумщиком, – покачал головой Эймос. – Ты знаешь это ничуть не хуже меня самого.

Мартин не знал, что ответить на это. Только кадык на его горле судорожно ходил вверх-вниз.

– Видишь ли, Мартин, – мягким, но очень настойчивым тоном произнёс Аарон Мэтисон, – с тобой сейчас разговаривал старый лжец. И если тебе ясно это, то тебе должно быть ясно и всё остальное, что из этого следует. И нечего тут больше обсуждать.

– За исключением одной-единственной вещи, – проронил Эймос. Его голос звучал устало, и всем вдруг стало ясно, как много сил он потерял. – Мы объездили все уголки Техаса, все уголки соседних штатов, разыскивая индейского вождя по кличке Шрам. Но нигде его так и не нашли. И я, Аарон, совершенно согласен с тобой: скорее всего, мы так никогда его и не найдём. Но разве не может существовать вероятность – пусть и всего одна на миллион – что Лидже всё-таки прав? И что он сказал нам правду? – Он покачал головой: – Если я не попытаюсь это проверить, то это сомнение будет мучить меня всю оставшуюся жизнь. И будет мучить меня и в могиле.

В помещении воцарилась тишина. Слышно было лишь тяжёлое дыхание троих мужчин. Эймос посмотрел на Мартина. Взгляд его был тяжёлым и твёрдым.

– Мартин, поди собери наши вещи. И оседлай и подготовь лошадей.

Глава 31

Мартин Паули побежал собирать вещи. Он зажёг лампу и принялся разбирать кровати и постельное бельё, аккуратно складывать висевшие на стульях и валявшиеся на полу вещи. За этим занятием его застала Лори, которая тихонько вошла в помещение.

– Закрой дверь, – крикнул ей Мартин. – Дует.

Лори захлопнула дверь и прижалась к ней спиной.

– Я хочу узнать от тебя правду, Мартин, – сказала она. – После стольких лет неудачных поисков Дебби ты вновь готовишься отправиться искать её. Ты едешь на её поиски, отлично зная, что за все предыдущие годы тебе не удалось найти – даже отдалённо – никаких её следов. Что всё это значит, Мартин?

– Это значит, что как раз сейчас появился шанс всё-таки найти её.

– Ну что ж, Мартин... – Она посмотрела ему в глаза: – Ты никуда не поедешь!

– Что?!

– Я провела в этом Богом забытом месте шесть долгих лет, дожидаясь, когда ты вернёшься. И я не собираюсь отпустить тебя снова гарцевать по прерии, слышишь?

Лори выбрала явно неверный тон для разговора с Мартином. Не глядя на неё, он процедил:

– Я, чёрт побери, не вижу здесь никого, кто мог бы остановить меня.

– Тебя разыскивают рейнджеры, Мартин, – напомнила ему она. – Чарли Мак-Корри находится всего лишь в получасе езды отсюда. Если рейнджеры захотят надеть на тебя наручники, ничто не помешает им это сделать!

Мартин медленно вытащил из сумки миниатюрный портрет Дебби и поднёс его к свету. За эти годы краска всё-таки пожухла, и лицо Дебби выглядело более мутным и тусклым, чем прежде. Лори приблизилась к нему и окинула взглядом портрет.

– Это не её портрет, Мартин! – сказала она.

Мартин удивлённо покосился на неё.

– Когда-то это действительно было её портретом, – сказала она. – Но теперь она уже совсем не тот маленький ребёнок, что изображён на этой миниатюре. Она стала совсем другим человеком. Неужели ты не можешь сосчитать, сколько лет прошло с той поры. Когда индейцы увезли её, ей было одиннадцать лет. Я специально посмотрела день её рождения – он записан в семейной Библии Эдвардсов. Сейчас ей уже исполнилось шестнадцать, и идёт семнадцатый год. Она уже не маленькая Дебби, а взрослая Дебора Эдвардс. – Она сделала паузу. – Если она ещё жива, конечно.

– Если она жива, я обязан привезти её домой, – бросил Мартин.

– Кого ты собрался привезти домой, Мартин? Даже если ты найдёшь её, она не захочет вернуться домой. Такие женщины никогда не возвращаются домой.

Лицо Лори было мертвенно-белым. А в глазах светился холодный огонёк ненависти. Он был разительно похож на тот огонёк, который, как прекрасно помнил Мартин, вспыхивал в глазах Эймоса, когда он втаптывал в грязь скальпы убитых им команчей.

– За это время она, должно быть, успела переспать с половиной мужчин из своего племени. – Слова Лори хлестали его, словно плетью. – Её также продавали на время индейцам из других племён, если те были готовы заплатить. Она наверняка уже успела народить детей-полукровок. Может быть, даже целую кучу. И что ты собираешься делать с ними? Тоже привезти сюда, в дом Эдвардсов? Но у тебя это не получится. Просто потому, что она сама не позволит тебе сделать этого. Чёрт побери, Мартин, если бы ты хоть что-то знал о женщинах, ты бы это сразу понял!

– О Боже, Лори, – голос изменил ему. – Лори... Лори...

– Тебе будет просто нечего привезти обратно, – произнесла она с презрением, которое казалось убийственным. – Слишком поздно. Если индейцы и согласятся что-то продать тебе, то это будет уже не Дебби, это будет уже не женщина, а какие-то жалкие ошмётки женщины, побывавшей в лапах дикарей.

Мартин шагнул к ней. Его глаза полыхали яростью. Он так разозлился, что едва мог говорить. Внутри у него всё клокотало. Побелевшие от злости складки около его губ яснее всяких слов говорили о его чувствах. Его ярость была так сильна, что Лори, не выдержав, отступила на шаг. Но её глаза смотрели прямо в лицо Мартину, и она не отводила своего взгляда. Она также была полна решимости идти до конца, и Мартин это почувствовал. С трудом обуздав свой гнев, он процедил:

– Я должен быть вместе с Эймосом, чтобы знать, что он собирается сделать.

– Но ты и так прекрасно знаешь, чего он хочет! – воскликнула девушка. – Он хочет натравить на индейцев, которые виновны в похищении Дебби, федеральные войска, и сделать так, чтобы федералы истребили их всех до одного! Он хочет, чтобы армия стёрла этих индейцев с лица земли! Он всегда хотел этого, и только этого – что бы он ни говорил и как бы он ни притворялся. А сделать это Эймос хочет из-за любви к покойной жене своего покойного брата, и только лишь поэтому. Это единственная причина, которая двигает им.

Мартин знал, что Лори права.

– Вот почему я всегда старался быть рядом с ним. И я уже давно объяснил тебе это.

– Да неужели ты не видишь, что самому Эймосу всё это уже надоело! Что с него уже достаточно! Господи, я поняла это в ту самую минуту, как только Эймос переступил порог нашего дома. Он сделал всё, что могла бы потребовать от него покойная Марта, и сделал это не один, а десятки раз – и теперь он хочет покончить со всем этим. По-моему, у него просто уже нет больше сил...

– Я это тоже понял, – кивнул Мартин Паули.

В голосе Мартина уже не звучало прежнего металла, и Лори уже по-другому – искательно и с нежностью – посмотрела на него:

– Я так хотела тебя, Мартин. Я хотела отдать тебе всю себя. Отдать тебе всё, что у меня есть. И не моя вина, что это тебе не подходит.

Глаза Мартина блуждали по стене. Он не знал, что ответить девушке. Он чувствовал себя в полном тупике.

– Знаешь, что Эймос сделает с Деборой Эдвардс, если он найдёт её? – глядя на него в упор, произнесла Лори. – Он всадит пулю ей в голову. И это будет совершенно правильно. И если бы Марта была жива, она попросила бы его сделать именно это. Именно это он и сделает сейчас.

– Только через мой труп, – покачал головой Мартин и стиснул кулаки.

– Ты считаешь, что способен опередить всех, в том числе и федералов и Эймоса. Может быть, тебе это и удалось бы. Но вот рейнджеров тебе не опередить. Чарли Мак-Корри находится всего в семи милях отсюда. И я собираюсь вызвать его сюда прямо сейчас, чтобы остановить тебя!

Мартин усмехнулся:

– Мне достаточно только оседлать лошадь, и через полминуты меня здесь не будет. И никакой Чарли Мак-Корри не сможет тогда догнать меня. Лучше иди к себе, Лори, и не вмешивайся в это дело!

Бросив на него последний взгляд, Лори Мэтисон выбежала из помещения. Мартин бережно положил миниатюрный портрет Дебби Эдвардс обратно в сумку и принялся быстро собирать вещи, которые ему осталось запаковать для отъезда. Он собирался уехать немедленно, не дожидаясь, пока Лори выполнит свою угрозу и позовёт Чарли Мак-Корри.

Но Чарли Мак-Корри сам приехал в дом Мэтисонов уже через пятнадцать минут. Вызова Лори ему не потребовалось – о пребывании в доме Мэтисонов Мартина и Эймоса ему сообщил мужчина, который проник в дом Эдвардсов и незаконно остался там жить и которого Эймос с Мартеном едва не выгнали оттуда накануне.

Глава 32

– Если бы вы приехали в Остин, как вы и обещали, я не думаю, что вам кто-то стал бы предъявлять какие-то излишние претензии, – сказал Чарли Мак-Корри. – Этого было бы вполне достаточно.

Четыре года службы рейнджером пошли Чарли явно на пользу. Теперь он чётко представлял границы своих возможностей, прекрасно понимал, что он может делать, а что нет, и тонко чувствовал, как далеко он может зайти и где ему лучше остановиться. Внутри же чётко очерченных пределов его власти и компетенции он чувствовал себя очень уверенно, и это сразу бросалось в глаза.

– Я дал обещание приехать в Остин, как только смогу, – буркнул Эймос. – И сейчас я как раз и собирался туда. Я должен был отправиться в Остин, но неожиданно наткнулся в этом доме на Лидже Пауэрса.

– Да, он говорил о том, что собирается в Остин, – подтвердил Аарон Мэтисон. – Это совершенно точно.

– Тебя не было здесь целых три года, Эймос, – заявил Чарли. – Ты никак не давал о себе знать. И ничего не говорил о своих планах. Пришлось мне самому приехать к тебе, как только поступил сигнал о том, что ты здесь. – Он скрестил руки на груди. – И я должен сказать, что за истекший срок твоя репутация вряд ли стала лучше.

– А что, есть какие-то проблемы с моей репутацией? – стал заводиться Эймос.

– Если ты желаешь, я тебе отвечу. Чтобы ты понял, что думают о тебе люди и что думаем обо всём этом мы, рейнджеры. Только имей в виду – я вовсе не настаиваю на том, что всё это – чистая правда. – Чарли Мак-Корри подался вперёд и, глядя Эймосу прямо в глаза, заговорил: – Люди говорят, что очень странно, что ты вдруг бросил большое обжитое ранчо, на котором имеется всё, что нужно для нормальной жизни, и стал бродить по просторам Техаса и Нью-Мексико без всякой видимой причины. Они говорят, что очень странно, что ты никак не можешь перестать бродить с места на место. Они также говорят, что ты, не задумываясь, пускаешь в ход свой нож для того, чтобы снять скальпы с индейцев, а это создаёт проблемы для всех других жителей Техаса, которым индейцы начинают неизбежно мстить. Ещё они говорят, что ты скорее готов сойтись с индианкой, нежели с белой женщиной, и что ты гораздо ближе к индейцам, чем к белым. Наконец, болтают, что ты готов ради своей выгоды и зарезать, и убить.

– Ты смеешь говорить всё это мне! – сдавленным от ярости голосом промолвил Эймос.

– Я уже объяснил тебе, что вовсе не собираюсь настаивать на правильности всех этих утверждений. Я привёл их лишь для того, чтобы ты понял, что на самом деле толкуют о тебе люди. Дело в том, что все считают тебя и Мартина источником беспокойства, считают вас причиной того, что индейцы никак не могут утихомириться. Все знают, что вы переезжаете с места на место и мутите воду, вместо того, чтобы спокойно осесть здесь и заняться делом, заняться ранчо. А от этого плохо всем, и люди требуют, чтобы мы обратили на это внимание и приняли меры. – Он выдержал паузу. – И, наконец, никто не снял выдвинутое против вас обвинение в убийстве человека.

– Не было никакого убийства человека! – твёрдо заявил Эймос.

– Надеюсь, что это действительно так. Но это в любом случае не мне решать. Всё, что я знаю, это то, что вам официально предъявлено обвинение в убийстве с целью ограбления Уолкера Финча, известного под именем Джерем Фаттермен. И ещё двух других человек, которых нашли на месте этого убийства...

– Хорошо. Что же будет с вождём индейцев по имени Жёлтая Пряжка, если нас сейчас задержат?

– Решать это должен капитан Сол Клинтон. Может быть, он захочет собрать всех рейнджеров и отправиться в экспедицию против Жёлтой Пряжки. Тогда вы могли бы послужить нам проводниками. Но это опять-таки не мне решать – всё в руках капитана Клинтона.

Эймос застыл.

– Я поеду к Клинтону с вами, Эймос, – промолвил Аарон Мэтисон. – И расскажу, как всё было. Уверен, Клинтон послушает меня. И с этим делом будет раз и навсегда покончено.

Эймос опустил глаза и неподвижно смотрел в какую-то точку перед собой. Казалось, он лишился дара речи.

– Что касается меня, то я не поеду с тобой, – бросил Мартин в сторону Чарли Мак-Корри.

– Что? – Чарли недоумённо уставился на него.

– Я не знаю, как поступит в этой ситуации Эймос. Но лично я собираюсь поехать и отыскать Жёлтую Пряжку.

– Мартин, я думаю, что ты только что сделал самое неудачное заявление в своей жизни!

– Всё, что я хочу, – это вырвать Дебби из лап индейцев. Сделать это до того, как вы расправитесь с Жёлтой Пряжкой. Или федералы расправятся с ним. Неужели ты не понимаешь, что когда все пойдут походом против него, будет уже поздно? И что в этих условиях Дебби уже вряд ли уцелеет?

– Всё это верно лишь при одном условии: при условии, что она жива! – воскликнул Чарли Мак-Корри. – В чём пока ещё никто не может быть уверен. – Он наклонился вперёд: – Но даже если ты разыщешь её, Мартин, какова вероятность того, что тебе одному удастся выкупить её у индейцев? Или обменять? Эта вероятность не больше одной на миллион!

– Я уже сталкивался с ситуацией, когда белая девушка находилась в руках индейцев. И я участвовал в переговорах о её выкупе. Я видел, как это делается, и я знаю, как это можно сделать.

– Но Дебби знает слишком много. И может начать говорить. Что будет означать неисчислимые беды для индейцев, среди которых она жила. Она сможет рассказать слишком многое, и тогда им будет уже несдобровать! А это в корне меняет всё дело.

– Я должен попытаться это сделать, Чарли. Понимаешь, должен! И ты это прекрасно понимаешь.

– Нет, Мартин, я даже не хочу пытаться это понять. Чёрт побери, Мартин, неужели ты не можешь понять элементарной вещи: и ты и Эймос – вы оба находитесь под арестом?

– А что, если я не послушаюсь тебя и просто выйду отсюда через дверь?

Чарли Мак-Корри несколько секунд мрачно смотрел на него, а затем произнёс:

– Думаю, ты сам должен прекрасно знать, что тогда случится.

– В этом случае он просто выстрелит тебе в спину, вот и всё, – звонким голосом сказала Лори.

Чарли подумал и слегка улыбнулся:

– Ну, если он не хочет, чтобы я стрелял ему в спину, он может выходить лицом ко мне. Тогда я выстрелю ему прямо в лицо.

В помещении повисла свинцовая тишина. Её разорвал чуть надтреснутый голос Аарона Мэтисона:

– Мартин, разрешить эту ситуацию может только один человек – Сол Клинтон.

– Именно это я с самого начала и пытался объяснить, – бросил Чарли Мак-Корри.

Эймос мрачно покосился на рейнджера:

– Когда же ты собираешься отвезти нас к нему?

– Утром. Думаю, мы вполне можем подождать до рассвета. Если вы, конечно, не против и если будете прилично себя вести.

Чарли повернулся к Аарону:

– Я хочу, чтобы они переночевали там, где остановились. Там для них уже готовы постели, а я посижу рядом и покараулю.

Затем он с усмешкой перевёл взгляд на Мартина:

– Ты зря пришёл в такое возбуждение, Мартин. Я уже побывал там и изъял оттуда всё ваше оружие. Так что вы не найдёте там ни своих ружей, ни револьверов. А теперь вставайте и пошли.

Через несколько минут они оказались в том помещении, где ночевали накануне. Только теперь они были здесь уже в другом статусе – в статусе арестованных. Чарли предусмотрительно зажёг вторую лампу и поставил её рядом с собой. Он не собирался позволить Мартину или Эймосу одним ударом загасить весь свет в помещении и, воспользовавшись темнотой, попытаться выбраться наружу.

Эймос опустился на кровать. Он выглядел старым и усталым.

– Можете раздеться и разуться, – сказал Чарли Мак-Корри. – Вы должны нормально провести эту ночь и набраться сил для завтрашнего дня. Я не собираюсь как-то притеснять или унижать вас. Всё-таки столько лет мы были соседями. И я собираюсь обращаться с вами по-соседски – если, конечно, вы не совершите каких-нибудь глупостей.

– Ты не против, если я снова разведу огонь в очаге? А то он совсем погас? – спросил Мартин Паули.

– Валяй, делай, – согласился Чарли.

Мартин подошёл к вязанке дров и стал выбирать подходящие паденья.

– Эймос! – воскликнул вдруг Чарли. – Чего это ты засунул руку под матрас? Чего ты там ищешь?

– Мне показалось, что там мышь, – виноватым тоном ответил Эймос.

Чарли вскочил на ноги. Стул, на котором он сидел, с грохотом отлетел в сторону. В руке Чарли блеснул револьвер.

– А ну-ка, вытащи руку из-под матраса. Только медленно и осторожно! Одно неверное движение – и я выстрелю! Давай!

Эймос начал медленно вытягивать руку из-под матраса. Мартин видел, что всё внимание Чарли сосредоточено на Эймосе и изо всех сил выбросил вперёд руку с зажатым в ней поленом и ударил Чарли по голове в районе правого уха. Чарли беззвучно рухнул на пол. Эймос подскочил к Чарли. Он оттянул его веко, чтобы проверить, в сознании тот или нет, и затем забрал его револьвер.

– Чёрт побери, Мартин, ты едва не оторвал ему ухо! – пробурчал он. – Счастье ещё, что он остался жив!

– Наверное, я немного перевозбудился.

– Ладно, найди что-нибудь, из чего можно сделать кляп. И достань моё лассо – надо связать его.