Текст книги " Шестнадцатые звездные войны"

Автор книги: Алан Дин Фостер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 38 страниц)

– Я что-то не слышала вашего голоса, когда обсуждался план операции.

– Кто бы стал слушать меня? Помните, что сказал Хикс? А вы? Да и Горман был бы того же мнения, – его тон стал саркастическим. – Это – военнаяэкспедиция.

– Оставьте, Берк. Вы не сможете протащить этих тварей через карантин на Земле, даже если я вам разрешу их везти. Раздел 22350 Коммерческого кодекса.

– Да, кодекс запрещает это. Но вы забываете одну вещь. Кодекс – это всего лишь слова на бумаге. А бумага никогда не останавливала решительного человека. Мне нужно только побыть пять минут наедине с таможенным инспектором, и дело будет сделано. Предоставьте это мне. Они не могут запретить то, о чем они не знают.

– Но они узнают, Берк.

– Как? Они сначала побеседуют с нами, затем мы пройдем через контрольный тоннель. Большое дело. К тому времени, как начнут проверять наш багаж, я договорюсь с экипажем корабля и засуну эти цилиндры куда-нибудь к двигателям или в мусоросборник. И так же заберу их потом. Все будут заняты опросом, им будет некогда тщательно проверять груз. Кроме того, все знают, что мы вернулись из погибшей колонии, бежали, как только смогли, и вряд ли кто-то будет подозревать, что мы везем контрабанду. А Компания отблагодарит меня, особенно когда увидит, что мы привезли. Они позаботятся и о вас, Рипли, не беспокойтесь.

– Конечно, они отблагодарят вас, – сказала она, – Я в этом не сомневаюсь. Люди, пославшие меньше дюжины солдат во главе с неопытным командиром после того, как слышали мой рассказ, способны на все.

– Вы слишком волнуетесь.

– Извините меня. Я хочу жить. Я не хочу проснуться однажды утром от того, что чудовище взорвет изнутри мою грудь.

– Этого не произойдет.

– Вы полагаете? Если вы попытаетесь взять с собой этих тварей, я расскажу об этом всем на спасательном корабле. Я думаю, меня выслушают. А можно и не заводить все так далеко. Можно просто сказать Васкес или Хиксу, или Хадсону, что вы задумали. Они не станут дожидаться указаний. Поэтому лучше бросьте это, Берк.

Она указала на цилиндры.

– Вы не вынесете их из этой лаборатории, а тем более – с поверхности планеты.

– А если я сумею убедить остальных?

– Вряд ли. Но если даже представить на минуту, что это так, как вы объясните им, что именно вы отвечаете за смерть ста пятидесяти семи колонистов?

Вся храбрость Берка пропала, он побледнел:

– Подождите минуту. О чем вы говорите?

– Вы прекрасно слышали. Колонисты. Все эти несчастные, ничего не подозревающие люди, которые работали на Компанию. Как семья Ящерки. Это вы послали их на корабль чужих, чтобы проверить его. Я нашла здесь записи. Будет любопытно услышать, как их зачитают в суде. «Указание Компании 6129, датированное 5.13.79. Провести проверку возможного источника электромагнитных излучений в районе с координатами»… Я же не говорю вам ничего нового, да? Подписано: Берк, Картер Дж.

Она тряслась от негодования, все чувства разом нахлынули на нее – гнев и ярость на некомпетентных и жадных людей, снова ввергнувших ее в этот ужас.

– Вы послали их, даже не предупредив, Берк. Вы все знали. Вы слышали мой рассказ. Даже если вы не поверили всему, вы все же поверили достаточно, чтобы захотеть проверить координаты. Вы не верили, но подозревали. Вы заинтересовались. Отлично. Это нужно было проверить. Но с помощью хорошо оснащенной экспедиции. И, конечно, предупредить их о ваших подозрениях. Почему вы их не предупредили, Берк?

– О чем? – он запротестовал. Он слышал только ее слова, но не чувствовал осуждения в ее голосе. Это само по себе объясняло многое. Она начинала понимать Картера Дж. Берка довольно хорошо.

– Слушайте, а если бы этого корабля не существовало, а? Я мог о нем и не знать. Мне надо было оценить ситуацию. Если бы кто-нибудь узнал об этом корабле, поднялся бы большой шум и никто не дал бы разрешения. Я принял решение произвести проверку. Это было неверное решение. Произошла ошибка, – он пожал плечами.

В душе Рипли что-то перевернулось. К удивлению их обоих, она сгребла его за воротник и ударила о стену.

– Ах, ошибка!Эти люди погибли,Берк! Сто пятьдесят семь человек минус один ребенок погибли из-за вашей «ошибки». Не считая Эйпона и других, разорванных на куски или парализованных там, – Рипли дернула головой в сторону станции.

– Если вас решат пригвоздить за это к стене, я буду подавать им гвозди. Из-за вашей «ошибки» еще неизвестно, сможем ли мы выкарабкаться с этой проклятой планеты. Подумайте об этом немного.

Вне себя от гнева, Рипли отошла от него.

По крайней мере, мотивы поведения чужих были ясны.

Берк выпрямился и с сожалением в голосе сказал:

– Неужели вы не понимаете главного? Ваш взгляд на мир замкнулся на том, что происходит здесь и сейчас. Вы когда-нибудь задумывались о будущем?

– О вашем – точно нет.

– Я ожидал от вас большего, Ришта. Я думал, что вы дальновиднее остальных. Я считал, что смогу рассчитывать на вас в решающую минуту.

– Вы снова ошиблись, Берк. Извините, что разочаровала вас. Она резко развернулась и вышла из комнаты, хлопнув дверью.

Берк проводил ее глазами, что-то прокручивая в мозгу.

Тяжело дыша, Рипли зашагала в сторону центра, но вдруг раздался сигнал тревоги. Тут же забыв о стычке с Берком, Рипли бросилась бежать.

XI

Хадсон установил переносный тактический пульт рядом с пультом главного компьютера колонии. Провода, протянувшиеся от главного компьютера, давали возможность любому, сидящему за переносным пультом управления, работать с оставшимися функциональными приборами колонии. Хикс поднял голову, когда Рипли вошла в операторскую и отключила сигнал тревоги. К ней подошли Васкес и Хадсон.

– Они приближаются, – спокойным голосом сказала Рипли. – Считаю, что вам следует знать об этом. Они уже в тоннеле.

Облизнув губы, Рипли уставилась на показания переносного компьютера:

– У нас все готово к их приему?

Капрал пожал плечами, регулируя усиление:

– Подготовились, как могли. Запустили все, что в состоянии работать. Но не знаю, можно ли рассчитывать на гарантии изготовителя, если что-нибудь случится во время ведения огня. Но это все, что у нас есть.

– Не беспокойся, парень, эти штуки будут работать.

Хадсон значительно повеселел по сравнению с первой стычкой на нижних этажах процессорной станции.

– За свою жизнь я установил сотни таких сосунков. Если вспыхнул сигнал о готовности, можете смело забыть о них. Единственное, в чем я сомневаюсь, – достаточно ли будет всего этого.

– Теперь нет смысла беспокоиться. Мы используем все, что у нас осталось. Либо пушки-роботы остановят их, либо нет. Все зависит от того, сколько их.

Хикс нажал на ряд кнопок. Все пришло в движение. Хикс бросил взгляд на показания датчиков, установленных на пушках А и В. Те замигали сначала беспорядочно, но потом, с повышением скорости, равномерно. В то же время пол слегка задрожал от интенсивного артиллерийского огня.

– Орудия А и В. Фиксируют многочисленные цели и ведут по ним огонь, – он посмотрел на Хадсона. – Неплохая огневая мощь.

Техник не обратил внимания на замечание Хикса. Он глядел на экран.

– Еще бы десяток орудий, – пробормотал он. – Это – все, что нужно. Если бы у нас был еще десяток орудий…

По комплексу эхом разнеслись выстрелы автоматического орудия, прозвучавшие где-то под землей. Счетчики числа оставшихся зарядов, установленные на пульте, показывали неумолимое их уменьшение.

– Пятьдесят зарядов на одно орудие. Разве их можно остановить, имея только пятьдесят зарядов на орудие? – проворчал Хикс.

– Они, должно быть, забили весь коридор от стены до стены, – Хадсон указал на сигнальные огни пульта управления. – Посмотрите, как скачут цифры на счетчиках зарядов. Там, внизу, настоящий стрелковый тир…

– А как насчет кислоты? – вспомнила Рипли. – Я знаю, что эти пушки очень прочные, но вы просто не видели, что вытворяет эта штука. Она же пожирает все.

– Пока орудия стреляют – с ними все в порядке, – отозвался Хикс. – Снаряды этих пушек обладают огромной ударной силой. Если им удастся отбросить чужих назад, то кислота не опасна. Пострадают стены и пол, но не орудия.

Наверное, так оно и было, потому что караульные роботы не прекращали вести заградительный огонь. Прошло две минуты… Три… Счетчик орудия В достиг нуля, и грохот внизу стал наполовину тише. На пульте управления замигали сигнальные огни, сообщая о прекращении огня.

– Орудие В сдохло. У орудия А осталось двадцать снарядов, – наблюдая за счетчиком, Хикс почувствовал, что у него пересохло в горле. – Десять. Пять. Все.

В центре управления установилась мрачная тишина, нарушаемая раздававшимися внизу мощными ударами. Напоминая звук массивного гонга, они повторялись через равные промежутки времени. Все отлично понимали, что это значит.

– Они у пожарной двери, – пробормотала Рипли. Гул возрастал и становился все более яростным. К нему добавился новый звук: режущий нервы скрежет когтей по металлу.

– Как вы думаете, они смогут прорваться сюда?

Рипли подумала, что Хикс выглядит поразительно спокойным. Что это, уверенность или покорность?

– Помните, как один из них разломал люк, когда пытался вытащить Гормана из машины? – напомнила она ему.

Васкес кивнула в сторону пола.

– Там, внизу, не люк. Это огнеупорная дверь класса АА. Три слоя прочного сплава с прослойками из углеволокна между ними. Эта дверь устоит. Меня больше волнует сварной шов. Мы же делали его впопыхах. Я бы чувствовала себя лучше, если бы имела дело с парой слитков хромового припоя или лазером, чем с газовой горелкой.

– И еще лишний час времени, – добавил Хадсон. – Ты бы еще помечтала о десятке противопехотных ракетных установок для прикрытия. Одна такая штучка могла бы расчистить весь тоннель.

Затрещавший селектор заставил их вздрогнуть от неожиданности. Хикс ответил.

– На связи Бишоп. Я слышал взрывы. Как дела?

– Как и следовало ожидать. У роботов А и В кончились заряды, но они успели нанести кое-какой урон.

– Это хорошо, а то у меня есть дурные новости.

– Какие дурные новости? – обеспокоенно спросил Хикс.

– Легче объяснять и показывать одновременно. Я скоро буду.

– Мы будем здесь, – Хикс отключил связь. – Очаровательно.

– Какие проблемы? – небрежно бросил техник. – Мы уже в туалете, о чем можно волноваться?

Андроид появился довольно скоро и тут же направился к единственному высокому окну, из которого открывался вид на колониальный комплекс. Ветер немного отогнал назад густой туман. Конечно, видимость была далека от идеальной, но разглядеть станцию переработки атмосферы было можно. Когда все подошли к окну, огромный огненный столб вдруг взлетел в небо от ее основания. Несколько мгновений он был ярче, чем постоянное свечение, испускаемое самим конусом станции.

– Что это было? – спросил Хадсон, прижавшись лицом к стеклу.

– Аварийный выброс, – пояснил Бишоп.

Рипли стояла рядом с техником.

– А конструкция не может предотвратить перегрузку?

– Исключено. Если цифры, полученные мной на мониторе, точны, а у меня нет поводов для сомнений.

– Так что же происходит? – спросил Хикс, направляясь к пульту управления. – Может, это чужие что-нибудь натворили?

– Кто знает. Может, и они. Но больше похоже на то, что кто-то повредил что-то важное во время стрельбы из смартов и импульсных винтовок на уровне «С». Или повреждение возникло, когда челнок врезался в основание станции. Впрочем, причина не так уж важна. Важны последствия.

Задумавшись, Рипли начала было перебирать пальцами по стеклу, но тут же отдернула руку. Кто-то неслышно мог подкрасться с той стороны. Пока она стояла, на станции произошел очередной выброс.

– Сколько времени пройдет, прежде чем станция взорвется?

– Трудно сказать. Можно, конечно, экстраполировать некоторые цифры, но до конца быть уверенным нельзя. Слишком много побочных факторов.

– И все-таки, сколько? – терпеливо настаивал Хикс.

Андроид повернулся к нему:

– Согласно данным, которые мне удалось собрать, до полного выхода станции из строя осталось немногим меньше четырех часов. Радиус взрыва будет около тридцати километров, но он будет безобидным и чистым. Никаких радиоактивных осадков. Около десяти мегатонн.

– Звучит весьма обнадеживающе, – холодно сказал Хадсон.

Хикс втянул в себя воздух:

– У нас появились проблемы.

Компьютерный техник расцепил руки и повернулся к своим товарищам.

– Не могу в это поверить, – грустным голосом сказал он. – Вы можете поверить в такое? Пушки-роботы разорвали на куски целую ораву чужих, пожарная дверь до сих пор невредима. И все это напрасно!

– Уже поздно отключать станцию? Может быть, необходимое для этого оборудование еще функционирует? – Рипли посмотрела на андроида. – Меня, конечно, не очень устраивает перспектива бегать трусцой, но, если другого выхода не будет, я попытаюсь это сделать.

Андроид грустно улыбнулся.

– Поберегите ноги. Боюсь, что уже поздно. Модуль ли, винтовки или что-то другое явилось причиной аварии, но перегрузка неизбежна.

– Это ужасно. И какова же теперь рекомендуемая процедура?

– Засунуть голову между коленей и поцеловать на прощанье свою задницу, – улыбнулась Васкес.

Хадсон ходил по комнате, как тигр в клетке.

– Ох, ребятки, мне ведь до пенсии осталось совсем немного. Всего четыре недели. Три из них я надеялся провести в гиперсне. Десантники рано уходят на пенсию. Десять лет и заслуженный отдых. Так они обещали. Вербовщики. Теперь вот буду отдыхать на этой горе. Это несправедливо!

Васкес окатила его ледяным взглядом.

– Сделай перерыв, Хадсон.

Хадсон сплюнул в ее сторону.

– Тебе легко говорить, Васкес. Ты останешься в десантниках до конца своих дней. Тебе нравится возиться в этой чужой пакости, лишь бы ты могла палить по этим тварям сколько тебе угодно. А я поступал сюда из-за пенсии. Десять лет и все. Потом получаешь расчет и покупаешь где-нибудь бар. Нанимаешь себе управляющего, а сам можешь трепаться с посетителями, пока текут денежки.

Васкес отвернулась к окну в тот момент, когда очередной газовый выброс осветил тусклый пейзаж. Выражение ее лица было жестким.

– Ты разрываешь мое сердце на части.

– Все просто, – Рипли посмотрела на Хикса. – Здесь оставаться нельзя, надо выбираться. Есть только один способ: нам нужен другой спускаемый модуль. Тот, что остался на «Сулако». Мы должны его как-то посадить с помощью дистанционного управления. Должен быть какой-нибудь способ сделать это.

– Он есть. Вы думаете, я не размышлял об этом после того, как наш модуль укатил на станцию? – Хадсон на какое-то время перестал расхаживать. – Надо использовать узконаправленный передатчик, настроенный на управление модулем.

– Я тоже думала об этом, – нетерпеливо отозвалась Рипли. – Ничего не получится.

– Правильно. Передатчик остался в транспортере. От него ничего не осталось.

– Но ведь должен быть еще какой-нибудь способ посадить челнок. Ну, подумай. Ты же компьютерный техник. Придумай что-нибудь.

– Что я могу придумать? Мы – покойники.

– Хадсон, умереть ты успеешь всегда. Слушай, а если использовать передатчик колонии? Эту вышку в противоположном конце комплекса? Мы же можем ввести туда программу, чтобы он посылал сигналы на частоте челнока. Почему бы не попробовать? Судя по внешнему виду башни, передатчик не поврежден.

– Эта мысль пришла мне в голову еще раньше.

Все повернулись к заговорившему Бишопу.

– Я уже проверил это. Кабель между вышкой и нами поврежден во время стычек колонистов с чужими – это еще одно объяснение, почему они не могли связаться с ближайшим спутником.

Мозг Рипли работал, словно машина, перебирая возможные варианты, сравнивая различные решения и отбрасывая их, пока не осталось единственное.

– Значит, из сказанного вами следует, что сам передатчик работает, но отсюда мы не сможем его использовать?

Андроид на время задумался, но потом утвердительно кивнул.

– Если он все еще получает энергию, то да. Я не заметил ничего такого, что могло бы ему помешать посылать сигналы. Для этого не нужна большая мощность, поскольку остальные каналы связи не работают.

– Тогда вот что, – Рипли обвела всех взглядом. – Кто-то должен выбраться отсюда. Взять переносной пульт и подключить его передатчику вручную.

– О, верно, верно! – с наигранным энтузиазмом воскликнул Хадсон. – Когда кругом бегают эти твари. Это не выход.

Бишоп сделал шаг вперед.

– Я пойду.

Он сказал это так спокойно, словно поставил всех перед фактом. Словно по-другому и быть не могло.

– Что? – изумленно переспросила Рипли.

Бишоп извиняюще улыбнулся.

– Во-первых, я единственный из присутствующих, имеющий квалификацию пилота дистанционного управления модулем. Погодное условия не действуют на меня в такой степени, как на остальных. Кроме того, я менее подвержен… отвлечению мыслей. Мне будет легче сконцентрироваться на работе.

– Если к вам не пристанет кто-нибудь из прохожих, – Рипли сделала жест в сторону окна.

– Да, было бы хорошо, если бы мне не мешали.

Бишоп широко улыбнулся.

– Поверьте, мне не очень-то хочется этим заниматься. Я хоть и синтетический, но не глуп. Но поскольку единственная альтернатива – это ядерная кремация, я хочу попробовать.

– Хорошо. Пусть будет так. Что для этого нужно?

– Ну, разумеется, переносной передатчик. Потом, надо проверить, будет ли получать антенна необходимую энергию. Так как мы собираемся вести узконаправленную передачу за пределы атмосферы, надо как можно точнее отрегулировать передатчик. Еще мне потребуется несколько…

– Слушайте! – резко оборвала его Васкес.

– Что? – Хадсон повернулся к ней. – Я ничего не слышу.

– В том-то и дело. Шум прекратился.

Оператор смарта была права. Гул и скрежет об огнеупорную дверь прекратились. Все напряженно прислушивались, но тишину разорвал писк детектора движения. Хикс посмотрел на переносной пульт.

– Они внутри комплекса.

На сборы Бишопа потребовалось немного времени. Труднее всего было найти безопасный выход. Они спорили, пытались объединить воедино информацию, получаемую с компьютера колонии и тактического переносного пульта, добавляя и личные соображения. В конце концов, самый безопасный путь был выбран.

Результат обсуждения был предложен Бишопу. Андроид или нет, но последнее слово за ним. Ведь наряду с различными человеческими эмоциями синтетические люди были запрограммированы на самосохранение.

Никто не возражал против принятого решения. Все согласились, что выбранный путь – единственный, дающий хоть какой-то шанс выскользнуть из центра управления, не привлекая нежелательного внимания. Бишоп собирался под всеобщее молчание.

На полу в медицинской лаборатории после сражений с чужими осталась дыра, протравленная кислотой. Эта дыра открывала доступ к лабиринту труб различного назначения и служебных проходов, проложенных между этажами. Многие из них добавлялись к первоначальной конструкции колонии позднее по мере необходимости. Именно по одному из таких добавлений и должен был пробраться Бишоп.

Андроид, протискиваясь и изгибаясь, медленно залез в дыру и, оказавшись лежащим на спине, посмотрел вверх на остальных.

– Ну, как там? – спросил Хикс.

Бишоп посмотрел сначала под ноги, а затем вывернул шею и посмотрел в противоположную сторону.

– Темно. Пусто. Очень тесно, но надеюсь, пролезу.

«Хорошо бы», – про себя подумала Ришта. – Вы готовы принять аппарат?

Снизу поднялась пара рук.

– Опускайте.

Она передала ему тяжелый прибор.

С трудом развернувшись, Бишоп засунул его в узкую шахту впереди себя. К счастью, прибор имел пластиковую обшивку, поэтому производил меньше шума при перетаскивании. Бишоп снова протянул вверх руки.

– Давай остальное.

Рипли опустила ему небольшую сумку, в которой находились инструменты, куски кабеля и другие запасные части электрической цепи, энергетические шунты, боевой пистолет и маленькая паяльная лампа вместе с горючим для нее. Конечно, все это было объемнее и тяжелее, чем следовало бы, но выбирать не приходилось. Пусть лучше больше времени уйдет на то, чтобы добраться до вышки, чем выяснить на месте, что не хватает чего-то важного.

– Вы уверены, по какому пути надо двигаться? – спросила его Рипли.

– Если последняя схема колонии верна, то да. Этот проход выводит почти прямо к вышке. Сто восемьдесят метров. Ползком займет минут сорок. Лучше бы, конечно, чтобы у меня были колеса, но мои проектировщики захотели, чтобы я ходил и чувствовал, как человек. Поэтому мне дали ноги.

Никто не улыбнулся.

– Когда я попаду туда, около часа потребуется на возню с антенной. Если удастся сразу связаться с модулем, то еще тридцать минут уйдет на его подготовку и примерно пятьдесят минут на полет.

– Почему так много? – удивился Хикс.

– Если бы в модуле сидел пилот, то потребовалось бы наполовину меньше, а этот переносной аппарат дистанционного управления любит выкидывать всякие штучки. Меньше всего хотелось бы в спешке потерять контакт или контроль. Поэтому мне нужно дополнительное время. Иначе с модулем произойдет то же, что и с его предшественником.

Рипли взглянула на свой хронометр.

– Они скоро будут близко. Пора идти.

– Ну, ладно. До скорой встречи, – бодро попрощался Бишоп.

Рипли знала, что все это делалось ради них. Нельзя давать волю чувствам. Ведь Бишоп всего лишь синтетический, почти машина.

Рипли отвернулась, когда Васкес закрыла дыру металлической плитой и начала приваривать ее. Впрочем, если Бишоп потерпит неудачу, им можно не заботиться о сдерживании чужих. Костер, который разгорается внутри станции переработки, уничтожит их всех.

Бишоп лежал на спине, наблюдая за пламенем сварочного аппарата Васкес, описывающего круг над его головой. Это было очень красиво, а Бишоп был достаточно сложным созданием, чтобы понимать прекрасное, однако нельзя было терять время. Он перевернулся на живот и пополз, толкая впереди себя аппарат и сумку с инструментами. Ширина прохода была чуть больше ширины его плеч. По счастью, Бишоп никогда не страдал головокружениями или психическими заболеваниями, которым подвергалось человечество. Эти доводы были явно в пользу искусственного разума.

Проход впереди него, казалось, уходил в бесконечность. Наверное, так должна чувствовать себя пуля в стволе, подумалось ему. Если не считать того, что пуля не обременена грузом эмоций, которые испытывает он. Но только потому, что его так запрограммировали.

Мрак и одиночество предоставляли ему массу времени для размышлений. Продвижение не требовало каких-либо психологических усилий, поэтому он мог спокойно обдумать свое положение.

Чувства или запрограммированность? Естественная вспышка гнева или же байт состояния? Какие новейшие исследования смогут объяснить разницу между ним и Рипли или же любым другим представителем рода человеческого. Ну, кроме того факта, что Бишоп был пацифистом, а люди более воинственны. Интересно, как у людей возникают чувства?

Медленное программирование. Человек приходит в мир уже предварительно запрограммированным своими инстинктами, но может быть полностью перепрограммирован под влиянием окружающей среды, образования и множества других факторов. Бишоп отлично знал, что его собственная программа не подвержена влиянию окружающей среды. Интересно, что же произошло с его осатаневшим предшественником, заставившим Рипли так возненавидеть его? Сбой в программе или же намеренное изменение программы, сделанное каким-то неизвестным человеком? Но зачем он это сделал?

Пусть его собственная программа совершенна, пусть он многому научился за время своего существования, но Бишоп знал, что создавший его биологический вид навсегда останется покрытым тайной. Для синтетика человечество всегда останется загадкой.

В отличие от своих спутников Бишоп не видел ничего загадочного в чужих. Он не находил в них никакой непостижимой загадки. Можно было легко предсказать, как будут вести себя чужие в той или иной ситуации. Более того, десяток чужих в одном и том же случае будут реагировать одинаково, в отличие от десятка людей, которые начнут вытворять совершенно не похожие друг на друга вещи, причем половина из них будут полностью противоречить логике. Впрочем, люди не принадлежат к единому рою, как пчелы. По крайней мере, они так считают. Бишоп по-прежнему не был в этом уверен.

Не такая уж большая разница между людьми, чужими и андроидами. Все они – роевые культуры. Разница лишь в том, что человеческий рой управляется хаосом, вызываемым той странной вещью, что называется индивидуальностью. В него тоже запрограммировали нечто похожее. В результате он частично человек. В некоторых отношениях он совершеннее людей, в других – наоборот. Бишопу больше всего нравилось, когда они общались с ним на равных.

Он посмотрел на хронометр. Нужно было спешить.

***

Автоматические орудия, защищавшие вход в операторскую, открыли огонь, и их грохот разносился по всем коридорам. Подобрав свой огнемет, Рипли направилась к компьютерному центру. Васкес, прочертив напоследок замысловатую завитушку, закончила заваривать кроличью нору Бишопа. Отложив сварочный аппарат, она последовала за Рипли.

Хикс, словно загипнотизированный, следил за показаниями датчиков орудий. Подняв голову, он кивнул входящим.

– Вы только посмотрите на это.

Рипли заставила себя это сделать. Должно быть, помогло сознание того, что это всего лишь отдаленное двумерное изображение, а не происходящее перед глазами. При каждом выстреле на экране появлялась белая вспышка, но, тем не менее, они отчетливо видели в промежутках орды спотыкавшихся и толкавшихся в коридоре чужих. Каждый раз, когда в одного из них попадал снаряд, хитиновое тело взрывалось, разбрасывая во все стороны кислотную кровь. На стенах и полу появлялись безобразные дыры и щели. Единственное, чего не разъедала эта жидкость, так это самих чужих.

Трассирующий снаряд осветил туман, проникавший в коридор через многочисленные дыры в стенах.

– Еще двадцать зарядов и все.

Внимание Хикса было сосредоточено на показаниях счетчиков.

– Пятнадцать. Орудия С и D уже сделали половину выстрелов. Рипли проверила, в порядке ли ее огнемет. Васкес этого делать было не нужно. Оружие – это часть ее самой.

Показания датчиков менялись. Между орудийными выстрелами отчетливо слышались нечеловеческие вопли.

– Сколько их всего? – спросила Рипли.

– Черт его знает. Тьма. И вообще трудно сказать, сколько среди них живых. Они могут терять конечности, но продолжать наступление, пока орудие не разорвет их тело.

Хадсон перевел взгляд на другой счетчик.

– У орудия D осталось двадцать зарядов… Десять… – он сглотнул. – Все.

Когда оставшееся орудие выпустило все снаряды, огонь резко прекратился. Дым и туман затемняли изображение, передаваемое датчиками. Кое-где в коридоре горел огонь. Заваленный изуродованными черными телами пол напоминал какое-то биомеханическое кладбище. Пока все смотрели на монитор, некоторые тела рухнули и исчезли, когда вытекавшая из них кислота проела огромные дыры в полу.

Но никто не выскочил из пелены дыма, чтобы растерзать замолчавшие орудия. Детектор движения тоже молчал.

– Черт возьми, что происходит? – Хадсон рассеянно перебирал свои инструменты. – Где они?

– Это… – резко выдохнула Рипли. – Они отступили. Орудия остановили их. Это значит, что они достаточно разумны, чтобы понять связь между причиной и следствием. В своих действиях они руководствуются какими-то соображениями.

– Да, но взгляните сюда.

Хикс постучал по пластиковому покрытию между экранами двух счетчиков. Счетчик орудия Встоял на нуле. Орудия С – на десяти – это был выигрыш в несколько секунд по сравнению с прошлым разом.

– В очередной приход они могут даже постучаться в дверь. Эх, если бы только транспортер не взорвался.

– Если бы он был цел, мы бы здесь это не обсуждали, а катались бы где-нибудь, постреливая из башенного орудия, – резко заметила Васкес.

Только Рипли не теряла расположения духа.

– Но они же не знают, что у нас почти нет зарядов. Нам удалось их отбить. Теперь у них, должно быть, совещание или что-то подобное, где принимаются коллективные решения. Они начнут искать другой путь проникновения сюда. Это займет у них некоторое время, а когда они решатся на новый штурм, то будут более предусмотрительны. Теперь они будут повсюду искать эти орудия-роботы.

– Может, мы и правда как-то деморализовали их, – поддержал ее Хадсон, у которого стала пропадать выступившая бы; бледность. – Вы правы, Рипли. Эти мерзкие твари не так уж неуязвимы.

Хикс на время оторвался от компьютера и обратился к Васкес и технику:

– Я бы попросил вас обоих пройти по периметру. От операторской до медицинской лаборатории. Дальше нам соваться нельзя. Я понимаю, что нервы у всех напряжены, но надо попытаться сохранить спокойствие и бдительность. Если Рипли права, то они будут проверять стены и проходы. Мы должны предотвратить любое вторжение. Когда они полезут через дыры, мы сможем расправляться с ними по одному.

Оба десантника кивнули. Хадсон оставил пульт, взял винтовку и вместе с Васкес направился в сторону основного коридора. В это время Рипли нашла недопитую чашку кофе и разом заглотнула тепловатый напиток. Кофе был отвратительный, но смягчил ей горло. Капрал молча наблюдал за этой процедурой.

– Когда вы последний раз спали? Сутки назад?

Рипли безразлично пожала плечами. Вопрос ее не удивил. Постоянное напряжение вымотало ее. Если она выглядит усталой хотя бы наполовину того, что чувствует, то не удивительно, что Хикс проявляет такую заботу.

– Какая разница?

– Раньше вы говорили другое.

Но Рипли кивнула в сторону коридора, поглотившего Хадсона и Васкес.

– Это говорилось для них. Может быть, в какой-то степени для себя. Мы можем спать, но онине будут. Они не уйдут, пока не добьются желаемого. А это желаемое – мы. И они заполучат свое.

– Может – да, может – нет, – мягко улыбнулся Хадсон.

Рипли попыталась улыбнуться в ответ, но не была уверена, что улыбка получилась. Сейчас она готова была отдать годовой оклад ради горячей чашки свежесваренного кофе, но предлагать такую сделку было некому, а сама она чувствовала себя слишком уставшей, чтобы варить кофе. Рипли перекинула через плечо огнемет.

– Хикс, я не хочу, чтобы меня скрутили, как других. Как колонистов, Дитрих и Кроу. Вы позаботитесь об этом, если до этого дойдет?

–  Еслидо этого дойдет, – мягко ответил тот, – я позабочусь о нас обоих. Правда, в этом не будет необходимости, если мы все еще будем здесь во время взрыва станции. Она уж позаботится обо всех, и о нас, и о них. Но давай надеяться, что этого не произойдет.

На этот раз она была уверена, что улыбка у нее получилась.

– Вы меня удивляете, Хикс. Солдаты обычно не очень большие оптимисты.

– Да, я знаю. Вы не первая, кто это заметил. Что касается меня, то я представляю собой аномалию.

Повернувшись назад, Хикс что-то взял с компьютерного пульта.