Текст книги " Шестнадцатые звездные войны"

Автор книги: Алан Дин Фостер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 38 страниц)

Дверь отсека позади нее скользнула в сторону. Она взглянула через плечо, чувствуя раздражение и не скрывая этого.

– Времени нет. Где?..

Глаза ее расширились, и последние слова повисли в воздухе.

Это был не Спанкмейер.

Чужой медленно протиснулся в дверной проем. Она увидела клыкастую пасть, надвигавшуюся на нее. Ферро едва успела закричать, рухнув спиной на панель управления.

Внизу заметили, что аппарат резко накренился. Его двигатели взревели, и он стремительно набирал скорость, одновременно теряя высоту. Рипли схватила Ящерку и бросилась к ближайшему зданию.

–  Бегите!

Челнок зацепил скалу у края дороги, развернулся влево и ударился о базальтовый гребень холма. Он перевернулся, упал на спину, словно умирающая стрекоза, и взорвался. Горящие куски разлетелись во все стороны. Корпус аппарата, отскочив от каменистой поверхности, подпрыгнул в воздух, продолжая изрыгать огонь из своих двигателей.

Отлетевший кусок двигателя рухнул на транспортер, сметая прочь его внешнее вооружение. Внутри машины взорвалось топливо, и транспортер взрывом разнесло на мелкие части. Пылающий корпус спускаемого модуля, словно огненное колесо, пронесся мимо и укатил в сторону процессорной станции. Огромный огненный шар осветил темное небо Ахеронта. Потом он быстро померк.

Потрясенные люди смотрели, как их надежды покинуть проклятую планету превращались в пепел и обугленный металл.

– Это великолепно! —почти в истерике кричал Хадсон. – Это просто великолепно, парни! А теперь что же нам делать? Теперь-то уж мы в отличном положении.

– Ты все сказал? – Хикс посмотрел на компьютерного техника. Затем он взглянул на Рипли: – Все в порядке?

Она кивнула и, стараясь скрыть свои истинные переживания, взглянула на Ящерку. Казалось, она ищет в девочке опору. Но от этого ребенка невозможно было что-либо скрыть Она казалась довольно спокойной. Правда, дышала она тяжело, но не от страха, а просто потому, что пришлось бежать. Девочка пожала плечами, ее замечание прозвучало очень по-взрослому.

– Похоже, мы не улетаем, да?

– Извини, Ящерка, – сдерживая дрожь в голосе, ответила Рипли.

– Не нужно. Это же не ваша вина.

Она молча смотрела на догорающие останки аппарата.

Хадсон разбрасывал носком ботинка камни, куски металла – все, что попадалась под ногу.

– Скажите мне, что же нам теперь делать? Что нам делать теперь?

Берк взглянул на него с раздражением.

– Может быть, соорудим костер и будем петь песни.

Хадсон шагнул в сторону представителя Компании, но у него на пути вдруг вырос Хикс.

– Нам надо вернуться.

Все повернулись и посмотрели на Ящерку, которая по-прежнему смотрела на догорающий челнок.

– Нужно вернуться, потому что скоро стемнеет. А ониприходят по ночам. Чаще всего.

– Хорошо.

Хадсон кивнул в направлении разбитого транспортера. Он был сделан из металла и композита и уже не горел.

– Огонь его уже доконал. Посмотрим, что можно там найти.

– Груду металлолома, – предположил Берк.

– А может быть, что-нибудь еще. Вы идете?

Представитель Компании поднялся на ноги.

– Да уж здесь не останусь.

– Как хотите.

Капрал обратился к синтетику.

– Бишоп, посмотрите, можно ли там находиться. Я имею в виду: убедитесь, что там… чисто.

– Я понимаю, что это значит, – ответил андроид с мягкой улыбкой. – Мною, конечно, можно пожертвовать.

– Никем нельзя жертвовать.

Хикс посмотрел на дымящийся транспортер.

– Пошли.

Если день на Ахеронте был похож на сумерки, то ночь была темнее, чем глубины межзвездного пространства, ибо свет звезд не мог проникнуть сквозь плотную атмосферу и смягчить непроглядную тьму своим мерцанием. Ветер проникал в металлические постройки колонии Хадли, свистя в коридорах и хлопая сломанными дверями. Песок стучал по разбитым стеклам, издавая звук, напоминавший рокот барабана. Этот звук не успокаивал. Каждый ждал прихода ночного кошмара.

Мощности аварийного генератора едва хватило на то, чтоб осветить центр управления и его ближайшие окрестности. Усталые и разочарованные собрались люди, чтобы оценить свои возможности. Васкес и Хадсон совершили последнюю вылазку к тому, что осталось от транспортера. Сейчас они распаковывали один из ящиков – свою добычу. Еще несколько ящиков лежали рядом.

Хикс смотрел на них и пытался скрыть разочарование. Он знал заранее ответ на свой вопрос, но все же задал его. Может быть, он ошибался.

– Боеприпасы есть? – Васкес покачала головой и плюхнулась на стул.

– Они хранились в воздушной прослойке между стенками транспортера и в первую очередь пострадали при пожаре.

Она стащила с головы пропитанную потом повязку и вытерла рукой лоб.

– Черт, я сейчас много бы отдала за горячий душ и кусок мыла.

Хикс повернулся к столу, на котором было разложено все их оружие.

– Да, негусто. Вот все, что мы имеем.

Он осматривал боеприпасы, мечтая, чтобы они утроились под его взглядом.

– У нас четыре винтовки и примерно по пятьдесят зарядом на каждую. Не слишком. Около пятнадцати гранат М-40 и два огнемета, наполовину пустых, к тому же один из них поврежден. И еще остались невредимыми четыре комплекта караульных роботов с их сканерами и дисплеями.

Он подошел к еще нераспечатанным ящикам и вскрыл один из них. Рипли тоже подошла взглянуть на содержимое.

Там помещалось автоматическое оружие. В другом ящике были отдельно упакованы прилагавшиеся к этому оружию видеоустройства и детекторы движения.

– Выглядит неплохо, – сказала Рипли.

– Действует тоже.

Хикс закрыл ящик.

– Если бы их не было, можно было бы сразу вскрывать вены. С ними наши шансы немного выросли. Это все же лучше, чем ничего. Беда в том, что нам бы надо сто таких штуковин и в десять раз больше боеприпасов к ним. Но я благодарен судьбе и за эту удачу.

Он провел костяшками пальцев по пластиковому корпусу ящика.

– Если бы они не были так упакованы, их разнесло бы, как все остальное в машине.

– Что заставляет тебя считать, что у нас есть шанс? – спросил Хадсон.

Рипли проигнорировала эту реплику.

– Через какое время сюда может добраться помощь?

Хикс задумался. Он был слишком поглощен проблемой, как выжить сейчас, чтобы думать о помощи извне.

– Наша миссия должна была быть закончена еще вчера. Значит, за нами могут прислать дней через семнадцать.

Компьютерный техник удрученно всплеснул руками.

– Да нам здесь не продержаться и семнадцати часов.Эти твари явятся сюда раньше, чем мы ждем. Они доберутся до нас раньше, чем нас хватятся на Земле. А когда нас найдут, высосанными и засушенными, как те колонисты, которых мы сожгли на уровне «С»… Как Кроу и Дитрих… – он зарыдал.

Рипли указала на молчаливо наблюдавшую эту сцену Ящерку.

– Она прожила здесь дольше без оружия и без опыта. Колонисты вообще не знали, что им угрожает. Мы же знаем, чего можно ожидать, и у нас есть оружие. Нам не надо очищать колонию от чужих. Все, что мы должны сделать, – это продержаться пару недель. Быть подальше от них и остаться в живых.

Хадсон горько рассмеялся.

– Ага, пустячок. Всего лишь остаться в живых. Дитрих и Кроу тоже живые.

– Но мы здесь, у нас есть какое-то оружие, и мы знаем, что происходит. Нам всем нужно собраться с силами. И тебе тоже, Хадсон. Потому что ты нам нужен, и мне надоели твои комментарии.

Он открыл рот, чтобы возразить, но она еще не закончила.

– Теперь отправляйся в центр управления и собери всю информацию о здешних помещениях. Конструкторские чертежи, схемы техобслуживания – все, что найдешь. Я хочу знать расположение вентиляционных труб, тоннелей для осмотра электрооборудования, подвалов, всех проходов в это крыло колонии. Я хочу видеть все нутро этого здания. Если они до нас не доберутся, они не смогут нам навредить. Они еще не прошли сквозь эти стены, может быть, они и не могут. Мы сейчас в самом укрепленном здании колонии, за исключением, может быть, процессорных станций. Мы находимся выше уровня поверхности планеты, а они пока еще не показывали нам, что умеют лазить по вертикальной стене.

Хадсон заколебался, но затем слегка расправил плечи, обрадовавшись возможности заняться делом. Хикс одобрительно кивнул Рипли.

– Согласен, – сказал ей компьютерный техник, к которому начала возвращаться уверенность в своих силах. – Вы хотите знать расположение каждой розетки здесь, и я найду план.

Он направился к пульту компьютера. Хикс повернулся к синтетику.

– Дать вам работу или вы уже что-то придумали?

Бишоп был в некоторой нерешительности. Это тоже было частью заложенной в него программы. Настоящий андроид никогда не может быть нерешительным.

– Если у вас есть что-то особое, именно для меня…

Хикс покачал головой.

– В таком случае я пойду в медицинскую лабораторию и продолжу свои исследования. Может, отыщу что-нибудь полезное для вас.

– Отлично, – сказала Рипли. – Занимайтесь этим.

Она пристально посмотрела на него. Если Бишоп и заметил этот взгляд, он не подал вида. Он повернулся и направился в лабораторию.

X

Когда Хадсон работал, он делал все очень быстро. Вскоре Рипли, Хикс и Берк окружили его, разглядывая высветившуюся на большом дисплее серию карт и чертежей. Ящерка подпрыгивала за их спинами, пытаясь разглядеть что-нибудь на экране.

Рипли постучала пальцем по экрану.

– По-видимому, они проникали сюда через этот служебный тоннель.

– Да, верно, – согласился Хадсон. – Он соединяет процессорную станцию с подвальными помещениями колонии. Вот здесь они появились, – показал он, – и застали колонистов врасплох. Я тоже выбрал бы этот путь.

– Хорошо. Вот в этом конце есть пожарная дверь. Первое, что мы должны сделать, – это поставить в этом тоннеле одного из караульных роботов и запечатать эту дверь.

– Это может их не удержать, – Хикс рассматривал план. – Если перекрыть им этот служебный тоннель, они могут найти другой вход. Мы должны учитывать эту возможность.

– Правильно. Поэтому мы установим баррикады из сварных конструкций вот на этих пересечениях, – говоря это, она показала места на схеме, – и перекроем вентиляционные трубы здесь и здесь. Тогда они смогут добраться до нас только по этим двум коридорам, и мы можем поставить здесь еще двух роботов.

Когда она показывала точки на схеме, ее ноготь постукивал но твердой поверхности светящегося экрана.

– Конечно, они могут разломать крышу, но я думаю, что для этого им потребуется время. А к тому времени должна появиться помощь, и нас тут уже не будет.

– Да, лучше бы нас в тот момент тут не было, – прошептал Хикс, внимательно изучая схему. – Выглядит великолепно. Запечатываем запасной вход, перекрываем коридоры, и нам требуется только колода карт, чтобы скоротать время.

Он выпрямился и осмотрел остальных.

– Хорошо, давайте так и действовать.

Хадсон встал по стойке «смирно»:

– Так точно!

Ящерка скопировала его жест и его интонацию.

– Так точно.

Компьютерный техник взглянул на нее и улыбнулся, но тут же спохватился. Эта улыбка могла повредить его репутации.

Хадсон ворчал, устанавливая вторую караульную пушку на треножник, поглощающий отдачу. Оружие было тяжелое, угловатое, оно не имело ни мушки, ни спускового устройства. Васкес установила на место свою пушку, затем подключила кабель от стрелкового механизма к детекторам движения. Убедившись, что техник находится в стороне от линии стрельбы, она нажала кнопку с надписью «Активация». На верхней части пушки загорелся зеленый огонек. На небольшом диагностическом экране сбоку вспыхнула надпись «Готов», сначала желтого цвета, затем – красного.

Оба отошли в сторону. Васкес подобрала валявшийся на полу помятый контейнер для мусора и крикнула в сторону установленного на пушке микрофона:

– Проверка!

Затем она бросила контейнер в середину коридора.

Обе пушки развернулись и открыли огонь раньше, чем контейнер упал на пол, превратив его в кучу металлических кусочков. Хадсон восхищенно вскрикнул:

– Подавитесь, гады!

Он понизил голос, обращаясь к Васкес:

– Хочу я туда, где огнеметов стада, где гамбургеры из оленя… [20]20
  Хадсон переиначивает слова популярной американской песни: «Хочу я туда, где бизонов стада, где пасется пугливый олень…».


[Закрыть]

– Ты всегда был слишком сентиментален, – ответила Васкес.

– Я знаю. Это написано у меня на лице.

Отвернувшись, он уперся плечом в пожарную дверь:

– Помоги мне.

Васкес помогла ему задвинуть тяжелый стальной барьер. Затем она достала портативный сварочный агрегат, который принесла с собой, и взялась за дело. Из горелки вырвалось голубое пламя. Она повернула диск на рукоятке, регулируя струю ацетилена.

– Отойди в сторону, парень, а то я приварю твои ноги к ботинкам.

Хадсон отодвинулся, осмотрел пустынный коридор и включил микрофон.

– Говорит Хадсон.

– Ну, как вы там? – мгновенно откликнулся Хикс. – Мы герметизируем большую воздушную шахту, ту, что нашли на плане.

– Установки А и В на месте и активированы. Кажется, все нормально. Если они пойдут этим тоннелем, то им крышка. Сейчас завариваем дверь.

– Порядок. Когда закончите, возвращайтесь наверх.

– А ты думал, останемся здесь?

Хикс улыбнулся. Звучит похоже на прежнего Хадсона. Он отодвинул микрофон от лица и стал устанавливать толстую металлическую плиту, закрывая отверстие воздуховода. Рипли достала сварочный аппарат, копию того, что был у Васкес, и стала приваривать плиту к полу.

Берк и Ящерка тоже были заняты. Они перетаскивали в один угол контейнеры с лекарствами и едой. Чужие не тронули запасы продуктов. Еще более важно было то, что работала система получения воды. Они не погибнут от голода и жажды.

Когда две трети плиты были уже приварены, Хикс отложил сварочный аппарат в сторону и достал из кармана на поясе маленький браслет.

– Наденьте это на руку, – он протянул браслет Рипли.

– Что это?

– Индивидуальный локатор. Военный аналог тех ПЛД, что использовали колонисты. У него поменьше радиус действия, и надевается он снаружи, а не вживляется в тело, но идея – та же самая. Благодаря ему я всегда смогу узнать ваше местонахождение в комплексе с помощью вот этого, – он показал ей на миниатюрный прибор, встроенный в его боевую амуницию.

Она с любопытством посмотрела на прибор.

– Мне это не нужно.

– Ну, это всего лишь предосторожность. Понимаете?

Она еще раз взглянула на него, затем пожала плечами и застегнула браслет на запястье.

– Спасибо. А у вас есть такой.

Он улыбнулся.

– У меня только один детектор, – он постучал по прибору. – Я и так знаю, где я нахожусь. Что на очереди?

Она тут же забыла о браслете, углубившись в изучение распечатки схемы, сделанной Хадсоном.

Пока они работали, произошло нечто странное. Они все были слишком заняты, чтобы заметить это, только Ящерка сразу обратила внимание.

Ветер стих. Совершенно. В тишине, окружавшей колонию, завивались только клубы тумана. За свои два посещения Ахеронта Рипли впервые не слышала завываний ветра. Это вызывало беспокойство.

Отсутствие ветра еще больше снизило видимость. Туман клубился вокруг оперативного центра, мгла заволакивала стекла. Казалось, они находятся под водой. Ничто не двигалось.

В служебном тоннеле, соединяющем здание колонии с процессорной станцией, стояли два робота, их сканеры бодрствовали. Робот С охранял пустой коридор, мягко светилась зеленая надпись «Заряжен». Через отверстие в потолке в дальнем конце прохода просачивался туман. Капли воды конденсировались на гладких металлических стенах и падали на пол. Оружие не стреляло по падающим каплям. Оно было смышленым и могло отличить безобидные природные явления от враждебных движений. Вода не делала попыток прорваться, и оружие молчало, терпеливо ожидая того, кого нужно убивать.

Ящерка перетаскивала коробки до тех пор, пока совсем не выбилась из сил. Рипли взяла ее на руки и понесла из операторской в медицинское крыло. Маленькая головка покоилась на ее плече. Временами она пыталась что-то сказать, и Рипли отвечала ей. Рипли искала относительно безопасное место, где ребенок мог бы спокойно отдохнуть.

В дальнем конце медицинского отсека помещалась операционная. Часть сложного оборудования была расставлена вдоль стен, часть свешивалась на кронштейнах с потолка. Большую часть потолка занимал свисавший с него огромный шар с лампами и дополнительным хирургическим инструментом. В углу было достаточно места для нескольких металлических коек.

Здесь они и будут спать. Сюда они отступят, если чужие прорвут наружную оборону. Внутренняя цитадель. Стены операционной хорошо герметизированы и очень прочны, по крайней мере, так утверждала схема, найденная Хадсоном. Если им придется убить себя, чтобы не попасть живыми в лапы чужих, спасатели найдут здесь их тела.

Но сейчас здесь тихо, спокойно и уютно. Рипли мягко опустила девочку на ближайшую кровать.

– Ну вот, полежи здесь и отдохни. Мне нужно помочь остальным, но я буду часто заходить к тебе. Тебе нужно отдохнуть. Ты очень устала.

– Я не хочу спать, – Ящерка смотрела ей прямо в глаза.

– Тебе нужно поспать, Ящерка. Без этого нельзя. Когда ты отдохнешь, ты почувствуешь себя лучше.

– Но мне снятся страшные сны.

Рипли чуть было не вздрогнула, но, стараясь казаться спокойной и жизнерадостной, ответила девочке:

– У всех бывают плохие сны, Ящерка.

Девочка свернулась калачиком под одеялом.

– Но не такие, как мои.

Не ручайся за это, малыш, подумала Рипли, а вслух сказала:

– А вот Кейси никогда не видит плохих снов.

Она взяла из рук девочки головку куклы и заглянула внутрь.

– Как я и думала, там ничего плохого нет. Может и ты постараешься быть, как Кейси. Представь, что и у тебя в головке ничего нет.

Она погладила лоб девочки, и та улыбнулась.

– Ты хочешь, чтобы она была как будто пустая?

– Да, как будто пустая. Как у Кейси.

Она отвела со лба Ящерки упавшие пряди.

– Если ты так сделаешь, то тебе наверняка не приснятся плохие сны.

Она закрыла немигающие глаза куклы и отдала ее хозяйке. Ящерка взяла куклу и закатила свои собственные глаза, как бы говоря: «Не принимайте меня за пятилетнюю дурочку, леди. Мне уже шесть.»

– Рипли, она не видит страшных снов, потому что она просто кукла из пластика.

– Да. Извини меня, Ящерка. Ну тогда представь себе, что ты, как и она, сделана из пластика.

Девочка почти улыбнулась. Почти.

– Я попробую.

– Молодец. Может быть, и я попробую.

Ящерка положила Кейси поближе к себе и задумчиво сказала:

– Моя мама всегда говорила, что на свете нет никаких чудовищ. По-настоящему. А они есть.

Рипли все еще гладила белокурую головку.

– Да, они есть.

– Они такие же настоящие, как ты и я. Они не выдуманы и не из книжек. Они взаправду настоящие, не как те, что я видела в кино. Почему детям говорят неправду, будто их нет?

Рипли знала, что этому ребенку нельзя лгать. Да она и не собиралась делать этого. Ящерка слишком многое видела, ее не проведешь. Рипли инстинктивно чувствовала, что если она скажет девочке неправду, то потеряет ее доверие навсегда.

– Ну, некоторым детям трудно бывает понять. Правду, я имею в виду. Они пугаются, или взрослые думают, что они испугаются. И взрослые не говорят им об этом.

– О чудовищах? А в маме тоже росло чудовище?

Рипли нашла несколько одеял и принялась старательно укрывать худенькое тело ребенка.

– Я не знаю, Ящерка. И никто не знает. Это правда. И я думаю, никто никогда не узнает.

Девочка задумалась.

– Они, как дети? Как человеческие дети? Они тоже растут внутри?

По спине Рипли пробежал холодок.

– Нет, совсем не так. У людей совсем по-другому, моя милая. По-другому все начинается, и ребенок появляется по-другому. У людей мама и ребенок действуют вместе. А у этих чужих…

– Понимаю, – перебила ее Ящерка. – А у тебя был ребенок?

– Да, – она натянула одеяло на девочку. – Однажды. Маленькая девочка.

– Где она? На Земле?

– Нет. Ее нет.

– Умерла.

Ящерка не спрашивала, но Рипли медленно кивнула, пытаясь вспомнить бегающую и играющую малышку с черными кудряшками, обрамляющими милое личико. А затем фотографию пожилой женщины, виденную всего один раз. Ребенок и взрослая женщина, связанные временем, пролетевшим в гиперсне. Отец девочки был еще более далеким воспоминанием. Как много потеряно и забыто. Юношеское чувство разбилось о действительность. Развод. Гиперсон. Время.

Она вернулась к кровати и повернула к девочке переносной обогреватель. В операционной стало уютнее. Обогреватель был сделан из пластмассы, но когда его включали, внутри, казалось, оживали языки пламени. От обогревателя пошло приятное тепло.

– Рипли, вот что я думаю. Может быть, я смогу заменить ее тебе. Твою девочку. Не навсегда. Попробуй, если тебе не понравится, то ничего. Я пойму. Не беда. Что ты думаешь?

Рипли собрала всю свою волю, чтобы не разреветься на глазах у ребенка. Она обняла девочку. Кто знает, что у них впереди. Может быть именно ей придется пустить пулю в Ящерку в последний страшный миг.

– Мне кажется, это не самая плохая мысль из того, что я слышала за сегодняшний день. Давай поговорим об этом позже, хорошо?

– Ладно, – лицо озарилось застенчивой улыбкой.

Рипли погасила свет и стала подниматься. Маленькая ручка схватила ее с неожиданной силой.

– Не уходи! Пожалуйста.

Рипли мягко высвободила свою руку.

– Все будет хорошо. Я буду в соседней комнате. И никуда не уйду. И не забывай, что я там. Видишь эту камеру? – она показала на маленькую видеокамеру над дверью. – Я все время буду следить за тобой и все увижу.

Легкий кивок в темноте.

– Я буду видеть тебя, как если бы я сама была здесь.

Ящерка все еще колебалась. Тогда Рипли сняла с руки браслет, который дал ей Хикс. Она застегнула его на маленьком запястье.

– Вот. Это тебе на счастье. Это тоже поможет мне наблюдать за тобой. А теперь спи – и никаких снов. Хорошо?

– Я постараюсь.

В полумраке Рипли увидела, как девочка улеглась на бочок, прижала к себе голову куклы и смотрела полузакрытыми глазами на светящийся браслет. Обогреватель мирно жужжал, когда Рипли выходила из комнаты.

Такие же полузакрытые глаза двигались вверх и вниз. Это был единственный признак того, что лейтенант Горман еще жив. Это являлось даже улучшением его состояния. Один шаг от полного паралича.

Рипли склонилась над столом, на котором лежал лейтенант, и заметила это движение глаз. Интересно, узнает ли он ее.

– Ну, как он? Я вижу, он открыл глаза.

– На это, наверное, ушли все его силы.

Бишоп сидел за соседним столом. Он был окружен инструментами и сверкающим медицинским оборудованием. Яркий свет лампы заострил черты его лица, придавая ему мрачноватое выражение.

– Он чувствует боль?

– Скорее всего, нет. Уверен, что он даст нам знать, если это так. Кстати, я выделил этот яд. Интересная штука. Это невротоксин. Он действует на мышцы. Весь остальной организм работает нормально. Интересно, как они определяют нужную дозу для каждого организма? Инстинктивно?

– Я спрошу первого из них, кого повстречаю.

Она продолжала наблюдать за движениями век лейтенанта.

– Или это непроизвольные мигания, или он подмигнул мне. Ему становится лучше?

Бишоп кивнул:

– По-видимому, токсин участвует в обменном процессе. Он очень силен, но тело способно выводить его. Я нашел его следы в моче. Удивительный механизм – человеческое тело. Приспосабливается ко всему. Если он будет постоянно выделять токсин, то скоро проснется.

– Давайте подытожим наши знания. Чужие обездвиживают колонистов, которых не убили, тащат их на процессорную станцию, там помещают в кокон и используют для выращивания других чужих.

Она указала на один из цилиндров, в которых плавали образцы вцеплявшихся в лицо паразитов.

– Это значит, что их очень много, верно? По одному на каждого колониста. По крайней мере, больше сотни, даже если считать, что около трети они потеряли в последнем бою.

– Да, логично, – с готовностью согласился Бишоп.

– Эти паразиты появляются из яиц. Тогда откуда эти яйца? Парень, который первым нашел чужой корабль, сообщил нам, что там внутри множество яиц, но не сказал, сколько. А после него никто туда не ходил. Я не думаю, что яйца притащили сюда с корабля первые чужие. А это значит, что они появились из какого-то другого места.

– Это сейчас самый важный вопрос, – Бишоп повернулся к ней лицом. – Я непрерывно думаю об этом с тех пор, как стали ясны размеры несчастья, постигшего колонию.

– Есть какие-нибудь соображения?

– У меня есть только предположение.

– Давайте.

– Можно провести параллель с некоторыми видами насекомых, имеющих строгую организацию. К примеру, колония термитов или муравьев управляется одной особью женского пола, маткой, которая и является источником новых яиц.

Рипли поморщилась. Она была не готова к таким прыжкам от межзвездной навигации к энтомологии:

– И эта матка тоже появляется из яйца?

– Совершенно верно, – кивнул синтетик.

– Что, если на чужом корабле не было такого особого яйца.

– В сообществе насекомых они сами создают такое яйцо. Муравьи, пчелы, термиты – все они используют схожий метод. Они выбирают обычное яйцо и кормят зародыш, развивающийся внутри, особой пищей. У пчел это называется маточным молочком. Оно изменяет даже химическое строение особи, и матка сильно отличается от рабочих пчел. Теоретически матку можно вырастить из любого яйца. Почему насекомые выбирают конкретное яйцо, мы пока не знаем.

– Так вы говорите, что все эти яйца отложила одна тварь?

– Если работает аналогия с насекомыми. Если это так, то может быть сходство и в других отношениях. Например, матка чужих может быть, как и матка муравьев или термитов, крупнее, чем те чужие, которых мы видели. Матка термитов не может даже самостоятельно передвигаться. Ее кормят и за ней ухаживают рабочие особи, ее держат в самом безопасном месте. Она практически безвредна. С другой стороны, пчелиная матка намного опаснее любой рабочей пчелы, так как может жалить много раз. Она – средоточие всей их жизни, истинная мать всего сообщества.

Бишоп сделал паузу, затем продолжал:

– По крайней мере, в одном аспекте аналогия с насекомыми не работает. Муравьи и пчелы развиваются из яиц во взрослых особей. Чужим для развития эмбриона необходимо живое тело. Иначе весь Ахеронт уже был бы покрыт тварями.

– Забавно, но неубедительно. Эти существа намного крупнее муравьем и термитов. Разумны ли они? Существует ли их гипотетическая матка? На «Ностромо» мы не смогли ответить на эти вопросы. Мы были заняты тем, чтобы остаться в живых.

– Трудно сказать, – у Бишопа был задумчивый вид. – Тем не менее, есть одна вещь, которая заслуживает внимания.

– Что это?

– Может быть это только слепой инстинкт, тяга к теплу или еще что-то, но матка, если предположить, что она существует, выбрала для своих яиц единственное место в комплексе, которое мы не можем разрушить, не уничтожив себя. Под теплообменником процессорной станции. Если это – инстинкт, то они – не разумнее обычного термита. Если, с другой стороны, это – разумный выбор, то мы сейчас находимся в очень затруднительном положении.

– Конечно, при условии, что эти предположения имеют какое-то отношение к реальности. Может не оказаться ни матки, ни сообщества чужих. В конце концов, руководит ими инстинкт или разум, но мы видели, что они действуют сообща. По крайней мере, это бесспорно. Мы видели их в действии.

Рипли просматривала результаты анализов, сделанных Бишопом. Они не внушали оптимизма. Впрочем, Рипли и не надеялась на это. Она кивнула в сторону цилиндров.

– Как только вы закончите анализы, я хочу, чтобы эти твари были уничтожены. Вы понимаете?

Андроид взглянул в сторону двух живых паразитов, зловеще пульсирующих в своих цилиндрических тюрьмах. Он был расстроен.

– Мистер Берк дал мне распоряжение сохранить их живыми и доставить в лаборатории Компании. Он настаивал на этом.

Самое удивительное было то, что она подошла к микрофону, а не к ближайшему оружию.

– Берк!

– Да? – сквозь статические разряды донесся слабый голос. – Это вы, Рипли?

– Конечно, я. Где вы?

– Копаюсь в архиве, пока есть время.

– Приходите в лабораторию.

– Сейчас? Но я еще…

– Сейчас! – она прервала связь и посмотрела на Бишопа. – Идемте со мной.

Он послушно отложил свою работу и поднялся, чтобы следовать за ней. Это было все, чего она хотела: убедиться, что он выполняет ее приказы. Это значило, что он не находится в полном подчинении у Берка.

– Ладно, не нужно.

– Я буду счастлив сопровождать вас, если вы этого хотите.

– Все в порядке. Я решила сделать это сама. Продолжайте свои исследования. Это более важно.

Он кивнул, хотя выглядел озадаченным, и вернулся в свое кресло.

Берк ждал ее перед входом в лабораторию.

– Я надеюсь, у вас что-нибудь важное? Мне кажется, я на что-то напал, а у нас мало времени.

– У вас вообще не осталось времени. Туда.

Она указала рукой в сторону операционной. Стены ее были звуконепроницаемы и она могла кричать на Берка от всей души, не привлекая внимания остальных. Берку следовало поблагодарить ее за такую предусмотрительность. Если бы о планах Берка узнала Васкес, она не стала бы тратить время на споры. Он мгновенно получил бы пулю в лоб.

– Бишоп сообщил мне, что вы собираетесь прихватить этих паразитов с собой на Землю, это правда?

– Но они же безвредны в растворе, – он даже не пытался отпираться.

– Они безвредны только мертвые. Вы что, этого еще не поняли? Я требую, чтобы они были уничтожены, как только Бишоп закончит свои исследования.

– Будьте благоразумны, Рипли, – призрак прежней, самоуверенной улыбки исчез с лица Берка. – Эти твари будут дороже миллионов для лаборатории биологического оружия. Хорошо, мы сбросим ядерную бомбу на колонию. Здесь я остался в меньшинстве. Но эти два существа. Они не доставят нам никаких хлопот, сидя в своих сосудах. Вы что, беспокоитесь за их судьбу в земной лаборатории? Там у нас есть люди, которые умеют обращаться с такими вещами.

– Никто не знает как обращаться с «такими вещами». Никто никогда не встречал ничего подобного. Представьте, что может произойти, если хотя бы одна такая тварь попадет в большой город с его тысячами километров подземных коммуникаций, трубопроводов и каналов, где можно спрятаться.

– Но она не сможет вырваться.

– Не торгуйтесь, Берк. Мы слишком хорошо знаем этих чудовищ. Это слишком рискованно.

– Рипли, вы же умнее, чем все остальные здесь, – он умолял и убеждал ее одновременно. – Если мы правильно сыграем, мы оба станем героями. Будем обеспечены на всю жизнь.

– Вы действительно так это видите? – она с недоверием смотрела на него. – Картер Берк, покоритель чужих. Неужели то, что произошло на уровне «С» процессорной станции, не произвело на вас никакого впечатления?

– Они отправились туда неподготовленными и самоуверенными, – голос Берка был ровным. – Их захватили в таком месте, где они не могли использовать нужную тактику и оружие. Если бы все они использовали импульсные винтовки, держали себя в руках и не стреляли бы вверх по теплообменнику, они бы все были здесь, и мы бы сейчас летели в «Сулако» на Землю, а не сидели бы здесь, как куча напуганных кроликов. Их послал туда Горман, а не я. Кроме того, они сражались с взрослыми чужими, а не с этими паразитами.