Текст книги "Шаг за черту"

Автор книги: Ахмед Салман Рушди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 34 страниц)

Две катастрофы

Август 2000 года.

Жизнь теперь несется с такой скоростью, что мы ни на чем не можем надолго сосредоточиться. Нам нужны краткие определения, которые тотчас связываются с событиями в новостях, объясняют и раскладывают все по полочкам, чтобы мы могли двигаться дальше, успокоенные иллюзией, будто что-то понимаем. В дни, последовавшие за двумя катастрофическими крушениями – процесса мирного урегулирования на Ближнем Востоке и французского «конкорда», – армия комментаторов пыталась породить короткие (чтобы уместились на открытке) эффектные фразы, которые цепляли бы слушателя.

Из двух несчастий крушение «конкорда» с большей легкостью теряет заключенное в нем Мгновенное Сообщение. Оно знаменует, как сообщают нам тысячи ученых мужей, Конец Мечты о Будущем. В мире, где никогда не падал ни один «конкорд», этот самый грациозный авиалайнер воплощал наши мечты о превосходстве. В новой реальности, которая все еще дымится на земле в парижском пригороде Гонесс, мы вынуждены умерить свои ожидания. Превосходство убивает. Об этом рассказывают нам фотографии. В своих самолетах, в своих жизнях, в своих фантазиях мы должны отказаться от идеи рушить барьеры. На короткий сказочный период мы превзошли свои возможности. Теперь мы снова оказались в крепких объятиях земли.

К несчастью, второе крушение, кажется, если подумать, настаивает на значении совершенно противоположном. Где бы я ни был за последнюю неделю или около того, что бы ни увидел, услышал или прочитал, постоянно возникает один и тот же вопрос: если бы дело предоставили тебе, как бы ты решил проблему Иерусалима? И на полосах газет, и в застольных беседах, кажется, делают вывод, что старый город должен стать свободным городом, Городом Мира, ни израильским, ни палестинским, но столицей и тех и других. Это представляется справедливым и вполне достижимым. Да, эта мысль нам нравится… Что вы сказали? Какое-то экстренное сообщение с места событий?.. Скорее включите Си-эн-эн!

…О, хорошо, мы можем несколько углубиться в эту тему, если вы так уж настаиваете. На самом деле все просто. Правительство Барака уже сдалось, но правительству США нужно еще выкрутить руки Израилю, чтобы он согласился на неизбежные последствия. И да, Арафат не идет на компромисс, частично из-за того, что Хосни Мубарак убедил своих главных сторонников в необходимости придерживаться жесткой позиции: или мы получаем Западный Иерусалим, или война. Следовательно, Соединенным Штатам требуется выкручивать руки арабским государствам до тех пор, пока они не согласятся на Единственно Возможное Решение…

…Видите ли, иногда люди просто должны быть выше того, что тянет их назад. Мы, они, просто должны найти это в себе, в них, чтобы выказать превосходство. Потому что мир и есть Мечта о Будущем, и от нее нельзя отказываться…

Мгновенные аналитики, таким образом, стоят перед лицом откровенного черно-белого Противоречия. Если «смысл» крушения «конкорда» понят верно, тогда крах мечты человечества неизбежен. Стало быть, не будет мира на Ближнем Востоке. И когда интифада вернется в более яростной форме – потому что теперь палестинцы могут сражаться оружием вместо камней, – Израиль нанесет ответный удар с максимальной силой и регион окажется на грани войны. Но если, с другой стороны, пост-кэмп-дэвидский, свободный Иерусалим воплотится в жизнь, он даст всем нам новую надежду и возродит идею будущего как потенциальной утопии «Звездного пути», где технологические чудеса – более безопасные и дешевые «конкорды», наверное «конкорды для всего», – являются рука об руку с общей для всех братской философией человеческих взаимоотношений.

В реальности, однако, никакого противоречия не существует. В реальном мире настоящее всегда несовершенно, а будущее (по большей части) всегда территория надежды. Проблема в том, как мы все упорно желаем реагировать на новости. А это Хорошо? Или это Плохо? Что в этом есть для нас? Что скажут нам о нас самих? Или о других? С какой точки зрения смотреть? Кто виноват? Дайте мне пульт. Давайте переключать каналы! В своем знаменитом эссе «Болезнь как метафора» Сьюзан Зонтаг указывала на опасность мыслить в подобном квазимистическом ключе, например усматривать проклятие или наказание в болезни или несчастье. Этот спор также взывает к новостям или, точнее, к нынешней одержимости поиском символических значений вынесенных в заголовки новостей событий. Новость как Мгновенная Метафора оборачивается беспорядочной катастрофой: крушение самолета обретает обобщенный культурный смысл, или, что еще опаснее, события, подобные Кэмп-Дэвидским переговорам, толкуют и перетолковывают до тех пор, пока многочисленные отголоски и эхо не усложнят и не затемнят совершенно и без того сложный, наполовину разрешенный, наполовину загнанный в угол вопрос.

Новость как Мгновенная Метафора в высшей степени эмоциональна, часто политически искажена, неизбежно поверхностна. (Гнусное убийство в Великобритании юной Сары Пейн, тотемически представленное как символ невинности, которой угрожает зло, превратило часть средств массовой информации в бурлящую, жаждущую самосуда толпу.)

Британское правительство – в числе многих – в последнее время подвергалось нападкам за свою приверженность кажущемуся вместо настоящего, представлению вместо реальности, говоря иными словами, за Правительство как Метафору. Однако если бы сами средства массовой информации, щедрые на комментарии – провокационные колонки мнений, какими бы речистыми ни были их авторы, настолько дешевле старомодной журналистики, – с меньшим рвением терзали бы новость от момента ее появления до тех пор, пока она не превращается в головокружительное, гипнотизирующее мельтешение, мы видели бы гораздо яснее сквозь завесу тумана и зеркала политтехнологов и пиарщиков.

Перев. Е. Королева.

Сенатор Либерман[**]**
  [Джозеф (Джо)] Либерман (р. 1942) – американский сенатор (первоначально демократ, ныне – независимый) от штата Коннектикут; баллотировался на пост вице-президента США в паре с Альбертом Гором на выборах 2000 г.


[Закрыть]

Сентябрь 2000 года.

Согласно классическому руководству по Realpolitik – «Государю» Никколо Макиавелли, правителю нельзя быть религиозным, однако должно являться адептом симулирования религиозности. Было бы большим облегчением, если бы в ходе нынешней богоозабоченной избирательной кампании в США выяснилось, что, когда разные кандидаты выказывают разную степень духовного рвения, на самом деле они не имеют в виду ничего такого. Если бы они просто пытались хорошо выглядеть в глазах печально известного своей религиозностью американского электората, можно было бы простить им напыщенные фразы. Быть циничным – это всего-навсего означает быть политиком, и, следовательно, цинизм намного предпочтительнее святошества.

Боюсь, нам не повезет. Билл Клинтон, возможно, самый набожный из всех верующих, однако та истовость и частота, с какими он кается в грехах, его блистательная многоречивость и великолепно разыгрываемое представление «падший грешник зрит свет» подняли отправление Лидером религиозных обрядов на уровень профессионального шоу-бизнеса. У его преемников – а ни один из них не несет на себе благословения (или проклятия) легендарного клинтоновского обаяния и шика – нет иного выбора, как только говорить, что они думают, а это означает, к несчастью, что они думают то, что говорят.

Кандидат, верный заветам Макиавелли, к примеру, должен был бы обратить внимание на опрос общественного мнения, который состоялся после заявления Эла Гора, сделавшего сенатора Джо Либермана вторым в списке демократов. Американский Государь, обнаружив, что, хотя более 90 % имеющих право голоса избирателей готовы поддержать чернокожего кандидата в президенты, еврея или представителя секс-меньшинств, всего лишь половина из них готова отдать свой голос за атеиста, сейчас же стал бы нагнетать духовность, и даже не будь он адептом симулирования глубочайшей веры, обязательно научился бы подобному марш-броску.

И вот тут, подчиняясь поданному сигналу, появляется сам сенатор Либерман, поднимающий из могилы Джорджа Вашингтона своими громогласными декларациями о том, что где нет религии, нет и морали[240]240
  В 1796 г. президент Джордж Вашингтон, обращаясь к американскому народу, призвал его не верить утверждению, будто мораль может существовать без религии.


[Закрыть]. Но хотя сенатор Либерман многолик, он не Макиавелли, что и продемонстрировал крайней неуклюжестью своей попытки придать религии еще большую важность, чем она уже имеет в жизни американцев. После нападок на него Антидиффамационной лиги[241]241
  Антидиффамационная лига – правозащитная общественно-политическая организация, противостоящая антисемитизму и другим формам нетерпимости по отношению к евреям.


[Закрыть] он быстренько пошел на попятный. Теперь он горой стоит за отделение Церкви от Государства, всегда стоял и будет стоять, и, нет-нет, он не считает, что люди неверующие лишены моральных принципов, хотя и потревожил покой несчастного Джорджа, чтобы заявить именно это.

Все Это вызывает тревогу у нас (граждан остального мира), кто не сможет проголосовать в ноябре, но чьи судьбы, однако, зависят в немалой степени от выбора голосующих американцев. Мы и без того уже смущены, ведь только около 30 % американских избирателей считают, что вообще стоит брать на себя труд голосовать, и мысль о том, что относительно убедительное благочестие кандидатов может оказаться решающим фактором, не вселяет в нас уверенности.

В классическом остросюжетном фильме «Маньчжурский кандидат», снятом Джоном Франкенхаймером в 1960-х годах, враги Америки пытаются захватить контроль над Белым домом, выставляя на выборы американского политика, которому «промыли мозги». Сегодня даже друзья Америки жалеют, что в предвыборной гонке не может участвовать кандидат от Остального Мира. Мы все живем под эгидой неколебимой мощи Американской империи, поэтому победивший кандидат будет и нашим президентом тоже. Из предложенного американцам дуэта Остальной Мир явно выбрал бы Эла Гора. Он не только умнее своего противника, но также, видимо, знает, где находится Остальной Мир, что дает ему очевидное преимущество, по нашему, предположительно эгоистическому, мнению. Для многих из нас неспособность Джорджа У. Буша выговорить имя президента Индии стала ошибкой такой же критичной, как «картофелина» Дэна Куэйла[242]242
  В бытность свою вице-президентом США Куэйл стал мишенью для насмешек прессы, когда, участвуя в школьном открытом уроке, поправил правильно написанное школьником слово potato (картофелина) на неправильное potatoe.


[Закрыть]. Любовь Буша к поджариванию себе подобных также внушает беспокойство. Как ни тяжело было простить Клинтону казнь на электрическом стуле умственно отсталого человека, еще сложнее простить Джорджу У. пристрастие к барбекю из человечины.

Печально еще и то, что товарищ, избранный Гором, чтобы доказать его «самостоятельность», оказался ретроградом в отношении к морали. Нападение Либермана на кино во имя «семьи» должно стать предупреждением. Ни эту атаку, ни использование Джорджа Вашингтона в качестве куклы чревовещателя забыть будет не легче, чем незнание Бушем фамилии президента Нараянана. Эл Гор обязательно должен напомнить своему напарнику, что люди могут быть моральными, не будучи религиозными, по той простой причине, что мораль предшествует идеологии; религия – это способ упорядочить наши представления о добре и зле, а вовсе не обязательно источник этих представлений. И заметить сенатору Либерману, что Остальной Мир желает ему малость поумнеть.

Перев. Е. Королева.

Акт о правах человека

Октябрь 2000 года.

В конце 1970-х годов, во время прохождения через Парламент печально известного Акта о британском подданстве[243]243
  Акт о британском подданстве, принятый в 1981 г., определяет гражданство подданного Великобритании по одной из трех категорий: британское, британских зависимых территорий или британское заграничное.


[Закрыть], я входил в делегацию, которая пыталась оказать воздействие на члена кабинета, консерватора Джеффри Финсберга. Представленный акт, доказывали мы, не только расистский по своей сути, он еще и являет собой конституционный грабеж среди бела дня. Он деспотично уничтожает существующее вот уже 900 лет право рождения, так называемое jus soil[244]244
  Закон земли, право почвы (лат.).


[Закрыть], по которому британским гражданством обладают все, кто рожден на британской земле. Его намереваются заменить новой многоступенчатой концепцией национальности как подарка от государства. «Полное» британское гражданство должно основываться на невнятном принципе «национальной принадлежности», который требует, например, чтобы хотя бы одна из двух ваших бабушек или один из двух дедушек являлся гражданином Великобритании, позволяя претендовать на гражданство большинству белых жителей Южной Африки и Зимбабве, но отказывая в нем многим обладателям британского паспорта с черным или коричневым цветом кожи, чьи бабушки и дедушки имели несчастье вырасти в «далеких колониях».

При отсутствии писаной конституции мистер Финсберг и другие консерваторы могли лишь пожимать плечами в ответ на все протесты, и в свое время акт обрел силу закона. Он был представлен как заслон от притока иммигрантов из других стран, и под этим прикрытием у всех граждан, и белых, и черных, было украдено их древнее право.

Этот опыт убедил меня, что хваленая британская «неписаная конституция» не стоит бумаги, на которой не была написана. Как дитя постколониальной эпохи я знал, что британцы оставили каждой своей колонии писаные конституции, почему же Великобритания считает ниже своего достоинства заиметь такую же для себя? Американцы и европейцы давно находят, что британская приверженность к неясным, неопределенным свободам не просто ненормальна, но даже экстравагантна. Если эти ценности достойны того, чтобы ими обладать, почему же, черт побери, они не достойны того, чтобы быть записанными? Однако движения за конституционную реформу, такие как «Хартия-88», в числе учредителей которой я выступал, изначально вызывают издевки в прессе и сталкиваются с политической апатией. То, что мы празднуем обретение законной силы имеющим официальный статус Актом о правах человека каких-то двенадцать лет спустя, знаменует великий сдвиг в британском политическом самосознании, и этот сдвиг – немалая заслуга групп давления, таких как «Хартия-88», «Свобода», «Контроль за цензурой» и «Статья 19». Членство в Европейском союзе также сыграло свою роль. Европейские идеи свободы были осмеяны тори, однако сейчас целительное влияние этих идей уже ощущается.

Если нужны дополнительные доказательства «малоанглийского»[245]245
  В период англо-бурской войны приверженцы расширения Британской империи называли противников новых колониальных захватов сторонниками «Малой Англии». Ныне так именуют ультранационалистов и ксенофобов, противопоставляющих Англию Британской империи.


[Закрыть] неприятия британской консервативной партией такого выбора, реакция партии на Билль о правах во множестве их предоставляет. Настоящее партии, в образе министра внутренних дел теневого кабинета Энн Уиддкомб, ее динозавровое прошлое, представленное лордом Тиббитом, и их друзья в прессе объединились, чтобы атаковать новое законодательство. Суды будут завалены «пустяковыми» делами, протестуют они. Нелегальные иммигранты и преступники станут радостно потирать руки. И еще – о боже! – в школах расцветет мужеложство; и полигамия, узаконенная некоторыми религиями, такими как ислам, больше не будет преступлением! Эта поразительная реакция выдает, насколько глубоко мысль о нарушенных свободах расстраивает британское право. Акт о правах человека, действующий в Шотландии почти год, никак не разрушил гражданское общество, и шотландцы, должно быть, недоумевают по поводу озабоченности консерваторов. (Напомним противникам полигамии: даже в исламе существуют законодательные лазейки. Мусульманские страны, такие как Пакистан, где полигамия не допускается, используют их, чтобы поставить подобную практику вне закона. Где есть желание, там найдется и способ.)

Защитники Акта о правах человека подчеркивали важность создания «культуры свободы». Разумеется, это не означает, будто британцы не ценят свободу. Однако – как заставляет предположить рев тори – некоторые ценят ее недостаточно. Подлинная культура свободы самовыражения, если привести один пример, не потерпела бы затянувшегося присутствия в британском своде законов абсурдного, анахроничного закона о богохульстве. Этот закон фигурировал в Европейском суде по правам человека в «деле о „Видениях экстаза“» (1996)[246]246
  Суд рассматривал правомерность запрета по закону о богохульстве на показ видеофильма «Видения экстаза» о святой Терезе Авильской, жившей в XVI в. монахине-кармелитке, которую посещали экстатические видения Иисуса Христа. С иском обратился создатель фильма, лондонец Найджел Уингроу.


[Закрыть]. В письменных свидетельствах, представленных мною в Страсбурге, я доказывал, что «современная европейская концепция свободы самовыражения создавалась в восемнадцатом столетии деятелями эпохи Просвещения в борьбе не с Государством, но с Церковью. С тех пор Европа сопротивлялась идее инквизиции и сходилась на том, что религиозные ортодоксы не имеют права устанавливать рамки для того, что мы думаем и говорим». В итоге судьи в Страсбурге не отменили закона о богохульстве, предпочитая оставить решение за государствами – членами ЕС. Теперь Великобритания готовится принимать решение. Будем надеяться, что отказ от преследований за богохульство – одно из первых достижений нового Акта. Подобные Энн Уиддкомб и лорду Тиббиту будут страшно расстроены, если так и произойдет, что лишь усиливает притягательность идеи.

Перев. Е. Королева.

Размышления о коллегии выборщиков

Ноябрь 2000 года.

Кульминацией нынешних президентских выборов в США стало внезапное возвращение из небытия одной личности – Бенджамина Харрисона (1833–1901), умеренного республиканца, в период с 1889 по 1893 год двадцать третьего президента Соединенных Штатов. Знаете ли вы его – Бенджамина Харрисона? Мальчугана из Огайо, внука девятого президента Уильяма Генри Харрисона, добряка и прекрасного оратора? Бенджамина Харрисона, который, будучи президентом, подписал первый в истории США антимонопольный закон и, председательствуя в знаменитом «миллиардном Конгрессе»[247]247
  «Миллиардный Конгресс» – 51-я сессия Конгресса США (1889–1891), во время которой были приняты бюджетные ассигнования, впервые в истории превысившие сумму 1 млрд долларов.


[Закрыть], промотал с его помощью весь доход государственного бюджета, доставшегося ему от предшественника? Вы этого не знали? И я не знал. Но есть один факт, благодаря которому этот давно забытый экс-президент навечно гарантировал себе сноску на одной из страниц истории американской избирательной системы. На выборах в 1888 году Харрисон набрал на 95 713 голосов меньше, чем его оппонент Гровер Кливленд – 5 444 337 голосов против 5 540 050, – и тем не менее победил, поскольку распределение голосов обеспечило ему большинство в коллегии выборщиков, где он одержал уверенную победу—233 голоса против 168, поданных за Кливленда.

Яростная схватка между Гором и Бушем впервые ярко высветила тот необычный принцип, по которому работает американская демократия. В этом году мы все узнали, что для того, чтобы стать американским президентом, вовсе не обязательно набирать миллионы голосов – достаточно заполучить в коллегии выборщиков, насчитывающей 538 человек, 270 голосов.

За несколько дней до начала выборов многие политические мужи внезапно осознали, что Эл Гор может, как в свое время Харрисон, набрав меньше голосов, чем противник, стать избранным президентом США, поскольку соотношение голосов, набранных в нескольких особо значимых штатах – густо населенных и промышленно развитых северных и во Флориде, – судя по сообщениям обозревателей, начало стремительно раскручиваться в обратную сторону. В итоге команда Гора принялась горячо восхвалять коллегию выборщиков, превознося до небес отцов-основателей, сделавших сомнительную победу Харрисона конституционно приемлемой. Теперь, когда мы на себе испытали драму самой жесткой предвыборной борьбы за всю историю Америки – борьбы, в которой, как ни странно, именно Буш, а не Гор, отставал от оппонента по количеству голосов, – демократы, внезапно развернувшись на сто восемьдесят градусов, начали кричать о несправедливости проигрыша оппоненту, набравшему меньшее количество голосов. Голова идет кругом от подобных скачков, и тем не менее остается вопрос: насколько демократична система непрямых выборов?

Разновидностью подобной системы явилась так называемая упрощенная демократия, введенная в Пакистане в 1960 году президентом Аюб Ханом и мирно почившая в наши дни. Аюб пришел к власти так же, как и многие пакистанские генералы, – вырвав ее из рук неугодного гражданского лидера. В результате идея представительного правительства, показавшаяся генералу не слишком привлекательной, была заменена придуманной им системой, которую можно было бы назвать скорее «первым шагом к демократии», нежели самой демократией. На период выборов граждане страны становились «избирателями», которые выдвигали примерно тысячу взрослых выборщиков, в свою очередь избиравших «первого демократа», а он уже принимал участие в референдуме, «подтверждавшем» законность власти Аюба.

В 1965 году эта система помогла сломить сильное оппозиционное движение, выступавшее против Аюба; возглавляла его лидер смешанной оппозиционной партии Фатима Джинна, сестра основателя страны. В Пакистане было широко распространено мнение, что «упрощенная демократия» имеет одно огромное преимущество: на членов коллегии выборщиков можно оказывать давление, их можно подкупать. Ход выборов гораздо легче контролировать, когда в них участвует ограниченное число избирателей, а не почти все граждане страны.

Нет, разумеется, последняя система выборов в США невозможна, даже не надейтесь. Верно и то, что над ними открыто потешаются кубинцы, русские и китайцы, называя США «банановой республикой» или того хуже. И даже когда Си-эн-эн говорит о нехорошем «душке», которым веет от выборов во Флориде, когда то и дело всплывают истории о запугивании чернокожих избирателей, о закрытых избирательных участках, где люди так и не смогли проголосовать, и о том, как избирателям заявляли, будто «все бюллетени закончились», те из нас, кто знает, что такое выборы в странах третьего мира, не могут не задать вопрос: почему американцы боятся признать, что все эти вещи происходят в штате, который возглавляет брат потерпевшего фиаско бенефициария? Но даже если за всем этим не стоит политическая возня, странные события во Флориде показывают, почему, в общем и целом, прямые выборы кажутся более «чистыми», чем непрямые. Мудрость тех, кто создал систему коллегиата, больше не кажется нам такой уж неоспоримой. Моя родина Индия, так же как и США – это огромная федерация, жители которой считают себя бенгальцами, тамильцами, кашмирцами и прочая и прочая и уж только потом – индийцами. Однако Индии, располагающей гораздо меньшими ресурсами, чем США, удалось – пусть и не в полной мере – создать основанную на конституции систему прямых демократических выборов, действующую уже более полувека. Трудно понять, почему американцы не желают сделать у себя то же самое.

Впрочем, отцы-основатели все же оставили нам кое-что ценное – систему, заключающую в себе некую загадку для изучающих результаты выборов, обожаемую многими политическими обозревателями. Тот факт, что коллегия выборщиков включает четное число членов, создает возможность «ничьей». (От нечетного числа в свое время отказались, посчитав его ошибочным, по каким причинам – неизвестно до сих пор.) Любители политической эзотерики будут разочарованы: соотношение 269 к 269 весьма маловероятно. В противном случае выборы пришлось бы перенести в Палату представителей, где один делегат от каждого штата имеет один голос. Если бы и там соотношение голосов составило 25 к 25, тогда голосовал бы уже Сенат. А если бы получилась полная ничья – 50 к 50, то, чтобы выйти из туника, пришлось бы выбирать вице-президента. Впрочем, весьма возможно, что отцы-основатели были не так уж глупы. Имея столь «робкий» электорат, как в США, почему бы не выбирать самого влиятельного лидера в мире путем простейшего голосования – в один голос? Можно сказать, что теперь выражение «один человек – один голос» приобретает абсолютно новый смысл.

Перев. С. Теремязева.