Текст книги "Азербайджанские сказки"

Автор книги: Ахлиман Ахундов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Между тем Самед-купец вернулся с караваном в родной город и пошел проведать своего нареченного брата.

Мамед радостно встретил Самеда-купца и сказал ему:

– Брат мой, богатство и славу я получил благодаря тебе, и до конца жизни я твой слуга. Садись на мое место и будь падишахом!

– Нет, брат, – возразил Самед-купец, – я могу быть только купцом, а не падишахом.

– Раз так, – ответил Мамед, – будем торговать и жить вместе. И они зажили счастливо.

С неба упали три яблока: одно тебе, другое мне, а третье тому, кто сказку рассказал.

СКАЗКА ПРО АЗИЗА

одном из городов Ширвана проживал купец Ходжа Исмаил, старшина над сорока купцами. У него был сын – юноша по имени Азиз. Пришло время, и купец умер. Его похоронили и справили поминки. Но сын его Азиз сильно горевал и ни в чем не находил себе утешения.

Оставим его пока горевать, а я вам расскажу о сорока гуляках, живущих в этом же городе. Когда эти гуляки услышали, что Ходжа Исмаил умер, они переоделись в разные одежды: кто нарядился муллой, кто купцом, кто дервишем…

Все они со слезами и причитаниями пришли в дом покойного: один из них назвал себя его дядей, другой – двоюродным братом, третий – зятем… И получилось, что все сорок человек оказались его родственниками. Им подали еду, питье, и они сытно поели.

Когда настал вечер, один из гуляк, переодетый в платье кази, обратился к присутствующим:

– Друзья! Мой племянник Азиз очень грустит по отцу; надо его развлечь. Нет ли у кого-нибудь из вас карт? Сами поиграем и его развлечем.

Карты немедленно нашлись, и началась игра.

Немного погодя «кази» сказал:

– B пустой игре нет никакого толку, давайте играть на деньги.

Каждый из игроков вынул из кармана деньги и положил перед собой. «Кази» стал выигрывать. Потом выигрывать начали и другие игроки, кроме Азиза. А «кази» все приговаривал:

– Племянничек, неси деньги, еще неси!

Азиз приносил, а они выигрывали. Наконец, деньги у Азиза кончились. Тогда стали играть на его ковры. И ковры проиграл Азиз.

– Ну, давайте ложится спать, – предложил «кази». – Сегодня ночью моему племяннику не посчастливилось. Отложим игру до завтрашнего вечера. Посмотрим, кто кого обыграет завтра.

Легли спать. В полночь гуляки встали, забрали все, что было в доме, и потихоньку ушли.

Утром Азиз видит – никого из гостей нет и все, что было в доме, исчезло; остались только голые стены да постель, на которой он спал.

В доме стали причитать и плакать, словно вторично потеряли близкого.

Однажды собрались сорок купцов и сказали матеря Азиза:

– Ходжа Исмаил был у нас старшиной, пусть же теперь Азиз займет его место; отпусти сына с нами, он поедет и займется торговлей.

– Сын мой, – спросила мать у Азиза, – сумеешь ли ты теперь уберечь деньги, если они у тебя появятся?

– Сумею, – твердо ответил Азиз.

– Тогда мать позвала землекопа и приказала под полом выкопать яму. Из ямы достали несколько больших кувшинов, полных золота. Мать накупила сыну несколько вьюков различных товаров, купила хорошего коня я приставила к нему слугу.

Перед тем, как Азиз тронулся в путь, она сказала:

– Сын мой! Привези себе невесту.

Через несколько дней Азиз вместе с купцами был уже в Индии. Они остановились в одном каравансарае и стали продавать товары. Вдруг Азиз увидел, что на базаре продают очень красивую девушку. Он купил ее так, что даже его спутники-купцы об этом не узнали. Ночью Азиз посадил девушку на коня позади себя и быстро поскакал. Он доехал до своего дома, оставил девушку матери и вернулся обратно к своим товарищам.

Оставим его пока торговать, а я расскажу вам об этой девушке.

Однажды девушка сказала матери Азиза:

– Дом, в котором вы живете, плох. Давайте, где-нибудь в другом месте выстроим дом.

– Дочь моя, – ответила мать, – все деньги, что у нас были, я отдала Азизу для торговых дел. На что же мы будем строить новый дом?

– Мать, – сказала девушка, – позови сюда перекупщика.

Когда пришел перекупщик, девушка дала ему драгоценные камни, которые были зашиты у нее в платье, и попросила их продать. Перекупщик продал камни и принес девушке деньги.

После этого мать нашла на окраине города хорошее место, и девушка поручила постройку дома искусному мастеру.

– Выстрой такой дом, – сказала она ему, – какого нет и у падишаха.

Когда дом был построен, девушка спросила у матери Азиза:

– Мать, кто в этом городе самый отчаянный забияка?

– Здесь живет один мясник. Он страшный забияка, все его боятся.

– Пусть он придет сюда!

Когда пришел мясник, девушка сказала ему:

– Я буду платить тебе в день по одному золотому. Ты же не должен пускать во двор никого, даже муху, если бы она просилась.

– Исполню, – согласился мясник.

Однажды сын шаха возвращался с охоты и вдруг остановился в изумлении перед домом, который был краше отцовского дворца. На террасе этого дома сидела девушка и вышивала красивую тюбетейку. И девушка эта была такой красоты, что, видимо, родилась она в добрый день и в добрый час. И царевич влюбился в нее.

Он приехал домой, вызвал одну старуху, дал ей денег и сказал:

– На окраине города стоит дворец, там живет девушка, устрой мне с ней свидание.

Старуха пошла исполнять поручение. Но как только она показалась в воротах, девушка закричала:

– Эй, мясник, собачий сын! Разве я не приказывала тебе не пускать в дом даже муху?

Мясник бросился на старуху и огрел ее два раза палкой.

Старуха изо всех сил пустилась бежать, точно взяла взаймы четыре нога у борзой собаки.

Прибежала она к царевичу:

– Да обрушится твой дворец! – закричала она. – Да обольется кровью твое седло! Караульщик ее дома чуть не убил меня!

Когда царевич услыхал это, он понял, что таким путем ничего не добьется. Тогда он написал письмо и поручил одному человеку доставить его в Индию Азизу. В этом письме говорилось:

«После отца остался ты, а после тебя пусть даже щенка собачьего не останется! Ты привез невесту, а она собирает у себя всех гуляк города».

Азиз получил письмо и ночью поскакал в родной город. Он остановил коня у ворот отцовского дома и видит, что там живет какой-то купец.

– А где же прежние хозяева? – спросил он у него.

– Вон там выстроен необыкновенный дворец, – показал ему рукой новый хозяин дома.

Азиз прикусил себе палец и подумал:

«A-а… так и есть… Ведь я дома не оставил денег, на какие же средства она с матерью могла построить такой дворец?».

Азиз подъехал ко дворцу, отшвырнул от себя мясника, который кинулся на него, и взбежал по лестнице в покои девушки. Когда девушка поднялась ему навстречу, он ударом кинжала сбил ее с ног. Потом выволок ее из дворца и бросил на пустыре, где росла бузина. Не повидался с матерью, сел на коня и поскакал обратно в Индию.

Оставим его пока в Индии, а я вам расскажу о цирюльнике.

В ту пору мимо кустов бузины проходил цирюльник и наткнулся на лежащую раненую девушку. Он поднял ее и отнес к себе домой. Затем привел врача. Девушке перевязали рану и через некоторое время она выздоровела. У цирюльника был брат, который влюбился в девушку.

– Я женюсь на ней, – сказал он цирюльнику.

– Нет, я женюсь, – возразил цирюльник.

И между братьями разгорелась ссора.

Тогда девушка сказала:

– Закажите сундук, положите меня в него и бросьте в море; за того, кто скорее вытащит сундук из воды я и выйду замуж.

Братья согласились. Наутро купили сундук, положили в него девушку и кинули в море. Сундук поплыл. Оба они хотели броситься в воду за сундуком, но побоялись утонуть и вернулись ни с чем домой. А море унесло сундук.

Оставим их дома, а я расскажу вам о рыбаке Мамеде.

Далеко, на берегу моря, жил рыбак Мамед. Он увидел подплывающий сундук, когда ловил рыбу, и очень обрадовался.

«Наверно, разбился корабль, и этот сундук с товарами какого-нибудь купца», – подумал он.

Мамед немедленно забросил сети и выловил сундук. Когда открыл его, то увидел, что в нем девушка необыкновенной красоты.

– Это мое счастье, – сказал он.

Мамед хотел в тот же день жениться на девушке.

– Зачем так спешишь? – сказала девушка. – Отложим свадьбу до завтра.

Легли спать, а когда Мамед заснул, девушка убежала.

По дороге она встретила пастуха. Тот сразу влюбился в ее красоту.

– Кто ты и откуда идешь? – спросил он.

Она ответила, что убежала из дома и голодна. Пастух зарезал ягненка, зажарил его, и они поели. Девушка вымыла и вычистила желудок ягненка, подобрала косы и натянула желудок себе на голову. Оделась пастухом и стала помогать перегонять стадо. Впереди пастух вел стадо, а она сзади подгоняла овец.

Когда наступила ночь, она незаметно свернула в безлюдную степь и к утру дошла до одного города. Здесь девушка увидела большое скопище народа.

– Что случилось? – спросила она у одною человека.

Тот ответил:

– Наш падишах умер. А у нас есть обычай выпускать птицу счастья. На чью голову она сядет, того и выбираем падишахом.

Девушка отошла в сторону и оттуда стала смотреть на толпу.

Птица счастья долго кружилась и, наконец, опустилась на обтянутую желудком ягненка голову девушки. Девушку прогнали.

– Откуда еще взялся этот лысый пастух? – смеялись в толпе.

Второй раз выпустили птицу и она опять села на голову девушки. Девушку заперли в заброшенном доме.

Третий раз выпустили птицу; она кружила, кружила и, наконец нашла дыру в стене заброшенного дома, пролезла внутрь и снова села на голову девушки. Тогда отвели девушку на окраину юрода, оставили ее в крепости и вновь выпустили птицу счастья. Птица опять взвилась в небо и в четвертый раз опустилась на голову девушки.

После этого девушку выбрали падишахом. И она стала царствовать.

Однажды она приказала привести ей художника, чтобы нарисовать портреты гаремных жен. Пришел художник, и она указала ему комнату для работы. Потом переоделась в женское платье и стала такой красавицей, будто четырнадцатидневная луна.

Затем девушка предстала перед художником, который и нарисовал ее портрет. После этого она снова переоделась в царскую одежду и села на трон.

Девушка приказала прибить портрет к главным городским воротам, а у ворот поставить часового и следить: кто взглянет на портрет, глубоко вздохнет и заплачет, того привести к ней.

И вот к воротам подошел какой-то старый дервиш, посмотрел на портрет, глубоко вздохнул и заплакал. Его тотчас же привели во дворец.

На другой день пришел другой дервиш, посмотрел на портрет, вздохнул и заплакал. Его тоже привели во дворец.

Потом привели какого-то купца. А в следующие дна приводили по одному: юношу в царской одежде, цирюльника и, наконец, рыбака и пастуха.

Тогда девушка вызвала к себе старого дервиша и обратилась к нему:

– Почему ты, когда взглянул на портрет, вздохнул и заплакал?

– О повелитель вселенной! Я падишах, а на портрете изображена моя дочь. Я поехал путешествовать, а дочь свою поручил везиру. Когда же вернулся из путешествия, вижу – везир ходит с завязанной головой. Я спросил его, что с ним случилось. Он ответил: «Дочь, которую ты оставил на мое попечение, чуть было не заставила население города перебить друг друга. Я попробовал ее увещевать, но она чуть не убила меня. Тогда я велел своему сыну вывезти ее из города и убить, а тот, оказывается, продал ее». Потом я узнал, что везир мне солгал. Теперь я всюду разыскиваю свою дочь; когда же здесь увидел ее портрет, я вздохнул и заплакал.

Потом девушка вызвала другого дервиша и спросила, почему он вздохнул и заплакал.

– Да будет счастлив повелитель вселенной! – начал дервиш. – Я был везиром одного шаха. Он с женой и сыном уехал, а мне поручил свою дочь. Как-то раз дьявол меня соблазнил пробраться к ней. Она меня выгнала. И так несколько раз я ходил к ней, и каждый раз она выгоняла меня, пока, наконец, не взяла палку и не разбила мне голову. Когда же я узнал, что шах возвращается домой, я испугался, что царевна пожалуется на меня отцу, и выдумал неправду, будто его дочь чуть не заставила население города перебить друг друга. Шах приказал сыну вывезти за город и убить ее, но тот пожалел сестру, не убил, а продал на базаре, как рабыню. Теперь я ищу эту девушку.

Девушка спросила у купца, почему он заплакал, когда взглянул на портрет.

– Меня зовут Азиз, – ответил купец. – В Индии я купил на базаре девушку и отвез к себе домой как невесту. Я оставил ее у матери и вернулся обратно. Однажды я получил письмо от царевича. Он писал: «После отца остался ты, а после тебя пусть даже щенка собачьего не останется. Ты привез невесту, а она собирает всех гуляк города». Я поехал домой. Увидел, что она живет в необыкновенном дворце и убедился, что царевич написал правду. Я вошел в дом, ударил ее кинжалом и бросил в кусты бузины. Я думал, что убил ее, но, оказывается, только ранил. Теперь я всюду ищу ее, и когда увидел здесь портрет, вздохнул и заплакал.

Потом девушка спросила царевича, почему он заплакал.

– Однажды, – ответил тот, – я ехал с охоты. Вижу чудесный дворец, а на террасе сидит девушка необыкновенной красоты. Я в нее влюбился и подослал к ней старуху. Караульщик, который сидел у ворот дворца, не пустил ее и избил. Я понял, что таким путем ничего не добьюсь, и написал обманное письмо купцу Азизу; и вот однажды ночью она исчезла. Теперь я ищу эту девушку. Здесь я увидел ее портрет и заплакал.

Привели цирюльника.

– Кем приходится тебе эта девушка? – спросила она. – Почему ты заплакал при виде ее портрета?

– Однажды ночью, – ответил тот, – я вышел из дому и увидел – лежит раненая девушка. Я отнес ее домой и вылечил. У меня есть брат, который сказал: «Она моя», а я сказал: «Нет, моя!» Девушка сказала нам: «Закажите сундук, положите меня в него и бросьте в море; за того, кто скорее вытащит сундук из воды, я и пойду замуж». Мы так и сделали. Бросили в море сундук, но сами, боясь утонуть, не стали его вытаскивать. Волны унесли сундук. Я увидел над воротами портрет этой девушки, вздохнул и заплакал.

Привели рыбака.

– Почему ты заплакал? – спросила девушка у него.

– Я рыбак, – ответил он. – Однажды вижу – плывет сундук, закинул сеть, выловил его и нашел в нем девушку. Повел ее домой и хотел жениться на ней, но она ночью сбежала. Теперь я ищу повсюду эту девушку. А здесь увидел ее портрет и заплакал.

Наконец, девушка спросила у пастуха:

– Почему ты заплакал?

И пастух рассказал о том, как встретился с девушкой и как она исчезла ночью.

– Если теперь, – спросила она, – обращаясь ко всем, – вы увидите ту девушку, узнаете ее?

– Узнаем, – ответили все разом.

Девушка сняла с головы царский венец, опустила косы и сказала:

– Дорогой отец, узнай, наконец, свою дочь. Это – тот самый везир, который жестоко поступил со мной. Это – тот Азиз, который купил меня у брата, поверил клевете и чуть не убил меня. А это – царевич, который навлек на меня столько несчастий. Это – тот цирюльник, который меня вылечил. А это – рыбак, который вытащил меня из моря. А вот – пастух, что накормил меня.

Затем она обратилась к Азизу:

– Раскаиваешься ли ты в своем поступке?

– Раскаиваюсь! – со слезами ответил Азиз. – И если бы я был властен, то отрубил бы голову двум клеветникам: везиру и царевичу.

– Пусть так и будет, – сказала девушка и приказала привести палача.

Цирюльника, рыбака и пастуха девушка щедро вознаградила, а отца оставила жить у себя.

Азиз сорок дней и сорок ночей праздновал свадьбу, и зажили они после этого очень счастливо.

И ты будь счастлив, и я тоже, ты живи дважды по пятьдесят лет, а я – сто: что больше, пусть будет твое, что меньше – мое.

МАМЕД

ила старуха, звали ее Фаты-гары. У нее был сын подросток Мамед.

Фаты-гары получала у лавочников хлопковое волокно, сучила из него нитки, носила на базар и там продавала. Часть выручки она отдавала за волокно, а на остальные деньги покупала хлеба и луку, тем с сыном и кормилась.

Как-то раз Мамед гулял по базару и увидел очень хороший кишмиш. У него потекли слюнки, но не было ни гроша, чтобы купить кишмиш. Опечаленный Мамед почесал паршу на голове и пошел домой. Матери дома не было. Тогда он решил воспользоваться этим.

Перед тем Фаты-гары кончила сучить нитки и мотками повесила их под потолком. Мамед подпрыгнул, сорвал моток ниток и спрятал себе за пазуху. Потом он вернулся на базар и встал около лавки бакалейщика.

– Эй, паршивый лодырь, – крикнул бакалейщик, – не мешай здесь, дай заниматься торговлей!

Мамед вынул из кармана моток ниток, протянул его бакалейщику и получил за это немного кишмишу.

Оставим пока Мамеда есть кишмиш, а я вам расскажу о Фаты-гары. Старуха пришла домой и заметила, что не хватает одного мотка. Она начала громко ругать и проклинать вора. Собрались соседи, узнали в чем дело и сказали:

– Мы сами всегда тебе помогаем. Кому же нужно твое добро? Это, наверно, дело рук твоего сына.

Старуха сама подозревала это и подумала:

«Собака, укравшая сыр, опять придет за ним. Посмотришь, собачий сын, что я с тобой сделаю!».

На другой день старуха сказала сыну:

– Мамед, я ухожу. Ты останься и смотри за домом.

Фаты-гары вышла из дома, обошла вокруг него, спряталась за соседним забором и стала подсматривать.

Вдруг видит, как Мамед, почесывая голову, подпрыгнул, снял моток ниток и вышел из дома. В этот миг Фаты-гары схватила ею за руку и принялась избивать.

– Ах ты, собачий сын! Я трудом своим зарабатываю хлеб и кормлю тебя, а ты у меня воруешь! Да будет проклят в могиле твой отец, он тоже воровал! Каким был он, таким стал и ты!

– О мать, – сказал Мамед. – Зачем меня бить? Лучше отведи меня на базар и продай. Получишь за меня деньги и живи спокойно.

– Ох, паршивый собачий сын! – ответила мать. – Кто за тебя деньги даст?

Однако старуха взяла Мамеда за руку и повела его на базар.

Она стала прохаживаться между рядами лавок и выкрикивать:

– Эй, кто купит раба, эй, кто купит раба?!

Один торговец услыхал, что старуха продает мальчика, и подозвал ее, но когда увидел мальчика, подумал: «У, него такая парша, что никто в мою лавку не зайдет, если я буду держать его у себя».

– Скорее уведи мальчишку отсюда, – сказал он старухе, – и не мешай моим покупателям.

Старуха снова пошла бродить по базару, предлагая купить сына. Какой-то содержатель харчевни хотел было купить мальчика, но увидел его паршу и передумал.

Наконец, старухе встретились сорок гуляк. Когда их главарь услышал ее выкрики, он посмотрел на мальчика и заметил, что у него смышленые глаза.

– Старуха, – спросил главарь, – во сколько ценишь мальчика?

– Сколько дашь, – ответила старуха.

Они сговорились, главарь шайки гуляк уплатил старухе деньги и взял Мамеда.

– Кого ты купил?! – говорили гуляки своему главарю. – Ведь к нему противно прикоснуться.

– Это ничего, – отвечал тот, – мальчик будет исполнять наши поручения.

Гуляки привели Мамеда к себе.

Мамед сразу же приступил к работе. Он так подмел и вычистил их помещение, что сорок женщин не могли был лучше этого сделать. Затем он приготовил чай и сварил обед. Так, изо дня в день Мамед заботливо ухаживал за гуляками и снискал себе расположение всей шайки вместе с самим главарем. Все, что гуляки приказывали Мамеду, тот немедленно исполнял.

Как-то раз ночью гуляки напились пьяными.

Развеселившийся главарь обратился к своим товарищам:

– Я вызываю смельчака, который вобьет кол в стену развалившейся бани, что стоит на окраине города.

Никто не вызвался. Потом все в один голос сказали:

– Это может сделать только сын Фаты-гары – Мамед.

Главарь тотчас же позвал Мамеда и сказал:

– Послушай, Мамед! Можешь ли ты вбить кол в стену развалившейся бани на окраине города?

– Отчего бы не вбить? – ответил Мамед. – Пойду и вобью!

Мамед взял кол, молоток и пошел к развалинам бани. Тут он заломил шапку, засвистел и начал вбивать в стену кол. Как только он ударил молотком, из стены раздался голос:

– Ах ты такой-сякой Мамед! Как ты осмелился в мой дом вбивать кол?

Мамед поднял голову, посмотрел вокруг, но никого не заметил и стал продолжать свое дело.

– Эй, такой-сякой, я ведь тебе говорю убирайся отсюда прочь! – опять послышался голос.

– Весь город дрожит перед моим хозяином, а ты меня вздумал пугать?! – ответил голосу Мамед и продолжал вбивать кол.

Вдруг стена треснула, из трещины выскочил кто-то и схватил Мамеда за грудь, а Мамед взял неизвестного за пояс и так ударил об стену, что у того кости затрещали. Неизвестный хотел ударить Мамеда, но Мамед поймал его за ногу. Тогда неизвестный стал вырываться, и один чулок его остался в руках у Мамеда. Мамед посмотрел на чулок и увидел, что это чулок джина[23]23
  Джин – злой дух; обычно относится враждебно к героям сказок.


[Закрыть].

Мамед вбил в стену кол, забрал молоток и пошел домой, посвистывая, с чулком в кармане.

Оставим пока Мамеда, а я вам расскажу о главаре шайки гуляк.

Главарь выспался после попойки и увидел, что Мамеда нет дома.

– Куда делся Мамед? – спросил он.

Гуляки ответили ему, что он сам послал Мамеда ночью вбивать кол в стену развалившейся бани.

– Что же я наделал? – воскликнул главарь. – Ведь тот, кто туда пойдет, живым не возвращается. Скорее пойдем к этой бане, может, он еще жив, и нам удастся его спасти; а нет, так хоть тело его найдем и похороним.

Теперь опять послушайте о Мамеде.

Настало утро.

Мамед шел по базару и посвистывал. При виде кишмиша, халвы, миндаля у него потекли слюнки, и он остановился возле одной лавки, чтобы полюбоваться на лакомства. Тут он вспомнил, что у него в кармане лежит чулок джина.

– Эй, купец! – сказал он. – У меня есть чулок, сколько за него дашь кишмиша?

Мамед вынул чулок и показал лавочнику. Тот сразу понял, что такие чулки стоят огромных денег, схватил Мамеда за грудь и завопил:

– Паршивый собачий сын, скажи, откуда у тебя этот чулок?! У меня из дому стащили сорок пар таких чулок!

– Ай, купец! – ответил Мамед. – Отстань от меня! Какие там еще сорок пар чулок? Этот чулок я только, что заработал в развалившейся бане. Сколько сил потратил чтобы добыть его!

– В развалившейся бане, говоришь?! – продолжал кричать лавочник. – Туда герои-молодцы ходили да с жизнью расставались! А ты вдобавок все и врешь! Говори правду, куда ты дел остальные чулки?!

– Ай, купец! – ответил Мамед. – Не дашь кишмиша, верни чулок. Не делай меня виновником твоей смерти.

Лавочник не отдавал. Мамед разозлился, стукнул кулаком и разбил ему голову. На крик прибежал базарный староста.

– Ай, староста! – стал жаловаться лавочник. – Из моего дома украли сорок пар чулок, один из них я нашел у этого паршивца. Когда потребовал у него остальные, он разбил мне голову. Получишь за труды, поведи нас к шаху, я расскажу ему о своей пропаже.

Как только староста услышал, что получит за труды, у него заблестели глаза, как у лесной кошки. Он связал руки Мамеду и вместе с лавочником повел его к шаху.

– Да прибавится здоровье владыке мира! – сказал староста в судилище шаха. – Этот паршивец украл у купца вещи; когда тот потребовал вернуть их, вор разбил ему голову.

Шах спросил у лавочника, что у него украли. Лавочник все рассказал. Шах приказал позвать палача.

– Ай, ай! – сказал Мамед шаху. – И с таким-то умом ты царствуешь? Сначала спроси, рассуди – правду ли он говорит, как и что было, а потом уж приказывай рубить мне голову.

– Ну, хорошо, – сказал шах. – Что ты там каркаешь?

Мамед подробно рассказал обо всем и закончил так:

– О владыка вселенной! Дай сорок дней сроку; если я за это время принесу сорок пар таких самых чулок, вели отрубить голову лавочнику, а если лавочник принесет сорок пар таких чулок, пусть отрубят голову мне.

– Очень хорошо! – согласился шах.

Лавочник увидел, что дело скверно, и сказал:

– Да будет благоденствовать владыка вселенной! Это просто гуляка; ты его отпустишь, а он удерет. У него нет ни отцовского наследства, ни собственного добра.

– Владыка вселенной! – сказал Мамед. – Только разреши мне, и я представлю тебе не одного, а сорок человек поручителей! Мой хозяин со своими сорока гуляками немедленно придет сюда.

Оставим пока Мамеда в руках палача, а я расскажу вам о гуляках.

Гуляки подошли к бане и увидели кол, вбитый в стену Мамедом, а его самого не нашли. Пришли на базар и увидели большую толпу народа. Люди рассказали им обо воем, что произошло.

– Братья, – сказал главарь гуляк, – скорее пойдем ко дворцу шаха. Может, как-нибудь спасем Мамеда.

Они побежали на дворцовую площадь и увидели палача, который вертелся вокруг Мамеда.

– Владыка вселенной! – сказал Мамед, как только увидел гуляк. – Вот и мои поручители. Теперь, что скажешь, купец?

Ничего лавочнику больше не оставалось как только согласиться с Мамедом.

Гуляки взяли Мамеда на поруки и отвели домой. Ночью они поужинали и легли спать.

Когда наступило утро, Мамед перекинул через плечо дорожную суму, простился с гуляками и пошел по дороге, обувь подтянувши, землю победивши, по оврагам, по холмам, по долинам, по лугам.

Наконец, он дошел до берега моря. Здесь Мамед увидел корабль, готовый к отплытию, и сел на него.

Плыл день, плыл другой. Вдруг посреди моря перед кораблем показался кит.

– Ай, беда! – крикнул капитан. – О, купцы, скорее дайте раба! Бросим его в пасть киту, не то чудовище разобьет корабль, и все мы погибнем.

Купцы начали между собой спорить. Никому не хотелось терпеть убытков.

– Я ни за что не брошу в море своего раба, – сказал один купец.

Другой также отказался. Тут капитан увидел сидящего возле руля Мамеда, позвал его и сказал:

– Тебя мы бросим киту в пасть, а сто золотых соберем и отдадим тому, кого ты укажешь.

– Ладно, соберите сто золотых, – согласился Мамед, – а потом перевяжите меня веревкой и бросьте киту. Если я спасусь, то деньги дадите мне; если погибну, то отдайте их старухе Фаты, когда вернетесь на родину.

Собрали деньги, перевязали Мамеда веревкой и бросили в море. Одной рукой Мамед схватил чудовище за нёбо, а другой за нижнюю челюсть и стал так трясти его, что с кита слез один слой ножи. Кит хотел его проглотить, но Мамед уцепился рукой за сережку, которая была продернута в его носу. Он потянул сережку с такой силой, что выдернул ее из китового носа. Кит от боли выбросил Мамеда из пасти и кинулся в глубину моря.

Мамед спрятал серьгу в карман и крикнул капитану, чтобы его вытаскивали из воды. Его подняли на корабль и накормили обедом.

– Дайте мне мои сто золотых, – потребовал Мамед у купцов, когда кончил есть.

– Мы тебя бросили на погибель, – сказали купцы. – А раз ты остался жив, то зачем мы должны давать тебе сто золотых.

Сколько Мамед ни просил коварных купцов, – обещания своего они не желали исполнять. Когда корабль пришел в гавань, Мамед не простился с ними, сошел на берег и дальше пустился в путь по оврагам, по холмам, по долинам, по лугам.

Наконец, дошел он до одного города. Когда Мамед вошел в него, то увидел, что в лавках товары лежат без хозяев и нигде не видно ни одного человека; в домах хлеб был посажен в печи и не вынут.

Так он дошел до другого конца города и здесь увидел тропинку. Мамед подумал, что, наверно, жители города ушли по этой тропинке куда-нибудь.

Он тоже пошел по ней, вышел к холму, перевалил через него и увидел маленькую крепость с запертыми воротами.

– Эй, такой-сякой Мамед! – раздался голос из крепости. – Если забредет мул в мои владения, то обломает копыта, если залетит птица, то вывихнет крылья. Как ты осмелился придти сюда?

Мамед почесал голову и подумал:

«Клянусь, в этой крепости поселилась беда, которая выгнала жителей из города».

– Эй, Мамед! – раздался тот же голос. – Говорю тебе – уходи, иначе несдобровать!

– Не болтай, – сказал Мамед. – Богатырь не болтает и не прячется. Выходи сюда, кто ты такой?

Земля затряслась, стена треснула, и из нее вышел богатырь ростом с минарет, голова словно купол мечети; усы закрутил, как пук травы, и заложил за уши. Он хотел схватить Мамеда и ударить оземь, но Мамед уцепился за его руку, пригнул богатыря к себе, обхватил его и ударил об стену с такой силой, что у того слез один слой кожи.

Богатырь хотел убежать, но Мамед крепко держал его за руку. Тогда богатырь изо всей силы рванулся и оставил в руке Мамеда кольцо, которое было у него на пальце.

Мамед положил кольцо в карман и ушел прочь от крепости по другой дороге.

Шел он десять дней и десять ночей. Наконец, дошел до замка и видит, что вершина его доходит чуть не до неба, и ни одна мышь не может пролезть в него. Солнце уже закатилось. Мамед сильно устал и ему захотелось переночевать в замке; он обошел его со всех сторон, чтобы найти какую-нибудь лазейку, и видит – из-под стены через дыру течет ручей. Он влез в эту дыру и, ободрав кожу на голове, с большим трудом проник в замок.

Здесь ему представился чудесный сад, наполненный соловьиным пением. Деревья поднимались в поднебесье, а на них росли всевозможные плоды, какие только бывают на свете.

Мамед разинул рот и не знал в какую сторону ему пойти. Вдруг он услышал шум ручья. Словно проснувшись, он сказал сам себе:

«Мамед, опомнись, это замок не простой!».

Он побрел по дорожке и вскоре увидел водоем, а в нем райскую воду. И водоем облицован камнями не простыми, а сплошь яхонтами я жемчугами.

Рядом, на чудесной лужайке, разостлана скатерть, а на скатерти три блюда дымящегося плова; вокруг блюд разложены на тарелочках всевозможные вкусные яства.

Мамед сразу сообразил, что все это было поставлено только что, и сейчас кто-то должен придти сюда. Он спрятался за розовый куст и стал ждать.

Через некоторое время видит – прилетели три голубки и сели на край скатерти; потом они превратились в таких прелестных девушек, что не есть, не пить, а только любоваться на них.

Будто каждая из них говорит солнцу:

– Ты не выходи, я выйду!

Луне говорит:

– Ты не выходи, я выйду!

Мамед стоял, пораженный их красотой.

И слышит он, как одна из девушек говорит другой:

– Как ты хочешь, сестра: сперва пообедаем, а потом побеседуем, или сперва побеседуем, а потом пообедаем?

– Вот уж десять лет, как мы не виделись, – ответила другая. – Обед не убежит. Раньше поговорим и расскажем друг другу о самом важном, что случилось с каждой из нас за это время.

Две младшие сестры стали просить старшую начать свой рассказ.

– В нашем городе была полуразвалившаяся баня, – начала старшая сестра. – Десять лет я в ней жила. Много приходило туда смельчаков, я пугала их своим страшным криком, и они от страха умирали, все, что при них находилось, становилось моей добычей. Но вот однажды пришел туда сын старухи Фаты – Мамед и начал вбивать кол в стену. Я крикнула, но он не испугался. Крикнула второй раз, он опять не обратил внимания. Наконец, я сама вышла в образе джина, и между нами началась борьба. Он схватил меня и так ударил о стену, что у меня один слой кожи слез и до сих пор еще синяки на теле. На мне были чулки, которые я купила на семилетний заработок; так один чулок остался у него в руке. Ах, если бы Мамед был здесь! Я бы с удовольствием с ним пообедала и вышла бы за него замуж!

«Кажется, счастье приближается!» – подумал про себя Мамед.