Текст книги "Выпуск 1.Том 4"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)

Глава 6

Через несколько минут чуть побледневшая Люси вышла из сарая, заперла дверь и повесила ключ обратно на гвоздь. Она быстро прошла к конюшням, вывела свою машину и поехала по боковой дороге. В конце дороги была почта. Люси остановила возле нее машину, вошла в телефонную будку, опустила монету и набрала номер.

– Я бы хотела поговорить с мисс Марпл.

– Она отдыхает, мисс. Это говорит мисс Айлесбэроу?

– Да.

– Я не собираюсь ее тревожить, мисс. Она старая женщина и нуждается в отдыхе…

– Вы должны потревожить ее. Это очень важно.

– Нет, я не буду…

– Пожалуйста, сделайте сразу же то, о чем я вас прошу.

Когда нужно, голос Люси становился твердым, как сталь. И Флоренс, почувствовав властность, подчинилась.

Через несколько минут послышался голос мисс Марпл:

– Слушаю, Люси.

У Люси вырвался глубокий вздох.

– Вы были совершенно правы, – сказала она. – Я нашла.

– Труп женщины?

– Да. Женщина в меховом пальто. Труп находится в саркофаге в сарае-музее около дома. Что мне делать дальше? Сообщить в полицию?

– Да. Сообщите в полицию. Сейчас же.

– А как остальные? Как вы? Первое, что они захотят узнать, зачем я поднимала без особой причины крышку этого саркофага, которая весит тонны. Мне что-нибудь выдумать? Я могу.

– Нет, – сказала мисс Марпл тихим, но серьезным тоном, – единственно, что нужно, – это рассказать правду.

– И о вас?

– Обо всем.

И вдруг на побледневшем лице Люси промелькнула улыбка.

– Мне ничего не стоит так сделать, – сказала она. – Но я могу себе представить: им это покажется весьма неправдоподобным!

Она положила трубку, подождала немного и позвонила в полицейский участок.

– Я только что обнаружила труп в саркофаге в Длинном сарае в Рутерфорд-холле.

– Что, что?

Люси повторила фразу и, предвидя следующий вопрос, назвала свое имя.

Она поехала обратно, поставила на место машину и вошла в дом. В холле она на мгновение остановилась в раздумье. Потом быстро и решительно кивнула головой и направилась прямо в библиотеку, где мисс Крекенторп помогала отцу решать кроссворд из «Таймса».

– Могу я на минуту оторвать вас, мисс Крекенторп? Мне нужно с вами поговорить.

Эмма посмотрела на нее, и в глазах у нее появилось понимающее выражение. В таком тоне знающая себе цену домашняя прислуга обычно объявляла о своем немедленном уходе.

– Ну-ну, говорите, девушка, выкладывайте, что у вас стряслось? – сказал раздраженно старик Крекенторп.

Люси сказала, обратившись к Эмме:

– Я бы хотела поговорить с вами наедине, если можно.

– Чепуха! – сказал мистер Крекенторп. – Выкладывайте прямо здесь, что хотите сказать.

– Одну минуту, отец, – сказала Эмма, поднявшись и направляясь к двери.

– Все это чепуха. Подождите, потом расскажете, – проворчал со злостью старик.

– Боюсь, что это не может ждать, – ответила Люси.

– Что за наглость, – проворчал мистер Крекенторп.

Эмма вышла в холл за Люси, закрыв за собой дверь.

– Ну, в чем дело? – спросила Эмма. – Если вам кажется, что работы прибавилось из-за мальчиков, я буду вам помогать и…

– О, здесь совсем другое, – сказала Люси. – Я не хотела говорить в присутствии вашего отца, он больной человек, и для него это большой удар. Дело в том, что я обнаружила труп женщины в том большом саркофаге, который стоит в Длинном сарае.

Эмма впилась в нее широко открытыми от изумления глазами.

– В саркофаге? Труп женщины? Это невозможно!

– Это чистая правда. Я уже позвонила в полицию. Скоро они будут здесь.

На щеках Эммы появился чуть заметный румянец.

– Нужно было сначала сказать мне, прежде чем ставить в известность полицию.

– Простите, – сказала Люси.

– Я не слышала, чтобы вы звонили по телефону.

Взгляд Эммы скользнул по телефонному аппарату, стоявшему на столике в холле.

– Я звонила с почты в конце боковой дороги.

– Но как все это странно! А почему не отсюда?

Люси быстро придумала ответ.

– Я боялась, что где-нибудь поблизости мальчики. И если бы я звонила отсюда, из холла, они бы услышали…

– Так… Да… Понимаю… Они уже едут сюда? Я имею в виду полицию?

– Они уже здесь, – сказала Люси, услышав около двери скрежет тормозов автомашины. Дверной звонок гремел по всему дому.

– Я очень и очень сожалею, что вынужден был пригласить вас сюда, – сказал инспектор Бэйкен, выходя из сарая и держа Эмму Крекенторп под руку. Эмма была бледна, она казалась больной, но шла твердой походкой, выпрямившись.

– Я могу поклясться, что раньше никогда в жизни не видела этой женщины.

– Мы вам очень благодарны, мисс Крекенторп. Это все, что я хотел от вас услышать. Вам, очевидно, нужно лечь в постель?

– Я должна идти к отцу. Как только я узнала об этом, я тут же позвонила доктору Куимперу. Сейчас доктор с ним.

Когда они проходили вдоль холла, из библиотеки вышел доктор Куимпер. Этот высокий добродушный общительный человек с обычно бесцеремонными манерами весьма нравился пациентам.

Он и инспектор поклонились друг другу.

– Мисс Крекенторп перенесла это неприятное поручение очень стойко, – сказал Бэйкен.

– Молодец, Эмма, – сказал доктор, похлопав ее по плечу. – Вы умеете делать дела, я это всегда говорил. С отцом все в порядке. Зайдите к нему и немного поговорите. А потом идите в столовую и выпейте рюмочку бренди. Это я прописываю как врач.

Эмма благодарно улыбнулась и пошла в библиотеку.

– А женщина эта с изюминкой, – сказал доктор, глядя ей вслед. – До чего жаль, что она не замужем. Видно, таков удел единственной женщины в семье, где все мужчины. Вторая сестра поступила куда хитрее, она выскочила замуж в семнадцать. А эта женщина действительно хороша собой. Она была бы чудесной женой и матерью.

– А мне кажется, она слишком уж привязана к своему отцу, – сказал инспектор Бэйкен.

– Она не только преданна. У нее есть еще и врожденная способность делать мужчин счастливыми, которой обладают немногие женщины. Ее отцу нравится быть больным, она и не разубеждает его. Так же она ведет себя с братьями. Гедрик считает себя хорошим художником. Она не мешает ему так думать. Этот, – как его там зовут? – Гарольд знает, как сильно она считается с его мнением. Она разрешает Альфреду шокировать ее разными историями о своих похождениях. Да, да, она умная женщина. Ну, ладно. Могу я быть вам чем-нибудь полезен? Хотите, я взгляну, что там сделал с трупом ваш полицейский хирург Джонстон, может быть, я опознаю в ней одну из моих пациенток?

– Да, доктор, хорошо, если бы вы взглянули. Мы хотим опознать ее. Мне кажется, для мистера Крекенторпа в его возрасте это будет слишком сильным потрясением.

– Потрясением? Чепуха! Он никогда не простит ни вам, ни мне, если вы не разрешите ему взглянуть. Он весь в ожидании – это самая невероятная вещь, которая произошла за последние пятнадцать-двадцать лет. Нет, на него это не повлияет.

– Значит, с ним на самом деле не так уж плохо?

– Ему семьдесят два года, – сказал доктор. – Вот и все. У него случаются приступы ревматизма, а у кого их сейчас не бывает? Сам он называет это артритом. После еды у него сердцебиение, что тоже не удивительно – он все относит к болезни сердца. Но он всегда делает то, что хочет. А тот, кто действительно безнадежно болен, уговаривает меня, что абсолютно здоров. У меня много таких пациентов. Пойдемте, посмотрим на труп, хотя это не очень-то приятно.

– Джонстон пришел к заключению, что она умерла недели две-три тому назад.

– Тогда это тем более неприятно.

Доктор стоял у открытого саркофага и смотрел с откровенным любопытством, его профессиональные качества позволяли ему проявлять интерес и к тому, что он называл «неприятным».

– Нет, это не моя пациентка. Я даже не помню, чтобы видел ее где-нибудь в Брэкхемптоне. А она была совсем недурна. Да, здорово ее здесь пристроили.

Они снова вышли на воздух. Затем доктор Куимпер взглянул на всю постройку.

– Нашли ее в этом, – как они его называют? – Длинном сарае, в саркофаге? Фантастично! А кто нашел?

– Мисс Люси Айлесбэроу.

– А, это новая служанка, что помогает в домашних делах! А что она делала около саркофага?

– Об этом, – сказал сухо инспектор Бэйкен, – как раз я и собираюсь ее спросить. А теперь, как нам быть с мистером Крекенторпом? Может быть, вы…

– Я его сейчас приведу.

Мистер Крекенторп, закутанный в платки, пришел в сопровождении доктора.

– Позор! – сказал он. – Настоящий позор. Я привез этот саркофаг из Флоренции в… дайте-ка вспомнить… должно быть, в 1908, а может, в 1909 году.

– Ну, а теперь возьмите себя в руки, – сказал доктор. – Знаете, зрелище не будет приятным.

– Не имеет значения, что я сильно болен. Я должен выполнить свой долг.

Краткий визит в Длинный сарай, тем не менее, затянулся. Мистер Крекенторп вышел из сарая, волоча ноги.

– Никогда не видел ее раньше, никогда в жизни! – сказал он. – Но что все это значит? Настоящий позор! Да, я вспомнил, я привез его не из Флоренции, а из Неаполя. Прекрасное произведение искусства. И какая-то дура забралась сюда, чтобы убить себя.

Вдруг он стал хватать себя за лацканы пальто с левой стороны.

– Это слишком неприятно для меня… Сердце… Где Эмма? Доктор…

Доктор Куимпер прослушал пульс.

– Все в порядке, – сказал он. – Не волнуйтесь, я пропишу вам немного взбадривающего бренди.

Они вместе ушли по направлению к дому.

– Сэр. Прошу вас, сэр.

Инспектор Бэйкен обернулся. Совершенно запыхавшиеся, приехали ка велосипедах юноши. На лицах у них была мольба.

– Пожалуйста, сэр, нельзя ли и нам взглянуть на труп?

– Нет, нельзя, – отрезал инспектор Бэйкен.

– О, сэр, пожалуйста, сэр. Ведь никто ее не знает, а мы, может быть, узнаем. О, пожалуйста, сэр, будьте так добры. Так ведь несправедливо. Здесь, в нашем собственном сарае, произошло убийство. Этот случай для нас может никогда больше не повториться. Будьте добры, сэр.

– А кто вы такие?

– Я – Александр Истлеу, а это мой друг Джеймс Стоддат-Уэст.

– Видели ли вы когда-нибудь в этих местах блондинку в светлой крашеной беличьей шубе?

– Я, право же, не помню, – сказал хитро Александр. – Вот если бы мы могли взглянуть…

– Пустите их туда, Сандерс, – сказал инспектор Бэйкен констеблю, стоявшему у двери сарая. – Не такие уж они маленькие!

– О, сэр, спасибо, сэр, – закричали оба мальчика. – Это очень любезно с вашей стороны, сэр.

Бэйкен повернулся и пошел по направлению к дому.

– А теперь, – сказал он сам себе мрачно, – очередь за вами, мисс Айлесбэроу!

Направив полицию к Длинному сараю и кратко рассказав о том, что она делала, Люси отошла на задний план; но у нее не было никаких иллюзий в отношении того, что полиция не займется ею снова.

Она только что закончила чистить картошку, которую собиралась поджарить, когда инспектор Бэйкен вызвал ее. Отставив в сторону большую кастрюлю с подсоленной холодной водой и нарезанной картошкой, Люси пошла вслед за полицейским к инспектору. Она села и спокойно ждала вопросов.

Она назвала имя, свой адрес в Лондоне и добавила уже от себя:

– Я могу назвать имена людей и адреса, где вы сумеете справиться обо мне, если захотите узнать обо мне подробнее.

Имена произвели впечатление: адмирал военно-морского флота, ректор Оксфордского колледжа и жена баронета, имеющего орден Британской империи.

Инспектор Бэйкен был поражен.

– Итак, мисс Айлесбэроу, вы пошли в Длинный сарай для того, чтобы поискать краску. Так? А отыскав краску, вы взяли лом, подняли крышку этого саркофага и обнаружили труп. Что вы искали в саркофаге?

– Я искала труп, – ответила Люси.

– Вы искали труп, и вы его нашли? Не кажется ли вам, что это звучит немного странно?

– Да, весьма странная история. Может быть, разрешите рассказать вам по порядку?

– Я думаю, так будет лучше всего.

Люси обстоятельно рассказала обо всех событиях, приведших ее к столь сенсационному открытию. Инспектор подвел итог тоном, полным возмущения:

– Значит, какая-то пожилая дама специально наняла вас для того, чтобы, устроившись здесь работать, вы обыскали весь дом и окрестности с целью обнаружения трупа? Я вас правильно понял?

– Да.

– Кто эта пожилая дама?

– Мисс Джейн Марпл. В настоящее время она живет в доме № 4 по Мэдисон-роуд.

Инспектор записал ее адрес и фамилию.

– Вы надеетесь, я поверю этой истории?

Люси тихо ответила:

– Очевидно, нет, до тех пор, пока не расспросите мисс Марпл и не получите от нее подтверждения.

– Я, конечно, расспрошу эту мисс Марпл. Она, должно быть, давно уже выжила из ума.

Люси подумала, что когда человек прав, это вовсе не подтверждает его умственной неполноценности. Вместо этого она сказала:

– Что вы предлагаете мне сказать мисс Крекенторп? Я имею в виду – о себе.

– А почему вы меня об этом спрашиваете?

– Видите ли, что касается мисс Марпл, то я выполнила ее задание. Я отыскала труп, который она хотела отыскать. Но я еще нанята на работу у мисс Крекенторп, к тому же сейчас в доме находятся двое голодных мальчиков и, возможно, вскоре сюда приедет еще кто-нибудь из членов семьи из-за всех этих неприятностей. Ей сейчас нужна помощь в домашних делах. Если вы расскажете Эмме, что я согласилась работать только для поисков трупа, она, вернее всего, выгонит меня. В противном же случае я смогу продолжать свою работу и быть ей полезной.

Инспектор сурово посмотрел на нее.

– Сейчас я ничего не скажу, я еще не проверил правильности вашей версии и еще не уверен, что вы ее не придумали.

Люси встала.

– Спасибо. Тогда я пойду продолжать свои дела.

Глава 7

– Лучше нам вызвать сюда кого-нибудь из Скотланд Ярда, Бэйкен. Вы ведь об этом думаете?

Начальник полиции города вопросительно взглянул на инспектора Бэйкена. Инспектор – большой плотный человек, выражение его лица такое, будто людская масса внушает ему полное отвращение.

– Эта женщина не здешняя, сэр, – сказал он. – Есть основания полагать по ее нижнему белью, что она иностранка. Конечно, – быстро добавил инспектор Бэйкен, – до некоторых пор я об этом не говорю, пока не проведено следствие.

Начальник полиции кивнул головой.

– Следствие будет, как я думаю, простой формальностью?

– Да, сэр. Я встречался со следователем.

– И на какое время назначено следствие?

– На завтра. Я думаю, другие члены семьи Крекенторп приедут, и один из них сумеет опознать ее.

Он посмотрел на список, который держал в руке.

– Гарольд Крекенторп что-то делает в Сити, очень важное лицо, как мне кажется. Альфред – я не очень хорошо знаю, чем он занимается. Гедрик живет за границей. Ну и разнообразие!

Инспектор произнес это со зловещей значимостью. Начальник полиции усмехнулся, спрятав улыбку в усы.

– Нет причин думать, что семья Крекенторп связана с этим преступлением… Как вы думаете? – спросил он.

– Если не считать, что тело обнаружено в их владениях, – сказал инспектор Бэйкен. – И, конечно, вполне возможно, что этот художественный член семьи может опознать ее. Чего я не постиг, так это болтовни о поезде.

– Ах, да. Вам еще нужно увидеть эту старую даму, эту… как ее? – он посмотрел на памятку, лежавшую на столе, – мисс Марпл.

– Да, сэр. Она совершенно непоколебимо и решительно стоит на своем. Я не знаю, спятила она с ума или нет, но она утверждает, что ее приятельница видела это и все такое прочее. Осмелюсь доложить, что пока, насколько показывают факты, ее рассказ можно считать просто фантазией. Нечто такое обычно воображают дамы: летающие блюдца над своим садом или русских агентов, когда начитаются книг из библиотеки. Единственно, что вполне определенно, она наняла молодую женщину, которая здесь помогает по хозяйству, и велела ей искать труп, что она и делала.

– И нашла его, – заметил начальник полиции. – Да, это очень удивительная история… Марпл, мисс Марпл, эта фамилия мне откуда-то знакома… Но как бы то ни было, я сообщу об этом в Скотланд Ярд. Думаю, мы правы, не считая это событием местного значения. Впрочем, пока о нем не будем очень распространяться. В газеты сообщим как можно меньше.

Следствие носило чисто формальный характер. Никто не сумел опознать убитую женщину. Люси дала свидетельские показания о том, как нашла труп. Медицинская экспертиза установила, что причиной смерти было удушение. На этом разбирательство на месте закончилось.

Стоял холодный ветреный день, когда вся семья Крекенторп вышла из зала, где проходило следствие.

Все пять человек дали свои показания – Эмма, Гедрик, Гарольд, Альфред и Брайен Истлеу, муж умершей Эдит Крекенторп. Вместе с ними был и мистер Уимборн, старший партнер фирмы адвокатов, которая вела юридические дела семьи Крекенторп. Его специально вызвали из Лондона, и он испытывал огромное неудовольствие оттого, что ему пришлось присутствовать на следствии.

Все остановились на тротуаре, дрожа от холода. Сразу собралась довольно большая толпа. Любопытные детали о «трупе в саркофаге» широко публиковали в лондонской и местной печати.

Послышался шепот:

– Вот они.

– Пойдемте отсюда, – сказала Эмма резко.

Большая машина марки «Даймлер», взятая напрокат, подъехала к обочине тротуара. Эмма села в нее и сделала жест рукой, приглашая Люси. Вместе с ними сели мистер Уимборн, Гедрик и Гарольд. Брайен Истлеу сказал:

– Я с Альфредом поеду в своей маленькой машине.

Шофер захлопнул дверцу, и «Даймлер» уже тронулся, когда Эмма крикнула:

– О, подождите! Вон там мальчики!

Мальчиков, несмотря на их настойчивые протесты, оставили в Рутерфорд-холле, а они вдруг появились здесь, перешептываясь друг с другом.

– Мы приехали на велосипедах, – сказал Стоддат-Уэст. – Полицейский был очень добр, разрешил нам войти и сесть в конце зала. Я надеюсь, вы ничего не имеете против, мисс Крекенторп? – спросил он учтиво.

– Она ничего не имеет против, – ответил Гедрик за сестру. – Только вы еще слишком молоды. Я думаю, что вам впервые пришлось побывать на следствии?

– А, все это не очень интересно, – сказал Александр. – Так быстро закончилось.

– Мы не можем стоять здесь и болтать, – сказал раздраженно Гарольд. – Посмотрите, какая собралась толпа. Да еще эти люди с фотоаппаратами.

Он подал знак, и шофер отъехал от тротуара. Мальчики весело помахали им вслед.

– Так быстро закончилось – вот о чем они думают. О, юная простота, – сказал Гедрик. – У них все только начинается.

– Это так неприятно. Ужасно неприятно, – сказал Гарольд, – я думаю, что…

Он посмотрел на мистера Уимборна, который сидел, плотно сжав свои тонкие губы, и от неудовольствия качал головой.

– Надеюсь, – сказал он нравоучительно, – что эта история будет скоро и благополучно разгадана. Полиция действует сейчас довольно квалифицированно. Конечно, история, как сказал Гарольд, чрезвычайно неприятная.

Говоря это, он взглянул на Люси, и в его взгляде сквозило явное неодобрение ее действий. «Не будь этой молодой особы, – казалось, говорили его глаза, – которая сует свой нос туда, куда не следует, ничего бы не произошло».

Такие же мысли, или очень близкие к ним, прозвучали и в голосе Гарольда.

– Кстати, э… мисс… э… э… Айлесбэроу, что заставило вас заглянуть в этот саркофаг?

Люси давно уже ждала, когда такая мысль придет в голову кому-нибудь из членов семьи. Она знала, что полиция спросила бы ее об этом в первую очередь. Казалось странным, что этот вопрос не пришел никому из них в голову раньше.

Гедрик, Эмма, Гарольд и мистер Уимборн, – все разом посмотрели на нее. Ее ответ, в какой бы форме он сейчас ни подавался, конечно, был давно обдуман.

– Право же, – сказала она неуверенным голосом, – не знаю… Я просто хотела везде убрать и вычистить. И к тому же, – она опять заколебалась, – там стоял такой странный и неприятный запах…

Она ясно почувствовала, как все вздрогнули.

Мистер Уимборн пробормотал:

– Да, да, конечно… Полицейский хирург сказал, что три недели… Знаете, всем нам нужно попытаться больше не думать об этой истории. – Он подбадривающе улыбнулся Эмме, которая оставалась очень бледной. – Имейте в виду, эта несчастная молодая женщина ничего не имела общего ни с одним из нас.

– А вы можете с уверенностью сказать это? – спросил Гедрик.

Люси Айлесбэроу с некоторым интересом посмотрела на него. Еще раньше она была заинтересована резко бросающейся в глаза разницей между тремя братьями. Гедрик оказался крупным мужчиной с обветренным лицом и резкими чертами. У него всклокоченные волосы и жизнерадостная манера общения. Он приехал из аэропорта небритый, хотя потом побрился, готовясь идти к следователю, но остался одетым все в тот же костюм, который был, по всему видно, у него единственным: старые серые фланелевые брюки и залатанный, довольно поношенный мешковатый пиджак. На жизнь он смотрел глазами человека богемы и был этим доволен.

Его брат Гарольд, напротив, выглядел истинным представителем джентльменов из Сити; он служил директором одной очень важной компании. Он был высок ростом, держался прямо, скромно, изящно и с достоинством. Темные волосы, слегка поредевшие на висках, небольшие черные усы; темный, прекрасно сшитый безупречный костюм и серый с перламутровым отливом галстук. Он выглядел тем, кем и был на самом деле – умным, преуспевающим бизнесменом.

– Право же, Гедрик, – сказал он резко, – это совсем ненужное замечание.

– Не понимаю, почему? В конце-то концов, ее нашли в нашем сарае. Для чего она туда пошла?

Мистер Уимборн откашлялся и сказал:

– Возможно, здесь… кх… какая-то тайная встреча. Притом, все в округе знают, что ключ всегда висит у входа в сарай на гвозде.

В голосе его слышалось негодование на такую небрежность, прозвучавшее настолько ясно, что Эмма стала объяснять извиняющимся тоном:

– Все началось во время войны, когда солдаты противовоздушной обороны облюбовали себе этот сарай. Там у нас стояла маленькая спиртовка, и они варили на ней какао. А потом, ведь в сарае нет ничего, на что можно польститься, мы так и оставляли ключ на гвозде. Это удобно и для нас, и для тех, кто приходил на собрания Общества женщин; хранить его в доме не совсем удобно, особенно, когда им хотелось заранее подготовить место для своих собраний. Ведь у нас только одна приходящая служанка и нет слуг, которые бы жили в доме…

Голос ее замер. Говорила она механически, произносила слова, объясняла, а в мыслях была где-то далеко.

Гедрик быстро взглянул на нее с недоумением.

– Ты волнуешься, Эмма? К чему это?

– Но, право же, Гедрик, – сказал Гарольд, выведенный из терпения, – как ты можешь спрашивать такое?

– Да, могу. Само собой разумеется, эта никому не известная молодая женщина сама покончила с собой в сарае Рутерфорд-холла, хоть и звучит это как мелодрама времен королевы Виктории. И, естественно, для Эммы это удар. Но ведь Эмма слыла здравомыслящим человеком, и я не понимаю, почему она теперь должна волноваться. Плюнь ты на это, ко всему можно привыкнуть.

– Некоторые привыкают к убийствам уж слишком легко. Вот, например, там, где ты живешь, – ледяным тоном сказал Гарольд. – Уверен, что на Майорке убить человека сущий пустяк и…

– Ивица, а не Майорка.

– Все равно.

– Ничего подобного. Это совсем другой остров.

Гарольд продолжал:

– Я думаю так. Хотя для тебя убийство может показаться вполне привычным явлением, потому что ты живешь среди пылких и страстных людей латинской породы, тем не менее, мы в Англии к таким вещам подходим очень серьезно…

И еще с большим раздражением добавил:

– И право же, Гедрик, появляться на людях в таком виде…

– А чем тебе не нравится мой костюм? Он очень удобный…

– Это неприлично.

– Ну, ладно. Во всяком случае, это единственный костюм, который я взял с собой. Я примчался, как сумасшедший, не упаковав сундук с костюмами, а все для того, чтобы помочь в этой истории. Я – художник, а художники любят свободную одежду.

– Ты все еще пытаешься рисовать?

– Знаешь, Гарольд, когда ты говоришь, что я пытаюсь рисовать…

Мистер Уимборн стал покашливать довольно властно.

– Эта дискуссия ни к чему, – сказал он укоризненно. – Я надеюсь, моя дорогая Эмма, вы сообщите мне до моего возвращения в город, чем я мог бы оказаться вам полезен.

Его вмешательство подействовало. Эмма быстро ответила:

– Вы очень любезны, что приехали сюда.

– Ну, что вы. Просто необходимо, чтобы кто-то присутствовал на следствии и следил за всей процедурой от имени семьи. Я уже договорился о встрече с инспектором полиции у вас в доме. Но сомневаюсь, что скоро все прояснится. А что касается меня, то мне в этой истории давно все ясно. Как Эмма сказала, ключ от Длинного сарая висел у двери, и об этом знала вся округа. Вполне вероятно, что в зимние месяцы сарай служил местом встреч для местных влюбленных. Однажды произошла ссора, и молодой человек потерял над собой контроль. В ужасе от содеянного он стал искать выход из положения, взгляд его случайно упал на этот саркофаг, и он понял, что нет лучшего места, чтобы спрятать труп.

«Да, это звучит вполне правдоподобно, – подумала про себя Люси. – Только так все могут объяснить».

– Вы говорите – местные влюбленные, – сказал Гедрик. – Но никто из местных жителей не смог опознать убитую.

– Пока еще рано. Я не сомневаюсь, мы скоро получим сведения о ее личности. И вполне можно предположить, что убийца окажется местным жителем, а женщина откуда-нибудь приехала. Возможно, из другой части Брэкхемптона. Брэкхемптон теперь большой, вон как разросся за последние двадцать лет.

– Будь я на месте девушки, которая едет на свидание со своим возлюбленным, я бы никогда не согласился идти куда-то к черту на рога, в какой-то холодный заброшенный сарай, – возразил Гедрик. – Я бы постарался встретиться в более приятном месте. Можно обниматься и в кино. Вы как полагаете, мисс Айлесбэроу?

– Да нужно ли нам входить во все детали? – спросил жалобно Гарольд. Но в этот момент машина подъехала к дверям Рутерфорд-холла, и все вышли.