Текст книги "С нежностью цвета огня. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Аадет Тэль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Глава 8

Столь милого вампирской душе горячего шоколада на кухне не отыскалось, а вот ароматное какао действительно есть. Пока Сиор собственноручно его готовит, я достаю чашки, выставляю на стол сладости.

– Они обязательно скоро вернутся, – произносит он, присаживаясь напротив. – Надолго наедине со мной тебя не оставят.

Это что, самоирония? Если так, она слегка отдаёт мазохизмом.

Тоже мне, Великий и Ужасный! Здесь, на полутёмной кухне, с пирожным, полным розового крема, в руках, Сиор совсем не пугает.

Притихшее было любопытство, проснувшись, подбивает сбить эту его уверенность в собственной неоспоримой опасности.

– Конечно, не оставят. Не беспокойся, – говорю, поглядывая на замершего в недоумении вампира. – За это время я не успею ничего с тобой сделать…

Для большего эффекта нужно бы сохранить приличествующую случаю серьёзность, но смех сдержать невозможно. Особенно, когда рядом уже кто-то смеётся – тихо, похоже на мурлыканье кошки.

– Так, значит? Никакого почтения к занимаемой мною должности?

Как он вообще мог показаться мне айсбергом?

– Ты вломился к нам в спальню, – напоминаю насмешливо. – Не поздно ли сейчас вспоминать о почтении?

– Я никоим образом не хотел ставить вас в неловкое положение.

– Я так и не думала. Наоборот, спасибо, что остановил, иначе у меня бы, наверное, сердце не выдержало смотреть, как любимые люди пытаются побольнее ударить друг друга.

– Три – или уже четыре? – мужчины в одном доме… – Сиор качает головой и доверительно признаётся: – Никогда раньше мне не доводилось гостить в таких семьях. Изнутри, вживую, всё совсем иначе, чем я думал.

– И как же? – усмехаюсь, ожидая, что наш дом назовут приютом безумных, от которых круглые сутки покоя нет.

– Вовсе нет, – уже привычно отвечает он на мои мысли. – У вас довольно уютно. Я даже начал задумываться над тем, чтобы обзавестись собственной женой.

Обстановка создаёт иллюзию близости и только поэтому я осмеливаюсь задать личный вопрос:

– Вампиры ищут пару, как сииры или джаройи, или полагаются на собственный вкус? – поняв, что в нашем случае слово «вкус» прозвучало двусмысленно, исправляюсь: – То есть, я имела в виду…

– Я понял! – смеётся.

Опустив чашку на стол, он проницательно вглядывается мне в глаза, после чего то ли удовлетворённо, то ли, напротив, недовольно заключает:

– Рраяр ничего тебе не сказал.

– А должен был? – настораживаюсь, сразу вспомнив недомолвки рыжего махинатора.

– Надо же, для джаройя он на удивление сдержан…

– Объяснишь, что это за вселенский секрет?

Сиор молчит, не отводя загадочно блестящего взгляда.

– Мы ищем свою предначертанную, – говорит он, наконец, чарующим, завораживающим голосом. – Особенную. Ни на кого не похожую. Ту, на кого отзовётся сердце. Ту, что наполнит его теплом и жизнью.

От вкрадчиво-мягкого тембра по спине и рукам разбегаются невольные мурашки.

Это даже не намёк! Слова звучат как признание!

Мысли мотыльками мечутся между абсолютной убеждённостью в правильности самонадеянной догадки и полным отрицанием любых подозрений. Я и сама не уверена, чего хочется больше.

Сиор не торопит. Но, готова поспорить, следит.

Его медленный подтверждающий кивок действует отрезвляюще.

Что я, в самом-то деле? Нет никаких поводов так волноваться. Я ведь рада, что всё так сложилось. Рада. Просто немного растеряна, и ещё мне обидно, что никто ничего не сказал.

На холодную голову сценка нашего с Рраяром разговора в карете обретает льдисто-колкую ясность. Он с самого начала всё понял. Понял, что у вампира ко мне особое отношение.

И остальные. Они все всё знали.

Поэтому психовал Медиф.

Поэтому нас так спокойно оставили наедине.

– Ваши предначертанные – это как тиали, всего лишь один из подходящих вариантов, или как ли-моисс?

Не хочу снова быть кому-то навязанной.

– Магия не туманит мне голову, – заверяет Сиор.

– Почему ты не сказал сразу?

– Присматривался, – пожимает плечами.

Похвальное желание. Только не слишком ли он быстро определился?

– Решил, что я тебе подхожу?

– Что мы друг другу подходим, – поправляет, «не заметив» моей язвительности. Не знаю, откуда она взялась.

Потянувшись через стол, Сиор накрывает мою прохладную ладонь своей тёплой. В этом простом жесте больше доверия и приятия, больше ожидания какого-то чуда, чем можно выразить с помощью слов, и я почти против воли улыбаюсь, глядя на наши соединённые руки.

На краткий неуловимый миг кажется, что всё правильно, что так и должно быть.

А потом я вспоминаю искажённое ревностью лицо Медифа и пристыжёно отнимаю руку.

Вампир не удерживает, но его губы сжимаются.

Конечно. Он ведь не видит мыслей о ком-то другом.

– Почему? – в тишине кухни даже тихий голос слышится очень отчётливо. – Говори. Я сдержу слово и помогу вам в любом случае.

– Прежде чем хоть что-то тебе обещать, я должна обсудить всё с семьёй. Если они не согласятся, ничего не получится.

Сиор снисходительно улыбается, как если бы это был всего лишь каприз, бессмысленный, но безобидный. Откуда только в нём столько самоуверенности?

– О, они согласятся! – устало усмехается он, откидываясь на спинку стула. – Ещё как. Разве ты этого не поняла? У элисаров множество преимуществ и значительная их часть распространяется на всех членов семьи.

Решил, что мы с ним любезны только из-за его службы?

– Не думаю, что это имеет значение. Медиф намерен добиваться всего сам. Аллеон, вроде бы, и так доволен своим положением. Рраяра вообще никакие привилегии не волнуют.

– А ты?

– Мне достаточно просто быть проводником Лена.

Вампир добродушно улыбается, словно я упустила самое очевидное.

– Тебе нужна защита. Нужна, не спорь. Я могу предоставить вам всем лучшую из возможных. И не потребую многого взамен.

– Брак – это не сделка, Сиор. Это серьёзно.

– Разумеется, серьёзно. Поэтому я ничего и не скрываю.

Наклонившись вперёд, он сокращает расстояние между нами и смотрит прямо в глаза – так пронзительно, что я едва сдерживаю порыв отшатнуться, заподозрив, что сейчас меня заколдуют. Ну, или укусят. Вампир замечает, но ничего не говорит, и только подозрительно хитро улыбается, медленно-медленно приближая своё лицо к моему.

– Ты же не собираешься…

Нет, он не осмелится! Не поцелует! Это просто игра!

Улыбка становится шире, но я не делаю и малейшей попытки отодвинуться. Не знаю, почему. Просто смотрю, затаив дыхание, в его светлые глаза, жду, что будет дальше, и даже думать не хочу, какую мешанину из образов транслирую прямо Сиору в голову.

Между нами только дыхание. Я чувствую его на своих губах, и сердце замирает от предвкушения.

Ещё ближе.

Он чуть наклонят голову вправо и… осторожно слизывает крем с уголка моего рта.

Шумно и разочарованно выдыхаю.

– Не имею привычки брать чужое без разрешения, – довольно сообщает Сиор, отстраняясь.

Но его взгляд ласкает мои губы так ощутимо, что они горят.

Ладно, стоит признать, это было очень волнительно. В хорошем смысле.

А ещё теперь надо определиться, как отомстить за те мгновения, когда я поверила в поцелуй и сама его захотела, несмотря ни на что.

Стоп!

Какая месть? Какие поцелуи?

Пребывая в состоянии полного замешательства, поднимаюсь из-за стола и даже отступаю на шаг назад, как если бы наблюдающий за мной мужчина был опасен. Наверное, так и есть. У меня от него в голове помутилось: чем ещё оправдать желание поцеловать того, с кем ничего не связывает? Он ведь даже…

От очередного внезапного озарения болезненно сбивается дыхание. Он ведь так и не сказал, что я его предначертанная! Просто объяснил, как формируются пары!

– Я говорил правду.

– Но я – не твоя половинка, так?

Сиор пожимает плечами, намекая, что ответ не имеет значения. И смотрит. Внимательно смотрит, проникая своим прожигающим взглядом в самые глубинные мысли. Почему-то это уже не важно. Пусть знает. Мне нечего прятать. Я так устала, что уже не могу ни злиться, ни даже хоть сколько-нибудь возмущаться тем, что он обретается в моей голове.

Ещё пару часов назад не было ничего проще, чем видеть в нём коллегу Лена и, возможно, приятного человека. Сейчас же в памяти слишком жив наш разговор и не случившийся поцелуй, обещавший стать одним из самых волшебных.

– М-м-м, – ласковым ручным котиком мурлычет вампир. – Приятно слышать.

Хотя, вру. Иногда это всё-таки доставляет некоторые неудобства.

Тихо рассмеявшись, Сиор с азартной улыбкой предупреждает:

– Я своего не упускаю, – и в бездне зрачков на миг словно отражается пламя.

Он говорит таким провоцирующим тоном, что мне немедленно хочется сделать что-нибудь этакое, доказать, что он проиграет, если затеет игру. Но я вовремя вспоминаю, что вообще-то взрослая, и усилием воли концентрируюсь на том, что более важно.

– Вот именно, «своего»! Я вне этой категории. Что вообще вдруг на тебя нашло?

Нормально же общались, чего он начал-то, ну?

– А если бы ты была моей предначертанной? – продолжает улыбаться вампир.

– Это был бы совершенно другой разговор.

Сиор загадочно хмыкает, но больше не спорит. Спрятал острые коготки и клыки, обернулся воображаемым пушистым хвостиком и прикидывается безопасным.

Ну-ну. Тоже мне, ангелочек зубастый…

Судя по широкой улыбке, сравнение он оценил.

Может, в этом и дело? Очень уж не вяжутся эти искорки, танцующие в его глазах, с «айсбергом», который я встретила в самом начале. Он словно разморозился за то время, что помогал нам.

– Чего ты упрямишься? – спрашивает как-то по-домашнему мягко. – Какой смысл притворяться? Что бы ты ни говорила, я же вижу, насколько тебе нравлюсь.

– Мне много кто нравится. Это ещё не повод выходить за них замуж. Как ты не понимаешь? Пара – это важно. Важнее влюблённости. Я не хочу привязаться к тебе, а потом кусать локти, когда ты её встретишь.

Его лицо становится чуть отстранённым.

– Ты так уверена, что я сразу влюблюсь в неё?

– Уверена. Разумеется, можно барахтаться, пытаясь плыть против течения, но какой в этом смысл?

Сиор, задумавшись, молчит, и я решаю закрепить результат.

– Ты действительно мне нравишься. Без учёта работы и магии, просто как человек. Поэтому давай будем друзьями? Мы всегда с радостью примем тебя у нас дома.

Тяжело дружить с тем, кого хочется целовать, но я попытаюсь.

– Я понял насчёт пары. Ты права, это важно. От предназначения не отмахнёшься.

– Да?

Это, наверное, первый раз, когда фраза «ты права» не доставляет никакого морального удовлетворения, а скорее наоборот, внушает определённое беспокойство. Что-то это слишком уж просто…

– Да, – честно-честно улыбается он. – Я даже постараюсь решить этот вопрос в ближайшее время.

Вот прямо попа горит от ощущения громадного такого подвоха, но не подкопаешься же! Заверяет, что образумился.

Хотя, даже немного жаль, что…

Нет, нет! Не думать об этом! Незачем без нужды заставлять мужей ревновать. Сиор ещё встретит ту самую.

Кромка неба уже окрасилась в бледно-голубой, а никто по-прежнему не вернулся. Большой дом тих, тёмен и пуст, если не считать двух гостевых и кухни.

Неужели мне всё же придётся лечь спать одной?

– Одолжить артефакт?

Соблазн выяснить, где они, чем заняты и когда будут, велик, но я сдерживаюсь.

– Не хочу отвлекать. Если захотят, сами расскажут.

– Тренируешь силу воли, – уважительно и чуть насмешливо кивает Сиор. – Похвально. Давай всё же я провожу тебя наверх, в спальню. Не хотелось бы… обострять.

Вымыв чашки, возвращаемся на второй этаж. Бдительный элисар заглядывает в нашу комнату, чтобы убедиться, что там меня не поджидает какой-нибудь прокравшийся в дом злоумышленник.

– Я всё понимаю, конечно, но тебе не кажется, что это уже перебор?

– Нет. Напротив, я удивлён, что Аллеон не приставил к тебе охрану.

– Вот ещё! Ты же не таскаешь с собой телохранителей!

– Так то я, – усмехается он. – С моим красноречием никакие бойцы не сравнятся.

– Если что я всегда могу убежать… – только сказав, вспоминаю, что мои способности пока так и не вернулись. – По крайней мере, раньше могла.

– Не расстраивайся из-за этого. С даром или без, ты не перестанешь быть нужной.

Да, но тут другое.

Ещё раз окинув спальню взглядом, Сиор изгибает губы в хитрой улыбке:

– Признаться, я удивлён, что простыни у вас тут не из алого шёлка. На той картинке ты отлично на них смотрелась.

– Я?!

Посмеявшись над моим ошалело-смущённым полузадохнувшимся писком и стремительно розовеющими щеками, он, наконец, уходит.

– Постой! – окликаю, пока вампир не скрылся в своей спальне. – Скажи, что ты пошутил! Там же была просто какая-то женщина!

– Там была ты. Немного размыто, но узнаваемо… и очень соблазнительно.

Прижав прохладные ладони к пламенеющему лицу, зажмуриваюсь.

Какой позор! Стыдно-то как!

А я-то гадала, что его так пробрало, что он вдруг перешёл на «ты»!

– В нужных местах, если помнишь, была драпировка, так что ничего совсем уж неприличного не случилось, – напоминает, сжалившись. – Это же просто образ. За мысли пока никого не судят. Я насмотрелся и не такого.

И всё-таки мне ужасно, ужасно стыдно!

В очередной раз попрощавшись и промучившись в одиночестве ещё пару минут, решаю, что на сегодня с меня хватит. Завтра! Всё завтра!

Переодевшись, усаживаюсь на кровати с твёрдым намерением дождаться своих мужчин. Закутываюсь в одеяло, как гигантская гусеница. Прохладно тут что-то… Сверлю хмурым взглядом поломанную в драке мебель и, вопреки всему, засыпаю.

Наверное, от усталости, даже сны мне не снятся. По крайней мере, проснувшись от поцелуев плеч и спины, я не могу ничего вспомнить.

– Дари, – приветливо улыбается Аллеон, лежащий напротив. – Пора завтракать, если ты не передумала присутствовать на разбирательстве.

Вид у него возмутительно-выспавшийся и счастливый до безобразия. От былых синяков – не следа.

– Не передумала, – подтверждаю упрямо.

Но вставать лень и холодно.

Перевернувшись на спину, встречаюсь с виноватым взглядом Медифа.

– Прости за вчерашнее, – просит он, опустив глаза, и по привычке находит мою ладонь, сжимает. – Я забылся.

– За что именно ты извиняешься?

Лучше уж уточнить, а то мало ли что…

– За использование дара, – смуглые пальцы машинально рисуют на моём запястье волнующие узоры. – Я больше никогда так не сделаю! Никогда, обещаю! Я не хотел, чтобы тебе было больно!

Заглянув в себя, понимаю, что больше не злюсь: вся обида осталась в прошедшем дне. Сегодня случившееся уже видится спокойнее и не столь драматично. Взращивать из-за этого в Медифе чувство вины я не смогу. Он поступил так от бессилия, в пылу ссоры, а не со зла. Мы оба вспылили. Я тоже изрядно провинилась и поспособствовала.

– Ладно. Я не сержусь и не хочу это вспоминать. У нас есть минутка, чтобы кое-что обсудить, или Сиор уже ждёт?

– Минутка, думаю, есть, – кивает Лен. – Он что-то тебе рассказал?

– А то вы двое были не в курсе!

Оба ведь видели, что за завихрения происходили в умной вампирской голове!

– Дари, это же элисар.

– И что?!

– Им не отказывают.

– А то – что? Думаешь, Сиор тут же использует на нас свою магию?

Лен неопределённо пожимает плечами.

– Они дают клятву применять её только ради справедливости или во благо самому человеку! – раз уж мне в первый и, возможно, единственный раз выпал шанс сообщить Аллеону кое-что, чего он не знает, надо пользоваться по полной и получить удовольствие. – Ничего бы он нам не сделал! Кому захочется, чтобы его любили лишь по приказу?

Как ни странно, оба молчат.

– В общем, Сиор изъявил желание присоединиться к нам, но потом, вроде бы, всё-таки передумал. Просто на всякий случай, чтобы вы знали.

– Если он тебе нужен, я не возражаю, – смиренно произносит Медиф. – Из-за меня не будет никаких проблем… ни с вампиром, ни с оборотнем.

Неужели?!

Он уже и на Эшера согласен? Мозгопромывательные способности Рраяра работают на ура!

Встряхнув головой, в которой никак не умещается столь радикальная смена взглядов, пытаюсь найти объяснение:

– Куда Рраяр вчера вас забрал и что такого убедительного рассказал?

– Что я был не прав, – обтекаемо отвечает Медиф. – Мы всё обсудили.

– Перед этим хорошенько подравшись? – уточняю скептически, ничуть не поверив в исключительно мирный характер вчерашней встречи. – А потом Рраяр свёл вам синяки, да?

– Я был не прав, – заладил инкуб, пристыжёно отведя взгляд.

Как-то это всё подозрительно.

– Он чем-то тебе угрожал?

– Нет, Дари.

– Основную часть времени мы действительно просто разговаривали, – подтверждает Аллеон. – Расслабься и иди в ванную.

Но, прежде чем уйти, испытующе вглядываюсь в глаза Медифа, пытаясь прочесть по ним его настоящие чувства.

– Ты ведь не хотел этого. Скажи мне честно, почему теперь передумал.

– Честно?.. – вздыхает он и подтягивает мою ладонь поближе к себе. – Я и сейчас не хочу. Нам и на двоих тебя мало. К тому же, хоть никто ещё ничего и не сделал, но я-то вижу, как они на тебя смотрят! Этот вампир… он даже не сомневался, что добьётся желаемого! А оборотень посмел без разрешения прикоснуться к чужой жене!

Оказывается, дело не только в ревности. Они так раздражают его ещё и потому, что их менталитет разительно отличается от таласского. Ни кот, ни вампир не были агрессивны в плане флирта и соблазнения, но для Медифа и это, наверное, кажется неприемлемым.

– Эшер волновался за нас, – напоминаю мягко. – Во многих мирах мужчины и женщины могут касаться друг друга, не спрашивая предварительного разрешения. Согласием считается уже то, что я позволила ему обнять меня.

– Я знаю, – признаёт Медиф, недовольно нахохлившись. – Но они оба должны тебя уважать, иначе я ни за что…

– И Эшер, и Сиор хорошо относятся к Дари. Поверь. Если б я заметил в их чувствах хоть каплю грязи, собственноручно выставил бы за порог.

Нет, всё-таки не настолько я ещё освоилась с традицией многомужества, как думала раньше. Старые взгляды за несколько дней не меняются. То, что Аллеон и Медиф довольно спокойно обсуждают новеньких, по-прежнему диковато. Хоть и не так сильно, как прежде.

Что дальше? Это сейчас нас, фактически, трое, и можно просто поговорить, валяясь в кровати. А потом? Когда мужчин будет уже четверо и, к примеру, появится ещё один кандидат, придётся собирать целый совет?

– Я хотел бы быть вместе с тобой всегда, постоянно, – продолжает инкуб. – Но так ведь не бывает, да? Чтобы чего-то добиться, нужно много учиться, работать. Я сам об этом мечтал… Поэтому пусть он будет.

Это прозвучало с явным подтекстом.

– Чтобы за мной постоянно кто-то присматривал? – прищуриваюсь насмешливо. – Я похожа на неуправляемое стихийное бедствие?

Медиф сказал правду. Да, увеличение численности мужчин его не осчастливило, но он, тем ни менее, согласен, а значит, готов стараться мирно с ними взаимодействовать. Не знаю, что сделал Рраяр, но это вполне осмысленное согласие, а не вынужденное – из страха или под грузом неизбежности. Для душевного мира такого начала достаточно, а там, надеюсь, они станут друзьями.

Кем вообще приходятся друг другу мужчины в таких семьях? Напарниками? Названными или сводными братьями? Может, слово какое-то специальное есть?

В любом случае, хочется верить, что всё образуется.

– Мне спокойнее, если рядом с тобой всегда будет кто-то, способный позаботиться и защитить.

Сегодняшнее утро похоже на светлую сказку. На ту её часть, где герои уже расправились со злодеями и «жили долго и счастливо». Конфликт между джаройем и инкубом сильно меня угнетал, их взаимное неприятие вносило в наши отношения недоверие и разлад. Поэтому теперь, когда всё прояснилось, будущее кажется безоблачным. Мелкие ссоры не в счёт.

Всё-таки быть любимой сразу для нескольких чудесных мужчин – умных, обаятельных, сильных – невероятные ощущения. Ещё никогда я не чувствовала себя настолько счастливой. Дело вовсе не в самолюбовании или гордости. Каждый из них привносит что-то своё. Новое. Яркое. Все вместе мы делаем нашу жизнь сверкающей и многогранной.

– Спасибо, любимый, – нежно улыбнувшись, целую Медифа в губы. – Я очень рада твоему согласию. Оно много для меня значит. Что бы ни случилось, вы с Леном – особенные. Всегда ими будете. Ближе вас у меня никого нет.

Бережно прижав к себе, инкуб дотрагивается губами до моей шеи и отпускает. Он сейчас такой родной и домашний, что я с удовольствием взлохмачиваю его чёрные кудри и, не удержавшись, снова целую – на этот раз в щёку.

Аллеон наблюдает за нами со снисходительной улыбкой взрослого и самодостаточного человека, но я-то знаю, что на самом деле он не такой.

– Люблю тебя, – признаюсь, глядя ему в глаза. – И очень благодарна. За всё.

Почему-то кажется, что это правильно – проговаривать признание полностью и обращаться к каждому по отдельности, а не ко всем сразу: «вас» звучит слишком безлико.

Поцеловав и сиира, с чувством выполненного долга бегу в ванную. Времени долго плескаться нет. Мы и без того задержались.

Грядущие события наваливаются всё сильнее. Столько всего запланировано! Надо много успеть и не допустить ошибки ни в словах, ни в поступках, ни даже в чувствах. Сегодняшние разговоры слишком важны.

Чем ближе столовая, тем больше меня охватывает волнение. А уж когда там, помимо Сиора, обнаруживается ещё и Эшер…

В честь особенного дня оборотень оделся почти что парадно. Строгий, нарядный синий пиджак, белоснежная рубашка, которую тронь – наверняка, захрустит, три блеснувших на пальцах перстня.

Нам с ним хватает одного только мига, одного взгляда, чтобы понять друг друга.

Разве могла бы я от него отказаться?

Разумеется, нет. Никогда.

Эшер медленно выдыхает, расслабляя плечи и спину, и с обезоруживающей улыбкой шагает навстречу, чтобы вручить букет пастельно-розовых пионов.

– Они изумительны! – шепчу восхищённо, принимая подарок.

Дождавшись, когда я налюбуюсь и хоть ненадолго посмотрю на него, оборотень приникает к моим губам в коротком, давно желанном, но всё равно неожиданном поцелуе.

Какой испытательный срок? Он уже воспринимается, как член семьи и мой муж, да и сам, похоже, чувствует себя так же.

Вот и всё. Никакие разговоры нам не понадобились.

Судьба совершила очередной вираж, и у меня слегка кружится голова.

Хотя, возможно, всё дело в опьяняющем аромате цветов.

Неожиданно, но Сиор сегодня тоже с букетом. На нежнейшие пионы Эшера его цветы совсем не похожи: насыщенно-фиолетовые, лиловые, с сочной зеленью. Вручив их мне в ту же руку, вампир изящно склоняется к запястью другой. Смакуя, целует запястье, где под тонкой кожей угадывается узор вен, и делает вид, что не чувствует прожигающего взгляда Медифа.

Завтракаем за большим круглым столом. Справа от меня инкуб. Слева – Эшер. Напротив – вампир и Лен. Ещё одно место свободно на случай, если Рраяр когда-нибудь решит к нам присоединиться. Жаль, что сегодня он не пришёл. Я уже привыкла видеться каждое утро и начинаю скучать.

Впрочем, в столовой и без джаройя небывалое оживление. Эшер делится новостями о ходе восстановления семейного дела, дома и сада. Заботу о последнем Аллеон с готовностью берёт на себя, в красках расписывая, какую красоту сможет там навести и как развернётся на новой площади. Медиф обещает помочь и сетует, что до сих пор не добрался ни до собственной мастерской, ни до оружейника, который мог бы его обучить.

Сиор помалкивает, хоть и внимательно ко всему прислушивается. Подобная атмосфера для него в новинку, и это заметно, но выглядит он вполне расслабленным и спокойным. По-новому изучает виднеющийся за окнами кусочек сада, улыбается масштабности замысла сиира, наслаждается чаем и иногда посматривает на меня.

Украдкой разглядывая собравшихся, прячу улыбку за чашкой. Мне очень нравится быть среди них, вместе обсуждать интересные темы, строить планы, делиться воспоминаниями. В такой компании тепло и уютно.

Волшебное утро.

По мере того, как еда и напитки заканчиваются, полные ожидания взгляды постепенно сосредотачиваются на вампире.

– Разумеется, я не забыл, – чуть морщится он, отставляя чашку. – Понимаю ваше нетерпение, но не обязательно думать об этом настолько настойчиво.

– Извини, Сиор, – виновато произносит Эшер. – Никак не привыкну к твоим способностям.

– Не ты один, – беззлобно усмехается он, оглядывая остальных. – Поэтому проясню сразу. Да, я «слышу» весь особняк. Каждую мысль в отдельности. Нет, это нельзя выключить по желанию или с помощью артефакта. Мы с детства учимся управлять даром и приглушать его, чтобы нормально взаимодействовать с окружающими. Как правило, я не вглядываюсь в образы, так что можете не беспокоиться. Что же касается магии Слова… Это исключительно часть работы. Я не собираюсь насильно применять её к кому-то из вас, ради собственной выгоды. Клянусь. Аллеон может подтвердить искренность моих слов.

– Разумеется. Но тебе вовсе не обязательно было…

Его прерывает вспышка телепорта, из которого появляется мужчина в шёлковой изумрудной рубашке. Светло-рыжие волосы и лукаво-озорные глаза сразу же выдают в нём джаройя.

Что за внезапные гости? Он чей-то знакомый?

Следом выходит ухоженная шатенка. Яркий, но не вызывающий макияж мешает определить её возраст. То ли совсем молодая, даже младше меня, девушка, то ли всё-таки на пару лет старше.

Позади неё появляются ещё трое: высокий сухощавый старичок, прижимающий к себе чёрную папку, и два шкафообразных, малоприятных субъекта с настоящими мечами на поясе.

Судя по лицам моих мужчин, они никого не ждали.

– Сиор! – обозначает гостья цель своего визита.

Вампир в лице не меняется, но я вновь явственно ощущаю от него холодок.

– Как видите, нисса, леара Налтрина никто не удерживает насильно, – преувеличенно терпеливо заключает пожилой господин, обведя столовую взглядом. – Доброго дня, ниссы. Прошу прощения за вторжение.

– Ты не пришёл на службу! – пеняет Сиору его странная и не обременённая правилами хорошего тона знакомая.

Она всё-таки младше. Девушка из настолько состоятельной семьи, что мы – не элисары, хоть и жильцы этого дома – для неё вроде как и не существуем.

– У меня появились дела, – отвечает вампир.

Его лицо меня немного пугает. С таким напряжённо-сосредоточенным видом обычно принимают решения, которые, как минимум, меняют всю жизнь.

– Дела? – переспрашивает она недоверчиво. – Здесь? Что-то не очень похоже, что ты работаешь. Мы же договорились! Я вчера весь вечер тебя прождала!

Придя к какому-то выводу, Сиор тихо выдыхает, поднимается и обводит нас взглядом:

– Мне не хотелось, чтобы это случилось так, при вас. Обещаю, что подобное не повторится.

Отойдя к новоприбывшим, он первым делом обращается к старичку:

– На каком основании вы предоставили посторонним информацию о моём местонахождении?

Тот отводит взгляд, беспомощно оглядывается на девушку.

– Сиор, ты что? – растерянно переспрашивает она, начав волноваться. – Ты до сих пор на меня злишься?

– Подожди. С тобой я поговорю чуть позже.

В его голосе нет ничего обнадёживающего, и всем присутствующим от этого не по себе.

– По приказу главы… – начинает служащий, но умолкает, стоит только Сиору подойти к нему ближе.

– Напоминаю, что никто, кроме других элисаров не имеет доступа к этим сведениям. То, что нисса – дочь главы лэрнской Ассоциации, ничего не меняет. Вы меня понимаете?

Он говорит размеренно и негромко, как человек, уверенный, что никто не посмеет его перебить, но у девушки имеется иное мнение.

– Не игнорируй меня! Ты мой муж!

Воздух застревает в горле, и я, закашлявшись, нарушаю повисшую театральную паузу.

Кто-кто?! Муж?!

В выдержке элисару не откажешь: он даже не оборачивается.

Медиф цедит под нос что-то далёкое от цензурного.

– Разве я хоть раз говорил, что хочу жениться?

Девушка рьяно кивает и вдруг растеряно замирает, сведя брови к переносице. Прищуривается.

Я, кажется, догадываюсь, что случилось. Он рассчитывал на одно, она – на другое. Обычное недопонимание, бывает и не такое. Но несостоявшаяся жена, крайне оскорблённая этим фактом, ухитряется снова всех удивить:

– Но я – твоя предначертанная! Ты сам сказал!

Как это всё понимать? Если он почти что женат, зачем было строить дополнительные марьяжные планы?

Меня буквально разрывает от желания сию же секунду уйти, чтобы не видеть ни одного, ни другую, или, напротив, дослушать до конца столь познавательную беседу.

Когда я успела так к нему привязаться?

– Давай сократим этот пустой разговор. Я знаю, почему ты сюда примчалась. Знаю, что ты обо мне думаешь. И никакое предназначение не заставит меня жить с той, у кого на уме только хитрость и фальшь. Невероятно глупо было считать, что этот амулет поможет хоть что-то скрыть.

Во вспышке ещё одного портала появляется женщина-элисар.

– Доброе утро, – здоровается она с коллегой и приветливо кивает нам, тряхнув тёмными кудряшками. – Простите за вторжение, ниссы. Сиор попросил прийти.

Спорить готова, что она – человек из моего мира! Есть в ней что-то очень и очень знакомое, привычное глазу! Даже белая форма не в силах этого скрыть.

– Спасибо, что откликнулась. Мы закончим всё прямо сейчас, – говорит между тем вампир. – Дарисса, подойди к нам… Я понимаю, что ты сердишься. Мы обсудим это потом.

– Я бы никуда не пошёл, – в полголоса ворчит Медиф.

А Лен кивает:

– Если ты этого хочешь – иди.

Мы все чувствуем, что меня не с гостьей знакомить собираются. Он что-то задумал.

Только хочу ли я в этом участвовать? Нужно решать, и быстро.

Видя, что я колеблюсь, второй элисар озадаченно приподнимает брови и вопросительно смотрит на Сиора.

– Иди ко мне, – просит он снова. – Пожалуйста. Подойди – и всё будет так, как должно было быть.

– Да очевидно же, что ты ей не нужен! – не выдерживает его почти жена, теперь уже точно бывшая. – Даже я больше не соглашусь!

До этого момента Сиор выглядел более или менее уверенно, но после брошенных в запале слов в нём словно что-то меняется, гаснет.

Не знаю, что он затеял, но он выбрал меня. Отказался от своей предназначенной и выбрал меня, зная, что обратно уже ничего не вернуть.

Ненормальный вампир… О чём он думал?!

– Пообещай, что этот будет последним, – заговаривает вдруг Медиф, буквально выдавливая из себя слова и исподлобья косясь на элисаров. – Пообещай – и иди. Раз уж он… раз уж вас так тянет друг к другу.

Я бы с удовольствием пообещала, но есть же пары, куда от них денешься…

– Просто иди, – с усталым смирением вздыхает Аллеон. – Остальное потом.

Эшер, внимательно разглядывающий потенциального родственника, чуть заметно кивает и ободряюще улыбается.

Напряжённый Сиор протягивает мне руку, спрашивая тем самым согласия, прося доверия и одновременно предлагая обозначить наши отношения для зрителей.

И я встаю. Иду ему навстречу, чувствуя, как с каждым шагом всё громче стучит сердце, и не веря до конца, что из этой затеи что-то получится.

Женщина бегло рассматривает возмущённо нахмурившуюся девушку, адресует мне заинтересованный взгляд и вновь оборачивается к Сиору.

– Ты абсолютно уверен?

Не похоже, что я чем-то ей не понравилась. Дело, скорее, в важности происходящего.