Текст книги "С нежностью цвета огня. Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Аадет Тэль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
Сиор молча и с интересом наблюдает за моими метаниями.
Его готовность добровольно превратиться из ведущего в ведомого сбивает с толку. Сердиться уже совсем не получается. На что, если он не сделал ничего унизительного, ничего, что не позволил бы сделать с собой?
Может, это со мной что-то не так? Почему мне так трудно полностью отдать инициативу?
– Ты знаешь, – улыбается. – Я ведь уже говорил. Всё дело в доверии.
Наверное, в этот момент глаза у меня распахиваются шире прежнего.
– То есть, там, в гостиной, ты вот это имел в виду?!
Окончательно развеселившись, вампир смеётся и сообщает профессорским тоном:
– Доверять друг другу очень важно. Во всех сферах.
А я понимаю, что он ведь не сказал, не опроверг, что заранее думал о таких играх!
– Сиор! – возмущаюсь, силясь перебороть собственную улыбку. – Хватит смеяться!
– Это ведь был всего лишь поцелуй, Дарисса. Все-го лишь по-це-луй. Ты так бурно на него реагируешь, что я просто не могу не думать и не предвкушать, что будет дальше. У нас с тобой ещё столько интересного впереди, столько нового…
И выжидающе замирает, прислушиваясь к тому, какие у меня всплывут ассоциации.
«Нового» и хочется, и колется. Очень-очень хочется! В самом потаённом и глубоком уголке души уже проснулись желания, озвучить которые не хватит смелости, но с Сиором… с ним говорить и не нужно.
Только спешить нельзя. Если сейчас он хоть шевельнётся в мою сторону, я сбегу под крылышко к надёжному Эшеру. Он-то точно никакими «неправильными» играми не увлекается.
Наверное.
Всё ещё пофыркивая от смеха, Сиор подкрадывается ближе и обнимает, погладив по бокам и задержав ладони на талии.
Вот же наваждение! Я глаз от него отвести не могу, не то что куда-то сбегать!
– Мне это очень нравится.
Кто бы сомневался.
– Сладких снов, Дарисса.
Если бы по мне не снились воспоминания Рраяра, то после пожелания, промурлыканного с такой томно-соблазнительной улыбкой, во сне я бы точно увидела что-нибудь эротическое. С этим самым соблазнителем в главной роли.
Специально ведь!
Чуть не взорвавшись от желания поцеловать такие близкие, искушающие губы, поскорее выдаю необходимое: «Спокойной ночи, Сиор!» и выбегаю, слыша его тихий смешок.
Всё равно! Вот так просто сдаваться не собираюсь!
Глава 13
Комната Рраяра по соседству, так что я влетаю к нему, забыв постучать.
Увидев моё частично подрумяненное лицо и оценив общее крайне возбуждённое эмоциональное состояние, джарой делает пару шагов навстречу.
– Всё хорошо? Что там Сиор с тобой сотворил?
Ох, что сотворил…
– Поцеловал.
– Да? – хмыкает, не поверив. – Надеюсь, ваши игрища никогда мне не приснятся!
– Игрища? – чтобы ни в коем случае ещё больше не покраснеть, хватаюсь за спасательный круг привычной язвительности: – А ты, значит, занимаешься любовью только в темноте и в миссионерской позе?
Рраяр провокационно изгибает бровь:
– Ты хочешь поговорить об этом, или сразу перейдём от слов к делу?
Фыркнув, прохожу мимо и плюхаюсь на кровать.
Что-то сегодня все стремятся вогнать в краску. День, наверно, такой. Но до Сиора-то Рраяру в этом плане далеко, он уже родной и знакомый, вряд ли придумает что-то, что так же качественно вышибет из колеи.
– Мелкая, – насмешливо жмурится Рраяр и падает рядом, – ты когда супружеские долги раздавать начнёшь?
– Ты для себя интересуешься или за остальных переживаешь? – уточняю ехидно.
Ловит в охапку и откидывается спиной на кровать, умудряясь в процессе перевернуть меня под себя. Плавно опускается, прижимаясь, давая почувствовать тесное соприкосновение наших тел, и насмешливо шепчет в самые губы:
– Воздержание, знаешь ли, вредно.
Его губы улыбаются, а в глазах шальной блеск, и я прямо-таки чувствую, что Рраяр вот прямо сейчас готов прекратить «воздерживаться». Одной рукой он очерчивает мою ключицу. Не отводя взгляда, обводит круглую татуировку нашей связи.
– Официально у меня только три мужа, – голос подводит и звучит вовсе не так уверенно, как хотелось бы. – Остальным я пока ничего не должна.
Мы ведь эмоционально связаны. Могло ли на него повлиять то, что было у нас с Сиором? Или всё проще, и магия вообще не при чём?
Рраяр изучает меня так внимательно, словно надеется пристыдить. Убедившись, что не преуспел, со вздохом сползает на бок, освобождая от своего веса, и кладёт голову мне на грудь.
– Завтра, ладно? – говорит тем серьёзным тоном, какой у него бывает только в исключительных случаях. – После занятий.
– Да, – соглашаюсь, ощущая внезапное волнение перед давно ожидаемым событием.
Не нарушая тишины, Рраяр обнимает меня за талию, а я лениво перебираю его медные волосы. И улыбаюсь. Сначала недоверчиво, робко, а потом всё шире и шире, не в силах скрыть переполняющего изнутри счастья.
Завтра.
Хорошо, что моего лица он не видит: точно не удержался бы от комментария, а мне совсем не хочется сейчас оттачивать остроумие.
Впрочем, Рраяр и не глядя всё чувствует. Но молчит, вместе со мной наслаждаясь лаской и близостью. Редкий момент.
Конечно, это не могло продолжаться долго.
Уже через пару минут джарой садится, устремляет на меня взгляд, и я прямо-таки чувствую, как он пытается организовать своих чертят, чтобы те подкинули что-нибудь привычно-язвительное. Судя по хмурой морщинке, всё зря. Разомлевшие хвостатые работать уже не желают.
За ним так забавно наблюдать, что я не могу удержаться – целую в слегка колючую щёку:
– Спокойной ночи, Рраяр!
– Спокойной ночи, – бурчит недовольно.
Пожелания сладких снов затянулись больше, чем я планировала, поэтому к Эшеру я стучу совсем тихонько, чтобы не разбудить, если вдруг он уже спит.
Из комнаты доносится громкий вопросительный мявк.
Осторожно заглянув, убеждаюсь в правильности своей догадки: на пушистом коричневом ковре играют, смешно прыгая по длинному ворсу, два кота – большой серый и рыжий.
Оборотень тут же подходит, чтобы приветственно боднуть в бедро и игриво куснуть за руку. Салазар же, лишившись внимания старшего родича, устремляет на меня полный немого укора взор, после чего скорбно удаляется на кровать.
– Дари, – улыбается Эшер, вернув человеческий облик.
Он, похоже, уже никого не ждал, потому что одет в пижаму. Чёрную в серую клеточку. Такую глубоко-глубоко старомо… хм… классическую, что больше подошла бы какому-нибудь почтенному старичку. Смешно и умилительно.
– Решил перед сном немного размяться в саду, а Салазару захотел поиграть, – произносит, смутившись оттого, что я застала его за вознёй с котом.
– Тогда хорошо, что я успела.
Забавная пижама прямо-таки притягивает. Подойдя ближе, ласково провожу ладонями по мягкой ткани на плечах Эшера, разглаживаю воротник, спускаюсь к груди. Материал уютно льнёт к коже. Прелесть! Хоть себе такую же покупай! То-то мужья оценят.
– Нравится? – прищуривается хитро.
У него чудесная улыбка. Насмешливая и в то же время светлая, добрая.
– Очень. Хоть и странно видеть тебя в чём-то таком.
– Когда будешь спать со мной, я готов поделиться.
Рассмеявшись, не тороплюсь отказываться. В конце концов, почему бы и нет? Эшеру и штанов хватит, а такая рубашка будет мне чуть выше колена. Тёплая, приятная… Шёлковые сорочки, конечно, хороши, но иногда хочется чего-то домашнего и простого.
– Пытаешь подкупить?
– Зависит от того, получается у меня или нет.
– Получается! – признаю со смешком. – Только я не знаю, когда это случится. Рраяр, наконец, решился, и, может быть…
Может быть, завтрашнюю ночь мы поведём вместе.
– Я понимаю. Придёшь, когда захочешь.
– Ты ведь не…
– Нет, – улыбается. – Разве что немного завидую.
Ну здорово же, когда понимают с полуслова буквально! Зачем разводить таинственность?
Благодарно прижавшись к его груди, незаметно вздыхаю от облегчения.
– Что бы я без тебя делала?
– Что бы я без тебя делал, – поправляет он, поглаживая по волосам. – До сих пор жил бы в Зачарованном лесу, наверное. Один.
Сидящий на кровати кот фыркает так пренебрежительно, словно понял каждое слово и имеет какие-то возражения.
Впрочем, кто будет его слушать?
С Эшером так хорошо и надёжно, его руки такие ласковые, что я готова стоять так целую вечность. Нас не связывает ни парность, ни предначертанность, зато я знаю, что мы выбрали друг друга по своей воле, и в чём-то это даже более значимо, более ценно. Он полюбил меня, потому что я такая, а не потому, что я – его пара. Полюбил, несмотря на наличие в семье и других мужчин. Рядом с ним моё сердце наполняется умиротворяющим теплом, проблемы отступают, а мир вокруг вновь обретает красоту.
На секунду крепче прижавшись к его груди, поднимаю голову и ничуть не удивляюсь тому, что Эшер уже заранее наклоняется, чтобы ответить на поцелуй. Он меня понимает. Без всякого чтения мыслей. Чувствует.
Мои ладони гладят его широкую спину, ласкают шею. Случайно ощутив пальцами, как ускоряется биение его сердца, бросаю заинтересованный взгляд из-под ресниц, но Эшер выглядит, как обычно, целует так же бережно, как и раньше. А ведь ему хочется не только этого. Он не признается, но тяжело получать лишь объятия и поцелуи, зная, что другим достаётся гораздо больше. Они с Медифом и Леном в одинаковом положении, но Эшера я незаслуженно обделяю, оправдывая это необходимостью сблизиться. Как будто сейчас он мне чужой. Да и когда, через сколько дней или недель, мы будем достаточно близки, чтобы перейти к более серьёзным отношениям? Он уже мой муж – куда уж серьёзнее?
Эшер замирает, вглядываясь мне в глаза, а потом улыбается.
Конечно, он догадался.
Подхватывает на руки так неожиданно, что я тихо вскрикиваю и тут же смеюсь, уткнувшись ему в плечо.
Согнав с кровати кота, Эшер осторожно, как драгоценность, укладывает туда меня и ласкает взглядом, не торопясь прикасаться.
Зар упрямо запрыгивает к нам, трётся об него боком, доказывая, что он ничуть не хуже.
– Брысь! – возмущаюсь, спихнув наглеца обратно на пол.
Вот вредитель! Такой момент портит!
И не подумав слушаться, он возвращается. С мурчанием вертится вокруг Эшера, норовя вклиниться между нами.
Оборотень терпеливо вздыхает, берёт кота в руки и быстрым шагом выносит из комнаты. Не успевает он закрыть дверь, как коридор оглашает оглушительный мявк, полный негодования и протеста. Мяуканье набирают силу и превращаются в дикие завывания, усиленные эхом и особенно хорошо слышные в ночной тишине.
Заниматься любовью под такой аккомпанемент решительно невозможно.
Эшер с виноватым видом оборачивается, но, заметив, что я не сержусь, тоже улыбается:
– В следующий раз я так просто тебя не отпущу!
Мы оба слегка разочарованы неудачей, но ведь это не главное. Важно, что наши отношения, наконец, получили толчок к развитию. Я даже не сомневаюсь, что тот самый «следующий раз» будет совсем скоро: ни мне, ни Эшеру не хочется больше это откладывать.
– Ты уж займись его воспитанием, – прошу шутливо, поднимаясь с кровати. – Я для Зара в последнее время не авторитет.
– Приставлю его в качестве няньки малышке Сефиры, когда та появится. Они быстро найдут общий язык.
Поцеловав третьего мужа и пожелав ему доброй ночи, с умиротворяющим чувством выполненного долга выхожу в коридор, а Эшер снова превращается, чтобы всё-таки немного побегать по саду.
Кошачий концерт сразу же прекращается.
Возле двери в нашу спальню я останавливаюсь, нервно закусив губу. Попробовать или нет? До зуда хочется убедиться, что дар вернулся, что я снова могу путешествовать. Вдруг на этот раз всё получится? Ведь должно же когда-нибудь…
А если нет?
Эта мысль настолько пугает, что я отдёргиваюсь, сжимаю пальцы другой рукой. Как будто это поможет… как будто мне хватит смелости на вторую попытку… Трусиха!
Хуже всего, что от меня ничего не зависит! Если бы существовали какие-нибудь упражнения или что-то ещё, я могла бы за них ухватиться, а так от бессилия хочется плакать и колотить проклятую дверь кулаками.
Нет, уж! Лучше я проверю всё завтра!
Торопливо, словно боясь, что дверная ручка кусается, вбегаю в комнату и сразу прячусь от любопытных глаз в гардеробной. Успокоившись, переодевшись и собрав волосы в свободную косу, забираюсь на кровать и только после этого сообщаю главную новость:
– Завтра Рраяр официально станет моим мужем.
– Долго же он тянул.
– Ты будешь спать с ним? – тут же спрашивает Медиф.
Лен едва слышно осуждающе вздыхает.
– Возможно. Я не знаю.
Инкуб двумя руками подгребает меня к себе:
– Вот и пришло время составлять графики… – сетует притворно. – А потом ещё и Сиор добавится…
Не выдержав, мы все негромко смеёмся.
Какое всё-таки облегчение, что он больше не ревнует! Вернее, ревнует, наверное, но не считает других мужей врагами, пытающимися отнять у него жену.
Шутки шутками, однако меня перемены беспокоят не меньше. Как это будет? Впишется ли Рраяр в наш быт? Втроём-то мы жить научились, а как насчёт Рраяра и Эшера? Сиора? А ещё «долги», о которых так ехидненько интересовался джарой… Как совместить мои возможности и желания с «аппетитами» пяти молодых мужчин?.. Нет, я безгранично счастлива, что они у меня есть, но, по-моему, пожадничала. Не многовато ли? Хоть в самом деле распределяй по дням… ночам недели: пять «рабочих» и две для себя, любимой, чтоб отоспаться. Рутина же. Скучно.
Как вообще люди живут в таких семьях? И не спросишь же ни у кого.
Не спросишь… Зато можно увидеть!
– А давай как-нибудь навестим твоих родителей, Лен? Познакомишь нас в спокойной обстановке. Может быть, даже Сиор присоединится.
– Они будут рады.
Хорошо. Познакомиться действительно нужно, а заодно я незаметно понаблюдаю, как мама и отцы Аллеона общаются между собой. Их у него, конечно, не пять, как у меня мужей, но тоже может оказаться полезно.
– И ещё кое-что. Мы с Сиором говорили о фамильярах. Вы ведь не против, чтобы он их для нас заказал?
– Каждому? – недоверчиво уточняет Лен. – Не только тебе?
– Ну да.
Выражение лица у него такое, словно речь не об артефактах, а о приобретении для каждого из нас персональной армии со всем прилагающимся оружием, техникой и зданиями.
– Ассоциация разорится на нашей семье! – ухмыляется Медиф. – Пять… нет, уже шесть фамильяров! Это же огромное состояние!
Точно, Сефире ведь тоже нужно.
– Это очень полезная вещь, Дари.
– Тогда за завтраком скажем ему, что согласны. Правда, Эшера я не спросила, но вряд ли он откажется, да?
– Ещё бы.
Взгляд Аллеона вдруг становится расфокусированным. Он замирает, уставившись в пространство, а потом со стоном утыкается лбом в подушку:
– Что случилось? – спрашиваю, стараясь не поддаваться панике.
– Работа! – отзывается он страдальчески. – Работа случилась… Знакомый прислал вызов, и мне придётся уйти. Часа на два, не больше.
Обернувшись, бросает на нас с Медифом внимательный взгляд, хмурится и собирается ещё что-то добавить, но инкуб успевает первым:
– Сочтёмся.
Сиир хмыкает и, повеселев, вполне бодро встаёт.
– Обязательно.
О чём это они тут в обход меня договариваются?
Но Аллеон в спешке уходит, и я остаюсь наедине с довольным этим обстоятельством Медифом. Понятно всё. Но сначала один важный вопрос.
– Ты хотел бы отменить клятву хранителя? Только не подумай, что мне не нужна твоя поддержка, нет! Очень нужна! Но ты ведь всё равно мой муж, этого уже ничего не изменит. Из-за клятвы я волнуюсь, что каждое наше расставание может оказаться опасным, понимаешь?
Резко выдохнув, он заставляет себя расслабиться и отнестись к предложению спокойно.
– Если мы не видимся два-три дня, ничего страшного не случится. Особенно, когда я знаю, что ты в порядке.
Ясно. Ничего инкуб не отменит. Ему самому нравится быть связанным тем обещанием хранить и оберегать, потому что это сближает нас и отличает его от других мужей.
– Я и без клятвы бы… – он умолкает, вспомнив что-то не слишком приятное. – Я и без клятвы места себе не найду, если что-то случится.
Перед глазами встаёт картина из недавнего сна, где Медиф сражался с олибэрскими стражниками. Им двигал страх не успеть, но явно не из-за угрозы магического отката.
– Ладно, – вздыхаю неохотно. – Оставим, как есть.
– Спасибо, – улыбается с облегчением.
Глупый. Хоть и любимый.
– Это мне нужно тебя благодарить.
И сделать это можно по-разному.
Проказливо улыбнувшись, глажу Медифа по щеке, дразняще очерчиваю подбородок – и вдруг проворно усаживаюсь ему на бёдра. Инкуб изумлённо распахивает глаза, задерживает дыхание, пытаясь угадать, что я задумала, а его тело уже отзывается. Зрачки расширяются, жадно поглощая дивной красоты радужку. Руки, пусть и несмело, тянутся к моей талии. Он быстро, сам того не замечая, облизывает губы и чуть ёрзает, устраиваясь удобнее.
С удовольствием провожу ноготками от плеч до живота. Обратно – обеими ладонями. Кожа под моими пальцами тёплая и нежная, а под ней – крепкие мышцы, чутко отзывающиеся на прикосновение.
Эта поза и отсутствие Аллеона влияют на Медифа странно. Он становится сдержанным. Просто лежит, осторожно гладит и позволяет делать с ним всё, что захочется, не проявляя почти никакой инициативы. Зато, прячась за тёмными ресницами, смотрит на меня так, что внизу живота сладко ноет от предвкушения. Обожание. Любовь без границ и условий. Готовность исполнить любое желание.
Гипнотизируя взглядом мои губы, едва заметно подаётся навстречу и тут же сам себя останавливает. Расслабляется. Ласкает спину, даже не пытаясь притянуть ближе и поцеловать.
– Скажи мне, чего тебе хочется, – шепчу искушающе, почти касаясь его шеи.
Медиф ёжится от контраста прохладного воздуха и моего горячего дыхания. Улыбается и приглашающе склоняет голову к плечу, чтобы я могла продолжать и потом, может быть…
– Скажи вслух.
Я уже знаю ответ, но хочу услышать.
Ещё один томно-долгий взгляд. Инкуб упрямится, но ему всё это нравится, я вижу. Он снова облизывается – на этот раз медленно и соблазнительно.
– Поцелуй меня… – шепчет скромно.
А глаза-то с хитринкой!
Склоняюсь исполнить просьбу – и попадаю в плен. Поцелуй неглубокий, но я не могу оторваться, отказаться от нежных прикосновений шёлковых губ, каждое из которых обещает всё больше и больше удовольствия.
И вот тут уже ловкие руки незаметно роняют с моих плеч бретельки сорочки, стягивают её вниз, обнажая грудь, и мягко её подхватывают. По позвоночнику прокатывается горячая волна, мысли туманятся. Я чувствую, что, несмотря на неторопливость движений, Медиф тоже возбуждён так, что ему, наверное, больно, но он ничем не выдаёт своего нетерпения.
Отстранившись, снимаю застрявшую на талии сорочку, отбрасываю куда-то в сторону. Всего секунда, но инкуб за это время ухитряется избавиться от штанов, вновь откидывается на подушки и слегка тянет меня к себе.
Не отводя глаз и не разнимая рук, плавно опускаюсь, ощущая, как наши тела сливаются. На один пронзительный миг мы оба замираем, любуясь друг другом, ловя малейшие отголоски эмоций: дрожь ресниц, невольный изгиб спины и сбившееся дыхание.
Медиф чуть крепче сжимает мои пальцы, привлекая внимание, и тут же подносит ладонь к губам, чтобы оставить в центре влажный след поцелуя.
Банально и не вовремя, но слова срываются сами:
– Я люблю тебя.
Черты его лица словно светлеют, а едва появившийся пьяный блеск глаз сменяется безбрежной нежностью.
– Моё тело, душа и сердце принадлежат лишь тебе.
Это ещё что?!
Издав какой-то хмыкающе-фыркающий звук, он переворачивается, меняясь со мной местами, и улыбается, глядя сверху вниз:
– Так говорят в Талассе.
У меня сразу возникает ряд вопросов. К примеру, насколько от любви должны повредиться извилины, чтобы мужчина добровольно сказал подобное таласской госпоже, и что она потом с ним сделает?
Только Медиф больше не хочет ничего обсуждать, а через полминуты я и всё забываю, уплывая на волнах наслаждения.
Потом нам и вовсе не до разговоров. После душа, по мере того, как в нём успокаивается гормональная буря, мой счастливый организм вспоминает, что, вообще-то, очень устал и требует отдыха, так что мы ложимся спать, даже не дождавшись возвращения Лена. Я только проверяю новенькое кольцо-артефакт, сохраняющее безмятежную прозрачность, и отключаюсь.
Сегодняшнее «кино» – сплошной поток бурлящей злости. Нет, я помню, конечно, как страшно Рраяр побелел от ярости, узнав, что его «передарили», но то что было заметно снаружи – лишь тень по сравнению с кипевшим внутри.
Как только он удержался? Теперь-то я точно знаю: притащив меня в храм, джарой собирался решить проблему радикально – немедленно связать нас самыми сильными и нерушимыми клятвами, обезопасив от любого магического воздействия. Это, возможно, даже перекрыло бы действие данной мной клятвы, а если и нет, то сильно её ослабило. Единственный минус – так было нечестно. И всё. Как бы Рраяр не бесился и не уговаривал себя, никакая выгода и угроза грядущих проблем не смогли перевесить убеждения, что брак нельзя строить на обмане и принуждении. _Ч_и_тай на К_ни_го_ед_._нет_ Трудности, в конце концов, пройдут и забудутся, а вот семья – навсегда.
Надо будет завтра поблагодарить его за чудеса выдержки. Или лучше пока не напоминать, чтоб настроение не портить?
– Спи, Дари, спи… – бормочет мне на ухо Аллеон и обнимает, прижимая спиной к себе. – Вертишься, как на сковородке…
Полусонно отметив, что оба моих мужа рядом, а значит, всё хорошо, успокоено засыпаю до самого утра.
Шевеление под боком очень осторожное, но я всё равно замечаю и, ещё не открывая глаз, потягиваюсь, наслаждаясь лёгкостью в теле. Наконец-то выспалась!
– Разбудил, – с сожалением вздыхает Медиф и, наклонившись, целует меня в уголок рта. – Доброе утро, Дари.
Он выглядит таким умиротворённо-домашним и родным, что нельзя не улыбнуться.
За окном ещё раннее утро, солнце едва встало. Но в спальне мы уже остались одни.
– Где Лен?
Неужели снова уехал работать?
– Внизу, с Рраяром и Сиором. Ничего не случилось, они просто разговаривают. Эшер, похоже, до сих пор спит.
– Тогда ладно.
Поддавшись отличному настроению, бодро вскакиваю с кровати, звонко целую приятно удивлённого инкуба в щёку, проказливо ерошу его причёсанные волосы и, напевая, убегаю в ванную.
Сегодня будет особенный день.
Умывшись и наплескавшись, приступаю к выбору платья. Хочется выглядеть красиво и в то же время чуточку провокационно – для Сиора. Пусть не думает, что вчерашний поцелуй заставит меня отказаться от нашего противостояния!
Всей кожей ощутив чужой взгляд, оборачиваюсь. В дверях, прислонившись к косяку, стоит Медиф и любуется тем, чего почти не скрывает маленький шёлковый халатик.
– Иди сюда! – зову воодушевлённо, обрадовавшись его появлению. – Вот это или это, как думаешь?
Одно – фиолетовое с вырезом-лодочкой, белым поясом и кружевной вставкой, а другое – вишнёвое с чёрной шнуровкой на спине.
Его губы трогает лукавая улыбка.
– Это, – говорит уверенно, забирая у меня второй вариант, а первый возвращает на место. – Кого именно ты собралась соблазнять? Вампира?
Оценив спокойный, даже чуть насмешливый тон, киваю:
– У нас соревнование. Я хочу выиграть.
Инкуб хмыкает и приступает к делу.
Наверное, только ему по силам соблазнить не раздевая, а, наоборот, одевая. Пока застёгивает спрятанную сбоку молнию и затягивает декоративную шнуровку, его пальцы, будто случайно, поглаживают, дразнят, касаются, и я с трудом дожидаюсь возможности развернуться и поцеловать, наконец, этого искусителя.
Причёской тоже занимается он. Что-то заплетает, начёсывает, закрепляет, и в результате получается элегантный пучок из кос с парой выпущенных у лица прядей.
– Медиф! – восторгаюсь, разглядывая своё отражение. – Я всегда знала, что ты настоящее сокровище!
– Это не трудно… – улыбается он смущённо и тут же устремляет на меня взгляд: – У тебя очень красивые волосы. А ещё ты жмуришься, когда я их перебираю. Очень смешно и мило.
Даже не пытаясь изобразить, что дуюсь, целую с готовностью подставленные губы, и мы спускаемся к остальным, в столовую.
У двери, в шаге от цели, я вдруг цепенею. Просто не могу взять и повернуть ручку. Не могу! Кажется, если я до неё дотронусь, случится что-то плохое, непоправимое…
– Дари?
Полный недоумения и беспокойства голос Медифа заставляет меня очнуться.
Мало того, что дара лишилась, так теперь ещё и фобию заработаю? Ну нет!
– Задумалась, – объясняю с улыбкой, старательно вытряхивая из головы мрачные мысли, и вхожу, наконец, в распахнутую инкубом дверь.
Мужчины, склонив разноцветные головы над одной папкой с бумагами, бурно обсуждают какие-то несоответствия в датах. Но на наше появление отвлекаются.
Как они смотрят!.. Аллеон – с любовью и уверенностью. Рраяр – удивлённо и восхищённо, сразу видно – не ожидал. А от пристально-невыносимого и вместе с тем необъяснимым образом притягательного взгляда Сиора дыхание прерывается и колени слабеют.
Медиф – ты волшебник! Эффект потрясающий!
Только как бы меня прямо сейчас за это волшебство не покусали…
– Да-а-ар-р-рисса… – мягко-мягко, обволакивающе мурлычет вампир, забыв про документы и перетекая в вертикальное положение.
Я едва не вздрагиваю от разбежавшихся по плечам мурашек, азарта и сладкого волнения, мгновенно пронзившего всё тело.
Нужно собраться! С каких пор перед ним я чувствую себя птичкой в кошачьих лапах? Любимой и счастливой птичкой, которую держат очень бережно, но в любой момент могут съесть.
Сиор уже начал красться в мою сторону. Чтобы не стоять, дожидаясь его следующего хода, заставляю себя пойти навстречу. Стараюсь спокойно, но сердце в груди так и трепещет от предвкушения.
– Доброе утро! – улыбаюсь приветливо.
Поравнявшись с ним, едва-едва касаюсь щеки поцелуем. Заглядываю в гипнотически-притягательные глаза и замираю, стремительно падая в бездонную черноту зрачков.
За мгновение до того, как он, очнувшись, поймал бы меня в объятия, из которых самой ни за что не выбраться, я успеваю упорхнуть к Аллеону.
Сиор оборачивается, натыкается взглядом на шнуровку и, готова поклясться, с удовольствием мысленно её распускает.
И без того солнечное настроение становится только лучше.
– Доброе утро! – шепчу, вкусно поцеловав Лена в губы.
– Доброе, – улыбается он. – Похоже, надо чаще давать тебе выспаться.
Рассмеявшись, оборачиваюсь к Рраяру, который, как ни странно, пока не сказал ни слова. Испытующе взглянув на его непроницаемое лицо, осторожно присаживаюсь на жениховы колени. Мы так ещё не делали, но ничего страшного же?
Тёмно-рыжая бровь слегка изгибается, но в качестве поддержки и поощрения джарой обнимает меня за талию.
Тихонько глажу его по выступающей скуле.
– Доброе утро, Рраяр.
Он ведь чувствует, сколько любви я вложила в эти слова? Должен чувствовать.
Объятие становится теснее, напоминая, что кое-кого незаслуженно обделили поцелуем, и я охотно прижимаюсь ближе, чтобы это исправить.
Пользуясь тем, что меня не прогоняют, с интересом рассматриваю плотно исписанный лист.
– Это по поводу твоего ночного вызова, Лен?
– Да. Мой кабинет чуть не сожгли. Скорее всего, это из-за родственников нисса Алкмаха, но мы собираем все сведения. И я уже попросил Сиора о фамильярах.
Всё настолько серьёзно?
– Думаешь, кто-то может проникнуть к нам в дом?
– Нет, – Рраяр успокаивающе проводит ладонью у меня по спине. – Я проверил охранные заклинания и добавил парочку от себя. Здесь безопасно.
– Вы ведь и в городе бываете, поэтому лучше заранее всё предусмотреть.
Кто бы спорил…
Когда у нас уже начнутся обычные, спокойные, дни? Они вообще когда-нибудь будут?
Появление нисса Фарна, толкающего перед собой тележку с чаем и пирожными несколько разряжает атмосферу.
– В гостиной ожидает няня для юной ниссы, – сообщает он, закончив сервировать стол. – Мне предложить гостье чай, или желаете поговорить с ней немедленно?
– Я приглашал к половине восьмого, – удивляется Аллеон. – Как раз перед работой.
– Сейчас пятнадцать минут, – сверяется с внутренними часами Рраяр. – Не так уж она и рано.
– Как быстро час пролетел… Пусть проходит. Будем знакомиться.
Почему-то няня представлялась мне этакой степенной чопорной дамой средних лет, поэтому вошедшая в столовую златокудрая куколка поначалу даже вызывает некоторое недоумение.
– Здравствуйте, ниссы! – звонко приветствует она, изобразив что-то, отдалённо напоминающее книксен. – Меня зовут Талара Лифнар.
При этом её взгляд оббежал каждого из нас, на миг задержался на мне, как на возможной подопечной, но, отметив наличие браслетов, быстро переместился на мужчин. Нисса пыталась и никак не могла решить, кто из троих хозяин дома и будущий работодатель.
– Аллеон Элктар, – представляется Лен. – Присаживайтесь.
Только тут я понимаю, что Рраяр почти не дышит, а хватка его рук причиняет мне боль.
Испуганно взглянув ему в глаза, натыкаюсь на застывший напряжённый взгляд, устремлённый на миловидную няню.
В груди холодеет. Пальцы сами собой крепче стискивают его рубашку.
Это она. Третий шанс.
Нет! Не отдам!
Но он не спрашивает. Уверенно ссадив меня со своих колен, Рраяр поднимается и подходит к девушке. Я, как в страшном сне, слежу за каждым его движением, и боюсь предположить, что будет дальше. Он ведь не откажется от меня? Она красавица, да, но мы ведь должны пожениться сегодня!
– Вы замужем, нисса?
Она растерянно взмахивает ресницами. Я и отсюда вижу, какие они у неё длинные.
– Да. Дважды.
Медиф под столом накрывает мою ладонь в незаметном ободряющем жесте. Что это значит? Рраяр ей не нравится? Или инкуб уже позаботился о том, чтобы у девушки не возникло к моему джаройю никаких лишних симпатий?
– То есть, третий мужчина, тем более обременённый связью с другой, вам не нужен? – уточняет между тем Рраяр.
– Разумеется, нет! Вы меня в чём-то обвиняете, нисс?
Он вопросительно оборачивается, и я огорчённо качаю головой: узор клятвы никуда не пропал.
В наступившем молчании голос ниссы Талары звучит неожиданно твёрдо:
– Я требую, чтобы вы объяснились.
Как-то сразу перестав быть девочкой-цветочком, она превращается во взрослую, умную женщину, ценящую свою честь и не терпящую оскорблений. Даже таких, завуалированных. Красота отходит на задний план, это в ней явно не главное.
– Присаживайтесь, – примиряюще повторяет Лен.
– Нисса Талара узнала больше, чем было сказано вслух, – улыбается элисар и представляется: – Сиор Налтрин, рад знакомству.
Он намекает, что она – вампир?
Становится очень неловко за всё, что я успела подумать, но углубляться в раскаяние некогда. Медиф, Рраяр и я тоже называем себя, а потом джарой раздражённо взмахивает рукой:
– Рассказывай, Дари.
Вдаваться в подробности с незнакомым человеком не хочется, поэтому я излагаю только основные моменты о данной в результате недопонимания клятве и упоминаю, что мы с Рраяром всё равно навсегда будем связаны. Просто на всякий случай.
Нисса Талара облегчённо смеётся.
– Я ни в коем случае не претендую на вашего мужчину! У меня два таких, и я едва-едва научилась справляться с их нравом! Третий джарой будет нам явно лишний.
