Текст книги "Австралия и острова Тихого океана"

Автор книги: А. Кист

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

Широкие пространства пустынь Симпсон (Арунта) и Большой Песчаной пустыни покрыты дюнами. Дождь вызвал к жизни некоторые небольшие растения, но их дальнейшую судьбу можно предугадать, взглянув на голые кустарники, растущие на вершине дюны

Есть еще одно свидетельство того, что благоприятные условия в современной австралийской пустыне существовали относительно недавно. Об этом говорит распространение растений и животных. Мы рассмотрим только положение, о котором свидетельствуют организмы горных районов центральной Австралии, где, как мы указывали выше, сохраняется много реликтовых форм.

Шишкохвостый геккон (Nephrurus laevis), ночной обитатель дюн, избегает жары и хищников, укрываясь днем под землей

Несколько лет тому назад автор этих строк совершил путешествие в горы Макдоннелл с целью определить, насколько часто там встречаются реликтовые популяции животных. Ориентиром была для меня группа пальм Livistona mariae, открытая исследователем Эрнестом Джайлзом в 1872 году в долине притока реки Финк. В Австралии пальмы имеют очень строгое распространение; они встречаются на отдельных участках у западных, северных и восточных берегов от реки Фортескью и почти до штата Новый Южный Уэльс – границы штата Виктория. То же можно сказать о цикадовых Macrozamia, еще одной реликтовой популяции хребта Макдоннелл. У обоих этих растений тяжелые семена, так что ни вода, ни птицы не могли занести их в этот горный район. Они могли появиться здесь только в том случае, если некогда занимали промежуточную территорию.

Молох (Moloch horridus), небольшая ящерица, существующая за счет черных муравьев. Она похожа на американскую 'рогатую' ящерицу (Phrynosoma), но родства между ними нет

К этому путешествию меня побудило открытие миссионером Е. Ришиком ряда папоротников, прилепившихся к стенам глубокой расселины (Талипота-Гордж) на западной оконечности хребта Макдоннелл; экземпляры пяти видов папоротника и двух видов мхов были посланы в Национальный гербарий Виктории, в Мельбурн. В их числе были виды, свойственные штату Виктория и Новой Гвинее. Конечно, и папоротники и мхи размножаются спорами и их разносит ветер, так что их присутствие не указывает на то, что эти растения когда-то росли в промежуточном районе. И все же это открытие заслуживало дальнейшего изучения. Экспедиция решила сконцентрировать внимание на водоемах, так как там легче всего было встретить реликтовые виды.

Вид с равнины на западные склоны хребта Макдоннелл. Небольшие эвкалипты вдалеке указывают на наличие сухого русла, а темно-зеленые кустарники за ними – мульга

В Ормистон-Гордж в числе многих видов рыб мы нашли пять видов пресноводных рыб. Они оказались видами, которые сейчас встречаются в Северной Австралии. Исключением была Fluvialosa, существующая также в системе рек Муррей – Дарлинг. Экземпляр земляного червя (возможно, первый, полученный в Центральной Австралии со времен экспедиции Хорна в 1899 году), найденный в крошечном тупиковом каньоне, где росли папоротники, относится к виду, который специфичен только для восточного и южного побережий. Мы обнаружили также пресноводную улитку ( Stimulator consetti), известную ранее только на хребте Хардинг в северозападной Австралии; не исключено, конечно, что в этот район ее могла занести птица. Кроме того, мы собрали разнообразных пресноводных насекомых, имеющих родственные им виды на побережье. Ho Bothriembryonнайти нам не удалось. Это род улиток, приуроченный к юго-западной Австралии, виды которого встречаются на полуострове Эйр и один – в горах хребта Макдоннелл.

В общем, все найденные нами виды животных не могли достичь хребта Макдоннелл случайно – для этого им пришлось бы преодолеть безводную пустыню. Значит, они – реликты того времени, когда промежуточные районы были менее засушливыми.

10. Вулканические пики, пальмы и белые пляжи

Вулканические острова

Тихий океан – величайший из океанов нашей планеты. Он простирается приблизительно на шестнадцать тысяч километров с севера на юг и на девятнадцать с лишним тысяч километров с востока на запад, и его площадь – 179 679 тысяч квадратных километров (с морями) – превышает площадь всех шести материков, вместе взятых. Средняя глубина – около 4000 метров, наибольшая глубина 11 022 в Марианской впадине – самой глубокой впадине земного шара.

Но Тихий океан – отнюдь не только необъятные водные просторы. Его поверхность испещрена островами: тут и низкие атоллы, покрытые пальмами, и высокие вулканические острова с мглистыми ущельями, древесными папоротниками, водопадами, а то и с и прыгающими лаву вулканами. Глухо рокочет прибой на рифах; в подводных зарослях рыбы и кораллы состязаются в великолепии красок. В полдень песчаные пляжи мерцают в солнечных лучах; ночью царит прохлада и свежесть, небо усеяно звездами. Летучие рыбы выскакивают из воды, чтобы совершить недолгий планирующий полег над волнами. Тысячи морских птиц теснятся на крохотных островках. Огромные гротескные черепахи выбираются на берег, чтобы отложить яйца выше границы прилива. Название "Тихий океан", казалось бы, дышит миром, но он способен на чудовищные проявления мощи. Тайфуны страшны своей внезапностью и свирепостью. Неистовые ураганы срывают орехи с кокосовых пальм, гонят могучие волны на рифы и пляжи. А цунами способны затопить целый остров.

Тихий океан всегда привлекал человека. Однако долгое время люди не решались отходить далеко от его берегов. Около V века нашей эры отважные полинезийцы, эти тихоокеанские викинги, проникли на своих лодках в сердце Тихого океана и заселили далекие острова*. Замечательные мореплаватели и знатоки морской стихии, они тем не менее уповали на богов и на добрые приметы, борясь со штормами и огибая рифы. Только в 1513 году Васко Нуньес де Бальбоа, пройдя через Панамский перешеек, первым из европейцев увидел Тихий океан и был поражен его необозримой ширью. В 1520 году Фернан Магеллан вошел в Тихий океан с юга. После тяжелого плавания у мыса Горн новый океан казался удивительно спокойным, почему Магеллан и назвал его "Тихим".

*( По новейшим данным, полинезийцы проникли в Тихий океан еще в первом тысячелетии до нашей эры.)

С повторным открытием Таити в 1767 году капитаном Сэмуэлом Уоллисом в Европе распространилось новое представление о земном рае: его олицетворением стали тихоокеанские острова с их белыми пляжами среди лазурных волн, с отвесными вулканическими пиками в обрамлении зеленых пальм и с жителями, красота которых сочеталась с простодушием. Неудивительно, что команды европейских кораблей бунтовали, не желая возвращаться на родину. С тех пор многие романтики и авантюристы устремлялись на Таити.

Происхождение Тихого океана

Некоторые специалисты полагают, что океаны возникли вскоре после образования нашей планеты, как только она остыла до такой степени, что окутывавшие ее пары начали превращаться в дождь. Одна из гипотез связывает распределение океанов с дифференциацией более легких гранитов, из которых преимущественно сложены материки, и подстилающих океаны тяжелых базальтов. По этой гипотезе, легкие граниты, всплывая, образовали сушу, тогда как базальты тяготели к ядру планеты. Но по-настоящему никто еще точно не знает, чем объяснить наличие суши: ведь воды на земном шаре столько, что, если разгладить все неровности поверхности, она покроет планету сплошным слоем толщиной около 2700 метров!

Для Тихого океана предложена увлекательная и во многом довольно убедительная гипотеза, по которой на заре истории нашей планеты, когда кора уже начала затвердевать, некая могучая космическая сила отторгла от земного шара массив, образовавший затем Луну. Сторонники этой гипотезы указывают на то, что средняя плотность лунного вещества всего 3,3 г/см3, а земного – 5,5 и что потому Луна могла образоваться из более легких, поверхностных пород. Естественно, такая катастрофа должна была сказаться далеко за пределами Тихоокеанского бассейна, и в частности вызвать компенсационные сжатия других частей земной коры, после чего появились другие океанические бассейны*.

*( Исследования луны, особенно определение возраста горных пород, слагающих ее поверхность, не подтверждают эту гипотезу. Тем не менее единой и полной концепции о происхождении Тихого океана и океанов вообще не существует. Биологические данные, наличие древних форм организмов свидетельствуют о большей древности океана. Однако до сих пор это не нашло убедительного подтверждения со стороны геологов. Горные породы, слагающие дно океанов, преимущественно сравнительно молодого возраста. Последнее, однако, объясняет теория тектоники плит, получившая широкое распространение в последние годы. Согласно этой теории, геологические структуры, образующие ложе океана, в частности и Тихого океана, постоянно перемещаются в сторону континентов, где затем погружаются под материковые структуры. Эта теория объясняет молодой возраст отдельных частей дна океана и его островов, а также распространение вулканизма, возникновение землетрясений и др. Вместе с тем некоторые геологи не разделяют теории тектоники плит, полагая, что геологические структуры не испытывают значительных перемещений в горизонтальном направлении.)

После извержения вулкана первыми на грунте обосновываются папоротники. Снимок сделан в марте 1964 года, через четыре года после того, как лес был умерщвлен раскаленным пеплом из пеплового конуса Килауэа-Ики

Исследования последних лет заметно пополнили наши знания об океанах. Теперь нам известно, что океаническая кора тоньше материковой. Вот почему авторы проекта "Мохол", задумав добыть бурением образцы пород, слагающих мантию, избрали для этого эксперимента дно океана. Подлинное изучение океанского дна началось, пожалуй, после того, как в ходе второй мировой войны появились основанные на принципе эхолота точные приборы для непрерывного промера глубин. Оказалось, что на дне океанов есть такие же огромные каньоны и извилистые долины, как и на суше. На тысячи километров тянутся под водой горные хребты с обрывами почти до километра в высоту. И так как в толще океана эрозия выражена слабо, не приходится сомневаться в древности некоторых из этих образований.

Часть одиннадцатикилометровой кальдеры уснувшего вулкана Халеакала на May и, Гавайские острова. Пустынный пейзаж с конусами разбрызгивания напоминает лунный ландшафт

Рельеф различных областей океанского дна не одинаков. Глубина Тихого океана к северо-востоку от воображаемой диагонали, соединяющей Японию и Чили, примерно одинакова, если не считать Гавайские острова. Зато к западу от этой линии дно изобилует впадинами и выступами, прямо или косвенно приуроченными к цепочкам островов. Так, несколько глубоких желобов охватывают с внешней стороны дугу, образуемую островами Бонин, Марианскими и Палау.

Бьют фонтаны, изливаются реки расплавленной лавы во время извержения Килауэа-Ики на острове Гавайи в ноябре 1959 года

Люди давно интересуются отложениями на дне глубоких океанских желобов и котловин. В частности, по ним можно проверить легенды о затонувших материках. Пробы грунта и бурение показали, что дно Атлантического океана покрывает слой скелетов крохотных морских организмов, известных под названием фораминифер. А ложе Тихого океана выстлано преимущественно красными глинами. Причина этой особенности не выяснена. Но нам известно, что затонувших материков здесь нет.

Материковые, вулканические и коралловые острова

Острова Тихого океана можно подразделить на материковые, вулканические и коралловые. Материковые острова рассматривают как остатки более крупных массивов суши. Механизм их образования не ясен. Одни полагают, что они откололись от материка и постепенно переместились на свою нынешнюю позицию; другие говорят об опускании окружающей земной коры. Палеомагнитные исследования последних лет говорят в пользу дрейфа; вместе с тем очертания Новой Зеландии в разные эпохи менялись, и ее площадь была больше нынешней. Интересно, что большинство материковых островов соединено с ближайшим материком подводными хребтами на глубине тысячи и более саженей.

Вулканические и коралловые острова сосредоточены в срединной части Тихого океана. Первые образованы подводными вулканами в результате происходивших тысячи и тысячи раз извержений потоков лавы. Коралловые острова, многие из которых – атоллы – имеют форму сплошного или разорванного кольца, являются подлинными детищами океана: они созданы за миллионы лет несметными полчищами коралловых полипов*.

*( В большинстве случаев в основе атоллов лежат вулканические образования. Коралловые рифы – это как бы «пристройки» к вулканическим конусам.)

Вулканическая деятельность сыграла немаловажную роль в истории Тихого океана. В наши дни он окаймлен цепочкой вулканов – так называемым огненным кольцом. На западе мы видим вулканы Новой Зеландии, Новой Гвинеи, острова Новой Британии, Филиппинских островов, Японии, Алеутских островов и Аляски. Эти вулканы – действующие или недавно потухшие – тянутся и вдоль западных берегов обеих Америк. От огненного кольца внутрь материков простирается обширная зона неустойчивости с частыми землетрясениями.

У вершины Халеакала на острове Мауи цветет Argyroxiphium sandwicense. Эти причудливые растения с серебристыми кинжаловидными листьями цветут в возрасте от семи до двадцати лет, а потом погибают

Геологи обозначают термином "андезитовая линия" рубеж, разделяющий области материковых вулканов с характерными для них кислыми лавами (андезитами) и области океанических вулканов с основными лавами (базальтами). На востоке Тихого океана этот рубеж почти совпадает с краем континентального шельфа. А на юго-западе андезитовая зона выступает далеко в океан и захватывает Новую Зеландию, Фиджи, Новые Гебриды, Новую Каледонию, Соломоновы острова, Новую Гвинею и Новую Британию; часть перечисленных островов образована осадочными горными породами материкового происхождения.

Рождение вулканических островов

Извержения подводных вулканов – обычное явление. Их регистрируют не только сейсмографы: в вулканических зонах суда вдруг начинает бросать волнами во все стороны, в воздух вздымаются исполинские фонтаны и газовые облака, из глубины всплывает вулканический пепел, черная пемза, мертвая рыба. И нередко к далеким берегам устремляется со скоростью семисот и более километров в час волна цунами. Впрочем, иногда лава изливается из трещин на дне так плавно, что только чуткие приборы отмечают это явление.

Остров Уайт – островной вулкан у северо-восточного побережья острова Северного (Новая Зеландия)-напоминает новорожденный вулканический островок

Дно Тихого океана усеяно вулканическими конусами; одни подобны небольшим волнам, другие достигают в высоту сотен и тысяч метров. Одни вулканы истощили свою энергию и потухли. Другие представляют собой древние острова, медленно погружающиеся обратно в пучину. Однако немало и растущих, действующих вулканов, которые выбрасывают обломки пород или извергают ползущие по склонам каскады лавы. Скорость их роста нам неизвестна, но иногда они достигают поверхности – и начинается упорный поединок с волнами: гора взрывается, шипит, изрыгает тонны лавы и пепла, а силы эрозии и абразии точат и размывают "всплывающего" исполина. Бывает, новорожденный остров тут же разрушается морем или взрывами собственных недр. В 1830 году в Средиземном море между Сицилией и побережьем Африки вырос шестидесятиметровый пепловый конус. Но активность вулкана на этом прекратилась, и за несколько лет волны и ветер превратили островок в банку. В 1913 году маленький вулканический остров возник вдруг в Тихом океане, в двух тысячах милях к востоку от Австралии. Он просуществовал два десятка лет и был уничтожен внутренними взрывами; от острова Фолкен, как его назвали, осталась только банка.

Сейчас в Тихом океане насчитывают около двух тысяч вулканических островов. Самый крупный из них – Гавайи. Его могучие конусы-близнецы Мауна-Лоа и Мауна-Кеа вздымаются на 4170 и 4205 метров над уровнем моря, а основание исполинов упирается в дно океана на глубине около 5000 метров. Кратеры Мауна-Лоа и Килауэа регулярно извергают лаву.

Иногда вулканический остров образуется вокруг одного огромного кратера, иногда – при слиянии двух вулканов. Но чаще всего вулканов несколько, как это мы видим на Таити, который состоит из двух массивов суши, образованных двумя вулканическими узлами и соединенных перешейком. Еще один пример "двойного острова", образованного двумя группами вулканов, – Мауи в Гавайском архипелаге. Диаметр кальдеры Халеакалы – главной вершины Мауи – около одиннадцати километров. На острове Оаху, где расположен город Гонолулу, вулканы выстроились в два параллельных ряда, разделенные широкой седловиной. Они действовали в разное время, так что Оаху состоит из более древней и более молодой частей; отсюда некоторые различия в растительности и наземных улитках.

Как на новый остров приходит жизнь

Можно только гадать, как долго океанский остров остается необитаемым после своего возникновения. На остывшей голой лаве не может быть жизни, хотя с первых же дней циклоны и восходящие токи воздуху приносят на остров споры низших грибов и папоротников. Возможно, некоторые организмы начинают свое зыбкое существование на острове уже через несколько лет; другим для этого нужны века. Вместе с лавой откладывается вулканический пепел; сильные ветры и ливни точат и измельчают горную породу. Морские птицы, отдыхая на острове после шторма, оставляют богатый фосфатами помет. Закрепившись, лишайники и низшие грибы также вносят свой вклад в создание почвы, а выброшенные на берег волнами старые кокосовые орехи и обломки древесины служат источником перегноя.

В какой-то момент процесс колонизации острова ускоряется. Появляются папоротники. Прорастают летучие семена более крупных растений, таких, как оснащенные хохолком семянки крестовника. Смотришь, уже есть где поселиться "воздушному планктону" – крохотным насекомым и паукам, которые, как установил сотрудник музея Бишоп на Гавайи доктор Линсли Грессит, разносятся ветрами по всему Тихому океану. Развитие островной среды обитания идет по принципу накопления, каждый новый поселенец улучшает условия для других: растения поставляют пищу насекомым, насекомые – паукам, пауки – птицам. Накопились мелкозем и почва – могут пустить корни принесенные волнами кокосовые орехи и другие семена. Рано или поздно на острове обосновываются наземные птицы, отнесенные ветром далеко от родных мест.

Развитие жизни на новом острове посреди океана не изучалось, но возрождение острова Кракатау в Зондском проливе между Явой и Суматрой позволяет представить себе, как это происходит. После взрыва вулкана в 1883 году на острове не оставалось ни растений, ни животных. Девять месяцев спустя был обнаружен плетущий паутину паук – да только ему нечего было ловить. Через несколько лет кое-где зазеленела трава. Дальше обживание пошло быстрее. С каждым годом появлялись новые растения. К 1908 году на Кракатау обосновались насекомые, ящерицы, моллюски, змеи, наземные птицы, даже кое-какие млекопитающие. По наблюдениям голландских ученых, девяносто процентов новых обитателей острова представляли организмы, распространяющиеся по воздуху.

Возможность, что живой организм попадет на далекий океанский остров, чрезвычайно мала. Все решает его способность к распространению вообще, способность плыть по волнам или парить в воздухе, подолгу сохранять всхожесть в морской воде. Это непросто даже для морских организмов, ведь многие виды могут жить только на мелководье. Для тех видов, которые распространяются в личиночной стадии, определяющую роль играет продолжительность этой стадии и жизнестойкость личинки.

Вопросы распространения жизни чрезвычайно занимали Чарлза Дарвина. Чтобы проверить участие пернатых в расселении флоры, он поместил в грунт грязь с оперения перелетных птиц. И сам был удивлен результатом опыта, когда появились всходы восьмидесяти двух растений, представляющих пять видов. Правда, на больших расстояниях роль птиц как переносчиков жизни, скорее всего, ограничена. Автор этой книги решил выяснить, почему на острове Тасмания нет ни омелы, ни питающегося ее сочными ягодами цветососа Dicaeum, который считается главным переносчиком этого растения. Скармливая пойманным птицам ягоды, он установил, что семена проходят через пищеварительный тракт всего за полчаса. Тасмания находится примерно в ста милях от Австралии; в принципе цветосос способен преодолеть такой путь часа за полтора. Стало быть, чтобы птица могла доставить омелу в Тасманию, семена должны случайно пристать к перьям, а не попасть в пищеварительный тракт; далее цветосос должен быть отнесен ветром через море на остров и там оставить семена на подходящем дереве-хозяине. Но цветосос тщательно следит за тем, чтобы липкие семена не приставали к его оперению, и он достаточно хорошо владеет крыльями, чтобы не дать ветру отнести его далеко от суши. Вот почему вероятность переноса омелы на Тасманию цветососом чрезвычайно мала.

Песчаный пляж Калапана на острове Гавайи обязан своим черным цветом вулканическому пеплу и эродированной лаве

Тем не менее, невзирая на такие трудности, со временем все океанские острова обзаводятся флорой и фауной. Конечно, срок, необходимый, чтобы на острове утвердился разнообразный набор организмов, очень велик. Известный специалист по географии растений доктор Ф. Фосберг попытался вычислить, сколько времени могло уйти на развитие гавайской флоры, насчитывающей около четырехсот основных видов растений. По его мнению, если возраст островов архипелага пять – десять миллионов лет, флора должна была пополняться новыми представителями в среднем каждые двадцать – тридцать тысяч лет*.

*( За этой средней цифрой скрыты результаты процессов, протекающих с разной скоростью. Как показали исследования на атоллах, первичное освоение островной суши растениями происходит значительно быстрее. Острова возрастом в две – четыре тысячи лет имеют, как правило, флору, насчитывающую несколько десятков видов. Таким образом, первоначальный этап освоения, даже на отдельных островах, происходит довольно быстро. Однако со временем внедрение новых видов существенно замедляется, поскольку «пришельцы» встречают сопротивление видов, ранее натурализовавшихся на острове.)

Погружающиеся острова

В наши дни из тысяч вулканов Тихого океана действует лишь небольшая горстка. На Гавайском архипелаге в исторические времена извержения отмечались на островах Гавайи и Мауи; остальные конусы настолько разрушены, что их не сразу и различишь. Нет также действующих вулканов на островах Общества и на Маркизских островах. Но оба эти архипелага изобилуют базальтовыми шпилями – гротескными зубчатыми выступами, которые представляют собой затвердевшие пробки древних вулканов. Давным – давно прекратилась вулканическая деятельность на островах Кука, Рапа. Каролинских, Фиджи. Но на Самоа, Тонга, Новой Гвинее, Новой Британии, Новых Гебридах, Соломоновых, Филиппинских, Марианских островах и в Индонезии есть действующие кратеры.

Чарлз Дарвин первым обратил внимание на очень интересный факт: в некоторых цепочках тихоокеанских вулканов активность возрастает от острова к острову, как правило с северо– запада на юго-восток, хотя на Самоа дело обстоит наоборот. Относительный возраст острова в группе определить не так уж трудно. У молодых островов конус правильной формы, лавовый покров черный и твердый. На старых островах продолжительная денудация разрушила верхнюю часть острова и пропахала борозды; контуры его стали округлыми, лавовые породы измельчены и образуют мощные почвы. Примечательно, что старые, разрушенные острова погружаются обратно в пучину океана*. Точная причина неизвестна, но принято связывать это явление с оттоком магмы под островами или с осадкой дна океана на этом участке. Однако барьерный риф при этом не исчезает. Он представляет собой живой комплекс и возмещает погружение острова ростом его вверх. Лагуна, отделяющая остров от рифа, постепенно расширяется и в конце концов вовсе исчезает под водой, а на его месте остается атолл или банка.

*( Наряду с погружающимися существуют и поднимающиеся вулканические острова, например некоторые из островов Кука.)

Мне представился случай пройти по стопам Чарлза Дарвина, исследуя строение островов Общества. В юго-восточной части архипелага есть чудесный вулканический островок Мехетиа, кратер которого явно был активен до недавних пор. Конус Мехетиа сохраняет безупречно правильную форму. К северу от него расположены известные своей суровой красотой острова Таити и Муореа; горный массив Таити вздымается на высоту до 2241 метра, а Муореа увенчан одним из самых живописных вулканических пиков в мире. Но больше всего поразил меня Бора-Бора в северном конце цепочки. Моим глазам предстал древний гористый остров, огражденный атоллообразным рифом. Приземистый Бора-Бора омывается широкой зеленовато-голубой лагуной в песчаном обрамлении рифа с шапками пальм. Красновато-черные выходы вулканических пород, зеленые склоны, песок, пальмы, лагуна, риф и морская лазурь создали Бора-Бора славу красивейшего острова в мире. И с первого взгляда видно, как далеко он продвинулся в своем развитии. Все, что осталось от огромного края кратера, – длинная, низкая прямоугольная гряда и конический массив по соседству с ней. Размеры острова – всего пять на десять километров, а длина осей рифа, который некогда опоясывал его, – десять на пятнадцать километров. Бора-Бора – погружающийся остров. Еще несколько сот тысяч лет, и от него останется только атолл.

Так же различаются по степени эволюции Гавайские острова. Наибольшая высота самого южного из них, Гавайи, – 4205 м, площадь – 10,4 тысячи квадратных километров. На нем два действующих вулкана; если этот остров не растет, то, во всяком случае, и не уменьшается. Высота острова Мауи, расположенного в двадцати девяти милях к северо-западу от Гавайев, – 3068 метров, площадь – 1885 квадратных километров; на нем есть вулкан, но после 1750 года извержений не было. Еще в двадцати восьми милях на северо– запад находится остров Оаху; его площадь 1554 квадратных километра, наибольшая высота 1230 м. Высокие кручи и глубокие ущелья Оаху производят внушительное впечатление, однако вулканы давно уже не действуют. Потухли кратеры и на лежащем в семидесяти трех милях от него, еще более древнем и разрушенном острове Кауаи.

В ста семидесяти пяти милях к северо-западу от Кауаи находится сильно выветренный древний скальный массив Нихоа площадью около шестидесяти гектаров при наибольшей высоте двести семьдесят метров. Нихоа покоится на широкой мелкой банке. Это все, что осталось от некогда высокого, величественного острова. Еще примерно в трехстах милях дальше по островной цепочке, на рифах Френч-Фригейт, торчат из моря две причудливые скалы. Одна, скала Лаперуза, представляет собой шпиль высотой около тридцати пяти метров; высота второй – всего метра три. Обе сложены лавовыми породами и окружены обширной мелкой платформой, достигающей пятнадцати миль в поперечнике. Когда-то скала Лаперуза венчала изрядный остров, да только теперь от него почти ничего не осталось.

Район гряды Седая Голова на Кауаи, Гавайские острова. Волны Тихого океана штурмуют черные лавовые утесы

За этими вулканическими останцами Гавайский архипелаг тянется еще на 1660 морских миль на северо-запад в виде замысловатой цепочки низких коралловых островков, рифов и банок. В эту цепочку входят и остров Лайсан, и замыкающие ее атоллы Мидуэй и Куре. Таким образом, вулканические острова сосредоточены в южной трети цепочки, но отсюда вовсе не следует, что в прошлом вся она не состояла из высоких, величественных островов.

Ущелья и окатанные волнами мысы

Гавайские острова привлекают сейчас усиленное внимание и биологов, и геологов. Поселенцы заметно изменили облик островов, особенно это относится к густонаселенному Оаху. Но на Гавайи и May и учреждены национальные парки; и на Кауаи есть государственный парк, которым можно по праву гордиться. На Кауаи и Гавайях уцелели великолепные девственные леса, где можно изучать эндемичных птиц и насекомых. Парки на Гавайи и Мауи созданы для сохранения зоны вулканической деятельности и ряда уникальных растений.

Самый северный из обитаемых островов архипелага – остров Кауаи – многие считают и самым красивым. Путь по воздуху из Гонолулу пролегает над океаном с глубинами до трех тысяч метров. Но задолго до того как покажется сам Кауаи, его место можно определить по типичному для океанских островов длинному облаку. Древние мореплаватели-полинезийцы ориентировались по таким облакам в поисках островов. Полагают, что облака служат ориентиром и для перелетных птиц, в частности для тихоокеанской бурокрылой ржанки ( Pluvialis dominicus), которая ежегодно отправляется из Аляски в двухтысячемильный беспосадочный перелет над океаном. Приблизившись к Кауаи, видишь, что облако над ним намного длиннее самого острова, так что ориентир вполне надежный.

Остров Кауаи известен красотой окружающих его вод, живописностью горных долин и ущелий. На северном побережье круто обрываются в океан высокие округлые мысы, сложенные красными вулканическими породами. Рифов здесь мало, вода глубокая, и белопенные волны, бурля, разбиваются о подножие утесов. От маяка Килауэа вправо и влево, насколько хватает глаз, тянутся сплошные скалы.

Однако дальше на запад и на восток скалы сменяются низкими холмами и пляжами. Береговая низменность расширяется; ее пересекают речки, устремляющиеся к океану с гор. По некоторым из них можно на лодке подняться на несколько километров до водопада, срывающегося с уступа в ущелье, заросшее папоротниками. Нижнее течение речек окаймлено плантациями сахарного тростника или, что более интересно для натуралиста, болотами.

У одного такого болота я задержался, чтобы понаблюдать, как кормится в лужицах длинноногий гавайский ходулочник ( Himantopus himantopus) и как вокруг поросших тростником кочек плавают местные виды камышниц ( Gallinula chloropus). Был тихий, безмятежный вечер. Внезапно, к моей великой радости, из густых зарослей на противоположном берегу вылетела одна из птиц, ради встречи с которыми я, собственно, стремился на Гавайские острова, – болотная сова ( Asio flammeus). Плавно взмахивая крыльями, эта темно-бурая птица развивает неплохую скорость. Тщательно осматривая берег, сова на несколько секунд повисла над открытой поляной, потом заскользила в воздухе над болотом. Тотчас же среди кормившихся там водоплавающих птиц поднялся переполох. Ходулочники с криками бросились врассыпную. Камышницы в панике ринулись в камыши, помогая себе крыльями. Безмятежная картина сменилась хаосом. Сова парящим полетом прошла совсем низко над тем местом, где скрылись камышницы, потом вернулась к реке и полетела над берегом вверх по течению.