Текст книги "Австралия и острова Тихого океана"

Автор книги: А. Кист

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Скальные питоны, колючие дьяволы и другие

Пустыня населена преимущественно мелкими рептилиями, и путешественник сталкивается здесь с ними чаще, чем в каком-либо ином месте. Быстро бегающие маленькие агамы и сцинки мелькают среди скал и в пучках колючей травы с быстротой молнии. Змеи греются на песке и быстро уползают прочь, если их потревожить. В большинстве своем они мелкие и не опасны для человека, но время от времени можно набрести на мульговую змею ( Pseudechis australis) или на другие опасные крупные виды змей. Если отвернуть большой камень, под ним окажется слепозмейка (сем. Typhlopidae) или одна из мелких безногих ящериц (сем. Pygopodidae) с длинным змеевидным телом и рудиментарными задними конечностями. Эта группа покинула поверхность земли для подземной жизни. С наступлением темноты из своих убежищ под корой деревьев и в пучках колючей травы выходят гекконы. У них мягкая отвислая кожа и большие глаза, но среди десяти видов, встречающихся в пустыне, существуют самые различные – от Nephrurusс тяжелой головой до длинноногих лазающих гекконов. Несколько семейств рептилий, особенно вараны, агамовые и гекконы, в пустыне представлены таким количеством видов, какого нет ни в каком другом районе. Так, например, здесь семь видов варанов, тогда как на восточном и западном побережьях Австралии, лежащих на той же широте, их соответственно всего два и три.

Самые удивительные рептилии Центральной Австралии – скальный питон ( Liasis), гигантский варан ( Varanus giganteus) и маленькая агамамолох ( Moloch horridus). Питон длиной около трех метров чаще встречается в горах, чем на песчаной равнине. Целыми днями он лежит, свернувшись кольцом, и лишь перед вечером иногда соскальзывает по скалам к воде, выжидая подходящую добычу. Этим пользуются аборигены, которые очень любят мясо питона. Взрослый гигантский варан достигает такой же длины, как и питон. Это самая крупная австралийская ящерица и самый крупный варан после знаменитого гигантского комодского дракона. Он раскрашен в красные и черные, серые и коричневые цвета, варьирующие у отдельных особей и в зависимости от местообитания. У гигантского варана длинный ряд острых зубов, а когда он раздувает горло, шипит и бьет мощным хвостом из стороны в сторону, он выглядит устрашающе. Хвост у варана очень сильный, по слухам, он может ударом хвоста сшибить с ног женщину. Вараны поедают все, начиная с яиц и мелких рептилий до падали.

Колючий молох – ящерица, сплошь покрытая шипами с заметными буграми на лбу и на тыльной части шеи. Рыжие, коричневые, желтые пятна, покрывающие тело ящерицы, – прекрасная маскировка для пустыни. Распространен он довольно широко, питается исключительно мелкими черными муравьями. Столь необычное существо не могло не привлечь к себе особого внимания, и долгое время туристы их покупали у аборигенов. О жизни этих ящериц было мало что известно, пока натуралист К. К. Спори не описал их яйцекладку. Молох тратит два – три дня, чтобы прорыть наклонный туннель длиной сорок – пятьдесят сантиметров и глубиной до двадцати семи сантиметров. На дно туннеля он откладывает шесть – семь яиц, после чего еще целый день уходит на засыпку туннеля. Инкубационный период длится от тринадцати до восемнадцати дней; для такой маленькой ящерицы это очень длительный период.

Другая необычная ящерица, Tympanocryptus maculosa, которую можно встретить у озера Эйр, привлекла к себе внимание после исследований, проведенных Джоном Митчелом из Южноавстралийского музея. Она обитает на высохшей поверхности озера, скрываясь под соляной коркой, или в тени гнезд мелких черных муравьев, которыми она питается. Ящерица окрашена почти под цвет соли. Глаза маленькие и глубоко посаженные, на краях век зубчики, предохраняющие ее от слепящего света, твердых частиц, поднимаемых ветром в воздух и иссушающего действия атмосферы. Даже строение ноздрей помогает этой ящерице выжить в негостеприимной среде: они предельно сужены и направлены вперед и вниз.

Сохраняющие воду лягушки

Обычно амфибии не ассоциируются с засушливой местностью, так как дышат через кожу и лишь отчасти легкими и потому нуждаются в постоянно влажной коже, кроме того, вода необходима им и для выведения потомства. Совершенно очевидно, что Центральная Австралия, где почти полностью отсутствуют водоемы, малопригодная для лягушек среда. Поэтому удивительно, что после выпадения обильных осадков временные водоемы бывают наполнены бесчисленными лягушками и их кваканье оглашает ночную тишину.

Секрет заключается в том, что у лягушек австралийской пустыни, которых насчитывается до двенадцати видов, выработался механизм для выживания в этих местах. На сухие периоды они, "запасая" воду, уходят глубоко под землю или прячутся в основание полых деревьев, где пребывают в состоянии анабиоза, ограничиваясь активным существованием лишь в течение нескольких недель в году, когда влаги для них достаточно.

Наиболее интересна лягушка, удерживающая в себе воду (Chironectes platycephalus). Этот вид сохраняет воду в мочевом пузыре и в полости тела*, раздуваясь как теннисный мяч, перед тем, как уйти под землю. На глубине от тридцати до тридцати пяти сантиметров под высыхающим илом на дне водоема она выделяет окутывающую ее капсулу слизи, обеспечивая себе дополнительный покров, предохраняющий их от потери влаги. Благодаря этому лягушка может выдерживать засуху в течение года и даже долее. Как только земля увлажняется, она выходит на поверхность и немедленно начинается выведение потомства. Однако стадия развития яиц и головастиков непродолжительна: вероятно, она ограничивается двумя неделями. Метаморфоза должна завершиться до того, как водоем высохнет; головастики, которым посчастливится не попасть на обед цаплям, прилетающим в эти места вместе с дождем, превратятся в лягушек и сумеют найти убежище под землей. Аборигены добывают этих лягушек с двойной целью: как источник влаги и как источник питания. Места, где укрываются лягушки, они нащупывают, протыкая землю заостренными концами палок.

*( Основное место, где лягушки запасают воду, – подкожные полости.)

Адаптация животных в пустыне

Способы приспособления у различных видов животных к тяжелейшим условиям пребывания в пустыне и разнообразны и интересны. Если в районе более обильного выпадения осадков период интенсивного восполнения численности животных приходится на весну, то в пустыне он наступает после сезона дождей. Это бросается в глаза даже случайному человеку. Повсюду появляется множество самых разнообразных насекомых – пчел, богомолов, кузнечиков, бабочек. Но ночам фары машин залепляют сонмы ночных бабочек. Крылатые термиты, кружась, поднимаются к небу в поисках новых колоний, и их постоянно сопровождают возбужденные группы насекомоядных птиц. Необычно обильные дожди могут вызвать появление насекомых, которых не видели здесь годами. Интересное наблюдение этого явления в горах Масгрейв провел Г. Г. Финлейсон в декабре 1933 года, когда воздух буквально звенел от пения цикад ( Thopha colorata). Хотя у аборигенов и существовало название этого насекомого, но молодежь воочию никогда его не видела. Это насекомое, вероятно, тождественно американской цикаде, у которой крылатые формы появляются у одних только каждые семнадцать, а у других – каждые тринадцать лет. Заполнение водой глиняных ям и углублений в скалах влечет за собой появление лягушек и щитней. Гнездование птиц приурочено к периоду дождей, и имеются данные, что и птицы и некоторые мелкие млекопитающие в благоприятные сезоны приносят больше потомства.

Подземная жизнь животных в пустыне более обычна, чем в других местах, так как, кроме той изоляции, которую обеспечивает им почва, у них нет защиты от чрезмерной жары, холода и засушливости. Многие ящерицы способны выдерживать солнечный зной, но известно, что некоторые из них умирают, если остаются на открытом солнце дольше нескольких минут. Это характерно и для мелких млекопитающих. Помимо подземных убежищ, рептилии и насекомые спасаются в камнях, пещерах и расщелинах. Большая часть характерных для пустыни животных ведет ночной образ жизни, появляясь уже после захода солнца, когда становится прохладнее и хищникам труднее их обнаруживать. Многие из них выходят пить только после наступления сумерек. Одни виды утоляют жажду капельками росы, другие, по-видимому, способны вообще обходиться без воды. Физиолог К. Шмидт-Нильсон отмечает, что в американской пустыне кенгуровые крысы (Dipodomys) приспособились задерживать жидкость в организме и получать воду из жирных семян растений, которыми они питаются. Возможно, что некоторые виды, обитающие в австралийской пустыне, адаптировались по их примеру. Ведь способность верблюда по нескольку дней обходиться без воды вошла в пословицу.

Запасать корм и хранить его под землей характерно для разных видов животных пустыни, в том числе для термитов и муравьев-медосборщиков. Последние запасают нектар в брюшной полости так называемых муравьев-рабочих, которые надуваются до того, что становятся величиной с горошину и уже не могут двигаться. Аборигены считают муравьев-медосборщиков деликатесом. У некоторых австралийских рептилий и мелких млекопитающих весьма своеобразный способ накопления запасов – отложение жира в хвосте, и в этих случаях по толщине хвоста можно судить о состоянии животного. Другой способ сохранения корма и воды состоит в сокращении потребности в них. Летняя спячка характерна не только для лягушек, но и для многих других животных: крабов ( Telphusa), речных раков ( Asacopsis) и многих пескарей. Улитки выучились противостоять зною, заклеивая свои раковины слизью.

Мы уже указывали, что в пустыне все наиболее подвижные птицы и кенгуру ведут кочевой или полукочевой образ жизни, отыскивая новые, более удобные для жизни места, если на прежнем месте условия становятся неблагоприятными. К сожалению, нам мало известно об экологии животных, не покидающих свое местообитание и остающихся активными при любых условиях. Тот или иной корм в пустыне, очевидно, можно получать круглый год. Грызуны и некоторые насекомые удовлетворяются семенами растений, а молох и сумчатый крот – муравьями. В небе обычно парят хищные птицы, питающиеся падалью, а присутствие различных насекомоядных птиц в подлеске и в пучках колючей травы является доказательством того, что мелкая пожива, хотя и скудная, им обеспечена.

Некоторые животные пустыни приспособились к передвижению по пескам, о чем свидетельствуют уплощенные пальцы ряда ящериц. Привычку передвигаться скачками приобрели независимо друг от друга животные пустыни на всех континентах, может быть, потому, что так их труднее поймать. Окраска также играет существенную роль. Хотя из этого правила есть много исключений, однако видам, живущим в пустыне, присуща более бледная и рыжеватая окраска, чем обитающим в районах, где выпадает большее количество осадков. Это прослеживается у многих ящериц, а также пгиц, таких, как крапивник-эму ( Stipiturus ruficeps) и белолицая австралийская славка ( Aphelocephala nigrocinctaи A. pectoralis). Более светлая окраска, видимо, служит и защитой от жары, но, несомненно, некоторую роль играет и как камуфляж.

Экология коренных жителей пустыни

Главу об австралийской пустыне невозможно закончить, не упомянув об аборигенах, так как в противоположность большинству других людей они, добывая пищевые ресурсы в пустыне, не нарушают экологического равновесия окружающей среды. Аборигены австралийской пустыни – кочевые охотники, которые перемещаются в соответствии с наличием в том или ином месте пищи; сельским хозяйством они не занимаются. Непререкаемое соблюдение обычаев и правил общественного поведения помогает им поддерживать более или менее постоянный уровень населения, не нарушая равновесия окружающей среды*. У так называемых австралоидов довольно стройное сложение, волнистые волосы, бархатистая, шоколадного цвета кожа, выдающиеся надбровные дуги, защищающие глубоко посаженные глаза от солнца пустыни, и довольно широкие носы. Рост у мужчин от одного метра шестидесяти пяти сантиметров до одного метра восьмидесяти сантиметров. При переселении племени с одного места на другое мужчины идут впереди, не обремененные никакой ношей, кроме копий и бумерангов, так как они должны быть всегда готовы к охоте; женщины, составляющие арьергард, несут детей и незатейливое снаряжение: палки, которыми они роют землю, сосуды для воды и плетеные сетки. Четкое разделение груда характеризует общественный уклад аборигенов: охота за крупной дичью – обязанность мужчин, а собирание клубней, плодов, семян травы, муравьев-медосборщиков, кузнечиков, ящериц и других даров природы – обязанность женщин. Жизнь в пустыне требует постоянной мобильности, а выслеживание дичи на открытой равнине – выносливости и изобретательности.

*( См. послесловие.)

Австралийский абориген за приготовлением пищи. Аборигены ведут кочевой образ жизни и занимаются охотой. Их 'экономика' экологически связана с тем, что дает им земля

Еще в возрасте от тринадцати до девятнадцати лет мальчики усваивают наследие предков – приспособленность к жизни в пустыне. Они учатся подстерегать дичь, доставать древесных кускусов из дупла, добывать из корней личинки жуков, ловить варанов и питонов. Сведения о расположении всех источников воды на территории племени или мест, где можно дорыться до воды, передаются из поколения в поколение. Посвящение в члены общества требует умения преодолевать трудности и подчинять свои желания интересам племени.

Аборигены приветствуют мероприятия по охране природы. Они считают себя неотъемлемой составной частью природы, не оторванной от нее, как свойственно многим другим современным людям. Новорожденного аборигены посвящают тотему, носящему название одного из главных животных, употребляемых в пищу, что налагает на ребенка обязательство не есть мясо этого животного, кроме как при особых обстоятельствах. Такие правила наряду с некоторыми другими ритуальными ограничениями (например, некоторая пища употребляется только женщинами), действующими как превентивная мера против избыточного потребления данных ресурсов, могли выработаться только в течение многовековых испытаний и учета ранее допущенных ошибок.

Горы большого западно-австралийского плоскогорья

Для биолога горы в пустыне представляют большой интерес, так как, невзирая на многие сходные черты с флорой и фауной окружающей пустыни, горы являются убежищем для широкого круга форм, которые иначе не могли бы существовать в центре Австралии. Так, например, шесть видов эвкалиптов, в том числе великолепный белоствольный эвкалипт-папуана ( Eucalyptus рарuаnа), растут на склонах и в широких горных долинах. Самый большой хребет – Макдоннелл – украшают пальмы Ливистона ( Livistona mariae), растущие возле самой пустыни почти в 1120 километрах от своих ближайших сородичей на побережье. Пальмы вместе с цикадовыми ( Macrozamia macdonnelli) и множеством других растительных форм – остатки того времени, когда песчаная пустыня получала много осадков и они буйно расселились по всей внутренней части страны. Кроме того, в горах имеются постоянно наполненные водой углубления, в которых обитают с полдюжины видов пресноводных рыб, целый сонм водяных насекомых и вид речных раков, не встречаемых в окружающей горы пустыне. Когда засуха охватывала равнины и все живое вымирало, горные популяции вновь «колонизовали» местность. Многие виды птиц постоянно живут в горах и появляются на равнинах только в благоприятные сезоны. В горах находят пристанище горные кенгуру, изящные маленькие валлаби и ехидна. И наконец, когда все источники воды в пустыне пересыхают, в горы, как в последнее пристанище, отходят племена аборигенов.

Горы пустыни простираются на расстояние от восьмидесяти до двухсот пятидесяти километров, а ширина их ограничивается пятнадцатью – восемьюдесятью километрами. Это голые скалистые горные цепи, расчлененные узкими долинами. Средняя относительная высота гор – триста – четыреста пятьдесят метров, самые высокие вершины достигают не более девятисот метров. Однако красота гор Центральной Австралии забывается не скоро. После длительного путешествия по плоской местности отрадно увидеть на горизонте пурпурный силуэт гор. А стоит приблизиться, как во всем своем величии предстают резкие изломанные контуры гребней, круглые купола, чередующиеся с утесами, и глубокие, веками прорытые водой ущелья. Лучи восходящего солнца придают горам оранжево-красный оттенок. Чем выше восходит солнце, тем резче меняются тона. А когда солнце стоит в зените и скалистые стены окутывает тень, горы становятся темно-красными и наконец фиолетовыми. Перед вечером они приобретают голубоватый цвет, а последние лучи солнца окрашивают вершины золотом. Сгущаются сумерки, и на фоне вечернего неба вырисовывается их почти черный силуэт. Совсем иную картину создают грозовые тучи в те редкие моменты, когда они нависают над хребтом. Дождь омывает поверхность скал, и с утесов сбегают маленькие водопады.

Но не только скалы производят ошеломляющий эффект. Своеобразно прекрасна и горная растительность. Величественные белые стволы и яркая зелень эвкалиптов на фоне красно-рыжих скал или ярко-голубого неба создают незабываемую картину. У подножия скал и на склонах виднеются искривленные пробковые деревья ( Наkеа) с игловидными листьями, в иные сезоны усыпанные бледно-желтыми цветами. Некоторые ущелья заросли густым подлеском, а там, где древнее русло рек расширяется, как, например, в ущелье Стэндли Чесм в хребте Макдоннелл, растут целые рощи эвкалиптов. Пучки колючей травы покрывают вершины гор, а в долинах и на лугах колышется желтая трава. В любое время дня с вершин открывается мозаичная картина: синее небо, рыже-красные скалы, желтая трава, белые стволы деревьев, а за хребтами – извивающаяся зеленая линия речных эвкалиптов, уходящая в бесконечную даль окрашенной киноварью равнины.

Из гор Центральной Австралии наиболее известны хребет Макдоннелл, приютивший в этих местах очаровательный городок Алис-Спрингс. Железная дорога, идущая с юга, входит в долину через глубокую V-образную расщелину Эмили Гэп, прорезанную в древние времена рекой. От Алис-Спрингс разветвленная сеть дорог ведет ко многим прекрасным местам, в том числе к Стэндли Чесм, глубокой расщелине, над которой высятся высокие скалы, и к Симпсон Гэп, более широкому горному проходу. На дне ущелья Симпсон Гэп есть вода, и туда прилетают многие небольшие птицы пустыни. Этот маленький водоем – все, что осталось от мощной реки, которая в свое время, вероятно, проложила этот глубокий проход через горы. Вдалеке находится ущелье Ормистон Гордж, где цепь маленьких луж заканчивается большим непересыхающим водоемом. Хотя дойти до этого ущелья нелегко, но красота скал, свисающие над водой белоствольные эвкалипты, участки песка, багряные кусты мяты и высокие желтые ромашки вознаграждают за двухдневное путешествие в джипе или лендровере.

Самые высокие вершины хребта Макдоннелл: Конрой (1230 м), Сондерс (1320 м) и Зил (1485 м). Горы сложены древними породами, из которых самые молодые относятся к ордовику, то есть их возраст примерно четыреста миллионов лет, поскольку Большой Западный щит Австралии был сушей почти со времени появления первых позвоночных животных на нашей планете. Основные горные породы – гнейсы, крупнозернистые породы с неравномерно расположенными пластинами, мелкозернистые кварциты, внешне похожие на песчаник, но гораздо более твердые и крупнозернистые, конгломераты, местами глинистые сланцы. Ученым не вполне ясна история возникновения этих горных хребтов, но принято считать, что первичное поднятие происходило в ордовике почти пятьсот миллионов лет тому назад, когда горы достигали высоты 3000 – 4500 метров. Затем, в течение длительного периода денудации, горные породы разрушились и поверхность была снивелирована почти до уровня моря. Примерно семьдесят миллионов лет тому назад начался период постепенного, но продолжительного поднятия, так что в конце третичного периода, возможно десять миллионов лет тому назад, высота нагорья достигала 4500 метров. С тех пор под действием эрозии и выветривания нагорье стало разрушаться и достигло современного уровня, то есть немногим более 600 метров. Появились обнажения горных пород, большие горные кряжи и отдельные скалистые вершины холмов. В процессах эрозии заметную роль сыграли реки Центральной Австралии, их деятельность усилилась особенно в те времена, когда эта часть континента получала большее количество осадков, чем в наше время. Работа рек привела к образованию глубоких ущелий и расщелин, рассекающих сейчас хребет Макдоннелл.

Хребет Масгрейв, расположенный примерно в двухстах пятидесяти километрах к югу от хребта Макдоннелл, находится в стороне от туристских маршрутов. Масгрейв длиной в восемьдесят километров и шириной в шестнадцать километров – главный горный массив северной части Южной Австралии, образует лабиринт из сглаженных скалистых вершин, заросших травами холмов и остроконечных пиков; на южной стороне – крутые отвесные склоны ущелий и глубокие овраги. Застывшие контуры лишь изредка оживляются одиночными деревьями. Для этих мест характерны равнины и долины, покрытые травой и мелким кустарником. Рыжие скалы Масгрейва сложены гнейсами архейской эры.

Другие горные хребты Центральной Австралии – Эверард, Петерман и Ролинсон (последний в Западной Австралии). В пределах Западной Австралии находится хребет Уорбертон, где учрежден пункт для оказания медицинской и другой помощи группам аборигенов, появляющихся в этих местах в периоды засухи.

Изолированные монолиты и «креветки» пустыни

Самые уединенные места Центральной Австралии – это горы Коннор, Олга и Айерс-Рок. Все они находятся в радиусе сотни километров друг от друга, между хребтами Масгрейв и Макдоннелл, а Девис-Марблс расположен близ реки Теннант-Крик на пути между городами Алис-Спрингс и Дарвином.

Гора Коннор по своей структуре похожа на столовую гору, у нее плоская вершина, правильно залегающие горизонтальные слои и шапка из твердых обломочных пород; в нижней своей части она сложена трудно поддающимся эрозии кремнистым песчаником. Разрушение песчаника ветрами и осадками создало стоящие вертикально или угрожающе нависающие скалы. Здесь много глубоких пропастей, а склоны изрыты небольшими пещерами. Ширина горы Коннор с востока на запад около пяти километров, а с севера на юг – более полутора километров. Она возвышается над равниной на 1150 метров, а отдельные утесы – до 750 – 900 метров. На ее вершину, покрытую редкой растительностью, можно подняться с юго-западной части.

Гора Олга состоит примерно из тридцати огромных монолитов, из которых самый высокий поднимается над плато до высоты 1042 метров; вершины монолитов округлые, стены гладкие, почти отвесные. С вершины Айерс-Рок в тридцати километрах к северу гора Олга кажется грудой огромных каменных яиц. Между монолитами в ущельях растут разнообразные виды растений, и хотя постоянных водоемов там нет, но вода, стекающая с гор, и места, где можно укрыться, создают благоприятные условия для всего живого. Вершины горы Олга особенно эффектны на закате: огромный оранжево– красный силуэт гор бывает окутан голубоватой дымкой.

Вид с Айерс-Рок на гору Олга, расположенную в сорока восьми километрах отсюда. Их разделяют песчаные равнины, заросшие мульгой и колючими травами

Айерс-Рок – красный купол высотой в триста тридцать метров – имеет в окружности около десяти километров, а в самом широком месте более трех километров. Нижние склоны круты и обрывисты. Айерс-Рок сложен тонкими обломочными породами; в противоположность горе Олга пласты расположены почти вертикально. Поверхность купола, состоящая из плоских плит, сильно выветрена, и при восхождении приходится остерегаться осыпей. Трещины, канавки и сотовая структура свидетельствуют о длительном процессе выветривания и эрозии. Иногда по ночам ветер так завывает, что аборигены считают эти места заселенными духами и не хотят здесь жить. В период обильного выпадения осадков вода с ревом низвергается со склонов Айерс-Рок. У подножия горы растут рощи эвкалиптов, акации и другие кустарники.

На Айерс-Рок есть постоянный водоем – Неллис-хол, или на местном наречии "Мутигулуна". Благодаря этому можно прекрасно изучить жизнь окружающей пустыни, так как сюда собираются на водопой страусы эму, кенгуру и многие обитающие в округе небольшие птицы, в том числе чернолицый личинкоед ( Coracina novae-hollandiae), белые медососы ( Meliphaga penicillata) и медососы Киртленда ( М. keartlandi). Крупные вараны ( Varanus gouldi) посещают скалы и подножия утесов, а сумчатая мышь ( Pseudocheir macdonnellis) и, как это ни странно, завезенная домовая мышь – пещеры. В восходящих потоках воздуха постоянно кружит пара клинохвостых орлов. Пещеры Айерс-Рок украшены наскальными рисунками аборигенов, к сожалению, уже наполовину исчезнувшими; эти рисунки отображают эпизоды былой охоты, или же на них запечатлены образы некоего мифического предка. У Айерс-Рок богатое прошлое. Почти каждая пропасть, каждая пещера, каждое изображение, исследованные антропологом Чарлзом Маунтфордом, говорят нам о подвигах или приключениях аборигенов времен «сотворения мира». Желобки и обесцвеченные борозды на Айерс-Рок свидетельствуют о путях воинственно настроенных змей, бесчисленные выбросы земли – о работе сумчатых кротов, а пещеры – об убежищах предков сумчатых крыс.

Одной из самых интересных находок во время моего посещения Айерс-Рок в 1952 году были мелкие рачки в мелководных водоемах на высоте двести пятьдесят метров. На западной стороне монолита вода прорыла маленький канал, временами расширяющийся и образующий углубления. Хотя дождей за последние дни не было, но в них на различной глубине сохранялась вода, и мне удалось установить наличие пяти видов мелких рачков величиной от булавочной головки до щитня длиной около пяти сантиметров. Преобладали последние, получившие свое название за широкий уплощенный щиток, из конца которого выходит длинный сегментированный хвост. Мною были найдены также жаброногие ( Branchinella) с длинным узким телом, многочисленными ногами и жабрами, остракоиды – мельчайшие рачки, похожие на двустворчатых моллюсков. Все эти ракообразные пустыни имеют выдерживающие засуху яйца, которые легко разносит ветер. Щитней находят снова и снова в таких местах, где их раньше не было. Казалось бы, для них непривычно селиться на высоте двести сорок метров над землей, но если яйца откладывались ими в трещинах скал, значит, щитни могли вновь появляться после каждого дождя.

Реликты

Реликты, то есть популяции животных и растений некогда широко распространенных, а ныне сохранившихся только в немногих местах, можно найти на хребте Макдоннелл в Центральной Австралии. Они дают интересные сведения о том, каким в прошлом был климат.

Когда вода высыхает, лягушка (Chironectes platycephalus) зарывается в землю на глубину пятьдесят сантиметров, раздувается до размеров теннисного мяча и впадает в летнюю спячку до следующих дождей

На основании целого ряда данных стало известно, что засушливость внутренней части Австралийского континента относительно недавнего происхождения. До конца миоцена, то есть еще двадцать миллионов лет тому назад, весь южный внутренний район был покрыт широколиственными деревьями с преобладанием таких типов, как Cinnamomumи Nothofagus, и здешняя растительность не уступала роскоши дождевых тропических лесов. В раннем плиоцене, как показывают ископаемые остатки, преобладающими на Австралийском континенте стали эвкалипты и акации, присутствие которых объясняется широким распространением засушливости. Прежние типы растительности исчезли.

Огромные, похожие на купола скалы на восточной стороне гор Олга и Айерс-Рок. Эти изолированные массивы находятся в четырехстах километрах к юго-западу от города Алис-Спрингс

Затем, в плейстоцене, на всей Земле произошли глубокие климатические изменения. Северное полушарие последовательно подвергалось четырем эпохам оледенения, ледяные щиты двигались к югу, покрывая огромные пространства.

Редкие акации (Acacia aneura) близ Ангас-Доунс типичны для широких пространств Центральной Австралии

В промежутках, когда ледяной щит отходил к полюсам, наступали теплые межледниковые периоды, которые характеризовались таянием льдов и соответственно повышением уровня моря на 75 – 90 метров. Об этом свидетельствуют затопленные побережья и эстуарии Австралии.

Розовая мулла-мулла (Trichinium manglesii) с пушистыми цветками появляется вскоре после дождей

Поскольку южные континенты находятся от Южного полюса дальше, чем северные континенты от Северного полюса, оледенение на них сказалось слабее. В Австралии оледенение затронуло только Тасманию и район горы Косцюшко. И все же эпоха плейстоцена связана с заметными климатическими сдвигами. По наиболее распространенной теории, зоны выпадения осадков сдвигались в ледниковые периоды к северу, так что засушливый район располагался не в центре континента, а значительно севернее; центральное местоположение современной пустыни считается типичным для межледниковых периодов. По другой теории, недавно предложенной ботаником Нэнси Бэрбидж, в ледниковые периоды как южная, так и восточная зоны выпадения осадков могли сместиться к центру континента, сократив этим площадь пустыни.

Цветущая розовыми цветками паракилия (Calandrinia) украшает песчаные холмы после дождей

Так или иначе, но не может быть и сомнения в том, что до конца миоцена и несколько раз в более позднем плиоцене климатические условия Центральной Австралии были другими, чем сейчас. Ее засушливость относительно недавнего происхождения. Об этом свидетельствует многое: Центральная Австралия сейчас изобилует "мертвыми" озерами и "призраками" рек, в которых либо никогда нет воды, либо вода удерживается недолго. Во-вторых, ряд выводов можно сделать на основе ископаемых остатков.

Изящные полосатые голуби (Ocyphaps lophotes) пьют из лужи в пустыне. Бурение и рытье колодцев для скота пошло на пользу многим вилам попугаев и голубей

Так или иначе, но не может быть и сомнения в том, что до конца миоцена и несколько раз в более позднем плиоцене климатические условия Центральной Австралии были другими, чем сейчас. Ее засушливость относительно недавнего происхождения. Об этом свидетельствует многое: Центральная Австралия сейчас изобилует "мертвыми" озерами и "призраками" рек, в которых либо никогда нет воды, либо вода удерживается недолго. Во-вторых, ряд выводов можно сделать на основе ископаемых остатков. Крокодилы, например, нуждаются в постоянных реках и озерах. Сейчас они встречаются только на севере континента, но их ископаемые остатки были найдены в сухом районе озера Эйр, на побережье Виктория и в Южной Австралии, и это можно считать свидетельством того, что в прежние времена температуры там были выше. Ископаемые остатки крокодилов относятся как к третичному периоду, так и к плейстоцену. Ископаемые остатки нескольких гигантских травоядных животных были обнаружены в Центральной Австралии. Сейчас эти животные исчезли. Самые интересные из них – Diprotodon, огромное травоядное размером с носорога, и Nototherium размером с вола. Давно высохшее озеро Каллабонна в самой засушливой части Южной Австралии представляет собой обширное кладбище дипротодонов; кости дюжины животных были найдены в местах, куда дипротодоны устремлялись в поисках последнего источника воды. В то же время исследования остатков желудка дипротодона указывают, что животное питалось растениями, почти сходными с произрастающими в этих местах и сейчас. Это животное, как и другие крупные травоядные, могло обитать только в тех местах, где было достаточное количество питьевой воды. Радиоуглеродные исследования костей дипротодона показывают, что последние животные вымерли всего 6700 (плюс – минус 250) лет тому назад, но они могли существовать и позднее.