Текст книги "Каменное небо (СИ)"

Автор книги: А. Хигерович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Мы выползли из люка, возле которого нас уже ожидала остальная команда. Сами-то спускаться побоялись, небось ещё и крышку хотели закрыть, гады. Во сяком случае, Ян стоит к ней подозрительно близко.

– Что-нибудь интересное нашли? – буднично осведомился Найн.

– Да, – я широко улыбнулся, Степ несколько настороженно глянул в мою сторону. – Вот, самые красивые цветы для самой красивой девочки.

Я кинул Алию пластиковую заколку.

– Ого, спасибо, – Ал искренне улыбнулся, приколов новый аксессуар на плащ, рядом с камерой.

– Ха-ха-ха, уже даже не смешно! – хмыкнул Хэй.

– Что-то ещё?

– Нет, – Ансвер широко улыбнулся. – Только пыль.

– Хорошо. Уже почти стемнело, отправляемся.

И что, он даже не отчитает нас за самоволку? Ох, совсем плох стал командир, совсем плох… Надеюсь, мы успеем.

Эта ночь прошла спокойно, лишь несколько косяков мелкой рыбы озарили наш маршрут своим розоватым с серебряными всполохами чешуи свечением.

А на третий день мы увидели другой берег.

Берег

Монро вновь пустила по ветру горсть белого песка.

Дириарей редко выходили так близко к берегу, но у девушки не было другого выхода. Оправившаяся после смерти шаманки Старейшина сказала, что она готова простить заблудившуюся во лжи бестий дочь леса, но при одном условии – Монро должна была принести к ногам Старшей клана три головы: бестии с железными руками, твари тьмы с серыми глазами и убившего шаманку смертеглазого демона.

– Если ты продолжишь здесь сидеть, мне придётся отдать твою голову Старейшине.

Девушка не была уверенна, понимает ли её сидевший на песке бестия с лохматыми, разноцветными волосами, ведь он ни разу не говорил с ней, даже когда она была в плену у пещерных людей. Но ей не хотелось вообще никого убивать.

– И чего же ты ждёшь? – киборг обратился к ней на чистом языке детей леса, лишь немного шипя и порыкивая.

– Мне не хочется лишать тебя жизни, – почему-то не удивилась Монро.

Она подошла к воде. Волны нежно окутали её босые ноги, прибив к ним закрученную по спирали ракушку.

– Скажи, неужели они ушли на другую сторону моря?

– Да, ушли, – Жэней усмехнулся своим мыслям.

– И они не боятся, что там кончиться земля?

– Эти ничего не боятся, – киборг поднялся, откручивая кисть своей механической руки. – А ты дерзкая, раз не собираешься выполнять приказ. И любопытная. Ваша старейшина была такой же, – он с усмешкой протянул ей вытащенный из полости кисти деревянный обручальный амулет. – Отдашь ей. Я так и не решился его подарить.

Он двинулся вдоль прибрежной линии, вытряхивая песок из механических конечностей, а потом обернулся и крикнул ничего не понимающей Монро:

– Девочка, ты только не жди его и не привязывайся так сильно. Учись на ошибках старых людей, и запомни – мы слишком разные, чтобы любить друг друга.

Девушка ещё какое-то время стола на пляже, думая, что же она ответит старейшине, но, так и не сочинив никакой красивой легенды, Монро просто вернулась домой.

И вновь обезлюдел прекраснейший пляж на берегу затопленной Восточно-Европейской равнины.

Часть четвёртая: Ещё немного

Ещё немного

Поле

Противоположный берег оказался совершенно не таким, как наш.

Песок здесь был куда жестче, чем на другом берегу моря Слёз. Здесь в нём часто встречались мелкие камушки. Береговая линия местами заросла камышом, чуть дальше за пляжем до самого горизонта тянулась высокая, жёлтая в свете закатного солнца, трава. И ни одного дерева.

С одной стороны, меня радовало, что нам больше не придётся иметь дел ни с лесными фанатиками, ни с разумными пнями, но, всё же, листва над головой дарила хоть какое-то чувство защищённости.

К слову о пнях, стоило нам вытащить плот на берег, как жиксы тут же с радостным бульканьем и мурчанием начали разлетаться в разные стороны, видимо, намереваясь колонизировать ранее недоступную им часть суши. Было немного жаль, ведь я надеялся, что эти лиственные кошкозаменители побудут с нами ещё.

– Кустики улетели, – тоскливо пробормотал Кади. За пару дней в море, он уже успел сродниться с ними. Придумал каждому имена. Даже научил растения выполнять команды за лакомства. Вот что значит, дрессировщик от бога – обучил кусты командам!

– Полагаю, здесь мы столкнёмся с совершенно новыми видами животных, – опять затянул свою шарманку Алий, стягивая с плота наши сумки с пожитками.

– А то ты старых за время нашего пребывания на поверхности много видел? – как всегда, мрачно буркнул Расти. Он вообще не бывал весел после того, как мы покинули лес.

– Видов – да, – гордо ответил учёный.

– Так, закончили болтовню, – отвязав свою часть ноши, Найн начал быстро оглядываться. – Ищем, куда прицепить плот, и осматриваем местность. До…

– Доступно, – хором продолжили мы за командира.

Цвайт холодно, а, может, просто устало оглядел нашу группу. Мы уже собрали с плота всё, что нужно, и теперь с любопытством оглядывали свой «порт».

– Ладно, тогда, Ян и Степ идут осматривать левую сторону пляжа, Саймели и Расти – правую. Я, Ал и Кади разобьём лагерь.

– А если я не хочу с Ансвером идти? – возмутился Хэй. – Он же потеряется – его днём с огнём не сыщешь! Человек-невидимка, чтоб его Тьма… А он где вообще?

– Я уже за твоей спиной, – замогильным голосом прошептал диггер, щекоча травинкой шею желтоглазого.

Ян подпрыгнул, чуть не падая в море. Было видно, что его распирает от негодования, но завязывавшуюся перепалку сходу оборвал Найн.

– Я не спрашивал, чего ты хочешь, я сказал, как вы должны идти. Если до тебя плохо доходит, то поясню: хороший дуэт – это когда один скрытный, а другой сильный. Если поставить тебя в пару с Саймели, вы друг друга поубиваете, а от компании Ансвер-Виндоу никакой информации не добьёшься – что один, что другой хорошо, если хоть слово в час выродят. Теперь…

– Доступно? – вновь подколи мы командира.

– Идите уже, голова от вас трещит.

Кади с Алием долго смотрели вслед нашим группам, будто жёны, мужей на фронт провожавшие. А мы по мере отдаления от лагеря всё больше замечали, насколько новый берег не похож на наш.

***

В своем исследовании новых земель, мы со старшим Виндоу забурились куда-то вглубь высокой травы с пышными кистями на концах жестких стеблей, и, похоже, слегка заплутали. Кажется, такая трава называлась «пшеницей» или типа того. Раньше её, вроде как, ели, но после знакомства с растительностью нашего берега, я пробовать её не рискну. Может, в убеждённые мясоеды подамся.

– Странно, что ты не съязвил по поводу распределения наших отрядов, – Расти беспокойно оглядывался в поисках моря.

– Язва лопнула, – буркнул я, обнаружив на земле металлическую бляшку – то ли монетку, то ли сплющенную крышку. – Ты так обо мне волнуешься?

– Я волнуюсь о своём брате. Уже стемнело, а мы даже не можем сориентироваться, где находимся, – он как-то странно на меня глянул. – Кади много о тебе говорит. Иногда восхищается твоей глупостью и дерзостью. Я бы не хотел, чтоб у моего единственного брата в примерах для подражания числился психопат.

– Вот это номер, – я по-новому взглянул на своего собеседника. Раньше Растер никогда не проявлял ко мне однозначных эмоций – в основном ему было ровно на такого придурка, а сейчас мне немного страшно от исходящей от него волны злости. – Ну, во-первых, я излечился. В последнее время мне даже плеер не нужен для успокоения. Во-вторых, специально твоего брата не приваживал, и, если бы ты не сказал, то о таком его ко мне отношении и не подумал бы…

– Рассказывай больше. Знаю вашу Кастеровскую породу, – зло огрызнулся Танк. – Вечно окружаете себя слабыми и непонятыми, а потом за их счет выезжаете. В этот капкан и мой отец попал. Везде шатался за твоим и, в результате, вместе с ним же и сдох! Если думаешь, что что-нибудь подобное удастся провернуть с Кади, скажу сразу: ты будешь не первым человеком, которого я убью ради своего брата.

У меня медленно-медленно отвисала челюсть. Уж от кого, от кого, а от Виндоу такой тирады и угроз убийства я не ожидал. Как он вообще смеет так говорить о моей семье?!

– Если бы не мой брат, – я окликнул начавшего скрываться среди высокой травы Растера. – Ты бы так и продолжил гнить в «Яме», зарабатывая избиением таких же ублюдков, как ты и твой отец.

Нельзя было этого говорить! Ой, нельзя… Я же знаю, как остро эта семейка реагирует на всё, что связанно с их грехами. А Расти у нас по отцовской линии потомственный уголовник. Отец его хоть и военный, но с тем ещё душком. Сейчас меня этот безбашенный Танк тут же и закопает…

Я отшатнулся, пропуская первый удар мимо себя. Вот сволочь – в голову целится! В самое, так сказать, моё слабое место! Посмотрим, как ты против призрака попляшешь. Я быстро накинул и застегнул капюшон, переводя костюм в режим полной невидимости. Долго пользоваться такой роскошью тепловая батарея не позволит, но, может, я хоть свалю этого лба, а там и поговорим.

Расти чуть не схватил меня за воротник, видимо, интуитивно определив… хотя какая тут интуиция! Трава так шуршит и расходится, что даже дурак поймет, где я!

Но, всё же, первый удар был за мной. Я пнул куда-то в поясницу менее проворного Танка, чуть не уронив того носом в особо пышный куст гигантской травы. Но Расти устоял. Устоял, поймал меня и врезал коленкой в живот. Никогда бы не подумал, что это так больно.

На самом деле, я очень редко дрался, в основном угрожая переведённым в режим обороны импульсником. И уж точно мне ни разу в жизни не попадался такой серьёзно подготовленный противник!

Стелс-накидка пошла рябью, теряя остатки энергии для поддержания невидимости. Я позорно пытался отползти куда-то в траву, чтобы не продолжать схватку, но Расти не был намерен так просто отпускать меня.

Схватившись за капюшон моего костюма, он резко поднял моё немощное тельце на ноги и снова с силой ударил, на этот раз в лицо, ладно, хоть кулаком. Я неловко завалился наземь, и, вытащив из кобуры импульсник, не думая, выстрелил. Промазал. И слава Ночи, что промазал, поскольку дуло светилось красным, а это значит, что оружие находилось в боевом режиме. Я – идиот. Чуть не угробил этого придурка. А ведь собирался только оглушить его холостым зарядом.

– Прости. Прости я не хотел! Подожди, не бей! – я вновь с позором попытался скрыться.

Но взведённый Виндоу принял мою невнимательность за попытку избавиться от противника, и отвесил мне новую порцию пинков по рёбрам. Вот теперь я немного жалел, что промазал.

– Стоп! – раздался над сценой избиения невинных младенцев голос нашего лидера.

Расти выгнулся, хватаясь за голову и завалившись наземь. Меня задело лишь самым краем ментальной «волны», поэтому я просто тоненько застонал и тихонечко начал отползать со сцены театра военных действий. Не моё это. Ох, не моё…

– Что тут, Тьма вас дери, происходит?! – вот это выраженьице! Уж от кого не ожидал. Хотя мне сейчас гораздо важнее, чтобы рёбра были целы…

– Сай! – ко мне подлетел Степ, следом за ним на нашей травяной арене возник Ян. – Саймели, ты живой? Змей, у тебя лицо всё в крови! – приподнял мою голову друг.

– Шрамы украшают мужчину, – слабо прошипел я.

– Подними его, – Найн присел рядом со все ещё лежащим в отключке Расти. Ян послушно приподнял верхнюю часть туловища танка. – Это не хорошо, – он открыл Виндоу глаза. – Да, тут даже я скажу, что у него лихорадка, причём более запущенная, чем у меня.

Ян тут же бросил товарища, пытаясь вытереть об одежду руки. Степ немного отошёл от них обоих, протягивая мне свою поясную флягу.

– И причём тут это? – неоднократные удары по голове и не только заставляли меня туго соображать.

– Теперь он плохо контролирует свои действия и эмоции, – пояснил ментат. – Если тебе станет легче, то он, скорее всего, не хотел избивать тебя. Просто из-за перегрузок и плохого питания у него в мозгу…

– Скорее всего, – хмыкнул я, сплёвывая сгусток крови

– Короче, у нашего Танка едет крыша! Замечательно, – сокрушался Ян. – С кем приходится работать, одни психи в команде!

Ну это ж надо! За один вечер получил повреждений чуть ли не больше, чем за всё время нашего похода! И не от врага, не от недолюбливающего меня Яна или ещё какого ненормального из нашего отряда, а от чуть ли не самого спокойного – Расти! Круче было бы, если б меня избил младший Виндоу! Но, при таком раскладе, я бы сразу застрелился.

– Точно ничего не сломано?

– У нас есть медик, пусть он и скажет! – огрызнулся я на заботу друга.

Так мы и вернулись в лагерь. Ансвер тащил меня, а Цвайт с Хэем несли отключенного от реальности Растера.

После того, как наша троица – я, Степ и Найн – надавили на младшенького Виндоу, выяснилось, что это именно он уговорил братца тащится в этот поход. «Чтобы Ра-асти мог п-первым получить лека-арство». Малец рассудил здраво. В случае его брата дорог каждый день.

Первым так первым. На нём мы чудо и опробуем!

***

– И всё же, почему в нашей компании меня принято называть ненормальным? – я обернулся к идущему по колоскам «аки посуху» Ханви. – Ян – дегенерат с опухшим самомнением…

– Кастер, ты сейчас реально в зубы получишь, – уже не впервые повторил Хэй.

– Алий – полудурок, у которого инстинкт самосохранения вытеснила тяга к непознанному…

– Утром ты отзывался обо мне жёстче, – рассматривал очередного пойманного в прозрачную баночку насекомого Брест.

– Кади – недоразвитый олигофрен, умственное развитие которого затормозилось ещё в пятилетнем возрасте…

– А что такое Алиг-Афрен? – непонимающе повернулся к брату альбинос.

– Расти – такой же недоразвитый, но злобный урод…

– Вот тебе вчера не хватило? – полуобернулся идущий впереди Растер.

– Найн…

– Не продолжай, – попытался унять меня телепат. Зря старается.

– … высокомерный параноик, с переросшей в манию любовью к своей старшей сестрёнке…

– И ты его не остановишь? – догнал командира плётшийся в хвосте Алий.

– Пусть перебесится, – хмыкнул Цвайт.

– Только к нашей тихоне – Степу – не подкопаешься… Так, Хан, почему я – ненормальный?

«Они завидуют твоему кругозору и богатому воображению, которого у них нет…» – улыбнулся мне призрак.

– Спасибо…

– Наверное, потому что ты всё утро разговариваешь с пустым местом, называя его именем своего брата? – предположил Ансвер.

– Имею право, – я зло кивнул в сторону старшего Виндоу.

– Я уже извинялся, – начал закипать Раст.

– Ребята! – раздался голос ушедшего далеко вперёд Яна. – Тут такое!

Мы дружно поспешили в его сторону. Я вопросительно кивнул возвышающемуся над ситуацией призраку. Тот широко улыбнулся, уверенно заявив:

«Тебе понравится».

И не обманул.

Среди травы лежал поросший мхом, чёрный от пыли и копоти, древний космический корабль.

Его цилиндрический корпус давно развалился, обнажая сгоревшее и разворованное нутро. С потолка, который, возможно, должен был быть полом, свисали давно не пригодные ни к чему провода, перемежавшиеся с засохшими клочьями мха и паутины. Сквозь лежавшую на земле часть обшивки пробивалась пара маленьких деревьев, прямо там, куда падали столбы солнечного света.

Я перебрался в отсек управления. Со свисавших сверху прикрученных к полу кресел была срезана обивка, и весь наполнитель оказался выпотрошен. Приборная панель была раскурочена, не иначе, как кувалдой или клевцом. Даже все иллюминаторы оказались выбиты.

Во многих учебниках говорилось, что в конце мира и во время Исхода на земле творился форменный хаос, всюду бушевала агония войны, и разгорались беспорядки. Люди тащили к своим убежищам всё, что плохо лежало, а то, что не могли утащить, громили и поджигали.

Только сейчас мне стал ясен масштаб происходивших тогда разрушительных событий.

Этот небольшой потрепанный жизнью корабль, лунолёт, возможно, так ярко и просто показывал всю историю, что невольно радуешься тому факту, что не застал смутные времена Исхода.

Вот у людей было всё: дома, машины, звездолёты… И вот, людям захотелось большего, захотелось всех домов, всех машин, всех звездолётов. Но, не в силах съесть столько, сколько им хочется, они начали громить всё, что не получалось забрать себе. И, в результате, наши корабли больше не бороздят космические просторы, наши машины больше не ездят по идеально вымощенным дорогам, а вместо погрузившихся на дно домов людям приходится ютиться в холодных пещерах.

– Союз 3000… – задумчиво пробормотал Алий, рассматривая полустертые значки на обшивке. – Этот корабль назывался «Союз 3000».

– Союз? – подошёл к нему Ян. – До чего странное название для корабля.

– Возможно, они хотели, чтобы совместные действия в космосе объединили нас? – Степ уже восседал где-то вверху, на перевёрнутом днище корабля.

– А почему 3000? – Хэю тоже очень хотелось залезть как можно выше, но он не представлял, как.

– По числу попыток, – предположил я, все ещё гуляя по внутренностям космолёта.

– К слову, там впереди, – Ансвер спрыгнул со стороны носа корабля. – Валяется ещё с десяток таких махин и куча другой техники.

– Байконур! – радостно воскликнул Брэст.

– Первый полноценный космопорт? – обернулся к нему Найнен.

– Именно! Мне кажется, мы обязаны заглянуть туда!

– А разве он не южнее? – пытался я припомнить «доисходные» географические карты.

– Ну, тектонические сдвиги… – замялся учёный, и, видя наше непонимание, дал развернутый ответ. – Когда Западно-Сибирская низменность просела, Казахский мелкосопочник, вопреки ожиданиям, сместился под напором Тянь-Шаня, и, рассыпавшись почти в прах, вплотную подошёл к Уральским горам, смяв их в сторону Запада, и, к счастью, перекрыв образовавшемуся Холодному Океану Ужаса проход на юг. То море, через которое мы добирались почти три дня, собственно морем не является, это всего лишь небольшой залив. Просто из-за сильно деформированного рельефа местности мы вряд ли смогли бы пройти этот маршрут по суше. Помните покорёженные горы слева по курсу – фактически, мы обплывали отроги Южного Урала.

– Э… – всё, у меня не было слов, вот что значит – потомственный архивариус. Его этой информацией, видимо, ещё в колыбели пичкали. – Уважаю, – только и смог выдавить я.

– Мы нашли кое-что интересное! – раздался голос Расти.

– Ну не знаю, – буркнул я. – Интереснее, чем то, что я только что услышал?

Из травы прямо на нас выкатился большой воздушный мотоцикл с коляской.

***

Ума не приложу, откуда здесь эта штука, но ей явно не двести лет!

Мы мчали средь высокой травы и осколков старой цивилизации на нашей замечательной находке.

Обнаруженный братцами воздушный мотоцикл на солнечных батареях оказался полностью рабочим и даже почти не запылённым. Думаю, бросили его не далее, чем полгода-год назад, но не знаю, оценивать это в положительном ключе или наоборот. Ведь, с одной стороны, это значит, что впереди нас ждёт как минимум равная нам по развитию цивилизация, у которой отбить лекарство будет трудновато. А с другой, мне пришлось лишь немного почистить вентиляторы от травы, да мотор от пыли и вуаля! Мы на всех парах мчим прямо к виднеющемуся на горизонте золотому шпилю!

Наша группа, кое-как распихавшаяся по лётному транспорту, сейчас дружно орала какую-то песню то ли про адский паровозик, то ли про дорогу в Ад. Ветер в ушах и крутые повороты забивали наши мозги эндорфинами, не давая толком оценить ситуацию. Заполучив такую игрушку, как аэромагнитный мотик, мы резко приобрели уверенность в своих силах, и нам стало казаться, что мы уже вот-вот доберёмся до Солнечного Города, быстро купим там лекарство в ближайшем ларьке и также быстро полетим обратно к пещерам.

Вот только мы всё летим, летим, а шпиль почти не приближается. Каких же размеров этот город?

Внезапно перед нашим мотоциклом возникло что-то большое, вытянутое, чёрное.

Сидевший за рулём Степ резко вывернул штурвал, и мотоцикл закрутило, словно умело брошенный бумеранг. Мы чуть не посыпались во все стороны, посылая проклятья в сторону нашего водителя, когда транспорт, наконец, остановился.

– Ну, Змей, что за выкрутасы?! – как всегда, громче всех начал возмущаться Ян.

– Просто… все ведь видели? Перед нами, что-то выросло.

– Следи за дорогой, и всё нормально будет, – болезнь явно неблаготворно влияет на Расти – он начал много разговаривать.

– Но перед нами поднялась какая-то чёрная тварь, – может, зрачки у меня не вполне обычные, но вижу я прекрасно.

– Кто-нибудь ещё это видел? – спросил сидевший чуть ли не позади всех глава отряда.

Все молчали. А потом вдруг раздался тоненький писк указывающего куда-то назад Кади:

– Я-а вижу!

Метрах в пятнадцати от нас возвышалась огромная вытянутая, напоминающая человеческую, фигура. Её длинные тонкие суставчатые конечности, покрытые остатками синтетики, кистями скрывались где-то в высокой траве, крохотная голова, прицепленная, скорее, по веянию дизайнеров, чем по требованиям конструкторов, полыхнула в нашу сторону единственным «глазом». На груди механического чудища начали светиться какие-то лампочки, и открылась заслонка пыхнувшей жаром печи.

Степ быстро завёл мотоцикл, погнав куда подальше от механического монстра, но не успели мы пролететь и десяти метров, как наш транспорт зацепила крючковатая конечность другого такого же.

Мы посыпались из мотоцикла, словно перезревшие фрукты с дерева во время обвала.

Я укатился куда-то под один из старых механизмов и, провалившись вовнутрь его ушедшего под землю корпуса, сильно ударился головой.

Одиночка

***

Золотые коридоры были залиты солнечным светом, проникающим через арочные окна высотой от пола до самого потолка. Стены из драгоценного отполированного до блеска метала будто сами светились, отражая лучи дарующей жизнь звезды. А по белому мраморному полу раздавались быстрые шаги.

– Ваше Святейшество! – ещё совсем юный послушник-практикант бегал по коридору в поисках хоть одного из высших жрецов. Наконец, ему повезло, и впереди показалась высокая фигура в белых расшитых золотом одеждах. – Ваше Свя…

Послушник запнулся на полуслове, рухнув на колени перед повернувшимся к нему мужчиной.

– Что ты, сын мой, – жрец помог парню подняться. – Нельзя так падать на каменном полу, ты можешь разбить себе колени, а они тебе ещё пригодятся при вознесении молитвы Великому Солнцу.

– Простите меня, Владыка! – парень не смел разогнуть спины перед Верховным жрецом и правителем Солнечного Города.

– У тебя было какое-то срочное дело? – немолодой мужчина ободряюще улыбнулся парню, наклонившись, чтобы разглядеть лицо послушника.

– Дело в том, что… – практикант замялся. Сегодня сокурсники уже трижды сказали ему, что он – круглый дурак, если собирается отвлекать верховных жрецов из-за сбоя в программе давно подлежащих утилю роботов. – Стражи полей, они передали сигнал о вторжении. Судя по данным, это небольшая группа гуманоидов, передвигавшаяся на глидере или скутере. В инструкции сказано, что о таком требуется сообщать верховным…

– Я знаю, что сказано в инструкции, дитя, – усмехнулся правитель, выводя данные на свой экран, замаскированный в золотом наруче. – Я сам их писал.

– С чего ты решил, что это вторжение, сын мой? – после непродолжительного, но тщательного изучения данных, осведомился правитель.

– Никто в нашем городе уже несколько лет не пользуется транспортом с таким мощным уровнем излучения. К тому же, группа двигалась со стороны моря, а от горожан не было выказано желаний посещать море последние две недели, и никто не отправлялся в ту сторону…

– Достаточно, – жрец жестом остановил послушника. – Ты умён, сын мой. А теперь возвращайся к своим обязанностям. Солнце не забудет твоей бдительности.

После ухода парня, правитель включил переговорник и коротко скомандовал особому отделу своей стражи.

– Всем группам. Немедленно вылетайте в сектора М3, М4, М5 и М6. Задача – обнаружить вторженцев.

***

Очнувшись, я обнаружил, что сквозь небольшую дырку, через которую я и провалился, пробивается лунный свет, а не солнечный. Что, я провалялся здесь весь день? И никто меня не нашёл?!

Как ошпаренный, я подскочил к дыре, через которую здесь оказался. Хотел было позвать кого-нибудь из ребят, но вспомнив о пугалах, передумал. Не хватало, чтобы эти твари нашли меня и прикончили.

Я оглядел своё убежище.

Дыра через которую я рухнул слишком высоко, чтобы так сразу выбраться через неё. Но других выходов, похоже, нет.

Внутри было несколько рядов с когда-то мягкими стульями, перед ними стояла трибуна гида, а по стенам висели оплывшие кристаллические экраны. Очень похоже, что это был туристический флаер, но давно истлевший и занесенный землей, лежащий практически на боку, он не внушал желания покупать билеты в подобное путешествие.

Подлокотник, на боковой стенке которого я и стоял, предостерегающе скрипнул. Пришлось искать более устойчивое положение в жизни и спускаться почти на самое дно.

– Надеюсь, что пугала их не прибили. И что они не бросили меня здесь.

К счастью, мой рюкзак не отлетел в процессе и провалился вместе со мной. К не счастью, сломалась большая часть лежавших в нем микросхем и лопнула одна из бутылок отфильтрованной морской воды.

И всё же, есть определённые плюсы даже в таком необычном диагнозе, как у меня. Благодаря особенности своей психики, я могу абстрагироваться в сложной ситуации, не поддавшись панике, и как следует обдумать свои дальнейшие действия.

На дне моего рюкзака обнаружилась верёвка, а кошку была не проблема сделать из тех же металлических деталей кресла.

И всё же верно гласит пословица: «Если в проблеме отпустить эмоции, останется просто ситуация».

Я достаточно быстро выбрался наружу, цепляясь ногами за неровные, увешанные экранами, стены глидера.

И почти нос к носу столкнулся с недавно свалившим нас «пугалом».

***

Финал моей схватки с длинноруким роботом казался очевиден.

Механический монстр сгрёб передо мной землю своими лезвиями-пальцами. Я чуть не рухнул обратно во флаер, вовремя отскочил, но, к несчастью, запутался в траве и всё-таки упал наземь, уронив куда-то рюкзак. Выпустив пар из печи почти в центре своего чёрного шарнирного тела, чудище начало быстро раскручивать верхнюю часть своего туловища, превращаясь в смертоносный вентилятор, во все стороны разбрасывающий комья вывернутой земли. Его широкая гусеница медленно подкатывала ко мне.

«Вставай!» – призрак подлетел, пытаясь поднять меня на ноги.

– Ты же моей смерти хотел! – я на четвереньках бросился от медленно надвигающейся участи.

«Не такой», – он поманил меня в сторону ещё какой-то металлической развалюхи. Вроде, так выглядели старые танки, с ещё не раскладывающейся башней и на гусеничном ходу.

Я быстро нырнул в груду обломков, когда-то бывших грозным орудием. Напоровшееся на новую преграду «пугало» сломало несколько лезвий прежде, чем сообразило остановить свое вращение. Я в этот момент выскочил с другой стороны танка, оставляя робота биться с новой преградой.

«Стой! Впереди!»

Над моей головой просвистели чёрные лезвия другого такого же робота, а рядом врезалась больше похожая на серп рука третьего. Как же я рад, что во мне всего 165 сантиметров роста!

– Хан! Куда мне?! – я колбаской откатился к старому глидеру, который тут же потащило на себя ещё одно пугало. Да сколько же их тут!

«Никуда. У нас урок стрельбы по мишеням»

Призрак жестом фокусника-тореодора развернул полупрозрачный листок мишени, в центре которой оказалась открывающаяся печь начинающего раскручиваться монстра.

Я быстро включил максимальную мощность у импульсника. Ствол зажёгся ярко белыми лампочками и начал гудеть от перегрева. Попал.

Магнитный импульс, угодивший прямо в раскрытую «пасть», заставил робота пошатнуться. Из шарниров пугала повалил едкий дым, а перегородка печи вспучилась. Искря и дымя, механоид завалился на своего коллегу.

Минус один.

Робот за моей спиной вновь проскрёб когтями землю, на этот раз зацепив край моей накидки. Меня поволокло под широкую гусеницу БЧРа. Выстрелы по закрытой печи и шарнирам тела механоида ничего не дали. А вот сустав тонкой конечности смялся в гармошку. Я быстро отстрелил механизму руки, и тот начал выпускать струи пламени из приоткрытой печи.

– Открой ротик – к тебе летит звездолётик, – вспомнил я присказку, которую часто приходилось говорить не хотевшим есть из-за болезни младшим.

Минус два.

Нельзя, нельзя поддаваться эмоциям! Ещё немного, и я добуду лекарство, даже если для этого придется развалить весь проклятый Солнечный Город!

Ещё один монстр раскрыл своё адское жерло. В этом была его ошибка.

Минус три.

Четвёртое пугало так и застряло, не сумев справиться с танком. Но, на всякий случай…

Минус четыре.

Я выиграл.

«Уверен? Шесть-четыре не в твою пользу.»

Призрак присел рядом с порванным рюкзаком Степа.

У меня всё сжалось в груди. Панически оглядевшись, я понял, что всё поле было перепахано ещё задолго до моего пробуждения.

Всюду среди вывернутых комьев земли валялись металлические обломки, содержимое рюкзаков, чуть дальше валялся разорванный плащ Алия, на лапище первого из сваленных монстров флагом развивался серо-голубой шарф Найна, а прямо под моими ногами в грязь был втоптан охристый пояс Кади.

***

Знаете ли вы, что такое истерика? Я вот, оказывается, не знал.

Не знал, несмотря на жуткую кончину отца, гибель брата, смертельную болезнь матери…

А той ночью узнал.

Я совершенно один, на незнакомом берегу, без еды, воды, шансов на возвращение домой и сохранение здравого рассудка.

Прошлая ночь меня сильно подкосила, и я уже даже не был уверен, куда иду. Да, передо мной всё ещё была цель – найти лекарство, но я то отдалялся от золотого шпиля, увенчанного лучистой пирамидой с глазом, то, казалось, подходил к нему почти в плотную.

Иногда небо менялось местами с землёй, пытаясь утянуть меня в свою безоблачную высь, иногда обрастало камнями, подражая сводам родных пещер.

Порой трава хватала меня за руки, уж не знаю, вправду или нет, а иногда солнечные лучи столбами преграждали мне путь.

Но я продолжал идти.

Я обещал.

Обещал семье, обещал друзьям, обещал всему миру пещер.

До своей очередной пропажи, Ханви говорил, что ночью над полями пролетали большие золотистые флаеры, но он успел прикрыть «свою маленькую истеричку», то бишь меня, железными листами. Мне даже не было интересно, как он это сделал.

Я просто шёл выполнять свой долг…

Внезапно от мрачных мыслей меня отвлёк бросившийся под ноги круглый лиственный шарик.

Один из прибывших с нами жиксов уже почти адаптировался к новой местности. Между своих круглых, ставших коричневатыми в цвет местной растительности, листочков куст воткнул пучки здешне травы. Обычно голубые глазки этого растительного народца стали ярко жёлтыми, а в длинные корни были вплетены металлические обломки, рваные ленты кожаной обшивки кресел, обрывки драпировок окон салонов дорогих глидеров.

Жикс весело курлыкнул мне, излучая эманации радости.

– Рад, что хоть кому-то здесь нравится, – слабо улыбнулся я растению.