Текст книги "В одном из сказочных измерений (СИ)"

Автор книги: Yukhari Rakhag

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Грейнджер медлила, но я видел, как её внутренняя алчная зазнайка начинала побеждать.

– Хорошо, – сдалась она, и я ликовал. – Где и когда?

– Пожалуй, библиотека сразу после ужина.

– Договорились, – произнесла девушка и направилась к выходу. Я смотрел ей вслед и улыбался. Могу ли я это считать маленьким проблеском худенькой надежды? Общее дело, оно ведь сближает?

***

Надо признаться, когда я шёл в библиотеку, я тоже немного нервничал. Я мысленно крутил у себя в голове те меры предосторожности, которые, по моему нескромному мнению, мне следовало принять, чтоб не спугнуть девушку и не разорвать тот хрупкий мостик, что между нами лёг.

Книгу я предусмотрительно положил в сумку, но всё равно продолжал ощущать тот её мрачный отклик, которым она одаривала своего хозяина.

– Привет, – произнёс я, встретив Грейнджер там же, где на нас напал Салазар. Девушка вздрогнула и повернулась ко мне, но за палочку уже не хваталась, как в прошлый раз. – Прости, не хотел напугать.

Я снял сумку с плеча, осмотрелся, не смотрит ли кто, и вытащил из неё большую тёмную книгу в чёрном кожаном переплёте. Я положил её перед Гермионой, которая тут же увлеклась её рассмотрением.

– А я-то думал, хорошие девочки не увлекаются тьмой, – язвительно заметил я, садясь напротив своей соучастницы так, что нас разделял стол. Я мог сесть возле неё, я, собственно, хотел этого, да и место было. Я желал почувствовать её запах, тепло её тела рядом с собой. Но даже такой самоуверенный засранец, как я, понимал, насколько это будет некстати.

– А кто тебе сказал, что я – хорошая девочка? – она увлечённо крутила книгу, рассматривая выдавленные на ней символы.

Я усмехнулся, когда Грейнджер была погружена во что-то, её мысли и ответы порой становились до жути интересными.

– Ну, личные наблюдения.

– А как её открыть? – девушка попыталась открыть книгу, но та не поддавалась.

– А, стоп, я и забыл, – я протянул руку за книгой, на пару секунд касаясь её пальцев. Наши взгляды пересеклись и я, Мордред его дери, снова провалился в её глаза цвета топлёного шоколада. Прям как грёбаный романтик.

Гермиона быстро отняла руку, и меня выбросило обратно на бренную землю.

– Ты… ты куришь, да? – спросила она меня ни с того, ни с сего, что я так и замер с рукой на книге.

– Да, ещё из прошлого. А что воняю сигаретами?

– Нет, – буркнула она, – просто есть небольшая нотка запаха. У меня папа курил, когда я была маленькая. Странно…

– Что?

– Ничего, – ответила она, всё ещё смущённая. – Открывай уже книгу!

– Ну, уж нет, мне теперь любопытно, Грейнджер. Колись! – я снял руку с книги и откинулся расслабленно назад, это был не страх, а всего лишь смятение, тут мне можно было и не уступать. Она скрестила руки на груди и проговорила:

– Просто это сугубо маггловская привычка, – она посмотрела на меня, словно ожидая, что я взорвусь ругательствами. Другой я, несомненно, так бы и сделал, а мне стало смешно. Я расхохотался, искреннее. Пожалуй, впервые с того момента, как попал сюда. Моя собеседница подняла брови и терпеливо выжидала, пока меня отпустит.

– Это… – сказал я, всё ещё посмеиваясь. – Там ты сказала точно такую же вещь. Дело в том, что у нас в магическом мире, оказывается, тоже есть сигареты. Магические. А вы не знали, мисс всезнайка?

Гермиона фыркнула, скрестила руки на груди, но, тем не менее, на её лице появилась тень улыбки.

– Тут… э… родовая магия крови, – пробормотал я, возвращаясь к книге и доставая свою палочку. – Это защита от воров. – Невербальным заклинанием я полоснул по большому пальцу, делая небольшой надрез, а после помазал кровью корешок книги, скривившись от неприятного ощущения. Миг – и она сама открылась. Я протянул фолиант Грейнджер, а сам взял пострадавший палец в рот, посасывая. Девушка тут же принялась увлечённо рассматривать содержимое книги, а потом, найдя нужную главу, принялась читать.

Я же откинулся на спинку лавочки, лениво наблюдая за девушкой из-под прикрытых ресниц. Она была уже не здесь, её полностью поглотил интересный (скучный на деле) материал.

Прошло много времени в тишине и в шуршании страниц. Я лениво потянулся, лёг головой на руки на столе, а потом провалился в сон.

– Малфой… – голос звучал откуда-то издалека.

– Мммм, – сон упорно не выпускал меня из своих цепких лап.

– Малфой, нас сейчас выгонят, просыпайся.

– Ещё пять минут, мам, – проговорил я на автомате.

– Драко… – меня потрепали по плечу, и тут я прочувствовал, как сильно они у меня затекли. Эта мысль окончательно меня пробудила, и я лениво открыл глаза. – М?

– Библиотека скоро закрывается, – проговорила Гермиона, наклонившись ко мне.

– Плевать, – лениво пробормотал я, поднимаясь со стола и разминая плечи. – Что вычитала?

«Мне же не приснилось? Она назвала меня по имени?»

– Ну, в целом, – менторским голосом начала Грейнджер, пока я подозрительно на неё смотрел, – тебе сказали правду. Эти люди, среди которых была твоя сестра, воспользовались сложным ритуалом призыва. Он призывает дух умершего. Не душу, как мы сначала подумали, а дух, который является концентратом эмоций, переживаний, стихийной магии, которая высвобождается после смерти человека. И это просто потрясающе! – я скептически поднял бровь. – Я хочу сказать, это ужасно, но сама задумка – потрясающа! И поскольку эта субстанция не имеет собственной энергии, она паразитирует на других.

– Попроще, Грейнджер, – скривился я, чувствуя, как к вискам подкрадывается головная боль.

– Ну, в общем и целом, всё, что ты мне рассказал – правда. Это при условии… да нет, не может такого быть.

– При каком условии?

– При условии, что дух Салазара не обрёл самостоятельность, что вряд ли. Мало времени прошло, и мало жертв.

– Уверена?

– Настолько, насколько уверен в этом Малос Тёмный.

– Что ж, тогда поздравляю! Мы с тобой вместе победили страшное зло в замке! – я усмехнулся, но натянуто, как-то грустно становилось от мысли, что общее дело было столь мимолётно. Значит, поводов побыть вместе больше не будет. Я потянулся вверх, чтоб скрыть своё разочарование.

– У тебя кровь! – испуганно пискнула Гермиона, и я, проследив за её взглядом, скривился. Моя рубашка на животе стала багрово-красной.

– Блять! – выругался я, подняв её. Царапина внизу живота стала немного глубже и теперь кровоточила. – Ну, блядский блять! Теперь её надо бинтовать, – проворчал я, осторожно опуская край рубашки. И тут до моей сонной башки дошло, что Грейнджер была немым свидетелем этого траббла и сейчас тихо офигевала с происходящего.

– Это та сама рана, что не заживает? – спросила она, всё ещё смотря на кровавое пятно, и я инстинктивно запахнул мантию.

– Угу, – я встретился с требовательным взглядом истинной гриффиндорки, выдохнул и начал вкратце рассказывать ей обо всём, что узнал от Абраксаса. Ну а что? Пусть хоть один человек знает, от чего я подох.

– Зато я умру взрослым красавчиком, – резюмировал я, оскалившись. Моя собеседница всматривалась в меня внимательным взглядом, словно считывая, в чём именно я изменился. Её взгляд прошёлся по рукам, по глазам, потом метнулся к волосам, снова опустился к подбородку, который я сегодня с утра не брил.

– Но ведь ты сказал, что есть те, кто выжил, – в глазах Гермионы стояло беспокойство, и я почувствовал, как на душе становится тепло, словно от мягкого пледа.

«Ей не плевать, что меня не станет?»

– Да, но я не знаю, как они выжили. Ровно, как и не знаю, где искать хоть какие-то зацепки.

– Но они должны быть!

– Где, ради Мерлина, Грейнджер? Где? Не в библиотеке же? – я горько усмехнулся, сам все эти варианты перелопатил у себя в голове.

– Смотря, в какой секции, – задумчиво сказала она и в упор посмотрела на меня.

– О! – я на миг завис, продумывая полученную информацию. – Но кто мне даст разрешение на посещение Запретной секции при нынешней ситуации?

– А кто сказал, что оно вообще нужно? – спросила Гермиона, и я скептически изогнул бровь.

– Если ты помнишь, дезиллюминационные чары там смываются…

– Да, но не мантия-неведимка, – возразила девушка.

– Кто ты, и что сделала с Грейнджер? – хмыкнул я и продолжил: – Допустим, я где-то раздобуду столь ценный артефакт… – я хотел продолжить свои аргументы, но она меня прервала:

– Я знаю того, кто сможет её одолжить.

– Допустим… И всё же, не факт, что там хоть что-то да найдётся, а на входе ещё стоит Боггартус, заклинание Дамблдора, которое подобно своему тёзке, покажет мне мои потаённые страхи. И Ридикулус тут явно не поможет. Ты что, не слышала, как утром рассказывали о Тимми Софте, которого едва откачали от таких видений? – Я апатично откинулся на спинку лавочки. Действие обезболивающего заканчивалось, и мне срочно нужно было взять новый запас у Помфри. Или сварить самому, чтоб не вызывать лишних вопросов?

– Малфой! – я чуть не подпрыгнул от такого требовательного тона. – Ты что, хочешь умереть?

Я прикрыл глаза и усмехнулся.

– Ну, учитывая, что я исправил немного косяков в этом измерении, плюс я уже умирал, поэтому не боюсь этого, так что… вполне сносный вариант развития событий, – я открыл глаза и поморщился, рана ещё и чесаться начала. – Хоть и болезненный, – проворчал я.

– Не смей! – хлопнула она ладонью по столу, и я открыл рот в изумлении, так и застыв с поднятой рукой, которой хотел немного почесать рану (хорошая идея, знаю). – Не смей так думать! Не смей разменивать свою жизнь! Это неправильно! – глаза Гермионы предательски повлажнели, и мне стало горько от собственной минутной слабости.

– Прости, – тихо сказал я, – я не хотел тебя расстраивать.

– Я пойду с тобой, – буркнула она, отвернувшись, таким тоном, что не терпел возражений. – Сегодня же ночью, после отбоя.

Комментарий к Глава 6. Общее дело.

Ребята, кто читает, порадуйте автора отзывами)

Автор порадует быстрой продой.

П.с. следующая глава будет, уммм) но не о том, о чём вы подумали, маленькие извращуги))

========== Глава 7. Обнажая души. ==========

«Ох уж эта сердобольная гриффиндорская натура!» – думал я, наяривая круги возле портрета хранителя входа в гостиную Гриффиндора. Но, признаюсь, факт того, что Гермиона за меня вписалась, очень радовал, настроение было на высоте, и я всячески пытался отгонять от себя любые мысли, которые норовили опустить его.

Внезапно потрет отъехал, но в проёме никого не было.

– Грейнджер! – прошептал я. – Ай! – девушка налетела на меня, и я чуть не потерял равновесие, отойдя на шаг. – Я здесь! – я махнул палочкой, снимая с себя дезиллюминационные чары.

Она отошла от меня на пару шагов, и сняла мантию, представая передо мной в обычной одежде – джинсах и толстовке, – а не в школьной форме, как я привык её видеть. К слову, я и сам был в чёрном пиджаке, белой рубашке и чёрных брюках.

– Готов? – шёпотом спросила девушка меня, но, очевидно, что готовой не была она сама. Это я понял по выражению растерянности на её лице.

– Да. А ты?

Она переминалась с ноги на ногу, и тут до меня дошла вся ситуация: необходимо было уменьшить нашу дистанцию. Мантия в её руках была рассчитана на одного человека, двоим пришлось бы ютиться.

– Эй, хочешь, я пойду один, – предложил я, поняв её обоснованные страхи.

– Нет! – нервно вскрикнула она, смотря куда-то в пол возле меня. Её била мелкая дрожь, и я видел это. Она сильнее сжала серебристую ткань мантии в руке.

«Упрямая!» – пронеслось у меня в голове, но, признаться честно, сам я в Запретную секцию идти не хотел.

– Послушай… Я не… Я не причиню тебе вреда. Обещаю. Вот возьми, – я протянул ей свою палочку, а она сначала удивлённо посмотрела на неё, а потом в упор на меня. – Отдашь на выходе.

– А если что-то случится?

– Ты защитишь нас, а я буду на подстраховке, – я улыбнулся, когда Гермиона как-то неуверенно протянула руку за моей палочкой.

– Белая…

– Угу, старая перестала меня слушаться, – произнёс я, – так как формально я совсем другой человек.

– Это кость, да? – уточнила Грейнджер, перекатывая палочку в пальцах.

– Ага.

– Редкое явление в нашем мире. Кость, как и дерево, хорошо проводит магию, но заведомо привязывает волшебника к энергии смерти, – отметила моя соучастница в маленьком преступлении и осторожно спрятала палочку в карман.

– Формально, я уже знаком с энергией смерти, – хмыкнул я.

Я медленным шагом направился к девушке, осторожно взял у неё из рук мантию, наблюдая за её реакцией, и зашёл ей за спину.

– Я буду сзади, так как я выше, – прошептал я ей на ухо. – Учителя патрулируют каждый этаж, нам придётся идти так аж до самой запретной секции.

– Хорошо, – прошептала Гермиона, и я, не прикасаясь к ней, почувствовал, как напряглось её тело.

Я накрыл нас ставшей прозрачной тканью, и мы потихоньку двинулись к нужному месту.

Я был чертовски близко к Грейнджер, я вдыхал её аромат, шевеля своим дыханием ей волосы. Я чувствовал тепло её всё ещё напряжённого тела, и это, блять, сводило с ума. Я пытался думать о чём-то отвлечённом, например, о том, что я могу подохнуть. Но даже это всего-то плавало на краешке моего подсознания, которое полностью затопило лишь ей. Я изо всех сил старался ничем не спугнуть девушку.

– Ты уже подумал, что будешь делать с внешностью? – она нарушила тишину, в которой мы шествовали, совсем внезапно.

– А что? – так же тихо спросил я.

– Ты меняешься. Остальные заметят. Если присмотреться, то можно увидеть, насколько ты стал старше.

– Правда? – мы свернули в коридор, в конце которого таилась нужная нам дверь. – Я и не заметил, наверное, со стороны виднее. Пожалуй, буду перебиваться чарами живой иллюзии, когда совсем дело станет худо.

– Это энергозатратно. Плюс тебе необходимо не забывать о поддержании этих чар, – похоже, менторство немного расслабляло Гермиону, это был её способ справиться со стрессом. Ведь, как ни как, а она шла наедине со своим насильником нарушать целую дюжину школьных правил, за которые можно вылететь из Хогвартса.

– А кто сказал, что будет легко, Грейнджер, – мы были уже возле двери в запрещённую секцию, возле которой виднелась слабая белая полоса Боггартуса, и я как-то особо сильно затянулся запахом волос девушки. Тем самым я расслабился и потерял бдительность. Моя спутница, наверное, тоже, потому как мы оба, проходя мимо двери подсобки Филча, не ожидали подвоха, что она так резко откроется.

Я инстинктивно схватил девушку за талию, продолжая удерживать мантию над нами одной рукой, и потянул её на себя, вжимаясь в выступ возле колонны.

– Ой! – ойкнула девушка, и я поспешил закрыть ей рот ладонью.

– Кто здесь? – мерзкий сквиб светил лампой в разные стороны. – Я вас чую.

– Мистер Филч, что-то произошло? – из конца коридора к завхозу уже неслась профессор Стебль.

– Мне кажется, тут кто-то был недавно, – проговорил старик.

– Но так бы дезиллюминационные чары смылись с нарушителей. К тому же, линию Боггартуса так просто не обойти.

«Блять!» – и только сейчас до меня дошло, что мы были по ту сторону от линии. Я повернул голову к пространству перед нами, и, Мордред его дери, мне захотелось снова сдохнуть.

Боггартус показывал видение, свидетелями которого были только мы, ровно, как и участниками.

Тот я снова повалил её на пол, снова рвал на ней одежду, снова насиловал.

Я почувствовал, как мне на ладонь, которой я всё ещё прикрывал её рот, упала первая слезинка.

«Блядские боги! Блять!»

Я отчётливо понимал, что нужно предпринять хоть что-то. Но эта картина, всплывшая перед нами, знатно выбивала любую почву из-под ног.

Та Грейнджер снова надрывисто кричала, когда он входил в неё. Рыдала взахлёб, а тот я всего лишь рвано дышал.

– Ты такая узкая, Грейнджер! Мы ведь повторим это. И не раз, – говорил тот ублюдочный я, двигаясь в ней.

– Эй, не смотри, слышишь! – я переместил руку со рта Гермионы ей на глаза, она замотала головой, и попыталась убрать мою ладонь обеими руками, очевидно, предпринимая слабую попытку вырваться, но я лишь сильнее вжал её хрупкое тело в себя, держа её за талию уже не ладонью, а полностью обнимая рукой. Я пытался быть аккуратным, чтоб не поранить девушку своими кольцами, которые по глупости не снял. – Это не с тобой, слышишь? Ты здесь, со мной. Ты в безопасности. Этого больше не произойдёт, это просто видение. Я здесь, я рядом. Я защищу тебя от него.

Она всхлипнула, и я прижался щекой к её уху, чувствуя, как у самого предательски влажнеют глаза.

– Я здесь, Гермиона, я с тобой, – шептал я по сотому кругу, не зная, что ещё можно сказать. – Слушай мой голос. Я не дам тебя в обиду. Вот так, милая, успокаивайся, – я чувствовал, как обмякает её тело, хотя грудной клеткой всё ещё ощущал, как сильно стучит её сердце. Или это моё так стучало? – Всё хорошо, всё будет хорошо, – я осторожно отнял руку от её глаз и обнял её ещё и за плечи, следя за тем, чтоб с нас не слетела мантия, потому как гребанные Филч и Стебль всё ещё были в коридоре. Девушка вцепилась мне в руку пальцами, но уже не отнимала её в попытке отстраниться. Это было сродни тому, как утопающий хватается за спасительный круг. Её глаза были закрыты, и я по-прежнему шептал ей в ухо всё ту же успокоительную чушь, сбивался, шептал по новой. Плевать, лишь бы она была наедине со мной, а не с ним.

Я не позволю ему снова сделать ей больно. От одной мысли о том, что Гермиону заставили снова пережить те воспоминания, мне захотелось убить Дамблдора.

В какой-то момент видение исчезло, минутой позже ушла и Стебль. Филч постоял немного, а потом и сам поспешил скрыться в своей каптёрке.

Мы остались одни, но я не решался пошевелиться, ощущая приятную тяжесть её тела, почти лежащего на мне.

– Драко? – слабым голосом позвала Гермиона.

– Да? – спросил я, так некстати отмечая про себя, насколько сильно мне нравится, когда она зовёт меня по имени.

– Всё закончилось? – её вопрос прозвучал чересчур по-детски, чересчур наивно.

– Да, – хрипло ответил я, понимая, что наша связь сейчас будет разрушена. Но девушка в моих объятиях медлила.

– Спасибо, – тихо произнесла она, наконец, делая небольшое движение в попытке вырваться из кольца моих рук. Я тут же ослабил хватку, выпуская её, хотя всё моё существо кричало не делать этого. Тело пронзил холод потери.

Грейнджер вышла из-под мантии, вытерла щёки, всё ещё стоя ко мне спиной, и направилась к двери Запретной секции. А я не нашёл, что ей сказать. Я постоял несколько секунд, а потом пошёл за девушкой.

Запретная секция была такой же, как я её запомнил по прошлой жизни. Мрачное и угрюмое помещение со стеллажами книг, прикованных к ним цепями. Здесь было темно и сыро. Как в Азкабане.

– Азкабан для книг, – прошептал я, но Грейнджер меня услышала.

– Пожалуй. Люмос! – она зажгла конец своей палочки и начала просматривать книги на полке. – Так, это не то! Это тоже! – казалось, она забыла недавние события, или таким образом, погрузившись в свои заботы, она пыталась спастись от них? – Сюда, – скомандовала девушка, и я завернул в проход.

«Стоит ли мне спросить, как она? Или лучше не надо?»

Это была секция книг с неподтверждёнными теориями.

– Блин, я бы никогда сюда не додумался заглянуть, – проворчал я, из-за чего удосужился менторского взгляда Грейнджер.

Она просматривала названия книг.

– Вот она! «Теории других миров» Стабеску, – Гермиона попыталась достать книгу, но та была на самой высокой полке.

– Дай я! – усмехнулся я, и, когда девушка отошла, стал на цыпочки и достал толстый фолиант. Я положил его на стол и проговорил: – Надеюсь, оттуда ничего не выскочит.

Гермиона проигнорировала мою реплику, и, направив палочку на книгу, осторожно её открыла. Никаких сюрпризов нас не ждало. Смелая гриффиндорка продолжила изучать содержимое фолианта.

– Подержи! – она дала мне в руки свою палочку с зажжённым Люмосом, а сама продолжила листать страницы. – Вот оно! Другие измерения!

Я склонился рядом с Грейнджер.

– Так вот тут вот теория, – она быстро пробегала взглядом по книге. – Вот тут вот о подтверждённых фактах столетней давности…

Она перевернула страницу и разочарованно охнула – глава заканчивалась.

– Нет, не может быть этого, – девушка судорожно вернулась к началу, посмотрела содержание книги, потом подняла взгляд к полкам, выхватила у меня палочку и прошлась вдоль стеллажа. – Это не может быть всё!

– Гре… – я прочистил горло, – Грейнджер, всё нормально.

Однако наблюдать за её попытками спасти меня было приятно.

– Ничего не нормально! – слегка повысила тон она, а потом взялась за голову обеими руками. – Так не должно быть… Мы что-то упускаем.

– Грейнджер, пойми ты, это чересчур редкое явление, и только такие глупцы, как Идати, могли таким заинтересоваться…

– Идачи, – исправила она меня, и я закатил глаза.

– Прям как в старые добрые времена.

– Стоп! – вскрикнула она, и я аж дёрнулся. – Идачи. Почему я раньше не подумала о нём?

Она подбежала к книге и начала её снова листать, ища ту самую главу.

– Грейнджер, это голяк, этот Идачи занимался своим исследованием по времени спустя хорошие пять-семь лет от сейчас…

– Да, но не его дед… – Она показала мне старое фото на одной из страниц. – Морино Идачи, 57 лет, исследователь путешествий в другие измерения.

Меня словно током ударило, и я приоткрыл рот в изумлении.

– Грейнджер, тебе когда-нибудь говорили, что ты – потрясающая? – улыбнулся я.

Девушка зарделась.

– Ну, я подмечаю детали и…

– Просто прими этот комплимент, как факт, – сказал я.

– Да, но как нам встретиться с Идачи?

– А это уже предоставь мне, я ведь как-никак Лорд Малфой. Правда, к Маккгонагал придётся идти вдвоём.

– Зачем? – переспросила моя соучастница.

– А затем, что я в Японии сам могу и потеряться, – я хмыкнул.

Положив книгу обратно, мы направились к выходу. Боггартус не действовал на тех, кто выходил из Запретной секции, поэтому до башни Гриффиндора, куда я, как истинный джентльмен, проводил Гермиону, мы добрались без происшествий.

Странное дело, но всё это время мы оба чувствовали какую-то неловкость, от того перекинулись буквально парой слов, и, пожелав друг другу доброй ночи, разошлись.

Я уже был почти возле подземелий Слизерина, как вдруг резкий толчок сбил меня с ног.

– Что за нах? – проворчал я, быстро переворачиваясь на полу, на котором я оказался, с живота на спину.

– А ты думал, тебе это так просто сойдёт с рук? – произнёс знакомый голос из темноты прежде, чем на свет вышел Забини, держащий палочку.

Я инстинктивно дёрнулся рукой к карману, и чуть не застонал в голос – моя палочка всё ещё была у Грейнджер.

– О, мне это и так уже сошло с рук, – произнёс я, и едкая усмешка растянулась на моём лице.

Ну, право-дело, чем могли меня напугать эти сопляки? Ведь даже использование Круцио и Авады подразумевает наличие достаточного количества тьмы и ненависти. А если таковых нет, заклинания попросту не сработают. Не у всех Пожирателей они выходили вначале.

– Забини, держи его на мушке, – сказал ещё один голос, который принадлежал одному из наших однокурсников, чьё имя я так и не потрудился запомнить.

«Спасибо, хоть не Крэбб и Гойл», – подумал я, понимая, что меня решили «наказать» маггловским способом, а у последних были очень тяжёлые удары.

– Ты не против тех восстал, Малфой!

– Ого, так вас трое. Трое на одного. Ну что ж! – Я прям с пола нырнул в ноги первому из плебеев Блейза. Схватив его под коленками, я утащил его на пол, от чего тот ударился спиной.

«Минус один!»

Одновременно с этим я почувствовал сильную боль в боку – второй из дружков Забини ударил меня ногой. Он хотел нанести ещё один удар, но я откатился, а потом резко встал, ощущая, как от боли у меня потемнело в глазах. Из-за этого я пропустил мощный удар в челюсть.

Я отступил на шаг, тряхнул головой, и уже от второго удара уклонился, сходу нанося правый боковой удар в скулу противнику на разгибе собственной ноги.

Удар получился мощным и сильным.

Однако тот самый первый, видимо, не так уж и сильно хлопнувшись о пол, схватил меня со спины, заломив руки, чем воспользовался сам Забини, который до этого лишь стоял и беспомощно махал палочкой, пытаясь выудить момент, чтоб обездвижить меня, а не своего товарища.

Удар мулата мне в лицо был не сильно критичным, он прошёл в основном по касательной, было видно, что он до этого не был людей.

– А я думал, ты останешься белоручкой, – выплюнул я. – Ты же не думаешь, что вам всем это так просто сойдёт?

Мне прилетел удар в солнечное сплетение. Его я явно не ожидал. В глазах заплясали огоньки, а дыхание спёрло.

– А что ты нам сделаешь, а, Малфой? – спросил Забини, стряхивая руку. – Пожалуешься отцу? Или своей грязнокровной подружке? Что ты вообще в ней такого нашёл, может, и нам попробовать?

Мулат, вкушая свою победу, потерял бдительность, чем я воспользовался, с силой ударив его ногой в живот. Пока он отошёл назад, я зарядил макушкой в нос тому, что меня держал, а вырвавшись, развернулся и нанёс пару прямых ударов правой рукой.

«Этот готов!» – подумал я.

– Инкарцеро!

«Мордред», – я повалился на пол. Я беспечно забыл, что у Забини была палочка наготове, и что, хоть они и решили «наказать» меня самым унизительным для аристократа способом, это им не помешает воспользоваться магией в случае чего.

На меня посыпались удары ног. Я сгруппировался, прикрыв лицо руками. И всё равно это было блядски больно. Пусть и не так, как от Сектусемпры, но всё же. К боли привыкнуть невозможно. Хотелось, чтоб это всё поскорей закончилось.

И когда всё прекратилось, видимо, Забини скомандовал своим амбалам, я откашлялся, выплёвывая кровь на каменный пол.

– Вы, блять, подписали себе приговор, – проговорил я, пытаясь встать.

– Ты совсем ничего не понял, Малфой? – рявкнул мулат, но его остановил один из приспешников:

– Блейз, смотри, – он указал на мою левую руку, которую я неестественно изогнул, я проследил к ней взглядом, и по позвоночнику пробежал холодок. Там красовалась Тёмная метка, которая, очевидно, проявилась не так уж и давно. И, по всей видимости, эти аристократичные ублюдки знали, что означает эта змея с черепом, потому как на их рожах отпечатался испуг.

Я кое-как встал на колени и расхохотался. Признаюсь, наверное, это было то ещё зрелище. Моя рубашка была красной (снова открылась рана на животе), лицо и зубы были в крови, а сам я безумно хохотал, повторяя, что они просто, Мордред, как влипли.

Мои каратели решили использовать свой шанс на бегство, даже не сказав ничего на прощание.

Я же, выдохнув, снова сплюнул кровь на пол.

Без палочки привести себя в порядок будет трудновато. Я поплёлся в общую ванную.

***

Пожалуй, я впервые просыпался в таком виде. У меня были разбиты губа и нос, счёсаны костяшки на обеих руках, а так же множество синяков и гематом по телу. Это, если не учитывать всё ту же рану на животе, и я был благодарен судьбе, что она была пока в одном экземпляре. Хорошо, хоть фингалов не было, чего не люблю – того не люблю.

Правда, мне почти не было больно. Я таки зашёл на днях к мадам Помфри и выудил у неё целый ящичек обезболивающих, приврав знатно. А что-что, а зелья нашей школьной медсестры избавляли от боли на ура.

Я оделся и направился в Большой зал, а после я собирался пойти в совятню. Ночью, после той драки, мне не хотелось спать, поэтому я, использовав пергамент призыва для домовых эльфов, написал Добби задание найти Морино Идати, передать ему мою просьбу об аудиенции, а потом отправить его письменное приглашение моим филином. Старухе нужна будет бумажка, на основании которой она отпустит Грейнджер.

Утром на пергаменте я увидел три корявых слова: «Всё сделать хозаин». (П/А: это намеренно, не ошибка).

Настроение было нормальным, не смотря на то, что я жутко хотел спать и от того зевал, идя завтракать.

Внезапно на подходе в Большой зал меня схватили за локоть и с силой дёрнули в сторону. Я едва успел затормозить, пребывая в расслабленном положении, чтоб не навалиться на Грейнджер.

– Грейнджер?! – вот тут я не просто удивился, я охренел.

– Мне надо было передать… Мерлин, что с тобой? – она обеспокоенно посмотрела в моё лицо. Мы стояли близко, чересчур близко, это не было и далеко то расстояние в метр, о котором она раньше говорила. Я ликовал.

– Упал, – мои губы сами растянулись в наглой улыбке.

– Так я тебе и поверила, Малфой, – надулась она, и моя улыбка стала ещё шире. – Это Забини, да?

– Не парься насчёт этого, – отмахнулся я. – Из этой передряги кое-кто вышел побитым, а кое-кто – с кирпичами в штанах. И как видишь, лицо-то у меня разукрашено. К чему такая конспирация?

– Вот, – она протянула мне мою палочку. – Извини, что не отдала вчера, она тебе, очевидно, была необходима.

– Пф, – я самодовольно фыркнул, забирая своё оружие, – поверь мне, я и так нормально справился.

– Ну да, я вижу, – язвительно заметила Грейнджер.

– Кстати, после обеда нужно будет зайти к вашей старухе, – я усмехнулся, видя, как она негодующе нахмурила брови на то, как я назвал её декана. – Мистер Идати будет ждать нас завтра на аудиенцию.

– Тебе удалось?

– Грейнджер, я не понял, что за удивлённый тон? – у меня на губах снова появилась усмешка, я собрался уже выходить из нашего маленького убежища, как девушка снова потянула меня за рукав.

– Ты так и пойдёшь? – спросила она, нахмурившись.

– В смысле? – на языке крутился вопрос про прощальный поцелуй, но я предусмотрительно промолчал. Мне нравилось то, как изменились наши отношения с Гермионой, и я крайне сильно ими сейчас дорожил, чтоб позволить глупым шуткам снова её спугнуть.

– Твои волосы. Да и ты сам. Ты выглядишь иначе. Как тогда в туалете, но не как тот Малфой, который… – она замялась. – Который был тут до тебя.

Я опешил и посмотрелся в доспех, за которым, собственно, мы и спрятались.

– Мерлиновы яйца! Это… это немного неожиданно, – по внешности я был собой где-то двадцатилетним, волосы всё ещё были платиновыми, но с отчётливыми переливами пшеничного цвета – помесь потомков вейлы по отцу и рода Блэков по матери. – Хм… Мне их перекрасить?

– Как минимум, ты выглядишь чересчур старше, – произнесла Грейнджер, и я вздохнул. Наверное, придётся натянуть на себя иллюзию, которую поддерживать довольно утомительно.

Я взмахнул палочкой – и мой облик резко изменился. Я стал снова собой мелким и надоедливым школьником. Гермиона дёрнулась – в последнее время я выглядел, как старшая версия себя, хоть и в мелочах, а тут я снова был тем ублюдком из её страхов.

– Мне вернуть назад? – спросил я.

– Нет, – она отвела взгляд, – не стоит, чтоб это привлекало к тебе внимание.

Я коротко кивнул и направился в Большой зал, бросив напоследок:

– После обеда, Грейнджер.

***

Собственно, Добби сделал всё идеально. Нам пришло письмо от японца с приглашением посетить его дом по закрытой каминной сети, к которой нам с Грейнджер предоставят доступ. В этом письме как раз говорилось о том, что Идати ожидает для научной дискуссии Малфоя-доно и Грейнджер-сан.