Текст книги "Светлый мир (СИ)"

Автор книги: ЙаКотейко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

Глава 3

Ледяной предел. Горы, подпирающие небо и дающие опору самому Тьме, отделяющие наполненные жизнью предгорья от жидкого льда океана. Снег, заметающий местность теплым, смертельным покрывалом, способным укрыть Всадника верхом на ашароге. Холод, пронизывающий хрупкие тела смертных, обжигающий своим прикосновением, дарящий смерть любому, кто пытается ему противостоять. Ночи без проблеска света, дни длинной в жизнь, когда очнувшиеся ото сна, выбравшиеся из мрака Предвечного Тьмы растения и животные, торопятся завершить свои земные дела до его возвращения.

Но даже в этом проклятом Светом месте встречалась жизнь. Не только встречалась, но и процветала, а так же страдала, сталкиваясь с проблемами, и требовала защиты от своего Императора.

– Ашту, смотри, – Анвар ткнул кулаком другу под ребра, указывая пальцем на целый табор разномастной ребятни.

Похоже, в ватаге было все население деревни младше пятнадцати, и сейчас они таращились на приехавших, перешептываясь, а иногда и зло пихаясь локтями, видимо не сойдясь во мнении.

– Изучают будущих героев, – со смешком шепнул Ашту.

Он в отличие от Анвара исследовал окружающих постарше. Ашту знал, как не стоит делать в этих землях, а не стоит здесь отвлекаться.

– Анвар, – предупреждающе одернул друга Ашту, когда из дома показался Несущий смерть с их отрядным.

Вечером, после того как разобрались с бар-барами, нкаран усадили их за длинный стол, поставленный прямо на широкой центральной улице. На нем, привлекая к трапезе всех обитателей деревни, стояли нехитрые, но одуряюще пахнущие блюда… от вида которых тянуло за ближайший угол. Непривычные и диковинные для жителей более полуденных земель: жаренные на открытом огне черви ткануа, от одного вида на которых Анвара перекосило; красные, прозрачные от маринада луковицы цнаки; маленькие кругляшки нарезанных корней считающегося ядовитым морза. Было и тонко нашинкованное, каменное мясо бар-бара, пускай они и считались полуразумными, северные народы обращали на это мало внимания. Более привычные баранина и козлятина вызвали у Анвара, по наивности решившего, что останется голодным, благоговейный стон.

Из отряда в живых остались четверо: Гнур – отрядный, старый и опытный минотавр Шуу и они, мальчишки. За которых, впрочем, Гнур сильно избил Траака, желавшего причислить их к своему отряду. Так что, сидели они по левую руку от Несущего смерть, а Гнур ревел на одной ноте:

– Я же говорил, ашт, лучше этих мелких подонков нет. Они еще покажут чрево тьмы, когда вырастут. Попомните мое слово, они еще с вами за милость Темного сражаться будут.

– Да? – ашт Стагар, полукровка, Несущий смерть, перевел взгляд на расхваливаемых и долго пристально их изучал, заглядывая своими черными глазами с алой искрой, казалось, в самую душу. – Что ж, пусть Тьма вам поможет.

– Тогда я выйду за него замуж!

За столом повисло молчание. Несущий смерть с нескрываемым изумлением уставился на произнесшую это девчушку. Маленькая, бледная, с огромными карими глазами она очень серьезно глядела на Ашту, ничуть не смущаясь повисшей тишины и обративших на нее взоры взрослых.

В следующий миг грянул гром. Дикий, несдерживаемый смех десятка глоток. Люди стучали кружками о стол, утирал слезы старый орк, ревел минотавр, хлопая красного Ашту по плечу. Даже Анвар готов был пару раз стукнуть друга, если бы не боялся, что минотавр сломает ему руку.

Несущий смерть лишь улыбнулся, глядя на слишком серьезную девчушку, обводившую презрительным взглядом беснующихся мужчин.

– Тебе лет-то сколько, невеста? – тихо уточнил ашт Стагар, и собравшиеся замолчали прислушиваясь.

– Пять, – гордо вскинула подбородок девочка, прямо глядя в глаза Всаднику.

– Но ведь ему уже восемнадцать. Он тебя не дождется, а если вдруг – зачем тебе старик?

– Дождется, – припечатала девочка с полной уверенностью, – больше за него никто не пойдет, он страшный.

После этих слов взрыв хохота повторился. Только успокоить на этот раз смеющихся так просто не удалось. Ашту, злой и едва держащий себя в руках, сидел лишь оттого, что Несущий смерть не сводил с него взгляда – немного насмешливого, но вполне серьезного.

– А если он не станет Всадником?

– Станет! Иначе я за него не пойду!

Детская логика окончательно уничтожила сопротивление мужчин. Даже Несущий смерть, не сдержавшись, позволил себе на мгновение прикрыть лицо руками.

– Иди, малышка, твой жених пока не готов, – велел Всадник, подзывая застывшую в нескольких шагах от них женщину, с тревогой поглядывающую на непослушное чадо.

– Мое имя Шиес, запомни его, – грозно велела девочка Ашту, а тот, к удивлению сидящих, улыбнулся и согласно кивнул. Шиес развернулась так, что косичка со свистом разрезала воздух, и удалилась к матери.

– Знаешь, паря, я бы на твоем месте избегал этой деревни ближайшие лет тридцать, – доверительно сообщил Ашту отрядный под тихий смех услышавших.

Утром Анвар нашел друга в необычной компании. Он сидел за домом старшего и чинил детскую игрушку, небольшого костяного человечка с подвижными руками-ногами, а Шиес стояла рядом на коленках, опустив подбородок мальчишке на ногу и наблюдала.

– Ашту, выезжаем, – полюбовавшись мирной картиной, позвал Анвар.

– Вот, держи, как новый, – даже не обернувшись на голос, продолжал тот прерванное занятие и протянул поднявшейся девочке починенную игрушку.

– Спасибо. Тебе пора, – забрав свою вещ, махнула она подбородком в сторону Анвара. – Помни, я буду ждать! – и не оглядываясь убежала в дом.

– И что это было? – хохотнув уточнил Анвар.

– Вклад в будущее, – ухмыльнулся Ашту, проходя мимо.

***

Деревенька выглядела пустой, заброшенной. Темные вооруженные тени, притаившиеся у каменных заборов, смотрелись скорее своеобразным пугающим украшением дворов, чем его населением.

У северных народов многие женщины умели держать оружие наравне с мужчинами, иначе не выживешь, но их все же берегли, стараясь оградить от такой необходимости. Оттого ни одной из них на улице не было, но Ашту не сомневался – они стоят у закрытых слюдой окон и пристально прислушиваются к творящемуся снаружи, а в руках у них точно не поварешки.

Мужчины стояли молча, сжимая тяжелые пики, короткие луки и кирки. На въехавший отряд они смотрели подозрительно, не опуская оружие.

Но Ашту видел – его узнали. Кое-кто перешептывался и бурно жестикулировал, указывая на него рукой. Оттого останавливаться и уточнять чем люди недовольны Всадник не стал. Лишь беззвучно хмыкнул, улыбнувшись.

В Ледяном пределе тяжело было отличить одного человека от другого. Так же практически невозможно было непосвященному узнать, кто из этих мрачных и неразговорчивых людей глава племени. Но Ашту, рожденный в этих местах, гадать не стал. Проехав к середине деревни, он нашел взглядом самый длинный дом, рядом с которым стояло большего всего разновозрастных мужчин.

У ворот Всадник спешился и перебросил поводья ближайшему воину. Тот торопливо их подхватил.

– Темная ночь, – широко улыбаясь, поздоровался Ашту и прошел во двор.

Всадник казался расслабленным, но взгляд его блуждал по окрестностям, обыскивая все подозрительные места и ощупывая людей.

– Темная ночь, ашт, – поклонился ему старший, крепкий мужчина лишь ненамного перешагнувший середину жизненного пути.

– Смотрю, вы не сильно рады меня видеть? Или не узнали? – шутливо удивился Ашту.

– Вас нельзя не узнать, ашт. Вот только, мы ожидали Несущего смерть, – осторожно подбирая слова, густым басом проговорил старший и указал Всаднику на низкую дверь жилища, приглашая войти.

– Он решил меня развлечь, – хищно улыбнулся Ашту, следуя за старшим.

Слова о его внешности Всадник уже давно стал считать комплиментами и лишь улыбался в ответ.

Ашту и старший племени, Гир, сидели за столом, обсуждая проблемы. Отряд его мялся под окнами, желая чем-нибудь себя занять и страшась навлечь гнев Всадника одновременно.

Семьи Ледяного предела держались вместе. Жили под одной крышей начиная с прадедов и заканчивая братьями да сестрами невест, если те остались сиротами. Оттого в большом, но все же не настолько, доме невозможно было услышать тишину и остаться наедине с проблемой. Бегали друг за другом дети разных возрастов, перешептывались женщины, создавая неприятный, ввинчивающийся в мозг фон. Так же тихо, но совсем другим тоном переговаривались мужчины. С огромной печи – боками прогревавшей большую общую комнату и детские – на два голоса сыпались вопросы: кто это, чего это и зачем это.

Давящий на уши шум, словно подчеркивал и дополнял спертый, душный воздух дома. В нем сплелись воедино и оставшаяся с холодов вонь немытых тел, и смрад пропитавшихся потом шкур, и едкий запах поставлявшихся сюда в тяжелые зимы походных брикетов.

Ашту старательно делал вид, что все это его не интересует, но сосредоточиться на разговоре удавалось с трудом.

– Ашт Ашту, я знаю наши племена не ладят…

– Не говори глупостей, я здесь не как адруг, а как Всадник, – дернув щекой, перебил Ашту, одной рукой осторожно поддерживая девочку трех лет, старательно карабкавшуюся ему на колени.

Ее уже трижды оттягивали от Всадника, но малявка проявляла твердость характера и упорство, каждый раз возвращаясь. В конце концов, Ашту запретил трогать ребенка, в награду за упорство позволив ей делать с собой что будет угодно.

– Ашт Ашту, мы слегка приврали, что выживших не осталось, – наблюдая за ребенком, осторожно сказал старший, но заметив, как сузились глаза Всадника поспешил добавить: – точнее, когда мы писали письмо, выживших не было. Нашли его после, почти под вечер. Дети обнаружили за околицей.

– Живым? – искренне удивился Ашту, а получив утвердительный кивок уточнил, – и где он?

– В доме Агаты, знахарки нашей.

– Маг у вас есть?

– Есть ашт, она там же. Только не обученная она, слабая.

– Демон, что ж вы сразу-то не говорите, – досадливо протянул Ашту, поднимаясь и пересаживая девочку на свое место. – Веди, я хочу знать все.

– Это завсегда пожалуйста, только он сказать-то ничего не сможет, потому как без сознания, – встал следом и старший.

– Демон, – Ашту выругался, но поглядев на неустанного ребенка, уже дергавшего его за ремень, в попытке отцепить ножны, решился, – все равно пойдем. Как минимум, там гораздо тише должно быть.

– И то верно, – согласно кивнул старший, так же проследив взглядом за правнучкой.

– Здесь, ашт, – Гир подвел Всадника к низкому, как и прочие в селении, и довольно небольшому, но при этом очень опрятному домику.

Знахарка – единственная помощь на которую могут рассчитывать эти люди, когда придет беда, оттого, за хаткой ее следили всем селением: чинили, белили, убирали. Только чтобы женщина, проживающая в ней, ни о чем кроме самих людей не заботилась.

– Темная ночь, напи, – первым вошел и поздоровался Гир. – Покажи Всаднику выжившего и расскажи, что смогла узнать.

– Темная, Гир. С выжившим ты поспешил… – горько посетовала старуха, шаркая неподъемными кожаными башмаками-драками.

Ашту по привычке огляделся, но ничего нового в низеньком помещении не нашел. Все, как и у них в племени: белая печь, заложенная кучами тряпья; лавки снизу, для заболевших; развешенные вдоль темных стен веники трав и связки сушеных органов, да штора-ширма, отделяющая небольшой закуток в дальнем углу. Там обычно хранились магические вещи. Помимо всего этого еще и запах, знакомый тщедушному Всаднику с детства: пыль, трава, еловая смола и боль…

– Что, совсем плох? – передернув плечами от нахлынувших воспоминаний, вернулся Всадник к делам.

– Маг нужен, а наша девчонка только боль унять и может, – со вздохом объяснила старуха, отодвигаясь, чтобы Ашту мог подойти к лежащему на лавке телу.

Досадливо дернув щекой, Ашту подступился ближе к воину. Настало время пожалеть о своей недоверчивости. Его маг неделю назад упился до такого состояния, что утонул в миске с похлебкой, а брать с собой в Ледяной предел другого, непроверенного, Ашту не захотел. Решил в этот раз обойтись и обвешал амулетами одного из простых воинов, велев тому сыграть роль мага.

Лежащего на лавке Ашту помнил. Молодой убарг из отряда Анвара. Сильный и, как ни странно, не глупый. Сейчас он походил на давно потерянную меховую игрушку: шерсть свалялась, а кое-где вылезла клочьями. Сам он сильно осунулся, и неприятные черты лица теперь более походили на неумело сделанную маску. Убарг не открывал глаз. Изредка вместе с воздухом из него выходил тонкий, едва слышный стон.

Старуха откинула шкуру, показав обритый, закрытый тряпкой пропитавшейся кровью, бок.

– Чья рана, разобралась, – изучив представленное зрелище, поинтересовался Всадник.

– Не зверь – это я точно сказать могу, – закрывая тело шкурой, ответила старуха, – Шиес говорит, на тонкий клинок похоже. Я такого не видела, не воюют наши такими. Да есть еще пара дырок от стрел.

– Кто? – едва дослушав, шепнул Ашту.

– Маг наша, вон, – указала старая пальцем на штору в углу.

И Ашту, к своему глубокому удивлению, увидел, что там действительно стоит девушка, и пристально смотрит на него темными глазами. Причем смотрит холодно и слегка насмешливо и губы кривит как-то недовольно.

– Темная ночь, – поздоровались разом и Гир, и Ашту.

– И вам того же, – насмешливо бросила девица и, скрестив руки на груди, продолжила молча рассматривать гостей.

Меховая телогрейка, зажатая руками, встопорщилась, не позволяя Ашту толком разглядеть правду, стоило ли вообще обращать на прикрываемое внимание.

Разговаривать с ней Всаднику не хотелось. Он привык держаться подальше от настолько высокомерных девиц, потом проблем не оберешься. Но старуха молчала, ожидая что Всадник станет расспрашивать мага, а та так же не желала облегчать задачу чужаку.

– Почему ты решила, что удар нанесли мечом? – взяв себя в руки, спокойно и в своей манере насмешливо спросил Ашту.

– Я сама такие раны на бар-барах оставляла, – фыркнув бросила девчонка.

– Ты? На бар-барах? Мечом?

Уже после первого вопроса Шиес вскинула на Всадника полный злобы взгляд, но Ашту было не остановить. Весь его вид показывал, что он думает о таком заявлении.

– А что вас удивляет, ашт, – ядовито поинтересовалась она, вперив взгляд Ашту в глаза. – Ах, вы наверняка привыкли окружать себя дрожащими наложницами, оттого забыли, как выглядят темные женщины?

Гир застыл и напряженно таращил глаза на глупую девчушку, пытаясь намекнуть той, что с Несущими так не разговаривают. Старуха знахарка переводила слегка удивленный взгляд со своей помощницы на сверлившего ее сузившимися глазами Всадника.

Молчание давило на всех присутствующих, даже Шиес готова была взять слова обратно, если бы не подленький страх, сковавший и не позволяющий сменить выражение на лице.

Первой не выдержала старуха. Фыркнув, она покачала головой и вполне мирно и спокойно, будто ничего и не произошло, продолжила говорить.

– Она, ашт, у нас девка боевитая. Это магии научить некому, а махать палками да железками умельцев хватает, а у нее желания вдосталь и наглости с настойчивостью.

– Угу, наглость я заметил, – хохотнул Ашту, а услышав тихое возмущенное фырканье, расплылся в самодовольной улыбке. – Значит клинок…

Задумчивость его объяснялась просто. Мечами в Ледяном пределе люди не пользовались – они были слишком слабые, чтобы надеяться на такое оружие. Здесь предпочитали что-нибудь дальнобойное или длинное: луки, копья, праща. Все это давало шанс на выживание, в отличие от оружия ближнего боя.

Ашту, покивав своим выводам и больше не обращая внимания на вздорную девицу, вышел из домика и, погрузившись в мысли, тихо побрел к отряду.

Гир молча плелся следом, боясь отвлечь Всадника от размышлений.

Остановившись перед замершими воинами, Ашту несколько минут глядел на них, нервируя своим отстраненным видом, а затем слегка повернув голову, спросил у Гира:

– Враги приходят сами?

– Да, ашт, – кивнул старший.

– Как часто?

– Следы после каждой ночи найти можно, но в селение давно не заходили. Мы караулим теперь.

– Откуда приходят? – все так же ровно уточнил Всадник.

– С гор, ашт, – указал старейший на возвышающиеся совсем рядом камни.

Лезть ночью в горы глупая затея. Привлекать неизвестных в селение тоже. Качнувшись пару раз с носка на пятку Ашту велел:

– Покормите воинов и дайте им где-нибудь отдохнуть с дороги. Далеко мы не пойдем, будем у того камня, – указал он на высокий и достаточно отдаленный булыжник, возвещающий о начале гор Ледяного предела. – Он хорошо просматривается отсюда, но до него не меньше получаса, так что, считаю место достаточно удачным.

– Как прикажете, ашт. Что-нибудь еще?

– Нет, будем ждать.

Ашту понаблюдал за женщинами, разбирающими его воинов. В основном это были крепкие немолодые вдовы, не желавшие упускать такой удачи – жили они пусть и в отчем доме, но мало о том волновались. Ухмыльнувшись, Всадник ушел за дом старосты. Там были удобные лавочки для совместных занятий по хозяйству. Ему нужна была тишина. Нужно было подумать и желательно, чтобы никто при этом не лез ни с вопросами, ни с подобострастными увещеваниями. Подумать, кто и зачем забрался так далеко на полночь и для чего этому кому-то нападать на неприметное, ни к чему кроме обработки камня не приспособленное племя.

Но даже здесь надолго задуматься ему не дали.

– А ведь ты должен был помнить, – прервал его размышления грозный голос с нотками обиды.

– Я помнил, – спокойно возразил Ашту, нехотя открывая глаза и устремляя взгляд на стоящую поодаль Шиес.

– И что же? Всадником ты ходишь больше десяти лет, а я все еще здесь!

– Я не выход в лучшую жизнь, Шиес.

– Так ведь и я не лучшей жизни прошу, – очень тихо возразила она, подходя ближе и усаживаясь на лавку рядом.

– Тогда зачем?

– А то ты не догадываешься? – вскинулась она зло, пытаясь поймать взглядом глаза Всадника.

– Я темный, у меня плохо с догадками, – усмехнулся Ашту.

– Все мы темные, но ничего, как-то живем, – зло хохотнула девушка и поднялась, – на, держи, твоя очередь ее хранить! – с этими словами она бросила Ашту на колени костяного человечка, того самого, которому тогда еще обычный мальчишка, а не Всадник, приделывал руку. Больше не размениваясь на разговоры, Шиес ушла, быстро и как-то возмущенно покачивая бедрами.

Ашту поднял игрушку, покрутил перед глазами и, недоверчиво хмыкнув, сунул во внутренний карман.

Глава 4

Ночь в Ледяном пределе опускалась рано и быстро. Вместе с ней на земли племени нкаран пришел холод, заставлявший кутаться в теплые одежды, прикрывать открытые участки кожи от жестоких укусов ледяного ветра. Непривычные к таким условиям монстры из отряда Ашту жались к небольшому, припадающему к земле от мощных порывов, огню. Всадник сперва не желал давать разрешение разводить костер, но стучащие зубами воины быстро его уговорили.

Сам Несущий хаос сидел на небольшом камне чуть в стороне от солдат и прислушивался к окружающему миру. Еще недавно расслабленный и посмеивающийся с озябших воинов, он ловил себя на неприятных мыслях – что-то изменилось. Тонко и неуловимо, заставляя стиснуть рукоять хопеша и до рези вглядываться в колышущиеся ветки приземистых деревьев, растущих небольшими группками по всей равнине и немного забиравшихся ввысь, на горы.

– Ашт, – воин подошел практически беззвучно, он, как и Всадник, был местным, – кроки попрятались.

Ашту слегка кивнул, показывая, что услышал, и взмахом руки велел воину вернуться к наблюдению. Сам же поднялся, еще пристальнее оглядывая местность.

Кроки, мелкие чуть больше курицы шерстистые ящеры, живущие у гор. Всеядные и в голодные годы опасные даже для людей. При этом кроки служили местным сигналом. Занимаясь своими делами твари не умели молчать и оттого их стрекот и легкое поскрипывание были слышны всегда и днем, и ночью. И если вдруг зверьки замолкали, местные жители старались убраться от тишины подальше. Потому как единственное, что могло заставить их заткнуться – это опасность.

– Жар, внимание, – Ашту осторожно тронул за плечо отрядного.

Замерзшие воины нехотя зашевелились, разминая окоченевшие тела и пытаясь заставить руки, не желавшие удерживать оружие, работать.

Поморщившись Ашту вновь отошел от отряда в сторону. Поднятый ими шум мешал сосредоточиться на ночной тишине.

Они появились будто из ниоткуда. Ашту мог поклясться, что никого не было ни на равнине, ни среди камней. И вот отряд воинов выступил из темноты, посверкивая отблесками костра на металлических латах, громыхавших при каждом их движении. Его солдат окружили и немедля опустили на них огромные топоры.

Толком разобраться в происходящем Всаднику не дали. Один из вражеских воинов выступил из-за камня прямо рядом с ним.

«Топоры? Доспехи?! Устаревшие металлические, лязгающие полные доспехи, как у светлых „очистителей“, в Ледяном пределе?»

– У тебя там ничего не примерзло? – хохотнув кивком указал Ашту на юбку воина. Отвечать тот не стал, и у Ашту закралось подозрение, что все же примерзло, только не то, что он себе представил.

Отмороженный тут же постарался лишить Темного Всадника жизни, опустив топор на место, где тот только что стоял.

Ашту белкой скакнул в сторону, запнулся и покатился дальше в кувырке, в то время как топор попытался разрубить его на два Всадника поменьше.

Камни радостно впились в тело, больно кольнув позвоночник даже сквозь толстые одежды.

От очередного взмаха железа Ашту уклонился, попятившись, еще один взмах и вновь несколько шагов назад. Пока валун не подпер ноги, намекая что дальше фокус не пройдет.

Парировать удары этого воина Ашту не желал. Слишком огромным казался воин, слишком массивный топор сжимал он в руках.

Пришлось вновь изворачиваться, нырять под удар и уходить на более свободный пятак. Камень, у которого стоял Всадник, жалобно звякнул, встретившись со сталью. За доли мгновения, что понадобились ему на маневр, Ашту успел оценить свои шансы и выругаться. Трое его монстров уже валяются на земле без движения, а враги все целы.

На свободном пространстве Ашту рискнул принять удар прямо. Точнее поднырнуть под руку и пройтись хопешем подмышкой, надеясь найти там уязвимое место.

Противник промолчал, зато взвыл Ашту. Плечо опалило огнем.

– Ты не мог меня достать, – зло и удивленно зашипел он, пятясь.

Теплая кровь согревала руку, а ветер тут же остужал ее.

Верзила так же молча кинулся на Всадника, не сильно заморачиваясь и подняв топор над головой, словно собрался рубить дрова.

Уклонившись, Ашту взвыл еще раз. Теперь он знал, что происходит. Торчащая из лопатки стрела прямо об этом сообщала, а пропустивший еще один удар и все так же его проигнорировавший воин подтверждал.

– Сазар, щит! – что есть мочи заорал Ашту. – Мечников не трогать – это иллюзия!

Купол замерцал практически в тот же момент, но еще одна стрела успела попасть под его защиту, впиваясь Всаднику в ногу.

Рухнув на колено, Ашту сквозь зубы продолжал отдавать приказы, стараясь организовать напуганных неожиданно бессмертным противником воинов.

– Стать в строй! Сазара прикрыть! На два право. Двигай!

Уже к середине тирады он умудрился встать и подковылять к согревшимся наконец воинам.

Никого не видно. Его отряд словно слепые котята тычутся между камней, пытаясь отыскать противника. Мечники развеялись, как только перестали обращать на них внимание. Ашту споткнулся в очередной раз, нога не слушалась, так и норовила подогнуться или попасть в щель. Ветер холодил всю левую сторону спины и рукав, даря осознание потерь. Сколько он еще сможет ползать по камням?

Тарин, местный, шел чуть впереди, пытаясь обнаружить противника, но не видел. Ашту подозревал, что и не увидит. Если уж у них хватило сил прикрыться от Несущего. Вот только – воины?

Понимая, что так они либо до утра будут лазить, либо, что скорее всего, попадут в ловушку, Ашту принял решение и, застыв, позволил воинам пройти вперед.

Он стоял молча, наблюдая за своими и прислушиваясь к тишине.

Расчет оправдался. Сперва тихо шоркнул камень под неосторожной ногой. Следом полетел еще один, и вот уже Ашту различает тихую, осторожную поступь врага. Шелестят по камням тонкие кожаные подошвы, звякают клинки и передвигающиеся в колчане стрелы. Эльфы.

Он их не видел, они его тоже. Но эльфы не умеют накладывать иллюзии… а значит, нужно лишь убить того, кто это делает.

Ашту прикрыл глаза, стараясь расслабиться, а после распахнул их, вглядываясь в ту точку, где по его ощущениям был вражеский отряд. Сперва камни не желали сдавать притворявшегося им человека, но после подернулись рябью и рассеялись, показав Всаднику крадущуюся группу. Эльфы, а в центре мужчина из людей. Адруг.

Ашту расплылся в холодной, хищной улыбке, нет среди адругов никого сильнее его. Медленно, стараясь по привычке не издавать ни звука, он потянул из наруча иглу. Отряд приближался, еще немного и наткнуться на него. Выдохнув Ашту улыбнулся – он выбрал цель – и быстрым движением отправил смерть в полет.

Иллюзия исчезла резко, словно была порождением фантазии. В середине отряда эльфов оседал на землю человек в меховых одеждах местных народов. Удивленно дернулись остроухие, пытаясь найти причину. Отряд Всадника развернулся, с возмущенным рычанием двигаясь на открывшегося противника. Знакомые эльфы – это привычно, здесь каждый знал, что делать.

На Ашту наткнулись совершенно случайно. Проклятая нога подвернулась в самый неподходящий момент, и он не успел убраться из-под ног эльфа. Тот, запнувшись за скрытого человека, кубарем полетел по камням. Но, поднявшись, точно знал, куда следует бить, и Ашту пришлось отпустить дар, появляясь.

– Несущий хаос, – радостно прошипел эльф, делая выпад.

Еще двое ушастых услышали тихий голос друга, а после и заметили кому было адресовано его восклицание.

Эльфы окружили Всадника и сперва осторожно, но с каждым мгновением все смелее нападали. Жалили короткими ударами, а Ашту потерявший много крови, да с непослушной ногой так и норовившей уронить его, не успевал парировать.

В какой-то момент он с первобытным ужасом осознал, что из этой передряги может и не выйти. Разозлившись на себя за эти мысли, Ашту оскалился в кривой ухмылке, бросаясь на ближайшего эльфа. Несколько быстрых движений и остроухий упал на землю, теряя потроха, но и сам Всадник изогнулся, получив удар по ребрам. К счастью меч соскользнул по ним и лишь срезал кожу.

Эльфы замерли с ненавистью глядя на проклятого Светом Несущего хаос.

Ашту тяжело со свистом дышал. Сколько еще он сможет так прыгать он старался не думать. Что сейчас с его воинами он так же не знал. Они вместе с оставшимися остроухими скрылись за камнями. Пока оттуда еще шли звуки боя, но как надолго?

– Что ж вы, твари остроухие, мирный договор нарушаете? – зло зашипел он, пытаясь дать себе время отдышаться.

Эльфы переглянулись, но до ответа снизошли.

– Мы с темными тварями мир не заключали.

– Ну да, заключал ваш император.

– Этот человеческий ублюдок не наш император. Мы поклоняемся Свету, а не людям.

– Хватит болтать, – зло оборвал молчавший до того остроухий, презрительно глядя на скалящегося Всадника. – Берите его и уходим.

Разговор помог немного успокоить дрожащие руки, и две очередные скрытые игрушки полетели к эльфам. Один успел дернуться, второй даже не отреагировал. Застыв с открытым ртом и торчащей из глазницы иглой, он медленно осел на камни под сдавленный, полный ненависти возглас последнего.

Как ни странно, оставшись один, эльф стал действовать более умело, держась с раненой стороны и делая короткие выпады, каждый из которых достигал цели. Оставайся на месте ран оружие торчать, Ашту напоминал бы ежа.

– Сдавайся Всадник и ты останешься жив, – тихо бросил эльф, заходя на новый круг и прислушиваясь к наступившей за камнями тишине.

– Как долго? – криво ухмыльнулся Ашту, стараясь не выпускать эльфа из поля зрения, хотя оно уже сузилось до небольшого, расплывающегося пятна.

– Достаточно, чтобы искупить вину. Свет может простить даже таких тварей как ты!

– Интересно как я буду ее искупать? Распятым в цепях? – облизав сухие губы, Ашту в который уже раз переставил непослушную ногу, едва удерживая равновесие.

– Какая тебе разница? – почти искренне удивился эльф, – главное ты будешь жить.

– Нет уж, засунь такую жизнь себе в…

Эльф слушать не стал. Оказавшись рядом за удар сердца он тремя движениями избавил Всадника от хопеша и сбил его с ног, придавив коленом к камням.

Только теперь до Ашту дошло, почему он до сих пор жив. Вместо того чтобы добить противника, эльф начал ловить его руки. На одной из них уже любовалось украшение из дерева, в виде браслета. Забившись под острым коленом остроухого, Ашту с отчаянием приговоренного отбивался от его рук. Достать спрятанное оружие не представлялось возможным. В глазах темнело от усталости и боли, и в миг отчаяния рука, что уже была с браслетом, а оттого эльфа не сильно привлекала, нащупала камень достаточно мелкий, чтобы его можно было поднять. Поднять и опустить на голову противнику. Эльф дернулся и обмяк, придавив собой теряющее чувствительность тело.

В мозгу, затянутом туманом, еще успела мелькнуть мысль, что лежать вот так, на земле, в этих краях нельзя. Не холод так кроки доберутся и останутся от незадачливого Всадника лишь сапоги. Но мысль угасла вместе с сознанием.

***

Тьма довольно поднял взгляд. В его мире, во тьме, появилась тень, которую он давно желал зазвать в гости. Чувствуя настроение господина, мир пришел в движение. Заклубилась тьма, туманными щупальцами потянулась к гостю. Окружила, сдавила, не позволяя шевелиться, оставила только способность говорить и дышать. Да и то, не по своей воле, господин велел. Сама тьма, впитавшая злость Повелителя, с удовольствием бы придушила наглую тень, даже сейчас не проявившую ни толики страха.

– Пришел, что ж, здесь ты и останешься!

– За что же мне такая немилость? – хмыкнула тень удивленно.

– Ты, шаархааш, действуешь так, как не смогла бы сама Подлость, – внезапно вспылил Темный. – Обложил меня со всех сторон. Требуешь слишком много сил, ослабляешь. Мои собственные подданные пошли против меня, мирные соседи рвут границы, почему я должен это терпеть спрашивается?! Или ты думал я не замечу твои игры?

– М-м, я надеялся на это. Но раз вы уже знаете, может, выслушаете меня и тогда уже вынесете приговор?! – Тень, как могла, огляделась, словно пытаясь найти себе кресло, но сдалась и заговорила. – Смею сделать вывод из вашего недовольства – вам не нравится конфликт на границах?

– Мне не нравится конфликт везде! – отрезал Тьма, – думаешь разборки у эльфов прошли мимо меня? Ты играешь с силами которых не понимаешь!

– Разрешите не согласиться. Я прекрасно понимаю, к чему это приведет.

– К войне!

– Именно!

Тьма застыл, мрачно изучая лучащуюся довольством тень.

– Свет вернулся в мир.