Текст книги "Светлый мир (СИ)"

Автор книги: ЙаКотейко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

– Успокойся, – опустив свою ношу возле лошади, Свят подошел и присел рядом.

– Нету, – улыбнулся Кахир, отворачиваясь и вновь глядя в пустоту двора.

Курица, подумав, что такое внимание предназначено ей, протянула удивленное – коо – и смущенно утопала за угол сарая.

– Свят? – с ужасом взглянула на брата Сауле.

– Успокойся, говорю, тьма принимает и раненых. Такое ведь ваше учение. Анвара там нет и хорошо.

– А если… если он там появится?

– Вот если появится тогда и реветь будешь, – грозно велел Свят, вспомнив как поучал сестру батюшка. – А сейчас времени нет сопли размазывать!

Сауле хлюпнула носом, поднимаясь. И вправду, чего она разнервничалась. Ведь и весной Анвара Темный вызывал оттого, что Ашту во тьме оказался и ничего, вернулся. Но тоска и что-то еще, грызущее, пугающее не отпускало, занимая мысли.

На берегу реки собралась ощутимая толпа, разбавленная козами, овцами и лошадьми, а также парой клетушек с птицей и одной телегой – едва удалось доказать ее хозяину, что она не пройдет по переправе. Да и то, послушался тот, лишь когда гнолы, натравленные Святом, показали в оскале острые клыки. Отошел в сторонку, и притаился, видно понадеявшись, что о нем забудут и можно будет все же попытаться свое добро перевезти.

Поставить нормальный мост не удалось. Мужчины боялись надолго задерживаться в воде, да и работать приходилось только половине, остальные в это время напряженно вглядывались в реку, выискивая признаки появления монстра. Так что, переправа получилась хлипкой. Едва связанные по четыре штуки бревна опирались на положенные поперек реки. Первое время мужчины еще пытались стесать верх до ровного, удобного для передвижения, но быстро поняли, что так провозятся слишком долго и оставили все как есть. Ко всему прочему, собранная мостиком вода перелилась через верх, сделав ошкуренные стволы скользкими, но времени исправлять недочеты уже не было.

– Ну что ж, – выдохнул Свят, недоверчиво оглядывая получившийся мост, – пусть ваш Тьма поможет, – и первый шагнул вперед.

Лошадей вели женщины, Кахира нес на спине Фаат. Остальные мужчины должны были, вооружившись, растянуться между ними и быть готовыми в любой момент дать отпор неизвестной твари. То, что она позволила спокойно закончить работы вселяло в сердца беспокойство. Что если проголодавшаяся тварь уже запомнила, когда трогать людей не стоит, а когда уже можно. На берегу строй держался, но стоило Святу пройти до середины уже совсем неширокой речки, собравшаяся толпа местных лавиной пошла следом, забыв предосторожности и наставления.

– Куда?! Стоять! – взревел Свят, растопырившись на мокрых бревнах. Но его не услышали.

Под торопливыми шагами людей и животных бревна поползли, прокручиваясь и скидывая с себя одного за другим. Паника захлестнула толпу. Крики смешались с блеяньем и кудахтаньем. Грозный рев Свята и гнолов не мог пробить этой вакханалии. И тогда появился оно, он… вихрь, выросший посреди реки. Он вытянулся над водой на два человеческих роста, качнулся туда-обратно, выбирая жертву и кинулся вниз, поглотив визжащую женщину, сидящую в воде.

Свят пытался пробиться сквозь толпу ближе к центру, ближе к только что ступившим на бревна Багрду и Масу.

Следующим исчез раскачивающий клеткой с курами хозяин телеги. Только ведомая в поводу лошадь испуганно попятилась от взбурлившей воды.

Вихрь вновь поднялся вверх. Он обзавелся чем-то вроде женского лица, страшного, с раззявленной в крике пастью, с развивающимися пенными волосами. Теперь он не спешил. Медленно изогнулся, словно переборчивая хозяйка над лотком с хлебом, и только тогда выхватил из толпы дородного мужика, застрявшего ногой между бревнами. Громкий вопль оборвался, вода окрасилась алым, так и не освободившаяся нога осталась торчать пугающей вешкой.

Багрда окатило волной. Демон не удержал равновесия, рухнув в мутную воду плашмя.

Мас бросился к Багрду на помощь и оказался следующим. Тварь словно слизнула его, не замечая остроты меча.

Фаат, забыв приказ, всучил Кахира застывшей Шиес и бросился вперед, не обращая внимания на испуганные, громкие просьбы мальчика вернуться. Сауле вскрикнула, попыталась перехватить его за огромную мохнатую лапу, но гнол даже не заметил помехи. Взлетев на бревна, Фаат взмахнул мечом, словно это могло навредить воде. К его счастью, вихрь уже выбрал себе другую жертву и, будто ленивый великан, отмахнулся от досадной помехи безвольным телом.

Реку Фаат перешел быстрее всех. Рухнул сломанной куклой и застыл без движения.

Над рекой пролетел горестный крик Кахира. Мальчик забился в руках сцепившей зубы Шиес, а после резко замолк, обмяк. Шиес испуганно потрясла его, заглядывая в лицо, но маленькое тело колыхалось безвольно. Что делать нкаран не знала, обреченное бессилие сжало грудь, слезы сами собой появились на глазах. Зло мотнув головой, она с ненавистью уставилась на хищный вихрь. Дождалась, пока тот схватит очередную жертву и бегом бросилась на другой берег.

Свят с ужасом видел, как бежит к вихрю Сауле. Что задумала глупая девчонка он не знал и знать не хотел. Он хотел задержать ее, развернуть, отправить в безопасность. Остановился он только когда до сестры осталось меньше двух шагов, внезапно разобрав, что девчонка не просто стоит, растопырив руки, а взывает к реке.

– Веча, мать и кормилица, добрая и нежная, не гневись на детей своих. Одари нас ласкою своей, накорми, напои нас, неразумных. Скрой от гнева Света и Тьмы. Обласкай водами своими.

Свят с ужасом глядел как вновь вытягивается вихрь. Как склоняется он к маленькой девушке. Как застывает напротив ее чумазой мордашки пугающее лицо, обзаведшееся провалами глаз. Как смягчаются черты и светлеет вода.

– Веча, Мать земель, – потрясенно прошептал он и, вторя голосу сестры, завел песнь. В отличие от Сауле, проведшей в монастыре почти всю жизнь, Свят плохо знал воззвания богам, но это помнил. Батюшка всегда предупреждал, что Вечу помнить стоит. Что забытая Мать земель принесет много бед. Вот его слова и сбылись.

Вокруг установилось потрясенное молчание. Люди во все глаза таращились на явление богини, а после, кто знал, присоединился к Сауле, добавляя свой голос к общей песне. Продолжая бормотать слова Свят жестом показал людям двигаться, а сам поспешил к лошадям – после воззвания бога нужно одарить, и лучше если это будет не животная пища. Продолжая говорить, люди перешли на другой берег, уже мало заботясь идут они по бревнам или по илистому дну. Только воздевшая руки вихрю Сауле и сидящий у ее ног Свят остались во владениях реки.

– Прими от нас этот дар Мать земель, – закончила Сауле, и Свят высыпал в воду крупу из подготовленного мешочка.

Вихрь, еще на мгновение задержавшись, опал, обратившись ровной гладью воды.

– Уходим, – подхватив сестру под руку, велел Свят. – Задобренная богиня воду должна вернуть.

И словно услышав его слова по просохшему руслу пронесся рокот, а за ним стала прибывать и вода. Они едва успели добежать до другого берега, когда пришла единая волна, возвращая реке ее первоначальную глубину. Бревна моста огромными рыбинами мелькнули на краю потока, задели и обвалили край берега и унеслись прочь.

– Так что ж это оно, нам стал быть можно и не уходить, када это Веча. Ее ж припомнили, токмо и знай, приноси подношения? – заговорил седой старичок, обращаясь к Сауле.

Она, сообразив вдруг, что только что произошло, Свята не отпускала, боялась, что ноги не выдержат.

– Нет, – понимая, что девушка не в силах ответить взял слово Свят. – С богами что-то происходит. Вечу помнят и дары приносят, но видишь, что-то не так. Скорее, и о этих дарах она забудет и вернется…

Люди, переглянувшись, помрачнели и, словно стадо, побрели, растягиваясь в поле.

Приходить в себя Кахир не желал. Беспамятство его обернулось глубоким сном, пробудить от которого не удавалось, как не пытались. От переправы уходили мрачные, тихие, некоторые и со слезами. От реки отошли на два часа. Остановились, не разбирая вещей. Сложили кострище из сухой травы и нескольких взятых с собой полешек и, положив сверху небольшой камень, устроили обряд погребения. Пусть тело Маса и исчезло в водах реки, во тьму его решили проводить по правилам. Тоскливый, страшный вой гнола прозвучал вместо колокола.

Еще горячий посмертный камень установили чуть поодаль от тропы, изображающей на этой стороне дорогу.

Кахир пришел в себя к вечеру. Ласку и поцелуи матери выдержал словно наказание и вновь погрузился в мрачное молчание, пугающее даже больше беспамятства.

Сула изменилась не меньше Гортье. В деревне чувствовалось напряжение и страх. Рынок молчал. Только ветер трепал пологи на устроенных местах, да крикливые птицы ходили по вытоптанной площади, выискивая потерянные людьми остатки еды. А еще запах. Вонь протухшей рыбы, скотобойни и гнили. Весь берег реки стал похож на единый вспухший и неживой организм. Тела десятков унесенных Вечей существ, вздувшиеся, побелевшие, с обвисшей кожей, оплывшими безглазыми мордами и заострившимися зубами. К счастью мертвые. Берег моря закрыло одним сплошным покрывалом из бессчётного количества дохлой рыбы и вынесенных на берег растений.

Вместо патрулей, изредка попадались местные охранники, в потрепанном, оборванном обмундировании.

Задерживаться в таком поселении не хотелось, но удар реки не прошел даром, сломав ногу гнолу и повредив ребра. С каждым днем в седле его состояние все ухудшалось. Ехать дальше он не мог, но и оставлять его в вымершем светлом поселении было страшно.

Решил все сам Фаат. Отведя в сторону Сауле он попросил уезжать, увезти мальчика подальше отсюда. На робкие увещевания женщины гнол расфыркался-рассмеялся и объяснил, что одному ему будет гораздо проще справиться с проблемами. Даже в таком состоянии. Не зря ведь он отрядный Несущего смерть. Если эльфийская погоня прибудет, он точно сможет сократить ее число. Или, по крайней мере, как-нибудь предупредить.

Сауле пришлось согласиться. Оставив гнолу достаточно средств, чтобы можно было и вылечиться и еще домой добраться они двинулись дальше.

***

Эльфы пришли. Всего через несколько дней, со стороны покинутых земель заявились два отряда. Фаат не выпустил из Сулы ни одного из них. Ощерив зубы, окрашенные кровью, он завел победную… прощальную песню, лежа на теле последнего своего противника.

***

Коорхан встретил путников прохладным морским бризом, приятно разбавившим раскалённый воздух; пронзительными криками птиц и шумом запыленной толпы беженцев. По дорогам одна за другой тянулись груженые добром телеги и пешие беглецы, обвешанные котомками, мешками и голосящими младенцами. На широкой центральной улице, словно частокол у лесной избушки, стояла многочисленная стража. Изнывающие от жары воины словами и пинками направляли гостей туда, где можно получить ночлег и пищу. Подходы к рынку и порту, от которых в стороны шли улицы побогаче, были и вовсе перекрыты тяжелыми деревянными щитами. Пройти за них могли только местные или те, кто способен был доказать свою платежеспособность. Остальных бесцеремонно разворачивали, посылая в дома сообразно их материальным благам.

Идти к морю не стали, несмотря на достаточное количество денег. Вместо этого Свят узнал у местных, не охраны, где находится самый приятный в обслуживании дом средней руки.

Пока до него добирались Свят заметил некоторую, не очень приятную в их положении особенность. Люди в городе явно разделились. Одни провожали Багрда, разглядывающего город с детской непосредственностью, восхищенными и немного сочувствующими взглядами. Другие, и их было гораздо больше, опускали глаза и старались как можно скорее убраться подальше. А еще были третьи, и их было слишком много. Те, кто смотрел на него, и соответственно спутников, неприязненно, жестко и зло. Эти взгляды напрягали Свята, заставляли вспоминать глубоко запрятанные знания и следить. За каждым таким типом следить, подгоняя свою компанию, словно девочка гусей. Только взглянув в лицо этому новому Святу, никто из них не посмел возразить и, как те самые послушные гуси, семенили вперед, стараясь держаться друг друга и идти как можно быстрее.

Дом действительно оказался приятным местом, только уж больно людным. Хозяйка, крупная улыбчивая женщина с черными волосами и почти такими же глазами, принимала в свое заведение всех нуждающихся. Они заняли уже не только все комнаты, но и полностью заполнили трапезный зал.

Убедившись, что хозяйка дома равно относится и к светлым, и к темным, Свят оставил всю компанию обустраиваться, а сам налегке отправился в порт. Что-то ему казалось – не стоит задерживаться в этом гостеприимном городе надолго.

В Коорхане Свят был давно, еще в прошлой жизни. Точнее не так, именно осознанно Свят был здесь в прошлой жизни. Этот, новый Свят, посещал порт, когда возвращался от ублюдка-торговца, когда спешил найти оставленную у демонов Сауле и братьев. Но тогда он не смотрел ни на красоту белого города, ни на блеск солнца в лазурных волнах. Тогда он обращал внимание только внутрь себя. Зато сейчас можно было вспомнить бурную молодость. Длинные ночи на берегу с не очень чистыми женщинами и буйными приятелями. Ночные дороги, заполненные тишиной и пением цикад… а еще криками боли и безумия.

Свят потряс головой, выгоняя непрошенные воспоминания – давно они не возвращались – и оглядел раскинувшийся между двумя клешнями мола порт. Смешные, пухлые корабли пиратов, опутанные паутиной веревок. Несуразные, громоздкие торговцы с копошащимися на них муравьями-моряками. Свят всегда не любил корабли, а уж посидев месяц в трюме и вовсе предпочел бы их никогда не видеть. Но выхода не было. Отсюда только две дороги: одна к оборотням, но доверять им мог лишь истинный глупец; вторая в Айвану и для этого нужен был корабль. Еще в Коорнских горах жили карлики-гномы, но эти никогда чужих в свои владения не пускали. Исключение лишь порт Онол горад, но в него можно было попасть только морем и защищать беглецов там никто не станет.

Разговор с моряками оставил тяжелый след. Торговцы почти не слушали его слов, стоило завести речь о компании мотали отрицательно головой. Пираты… пираты тяжело вздыхали и смотрели на него из-подо лба. Выслушав о количестве беженцев ему указали на один из кораблей, «Великий Гарот» и велели договариваться с ним. Именно велели, а не советовали.

Капитан «Гарота» осмотрел Свята пронзительным взглядом, вслушиваясь в краткий пересказ их злоключений, и все таким же тоном, словно вопроса о путешествии чужаков и не стояло, сказал явиться утром и перечислил то, что стоило иметь с собой.

К остальным Свят вернулся только к темноте. Устроился на выделенном ему пятачке пола, рядом с Багрдом и Шиес, и погрузился в дрему, мутную и неспокойную, как и все происходящее вокруг.

Глава 39

Пока Береника заваривала свои травы да мешала порошки, Анвар молча сидел, осторожно наблюдая.

Он так и не поблагодарил ее за спасенную жизнь. Пять лет назад, тогда не знакомая ему кочевница помогла Сауле, спрятала артефакт, за которым и гнался Анвар. А после вылечила его от раны, нанесенной боевым амулетом. Но самое главное, старуха подарила им два камня, способных после смерти удержать душу на земле, не дать ей уйти во тьму. Именно благодаря одному из них Анвар до сих пор жив – ведь пять лет назад он умер, пронзенный стрелой Несущего боль. Второй камень, подаренный кочевницей Сауле, сейчас носил Кахир. Наверное, только это помогало Анвару терпеть неопределенность последних месяцев.

– Береника, – поддавшись порыву, позвал Анвар.

– Да, мальчик мой? – чуть улыбнулась кочевница, бросив на него быстрый взгляд.

– Спасибо! Если бы не ты…

– Не стоит, мальчик мой, не умаляй моих заслуг словами, – уже не поднимая взгляда от плошки, попросила она тихо. – Лучшая благодарность – это видеть тебя таким. Помоги мне.

Анвар кивнул, легко поднялся и помог напоить обоих получившейся жижей и лишь когда старуха устало уселась на одеяле, закурив трубку, решился спросить.

– Береника, но ведь от Серой гнили нет лекарств?

– Нету, – согласно кивнула старушка, – есть способ ее не допустить, да вот таких, – кивнула она на Кобу, – вытянуть, не позволяя жару подниматься. Нет жара, нет кашля. Мои ж порошки помогут телу заразу извести.

– Отчего же ее не лечат. Почему тебе не поделиться способом с остальными? – старался докопаться до правды Анвар.

– Пыталась я, – грустно улыбнулась Береника. – Только не желают люди помощь от кочевников принимать. Им проще обвинить нас в шарлатанстве, да все проблемы повесить, чем поверить, что мы и правда помочь способны.

– Идиоты, – ошеломленно покачал головой Анвар. Его разум не мог понять, как можно быть настолько глупыми.

– Так-то оно так, но насильно я им помочь не смогу, так что неча и голову ломать.

Анвар улыбнулся, на душе было легко и спокойно. Наконец-то.

– Береника, – вспомнил Анвар еще кое о чем. – Там обоз. Мы от них болезнь подхватили, но я не знаю есть ли там кто живой, а у меня вода заканчивается.

Старуха посмотрела на него долгим задумчивым взглядом.

– Нам все равно нужно к табору ехать.

– Ты свихнулась?

– Итить, Всадник, ты меня не зли! Слушай, что бабушка говорит, да не перебивай! – сверкнула глазами Береника, зло поджав губы. – Помнишь, где обоз?

– Да, – смущенный отповедью, буркнул Анвар.

– Поедешь туда. Возьмешь телегу, на нее сгрузишь живых и воду и вернёшься. Смогешь?

– А есть выбор?

– Это оно верно, нету. Давай, иди отсель! – грозно велела Береника и не сводила с Анвара взгляда, пока он не пришпорил коня, направляясь к покинутой дороге, затерянной в песках.

Пусть Анвар и опасался, что среди песков может заблудиться и плутать вечно, чувство направления и здесь помогло, вывело прямо к обозу.

Представшее зрелище угнетало, видно, пока были силы, обозники еще сожгли тела, разобрав на дрова телеги и вещи. Затем судя по всему, появились два холмика с воткнутыми мечами и последними, без погребения, остались самые стойкие. Двое мужчин в одежде, закрывающей их целиком, их тела лежали у одной из телег. Рядом была вырыта небольшая яма, словно кто-то из них, павший первым, еще пытался похоронить другого, но не успел.

Лошадей, к счастью, кто-то отвязал. Привязанными к одной из телег зачем-то оставили лишь двоих. Анвара немного удивило, что животные еще живы, судя по телам людей, они давно должны были присоединиться к ним в посмертии. Но, как ведут себя мертвецы при такой жаре он представлял плохо, оттого решил, что это нормально.

Отчаявшись найти здесь еще кого-нибудь живым, Анвар стал перерывать телеги в поисках остатков воды.

– Вы кто? Что вы делаете? Вы не видели знака?

Хриплый женский голос оторвал Анвара от найденного бурдюка, заставив удивленно оглядеться в поисках его источника.

Источник оказался чумазой, закутанной в тряпки с головы до ног фигуркой. Она робко выглядывала из-за кучи хлама, сваленного похоже еще для костров. Анвар к нему даже подходить не стал, а зря. Видно девица спряталась там не только от жары, но и от стоявшего в лагере тяжелого духа.

– Темного дня. Я пришел помочь, – Анвар приподнял руки ладонями вперед, стараясь не напугать женщину.

– Руки выше! – грозный, но такой же хриплый голос принадлежал уже не женщине. Кто-то притаился за хламом рядом с ней и судя по всему целился в Анвара из арбалета.

– Демоны, – тихо выругался Анвар и громче добавил, на всякий случай все же подняв руки выше плеч, – успокойтесь, прошу. Я же сказал, я хочу помочь!

– Забрав воду? Хороша помощь! – рыкнул скрытый до сих пор мужчина. – Валы отсюда, пока жив. Правда это не надолго, – зло хохотнул мужчина. – Дурень ты конечно, неужто тряпку не видел? Теперь и тебе конец, сдохнешь от гнилы. Как оно, хорошо за водой сходил?

Голос приобретал все более злые нотки. Видно мужчина не слишком жаловал воришек, раз желал Анвару такой смерти.

– Да, демон тебя побери! – уже громко выругался Анвар. – Ты меня что, не слышишь? Я же сказал – могу помочь. Воду я взял оттого, что вас не видел!

– А в помощь, если бы заметил, нож предложил бы? – хохотнул мужик и зашуршал, видно принимая более удобную позу.

Воспользовавшись моментом, Анвар на пределе возможного бросился вперед и в сторону, уходя с траектории выстрела и отгораживаясь от неприветливого мужика прочим хламом. Под испуганный писк женщины пробежал вперед и успел вовремя. Схватил вынырнувший из-за кучи арбалет и отвел его в сторону. Спущенная тетива зло опалила руку, к счастью совсем немного, лишь сделав неглубокий надрез. Болт умчался вдаль и с глухим звуком вошел в песок.

Анвар сперва хотел ударить незнакомца в лицо, но от рывка тот зашатался так, что наоборот, пришлось поддерживать его, не позволяя свалиться на острые углы выступающего хлама.

– Спасибо, – от неожиданности пробормотал усаженный в песок мужик.

Еще до недавнего крепкое тело его мелко подрагивало от непосильных действий. Черные короткие волосы слиплись и слежались в странную неопрятную шапку, а карие глаза хранили отблеск болезни.

– Не за что, – криво ухмыльнулся Анвар, разглядывая двоих выживших.

Женщина, темнокожая и черноглазая, глядела на него опасливо и при этом с любопытством и затаенной надеждой.

– Я уже дважды предлагал вам помощь, так что говорю в последний раз: идите к телеге, погружу воду и уберемся отсюда, – с тяжелым вздохом велел Анвар, старательно отводя взгляд от истощенных людей.

Он, конечно, подозревал, что выглядит не лучше, но все равно зрелище было неприятным.

– Куда? Нам в город нелзя, болэзнь толко отступила. Еще десять дней ждать.

– Мы не в город. В табор, кочевники помогут.

– Кочевники? – с таким презрением прошипел мужчина, что Анвар разозлился, зло бросив.

– Люди! Не нравится, сиди дальше, может ваш сенатор придет и спасет, – и пошел назад к телеге, на всякий случай отбросив арбалет подальше.

Ждать сенаторов выжившие не стали. Осторожно заковыляли следом.

– Садитесь, я за лошадьми, – буркнул Анвар не оборачиваясь и опустил последний, полупустой бурдюк на телегу.

Всего набралось три полных и два почти пустых. Мало. Лошадям все равно не хватит.

Тем более что прибавились еще двое, так что, одну из выживших пришлось отпустить.

– Правь за мной, – велел Анвар усевшейся за вожжи женщине и поехал вперед, вновь надеясь только на ощущение направления.

– Вернулся, – поприветствовала подъехавшего Анвара Береника, будто опасалась, что Всадник сбежит, бросив и ее, и болезных спутников.

– Угу, принимай пополнение, – недовольно буркнул Анвар, слезая с лошади, и кивком указал на оглядывающихся обозников сидевших в телеге.

– Воды вскипяти, – бросила старуха, переключив все внимание на новеньких и старательно не замечая недовольного взгляда Анвара. – А вы что сидите, слезайте, располагайтесь. Сейчас будем вас к жизни возвращать.

– Благодарю покорно, мы уже, – процедил сквозь зубы мужик, провожая хмурого Анвара настороженным взглядом.

– Ну, как знаешь, – криво улыбнулась Береника, так же кинув быстрый взгляд на спину Анвара. Теперь она поняла, отчего Всадник вернулся таким недовольным. – Тогда распрягай лошадь. Сегодня уже никуда не поедем. – И не глядя на возмущенного незнакомца и хлопающую глазами его спутницу, пошла к Анвару и лежащим пациентам.

– Как они? – возясь с водой и старательно не обращая внимания на кряхтящего у телеги обозника, спросил Анвар.

– Великан ничего, кашель так и не пришел, что хорошо, и жар спал, что еще лучше, а вот дружок твой мне не нравится. Не хочет он меня слушать, паскудник, уходит все глубже, все дальше. Там только Темный хозяин, мне туда хода нет.

– Темный? – задумчиво шепнул Анвар, замирая. Чуть погодя выругался зло и досадливо. – Темный, демон! Этот хрыг бледный нашел способ с ним увидеться и узнать что произошло?

– А что произошло? – немного удивленно переспросила Береника.

– Нас кто-то закрыл для магии посланий, – тихо признался Анвар, покосившись на затихших, присевших у телеги новичков.

– От-то оно што!

Анвар тоскливо улыбнулся удивлению старухи, прикрывая глаза. Засунутые болезнью на самые задворки сознания мысли нахлынули вновь, пугающей волной сметая только обретенное спокойствие. Добыть новости в этих долбаных песках было неоткуда и что творилось в империи, оставалось загадкой. Страшной, заставляющей скрипеть зубами от бессилия загадкой.

***

Ашту очнулся резко. Только что он лежал недвижно и вот уже с судорожным глубоким вздохом открыл глаза вперив дикий, безумный взгляд в полог кибитки. Полежал так несколько мгновений, пока осмыслил, что это уже жизнь, а не бесконечная тьма и осторожно повернул голову, пытаясь понять где оказался.

– Очнулся милок? – Береника, монотонно перетиравшая в ступе травы для отпаивания бесчувственного Всадника, усмехнулась, перекинув трубку из одного уголка рта в другой.

– Кто… – Ашту закашлялся. Горло отвыкшее от разговоров не пожелало так просто возвращаться к работе.

– Накось, выпей, – сунула Береника ему под нос деревянную кружку.

Пить Ашту не спешил. Сперва принюхался подозрительно, помня о подлости предыдущих лекарей, и только убедившись, что в кружке обычная вода осторожно сделал первый глоток и уже не смог оторваться пока ни допил до конца.

– Вот и молодец, – хмыкнула старуха и вышла вон, не слушая робких возражений дернувшегося в попытке остановить ее Всадника.

– Вот же, стака старая, – буркнул Ашту, обессилено падая на подушки. Его действия неожиданно отобрали много сил.

– Очнулся, скрыг бледный? – в открытую старухой дверь фургончика вошел Анвар. Он старательно делал хмурый вид, но на лице его слишком сильно проступало облегчение, смазывая весь эффект недовольства.

– Скучал? – все еще хрипло уточнил разулыбавшийся Ашту.

– Иди ты… – Анвар хотел добавить во тьму, но вовремя вспомнил сколько нервов ему стоило дождаться друга оттуда и прикусил язык, оставив Ашту самостоятельно догадываться куда тот был послан.

– Где мы? – решив оставить выяснение отношений на потом, уточнил Ашту.

– Все там же, в пустыне, – Анвар наконец позволил себе облегченную улыбку. Если уж Ашту заинтересовался окружающим, то явно обратно не собирается. – В таборе кочевников. Оазис к заходу от места нашей стоянки, если тебе это тоже интересно.

– Благодарю, исчерпывающе, – хохотнул Ашту и попытался сесть на постели.

– Тебе лучше не спешить, ты валялся десять дней, – осторожно намекнул Анвар, поглядывая за пределы фургона и ожидая как всегда своевременного появления Береники.

– О, десяток дней? Да я себе уже все отлежал, – с удивленным возмущением заявил Ашту, наконец усаживаясь на краю и свешивая ноги вниз.

Анвар развел руками и внезапно отступил, пропуская внутрь старуху.

– Вот же, еще один. А ну-ка, ляг! – грозно сдвинув брови, властно велела старуха.

Ашту удивленно уставился на Анвара, неприятно поразившись излишне довольным видом того и блуждающим по окружающим предметам взглядом.

– Анвар?

– Тебе лучше слушаться, – улыбнулся тот, стараясь втиснуться в стену – Береника забегала по кибитке в поисках чего-то.

– О, сойдет. Извлекла она наконец достаточно вместительный горшочек, – принеси кипятка, – всучила его Анвару.

Когда Анвар вернулся в следующий раз, происходящее в фургоне стало подозрительным и весьма громким. Береника хохотала, иногда ругаясь замысловатыми выражениями. Ашту зло шипел – смысл его слов наружу не вылетал, зато надрыв был понятен.

– Что у вас происходит? – приоткрыв дверь, вошел он внутрь сразу же затихшего помещения. Прошел к улыбающейся Беренике и осторожно опустил перед ней полный горшок.

– Она не дает мне встать! – полным возмущения и даже восхищения голосом пожаловался Ашту.

– Я те встану, дырлыно.

– Береника, он же здоров, так может… – попытался заступиться за друга Анвар.

– Так может займешь его место? – взвилась старуха, – приляг рядом, я и тебе чего наверчу!

– Извини, только мы же Всадники, не забывай. У нас немного другие силы.

– Видела я твои силы, пока ты в беспамятстве валялся. Я их тогда тряпочкой протирала, силы эти, – завелась старуха, зло прожигая Анвара взглядом. Ашту, неосторожно хохотнувший от слов кочевницы, тут же получил и свою порцию ругательств, – ты посмейся, твои тогда и на жену не встанут. Командовать они мне удумали.

– Анвар, – тихо, не пытаясь перебить старуху, но отчетливо, произнес Ашту, глядя в глаза другу. – Эта женщина злит меня!

– Ничего, ты привыкнешь! – стараясь успеть до новой тирады замолчавшей в недоумении Береники, сказал Анвар и поспешно ретировался, выскочив вон из вардо. Эмоциональное высказывание Ашту, порадовавшегося таким словам, он расслышать успел.

– Очнулса?

Ругань внутри кибитки привлекла всеобщее внимание и вокруг собралась довольно плотная, улыбающаяся толпа. Вспомнив, что говорила вредная старуха, Анвар поскучнел. Отвел взгляд от веселых лиц кочевников, сосредоточив его, пускай на тоже излишне радостном, но по крайней мере старательно делающем невозмутимый вид Кобе и ответил:

– Да, очнулся.

– Это хорошо, – кивнул великан и, пропустив Анвара, пошел следом. – Анвар…

– Да?

– Луди хороший. Я хотэт остацца, когда тэбя довэсты.

– Коба, это ведь твое дело, чего ты у меня спрашиваешь?

– Жэнщин твой друг. Сказат ей?

– В смысле, попросить Беренику приютить тебя?

Коба робко кивнул.

– Хорошо, конечно.

– Спасибо тэбе, за всо.

К вечеру возле расписного вардо Береники прохаживались лишь мальчишки, старательно запоминающие новые ругательства. Брань старой кочевницы распугала таборных псов, колкие ответы Ашту заставляли краснеть темнокожих женщин. Оба разом они довели весь табор, уже робко намекавший Анвару угомонить языкатого друга. Анвар на такие подвиги готов не был. Он прекрасно распознал скрытое довольство ворчащей старухи и радостное возбуждение нашедшего достойного соперника Ашту. Теперь он был не уверен, захочет ли Несущий хаос сам выходить из кибитки.

Вышел. Утром Береника все же позволила ему встать, и Анвара Ашту встретил радостным оскалом, сидя у поскрипывающего кресла, качающегося на разложенном в песке ковре. Береника, сидевшая в нем, довольно дымила трубкой, и оба тихо о чем-то переговаривались, иногда срываясь на смех.

– Поладили? – недовольно сощурившись, буркнул Анвар. Последние смешки этих двоих явно относились к нему.

– С чего бы и нет? – немного удивленная вопросом, пыхнула трубкой старуха.

Анвар только многозначительно хмыкнул, разглядывая излишне бледного и еще более худого, но весьма довольного жизнью Ашту.

– Готов?

– Вполне, – криво ухмыльнулся он.

– Стоять! – рявкнула Береника, тут же становясь серьезной. – О ваших проблемах не скажу, не знаю ничего, – глядя Анвару в глаза начала она, – но еще одна интересная история требует решения.

– Ты о чем? – подозрительно переглянулись Всадники.