Текст книги "Под прицелом. Часть 2 (ЛП)"

Автор книги: XWPFanatic

Соавторы: ,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Пожилая женщина улыбается мне, мягко взяв мою руку, и просто держит ее вместо того, чтобы пожать.

– Как вас зовут, милая?

– А разве вы не можете сказать это? – спрашивает Брайан из своего кресла напротив, где он листает журнал.

– Веди себя прилично, – упрекаю своего друга, а затем поворачиваюсь к женщине. – Келси.

– Пройдемте в мою комнату.

Я смотрю на Брайана, который по-прежнему рассматривает журнал и пожимает плечами.

– А я тихонечко посижу здесь и внимательно изучу «Еженедельник для ведьм» и «Журнал медиумов».

Качая головой, я иду за ней в соседнюю комнату. Она показывает мне на очень удобное кресло и садится напротив. Несколько мгновений пристально разглядывает меня.

– Обычно, – она перекрещивает ноги и разглаживает мантию на себе, – мне нужно только одно мгновение, чтобы узнать информацию о клиенте, но у вас столько всего. Вы не против, если я просто скажу вслух то, что я вижу, чувствую и слышу? Вокруг вас так много голосов. Все они хотят что-то сказать.

– Конечно, – даже тут все хотят наехать на меня, почему же в мире духов что-то должно быть иначе?

– Недавно вы пережили очень большую боль.

Звучит как утверждение, а не вопрос. Но это не впечатляет – она могла узнать меня. Любой, кто смотрел общенациональные новости в январе, знает меня в лицо. Я просто киваю.

– Также в вашей жизни произошли большие перемены. Очень большие перемены и очень быстро.

Расскажите мне лучше что-то другое, об этом знают все, кто видел репортаж о том, как я подписывала контракт с CBS. Поэтому я снова молча киваю.

– Тот, кто любит вас, далеко от вас.

Хм, это может быть удачной догадкой. Очень общее утверждение. Опять киваю.

– Келси, вы сердиты и очень расстроены.

Сидя здесь в джинсах, рубашке Харпер, широком пиджаке и кепке, я знаю, что выгляжу не очень. Кроме того, я еще и не выспалась. Возможно, она читает язык моего тела и делает логические заключения по моему внешнему виду. Я слегка подаюсь вперед и произношу одно-единственное слово:

– Да.

– У вас много тяжелых мыслей, Келси, и ваша потеря очень велика. Человек, который вас любит, – она делает паузу и как будто прислушивается к кому-то, – это женщина?

– Да, – последний комментарий вызывает у меня внутреннюю дрожь. Не думаю, что я выгляжу стереотипно. На самом деле, я точно знаю, что это не так. Иначе Ленгстон не преминул бы высказаться.

– А, да. Причем вы не ожидали, что влюбитесь в нее. Он предупреждал вас, говорил, чтобы вы были осторожной.

– Кто? – еле заставляю себя спросить. Я чувствую себя как в одном из эпизодов сериала «Секретные материалы».

– Тот, кто покинул вас. Тот, кто говорит с вами сейчас.

У меня что-то переворачивается в желудке. Она же не имеет в виду Эрика?

– Молодой человек, ваш друг, Келси, он все еще ваш друг и присматривает за вами. Он говорит, так же, как вы здесь присматривали за ним.

Срочно вызовите агентов Малдера и Скалли! Они просто обязаны явиться сюда.

– Продолжайте.

– Для того, чтобы привести в мир новую жизнь, которую вы носите в себе, вам надо излечить боль прошлого.

Откуда она может знать о моем ребенке?!

– Вы можете сохранить свое дитя, Келси. Разделите вашу радость с той, что вы любите, и вы найдете у нее поддержку, чтобы залечить ваши раны.

Меня трясет. Я едва встаю на ноги и нащупываю бумажник в кармане.

– Мне пора идти. Сколько я вам должна?

– Я не хотела напугать вас, милая, – она также поднимается со своего места и придерживает меня сморщенной рукой. – Просто здесь так много людей, которые хотят пообщаться с вами, начиная с высокой женщины и заканчивая людьми, которые покинули эту реальность. Вы должны выслушать их советы. Возможно, жизнь вашего ребенка зависит от этого.

Ладно, а я хочу уехать и сделаю это прямо сейчас.

– Так сколько я вам должна? – спрашиваю снова, открывая бумажник.

– Обычно я беру пятьдесят долларов за сеанс, но вы здесь пробыли меньше десяти минут, поэтому пусть будет на ваше усмотрение.

Я вручаю ей сотню.

* * *

– Не хотите поделиться со мной тем, что она сказала? – спрашивает Брайан, когда мы сворачиваем к питомнику.

– Позже. Я слегка взволнована, если честно. Дай мне время все обдумать.

– Ладно, – милостиво соглашается он, а затем оживляется и показывает на окно. – Эй, посмотрите, вон ваш детеныш.

Я смотрю в ту сторону и вижу, как через поле к нам несется Камали. Мы вылезаем из «рейндж ровера» и подходим к забору в ожидании его.

– Я пойду за Дугом. Проверю, готовы ли у него документы, – говорит Брайан и направляется к дому. Мы перезвонили Дугу по дороге, чтобы уведомить о своем прибытии.

Камали останавливается у ворот и садится, ударяя хвостом по замерзшей земле. Я открываю ворота. Он выходит и садится передо мной.

– Привет, малыш, – приседаю, чтобы обнять и погладить его. – Хочешь сегодня поехать со мной домой?

Меня награждают в ответ влажным собачьим поцелуем. Очень похоже на влажные поцелуи Харпер, когда та в игривом настроении, только у собаки язык будет подлиннее.

Боже, как мне ее не хватает!

* * *

– Харпер, я беременна.

Вроде все правильно, но звучит скучно.

Камали вытянулся на полу и смотрит на меня так, как будто я выжила из ума. Его хвост стучит по полу, а я улыбаюсь ему.

– Если ты думаешь, что это так просто, скажи мне, как это сделать.

Он открывает пасть, зевая, и опускает голову.

– Да, я тоже долго думала.

Я сижу со стаканом сока в руке, забросив ноги на кофейный столик.

– Вначале я могу рассказать ей о тебе.

Не поднимая головы, он навострил уши.

– Нет, лучше сначала сообщить ей о ребенке.

Звонит телефон. Поскольку я ожидаю звонок от Харпер, трубка у меня в руках. Если честно, она почти приклеилась к моей руке сразу же после того, как я зашла в квартиру – не хотела рисковать и пропустить ее звонок.

– Дом Стентон-Кингсли.

– Ты даже представить себе не можешь, как мило это звучит, – низким голосом мурлычет она в трубку.

– Еще как представляю, – дразню ее.

– Почему ты так быстро ответила на мой звонок?

– Ну, во-первых, я дома одна и пока отвечаю на все звонки. А во-вторых, телезвезды всегда так делают.

Она смеется.

– Хм, хороший ответ.

Прежде чем начать рассказывать ей, я должна спросить:

– Как продвигается наш репортаж?

– Все очень неплохо, причем настолько, что я бы хотела, чтобы ты прилетела ко мне завтра утром.

– А, – мне не очень приятно это слышать, но я ей обещала и не хочу отказываться от своих слов. – Ладно.

– Тебе станет легче от того факта, что я буду здесь рядом?

В ее голосе слышится разочарование. Молодец, Келс. Она уже неделю работает над материалом, а ты даже не хочешь помочь.

– Конечно, Харпер. Солнышко, прости меня. Просто, – черт, я даже не могу найти нормальную отмазку, – я соскучилась по тебе.

– Я тоже, детка, – признается она, – каждый день и каждую ночь я скучаю по тебе.

Ну раз мы заговорили о детях. Хотя нет, разговор зашел пока не в то русло.

– Так ты приедешь в Огайо? – спрашивает Харпер.

– Только потому что ты там.

– Звучит достаточно честно.

– Харпер!

– Да?

– Я … ммм … я.

– Любимая, что случилось? – тут же начинает волноваться Харпер.

– Я купила собаку, – Келси Диана, ты трусливый цыпленок.

– Собаку? Мы же только недавно избавились от чертова кота.

Качаю головой.

– Мы не избавились от Трабла, его похитила твоя мама. Мы сделали большую ошибку, что попросили маму и папу подержать его в Новом Орлеане для тебя. Ты же знаешь, что твоя мама портит всех и все, чего касается ее рука.

– Трабл не испорчен, он же королевских кровей. Как тот котяра из рекламы, помнишь там еще Лорен Баколл озвучивал ролик?

Я знаю, что она имеет в виду.

– Это точно. Твоя мама кормит его каждый день свежим лососем. Харпер, теперь Трабл ни за что не захочет переехать в Нью-Йорк, даже если мы будем упрашивать его.

– Так ты купила собаку, потому что соскучилась по нашему коту?

– Скорее, чтобы у меня был компаньон, когда тебя нет дома. Он такой милый. Ты его обязательно полюбишь.

– А, – на секунду она замолкает, и я слышу, как она меняет позу на гостиничной кровати, – я рада узнать, что меня можно заменить собакой. У тебя была какая-то особая причина на то?

– Он также является сторожевой собакой. Я чувствую себя намного безопаснее рядом с ним.

– Тогда я уверена, что полюблю его. А что за порода? У него есть кличка? Или мы его всегда будем называть просто «собака»?

– Это немецкая овчарка и его зовут Камали.

Заслышав свое имя, Камали тут же начинает бить хвостом по полу.

– Интересная кличка, – отвечает Харпер. – Мне уже не терпится увидеть его.

Особенно, когда он начнет присматривать за твоим сыном или дочерью. Давай же, Келс, ей нужны также и хорошие новости.

– Я … я … люблю тебя, Харпер.

– Я тоже люблю тебя, детка. Слушай, мне надо найти как можно скорее место для ужина. Тут все забегаловки закрываются намного раньше, чем в Нью-Йорке или даже в Новом Орлеане. Я вышла вчера поздно вечером и даже не смогла найти приличный ресторан после девяти.

– Так ты что питаешься всяким мусором?

Она вздыхает, пойманная на горячем.

– Боюсь, что да. Вчера вечером меня узнала девушка в «Тако Белл». Надеюсь, что сегодня мне повезет, поэтому мне пора идти. Надеюсь, что смогу найти ресторан, который все еще открыт в шесть вечера.

– Ты уже прямо стала нью-йоркским снобом, – шучу над ней. – Не волнуйся, когда я приеду, сделаю все возможное, чтобы ты правильно питалась.

– Ты – это все, что я мечтаю попробовать.

От ее слов по моему телу разливается приятное тепло.

– Ты тоже.

– Ладно, мне пора. Увидимся завтра после обеда. Сообщи мне, каким рейсом будешь лететь. Я приеду за тобой в аэропорт.

– Обязательно. Люблю тебя, – вешаю телефон. Камали издает еще один вздох. – Да, я знаю, что безнадежна.

Смотрю на часы – без пяти шесть. Надо поискать ближайший рейс на Колумбус.

* * *

Собираю свои заметки и выхожу из гостиницы. Я нашла путеводитель по Колумбусу, в котором указано много разных ресторанов. Один из них – «Grapevine» – привлек мое внимание. Там было написано, что это лучшее заведение для лесбиянок. Учитывая то, что в данный момент я таковой и являюсь, плюс у меня есть постоянная девушка и в ближайших планах ребенок, это самое подходящее место для меня. Кроме того, он находится на улице Геев. Как же я могу пройти мимо?

Когда я прихожу туда, там уже полно народу. Я проталкиваюсь к дежурной распорядительнице, симпатичной девушке с пирсингом в одной из бровей. Она тепло улыбается мне.

– Добрый вечер. Сколько вас будет?

Пожимаю плечами.

– Боюсь, что я, я и только я.

– Значит, вас будет трое? – шутит она.

Я смотрю влево, где все пространство забито народом.

– У вас тут многолюдно.

– Тут всегда так. Вам придется либо подождать столик минут сорок пять, либо вы можете присесть за барной стойкой прямо сейчас, – она указывает направо, на другую комнату, где также все заполнено посетителями, но зато есть пара свободных мест возле бара.

– Лучше возле бара, – будет неплохо поужинать не в одиночку. Я до невозможности устала трапезничать самой без возможности с кем-то пообщаться за едой.

– Следуйте за мной, – официантка берет меню и ведет меня к барной стойке. Я занимаю свободное место в самом конце, откуда можно наблюдать за происходящим в зале. – Удачного вечера!

Быстро просматриваю меню и решаю выбрать жареные креветки в соусе. Барменша подходит ко мне, как только я кладу меню на стойку. Опираясь на локти и открывая хороший вид на свою полную грудь, она призывно улыбается мне.

– Чем могу помочь?

– Жареные креветки, – я стараюсь держать свой взгляд на уровне ее глаз.

– Сделаем. Может еще печеной картошечки?

– Со сметаной, если можно, – говорю в ответ.

– Хороший выбор, – отвечает она, наклоняясь еще ближе. – Какую-нибудь закуску? У нас особенно хороши фаршированные грибочки.

Пожимаю плечами, чувствуя себя слегка не в своей тарелке из-за ее повышенного внимания.

– Конечно, спасибо.

Она уходит, чтобы передать заказ, и я наконец делаю выдох. Затем открываю папку и начинаю просматривать заметки, которые я делала на протяжении всей прошлой недели. В моей голове вся собранная информация начинает упорядочиваться, а это значит, что у нас выйдет первоклассный репортаж.

Соседка видела мужчину, но не Джонстона, который выходил из дома Верретт в ночь ее убийства. Она также знает, что Верретт с кем-то встречалась, о ком нет упоминания ни в одном из отчетов, несмотря на то, что она говорила копам об этом парне.

Профессор Хенли прошлась вместе со мной по всем записям судебных заседаний, по-пунктно указывая на юридические нарушения и нестыковки, включая подтасованные свидетельские показания. Кроме того, Джонстону пришлось воспользоваться услугами адвоката, назначенного судом, у которого, к сожалению, были другие приоритеты. Такие как пьянство и крепкий сон во время судебного заседания.

Это не говоря уже о полном отсутствии вещественных доказательств участия Джонстона в этом преступлении. А те улики, что были собраны, оказались просто бесполезными.

Конечно, есть те, кто уверен в его вине – полиция, прокурор, и пара его прежних знакомых. Даже его бывшая жена считает, что он был способен совершить это убийство.

Я отмечаю про себя, что все ниточки ведут к полиции.

Причина, по которой я вызвала сюда Крошку Ру, помимо моего страстного желания снова увидеть ее, – это разрешение записать послезавтра видео-интервью с Джонстоном, которое я наконец получила из Департамента исправительных работ Огайо.

Я наверное расскажу об этом Келс на пути к тюрьме.

О, да, лучше отложить до этого момента.

– Вот, красавица, прошу, – говорит барменша, ставя передо мной тарелку с фаршированными грибами и пиво. Заглядывая в мою записную книжку, она спрашивает, – а кем ты работаешь?

– Продюсером.

– Снимаешь фильмы? – оживляется она, взбивая волосы.

Отрицательно качаю головой.

– Нет. В программе новостей. Ничего интересного, – приходится соврать, чтобы не распространяться дальше.

– Ты сейчас работаешь над каким-то репортажем?

Я мимоходом закрываю папку, чтобы болтливая барменша ненароком не узнала о моей цели.

– Как и всегда.

– Ты из Огайо?

Качаю головой.

– Нет. Для меня это совершенно другой мир, – который я хочу покинуть как можно скорее.

– Ну, если тебе нужен кто-то, чтобы все показать здесь … – на этом она многозначительно умолкает.

– Спасибо, но я отлично справляюсь сама.

– Хм, очень жаль, что тебе приходится все делать самой. Это можно исправить.

О, Боже, здесь становится жарко. Я беру пиво и выпиваю треть бокала, пока она отворачивается, чтобы наполнить стакан кому-то другому. Я рада, что сегодня бар переполнен. Мне уже действительно не хочется никаких приключений такого рода в своей жизни.

Накалываю беззащитный гриб на кончик вилки и только собираюсь поднести его ко рту, как она возвращается. О, Господи, помоги мне. Я запихивая свою еду в рот, стараясь не смотреть на нее.

Боже. У меня начинает пощипывать в желудке. Так было каждый раз раньше, когда я снимала девушек. Чувство охоты. О, черт. Нет. Я не хочу этого.

– Эй, красотка, – низким приятным голосом говорит она, снова наполняя мой бокал. – Моя смена заканчивается через пятнадцать минут. Может быть, после того, как ты поужинаешь, я покажу тебе местную ночную жизнь?

Слегка прочищаю горло, стараясь не подавиться грибом.

– Вообще-то я помолвлена, – пора уже прояснить ситуацию. Так что оставь меня теперь в покое.

– Ммм, я так полагаю, это кое-кто, кого здесь сейчас нет?

– Она осталась дома.

– Зато ты находишься здесь. Мой девиз – «то, о чем они не знают, им не вредит», – ее пальцы чисто «случайно» слегка касаются тыльной стороны моей руки. – Давай же, красивая, я уверена, что мы здорово проведем время вдвоем. Пусть даже и одну ночь.

Только я собираюсь ответить, как ее подзывают с другого конца барной стойки. Слава тебе, Господи! Моя мама всегда говорила, что Он бережет тех, кто хорошо себя ведет. Надо было почаще слушаться ее.

К тому времени, как барменша снова подходит ко мне, я успеваю спокойно поесть и выпить свое пиво. Она ставит заказанные креветки передо мной и усаживается рядом, а затем дает знак новой барменше налить нам еще по пиву.

– Ну, так что? Как насчет тебе, меня, – она понижает голос, – и горячего секса. Такого знаешь, чтобы хотелось сжимать зубами простыни.

– Нет, это вряд ли, – стараюсь уверенно улыбнуться в ответ. – Как я и сказала, я помолвлена. – Как бы мне хотелось помахать перед ней обручальным кольцом – это одно из преимуществ быть натуралом. Возможно, единственное.

– Ну да, конечно. Поэтому ты так потеешь и трясешься? Давай же, вернись в реальность. Если ты встречаешься с кем-то, она не может держать тебя все время возле себя. Ты уверена, что сама этого хочешь?

У меня все переворачивается в желудке. Я отставляю тарелку, достаю бумажник в кармане и кладу купюру на барную стойку.

– Ты права, – нехотя признаю я. – Она не может удерживать меня все время. Но, клянусь Богом, я надеюсь, что она захочет, чтобы я была рядом целую вечность. А это значит – никаких походов налево, – соскальзываю со стула и беру свою папку. Пора уходить.

– Ладно, пусть будет по-твоему, – смеясь с легкостью соглашается она, спокойно восприняв такой поворот событий. – Но когда ты вернешься в свой номер в гостинице сегодня ночью, и останешься наедине, ты не сможешь не думать об этом. Я знаю таких как ты, слишком давно кручусь в этой сфере. Ты же думала об этом и хотела меня. Так что не ври себе, – она подхватывает свой бокал с пивом и указывает им на другой конец бара. – И если вдруг решишься, я буду здесь до закрытия бара.

– На твоем месте я бы не ждала, – бормочу про себя.

* * *

Ну давай же, подойди к трубке.

Ну подойди же.

– Алло, – раздается низкий голос на том конце.

Слава Богу.

– Жерар, это Харпер.

– А, привет, младшая сестренка! Как поживаешь? Чему я обязан такой честью?

Я падаю в кресло в своем гостиничном номере.

– Мне нужна помощь, – вытираю пот с бровей, все еще влажных после побега из бара.

– Я всегда это говорил. Что же наконец убедило тебя?

Обожаю Жерара. Он всегда инстинктивно знает, что сказать, чтобы помочь мне.

– Жизненная ситуация. Я сейчас нахожусь в Огайо, готовлю репортаж в одном гребаном городишке, где копы ведут себя так, что коррупция в Луизиане выглядит просто детским садом.

– Плохо. Нам еще предстоит многое сделать, чтобы справиться с коррупцией.

– Мало того, мне тут еще выписали штраф за превышение скорости.

Он хохочет.

– Мне вспомнилась история, которую на днях рассказал Ти-Жан. Однажды Будро получил работу в Голден Мидоу в качестве патрульного. В его обязанности входило выписывать штрафы за превышение скорости. Конечно же, Будро был безграмотным, поэтому его квитанции были выписаны заранее. Все, что ему оставалось – вписать скорость, с которой ехал нарушитель, и дать тому расписаться. Затем он ставил свой крестик на квитанции и отдавал копию водителю.

Шутки о Будро – это давнее хобби Жерара и Жана. Они рассказывают их, чтобы подразнить маму и дать ей понять, какими были Будро до того, как она вышла замуж за папу.

– Так вот, однажды Будро останавливает за превышение скорости своего хорошего друга Тибодо. Но тот не беспокоится – он уверен, что уж его-то приятель Будро не выпишет ему штраф. Однако Будро все же выписывает и просит Тибодо подписать. Тибодо чрезвычайно расстроился из-за этого и говорит, «Будро, мы же с тобой друзья с малых лет. Зачем ты даешь мне квитанцию? Я же не ехал быстро». В ответ на это Будро заявляет, «Тибодо, ты знаешь, это моя работа. Кроме того, если я не выполню норму, то не получу свою долю.»

Ах, да, типичная история о нечестных копах в Луизиане.

Жерар тем временем продолжает:

– В гневе Тибодо берет книжечку с квитанциями, ставит свой крестик на ней, потому что у него такое же блестящее образование, как и у Будро, и затем возвращает ее обратно Будро. Тот берет книжечку, смотрит на нее и начинает уже в свою очередь сердиться. «Тибодо, я знаю, что ты зол на меня, но все же зачем ты написал мое имя на квитанции?!»

Я смеюсь, несмотря на недавно пережитый стресс.

– Ну что, теперь не жалеешь, что позвонила своему старшему брату?

– Меня сегодня пытались подцепить.

– Я полагаю, это была не Келси.

Фыркаю в ответ. Как бы мне хотелось, чтобы это была она, и чтобы она была сейчас здесь!

– Нет. Барменша.

– Ты что-то пила?

– Почти нет. Только одно пиво. И даже не закончила ужин, – от этих слов у меня начинает бурчать в желудке.

– И ты повелась на это?

Фыркаю еще раз.

– Нет, конечно! Я выбежала оттуда, как перепуганный заяц, как будто подо мной горела земля. И бежала всю дорогу к гостинице, чтобы спрятаться в своей чертовой комнате.

– Кажется, ты поступила правильно, Харпер.

– Жерар, тебя когда-нибудь искушали?

Он вздыхает.

– Конечно. Это естественно. Такое случается. Мне пришлось бы стать глухим и слепым, чтобы не замечать других женщин. В этом мире так много красивых женщин.

– Очень надеюсь, что ты не говоришь об этом при Кейт.

Он смеется.

– Она рядом, Харпер. И это давно уже не секрет.

– Но в мире также очень много красивых мужчин! – кричит издалека Кейт.

– Вот видишь. Так что тут нет ничего, из-за чего стоит волноваться. Знаешь, Харпер, в жизни могут быть искушения, главное, чтобы не было измен. Пока ты не изменяешь, ты не делаешь ничего плохого.

Мое сердце замедляет свой бешеный ритм, дыхание выравнивается.

– Мне надо рассказать об этом Келс?

– Я не уверен, что стоит что-то скрывать от нее. Мы с Кейт рассказываем друг другу все, чтобы ничего потом не смогло встать между нами. Так что, Харпер, честное обсуждение друг с другом – это решение всех потенциальных проблем. Ты сама потом поймешь эту простую истину. Кроме того, Келси выглядит очень понимающим человеком в этом плане.

Я вспоминаю ту ночь, когда рассказала ей про Рейчел.

– Так и есть. Спасибо тебе, Жерар.

– Для чего же еще нужны старшие братья, как не давать бесплатные советы?

– Ну, я поэтому тебе и позвонила. Роби бы выставил почасовый тариф.

– Это потому что у него до сих пор частная практика. Когда он станет судьей, то тоже начнет советовать бесплатно.

– Передавай привет Кейт и детям. А я собираюсь позвонить своей блондинке.

Мы прощаемся, и я набираю наш домашний номер.

Никто не берет трубку.

Кажется, сегодня ночью у меня сплошная полоса невезения.

* * *

Уже прошло почти два часа.

Где же она, черт побери?

В Нью-Йорке девять часов вечера. Почему она все еще не дома?

Может быть, что-то случилось?

Господи. Она купила сторожевую собаку, потому что была напугана.

А ты оставила ее дома одну.

Она не хотела, чтобы ты уезжала. Ты знала это. И все же уехала, поставив карьеру на первое место. В прошлый раз это был твой чертов «харлей». Действительно, зачем же думать о Келс в первую очередь?

Может, ей надо умереть, чтобы занять почетное первое место?

Боже. Не надо об этом думать. Она просто вышла. Работает допоздна в офисе. Конечно же, это плохо объясняет, почему она не отвечает по своему рабочему телефону. И по мобильному.

Где ты?

Любимая, позвони мне, пожалуйста. Иначе я здесь просто сойду с ума.

* * *

Слышу стук в дверь. Мое сердце готово выпрыгнуть из груди. Каким-то образом я знаю, что это касается Келс. Ко мне пришли сообщить, что она ранена или мертва.

Заставляю себя открыть дверь.

Передо мной посыльный с серебряным подносом в руке. Я ничего не заказывала, поэтому вопросительно смотрю на него.

– Спецдоставка, – говорит он в ответ на мое молчание.

– Что? – бормочу я, пытаясь хоть что-то понять. Что это за ерунда на подносе?

– Спецдоставка, – повторяет он, но теперь слегка волнуясь, как будто ошибся номером. Он придвигает поднос ко мне.

Я смотрю вниз и изучаю содержимое. Это мягкая игрушка. Какая-то птичка.

Аист.

Что за черт?

И тогда до меня доходит.

Аист. Спецдоставка. Для меня.

– Келс! – кричу я. Отталкивая посыльного, выхожу в коридор, оглядываясь по сторонам. Мое сердце все еще громко стучит, но уже по другой, намного более приятной причине. Вот почему я не смогла застать ее по телефону.

Она выходит из небольшой ниши. В своих джинсах, свободном вязаном свитере и сумкой с вещами наперевес, она никогда не выглядела более красивой. Она светится от радости. Черт, это не преувеличение. Я подбегаю к ней, хватаю в объятья и кружу.

Она смеется и обнимает меня за шею.

– Здравствуй, любимая. Ты рада мне?

– Больше, чем ты можешь себе представить, – шепчу я, целуя ее и не обращая внимание на то, что мы находимся посреди коридора и на нас смотрят. Наконец неохотно отпускаю ее. – Так это правда?

Келс морщит носик.

– Правда. Ты сделала хорошую работу.

Я чувствую гордость за себя, как будто и правда имела к этому отношение.

– Ты тоже, детка. Вау! – восклицаю снова и снова подхватываю ее и кружу.

Мы обе смотрим на посыльного, у которого кажется отвалится челюсть. Думаю, мы немного расширили его кругозор.

Я поднимаю дорожную сумку с пола и веду Келс за руку в свою комнату. Затем вынимаю бумажник и даю щедрые чаевые этому парню, забрав по дороге аиста. Если он постоит за нашей дверью и дальше, боюсь, он узнает еще много чего нового для себя.

Наконец-то моя Крошка Ру со мной.

А у нее будет Малыш Ру.

* * *

Я лежу в ее объятьях. Боже, как прекрасно. Она в эйфории и смеется каждые пять минут.

– Ты счастлива?

– По мне не видно? – она целует мои волосы, щеки, нос.

– Ну судя по тому, что ты открыла дверь, поняла мой намек, схватила, принесла сюда и занялась любовью со мной, мне кажется, да.

Она отрывается от меня и ныряет под одеяло, задержавшись возле моего живота. Чувствую, как ее губы двигаются, слегка задевая мою кожу. Поднимаю одеяло и смотрю на нее.

– Что ты делаешь?

– У меня приватный разговор. Отстань, – она отнимает у меня одеяло и снова накрывается с головой.

Я запрокидываю голову и в первый раз за всю неделю начинаю смеяться.

Кажется, мне нравится быть беременной.

(гаснет свет)