Текст книги "Песочные часы (СИ)"

Автор книги: X-Law

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

========== Глава 1 ==========

        – Любовь похожа на песочные часы, наполняя сердце и опустошая рассудок.

– Но ведь тогда рано или поздно все перевернется, и рассудок наполнится, а сердце опустошится…

– … а вот здесь у нас зал для тренировок! После ремонта здесь так классно! Хотя тебе это не интересно, наверное, да? У целителей всё равно не бывает здесь уроков…

– Нет, почему же, интересно, – вежливо соврал Люце, чтобы не обидеть любезно согласившегося сопровождать его мальчика.

Паренёк был забавным, младше самого Люце, и явно очень нервничал. Впрочем, новый ученик прекрасно понимал причину его волнения, и он уже не раз ловил себя на желании сказать сопровождающему, что он, в первую очередь, всего лишь очередной наделённый даром, и он очень хотел бы, чтобы к нему относились нормально и не смотрели как на долгожданное чудо.

– Вот это наш общий зал! – восторженно продолжал болтать Алан, стараясь вложить как можно больше информации в минимальный отрезок времени, – круто, да? Здесь проводятся всякие общешкольные собрания и праздники, вроде Дня Благодарности Силам. Так что это место частенько бывает забито до отказа, поэтому, если хочешь успеть занять скамейку, лучше бежать сюда сразу после окончания урока… ну, или руну собственности рисовать, хотя директор этого не одобряет.

– Спасибо, я запомню, – всё таким же неизменно вежливым тоном ответил Люце, и, увидев как Алан побледнел, приняв его слова за проявление скуки, поспешно добавил: – Я рад, что ты помогаешь мне здесь освоиться. Я не привык к магическим школам.

Просияв, Алан вновь пустился в объяснения о школьной жизни, уроках, учителях и предметах. Люце слушал его вполуха, рассматривая дизайн коридоров, богатый, немного вычурный, с обилием позолоты, бархата и прочих символов особенного положения магов в обществе. Это угнетало.

– А почему ты так поздно приехал? – неожиданно спросил Алан.

«Потому что никто в городе не собирался меня отпускать» – хотел ответить новенький, но, сдержавшись, ограничился лишь расплывчатым:

– Просто было довольно сложно добраться сюда. Я из земель Мидира.

– Ого! – Алан от восторга даже подпрыгнул. – Да, это просто потрясающе! Знаешь, когда все узнали, что ты едешь, тут такое началось! Учителя бегают туда-сюда, готовят классы для занятий, девчонки так вообще просто с ума сходили! Знал бы ты, сколько заработали местные магазины на продаже новых тряпок!

От этих слов Люце почувствовал себя крайне неловко.

– Ммм…

Впрочем, пока он разбирался, что бы лучше сказать, Алан с удовольствием продолжил беседу без него:

– Ещё бы! Я сам тоже нервничал, когда мне разрешили тебе всё здесь показать. Слушай… расскажи мне: как это?

– Что, прости?

Люце, увидев прямо перед собой светящееся любопытством лицо Алана, едва не сделал шаг назад, чтобы стоять к нему не так близко, но вовремя вспомнил, что это неприлично.

– Ну, как это: узнать однажды, что ты эна-целитель?!

– Эна?

– Это значит «один», «единица». То есть, проще говоря, ты лучший. Тела, души… я читал в одной книге, что живший пять веков назад эна-целитель мог даже возвращать людей с того света! Ну, в смысле если человек только-только умер, то он его мог воскресить!

«Сколько же тебе лет, если ты до сих пор веришь в такие сказки?..» – мысленно вздохнул Люце, и, улыбнувшись, ответил:

– Ну, про «воскресить» я не знаю, но… наверное, это было немного странно. Этот неожиданно появившийся всеобщий интерес ко мне и вообще… но скоро я с этим смирился.

Люце не собирался сейчас выворачивать перед Аланом душу. Вопрос был просто до неприличия личный, и воспоминания были ещё слишком свежи, чтобы не ранить. Родители, не то чтобы богатые, но всё-таки довольно зажиточные торговцы, недолюбливали Люце с самого детства. Он был последним ребёнком в семье, седьмым, совершенно нежеланным, в отличие от четверых братьев и двух сестёр. Если бы лорд Мидира не запретил лекарям делать женщинам аборты, мать бы с радостью он него избавилась. А так пришлось рожать. И, как назло, ребёнок мало того что был всегда каким-то щупленьким, хоть и здоровым (Люце за всю жизнь болел всего пару раз), так ещё и цвет волос ему достался от нелюбимого всей семьёй прадеда: огненно-рыжий, похожий на пламя костра. Поэтому целых семнадцать лет мальчик жил на положении практически слуги. Хорошо к нему относились лишь тогда, когда лорд объезжал свои владения и заходил в дома успешных людей. Это случалось раз в год.

Но ровно два месяца назад, в начала душного августа, в их небольшой город пришёл мужчина, называвший себя Талух. Люце встретил его на улице, закутанного в светло-серый дорожный плащ, спешащего куда-то по своим делам. Но когда мальчик, лишь мельком взглянув на незнакомца, хотел проскочить мимо, в воздухе заискрилась золотая пыль, похожая на маленькие звёзды. Тогда ещё Люце не знал, что это значит, но позже Талух объяснил ему: это дар мальчика среагировал на силу мужчины и пробудился. Случай достаточно редкий. Обычно маги знают о своей силе практически с самого детства. И поразительнее всего было то, что Люце оказался очень и очень сильным. Настолько сильным, что всего за два месяца его успели обучить основам магии и привезти сюда. За время обучения он тренировался на людях. Звучит не очень приятно, но на деле всё было гораздо красивее: раны и переломы, полученные неосторожными горожанами, окутывались яркими золотыми звёздами, затягиваясь без следа за считанные мгновения. Именно поэтому они потом так не хотели с ним расставаться. Даже родители. Их словно подменили. Они ластились к нему, заискивали и называли «сыночек», хотя раньше ничего ласковее «чёртово отродье» он от них не слышал. Люце не жалел о том, что покинул дом. Он не скучал по родителям. Просто это всё было мерзко. Но это в прошлом, и поэтому он приложит все усилия, чтобы забыть. Он хорошо умеет забывать, жизнь заставила научиться. Теперь перед ним открывается новый мир: маги, привилегированное сословие. По сути, они и являются правителями этого мира, хотя во многих государствах есть короли или королевы. Люце не хотел власти и почестей. Он просто хотел жить без ненависти со стороны других. Он хотел завести друзей, а может и кого-нибудь более близкого. Наверное, это и было счастье в его понимании.

– Люце… – неожиданно тихо и пришибленно сказал Алан, остановившись, – прости, но… я не пойду дальше. Там только прямо, не заблудишься ведь, да?

Целитель удивлённо посмотрел на мальчика, не понимая причин столь странной перемены. С самой первой секунды их встречи Алана казался таким подвижным, солнечным и беспечным! А сейчас он стоял, потупив взгляд, ссутулившись, и… О, Высшие, он дрожал!

– Алан? – с нарастающим беспокойством обратился к нему Люце, положив руку мальчику на плечо. – В чём дело?

Заклинатель не ответил. В его глазах был абсолютно настоящий, животный страх.

– Прости… я должен был провести тебя до конца… я думал, что смогу, я сам напросился, но… это слишком. Прости!

Развернувшись, Алан бросился обратно по коридору, не оборачиваясь, настолько стремительно, словно за ним по пятам гналась вся свора Ада. Люце хотел было окликнуть его, но передумал. Кроме того, он только сейчас заметил, что сверкающие аляповатым золотым орнаментом коридоры потускнели. Кричащая роскошь и бархатные шторы остались позади. Здесь начиналось царство мрачной готики и тёмных, хотя, признаться, со вкусом подобранных тонов.

На стенах, вместо жёлтых магических ламп, висели изящные серебряные подсвечники, освещая коридор спокойным синим пламенем. Здесь пахло ладаном, ненавязчиво, но всё же уловимо. Этот запах окутывал, при этом постоянно ускользая, словно играя. Да, конечно, атмосфера здесь не была такой солнечно-беспечной, как в предыдущих коридорах, но Люце чувствовал, что ему нравится. Всё это как-то успокаивало и отвлекало, тогда как постоянное сияние очень сложно переносить. По крайней мере, Люце был уверен, что он не смог бы.

Парень медленно  шёл по коридору, рассматривая аккуратные, с первого взгляда неприметные украшения на стенах в виде какого-то причудливого плетения, отлитого, похоже, из серебра, которые переходили в ещё менее заметный, матово-чёрный узор. Любуясь всем этим, Люце даже не сразу задумался о том, почему этот коридор так сильно отличается от всей остальной школы, а когда задумался, то понял, что стоит прямо перед массивной деревянной дверью. Она была тоже чёрной, как и всё вокруг, но при этом на ней то и дело вспыхивали яркие синие искорки, словно дразня. Они появлялись совершенно беспорядочно, то там, то тут, словно напрашиваясь, чтобы Люце поиграл с ними. Это было забавно.

«Что ж, судя по всему, это моя комната. Интересно…»

Улыбнувшись, парень, с лёгким замиранием сердца опустил ручку вниз, и, открыв дверь, вошёл внутрь, вздрогнув, когда услышал, что дверь захлопнулась за ним сама, с тихим треском.

Комната была не менее занятной, чем коридор, только освещена она была не синим, а каким-то рассеянно-красным светом, создававшим ощущение неловкой интимности. Едва Люце сделал пару шагов, как справа от него вдруг распахнулся до этого закрытый чёрный тюлевый полог кровати. Охнув, парень отступил назад.

– Как ты здесь оказался?.. – тихим, приглушённо-удивлённым  голосом спросил сидящий на кровати незнакомец.

Люце онемел. Во-первых, ему никто не говорил, что у него будет сосед, и, во-вторых, ему совершенно не потрудились сообщить, что он будет настолько необычным. В красном свете комнаты цвета различались плохо, но Люце был готов поклясться, что у парня напротив него глаза разного цвета. Правда, непонятно, какого именно. Один наверняка карий, а вот второй…

– Как ты здесь оказался?! – закричал парень, вскочив с кровати и одним прыжком оказавшись около Люце, прижимая его к большому дубовому шкафу.

Целитель, несмотря на шок, не мог не заметить, что неприветливый сосед явно выше его. И, к тому же, он был красив. Как-то очень завораживающе, нечеловечески красив. Но в его глазах Люце видел, кроме поверхностного и сиюминутного гнева, бездонную тоску. Почему-то новичку вспомнились Мидирские волки. Они были также загнаны в угол и…одиноки.

«С чего я решил, что он одинок? Я даже имени его не знаю! Да, выглядит он диковато, согласен, особенно в этой кофте с прорезями на рукавах, но при чём тут одиночество?!»

– Я… – начал было Люце свою оправдательную речь, как вдруг прижимающий его к шкафу парень как-то странно повёл носом.

«Прямо как хищник!» – опять всплыла в голове непрошенная мысль.

А парень, тем временем, наклонился к Люце, вдыхая запах его волос, скользя руками по его телу, совершенно бесцеремонно и бесстыдно. И самое страшное было в том, что целитель не находил в себе ни сил, ни желания сопротивляться. Комната тонула в красном мраке, а несдержанный, совершенно неудержимый парень изучающее, даже не сомневаясь в собственной правоте, ласкал его, проводя пальцами по животу, плечам, груди, запрокидывая его голову набок и сладко, исступленно припадая к его шее губами. Не целуя, просто касаясь. Это всё походило на какой-то сон, порочный мираж, пленяющую магию. И к своему стыду Люце осознал, что он поддаётся. Он не будет отказывать этому странному парню, если он вдруг захочет…

– Поверить не могу! – новый знакомый оттолкнул от себя Люце, и одним резким движением уселся на кровать, схватившись руками за голову.

А новый ученик по-прежнему продолжал стоять около шкафа, растерянный, растрёпанный и…возбуждённый. Он не мог понять, что же произошло. Он вообще уже плохо соображал, не зная, что и думать.

«Может, у магов так принято?.. Да нет, едва ли, мне бы сказали. Но почему он… и почему я… почти поддался…»

– Ты что, целитель?.. – с каким-то надрывом в голосе спросил сидящий на кровати парень.

– Да…меня зовут Люце, я приехал сегодня.

Едва услышав последние слова, странный сосед вновь вскочил, но на этот раз не для того, чтобы наброситься на Люце. Он просто стоял, смотря на него в упор и словно пронзая насквозь своими разными, и поэтому настолько притягательными глазами.

– Что тебе сказали, отправляя сюда?

И вновь тихий, вкрадчивый голос. От него по всему телу Люце прокатилась дрожь.

– Я опоздал, поэтому из свободных комнат осталась только твоя. Признаться, мне не сказали, что у меня будет сосед. Просто попросили быть осторожнее и всё… Я тогда даже не понял, зачем. И сейчас, если честно, не понимаю.

– Не понимаешь? – улыбнувшись, спросил парень.

Улыбка его, скорее, напоминала оскал. Дерзкий и вызывающий.

– Давай я тебе скажу для начала своё имя, а то потом ты его, возможно, никогда не захочешь узнавать…

«Не захочу узнавать?.. Что за чушь?!»

– Так вот, меня зовут Кейне. С тем, что ты целитель, мы уже разобрались, очень приятно познакомиться…

Люце не понимал, почему в словах Кейне одновременно столько насмешки и какой-то боли. Он никогда и ни у кого ещё не слышал таких эмоций в голосе.

-… знаешь, кто я? – вкрадчиво произнёс парень, поедая Люце глазами.

– Нет… – еле сумел выдавить из себя целитель.

– Что, совсем не знаешь? И даже никаких мыслей?

Люце, собравшись, отрицательно покачал головой, и тогда Кейне, протянув руку, аккуратно заставил его подвинуться, со словами:

– Ну, тогда отойди от шкафчика…

Странно было слышать, как кто-то называет эту огромную дубовую конструкцию «шкафчиком», но все подобные мысли Люце отошли на задний план, когда он увидел то, что таилось за тяжелой дверцей…

Он раньше лишь читал об этом. Он видел некоторые из этих амулетов и артефактов только в старых книгах, которые украдкой брал почитать, пока Талух отлучался куда-нибудь, оставив его в библиотеке. Он знал, что в этом мире таких очень и очень мало. Но если бы их было больше, то самого мира бы уже наверняка не было.

– Некромант… – сдавленно прошептал Люце, чувствуя, как кровь отхлынула от его лица.

Кейне стоял рядом, скрестив руки на груди и как-то совершенно садистски улыбаясь. В его глазах были искры странного безумия, но…

Люце был целителем. Он тянулся к эмоциям людей, он распутывал их, он ведь мог лечить души. А для этого нужно их знать. И он знал, что всё это представление со шкафом, вся эта агрессия для Кейне мучительны. Это не он. Это всего лишь его маска. А за ней только боль и отчаяние. За ней разрушенный мир, в котором похоронили все надежды. И Люце не мог остаться равнодушным.

Он сам не понял, как так получилось, что его руки обвились вокруг шеи Кейне, как его голова оказалась у него на плече. Он просто чувствовал, что должен это сделать, и он не мог сопротивляться этому чувству.

Изнутри некроманта рвалось что-то, что он отчаянно пытался сдержать. Что-то, оставшееся в нём от человека.

«А ведь он не так давно получил дар…» – подумал Люце, и его объятия тут же разорвали.

Кейне отшатнулся от него, словно боясь заразиться чем-то, словно доброта его ранила. Он выглядел скорее растерянным, чем обиженным или злым. Но всё равно сказал, жёстко и агрессивно:

– Зачем ты это сделал?!

– Тебе это было нужно, – Люце ответил правду, ту, которую чувствовал.

– Я не нуждаюсь в твоей жалости! – зарычал Кейне, смотря на него так, словно готов был убить.

А вполне возможно, что действительно готов был.

«Он некромант! Ты что, думаешь, ты его первая жертва?» – насмехался над Люце внутренний голос, но парень поспешил его успокоить.

– Это не жалость. Это просто я. И мой дар.

От этих слов Кейне вдруг почему-то обмяк. Исчезли волны дикой злобы и агрессии, пропитывавшие воздух всего секунду назад. Он не успокоился окончательно, нет. Просто пришёл немного в себя.

– Не используй свой дар на мне. Иначе я на тебе использую свой.

– Как скажешь.

Люце очень постарался, чтобы в его голосе ни в коем случае не проскользнули нотки удовольствия от того, что всё сложилось не так плохо, как могло бы.

– Твоя кровать вот эта, твоя половина комнаты вон та, которая почти не захламлена. В принципе мне плевать, можешь и мою половину использовать, только шкаф не трогай.

Кейне выглядел теперь гораздо более приветливо, как-то даже по-домашнему хозяйственным. Очевидно, все мысли по этому поводу отразились у Люце на лице, потому что некромант вдруг сказал:

– Не удивляйся. Я дар получил всего полтора года назад. Вообще-то он не опасен для людей и других магов до тех пор, пока они сами не лезут, куда не просят. Но то, что мы делаем, пугает многих. Так что нас не особо любят.

«Я знаю» – хотел сказать Люце, но вовремя остановился.

– Знаешь, нормальный маг бы предпочёл спать хоть на улице перед входом в здание, лишь бы не в одной комнате с некромантом.

– Я – не нормальный маг, – решительно отрезал Люце, и, повернувшись к Кейне спиной, принялся разбирать свой вещи.

– Поворачиваешься спиной к некроманту? – услышал целитель голос соседа, – а зря…

Тяжело вздохнув, Люце, с грохотом захлопнув крышку чемодана, развернулся к Кейне и совершенно спокойно произнёс:

– Значит так… раз мы теперь живём вместе, то запомни: пугать меня бесполезно. Ты, прежде всего, маг, как и я. Так что не думай, что я буду относиться к тебе по-особенному лишь потому, что ты некромант. Кроме того, я не самый слабый целитель и могу за себя постоять…

– Знаю, – беззлобно откликнулся Кейне, – я ещё около шкафа почувствовал, что ты эна.

Люце едва не покраснел от одной лишь мысли о том, что происходило в этой комнате всего пять минут назад. Это похоже… на секс. Да-да, именно на секс, о котором семнадцатилетний целитель ещё не имел никакого понятия, кроме самых банальных истин.

– И ещё… у тебя тут вечно такой полумрак царит? – недовольно спросил Люце, окидывая комнату отнюдь не радостным взглядом.

Конечно, красноватое освещение создавало атмосферу какой-то таинственности, но в остальном это было неудобно.

– Нет, по настроению, – усмехнувшись, ответил Кейне, – поменять?

Некромант потянулся к стене, явно намереваясь стереть парочку рун, придававших освещению именно такой цвет.

– Да нет, не надо. Пусть сегодня будет такой, – остановил его Люце.

Пока что комната ему нравилась, и он знал, что в случае чего сосед согласится сменить освещение, поэтому теперь никаких претензий к красному уже не было.

– Свет сам погаснет, когда мы оба уснём, и так до следующей ночи, – пояснил Кейне не без гордости.

– Круто, – откликнулся Люце, раскладывающий свои вещи по полкам.

– Слушай, уже поздно, поэтому я пойду спать. Ты мне не мешаешь, если что.

– Ага…

На несколько минут в комнате повисло молчание. Люце осторожно шуршал пакетами и скрипел дверцами тумбочек, раскладывая всё по своим местам, и расслабившись за этим занятием так, что чуть не вздрогнул, услышав:

– Слушай… ты правда не боишься спать со мной в одной комнате?

За этими словами, сказанными делано-небрежным тоном, Люце сумел разглядеть гораздо больше. Тепло улыбнувшись, он посмотрел на Кейне, выглядывающего из-за полога кровати, и мягко, но без лишнего неоправданного энтузиазма ответил:

– Правда. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – невнятно пробормотал Кейне и закрыл за собой полог так резко, словно хотел его оборвать.

Но это лишь заставило Люце улыбнуться вновь: он окончательно понял, что сосед ему достался очень даже неплохой.

========== Глава 2 ==========

        Кейне проснулся под привычные крики кукушки. Заколдованное чучело птички стояло на прикроватной тумбе, оживая каждый раз в назначенное некромантом время, чтобы разбудить его на учёбу.

Кейне поморщился, и, не открывая глаз, хриплым после сна голосом прошептал слово, благодаря которому пернатое создание наконец-то умолкло. Вставать совершенно не хотелось. Он так прекрасно спал этой ночью, что желание поваляться в кровати ещё хоть немного было непреодолимым. Но пришлось взять себя в руки: сегодня первым уроком теория магии, в общем зале, где соберутся все ученики. Вёл предмет сам директор, который и так Кейне недолюбливал, и поэтому за опоздание или прогул наказал бы по полной программе. Так что нужно вставать. Сладко потянувшись, некромант открыл глаза, увидев над собой любимый чёрный полог, и…

Возмущённый крик Кейне был слышан даже за тяжёлой дверью. К счастью, в этом коридоре больше не было ничьих комнат, поэтому никто не прибежал поинтересоваться, что случилось. И хорошо, потому что в таком состоянии Кейне наверняка бы их проклял, не задумываясь.

– Люце!

Целитель испуганно подскочил на кровати, сонно моргая и пытаясь понять, что случилось.

– Это твоих рук дело! Убери немедленно!

Всю комнату опутывали сверкающие золотые нити. Они рассыпались по стенам, вплетались в ткань полога над кроватью Кейне, придавая ему какой-то безвкусно-гламурный вид. Нити расползлись по тяжёлому шкафу, лишь слегка тронули чёрные свечи на полках, и щедро осыпали коллекцию черепов сияющим дождиком. Но самое забавное заключалось, пожалуй, в том, что они частой сеткой окружили и Кейне, переливаясь и тихонечко звеня.

– Прости, – улыбнулся Люце, едва удерживаясь от смеха, – это всегда нечаянно получается.

– Нечаянно?! – некромант покраснел от злости.

Он так тщательно создавал в своей комнате мрачный готический интерьер, с любовью и трепетом подбирая каждую деталь, а целитель своими нитями в одно мгновение превратил всё это в какую-то пародию на новогоднюю вечеринку.

– Тебе ночью снились кошмары. Так мой дар защищает окружающих от них. Я это сам узнал совершенно нечаянно. Достаточно просто заснуть в одной комнате с человеком, который видит плохой сон, и эти нити появляются автоматически.

– Автоматически?.. – переспросил Кейне, недоверчиво проводя пальцами по искрящемуся золоту на собственном плече.

– Да. Учитель говорит, что для эна вполне вероятны подобные проявления дара.

– Ясно… но убрать ведь ты их можешь?

– Да, сейчас.

«Кошмары…» – печально подумал Кейне, стараясь сохранить безучастное выражение лица. Вот, значит, почему этой ночью он так хорошо спал. С тех пор, как его дар пробудился, он часто просыпался с криками, а потом наутро выглядел уставшим и измождённым. Но такого крепкого сна у него уже давно не было.

Нежное прикосновение к обнажённому плечу заставило Кейне вздрогнуть. Он не заметил, как Люце оказался рядом.

– Прости, чтобы их убрать, я должен дотронуться до того, кого они защищали, – слегка покраснев, сказал целитель.

Кейне ничего на это не ответил, зачарованный открывшимся перед ним зрелищем: руки Люце светились, вбирая в себя золотые нити, втягивая их быстро, заставляя извиваться и плескать сияющими каплями. Это сияние отражалось в голубых глазах, искрилось солнечными бликами в огненных волосах целителя, сидящего на кровати некроманта.

– У тебя красивые глаза, – улыбнувшись, вдруг сказал Люце.

Кейне не раз дразнили в детстве из-за них. Он множество раз проклинал эту свою необычность, и избивал обидчиков до полусмерти. Но что-то сейчас явно подсказывало ему, что целитель говорит искренне. Он сказал это не для того, чтобы поиздеваться, он действительно так думает. Это было непривычно.

– Спасибо… – растерявшись, ответил Кейне, отводя взгляд.

Люце, закончив собирать нити, спокойно пошёл заправлять свою постель, словно ничего не случилось. И это заставило некроманта удивиться ещё больше. Он отвык от нормального, человеческого отношения к себе. Но появился Люце, и так легко перевернул его мир с ног на голову, разрушив веру Кейне в то, что все без исключения маги его ненавидят.

«Наверное, он просто не знает о некромантах всего. Да, иначе и быть не может. Он так просто касается меня, спит в одной комнате, он разговаривает со мной, как с приятелем…»

Взяв с тумбочки лист бумаги, Кейне торопливо написал на нём несколько названий, после чего одним лёгким взмахом руки отправил его Люце. Целитель, удивившись, перехватил плавно плывущий листок в воздухе, и тихо, неуверенно начал читать вслух:

– Морит, Л. В. «Правила некромантии», Элиайн, А. Ф. «Похищение жизней», Рассиналт, В.Ц. «Управление мёртвым телом»… Что это?

– Список литературы. Почитай на досуге.

– Я читал о некромантах! Хватит уже думать, что я понятия не имею, с чем я…

– Могу поспорить, что ты читал лишь общие энциклопедии. Это специальные книги. Самые подробные из тех, которые могут читать маги, не обладающие нашим даром, – возразил Кейне.

Люце уязвлено пробормотал:

– И зачем ты пытаешься оттолкнуть меня от себя?

– Я не отталкиваю. Просто хочу, чтобы ты знал, с кем живёшь в одной комнате. Прочти их, а только потом решай, хочешь ли ты и дальше тут оставаться.

Целитель обречённо вздохнул, и, подойдя к небольшому шкафчику, куда он вчера положил свои вещи, принялся выбирать что-нибудь подходящее для первого дня в школе.

– Я прочту их все, хотя бы для того, чтобы ты уже перестал, наконец, упрекать меня в том, что я ничего о тебе не знаю.

– Договорились, – Кейне самодовольно улыбнулся.

«Когда ты прочтёшь их, ты убежишь отсюда умолять директора, чтобы тебя переселили куда угодно!». Но была в этой мысли совершенно ненужная и раздражавшая некроманта грусть. «Меня просто бесит то, что он вломился сюда и сразу начал строить дружеские отношения» – мысленно крикнул Кейне, но внутренний голос, нахально усмехнувшись, возразил: «Тебе просто больно из-за того, что к тебе впервые за столько месяцев отнеслись как к нормальному магу. Ты не хочешь, чтобы он считал тебя опасным, как считают все другие». Приказав голосу заткнуться, Кейне принялся поспешно одеваться: он и так уже потерял много времени.

А Люце, уже зашнуровывавший ботинки, украдкой посматривал на своего соседа, не переставая удивляться его необычной внешности. Вчера вечером он ошибся с цветом глаз. Да, они действительно были разными, но вот только один был насыщенно-зелёным, а второй ярко-голубым. Такого сочетаний Люце себе и вообразить не мог. Волосы его нового знакомого были выкрашены в тёмно-красный, поэтому сложно было понять, какой же цвет у них был изначально. Впрочем, Кейне выглядел отлично, так что не так уж это и важно. Заметив, что некромант на себя надевает, Люце с интересом спросил:

– А ты всегда так ходишь?

– Что?.. а, да.

Целитель не был против чёрных джинсов с серебряными пряжками и такого же цвета кофты с разрезами и цепочками, просто он не был уверен, что в школе такое позволено. Явно поняв причину его замешательства, Кейне пояснил:

– Я некромант, мне многое можно. Тем более всё равно всем плевать, как я одет.

Люце не нашёлся, что возразить по этому поводу. Кейне в своей одежде так идеально вписывался в общий интерьер комнаты, что целитель, одетый в простые серые брюки и белую застёгнутую на все пуговицы рубашку, чувствовал себя неуютно.

– Пошли, иначе опоздаем, – усмехнулся Кейне, а потом, помрачнев, добавил, – и предупреждаю сразу: в школе ко мне не приближайся. Ни на переменах, ни на занятиях. Чтобы я тебя рядом с собой вообще не видел, это ясно?

«Ну и ладно! Не очень-то мне и хотелось сидеть рядом с ним на занятиях!» – раздражённо думал Люце, торопясь на урок. Он не обращал внимания на заинтересованные взгляды, которыми его провожали проходящие по коридору ученики: слухи о целителе по школе разносились быстро.

Едва войдя в общий зал, Люце заметил Алана, сидящего в первых рядах. Увидев его, мальчик обрадовался и громко крикнул:

– Иди сюда! Я тебе место занял!

Несколько десятков пар глаз устремились на нового ученика, и Люце почувствовал, как его лицо краснеет. Он не любил быть в центре общего внимания, но, похоже, в ближайшие несколько дней ему этого не избежать.

– Прости меня, – извиняющимся тоном начал Алан, едва Люце уселся рядом, – я не должен был вчера тебя оставлять. Ты в порядке? Он ничего тебе не сделал?

Эта простая фраза просто выбила у целителя почву из-под ног. Он почувствовал, как внутри поднимается волна возмущения и злости. Заклинатель таким тоном расспрашивал его о Кейне, как будто тот был, по меньшей мере, взбешённым тигром, готовым броситься на каждого и разорвать в клочья. Это было так несправедливо, что Люце едва справился с желанием поставить Алана на место, сказав, что некромант, на самом деле, вовсе не такой, каким его считают здесь все.

– Хоть сейчас из-за этих реформ в школе всё перепуталось и в одном классе могут учиться маги с разницей даже в пять лет, я всё равно не представляю, как тебя могли с ним поселить… В том году, когда он здесь появился, из его комнаты переселили Пробуждающего. Обычно все живут по двое, но этого парня втиснули третьим к кому-то там. Я был уверен, что с тобой будет также… Хочешь переехать ко мне с Джеффи? Он боевой маг, и ему шестнадцать, так что тебе с нами будет не скучно. Тебе ведь семнадцать, да? – словно не замечая настроения своего собеседника, продолжал Алан.

Люце, оглушённый этим потоком речи, наверняка, всё-таки не смог бы удержаться от какой-нибудь грубости в адрес мальчишки, но вдруг заметил, что все сидящие рядом внимательно прислушиваются к их разговору. Обведя их всех взглядом, Люце прочитал в их глазах сочувствие. Это просто вывело его из себя. Он сразу вспомнил, что к нему точно также, как к Кейне, относились в детстве: презирали, ненавидели, желали избавиться. И при этом он был готов поспорить, что ни один из всех этих учеников ни разу не перебросился с некромантом ни словом. Они считали его опасным, неконтролируемым психопатом лишь из-за его дара. Этого повода было достаточно для того, чтобы сделать Кейне изгоем.

Повернувшись, Люце попытался отыскать своего соседа в огромном зале. Это заняло намного меньше времени, чем он предполагал: Кейне сидел один на целой половине ряда, и это притом, что мест для всех учеников не хватало, и они вынуждены были даже стоять. Пустое пространство вокруг него, словно зона отчуждения. Люце почувствовал, что не может этого просто так оставить. Дрожащим от ярости голосом, Люце проговорил:

– Знаешь, Алан, на твоём месте…

– Нет.

Целитель вздрогнул, удивлённо замолчав. Голос, прозвучавший в его голове, принадлежал Кейне. Резко обернувшись, Люце вновь нашёл его взглядом: некромант смотрел прямо на него. С такого расстояния невозможно было прочитать выражение его лица, но было совершенно ясно, что голос в собственной голове целителю не почудился.

Он не знал, что некроманты умеют передавать мысли. Об этом не было сказано ни в одной книге из тех, что он читал. Невольно Люце подумал о том, сколько же он на самом деле не знает о Кейне и ему подобных, и поклялся себе в том, что сегодня же прочтёт всё то, что некромант ему посоветовал утром.

«Он не хотел, чтобы нас видели вместе не потому, что это повредит ему», – неожиданно понял Люце, – он это сказал для того, чтобы я не навредил себе! Чтобы от меня тоже не начали шарахаться так же, как от него!»

И от этих мыслей на душе стало мерзко…

Кейне вскрикнул и сжал край стола так, что пальцы побледнели. Это было далеко не в первый раз, но он всё равно никак не мог привыкнуть. Боль от двигающегося внутри члена была резкой и мучительной, несмотря на то, что сегодня учитель даже потратил время на подготовку.