Текст книги "Twisted City (СИ)"
Автор книги: witch777
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
– Так… Я пойду? – я попятилась, но взгляд Каза пригвоздил меня к земле.
– Не раньше, чем ты ответишь на один мой вопрос. Как ты вошла?
– Поговорила со стражей…
– Ты что-то дала им. Какие-то бумаги. И это испугало их.
Значит, они наблюдали за мной. Из повозки, или же Инеж успела доложить о своих наблюдениях.
Я пожала плечами. Мне не особо хотелось делиться своими методами. Должно же на моей стороне остаться хоть какое-то преимущество?
– Главное, что я вошла, разве нет?
– Покажи мне.
Инстинктивно я коснулась кармана, куда спрятала письмо. Мое действие не осталось незамеченным.
– Только после того, как ты расскажешь мне, что забрал из кабинета секретаря.
Он усмехнулся, недвусмысленно давая понять, что уловка не сработала.
Я попятилась. Успею ли я убежать? Он хромает, но вряд ли его это остановит.
Дальше все произошло так быстро, что я едва успела понять, как он смог за долю секунды преодолеть разделяющее нас расстояние. Вот я поворачиваюсь, чтобы побежать вниз по улице, и вот уже меня швырнул к стене, так, что я больно ударилась затылком о кирпич. Я обиженно ойкнула и попыталась прикрыть карман рукой, но ловкая рука в перчатке уже извлекла письмо на свет. Отпустив меня, он отошёл, потеряв всякий интерес к моей персоне. Он окинул быстрым взглядом улочек бумаги, черт знает сколько времени пролежавший у меня в кармане – я даже не могла сообразить, что это; затем он стал изучать письмо не с меньшим интересом, чем стража или Фриц. На его лице заходили желваки.
– Ты попросила отца помочь тебе войти в посольство?
– Нет.
– То есть это ты написала письмо от его имени?
– Да.
Он поднял второй лист письма.
– Письмо от старшего советника тоже подделка?
– Да.
– И стража ничего не заподозрила?
– Я хорошо подделываю подчерки.
Бровь взлетела вверх.
– Это, между прочим, нарушение закона. Не боишься, что тебя арестуют, когда узнают?
– Никто не узнает.
– Неужели? А если стража доложит советнику, а он скажет, что знать не знает о твоём визите?
– Уже знает. Он натолкнулся на меня, когда странник вёл меня на второй этаж.
Глаза Каза сощурились. Было в его лице что-то такое, от чего не захотелось броситься под первую попавшуюся повозку, в случае незапланированного выживания – повторить.
– Хочешь сказать, что он видел письмо и принял все за чистую монету?
– Он испугался, что начинает терять память, потому что не смог вспомнить, как писал письмо.
– И я должен в это поверить?
– Ну, я хорошо подделываю подчерки.
Выражение лица Каза не изменилось. Я закатила глаза.
– Хорошо, я отлично подделываю подчерки. Теперь я могу идти?
Похоже, подонок из Бочки меня уже не слышал. Он ско3онил голову на бок и задумчиво уставился на стену, разделяющую нас от здания посольства.
– Что тебе нужно, чтобы поделать чьей-либо почерк?
Не нужно быть гением, чтобы понять, куда он клонит. Я покачала головой.
– Ну уж нет. Я пас. Ты говорил, что после того, как я проведу и выведут вас из посольства, мы будем квиты. Свою часть сделки я выполнила. А теперь извольте забыть о моем существовании… и прочем.
Несколько секунд он изучал меня. Глаза старика словно проникли мне в душу, сканируя, вычисляя. Я не могла отвести взгляд от этого паренька, моего ровесника, с маской безразличия на лице и безразмерным списком преступлении за спиной.
Наконец, прочтя что-то по мне и получив ответ на свой незаданный вопрос, он сказал:
– Как скажешь.
И, не говоря больше ни слова, развернулся и довольно быстро поковылял вверх по улице. Это было неправильно. Я встретила Грязные Руки – убийцу, мошенника, вора, кумира, – стала его со участницей, и теперь он уходит, оставляя после себя ощущение, что все произошедшее было вымыслом, фантазией, глупым сном, за которым следует боль пробуждения и возвращение в привычный мир. Внезапно навалилась дикая усталость, будто бы я ее спала несколько дней.
Наверное, нужно было сказать «прощай» и достойно закончить знакомство, но когда я открыла рот, Каз уже скрылся за углом.
***
Томас поджидал меня в моей комнате. Когда я вошла, он вскочил с кровати.
– Ну?
Я подняла на него уставший взгляд.
– Обними меня.
Без вопросов Томас протянул ко мне свои сильные руки и прижал к себе. Он него исходило тепло и домашний уют. Я крепко зажмурилась и обняла его, надеясь, что когда я снова открою глаза, все это исчезнет, и мы снова будем дома, в Равке, а на кухне нас будет ждать тёплый хлеб и пирожки. Но когда я отстранилась от него, мы все еще были в Кеттердаме, городе торговли и преступлений.
– Что-нибудь еще? – ласково спросил Томас.
Я провела рукой по волосам, отбрасывая их с лица, и села на кровать.
– Что ты знаешь о Яне Ван Эке и Пекке Ролинсе?
========== Глава 7. The Crooked Kind ==========
Холодный ветер безжалостно трепал пряди волос, выдергивая из их причёски, забрался под подол пальто и меховой воротник, заставляя меня дрожать. Солнце клонилось к земле, и я с наслаждением упивалась последними лучиками света и тепла. Красно-оранжевое небо впереди меня уже начинало приобретать тёмные оттенки ночи. Сапожки на невысоком каблуке с каждым моим шагом погружались в грязь и отлипали от нее с противным хлюпаньем.
Я не знала, иду ли я в нужном направлении. Не была я уверена и в том, остались ли они на прежнем месте и не сменили ли укрытие. Однако я продолжала упрямо идти, скудно ориентируясь на местности и пригибаясь под порывами ветра.
Поднявшись на невысокий холмик, я огляделась. Туда ли я иду? Когда я была на острове в прошлый раз, повсюду был туман, и я бежала, не особо заботясь о том, чтобы запомнить дорогу. Покрутившись на месте, я все же приметила гробницу, максимально похожую на нужную мне. Я сбежала вниз и продолжила свой путь по разбитой от дождя дороге.
«Слишком тихо. Наверняка я все напутала, и это не то место. Или же они уже уехали.»
Однако подойдя ближе, я увидела массивный замок на двери, ведущей в гробницу. Либо кто-то очень не хотел, чтобы мёртвые вышли погулять, либо это нужное место. Если прислушаться, можно было даже услышать голоса. Я сомневалась долю секунды, а затем постучала. Голоса стихли.
– Нина? – неуверенно позвала я.
От испуга я подскочила назад, когда дверь внезапно распахнулась, и едва не упала спиной в грязь. На пороге стояла Нина.
– Джулия, – невозмутимо ответила она и посторонилась, приглашая меня войти. Внутри я обнаружила только стрелка, который поймал меня после моего неудачного побега. Судя по дымящимся чашкам на столе, я оторвала их от чаепития.
– О, принцесса вернулась к нам, – с озорной искоркой в глазах изрек парень.
– Я не принцесса, – попыталась возразить я, но парень лишь рассмеялся.
Я коснулась волос, которых знатно потрепал ветер. Часть прядей выпали из причёски, и струились вокруг шеи, другие же продолжали держаться на голове за счет ободка, украшенного разноцветными камнями и может, совсем чуть-чуть, действительно подходящего на диадему. Я скрестила руки на груди.
– Мне нужен Бреккер.
Нина вопросительно изогнула бровь.
– Принесла ему повестку в суд? Надеюсь, что да, потому что он мне порядком надоел и было бы неплохо, чтобы он куда-нибудь делся на время. Он в соседней комнате.
Я прошла небольшой коридор и оказалась в знакомой мне комнате. Каз сидел за столом и делал какие-то записи. Он даже не поднял голову, когда я встала перед ним с другой стороны стола.
– У меня есть предложение.
Не спеша, он закончил предложение, положил ручку на изгибе двух половинок блокнота. Переплел пальцы в мостик и посмотрел на меня своими холодными, безразличными глазами.
– Какое же?
Я распрямилась.
– Я знаю, что у тебя конфликт с Ван Эком. Он обвиняет тебя в похищении своей жены и сына…
– Я вернул ему Элис, – парировал он.
– А что его сын?
Озорная искорка, которая бывает у человека, знающего больше тебя и не скрывающего этого, промелькнула у него в глазах.
– Его сына никто не похищал.
– Но он здесь, работает на тебя.
Он не говорил этого напрямую, но и не заявил обратного. Плюс к уже имеющийся у меня информации. Каз склонил голову.
– Возможно.
– Не думаю, что ты хочешь, чтобы я привела сюда городскую стражу. Ван Эк наверняка скучает по своему сыночку.
Каз засмеялся.
– Скучает, да еще как, – пробормотал он.
Я нахмурилась. Ладно, кажется, этот раунд я проиграла. Меняем карты.
– В Бочке много игорных домов на любой вкус и цвет, но самые роскошные – это Изумрудный Дворец и Клуб Воронов. Один принадлежит Пекке Роллинсу, лидеру Грошовых Львов, другой – Перу Хаскелю. Твоему боссу. Хотя я сильно сомневаюсь, что он сам ведёт дела.
– И что?
– А то, что вы – конкуренты. И если я расскажу Грошовым Львам, что ты искал в равкианском посольстве, то ты лишишься своего преимущества.
Он откинулся на спинку стула. На долю секунды я решила, что я победила, но потом обратила внимание на неугосающую улыбку на его губах. Черт.
– Не умеешь ты шантажировать, – сказал он, подтверждая мои догадки. От раздражения хотелось топнуть ногой, но я понимала, что буду выглядеть как недовольный ребёнок. – Тебе нечего мне предъявить.
– Тебе нужна моя помощь. Ты хочешь, чтобы я подделала чей-то почерк.
– Уже нет. Я нашёл человека, который может с этим справится.
От удивления я распахнула рот. Это в мои планы уж точно никак не входило. Да, я понимала, что буду уступать подонку из Бочки в наглости и смелости, но и подумать не могла, что он отберёт и то небольшое, что я могла ему предложить. Если он не блефует, конечно.
– Ты не мог.
– Неужели?
Мы уставились друг на друга. Я – в поисках доказательств, что он лжёт. Он – ожидая моих следующих действий. Из соседней комнаты доносились отголоски фраз Нины.
– Даже если ты и нашел кого-то, вряд ли этот человек лучше меня.
– Ты так в себе уверена.
Может, я не была первоклассным шантажистом, но хоть какие-то качества у меня были. Травма, полученная в детстве, не только разрушила мою жизнь, но и подарила кое-что взамен. Статичные объекты застревали у меня в памяти в мельчайших подробностях. Мне было достаточно изучить текст несколько секунд, чтобы потом без проблем повторить почерк человека на чистом листе. Конечно, проблемы с восприятием движения сказываются и в том ремесле – попробуй написать что-либо, когда не можешь зафиксировать перемещение собственной руки, а буквы появляются на бумаге через время, как по волшебству, но я научилась некоторым хитростям. Например, делать быстрые записи, не обращая внимания на то, что я понятия не имею, где я закончила писать слово и правильно ли я скопировала написание слова. В конце концов, у меня было достаточно времени научиться этому без проблем.
Я не могла сказать, что была хорошей дочерью или сестрой, и вряд ли меня можно было назвать хорошим человеком. Но если и было что-то, в чем я была лучше других – так это подделка почерков.
Обойдя стол, я встала рядом с Казом. Он заметно напрягся, когда я потянулась за ручкой и случайно коснулась рукава его рубашки. Я бросила ещё один взгляд на лежавший передо мной лист, исписанный рукой Каза. Самой важной частью было запомнить увиденное не как текст, а как части картины. Тогда мне оставалось только менять картинки-буквы местами, как при сборке пазла, и получать готовое слово, а затем и предложение.
Его буквы отличались удивительной остротой. Как и он сам, его почерк содержал одни только резкие углы, лишенные какой-либо мягкости. Даже буквы «о», «а» и «u», которые у других людей имеют ярко выраженную полноту и очарование, были скорее кривыми линиями, которые жались друг к другу в ужасе.
Я быстро вывела на листе бумаги: «Я, Каз Бреккер, полный придурок и полностью это признаю». Поставив жирную точку, я выпрямилась и победно посмотрела на него. Выражение его лица не изменилось.
– Я не так пишу свое имя, – вот и все, что он сказал.
Я пожала плечами.
– Мы пишем свои имена с большей аккуратностью, чем нам кажется. Дай образец, и я скопирую его.
– Что ты хочешь?
– В каком смысле?
Он поднялся со стула, тяжело опершись на трость. Из-за разницы в росте (он был на добрую голову выше) мне приходилось смотреть снизу вверх.
– Мне любопытно, что привело тебя сюда. Когда я хотел воспользоваться твоей услугой вчера, ты отказалась. Теперь же ты делаешь жалкие попытки шантажировать меня и настаиваешь, чтобы я дал тебе что-либо подделать. Почему?
Я могла соврать. Сказать что угодно, первое, что придет в голову. Но что-то подсказывало, что он уже знает ответ – или узнает в скором времени. Не проще ли в кои то веки сказать правду? Я поникла.
– Мне нужны деньги, – прошептала я.
– Ты дочь дипломата. У тебя полно денег.
– У него полно денег, – поправила я Каза. – У меня же нет ничего. По крайней мере, пока я не выйду замуж.
– И зачем же тебе деньги?
Я разозлилась. Яда в моем голосе было достаточно, чтобы кого-нибудь убить.
– Ты прекрасно знаешь, зачем мне нужны деньги.
Пусть думает, что речь идет о наркотиках – только о наркотиках. Пусть в его глазах я буду лишь жалкой наркоманкой. Мне все равно. Он не должен узнать настоящую причину. Я не могу стать его постоянной марионеткой.
Мне уже казалось, что он проигнорирует меня, выгонит вон, поэтому я удивилась, когда он сказал:
– Хорошо.
– Что?
– Ты получила эту работу. Цену обсудим позже. Что тебе нужно для работы?
Я сглотнула, все еще не до конца понимая, что только что добровольно подписалась на работу – обязательно незаконную и грязную – на Каза Бреккера, бандита из Бочки. Я спятила, чокнулась, сошла с ума…
– Образец почерка, – услышала я свой голос. – Чем больше слов с различными буквами, тем лучше. Образец подписи. Если нужно не скопировать, а написать с нуля, то желательно найти нечто похожее на требуемое, чтобы я могла понять стиль и манеру письма человека.
– Сколько тебе понадобится времени на подготовку?
– Зависит от объема и почерка, – и состояния здоровья. – От пяти минут до часа.
Он кивнул.
– Тогда жду тебя завтра здесь, в десять часов утра.
Мы вышли в коридор, где встретили Нину и стрелка. Они усиленно делали вид, что занимаются своими делами и их совершенно не интересует, что происходило за дверью.
– Джеспер, – обратился Каз к стрелку. – отведи Джулию домой.
Я запротестовала.
– Я сама могу дойти.
– Завтра твой первый рабочий день. Последнее, что мне нужно – это чтобы тебя сегодня убили или изнасиловали. Джеспер будет сопровождать тебя.
Меня передернуло. Забота Каза о моей персоне вперемешку с безразличным тоном вызывали мурашки ужаса. Чисто теоретически, он сказал: «Тебя будут сопровождать, чтобы мне не пришлось тратить свое время и искать тебе замену».
Мы с Джеспером переглянулись. На его поясе висело два крупный револьвера, еще один он крутил в руках. Святые, если его увидит Томас…
– И оденься завтра проще, – бросил Каз.
Я плотнее укуталась в пальто, обитое мехом. Проще. Сказал парень, который ходит в костюме на заказ. Я же не ношу драгоценности стоимостью миллион крюге каждое и атласные платья. А перстень с рубином на мизинце – так это подарок, а ободок просто очень удобный… Хорошо, я поняла намек.
Джеспер придержал мне дверь и позволил выйти первой, наигранно поклонившись мне. Прежде чем дверь за нашими спинами закрылась, я услышала вопрос Нины, обращенный к Казу:
– Ты ведь знал, что она вернется, не так ли?
***
Я шла следом за стрелком – Джеспером – и пыталась запомнить дорогу. Я уже сказала ему, где меня ждёт лодка.
– Ты наняла гребца? – с долей возмущения в голосе спросил он.
– А по-твоему, я могу грести час при сильном ветре?
Он покачал головой, выражая свое неодобрение.
– Принцесса.
Я не стала никак это комментировать. В полном молчании мы доплыли до материка. Джеспер изверг длинный поток брани, когда спустившись на землю, я демонстративно пошла дальше, заставив его платить за услуги гребца. Через пару секунд он догнал меня.
Он злился.
– Денег – вагон, а платить заставляешь бедного студента.
– Ну ты же джентльмен, – невинно хлопая ресницами, промолвила я, хотя внутри меня все разрывалось на части. «У меня нет ни гроша, » – хотелось бросить ему в лицо.
Мы прошли квартал, прежде чем я осторожно поинтересовалась:
– Студента?
Он смущённо почесал затылок.
– Было дело.
– Как ты оказался здесь? Ну, в Отбросах.
– Долгая история. Почему ты вернулась?
– Долгая история, – коротко ответила я. Я и так бы не стала рассказывать, что привело меня, однако если он не хочет делиться, то и я ничего говорить не буду.
Мы перешли мост. В столь поздний час в окнах домов свет не горел, а улицу освещало только два фонаря, выхватывающих из тьмы кусочки асфальта и стен. Наверное, стоило нанять повозку, но погода была довольно приятная, и мне хотелось насладиться ею. Я так редко бывала на свежем воздухе. Кроме того, даже если бы я хотела прокатиться, вряд ли бы мне это удалось. Было непривычно пустынно. Обычно в этом районе можно натолкнуться на поздно гуляющую парочку, или торговца, возвращающегося домой после длительного отсутствия, или ищущих приключений на одну ночь мужчин и ожидающих их женщин. Но сегодня – сегодня было тихо.
Первым их появление заметил Джеспер. Он замер, напряжённо вглядываясь в темный конец улицы, а потом потянул меня прочь из-под фонаря, знаком приказав молчать. Лёгкое шевеление теней и ничего больше, но присмотревшись, я всё-таки смогла увидеть их. Двое. Одеты в чёрное. В руках у каждого – по пистолету.
Они не двигались, то ли выжидая, когда мы себя выдадим, то ли потому что мы их не интересовали. Мы с Джеспером переглянулись. В его глазах горел огонек азарта, а пальцы сжимали рукоятку револьвера. Позже, он был бы не против небольшой перестрелки.
Тени снова задвигались, а затем снова скрылись. Выждав немного, Джеспер потянул меня назад, к мосту, явно собираясь пойти другой дорогой. Мы успели сделать пару шагов, когда прозвучал первый выстрел.
========== Глава 8. Bang-Bang! ==========
Сильным толчком Джеспер оттолкнул меня за стену дома, встал передо мной и прицелился в темноту. Посыпалась череда выстрелов. Он пригнулся, когда пуля пролетела в опасной близости от его уха.
– Черт! – выругался он, хотя энтузиазм в его глазах не убавился. – Интересно, это за мной, или за тобой?
Я поняла, что он имеет в виду. Это враги Бреккера, или кто-то решил заработать немного денег на моем похищении? Каз был прав. Я оделась как богачка, и это не могло не привлечь внимания. Впрочем, был еще один вариант, но мне он совсем не понравился.
Оказавшись целиком под укрытием стены, Джеспер вытянул из кобуры на поясе еще один револьвер и, к моему ужасу, протянул его мне рукояткой вперед. Когда вместо того, чтобы взять его, я осталась стоять, вылупившись на оружие, Джеспер прикрикнул на меня:
– Принцесса, сейчас немного не время изображать из себя саму невинность. Мне нужно, чтобы кто-то прикрывал меня.
– Я не умею стрелять!
– Это не сложно. Просто прицелься и стреляй. Только, пожалуйста, не в меня. Готова?
Я промямлила что-то несуразное. Приняв это за согласие, Джеспер сомкнул мои пальцы на револьвере, высунулся из стены и открыл стрельбу. Я осторожно вытянула голову. Отсюда мне не было хорошо видно, что происходит в переулке.
Я прижалась спиной к стене, неуверенно удерживая револьвер. Каким-то непонятным мне образом я умудрилась влезть в бойню второй раз за несколько суток. А ведь до знакомства с командой Бреккера все шло относительно хорошо…
Рядом со мной Джеспер отвлекся от перестрелки, чтобы перезарядить револьвер.
– Нам же хватит пуль, не так ли? – пробормотала я. Джеспер неопределенно пожал плечами. Прекрасно.
Я оглядела место, служившее нам прикрытием. Узкое пространство между двумя домами, с одной стороны заканчивающееся высокой кирпичной стеной, послужит для нас ловушкой, если к нам с противоположной стороны решат присоединиться друзья нападавших. Я замотала головой, рассматривая кирпичную кладку над моей головой. Мне кажется, или это окно? Стоило мне об этом подумать, как от легкого сквозняка качнулась створка.
Все еще обдумывая свои шансы, я засунула револьвер в карман пальто.
– Подсади меня! – приказала я Джесперу, еще не совсем понимая, что буду делать дальше.
Дождавшись, когда нападавшие сделают перерыв, чтобы также перезарядить оружие, он наклонился, сцепив на колене ладони. Я взмыла в воздух и едва успела ухватиться пальцами за карниз.
– Раз, два… – пробормотал Джеспер и подкинул меня вверх. Оказавшись по пояс в окне, я наклонилась вперед и ввалилась в комнату, опрокинув стул.
Я замерла, испугавшись, что поднявшийся грохот привлечет внимания тех, кто может скрываться в других комнатах, но ничего не произошло. Проверила, не выпал ли из кармана револьвер. На месте. Стремглав я бросилась прочь из комнаты, налетая в полутьмах на мебель. Как я и думала, чтобы открыть дверь изнутри, ключ не требовался. Я повернула заслонку и оказалась на лестничной площадке. Преодолев два лестничных пролета, я ворвалась на крышу. Перестрелка внизу не прекратилась, хотя череда выстрелов снизилась. У Джеспера заканчивались пули. Почему никто не придет за звук стрельбы? Где же полиция?
Аккуратно ступая по черепице, я перебралась на крышу сначала соседнего дома, а затем и на крышу последующего. Подергала ручку чердачной двери. Заперто. Чертыхнувшись, я подползла к водосточной трубе. Она не вызывала у меня совершенно никакого доверия, но другого способа спуститься вниз я не видела. Я крепко ухватилась за трубу и, неспеша переставляя ноги, двинулась вниз.
Один из нападавших громко выругался, когда Джеспер попал в него. Решив, что мне ничего не грозит, я выглянула из-за стены, но ничего не увидела. С моего нового положения получалось, что нападавшие находятся аккурат между мной и Джепером, но так как они избегали света фонаря, разглядеть и не представлялось возможным. Нужно отвлечь их, заставить зайти в круг света, и тогда Джеспер сможет выглянуть из своего укрытия. Но как это провернуть, если я сама их не вижу?
А может, мне и не надо смотреть? Разве последние несколько лет я не училась ориентироваться без глаз?
Я достала из кармана револьвер и закрыла глаза. Выстрелы. Звук перезарядки одного из револьверов. Тяжелое дыхание в нескольких метрах от меня. Где именно? Стук ботинок о камни. Нет. О дерево! И этот металлический звук – это же дверная ручка, которую постоянно задевают стрелки! Я снова уставилась в темноту, но теперь знала куда смотреть – на стену дома, расположенного между домом, где прятался Джеспер и домом, где скрывалась. Нападающие прятались за широким дверным проемом, стоя на деревянных ступеньках, ведущих к входной двери, по очереди выглядывая из укрытия и стреляя по Джесперу!
Поняв, где искать, я без труда обнаружила тени, жмущиеся к двери. Я подняла револьер. Нужно было только дождаться, когда один из них наклониться в сторону. Тень, располагавшаяся ближе всего ко мне, шевельнулась.
Я нажала на спусковой курок.
Один из нападавших взвыл и упал на землю. Его напарник, не ожидающий ответной стрельбы сзади, повернулся и прицелился в меня. Этой заминки хватило, чтобы Джеспер обнаружил стрелков и выстрелил ему в спину. Без единого звука, тень скользнула на землю и замерла. А вот его «коллеге», в которого стреляла я, не повезло. Он корчился и скулил от боли. Уронив револьвер, я упала на колени и подползла к раненому.
– Джулия! – позвал меня Джеспер.
Лежащий дернулся, услышав имя. Он повернул голову, и я внезапно поняла, что это Антон, с которым мы часто виделась в детстве. Что он делает здесь, когда должен был быть в Равке, с семьей?
– Жюли? – прошептал он, зовя девушку, в которую когда-то был влюблен, которая никогда никого не бросала в беде, которую не заслужил этот мир.
Я наклонилась к нему. С трудом он сфокусировал свой взгляд на мне. Его глаза расширились от удивления, он приоткрыл рот, но прежде чем он мог что-либо сказать, его выгнуло дугой. Он завыл от боли, а затем его глаза закрылись и он обмяк. Больше он не двигался.
Рука Джеспера легла мне на плечо.
– Что он сказал?
– Я не расслышала, – ответила я, отводя глаза.
Я долго не могла уснуть, ворочаясь в постели. Несколько раз я порывалась пойти к Томасу и рассказать ему о произошедшем, но я знала, что стоит ему узнать обо всем, как он заставит меня уехать домой. Я не могла позволить этому случиться. Было слишком рано.
Когда я закрывала глаза, я видела перед собой умирающего Антона. Он звал Жюли. Это было последнее, что он сказал.
Почему он был там, в переулке? Я не успела разглядеть второго нападающего, но кажется, Джеспер узнал его. Означает ли это, что целью был Джеспер? Может быть, им не заказывали дочь купца, и их не привлекли драгоценности девушки, гуляющей ночью на пустой улице. Возможно, просто Каз перешел дорогу не тем людям, вот и все.
Ближе к двум часам мне удалось задремать. Впервые за долгое-долгое время приснилась Жюли. Мы были в гостиной дома, в Равке. Я сидела на диване у камина, скрестив ноги и подперев подбородок ладонью, а Жюли играла на пианино. Ее длинные изящные пальцы бегали по клавишам, заставляя инструмент изливать красивую быструю мелодию. Свет от свечи оставлял блики на ее роскошных волнистых волосах, когда девушка неспешным движением откидывала их с лица.
Я наблюдала, как она наклоняется к пианино, когда мелодия ускоряется, и расслабленно откидывается назад, замедляя темп. Иногда она переводила взгляд карих глаз с клавиш на меня, и тогда ее губ трогала ласковая улыбка, на которую было невозможно не ответить.
Жюли пела. Сначала я не обращала внимания на слова, наслаждаясь звучанием родного голоса, который не слышала уже почти год. В голове отзывалось тихое: «Я дома, дома, дома».
Потом слова обрели четкость, как если бы у меня были заложены уши и внезапно все прошло. Я слушалась в песню, и чем дальше я слушала, тем сильнее росла печаль в моем сердце:
– Так разбуди меня, когда всё закончится,
Когда я стану мудрее и старше.
Всё это время я искал себя
И не знал, что сбился с пути…
========== Глава 9. Glitter & Gold ==========
Последующие несколько дней практически не отличались друг от друга. Подъем в шесть утра, быстрый завтрак в одиночестве и сборы. Полчаса до места, где меня уже ждет Джеспер и дорога до уже хорошо известной мне гробницы. Иногда я видела кого-то из членов команды, занимающихся своими делами, но ни разу – их всех вместе. Со мной практически не разговаривали, разве что обменивались парой слов во время перекусов, но даже при этом я смогла собрать достаточно новостей. Например, я знала, что в город из Нового Зема приехал отец Джеспера, который явно не подозревал, чем занимается его сын; слышала и о встречи Каза с Пером Хаскелем. Судя по всему, встреча прошла не очень удачно: из-за обысков Клуб Воронов пришлось временно закрыть, и теперь глава Отбросов винит во всем Каза. Но Каза это мало беспокоило. Удалось мне подслушать и кое-что о сахарных силосах и печати Ван Эка, хотя я и не смогла понять, зачем им все это.
В общем, единственным, кого я видела каждое утро и вечер, был Каз. На выделенном для меня месте лежала пачка бумаги и чернила, а также образцы почерков разных людей. Каз давал указания, что он хотел получить; периодически я объясняла ему, почему это невозможно и как можно избежать проблем. Он внимательно меня слушал и учитывал мои советы. Хуже всего было с подделкой письма от некого мистера Вандермира к Ван Эку. То, что от меня хотел Каз, не было невыполнимым, просто очень рискованным. Текст письма недвусмысленно давал понять, что стоит на кону.
– Если это всплывёт – а это всплывет, – пыталась я отговорить Каза от этой затеи. – У нас будут огромные проблемы.
– Не будут, если все пойдёт по плану.
– Плохая идея. Нужно хотя бы поменять формулировку.
– Мне нужно это письмо. Слово в слово, как я тебе написал.
– Каз…
И тут он так посмотрел на меня, что слова застряли у меня в горле. С таким лицом идут на войну, на верную гибель. Безрассудство. Ярость. Он был не старше меня, но ни у кого из своих ровесников я не видела такого выражения лица. Я сжала губы и нахмурилась.
– Я не приду на этих выходных, – бросила я, когда он уже почти вышел из комнаты. Он обернулся:
– Почему?
– В конце месяца у тёти День рождения, и она устраивает вечеринку. Хочет, чтобы все прошло идеально. Меня припахали работать.
Каз вопросительно выгнул бровь.
– Мерить платья и разучивать танцы – это работа?
Я закатила глаза.
– У нас много дел, – продолжил он. – Придумай отмазку.
– Я и так каждый раз ищу способы сбежать незаметно. Думаешь, легко ускользнуть из дома, полного прислуги, так, чтобы никто ничего не узнал?
На самом деле, это было не совсем так. О моих исчезновениях знал Томас и миссис Мюллет, хотя добрая кухарка не знала, куда именно я ухожу по утрам. Если бы не их помощь, мне бы ни за что не удалось выбраться из дома так, чтобы тетя ничего не узнала – ни в игорные дома, ни на остров.
– Я могу работать дома, – предложила я, стараясь звучать непринуждённо. Мне не хотелось, чтобы Каз услышал нотки возбуждения в моем голосе. Поделка писем приводила меня в восторг. Перерыв на несколько дней сведёт меня с ума.
Ему потребовалось пару минут, чтобы все обдумать. Затем он кивнул.
– Хорошо. Ты получишь другое задание. Тебе доставят бумаги.
Я дождалась, когда за ним хлопнет входная дверь, и только после этого радостно подпрыгнула, хлопнув в ладоши.
***
Приготовления к торжеству начались уже в пятницу. По дому сновали слуги и незнакомые мне люди, приносящие и уносящие ящики с фруктами и овощами, столовыми приборами из подвала, образцами ткани и черт знает чем еще. Я едва успела переодеться в домашнее платье, как на пороге моей комнаты возникла служанка с запиской от тёти, в которой говорилось, что утром придёт швея, которая займётся моим платьем.
– Утром – это во сколько? – убитым голосом поинтересовалась я. Я надеялась хорошенько отоспаться на выходных, компенсируя разные подъёмы последних дней.
Служанка пожала плечами и удалилась.
Ночью я спала плохо. Сказывалось напряжение из-за постоянных побегов из дома, волнения перед праздником, нескончаемой лжи и прочего, прочего, прочего. Встав ни свет ни заря, полностью разбитая и с таким видом, будто бы меня переехала лошадь, я направилась в ванную. Холодная вода хотя бы немного поправила свой облик в лучшую сторону. Вовремя принятый наркотик опередил головную боль. Если больше ничто не будет провоцировать приступ, может, удастся прожить сегодняшний день без череды кадров.
В дверь постучали. Нет уж, это совсем уж рано для швеи. Я провела пальцами по волосам, немного причесав их, накинула поверх ночнушки халат и открыла дверь. Томас.
Он расположился в кресле, пока я сидела на кровати, скрестив ноги, и жевала принесённое им печенье. Когда я закончила, он спросил:
– Как долго ты собираешься помогать ему?
